Бгажноков Б. Х
| Вид материала | Документы |
Содержание7.1. Общие представления о чести |
7.1. Общие представления о чести
Честь - многозначное понятие, прочно связанное с представлениями о почете и авторитете, совести и репутации, о личном и групповом достоинстве. Это находит отражение в соответствующих терминах, ср.: щIыхь - -честь в значении, близком к почету, славе, пщIэ - честь в значении "авторитет", нэмыс - честь с указанием на личное и групповое достоинство, напэ - букв.: "лицо" - честь с акцентом на представлениях о совести, репутации.
Наибольший вес и наибольшую регулятивную силу имеет парадигма совести и репутации - напэ. Лицо выполняет роль взыскательного и требовательного Второго Я или Сверх Я личности, осуществляющего постоянный контроль за соблюдением принципов и правил адыгства. Это, говоря словами Фрейда, "моральная цензура поведения", субъективное сознание и переживание долга перед самим собой, перед обществом, перед Богом. Ослабление или утрата такого самоконтроля (аномия) ведет к нарушению заповедей морали, воспринимается как "потеря" или "отсутствие лица", то есть чести, совести, достоинства.
Представления о чести сопряжены с идеей долга. Среди самых известных моральных суждений не зря фигурирует императив: Псэр щэи, напэр щэху - "Жизнь отдай и возьми честь (лицо)". С другой стороны, категория "напэ" служит выражением честности и справедливости - захуагъэ, поэтому долг чести является одновременно и долгом справедливости.
Частью повседневного социального контроля и мониторинга являются в силу этих обстоятельств напоминания о долге чести и справедливости, об антитезе славы и позора. Самая большая похвала - указание на наличие лица (чести) - и самое большое осуждение - напоминание об отсутствии или угрозе его потерять. В частности, с большим пиететом говорят: Напэ иIэщ - "Имеет лицо"; Напэ иIэщ, лIыгъэ хэлъщ - "Имеет лицо, обладает мужеством". Это означает, что человек справедлив, честен, последовательно и точно выполняет требования адыгской морали. Столь же употребительны негативные оценки. Например, постучать по своей щеке указательным пальцем - значит урезонить собеседника, все равно, что сказать: "Одумайся, позаботься о своей чести и репутации". В аналогичных целях используют побудительные высказывания типа: Уи напэр зытумыхыж -букв. "Не лишай себя лица"; Уи напэр хъумэ - "Береги (сохраняй) свое лицо" и т.д.
Поучительны разъяснения типичных форм, проявлений и нюансов чести и бесчестия. Например, осуждая человека, который в поисках выгоды переметнулся из своей группы в другую, говорят: "Даже в том случае, когда в твоей группе тебе отведено место в последних рядах, оставайся среди своих" - ИкIэм упытми зы гуп яхэт.
Не к лицу сожалеть об акте благодеяния, попрекать кого-либо оказанной ему помощью, и отсюда высказывания: ПщIам ущIэмыфыгъуэж - "О добром поступке не жалей"; ЦIыхуфI и фIыщIa ихъуэныжыркъым - "Человек чести своей помощью не попрекает".
С презрением отзываются о людях, поддерживающих связь только с теми и до тех пор, пока имеют или ожидают от них какую-либо выгоду. Стандартная и весьма своеобразная по форме оценка такого человека: Зи хущхьэ хъум и бзущ - букв.: "Птица для созревших колосьев проса".
Осуждают сдержанную похвалу вместо наиболее уместного указания на большие и неоспоримые заслуги человека, ср.: Щытхъу мащIэр убым пащIащ - "Неоправданно сдержанная похвала все равно, что хула". Также оценивают попытки скомпрометировать ("лишить лица") другого человека. Говорят: ЦIыхум и напэр тесхынщ жызыIэм напэ иIэркъым - букв.: "Желающий принизить, опозорить честного человека бесчестен". Такое намерение или действие воспринимают как посягательство на честь, достоинство или внутреннюю ценность другой личности, фиксированную в этическом иммунитете - цIыхум и нэмыс. "Лишить человека лица" означает "разрушить его нэмыс" или иммунитет.
На первый план выдвигается во всех случаях забота о чести и репутации. Бытует мнение, что "потерять лицо" можно мгновенно, а восстанавливать приходится мучительно долго. Печально складывается судьба человека, если его неприглядные поступки становятся достоянием гласности и о нем идет дурная слава. При этом вступали в действие различные формы позорящих наказаний. К примеру, человека могли высмеять в песнях, слагавшихся народными сказителями - гегуако. Устойчивое выражение "уэрэд пхуаусынщ" - "ославят в песне" и по сей день служит напоминанием о необходимости воздержаться от того или иного безнравственного поступка. Рассказывают, что князь Махамат-Аш (Магомет Атажукин), столкнувшись с группой дворян, бегущих с поля боя, пригрозил им: Зэ фымыпIащIэ напэншэ гуп, сыпсэууэ нэзгъэзэжмэ уэрэдкIэ сыныфхэуэнщ - "Подождите, подлые трусы, вернусь живым, ославлю вас в песне". Это считалось большим позором. Осмеянному в песне до конца жизни не удавалось себя реабилитировать. "В этом случае, - пишет Т. Лапинский, - он погиб: ни одна девушка не захочет быть его женой; ни один друг не подаст ему руки, он становится посмешищем в стране. Присутствие популярного барда во время битвы - лучшее побуждение для молодых людей показать свою храбрость" (Лапинский 1995: 123).
Есть сведения, что для наказания за трусость на человека одевали позорящее платье къарабгъэ джанэ -букв.: "одеяние труса" (КъэрдэнгъущI 1970: 194). По некоторым данным, в этих же целях применялся специальный головной убор или колпак - пIынэ, и отсюда известное изречение: Къэрабгъэм пIынэ къехьы - "Труса "награждают" пIынэ - колпаком позора" (Хатанов, Керашева 1960: 498). Об этом пишет и Ш. Ногмов, ср.: "Уличенных в трусости выводили перед собранием в войлочном безобразном колпаке для посрамления и налагали пеню, которая определялась ценою в пару волов" (Ногмов 1958: 78).
Не менее действенная форма публичного наказания нарушителей морали - бойкот и остракизм. Никто не подавал им руки, не пускал в дом, не вступал в разговор, а их женам с сочувствием говорили: Уи лIым и напэр хужь тхьэм ищIыж - букв.: "Лицо твоего мужа чистым вновь да станет". Сельчанам, грубо нарушавшим заповеди адыгства и общественный порядок, отказывали в помощи, в обычных визитах вежливости, не являлись даже на их похороны. Отсюда традиционное обозначение данной формы наказания: Унэимыхьэ-хьэдэимых - букв.: "Непосещение дома - неучастие в похоронах". Нередко трусов, предателей, преступников изгоняли из общества. Но еще чаще они сами уходили в другие места, где их не могла настигнуть печальная слава.
Строго наказывали за воровство. Преступника водили по селу, повесив на него украденное (или какие-либо атрибуты украденного), громко выкрикивая его имя и сообщая подробно о содеянном. Эти и подобные им формы диффамации практиковались вплоть до 20-х годов нынешнего столетия.
Можно представить, как трудно в таких случаях восстановить доброе имя. Говорят: ТраукI текIыжыркъым - "Приговор общественного мнения не снимешь". По свидетельству итальянского миссионера XV века Дж. Интериано, черкесы уже в тот период держались мнения, что "никто не должен считаться благородным, если о нем имеются слухи, что он когда-то занимался недостойным делом, хотя бы то был человек из самого древнего, даже царского рода" (Интериано 1974: 49).
Добавим к сказанному, что так же, как и у многих других народов, забота о личной чести воспринимается у адыгов в контексте заботы о сохранении чести и репутации референтной группы: семьи, фамилии, рода, сословия, нации. Действуют, иначе говоря, коллективистские ценности, фиксированные в понятиях адыгэ напэ - "честь адыгов", лъэпкъ напэ - "честь рода", адэанэм я напэ - "честь родителей",' уэркъ напэ - "дворянская честь" и т. п. Категория "напэ" вовлекаем в сферу своего влияния и контроля все слои общества.