Г. К. Честертон По-настояшему боишься только того, чего не понимаешь
| Вид материала | Документы |
- Михаил Бакунин наука и народ, 304.43kb.
- Тема «Построение диаграмм в среде табличного процессора Excel», 11.37kb.
- Е. И. Добринская Образование взрослых в культурологическом измерении, 147.03kb.
- Деятельность это присущая только человеку форма взаимодействия с окружающим миром., 57.46kb.
- Закон Дуальности, 155.99kb.
- Книга десятая, 5264.74kb.
- Как готовится к зачету? Как проводить зачет?, 315.43kb.
- Что такое тренажёры?, 198.5kb.
- Экологическая сказка «Уроки Айболита», 58.15kb.
- Г. К. Честертон Графы (терминология), 302.13kb.
Можно ли самому написать себе миф? Конечно, если имеется хорошая обратная связь с обществом и достаточный словарный запас. Но дело здесь не только в тексте, а в том особом состоянии, в которое погружается человек, творя себя как текст.
Попытки создания личного мифа даже при отчетливой концепции, часто оказываются неудачными. В качестве иллюстрации приведем три варианта «Молитвы Адели»: два она написала самостоятельно и осталась ими чрезвычайно недовольна, третий же появился в результате работы группы:
Молитва-1
Я знаю, что мой успех — это знание и умение приносить людям добро — лечить. Я выбираю путь знания, я на верном пути. Благо-. дарю Всевышнего за право выбрать этот путь, за успех и право, стать процветающей. Я посылаю свой выбор. Да будет так!
Молитва-П
Я знаю, что все в мире живет, движется и создается единой силой, все в мире подчинено одному закону. Закон — это Бог и я — часть этого мира, малая частица этой силы я.
Боже милостивый, я знаю, что ты есть и я часть тебя и обра-s щаюсь к тебе. Дай здоровья и благополучия нашему миру, всем людям, верящим и не верящим тебе. Прошу, дай здоровье и благопо-, лучие сыну и мне. Благодарю тебя за то, что ты есть. Спасибо,' Господи! Спасибо, Господи, за то, что я — живая частица тебя и' что сбываются мои желания. И да будет так! Я отпускаю это к тебе.
Молитва Адели о даровании милости
Господи Боже, я ведаю, что ты есть. Ты — это Мир, и я — частица твоя. С благодарностью следуя воле твоей в заботах и радостях молю тебя: дай силы и уверенности, знаний и возможностей творить Добро во благо твоя и людей и даруй благодать и миру, и России, и Адели. Аминь!
В таблицах приведены параметры трех указанных текстов в сравнении с аналогичными параметрами универсальных суггестивных текстов.
Результаты автоматического анализа фоносемантических
признаков трех вариантов мифа Адели в сравнении
с универсальными суггестивными текстами
| Лексикон (признаки) | Универсальные тексты в среднем | Молитва Адели | Молитва I | Молитва П |
| 1 Прекрасный | 56.46*** | 12 38** | 6.11 | 12.39** |
| 2. Светлый | 51 24*** | 12 75** | -1.05 | 10 83** |
| 3. Нежный | 36.94** | 8 05* | 3.43 | 12.55** |
| 4 Радостный | 45.81** | 13 00** | 5.23 | 8.15 |
| 5 Возвышенный | 99.93*** | 8.94* | 6.24 | 5.74 |
| 6. Бодрый | 31.91** | 8 29* | -0.01 | 0.08 |
| 7. Яркий | 70.54*** | 16.04** | 4.55 | 13.08** |
| 8. Сильный | 112.47*** | 5.58 | -0.50 | 1.18 |
| 9. Стремительный | -32.81 | 2.28 | 2.90 | 0 79 |
| 10. Медлительный | 29.25** | -2.24 | -2.25 | 0.22 |
| 11. Тихий | -96.46 | -11.45 | -1.28 | -5.94 |
| 12. Суровый | 32.92** | -5.73 | -3.61 | -6.65 |
| 13. Минорный | -64.11 | -11.41 | -6.11 | -12.39 |
| 14. Печальный | -65 46 | -12.42 | -4.26 | -9.90 |
| 15. Темный | -10 94 | -10.16 | -0.16 | -3.35 |
| 16. Тяжелый | -40.02 | -7.52 | -3.43 | -12.55 |
| 17. Тоскливый | -41.34 | -10 48 | -2.13 | -6.38 |
| 18 Угрюмый | 31.21** | -7.30 | -3.06 | -7.62 |
| 19. Устрашающий | -9.31 | -8.95 | -1.21 | -8.92 |
| 20. Зловещий | 51.91** | -6.49 | -2.55 | -4.72 |
Таблица 33
Заметим, что в групповом варианте безликая молитва сменилась романтичным названием «Молитва Адели» (основной фоносе-мантический признак — прекрасный (8.40). Сравнение же фоносе-мантики всех трех вариантов с показателями универсальных суггестивных текстов свидетельствует о наибольшей близости «группового» варианта универсальным текстам в целом (Молитва-1 нейтральна, Молитва-2 обладает меньшим набором суггестивно значимых признаков верхней части шкалы). Звукобуквенный состав текстов указывает на некоторую преемственность и подтверждает гипотезу о том, что человек сам пишет текст мифа, находясь в измененном трансовом состоянии. Голубой цвет молитвы Адели вполне соответствует славянской традиции, тогда как первый вариант преимущественно «сиреневый», а второй — «красный».
Индексы лексических единиц в славянский универсальных суггестивных текстах и молитвах Адели
| Показатели | Универсальные суггестивные тексты | Молитва Адечи | Молитва I | Молитва И |
| с | 32.03 | 39.10 | 28.28 | 48.05 |
| I, | 1.34 | 1.40 | 1.46 | 2.13 |
| и | 13.45 | 11.50 | 8.78 | 4.60 |
| р | 32.99 | 42.60 | 56.10 | 77.00 |
| I» | 2.69 | 2.60 | 4.88 | 4.80 |
| lex, | 15.53 | 14.10 | 13.66 | 9.40 |
| If | 1.37 | 2.30 | 1.30 | 2.21 |
Таблица 34
Грамматический состав славянских суггестивных текстов в сравнении с молитвами Адели (в %%)
| Части речи | Универсальные тексты | Молитвы в среди | Молитва Адели | Молитва I | Молитва 11 |
| существительные | 25.97 | 30.24 | 40.70 | 34.15 | 24.00 |
| прилагательные | 12.07 | 13.09 | — | 4.88 | 4.00 |
| числительные | 1.41 | 0.48 | — | — | 1.00 |
| местоимения | 14.26 | 16.61 | 16.70 | 21.95 | 29.00 |
| глаголы | 19.61 | 15.43 | 13 00 | 21.95 | 18.00 |
| наречия | 9.45 | 4.41 | 1.90 | — | — |
| предлоги | 6.88 | 5.95 | 7.40 | 7.32 | 6.00 |
| союзы | 4.94 | 10.86 | 18.50 | 7.32 | 14.00 |
| частицы | 3.77 | 2.93 | 1.80 | 2.44 | 4.00 |
| вводные, модальные слова | 0.02 | | — | — | — |
| междометия | 0.08 | — | — | — | — |
Таблица 35
Сравнение объема молитв показывает, что групповой вариант «Молитва Адели» включает 54 слова, а собственные варианты — 41 и 100 слов. Самым литературным и близким по показателям к универсальным суггестивным текстам является текст мифа, за ним следует короткий авторский I вариант (вспомним, что с точки зрения фоносемантического анализа он является нейтральным). Особенно заметно увеличение индекса предсказуемости, который в Молитве-II равняется 77.00.
Особенно наглядно сравнение грамматического состава трех вариантов молитвы Адели с аналогичным составом христианских молитв. В максимальной степени к классическим молитвам приближен групповой мифологический вариант.
Таким образом, даже при наличии определенной концепции: общей идеи, жанра, ключевых слов и пр. создать самостоятельно миф чрезвычайно трудно, а тем более социализировать его. Как утверждает А. Добрович: «Все талантливое — суггестивно, но не все суггестивное —талантливо». Когда в процесс фольклорного творчества включается конкретное сообщество людей, актуализируются таланты коллективного бессознательного. Можно предположить, что, сколько людей в группе — столько поколений оттачивало бы эмоциональный рассказ об этом замечательном человеке, пока бы он не достиг совершенной формы, хранимой впоследствии МС, как это происходит с универсальными суггестивными текстами. (Мы знаем, что они создавались наиболее продуктивными коммуникаторами своего времени, проходили проверку временем и сохранялись впоследствии неизменными). Используя ВМЛ мы достигаем аналогичных результатов в течение нескольких часов!..
В заключении остается отметить, что метод ВМЛ позволяет предельно использовать возможности родного языка в целях психотерапии и социальной терапии, и, как отмечалось выше, связывает слово, образ и текст-личность в единое целое, следовательно, может быть назван «лингвосинтезом».
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Сияние лика личности _'_
(лингвистика победителей) )
Функция слов — именно в том, чтобы быть высказанными и, попав и внедрившись другому в душу, произвести там свое действие
П. А. Флоренский
В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог.
(от Иоанна святое благовествование)
Суггестия во все времена была связана с Тайной, а Тайна — с Языком. Стремление прикоснуться к загадкам Бытия, познать его законы так или иначе выводит исследователей на сущностные, языковые проблемы: физик В В. Налимов, социальный психолог Б. Ф Поршнев, социолог Б. А. Грушин, психиатр В. М. Бехтерев (и это перечисление можно продолжать до бесконечности) в тот или иной момент подходят к необходимости изучения Личности, Языка, Текста и... останавливаются, так как не могут найти в лингвистике достаточно надежной опоры. Отсюда — признание филологии наукой, оторванной от жизни, «грузокультовой наукой» (по выражению лауреата Нобелевской премии Р. Фейнмана): «все необходимые формы научного исследования соблюдены, но что-то существенное упущено,— самолеты не садятся» (1990, с. 28). Именно цельность, принцип соответствия научной мысли высшей ценности и крайней щепетильности, забота о том, чтобы не одурачить самого себя, отсутствует, по мнению Р. Фейнмана, в большинстве исследований «грузокультовой» науки.
«Высшая ценность» филологии — Человек с его духовным миром и мифологией — оказался в какой-то момент потерян, и хотя часть лингвистических дисциплин (в частности, психолингвистика) претендует на особое внимание к человеку, но вводимые вместе с «фактором человека» «фактор эксперимента» и «фактор ситуации» тем не менее, не означают внимания к человеку как уникальной личности, а скорее указывают на помещение данного человека в определенные условия с целью извлечения из него информации. Безусловно, такие процедуры полезны и необходимы для изучения конкретных языковых механизмов, но, может быть, стоит однажды остановиться, подумать и... подойти к порогу «дома колдуньи», за которым — Тайны Бытия. Может быть, вновь стоит вернуть филологам утерянную жреческую миссию, надеть на них «мантию чародеев», которая сейчас безмятежно покоится на плечах психотерапевтов, экстрасенсов, «магов», «колдунов», не имеющих представления о реально действующих языковых суггестивных механизмах?
Войти в «дом колдуньи» — это значит изменить свое отношение к мифам: «Мы хотим рассматривать со стороны, как принято в науке. А надо увидеть их изнутри. Надо спросить самого себя: как бы я начал хорошую сказку? Начать ее можно с чего угодно и повернуть куда угодно» (Честертон, 1991, с. 153). Это тем более важно, что тайна суггестии так или иначе связана с проблемами запредельного, запретного, божественного. Познать суггестивные законы языка — это значит научиться управлять собой и своим состоянием, научиться защищаться (осуществлять контрсуггестию).
Настоящее исследование началось с изучения возможности разработки особых, релевантных для лингвистической прагматики, методов исследования. Но по мере накопления материала оказалось, что постижение механизмов воздействия языка на человека только на уровне структуры и других формальных параметров невозможно, точно так же, как невозможно адекватное изучение прагматических особенностей языка на материале газетных текстов в силу отсутствия точки отсчета и способа соотнесения формальных показателей с условиями их реального функционирования. Такой точкой отсчета решено было избрать специально созданные МС для целей воздействия суггестивные тексты, а способом их «включения в действительность» — учет конкретной мифологии личности. Лингвистическая прагматика, как и другие дисциплины языкознания, в основном, игнорирует указанные факторы, следовательно, включать данное исследование в рамки какого бы то ни было конкретного направления оказалось нецелесообразным. Осуществленную в работе попытку «протоптать» тропинку к «дому колдуньи» можно было бы назвать началом «суггестивной лингвистики», специально сосредоточенной на указанных выше проблемах.
Предыдущее изложение позволяет прийти к следующим выводам:
1. Язык — самый короткий путь к подсознанию. Поэтому собственно лингвистические методы присоединения и диагностики
помогают более тонко зафиксировать состояние пациента, могут быть использованы в качестве способа дополнительной регистрации динамики как личности, так и группы Фоносемантический способ объективации состояний может служить хорошей основой для проведения да!ьнейшей качественной терапии с пациентом, повышая степень доверия больного
2. Соединение различных мифологических полей при ведущей роли научного (медицинского) мифа делает возможным повысить эффективность терапевтического воздействия, способствуя в то же время экологичному безболезненному вмешательству во внутренний мир личности. Нет нужды «вытаскивать» из человека негативную информацию и настраивать на нее «пирамиду Хеопса» собственных проекций. Можно нетрадиционно использовать традиционный методы (например, свободный ассоциативный эксперимент), а результат выразить в различной языковой форме: заговор, включающий ключевые слова пациента, молитва, смена имени и письмо к самому себе. Какой бы метод ни избрал психотерапевт, результат предсказуем, наложение мифологических полей, облеченных в соответствующую языковую форму обеспечивает непременно положительный (по крайней мере — нейтральный) результат воздействия, способствуя претворению в жизнь принципа «не навреди».
3 Создание специальной социально-психологической роли Доктора (модификации роли Божества) — также непременное условие успешной терапии как личности, так и общества в целом Стихийное формирование мифа может привести к негативному резонансу в МС, способствовать нагнетанию отрицательных эмоций и шизофренизации общества и отдельных личностей, прошедших соответствующие «психотерапевтические» группы или другой вид лечения (читавших доморощенные самонасторои, например). Стихийный миф, как было показано на примерах, вырывается из-под контроля и становится суггестором суггестора — ведет за собой личность врача, не позволяя ей меняться в позитивную сторону и следовать своим идеологическим воззрениям. Сознательное и профессиональное создание мифа — не только экономическая необходимость в момент зарождения рыночных отношений и конкурентной борьбы, в том числе и на рынке медицинских услуг, но и требование прогрессивного общественного мнения, озабоченного психическим состоянием населения.
Если определить науку в целом (вслед за «Философским энциклопедическим словарем») как сферу человеческой деятельности, «функцией которой является выработка и теоретическая систематизация объективных знаний о действительности», а непосредственные цели науки как «описание, объяснение и предсказание процессов и явлений действительности, составляющих предмет ее изучения на основе открываемых ею законов, т е в широком смысле — теоретическое отражение действительности» (1983, с 403), то «суггестивная лингвистика» как особая научная дисциплина, по-видимому, попадает под это определение.