Geum.ru

Собрание сочинений в четырех томах. Том Песни. 1961-1970 Текст предоставлен изд-вом

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   ...   104   105   106   107   108   109   110   111   ...   147
* * *


Упрямо я стремлюсь ко дну —

Дыханье рвется, давит уши…

Зачем иду на глубину —

Чем плохо было мне на суше?


Там, на земле, – и стол, и дом,

Там – я и пел, и надрывался;

Я плавал все же – хоть с трудом,

Но на поверхности держался.


Линяют страсти под луной

В обыденной воздушной жиже, —

А я вплываю в мир иной:

Тем невозвратнее – чем ниже.


Дышу я непривычно – ртом.

Среда бурлит – плевать на среду!

Я погружаюсь, и притом —

Быстрее, в пику Архимеду.


Я потерял ориентир, —

Но вспомнил сказки, сны и мифы:

Я открываю новый мир,

Пройдя коралловые рифы.


Коралловые города…

В них многорыбно, но – не шумно:

Нема подводная среда,

И многоцветна, и разумна.


Где ты, чудовищная мгла,

Которой матери стращают?

Светло – хотя ни факелá,

Ни солнца

мглу не освещают!


Все гениальное и не-

Допонятое – всплеск и шалость —

Спаслось и скрылось в глубине, —

Все, что гналось и запрещалось.


Дай бог, я все же дотяну —

Не дам им долго залежаться! —

И я вгребаюсь в глубину,

И – все труднее погружаться.


Под черепом – могильный звон,

Давленье мне хребет ломает,

Вода выталкивает вон,

И глубина не принимает.


Я снял с острогой карабин,

Но камень взял – не обессудьте, —

Чтобы добраться до глубин,

До тех пластов, до самой сути.


Я бросил нож – не нужен он:

Там нет врагов, там все мы – люди,

Там каждый, кто вооружен, —

Нелеп и глуп, как вошь на блюде.


Сравнюсь с тобой, подводный гриб,

Забудем и чины, и ранги, —

Мы снова превратились в рыб,

И наши жабры – акваланги.


Нептун – ныряльщик с бородой,

Ответь и облегчи мне душу:

Зачем простились мы с водой,

Предпочитая влаге – сушу?


Меня сомненья, черт возьми,

Давно буравами сверлили:

Зачем мы сделались людьми?

Зачем потом заговорили?


Зачем, живя на четырех,

Мы встали, распрямивши спины?

Затем – и это видит Бог, —

Чтоб взять каменья и дубины!


Мы умудрились много знать,

Повсюду мест наделать лобных.

И предавать, и распинать,

И брать на крюк себе подобных!


И я намеренно тону,

Зову: «Спасите наши души!»

И если я не дотяну —

Друзья мои, бегите с суши!


Назад – не к горю и беде,

Назад и вглубь – но не ко гробу,

Назад – к прибежищу, к воде,

Назад – в извечную утробу!


Похлопал по плечу трепанг,

Признав во мне свою породу, —

И я – выплевываю шланг

И в легкие пускаю воду!..


Сомкните стройные ряды.

Покрепче закупорьте уши:

Ушел один – в том нет беды, —

Но я приду по ваши души!


1977

* * *


Здравствуй, «Юность», это я,

Аня Чепурная, —

Я ровесница твоя,

То есть молодая.


То есть, мама говорит,

Внука не желая:

Рано больно, дескать, стыд,

Будто не жила я.


Моя мама – инвалид:

Получила травму, —

Потому благоволит

Больше к божью храму.


Любит лазать по хорам,

Лаять тоже стала, —

Но она в науки храм

Тоже забегала.


Не бросай читать письмо,

«Юность» дорогая!

Врач мамашу, если б смог,

Излечил от лая.


Ты подумала, де, вот

Встанет спозаранка

И строчит, и шлет, и шлет

Письма, – хулиганка.


Нет, я правда в первый раз —

О себе и Мите.

Слезы капают из глаз, —

Извините – будет грязь —

И письмо дочтите!


Я ж живая – вот реву, —

Вам-то все – повтор, но

Я же грежу наяву:

Как дойдет письмо в Москву —

Станет мне просторно.


А отца радикулит

Гнет горизонтально,

Он – военный инвалид.

Так что все нормально.


Есть дедуля-ветошь Тит —

Говорит пространно,

Вас дедуня свято чтит;

Всё от бога, говорит,

Или от экрана.


Не бросай меня одну

И откликнись, «Юность»!

Мне – хоть щас на глубину!

Ну куда я ткнусь! Да ну!

Ну куда я сунусь!


Нет, я лучше – от и до,

Что и как случилось:

Здесь гадючее гнездо,

«Юность», получилось.


Защити (тогда мы их!

Живо шею свертим)

Нас – двоих друзей твоих, —

А не то тут смерть им.


Митя – это… как сказать?…

Это – я с которым!

В общем, стала я гулять

С Митей-комбайнером.


Жар валил от наших тел

(Образно, конечно), —

Он по-честному хотел —

Это я, – он аж вспотел,

Я была беспечна.


Это было жарким днем,

Посреди ухаба…

«Юность», мы с тобой поймем —

Ты же тоже баба!


Да и хоть бы между льдин —

Все равно б случилось:

Я – шатенка, он – блондин,

Я одна – и он один, —

Я же с ним училась!


Зря мы это, Митя, зря, —

Но ведь кровь-то бродит…

Как – не помню: три хмыря,

Словно три богатыря, —

Колька верховодит.


Защитили наготу

И прикрылись наспех, —

А уж те орут: «Ату!» —

Поднимают на смех.


Смех – забава для парней —

Страшное оружье, —

Ну а здесь еще страшней —

Если до замужья!


Наготу преодолев,

Срам прикрыв рукою,

Митя был как правда лев, —

Колька ржет, зовет за хлев

Словно с «б» со мною…


Дальше – больше: он закрыл

Митину одежду,

Двух дружков своих пустил…

И пришли сто сорок рыл

С деревень и между.


… Вот люблю ли я его?

Передай три слова

(И не бойся ничего:

Заживет – и снова…), —


Слова – надо же вот, a! —

Или знак хотя бы!..

В общем, ниже живота.

Догадайся, живо! Так

Мы же обе – бабы.


Нет, боюсь, что не поймешь!

Но я – истый друг вам.

Ты конвертик надорвешь,

Левый угол отогнешь —

Будет там по буквам!


‹До 1977›