Торгово-промышленная палата россии
| Вид материала | Документы |
- Торгово-промышленная палата россии, 514.44kb.
- Слюсарь Наталья Борисовна На семинар, 46.37kb.
- Торгово-промышленная палата российской федерации калужская торгово промышленная палата, 19.36kb.
- Торгово-промышленная палата Российской Федерации, 728.41kb.
- Торгово-промышленная палата россии, 657.86kb.
- Цели и виды бизнес-планов, этапы разработки бизнес-плана, различия в структуре и содержании, 53.3kb.
- Торгово-промышленная палата российской федерации деятельность торгово-промышленных, 1382.61kb.
- Торгово-промышленная палата россии, 1387.79kb.
- Торгово-промышленная палата россии, 840.23kb.
- Торгово-промышленная палата россии, 635.67kb.
1 2
РБК daily
Набиуллина придаст масштабность проекту создания технологических платформ
Анна Резникова
Как стало известно РБК daily, в Минэкономразвития решили уменьшить количество технологических платформ (ТП) — объединений госкорпораций, частных компаний и институтов для решения глобальных технологических задач. Кураторам ТП, которые созданы под похожие задачи, предложат объединиться. Эксперты считают, что многие проекты не тянут на технологические платформы.
Объединить часть технологических платформ решили в начале декабря на заседании рабочей группы по развитию частно-государственного партнерства в инновационной сфере (протокол заседания есть в распоряжении РБК daily). Инициатором ТП рекомендуют «приступить к интеграции дублирующих или близких по тематике технологических платформ», говорится в документе.
Сейчас в окончательном списке технологических платформ, опубликованном на сайте МЭР, почти 170 проектов. Как рассказал РБК daily замдиректора департамента стратегического управления и бюджетирования министерства Артем Шадрин, в окончательном списке их будет гораздо меньше, около 40. Он объяснил, что слияние платформ связано с дублированием направлений: «Там есть технологические платформы, близкие по тематике, поэтому будем предлагать им скооперироваться. Принудительно объединять их не будут, колхоз — дело добровольное, но такая работа вполне себе оправдана».
Проекты технологических платформ уже подвергались критике Минэкономразвития. Первые варианты ТП отправили на доработку, так как они были незначительными. В Европе, чей опыт и был взят для создания ТП в России, платформы создаются под задачи, которые невозможно решить без взаимодействия бизнеса, науки и государства. Пока российские проекты недостаточно удовлетворяют этому условию.
«Те проекты, которые поданы в комиссию при правительстве, в большинстве случаев фрагментарны и определяют направления технологического развития локально», — считает сопредседатель Совета по национальной конкурентоспособности Андрей Шестопалов. Есть и другие проблемы. Потенциальные участники ТП надеются на бюджетное финансирование, хотя платформы нацелены на то, «чтобы сам бизнес принял решение о приоритетах технологического развития, а возможности бюджета смогли бы послужить мультипликатором инноваций», говорит г-н Шестопалов.
«В списке ТП появились достаточно масштабные проекты, но они пока не охватывают широкие задачи», — считает руководитель межкомиссионной рабочей группы по вопросам модернизации промышленности Общественной палаты Владимир Гутенев. В пример он приводит проект платформы «Строительство, содержание и безопасность автомобильных и железных дорог», куратором которой является ГК «Роснанотех». Г-н Гутенев считает, что масштаб предложенной задачи не тянет на целую платформу: «То, о чем они говорят, это задача если не отраслевой лаборатории, то по крайней мере отраслевого института».
Возможность объединения разных технологических платформ вызывает недоверие у участников рынка. «Там все люди амбициозные», — говорит президент «Союзнефтегазсервиса» Игорь Мельников, один из инициаторов создания платформы «Моделирование и высокопроизводительные вычисления в нефтегазовом комплексе». — Я, например, не буду к этому приступать, даже если тематики близкие. Здесь даже в основе этого протокола заложен конфликт, решить его можно только добровольно. Сама технологическая платформа подразумевает добровольность входа и выхода, силой участников туда не затащишь».
Технологические платформы создаются для объединения усилий государства, науки и бизнеса в разработке и реализации долгосрочных проектов в рамках определенных секторов экономики. В Минэкономразвития считают, что такой механизм позволит привлекать деньги бизнеса под модернизацию и повысит эффективность госфинансирования. Прием заявок на создание ТП закончился 25 ноября, в феврале следующего года будет сформирован окончательный список.
Германия хочет создать фонд для контроля за еврозоной
Татьяна глазкова
Германия при поддержке ряда других стран, входящих в зону евро, обсуждает возможность создания новой, самостоятельной организации, которая обеспечит поддержку единой валюте и будет следить за выполнением странами бюджетных обязательств. Об этом сообщила в четверг немецкая газета Sueddeutsche Zeitung. Впрочем, политики ЕС обсуждают и другой вариант спасения евро: создание европейского правительства.
По словам журналистов Sueddeutsche Zeitung, к ним в руки попал внутренний, неофициальный документ из правительственных кругов, в котором говорится о возможности создания Европейского фонда стабильности и роста инвестиций. Эта новая, политически независимая организация должна будет взять на себя часть задач, которые сейчас осуществляет Центробанк Европы. В частности, фонд будет при необходимости поддерживать проблемные страны, следить за выполнением ими бюджетных обязательств, а также покупать гособлигации стран еврозоны. При этом финансовая помощь будет оказываться проблемным странам на весьма жестких условиях, под гарантии в виде золотовалютных запасов или гособлигаций.
Идея специальной организации возникла у немцев еще в марте нынешнего года. Тогда об этом заявил министр финансов Германии Вольфганг Шойбле. Предполагалось, что такая организация уменьшит спекуляции на валютных рынках и способствует стабильности евро. И вот теперь эта тема снова поднимается в правительственных кругах страны. Впрочем, как утверждает Sueddeutsche Zeitung, идею независимого фонда уже обсуждают также Ирландия, Финляндия, Нидерланды и Франция. Спикер Министерства финансов Германии Мартин Краенбаум заявил, что это рабочий документ министерства, который пока что не был представлен руководству и не отражает официальную позицию правительства.
Тем временем Франция предлагает еще один вариант спасения евро. Как заявила в интервью министр финансов Франции Кристин Лагард, Париж рассматривает возможность создания европейского правительства. «В дальнейшем каждая страна — член ЕС должна будет учитывать то, как ее экономическая политика влияет на других. Экономическое правительство означает, что сперва необходимо получить согласие других», — сказала г-жа Лагард. По ее словам, остается дискуссионным вопрос, сколько же стран должно войти в такое правительство — 16 (то есть только члены еврозоны) или все 27 членов Евросоюза. Франция предлагает вариант «16 плюс»: члены еврозоны плюс другие желающие. Правда, по словам г жи Лагард, один из лидеров ЕС, Великобритания, вряд ли присоединится к европейскому правительству, поскольку не согласна с Францией по ряду позиций.
Германия, однако, пока что не поддерживает идею Парижа. По словам министра экономики Германии Райнера Брюдерле, нет необходимости создавать единое правительство, нужно в первую очередь создать надежный механизм для защиты единой европейской валюты.
«Германия считает, что не надо спешить с созданием политических союзов, сейчас нужно в первую очередь спасать экономику», — сказал РБК daily политолог Александр Рар.
ссылка скрыта
Сергей МАРКОВ,
политолог, депутат Государственной Думы
Почему неспокоен Кавказ
На Северном Кавказе фактически идет война нового типа, которая изменилась и по тактике, и по задачам своих действий. Изменился и противник. Прежде им являлся разного рода национализм, который наиболее ярко проявился в чеченском сепаратизме. Ему на смену пришел радикальный исламизм. Если национализм стремился захватить определенную территорию, образовать там какую-то власть и объявить о создании своего собственного независимого государства, то радикальный исламизм ведет подпольно-партизанскую борьбу за свое духовное влияние во всех мусульманских республиках. Ему важно не столько захватить власть, скажем в Карачаево-Черкесии или Дагестане, сколько укоренить свои идеи в регионе, импортировать их в Татарстан, Башкортостан. Исламские радикалы фактически отрицают национальность и стремятся объединить под своей властью шариата весь Кавказ. Сегодня можно уверенно говорить о том, что террористическое подполье радикального исламистского толка, действующее на Северном Кавказе, тесно связано с международным исламистским террористическим интернационалом.
Оно имеет четкие цели. Финальная цель высшего уровня — создать всемирный исламский Халифат, жизнь в котором должна быть устроена по аналогии режима талибов в Афганистане. Цель второго уровня — образовать кавказский исламский Халифат как плацдарм для борьбы за всемирный Халифат. Цель третьего уровня — породить хаос на Северном Кавказе, чтобы в этом хаосе захватить власть и потом создать исламский Кавказский Халифат.
Для возникновения хаоса важно стимулировать конфликты, которые террористы и пытаются разжечь, действуя сразу по нескольким направлениям. Это — конфликт между христианами и мусульманами, чтобы обострить радикализм в Российской мусульманской умме, сообществе. Именно поэтому громкие теракты в московском метро были проведены на Страстную неделю, в преддверии христианской Пасхи. Это — конфликт между кавказцами и остальной Россией, чтобы стимулировать отчуждение между ними. Прежде всего они хотят разжечь страх и ненависть москвичей к кавказцам, чтобы у тех возникла ответная ненависть в отношении Москвы. Это — клановое и межнациональное противоборство непосредственно в северокавказских республиках. Главная цель террористической атаки в Беслане — разжечь конфликт между осетинами и ингушами. Наконец, еще одна цель — породить напряжение между властью и обществом, недоверие населения к власти, не способной обеспечить безопасность. Тут непосредственная задача — запугать, как людей, так и во власти пребывающих, парализовать волю тех, кто борется против радикальных исламистов.
Сегодня в этом направлении искусственно раскручивается черкесский вопрос, который традиционно использовался против стабильности в России и Османской империей в свое время, и Британией в XIX веке, и ЦРУ в период “холодной войны”, когда в 90-е годы XX века создалась Конфедерация горских народов Кавказа с четкой задачей распалить огонь в регионе. Именно черкесы должны были стать главной бомбой, которая взорвет Россию. Но их эта доля удачно миновала, потому что спонтанно взорвалась Чечня. Однако сейчас чеченская война окончена, мир в основном установлен, в таких обстоятельствах недруги России планомерно вернулись к варианту “черкесской бомбы”.
Тут мы, к сожалению, многое прохлопали. Успешно разгромив чеченский сепаратизм, Москва расслабилась, ожидая, что после ликвидации эпицентра кавказской нестабильности в Чечне ситуация на Кавказе постепенно нормализуется без дополнительных усилий. И был упущен момент смены главного противника на Кавказе: от чеченского националистического сепаратизма к радикальному интернационализированному исламизму. У исламизма отличная от сепаратизма идеология, механизмы функционирования, регионы распространения, участники и сочувствующие. Соответственно и политика должна была быть изменена. С этой переменой Москва запоздала, а инициаторы “черкесского вопроса” уже успели многое осуществить. К примеру, кавказскую войну переназвали русско-кавказской, трагедию войны квалифицировали как целенаправленный геноцид против черкесов. Все эти идеи, как уже стало обычно, в большей степени развивала интеллигенция. Люди, которые работают в университетах, сидят в ученых советах, стали писать диссертации, читать лекции на эти темы. Можно сказать, на народные деньги преподают ложную версию истории, которая разжигает рознь между народами в стране.
За время “московской” паузы в кавказской политике радикальный исламизм успел укрепиться организационно, финансово, идеологически. И начал новый виток вооруженного противостояния с Россией. Цели остаются прежними: разжечь огонь гражданской войны на российском Кавказе, квалифицировать ее как целенаправленный геноцид против черкесов и устроить кровавый земельный передел — отделить карачаевцев и балкарцев, объявить отдельную черкесскую территорию единым государственным образованием, объявить о его отделении от России. Организаторы всего этого почти не скрывают свой дьявольский план, рассуждая о благе и свободе, которые они несут адыгским народам. Такое уже было в истории, и чем закончилось — на виду. Те адыги, которые выступили на стороне стареющей Османской империи, проиграли. И, уехав из Кавказа за рубеж, потеряли свой язык, свою интеллигенцию. Их нынешние потомки осознают: предки совершили катастрофическую ошибку. Адыги, которые поддержали Российскую империю, признав ее роль, выиграли. Они получили государственность, сохранили свою идентичность, смогли развивать свой язык, свою культуру, у них есть свой парламент, флаг, гимн, герб, национальный театр, кино, газеты, телевидение, университеты. И все это на деньги советского и российского бюджета. Россия — единственное место в мире, где адыги-черкесы у себя дома.
И все же сегодня ребром стоит вопрос, как нам противостоять радикальному исламизму и его террористическим организациям? Сейчас, когда стала более понятна новизна проблемы, ускоренно формируется качественно новая российская политика на Кавказе. Судя по выступлениям Дмитрия Медведева, как 1 апреля 2010 года в Дагестане, так и в других регионах, российская власть в основном выработала адекватную стратегию новой политики на Кавказе, которая сформулирована не “с потолка”, а после дискуссий в экспертных и политических кругах в Москве и на Кавказе. Она предполагает переход от пассивной обороны к активной. Трудно выловить террористов среди 8 миллионов пассажиров, которые ежедневно пользуются московским метро. А еще пара миллионов тех, кто ездит в автобусах. Террористов надо жестко ликвидировать, разрушать их организационные сети, ломать систему вербовки новых террористов, уничтожать центры подготовки “живых бомб”.
Главная социальная группа, представляющая интерес для террористических сетей в кадровом отношении, — молодежь кавказских мусульманских республик. Ее уязвимость: высокая безработица, идеологический вакуум. Наша задача выиграть борьбу с террористами за влияние на кавказскую молодежь. Второе направление — идеологическая борьба. На Кавказе, по сути, два ислама. Один традиционный, связанный с национальными адатами, традиционными нормами. Это наш российский ислам — умеренный, миролюбивый, привычный, спокойный. Второй — радикальный, связанный с террористами-исламистами, который пытается навязать шариат — религиозное мусульманское право — и ликвидировать адаты. В их противоборстве надо помочь нашему российскому исламу победить импортированный, радикальный. Для этого необходимо строить мечети с нашими имамами, создавать наши исламские университеты и медресе. Очень важно сократить до минимума обучение кавказской молодежи в интернациональных исламских центрах, а их выпускников взять под жесткий контроль.
К сожалению, идеология — самое уязвимое место кавказской политики нашего государства. Впрочем, не только кавказской. Российская элита страдает идеофобией — боязнью идеологии, заменив ее так называемым прагматизмом, который сам по себе в идеологической борьбе является контрпродуктивным и проигрышным. Особенно в ситуации, когда огромное большинство имущих власть во всех ее ипостасях слово “прагматизм” воспринимает как циничное разворовывание страны. Нам же сегодня нужна идеология, которая базировалась бы на исторической правде и способствовала дружбе и взаимопониманию народов.
Ведущую роль в этом направлении может играть отечественное телевидение, развивая позитивную светскую систему ценностей.. Но оно само пропитано духом рыночного фундаментализма и фактически навязывает стране идеологию потребительского общества в ее современной российской радикальной форме. Эта идеология безудержного потребительства активно пропагандирует асоциальные, аморальные образцы поведения. После того как моральные и социальные нормы буквально выжигаются асоциальным полукриминальным потребительским радикализмом, образуется ценностный вакуум, который и заполняется радикальными исламистскими идеями, противопоставляющими потребительской идеологии свои исламистские формы социальности, связывающие мораль с шариатом. Это означает, что, когда телевидение в погоне за прибылью де-факто пропагандирует асоциальные формы поведения, чуждые российскому обществу идеи, способствует умышленной фальсификации истории, оно укрепляет идеологический ресурс террористических сетей, делает их критику морального состояния общества более убедительной. Укрепляя же моральный климат в обществе, формируя идеологию единения, мы тем самым забираем у террористов тысячи их потенциальных сочувствующих.
Всерьез должно озаботиться государство и развитием светской системы образования на Северном Кавказе. В кавказских селах и крупных аулах молодые люди должны иметь возможность учиться в школе. Нужно сдвинуть пропорцию платного и бесплатного образования в сторону уменьшения платного. Чрезмерное платное образование отсекает от него детей из бедных семей, которые становятся легкой идеологической добычей радикалов. Следует увеличить в учебных планах часы на гуманитарные предметы: историю, философию, социологию, политологию, психологию, культуру, литературу. На этих уроках происходит формирование гражданского сознания. Последние годы происходит вымывание этих дисциплин из учебных курсов университетов и школ. Это грубая политическая ошибка, за которую мы расплачиваемся и слабостью гражданского общества, и размыванием гражданственности, и увеличением идеологической привлекательности террористов. Кроме основного образования надо развивать дополнительное: музыкальные, театральные кружки, проекты массового спорта, школьные и студенческие конференции, летние школы. Вот действует “Кавказский Селигер”, но нужна разветвленная сеть молодежных летних и зимних лагерей, где проводилась бы серьезная идеологическая работа с разными группами молодежи.
Еще одно ключевое направление борьбы с радикальным исламизмом — удар по финансовым ресурсам. Их у террористов три: два внешних и внутренний. Первый — это террористические деньги от “Аль-Каиды” и подобных ей организаций. Второй внешний — деньги, идущие на социальные и религиозные проекты из мусульманских стран. Террористические сети смогли установить частичный контроль над каналами их распределения в России. Разумеется, их надо жестко отсечь от этих каналов. К сожалению, за время известной паузы террористические сети смогли сформировать и третий канал поступления денег — систему внутреннего финансирования, которая базируется на крышевании бизнеса в северокавказских республиках и даже городах-миллионниках. Нынче эта система стремится к формированию своеобразного “северокавказского ХАМАСА”, который является не только военным, политическим и идеологическим феноменом, но и социально-экономической структурой.
Стоит задуматься, как такое вообще оказалось возможным? Кто должен был выявить и разрушить систему крышевания бизнеса исламистскими террористическими сетями в самой России?! Даже из того, что обозначено в этой статье, видны упущения и провалы государства в выполнении своих важнейших функций. Оно сегодня не может ни остановить почти насильственную алкоголизацию населения, ни защитить его от криминала, ни укротить коррупцию в правоохранительной системе, ни обеспечить достойную зарплату и социальные нормы проживания простого человека, ни образумить телеканалы, пропагандирующие жестокость, разврат и наживу… Вот и получается: какая страна, такой трижды Кавказ! Стоит ли удивляться, почему там снова запахло порохом?
|
ссылка скрыта
Александр Лукашенко на пресс-конференции 20 декабря, на следующий день после выборов.
Дмитрий ИВАНОВ
ссылка скрыта
Обстоятельства, сопровождавшие выборы в Белоруссии, поставили Москву в нелегкое положение. Признание или непризнание их результатов одинаково пагубны для Кремля.
Выборы президента Белоруссии состоялись: действующий президент Александр Лукашенко, правящий уже 16 лет, остается еще на один срок. С победой своего коллегу уже поздравили лидеры нескольких государств.
Помимо друга Лукашенко президента Венесуэлы Уго Чавеса с победой Батьку поздравили грузинский лидер Михаил Саакашвили, президент Таджикистана Эмомали Рахмон, правящий также с 1994 года, президент Казахстана Нурсултан Назарбаев и другие.
В то же время Европа и США не признают прошедшие выборы легитимными, и Россия не спешит поздравлять с победой президента соседней республики, дожидаясь официальных результатов выборов.
На самом деле Кремль стоит перед сложнейшим выбором. Не признать итогов голосования нельзя: все-таки Белоруссия — союзное нам государство, важнейший экономический партнер и просто братская страна. Но и признание выборов тоже не самым лучшим образом отразится на России: это будет болезненно воспринято нашими западными партнерами, которые посчитают, что Россия поступается принципами демократии ради заключения выгодныхсоглашений с Белоруссией.
Еще сильнее осложняет действия Кремля то, что после митинга в Минске были арестованы или побиты около 20 граждан России, в том числе журналисты. Промолчать об этом Дмитрий Медведев не может.
Более того, Лукашенко пошел навстречу Москве, оформив все документы, связанные с окончательным формированием Таможенного союза. Тем самым он лишил Кремль морального права обрушиваться на него с резкой критикой.
Лукашенко спасибо не скажет
Россия, скорее всего, все же признает итоги выборов. Об этом косвенно свидетельствует и то, что Лукашенко вчера поздравил патриарх Кирилл. В дружелюбном духе высказывался насчет выборов и российский посол в Белоруссии Александр Суриков.
Лукашенко не будет благодарить Россию за дружественный жест накануне выборов. Он продолжит ту же политику и будет стараться взять много, а отдать мало, уверен замдиректора Института стран СНГ Владимир Жарихин. «То есть он будет стараться избегать четких документарных договоров, стараться договариваться устно, чтобы потом не выполнятьусловия договора», — говорит «Труду» Жарихин.
Запад не слишком позитивно воспримет этот шаг России, но и не планирует каких-либоответных мер в отношении нашей страны. «Конечно, США и Европа отнесутся с неприятием к поздравлению Лукашенко с победой со стороны России, — говорит „Труду“ замдиректора Центра политических технологий Алексей Макаркин. — Но поздравление будет выдержано в строго формальном тоне, каких-то серьезных ухудшений отношений Запада и Москвы не будет».
Запад останется доволен
Теоретически Москва может и не признать итоги выборов. Это бы привело к крупному политическому ссылка скрыта в отношениях с Белоруссией и дало почву для размышлений Евросоюзу и США.
Лукашенко, конечно, не в состоянии отомстить: все рычаги экономического давления находятся в руках Кремля. Однако он усилит антироссийскую риторику как внутри страны, так и на международной арене, считает эксперт лондонского Института государственных идеологий Наталья Лещенко. «Лукашенко опять будет выставлять себя жертвой и единственным защитником нации от „коварной“ Москвы», — говорит «Труду» Лещенко.
Для Евросоюза и США же непризнание выборов будет приятным сюрпризом: у России со странами Запада появится новая точка соприкосновения, которая в перспективе может привести к заключению новых экономических и даже военных соглашений. «Непризнание выборов в Белоруссии создаст хороший психологический фон в отношениях Москвы и Запада, — рассуждает Лещенко. — Сторонам будет легче найти общий язык».
А Жарихин уверен: такой поступок означал бы перенятие западного стиля в политике. «Это было бы переходом на сторону политики двойных стандартов, от элементов которой пытаются избавиться в Европе», — считает Жарихин.
Оценка выборов
«Беларусь возвышается как бастион достоинства и процветания в Европе, конвульсирующей в результате ненасытной алчности транснационального капитала», —президент Венесуэлы Уго Чавес.
«Результаты выборов свидетельствуют о высоком уровне доверия со стороны народа Беларуси», — президент Абхазии Сергей Багапш.
«Человек, выигрывающий выборы с таким преимуществом, не пойдет на жесткий разгон оппозиции, арест оппонентов», — глава МИД Польши Радослав Сикорский.