Geum.ru

«Памятника» ибессмертия поэта в русской литературе

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
Муниципальное общеобразовательное учреждение

средняя общеобразовательная школа №43 г.Томска


Научно-практическая конференция

“Юные дарования Томску”


Тема «Памятника» и бессмертия поэта

в русской литературе.


Выполнила : Грыдина Анна,

уч-ся 9В кл. МОУ СОШ №43.

Учитель: Ни Н.А


г.Томск 2010

Вот уже несколько столетий тема назначения поэзии, поэтической славы и бессмертия поэта служит объектом многочисленных исследований и не потеряла актуальности и в наши дни.

Памятник поэту воздвигается самим поэтом его творчеством, каждой написанной строкой.

В определенный момент своего творчества каждый крупный поэт осознает, что сам воздвигает памятник и невольно заявляет о себе гордой строкой.

М.В Ломоносов:

Я знак бессмертия себе воздвигнул.


Г.р. Державин:

Я памятник себе воздвиг чудесный, вечный.


А.С Пушкин:

Я памятник себе воздвиг нерукотворный.

По мнению М. Алексеева, существует список девятнадцати стихотворных «Памятников». Их авторами являются М.Лермонтов (1747), Г. Державин (1795), В. Капнист (два варианта - 1801, 1806) А. Востоков (1802), С. Тучков (1816), А. Пушкин (1836), А. Фет (1856), Н. Фокков (1873), В. Брюсов (три варианта – 1912, 1913, 1918), В. Крачковский (два варианта - 1913), А Семенов- Тян-Шанский (1916), Н. Шатерников (1935), Л.

Этот список подтверждает и дает возможность убедиться в актуальности и популярности темы «Памятника» и бессмертия поэта и его дела в литературе.

Исследователь И. Бражнин называет двадцатый стихотворный «Памятник», М. Рыльского (1929), написанный на украинском языке. Существуют «Памятники» на немецком, французском и, возможно, на других языках.

Родоначальником всех поэтических памятников является тридцатая ода третьей книги «Carmina» («Ода») древнеримского поэта Квинта Горация Флакка. Гораций написал сто три оды, но ни одна не имела такую счастливую поэтическую судьбу,

Она была в такой степени популярна, что, ставя начальные слова «Ехеgi monumentum» в качестве эпиграфа к своему «Памятнику», Пушкин даже не указывает, откуда он взят. Он считал, что это и так всем известно.

Это знаменитое стихотворение прожило две с лишним тысячи лет,

в советскую эпоху переводилось трижды: В. Брюсовым, Н. Шатерниковым и Л. Голосовкером. Оно невелико, состоит всего из шестнадцати сток.

Наиболее близкий к подлиннику перевод, сделан Н. Шатерниковым (1935).

Создал памятник я, меди нетленнее,

Пирамидных высот, царственных, выше он.

Яркий дождь иль ветер, яростно рвущийся,

Ввек не сломит его, или бесчисленный


Ряд кругов годовых, или бег времени.

Нет! Не весь я умру, – часть меня лучшая

Избежит похорон; славою вечною

Буду я возрастать, в храм Капитолия


Жрец восходит пока с девою безмолвною.

Речь пойдет обо мне, где низвергается

Ауфид ярый, где Давн людом пастушеским

Правил, бедный водой, - мощный из низкого


Первый я преложил песню Эолии

В италийских ладах. Гордость заслуженно,

Мельпомена, яви, - мне ж, благосклонная,

Кудри лавром обвей, ветвью дельфийскою.


Перевод, сделан точно, белыми стихами и размером, как и подлинник. Автор произвел небольшую перестановку только в двух последних строках: Мельпомена переселилась из последней в предпоследнюю.

Поэт Гораций всего в шестнадцати строках выразил мысли о жизни и смерти, вечности искусства, бессмертии песни, его создателя, о высоком назначении поэта, пути в искусстве, славе творца и связи его с грядущим поколением.

Ода Горация всегда привлекала поэтов своей красотой, богатством, возможностью ее дальнейшего обогащения.

Каждый автор решал свою задачу.

Кто-то стремился к более точному переводу, а кто-то подражал Горацию, а некоторые стихотворения представляют собой произведения на тему о бессмертии поэта и поэзии.

Другие авторы стремились к большей свободе, поэтому строили стихотворения по-своему, выбирали размер и рифму строки, какие им нравились. Изменяли и количество строк: от четырнадцати - у В. Крачковского, до тридцати шести - у С. Тучкова.

Наиболее известный «Памятник» А. С. Пушкина.

Стихотворение было написано поэтом 21 августа 1836г.

Оно хранит следы тяжких раздумий о жесткости века, об отношениях с царем и великосветскими кругами, о недостижимом счастье свободы, о том, что в поэзии Пушкин одержал победу над самодержавием. Полно горького предчувствия скорой гибели, гордого презрения к царской власти, веры в могущество поэтического слова, безмерной любви к России. В нем - сознание выполненного долга перед народом.

Исследователь М. Алексеев считает («Я памятник воздвиг») замысел «Памятника» вызван мыслью Пушкина о самом близком из его лицейских друзей – А.А Дельвиге. Именно он первым предсказал поэту бессмертную славу, в юности был утешителем во всех его настоящих и воображаемых несчастиях, верным защитником блистательной поэтической судьбы.

Именно Дельвиг заклинал Пушкина беречь поэтический дар.

О Дельвиге Пушкин думал до последних дней свой жизни, надеялся издать свою переписку с ним, записывал воспоминания о покойном друге, перечитывал его стихи и в том числе обращенные к нему послания.

Даже после создания «Памятника» Пушкин думал о Дельвиге как о человеке, рожденном с ним «под одной звездой», как о доверенном друге, от которого ничего никогда не скрывал. В стихотворении 1831г. Пушкин вспоминал ушедших друзей:

И мнится очередь за мной,

Зовет меня мой Дельвиг милый,

Товарищ юности живой,

Товарищ юности унылой.

Пятилетие спустя, Пушкин мог думать то же самое. Ведь именно Дельвигу он раскрыл свои литературные планы, делился своими удачами, и теперь его исповедь могла быть обращена к тени покойного друга. С мыслью о все понимающем друге поэт писал строки о своих заслугах на поэтическом поприще, которое они оба избрали. Только Дельвигу мог он признаться, что свою славу противопоставляет славе царей.

Прощаясь с жизнью, предчувствуя кончину, вспоминая Дельвига и прощаясь с ним, Пушкин перед ним, как будто перед живым, утверждал, что пророчества друга сбудутся вопреки злонамеренным невеждам и глупцам, которые губят поэта так, как погубили за пять лет перед тем его лучшего друга и брата «по музе и судьбе».

В стихотворении Пушкин возвращается к Горацию и Державину, любимым поэтам Дельвига лицейских лет – их имена и строй поэзии чаще всего ощущаются в лицейских посланиях и Дельвига, и Пушкина.


Я памятник себе воздвиг нерукотворный,
К нему не зарастет народная тропа,
Вознесся выше он главою непокорной
Александрийского столпа.

Нет, весь я не умру — душа в заветной лире
Мой прах переживет и тленья убежит —
И славен буду я, доколь в подлунном мире
Жив будет хоть один пиит.

Слух обо мне пройдет по всей Руси великой,
И назовет меня всяк сущий в ней язык,
И гордый внук славян, и финн, и ныне дикой
Тунгус, и друг степей калмык.


И долго буду тем любезен я народу,
Что чувства добрые я лирой пробуждал,
Что в мой жестокий век восславил я Свободу
И милость к падшим призывал.

Веленью божию, о муза, будь послушна,
Обиды не страшась, не требуя венца,
Хвалу и клевету приемли равнодушно
И не оспоривай глупца.

Как видим, пушкинский «Памятник» - это не перевод оды Горация, а нечто большее. Пушкин с первых же строк отказывается от строгого подражания образцу Горация. У поэта нет ни слова ни о пирамидах, ни о металле, с которыми сравнивает свой стих Гораций и вслед за ним все переводчики.

Продолжая традицию своих предшественников и подводя итог своего творческого пути, Пушкин с достоинством говорит о своих заслугах перед потомками и утверждает свободу художественного творчества.

В первых же строчках Пушкин говорит о том, что писал о народе и для народа. Звучит определение «нерукотворный». Оно влечет за собой новые пушкинские образы и ассоциации, с помощью которых поэт подчеркивает непреходящее значение своей поэзии. Словарь В. Даля объясняет слово «нерукотворный» так: «не руками сделанный, созданный, сотворенный Богом». В сознании самого поэта значение этого слова было связано с иконой «Спаса Нерукотворного». Поэт оставляет свой образ в творениях, как Христос чудесным образом запечатлел свой лик на полотне.

Пушкин хорошо знал, что вдохновение приходит само собой свыше, но на поэта налагает благородный подвиг творчества. Поэтический труд – это усилие поэта навстречу вдохновению, поэтому рядом с определением «нерукотворный» оказывается конкретный, «трудный» по смыслу глагол «воздвиг», которым задается значение напряженного созидания, а не мгновенного чуда. Сочетание «воздвиг нерукотворный» удивительно точно, как всегда у Пушкина, выражает сущность творческого процесса.

Уже во второй строке поэт вводит совершенно новый образ: «К нему не зарастёт народная тропа», этой тропы, по которой придет к памятнику поэта народ, нет ни у автора оды Горация, ни у его последователей. И в первом же четверостишии свой стих – памятник Пушкин сравнивает не с пирамидами, воздвигнутыми три тысячелетия назад, а с Александровской колонной, которая была поставлена всего двумя годами раньше написания пушкинского «Памятника»:


Вознесся выше он главою непокорной

Александрийского столпа.

В своем «Памятнике» Пушкин во весь голос заявил, что слава поэта выше фальшивой славы царя. Когда-то царь Александр I собирался сослать поэта в Сибирь за «возмутительные» стихи, а теперь эти «возмутительные» вольнолюбивые стихи вознесли «непокорную главу» поэта выше головы царя.

Но в стихотворении главное не это. Основная тема «Памятника» - память народа и оценка его трудов – начинается со второго стиха первой строфы:

К нему не зарастет народная тропа…


И продолжается в последующем, начиная с первых стихов второй строфы:

Нет, весь я не умру –

Душа в заветной лире

Мой прах переживет…

Всё дальнейшее, вплоть до последней строфы, - это песня, гимн будущей славе поэта и его бессмертию.

По мнению И. Сурат («Жизнь и мир») «Душа поэта неотделима от лиры и именно в мире переживет его прах»

В третьей строфе поэт развивает тему славы, пророчески говорит о всеобщем признании его творчества здесь, «в подлунном мире».

В четвертой строфе оды находит разрешение давний конфликт между поэтом и народом (толпой).

Для поэта главное в поэзии – она сама, но он не отрицает её нравственной пользы; для народа главное в поэзии – эта нравственная польза, но он ценит и её прекрасную форму. Идеал же, воплощенный в слове, получает силу нравственной проповеди.

Что же ставит себе в заслугу Пушкин?

«Что в мой жестокий век восславил я Свободу…»

Мысль о свободе важна потому, что народ задавлен, порабощен самодержавием и крепостничеством. Слово с в о б о д а включает политическую и духовную свободу, свободу от рабства и от сословных и религиозных предрассудков.

«И милость к падшим призывал» - прославлял павших в борьбе с самодержавием, внушал царю Николаю I смягчить участь декабристов, томившихся в рудниках и в солдатских казармах. Но слова Пушкина получили и более широкое значение – речь идет и о крепостных крестьянах, и о замученных солдатах, и о простом городском люде.

В заключительной строфе стихотворения. Пушкин призывает музу «не страшиться обиды», «не требовать венца», радушно принимать и похвалу, и явную клевету, и не спорить с глупцами.

Эта строфа подводит итог и личному опыту поэта, для которого слова х в а л а, о б и д а и к л е в е т а – что-то временное и суетное.

Пушкин писал не ради «венца».

В 30-ые годы поэт в своем художественном развитии достиг такой высоты, на которую не поднимался ни один из русских поэтов. Завистники и враги явно и тайно клеветали на него, а друзья и поклонники не могли по достоинству оценить его произведения, закладывавшие основы реализма. В этих условиях поэт не изменил своему призванию, следует велению сердца и разума. Поэзия – это бесконечное служение во имя человечества. Поэт «равнодушно» отнесся к хуле и клевете, т.к. убежден в том, что муза должна строго следовать истине, преданно служить свободе, красоте, добру и справедливости. В этом вечная и неизменная сущность настоящего искусства.

«Памятнику» Пушкина не везло с самого начала, почти сто лет не знали стихотворение, каким его создал поэт.

После смерти поэта почти единственным распорядителем его наследия был В.А. Жуковский.

Стихотворение «Памятник» впервые было опубликовано в девятом томе первого собрания сочинений в 1841 году.

По цензурным соображениям В.А. Жуковскому пришлось сделать несколько поправок в «Памятнике», которые исказили не только ритм стихотворения, но и смысл этого произведения. Дал название стихотворению «Памятник» тоже В.А. Жуковский. Поэт делал всё возможное, чтобы привести стихотворение в такой вид, в котором его можно было провести сквозь цензуру и, опубликовав, сделать «Памятник» всеобщим достоянием.

И только в 1881 году П. Бартеневым был опубликован подлинный «Памятник» Пушкина без поправок В.А. Жуковского.

С зрения И. Бажнина, стихотворения «Моя эпитафия» и «Элегия» написанноые в 1815 г. - тоже своеобразные «памятники» Пушкина, но совершенно не похожи на известный всему миру торжественный и величавый «Памятник».

Пока живо искусство, пока в человеческой душе есть жажда красоты и безграничности, Пушкин необходим. В России нет поэта, слава которого была бы громче пушкинской. И это понятно. Пушкин приобщил к чтению стихов всю Россию. В его время столичная молодежь распевала «Ноэль», школьники наслаждались «Русланом и Людмилой», простой народ любил сказки и баллады, высший свет был увлечен «Пиковой дамой». В любом поместье знали южные поэмы и «Онегина», а «Черная шаль» стала почти народным романсом. Этот всесословный интерес к Пушкину объясняется не только широтой диапазона творчества, но той открытостью его высокой поэзии, которая никого из читателей не отторгает высокомерно.

Проходят годы. Одно столетие сменяет другое. Две с лишним тысячи лет теме «Памятника» в литературе, поднятой древнеримским поэтом Квинтом Горацием Флакком и подхваченной вслед за ним поэтами разных поколений. Искусство бессмертно, оно неподвластно времени. Пока существует жизнь, поэтов разных стран и национальностей будет привлекать тема назначения поэзии и бессмертия поэта.