На правах рукописи
| Вид материала | Документы |
- Печатная или на правах рукописи, 21.09kb.
- Удк 796/799: 378 , 770.24kb.
- На правах рукописи, 399.58kb.
- На правах рукописи, 726.26kb.
- На правах рукописи, 1025.8kb.
- На правах рукописи, 321.8kb.
- На правах рукописи, 552.92kb.
- На правах рукописи, 514.74kb.
- На правах рукописи, 670.06kb.
- На правах рукописи, 637.26kb.
Анализ специальной литературы показал, что семы «части и целого» у предикатов партитивной семантики при становлении целого или, наоборот, при разрушении его на части сохраняются иногда в производных значениях, в частности метафорических, в результате домысливания. Они могут быть выражены как эксплицитно, так и имплицитно, находясь на периферии партитивного значения, даже если дистанцированы далеко от его интенсионала. Предпринимаемое в этой главе исследование многозначных ППС со значением становления и исчезновения партитивных отношений с целью выделения когнитивных структур, лежащих в основе многозначности, направлено на определение содержательного ядра, основанного на семах «части и целого», что, возможно, позволит строить модели многозначности партитивных предикатов. В принципе, СЯ партитивных глаголов показывают на содержание целого и частей. Однако, как будет показано, в ряде метафорических значений рассматриваемых нами глаголов подобное СЯ перестаёт ощущаться (см. ниже), и мы фиксируем в этих случаях перекатегоризацию глаголов.
Таким образом, диссертационное исследование нацелено на исследование характера дихотомии «язык-речь» посредством выявления природы и когнитивных механизмов формирования лексической полисемии предикатов партитивной семантики, выражающих отношения становления целого из частей «часть->целое» и исчезновения целого (либо его распада на части) «целое->часть», с целью выявления партитивных отношений между целым и его частями при любом ЛСВ предиката партитивной семантики. Конвенциональная информация о единицах языка содержится и хранится в памяти отдельного человека, очевидно, не в форме развёрнутых словарных статей, а в другом, более свёрнутом виде вместе с известными ему механизмами актуализаций значений. Поэтому можно предположить, что каждый многозначный партитивный предикат имеет некое смысловое ядро, независимое от контекста его употребления, и что это ядро является необходимой базой функционирования многозначного слова в словарном запасе человека, обеспечивая семантическую целостность слова, и модели его семантической деривации. В то же время мы не исключаем возможности разрушения содержательного ядра (см. ниже).
Во второй главе «Общая картина функционирования партитивных глаголов в современном английском языке (семантическая классификация)» осуществлена попытка создания типологии предикатов партитивной семантики, в основу которой кладётся представление о значениях становления и исчезновения партитивных отношений, устанавливаются семантические различия в синонимических рядах исследуемых предикатах, показываются качественные и количественные характеристики целого и его частей и проводится когнитивный анализ партитивных глаголов двух оппозиционных групп (приобретение целостности и её лишения) с целью определения содержательного ядра по методике, используемой в данном исследовании.
Так, в огромном поле предикатов партитивной семантики выделяется группа глаголов и глагольных сочетаний, в семантике которых партитивное отношение «части и целого» может быть представлено в виде дефиниций гиперсем либо «part» или её вариантами element, component, member, fraction, subdivision, section, и семы «целое», выраженной словом широкой семантики whole и её разновидностями body, number, group, thing и т.п.. На основе лексико-графических данных по семантическому признаку – наличию холо-партитивных сем «целое/whole» и «часть/part» были выделены четыре семантические группы динамических предикатов партитивного отношения: группа ППС «объединения», группа ППС «включения», группа ППС «разъединения» и группа ППС «разрушения», показывающих партитивное отношение «части и целого», которые следует рассматривать как две оппозиционные группы. В первую категорию входят глаголы и глагольные сочетания с общим понятием приобретения или образования целостности (группы «объединения» и «включения»), а во вторую – глаголы и глагольные сочетания с основным значением лишения или устранения целостности (группы «разъединения» и «разрушения». Это разграничение определяет особенности семантики данных глаголов. Исследуемые глаголы организованы попарно: «объединение» (to constitute, to compose, to comprise, to compound, to connect, to form, to fuse, to make up, to marry, to mix ,to mingle, to join, to link, to glue, to organize, to tie, to unite, etc. и их производные) и «включение» (include, involve, comprehend, contain, incorporate, embrace, embody, be included, be involved и т.д.), с одной стороны, «разъединение» (to divide, to break, to part, to cut, to separate, to split (up), to divorce, to share, to tear (apart), to class, to segment, to segregate etc.) и «разрушение» (to destroy, to demolish, to ruin, to smash, to crush, to shatter, etc.), с другой. Объединение имплицирует включение части в целое, а разъединение имплицирует разрушение целого.
Основным, базовым ППС, ядром исследуемых динамических групп первой категории «объединения» и «включения», является лексема to become a whole/part of/united или to acquire integrity, а для второй категории групп «разъединения» и «разрушения» - to become separated into parts или to lose integrity, которые квалифицируются для всех лексико-семантических групп предикатов «части и целого» как их глубинные идентификаторы, т.е. диагностирующие конструкции, с помощью которых может быть выведено значение любого предиката указанных групп [Киселёва, 2000: 64-65]. Эти идентификаторы можно считать содержательными ядрами двух оппозиций (становление партитивных отношений и их исчезновение), которые закладывают основу регулярной полисемии. Именно они являются источником развития других значений слова (все деривационные значения реализуются в виде регулярной полисемии).
Предикаты осложнённой (каузальностью, спонтанной и иной процессуальностью и т.д.) партитивной семантики, выражают отношения между конкретными вещами, предметами и явлениями. При этом релевантным является вектор направленности семантического отношения: представление его с позиции отношения целого к части и с позиции отношения части к целому. Это обуславливает наличие у партитивных предикатов – их конверсивных пар: to compose - to be/become composed, to separate - to be/become separated; to join - to consist of, to join - to be/become joined; to destroy - to become part of, to destroy - to be/become destroyed и т.д.
В диссертации рассматривается семантическая дифференциация партитивных предикатов на примерах глаголов «включения». Отношение включения обладает универсальностью, пронизывает различные стороны бытия. Сфера глагольной номинации английского языка охватывает такие разновидности включения, как включение «зримое», наблюдаемое, т.е. поддающееся фиксации человеческими органами восприятия, и включение «невидимое», квалифицируемое в качестве такового в результате умозаключения. Эти предикаты, несмотря на всю свою специфичность, проникают и в далеко не специфичные контексты: (1) Dean Robert Harris was a small man, wizened and wise, though his wisdom included doubts of his own ability to make the Socratic decisions frequently required of him. [Hailey, 87]; (2) The thing Martha liked best about Birdy was the way she incorporated people into her life, the good and the bad, her happiness and her troubles [Morris, 44]; (3). Instead, she embraced whatever humiliation they offered with good grace, and unfailing good humor [Steel 4, 148].
Благодаря употреблению include ситуация предложения (1) свидетельствует не столько об отношении между субъектом и объектом (мудрость включает в себя сомнения человека, колеблющегося в своих возможностях что-то сделать), сколько об осмыслении самой мудрости, присущей конкретному человеку. Высказывание (2) не только описывает способности Марты общаться, ладить с людьми при помощи глагола incorporate, а представляет её способности как участников всех жизненных событий. Употребление глагола embrace в предложении (3) интерпретируется как воспринимать, а не как включать/состоять из/охватывать.
Наличие глагольной лексики, специально предназначенной для выражения отношений включения, естественно предполагает и наличие имён, которые бы называли аргументы этого отношения. Таких имён довольно много, так как делению на включающий и включаемый элементы подлежит практически любая зрительно воспринимаемая или мысленно созерцаемая сущность. Если рассматривать предметы и явления с точки зрения их делимости и возникающих при этом отношений включения, то оказывается, что и первые, и вторые могут члениться по единому принципу. В языке данное явление выражается в том, что и предметные, и событийные/абстрактные имена сочетаются с одним и тем же предикатом. Так, предложения с ППС включения с направлением семантического вектора от части к целому (часть->целое) могут носить обобщающий характер:
1) при описании целого как научного понятия: In the first decade of the twentieth century, several important facts about the structure of an atom were already established. It was clear that it contained light negative electrons and heavy positive charges [Green, 6]; Some morphemes are included in a certain position [OED 7, 801]. Для выражения смысла «целое и его часть», в отличие от смысла «целое и его части», в структуру высказывания не обязательно вводить дополнительные элементы (else, too, except, besides, moreover, in spite of, etc), наличие которых в предложении дает основание сделать вывод, что помимо названных частей «целое» имеет в составе ещё и другие элементы. Значение может определяться взаимодействием именных компонентов предложения.
2) при описании абстрактных понятий как результата познания: Life includes rapid development [Там же]; Criminal law involves acts which are considered harmful to society as a whole, such as murder [CIDE, 751]; A real power should be embodied in Parliament [LDPV, 161]. Актанты этих высказываний относятся к философским, общенаучным знаниям. Предложения 1), 2) с ППС включения, выражающих отношение части и целого (часть->целое), отличаются в целом абстрактным, обобщающим характером и нереферентностью. Нереферентность достигается взаимодействием компонентов этих предложений, абстрактной лексикой имен и глагольными предикатами, употребленными в данных высказываниях в качестве неактуальных, нелокализованных во времени, что подтверждается отсутствием в структуре высказывания позиций темпоральных и локальных распространителей: Life includes rapid development. Ср.: Life included rapid development some years ago. Дело в том, что жизнь с ее быстрым развитием – понятия вечные и в общефилософском и общечеловеческом значении неизменные, так как быстрое развитие жизни присуще всегда. «Жизнь и развитие» претерпевают изменения другого рода, например, социальные. Поэтому в тех высказываниях, где жизнь - понятие социальное, оно носит конкретный характер, например, жизнь определенной эпохи, определённых слоёв общества, наконец, определённых конкретных людей (Ср.: The life of the village doctors of that time includes (included) difficult relationships with their patients и т.д.). Здесь имеет место расширительное употребление глагола include: ЛСВ этого глагола имеет производное (непрямое, метафорическое) значение: included = characterized.
В связи с этим возникает вопрос о соотношении выделяемых аспектов в рамках семантической структуры слова. В одних случаях денотативный аспект элиминируется, уступая место сигнификативному аспекту (в именах, характеризующих абстрактную лексику). В других случаях этот аспект выступает на первый план и становится важным для определения значения слов во многих конкретных именах. Предложения с ППС включения могут приобретать денотативную соотнесенность, если в предложениях функционируют конкретизаторы:
1) при описании целого как некой организации определенного сообщества людей: Our tour party included several retired couples [LDCE, 720]; A big police operation involved over a hundred officers last week [LDELC, 666]; The company comprises of five divisions [LDCE, 273];
2) при описании целого, представляющего собой некий материальный предмет, являющийся результатом деятельности человека: The book is still in the bestseller lists despite the complex theories it embodies [CIDE, 449]; And, indeed, the whole book… contained the story of his own life, written before he had lived it [Wilde, 147];
3) при описании целого как административной и географической единицы: The university incorporates several independent colleges [OT, 215]; When I first saw Marion City, thirty–five years ago, it contained one street, and nearly or quite six houses. It contains but one house now, and this one, in a state of ruin, is getting ready to follow the former five into the river [Mansfield, 154]; Имена в этих высказываниях принадлежат к областям специальной лексики. Глагольный предикат при этом реализует сему «включать в свой состав что-либо». Однако эти высказывания близки по смыслу предложениям, в которых глагольный предикат реализует сему «объединять части в целое» (то есть, когда целое квалифицируется с точки зрения своего полного состава, а не частично). Ср.: The United Kingdom united England, Wales, Scotland, and Northern Ireland (= these are all the parts that together form it), но The United Kingdom includes Northern Ireland and Wales (= These are two of the parts that together form the United Kingdom, but there are others) [LDELC, 258];
4) при описании состава вещества, строения материального объекта или живой субстанции: Their latest car model embodies many new improvements [LDCE, 448]; The computer package includes three trail disks and a complete programming manual [LLA, 670]; The house contained two large rooms… the other contained the stock of provisions [Cooper, 134]; … his vanilla ice-cream… contained no vanilla and was not made of cream [Nabokov, 107].
Во всех этих предложениях целое представлено как некое обобщающее понятие. Для семантической характеристики имени участника ситуации, представляющего собой неодушевленный предмет, релевантен признак принадлежности обозначаемого им понятия к определённому классу имён. Имена могут быть отвлечённые, конкретные и вещественные.
Денотативная соотнесённость этих высказываний достигается путём включения конкретизаторов (определённый артикль, притяжательное местоимение) и атрибутивных распространителей при абстрактных именах. Ср.: The park comprises all the land on the other side of the river. – A park comprises some land. Первое предложение несёт информацию о конкретном парке, включившем в свои границы всю землю другой стороны реки. Атрибуты «all» и «on the other side of the river» говорят о том, что парк включает именно всю землю, находящуюся на другой стороне реки и являющуюся частью этого парка. Второе же предложение говорит о том, что какому-то парку принадлежит какая-то земля. И читателю совершенно не важно, какая именно.
Кроме того, все выше перечисленные примеры дают основания рассматривать в одном ряду такие разнородные с точки зрения существующих классификаций слова, как group, plan, bill, holiday, life, upbringing (при употреблении в речи отражённых в данных наименованиях сущностей используется ППС to include); design, legislation, desktop computer, aircraft, university (эти наименования при упоминании соответствующих им референтов часто сочетаются с предикатом to incorporate); file, book, Laws, glass, vanilla ice-cream, house (отношения включения между денотатами данных названий выражаются предикатом to contain).
Направленность отношения в предложениях «X includes/etc Y», «Y is included in X» с векторным направлением от целого к части и от части к целому («целое<=>часть») характеризует высказывания данного вида как относящиеся к логико-синтаксическому типу характеризующей предикации. Вектор семантического отношения от целого к части (целое->часть) и наоборот от части к целому (часть->целое) обуславливает наличие партитивных предикатов конверсивных пар. Высказывания типа «X includes/etc/contains/ Y» соотносятся с высказываниями «Y becomes part of/ etc/ is included into/ etc/ X» как конверсивные пары: His painting embraces most of the newer art techniques [NWD, 503] ~ Most of the newer art techniques becomes part of/is embraced in/ his painting; The bill includes tax and service ~ Tax and service are included in the bill [CIDE, 717] и т.п.
Таким образом, предикаты группы «включения» выражают отношение вхождения частей в целое «часть->целое», где «целое» представляет собой своего рода «контейнер» для помещения различных объектов как в прямом, так и в переносном смыслах.
Как показало исследование, семантика глагола involve носит зачастую событийный характер. Событийность проявляется в конкретизации общего значения включения через указание на его характер (as a necessary feature, circumstances, antecedent condition, or consequence [OED 8, 57]. При этом очень часто на передний план выдвигается сема «участие кого-то/чего-то в каких-либо событиях». Исследование фактического материала показало, что партитивный предикат involve употребляется почти всегда с событийной лексикой. В нашем материале встретилось всего несколько примеров, где позиция субъекта отношения была занята собирательным именем, обозначающим функциональную общность людей. За отдельным исключением, предметная лексика в функции объекта вообще не представлена в предложениях с ППС involve. Приводимое ниже высказывание является одним из тех редких случаев, когда этот партитивный предикат, выражающий отношение с позиции части «часть->целое», употребляется с предметной лексикой: When the secrets and mysteries of religion are involved in fables or parable [OED 8, 57].
Событийный характер глагольного предиката involve раскрывается через определённые конкретные события, обстоятельства, случаи и т.д. Как в статичной модели, так и в динамичной ППС involve представляет собой центр высказывания, в котором позиция субъекта занята общесобытийным именем (operation, job, charges, law, decisions, work, task, accident), а позиция объекта заполнена конкретизирующим и раскрывающим содержание общесобытийного имени именем конкретного события/предмета. Например: The job involves travelling abroad for three months each year [LDELC, 694]; What was known, from Nigel Bentley, The Harlow administrator, was that the British technical achievement involved purification of a brain peptide mixture obtained from rats…[Hailey, 272]; Criminal law involves acts which are considered harmful to society as a whole, such as murder [CIDE, 751]; The painting on the flat inner bowl of the kilix involved two satyrs and a woman and was very obscene indeed [Fowles, 103].
Появление в объектной позиции имени лица изменяет способ представления события. Теперь оно характеризуется не через частное событие, а через непосредственных участников, которые при этом могут в дополнение к общей характеристике «участники» получать и самостоятельное описание: A big police operation involves over a hundred officers [LDELC, 694]; The Church of England involves all the Britains [OED 8, 57]; But in a physical sense war involves very small numbers of people, mostly highly trained specialists [Orwell, 153];
Такого рода высказывания можно считать информационно недостаточными, так как вопрос о характере участия, возможных причинах участия в каком-либо событии остаётся нерешённым. Поскольку участие в любом мероприятии может быть активным и пассивным, сознательным и несознательным, случайным и неслучайным, то в последнем примере можно говорить о «вовлечённости» в событие. Анализ нашего фактического материала даёт основание полагать, что при замещении объектной позиции антропонимом, общий смысл высказываний с ППС involve ограничен выражением «участие в каком-то событии», и какая-либо конкретизация этого участия, которая бы расширила общий смысл высказывания с помощью введения дополнительной информации о событии и его участниках, не предполагается. Поэтому такие высказывания недостаточно эксплицитны с точки зрения полного описания события и требуют обращения к контексту для более ясного представления об общей ситуации.
Таким образом, событийный характер семантики ППС involve получает свою реализацию в составе предложений, которые отражают или связь двух событий, или связь человека и события. Сема «участие» отодвигает сему «часть» на второй план, но не приводит к её полному исчезновению. Сема «участие» указывает на то, что ППС involve в высказывании выражает становление партитивного отношения и приобретает каузативный характер.
Важным в семантике предикатов партитивного отношения являются параметры качественной и количественной характеристики их аргументов. Количественная определённость или неопределённость, дискретность или недискретность, а также качественные характеристики организации «целого» в системную или несистемную множественность, выявляют самые разнообразные виды отношений, проявляющиеся в предикатах этого типа.
Анализ предикатов отношения «целое<=>часть», показывает, что нередко в них выражен только аргумент «часть» в то время, как второй аргумент отношения «целое» представлен имплицитно. Примечательно, что именно этот аргумент получает дополнительную экспликацию во фразах типа to separate into parts, to reduce to pieces, to split into two, так как наиболее существенным является способ представления результата как изменения состояния целого и проявления новых характеристик отношения «целого-части»: How can I act normally in front of other people when inside my heart is splitting in two? How can I carry on as though everything is ordinary when my emotional life’s in chaos? [Burrows, 13].
В группе предикатов to break into pieces, to divide or split into two, to separate into two or different parts и т.д. представлены количественные характеристики части/частей разделённого множества, репрезентированные словами «два» или «несколько частей». В других случаях эти параметры оказываются нерелевантными: to divide, to separate, to break и т.д. Количественный признак части или частей разделённого целого может быть определённым и неопределённым, например:
1) определённый – The orange was divided into two equal parts [LDCE, 394];
2) неопределённый –Clouds are composed of countless particles of water [OT, 67].
Группа предикатов партитивной семантики to part, to break off , to separate и др. в определённых предложениях показывает качественные характеристики части или частей по их значению в конкретных предложениях, например: во фрагменте из произведения Jane Austen «Persuasion» предикат to part демонстрирует типичные партитивные отношения с позиции целого со многими оттенками значений: “Miss Elliot”, said he, speaking rather low, “you have done a good deed in making Captain Benwick talk so much. I wish he could have such company oftener. It is bad for him, I know, to be shut up as he is; but what can we do. We cannot part.” [Austen 2, 16] – речь идёт о расставании (из контекста, извлечённого из романа, в качестве целого выступает совокупность двух героев, что показано местоимением we. И, таким образом, значение глагола to part можно интерпретировать как разрушение целостности); It was money trouble that broke up their marriage [LDPV, 1996: 47] – значение распада семейных уз из-за денег; The action of heat will separate the chemical into a substance and oxygen [LDPV, 1996: 550] – значение распада химического вещества на какую-то субстанцию и кислород именно под воздействием тепла.
В представлении отношения «часть->целое» точкой отсчёта служит аргумент – «часть»: to join, to unite, to bind, to knot, to nexus, to link, to tie, to incorporate, а также характер и структура результативного множества. В связи с этим аргумент «целое» получает дополнительную экспликацию: to join in a group, to assemble into a whole, to unite or be united into a relationship, to connect or fasten things together, to come together and become connected. Сюда относятся такие глаголы, как to compound, conjoin, connect, unite, marry, attach, couple, fasten, fix, fuse, associate, band и т.д.: to join: to bring together; connect; combine; to make into one; unite; to become a part or member of something; to enter into association or become a member; to participate; to become a member of a club, a political party, a military force, or a company: He joined the Marines at the age of 19, and fought in Vietnam. These traditional stories link the past and the present. The two parties banded together to form an alliance[WNWD, 1988: 405].
Особый интерес представляют предикаты типа to make a part into a united whole; to make into a whole by joining a system of parts, в котором эксплицируются оба аргумента. К этой группе предикатов относятся такие глаголы, как embody, combine, incorporate и т.д.: Their latest car model embodies many new improvements. We’ve incorporated many environmentally-friendly features into the design of the building. The child was only adopted a year ago, but she has completely integrated into the family’s life.
Качественные характеристики предикатов партитивной семантики могут проявлять кроме основного значения, показывающего соотношение частей и целого, разнообразные отношения другого плана: отношения соподчинения, вовлечения в действие, определения ролей, соположения актантов и др., например: во фрагменте из произведения Jane Austen “Persuasion” предикат to connect oneself with демонстрирует типичные партитивные отношения как и многие другие оттенки значений: статус партнёрства, активное участие и инициацию действия: «All equality of alliance must rest with Elizabeth, for Mary had merely connected herself with an old country family of respectability and large fortune, and had, therefore, given all the honour and received none: Elizabeth would, one day or other, marry suitably» [Austin, 37].
Интерес представляет глагол to fuse, который выражает отношение соединения с различными качественными оттенками образующегося целого, возможно даже разрушения этого целого, например: when a light or some other electric device fuses or when you fuse it, it stops working because of a fault, especially because too much electricity is being used; If the wires had met they would have fused all the lights [CCELD, 592].
Опираясь на понятие образных схем Дж. Лакоффа, в работе рассматриваются образные схемы PART-WHOLE, LINK, CONTAINER, MERGING, COLLECT, SPLIT, которые непосредственно связаны с предикатами партитивной семантики, отражающими наше представление о части и целом и выражающие отношения соединения и разъединения между конкретными или абстрактными предметами экстралингвистической действительности. Все эти образные схемы связаны не только с одной формой восприятия, являются частью нашего опыта на уровнях восприятия, образности и структуры событий. Они обеспечивают связность человеческого опыта через разные типы познания от уровня индивидуума до уровня общественных структур; существуют как связные, значимые единицы в нашем опыте и познании.
Понятия «становления» и «исчезновение» - довольно широкие. Образовываться и разрушаться (разъединяться, исчезать) может всё, т.е. данные отношения обладают универсальностью, пронизывают различные стороны бытия. Сфера глагольной номинации английского языка охватывает такие разновидности перечисленных отношений, как 1) становление либо исчезновение «зримого», наблюдаемого, иными словами, поддающегося фиксации человеческими органами восприятия; 2) становление или исчезновение «невидимого», о котором можно толковать в результате умозаключения. Ср.: 1) She paused only for a moment to look at a long plain white envelope, then tore it in half and dropped the pieces in the waist basket. Another letter from Ian [Steel 1, 57]; This measure would unite all the provinces and form a single state; … but when I came out of NYU law school and joined the Brooklyn DA’s office… [Gruenfeld, 51-52]; 2) “Like I tear your heart out every time I throw out his letters…”; He manages to unite charm with an ability to organize people [CCELD, 1596]; Her father has obviously ruined her by spoiling… [Eden, 205].
Одним из важнейших положений когнитивной лингвистики является «постулат о зависимости всей обработки поступающей к человеку информации от субъекта и выбранной им точки зрения на объект, от понимания им роли участвующих в той или иной структуре деятельности объектов, от признания соотносительной релевантности каждого из них для ее осуществления» [Кубрякова, 2004: 486]. Следствием этого постулата является признаваемая всеми когнитологами возможность описать «одно и то же» по-разному, используя разные языковые средства. Но в силу того, что «каждое из них оттеняет или высвечивает тоже разное, появляется возможность отразить в самом «одном и том же» разные детали, свойства, признаки или особенности» [там же]. Верно и обратное: если в языке складываются и существуют альтернативные средства для выражения сходных или близких понятий, подобная синонимия является кажущейся, ибо за каждым синонимом стоит объективируемая только им индивидуальная концептуальная структура. Так, например, согласно тезаурусу Роже, для различения членов синонимического ряда в описание глагола to divide входит 1) to make a division into parts, sections, or branches: break up, part, partition, section, segment, separate; 2) to separate into branches or branchlike parts: bifurcate, branch (out), diverge, fork, ramify, subdivide; 3) to become or course to become apart one from another: break, detach, disjoin, disjoint, disunite, divorce, part, separate, split (up) [Roget’s II 1995: 296-297]. Все члены этого синонимического ряда имеют примерно одно и то же значение – делиться на какие-то части. Однако, замена одного глагола другим в примерах с глаголами to break up, to part, to separate не возможна, так как за каждым отдельно взятым глаголом стоит своя концептуальная структура. Они, возможно, содержат одинаковое содержательное ядро, но при актуализации демонстрируют различные оттенки значения. В следствие этого подобная синонимия кажущаяся. Приведём пример некоторых синонимов глагола to divide, выделенных нами курсивом:
to break up – 1) when smth breaks up or when you break it up, it is divided into two several smaller parts: a) The wood was so rotten that, when they pulled, it broke up into a shower of fragments; 2) if you break up with your boyfriend, girlfriend, etc, your friendship with that person ends: b) Their marriage is breaking up [CCELD, 166]. В данной ситуации мы наблюдаем порочный лексикографический круг, поскольку перечисленные синонимы описываются друг через друга. Между тем ясно, что в ситуации, описанной в предложении (b), субституция одного глагола другим не возможна. Хотя казалось бы, что в ситуации, когда значение одного глагола описывается через другой, возможна их субституция. В предложении (a) ситуацию нельзя описать глаголом to divide; ещё больше не существует возможности субституции во втором случае. То же самое можно сказать и в следующих ситуациях с глаголами to part и to seperate:
to part – 1) when two people part, or part from each other, they leave each other, often for ever at the end of a relationship: c) A year ago they parted for ever; 2) if two people are parted, they are prevented of being together: d) We still theoretically marry until death do us part [CCELD, 1045];
to separate – 1) if you separate a group of things or if you separate the things out, you divide them so that each different part becomes separate: e) Most schools decide to separate out the pupils into different groups according to age; 2) if a couple or two married or living together separate, they begin to live apart. Couples usually separate before they got divorced: f) Her parents separated when she was eleven; g) when certain smooth liquids separate, they become a mixture of solid lumps and thin, watery liquid; used for example for milk that has been left for a few days; h) if you separate an egg, you break it over a bowl so that the white all goes into the bowl but the yolk stays in the shell [CCELD, 1318].
При всей кажущейся «похожести» этих «синонимов» говорящий не может употребить любой иной глагол вместо break up в предложении (a) о древесине, которая настолько сгнила, что распалась/разделилась на фрагменты, и случилось это не по чьему-то намерению, а в силу древности дерева, так как глагол part в значении партитивной семантики в основном употребляется при расставании людей, живущих вместе какой-то период времени как единое целое (ячейка общества) в предложениях (c, d). Но если разбиваются/распадаются отношения между людьми, их союз из-за каких-то причин, то мы не можем использовать в речи глагол part, а только break up в высказывании (b). Хотя глагол separate, употребляемый в значении отделить/разделить/разъединить либо предметы/жидкую субстанцию, либо отношения между людьми, либо самих людей, которые жили вместе и составляли единое целое, как в предложениях (e-h), он несёт в себе широкую семантику партитивности, имея в своем окружении различную лексику, и не может использоваться в предложениях типа (b, c, d).
В предложении о трухлявом дереве (a) можно заменить глагол break up на глагол separate, так как одна из общих сем этих глаголов или содержательное ядро имеет значение распадаться. Но если в русско-английском словаре В.К. Мюллера, найти все дефиниции этих глаголов и отобрать даже достаточно и близкие по их значению в конкретном предложении (а), где to separate имеет значение разлагать (на части) [АРС, 537], а to break up - разбивать [АРС, 77], то в любом случае предложения будут иметь немного разные смыслы: одно дело – распадаться, разделяться, разбивать, другое - разлагаться (на части).
Как показывает эмпирический материал, замена одного глагола другим не возможна. Хотя такая замена иногда имеет место, например, в ситуации с глаголом to separate в предложении (e), но абсолютно не возможна в других случаях. Глаголы могут различаться по тому, с какими аргументами они употребляются (в сочетании с семами интенсиональности, волеизъявления…).
Однако, при всей на первый взгляд кажущейся индифферентности глаголов к семантическим различиям между присоединяемыми ими актантами они, как показал анализ многочисленных языковых фактов [Киселёва, 2000], обнаруживают высокую избирательность к качественным и количественным характеристикам делимых ими сущностей объективного мира.
Поясним дополнительно сказанное. При делении некоторых отражённых в значениях слов понятий в буквальном смысле используется глагол to cut (cake, bread, meat – food; stream, river, region – geographical entities), который употребляется только с конкретными предметными именами и часто подразумевает какой-то инструмент в виде ножа, ножниц и т.д., чтобы разделить, разрезать некое целое на части. Другие глаголы, обозначающие, наоборот, соединение частей в целое «часть->целое», например to ally, не имеют в своём окружении предметной лексики, третьи глаголы, как to organize, соединяют в основном людей в группы, четвёртые – посредством to unite и to join – употребляются и с предметной, и с абстрактной лексикой и т.д. Выбор того или иного глагола зачастую зависит от того, каким образом концептуализуется разделённая сущность или возникшее из каких-либо частей единое целое как некое ментальное образование и его субстрат, как ситуация, в которой в качестве составляющих вычленимы некоторые её элементы и т.д.
Как известно, значительная часть значений многозначного слова - переносные. Семантический перенос есть универсальное фундаментальное явление, охватывающее всю систему языка. По этому поводу М. Блэк писал, «что, во-первых, переносные значения не являются результатом объективного отражения реального мира. Метафоры, точнее, их по большей части неизвестные творцы, не столько отражают объективные связи, сколько создают связи, носящие субъективный характер. Во-вторых, переносные значения и метафоры, в частности, являются средством «активизации ассоциаций» [Блэк, 1990: 162-164] – в отличие от сравнений они используются для максимально быстрого установления связей признаков двух предметов или понятий. Именно поэтому они не точны, неопределённы и противоречивы и, как правило, указывают на не существующие объекты. «Переносные значения – средство игры ума. В свою очередь, игра воображения часто используется и в целях экономии энергии» [Архипов, 2001: 28]. Анализ переносных значений в данной работе проводится на принципах когнитивного подхода.
Так, актуализацией номинативно-непроизводного значения глагола to ruin служит следующая метафора: “Serena was so certain that to marry him would ruin his life” [Steel, 2003: 111]. Образ, возникающий при осмыслении данного выражения, связан с отношением девушки к своему возлюбленному, которого она любит, но, выйдя за которого замуж, может испортить, погубить его планы на будущее, карьеру, разрушить его жизнь. Этот образ ассоциируется с неким отклонением от конвенционального значения этого глагола. Ср.: to ruin –to spoil or destroy something completely [LDCE, 1995: 1240] – One bomb ruined the whole building. В данной ситуации на буквальное значение глагола to ruin будут наложения речевого контекста, не совпадающего с конвенциональным, что стимулирует читателя к генерированию «нового смысла». В этой метафоре значение to ruin his life не переосмыслено, его семантика включает все ядерные компоненты номинативно-непроизводного значения, а именно, в значение данной метафоры входит понятие разрушение целого. Метафорический смысл высказывания, индуцируемый системным значением глагола to destroy or spoil, вызывает возникновение «нового смысла» - to destroy, spoil himself = to upset his life’s routine. Таким образом, в этом конкретном случае номинативно-непроизводное значение полностью модифицировалось. Статус глагола ruin не изменился. Такой случай можно рассматривать как случай перекатегоризации: из класса партитивности глагол ruin перешёл в другой класс, что особенно типично для глаголов «разрушения»; в данном конкретном примере глагол ruin теряет партитивность, так как сема completely означает отсутствие частей. Метафора не сохраняет партитивности, а превращает один класс глаголов в другой, в частности, с имплицируемой им идеей «испортить чью-то жизнь/разрушить чью-то жизнь».
Переносный смысл, связанный с партитивным глаголом to bind, можно обнаружить и в предложении I was bound to Carolyn by the children, to the children by love. By love to responsibility; by responsibility to maturity; by maturity to work [Davis, 52] ‘букв’.: Он связан с Кэролин детьми, с детьми – любовью; любовью - к ответственности; ответственностью - к зрелости; зрелостью – к работе и т.д., мы должны рассматривать слово (предикат) was bound (букв.: ‘был связанным, скреплённым’) как имеющее расширенное значение - экстенсионал. В данном примере предикат was bound понимается не только, как быть связанным в буквальном смысле этого слова, а рождает отчасти новый смысл: «быть привязанным». Партитивное значение «стать частью целого» в буквальном смысле, в своём номинативно-непроизводном статусе, сохраняется и в переносном (метафорическом): «быть привязанным (to become very attached to smb/smth). «Быть связанным» можно считать «быть привязанным».Здесь партитивность сохраняется, поскольку само состояние привязанности интерпретируется от состояния завязывающихся отношений: любить кого-либо и т.д. Таким образом, здесь мы наблюдаем уподобление значению партитивного глагола to bind ,вытекающему из прямого номинативного (to bind – to tie things firmly together with cloth or string [LDCE, 137]), но сохраняющему общую идею «быть связанным чем-то». В этом конкретном случае номинативно-непроизводное значение просвечивается в данном ЛСВ. Эта метафора сохраняет партитивность. Перекатегоризация здесь происходит из-за того, что to be bound to smb в этом примере – это глагол состояния. Из всего номинативного значения сохраняется только сема to tie things firmly together.
Подводя итог, можно сделать следующий вывод: семантический перенос есть универсальное фундаментальное явление, охватывающее всю систему языка. Описанные механизмы интерпретации метафорического выражения показывают, что во всех приведённых примерах категория становления либо исчезновения партитивного значения между целым и его частями не всегда сохраняется как в буквальном (прямом), так и в переносном (метафорическом) смыслах. Рассмотрев эти два случая, можно высказать мысль о том, что в реальном употреблении глаголы партитивной семантики в метафорических смыслах могут терять черты своей партитивности при перекатегоризации, когда один класс глаголов переходит в другой при элиминации каких-то сем: глагол действия превращается в глагол состояния. Свойства элиминировать некоторые черты из дефиниций первого значения глагола отмечают даже словари при сравнении лексем слова. В других случаях, когда первое номинативное значение просвечивается в лексеме, метафора может сохранять партитивные отношения между целым и его частями.
В третьей главе «Принципы и методы определения содержательного ядра конкретных предикатов партитивной семантики» проводится анализ многозначных партитивных глаголов, направленный на определение у них содержательного ядра, т.е. предпринимается с целью выявления когнитивных структур, лежащих в основе полисемии, направленный на определении содержательного ядра. Предполагается проверить на фактическом материале, являются ли значения многозначного глагола продуктами взаимодействия системного значения слова и речевого контекста, с одной стороны, и каковы возможные границы понятия содержательного ядра для анализа партитивных глаголов – с другой. Предпринятый когнитивный анализ основан на принципах, которые предусматривают участие Наблюдателя в процессе познания с опорой на визуальные образы, стоящие за значениями глаголов [Langacker, 1987]. В процессе номинации используются антропоцентрические стереотипы и концепты наивной картины мира, выделяемые с точки зрения наблюдателя. В качестве иллюстрации когнитивного метода исследования многозначной лексемы целесообразно предложить в качестве характерного анализ партитивного глагола destroy, относящегося к группе «разрушения». Сначала сформулируем первое номинативно-непроизводное значение этого глагола, нами устанавливаемое на основе наиболее частотных семантических компонентов (как усреднённое) дефиниций в различных словарях.
Для этого глагола в качестве исходного значения, опирающегося на зрительный образ отношений между субъектом и разрушенным объектом, словари приводят следующие дефиниции: to damage something so badly that it cannot be repaired or so that it no longer exists [LDCE, 368]; to damage something so severely that it no longer exists or can never return to its normal state [MED, 376]; (into, from, between) to damage (something)so severely that it cannot be repaired; put an end to the existence of; ruin [LDELC, 346]; 1) to cause the complete ruin or wreckage of: bankrupt, break down, cross up, demolish, finish, ruin, shatter, sink, smash, spoil, torpedo, wrack, wreck; 2) to pull down or break up so that the reconstruction is impossible [RNT, 263]; to knock to pieces [NWD, 427]; to cause so much damage to it that it is completely ruined or does not exist any more [CCELD, 383]; to pull down or undo, as a building [SOED, 2515]; to damage something so badly that it cannot be repaired [LEA, 185]; it is so general in its application that it may imply the operation of any force that wrecks, kills, crushes, or annihilates [WNDS, 234]; to destroy an area or place [LLA, 286].
Все девять указанных здесь словарей отмечают тот факт, что речь идёт о разрушении какого-то предмета (объекта), будь то здания, места, площади, письма и пр. И так, мнения словарей относительно дефиниции первого значения разделились не значительно. Большая часть словарей (5 из 9) приводят сему to damage something, сему ruin включают три словаря (LDELC, RNT, CCELD), элемент значения wrack содержат два словаря (RNT, WNDS), компоненты break down/up, shatter, smash, spoil, pull down, crush, put an end to, knock to pieces представлены по одному разными словарями. В некоторых дефинициях (LDELC, RNT) сообщается о степени нанесения удара severely, completely; качество разрушения некоего целого (no longer exists, never returns to its normal state, the reconstruction is impossible, cannot be repaired) представлено многими словарями. Очевидно, в сложившейся ситуации лучше было бы использовать новую дефиницию. выведя наличие семантического знаменателя и максимально учитывая мнения словарей. Интересно отметить, что только один словарь маркирует принадлежность глагола to destroy к группе партитивных: to knock to pieces; большинство словарей не указывает на партитивный характер этого глагола. В реконструируемой дефиниции используются повторяющиеся семы, а в совмещённую дефиницию должны быть включены и указания на прекращение существования объекта: to rack smth (so badly, completely) by knocking it to pieces so that it cannot be repaired. Однако, поскольку большинство словарей указывают на глагол to damage, то из этого следует, что в совмещённую дефиницию надо включить это слово. Таким образом, при совмещении всех дефиниций мы могли бы определить номинативно-непроизводное (первичное) значение исследуемого партитивного глагола в следующем виде: to damage smth so it no longer exists. Так оно предположительно функционирует на уровне обыденного сознания. Из такого усреднённого номинативно-непроизводного значения в реальном употреблении и может элиминироваться либо completely, либо uncountable/countable. Элиминация каких-то сем в слове может создать перекатегоризацию. При перекатегоризации ситуации происходит перекатегоризация глагола [Болдырев, 1994]. Нередко словари фиксируют это обстоятельство в дефинициях второго, третьего, четвёртого и т.д. значений.
Вслед за рядом словарей можно привести пример функционирования номинативно-непроизводного значения этого же глагола в словарной статье под номером 2: destroy (2) – if you destroy an animal/ you kill it/ either because it is dangerous or because it is ill: During the epidemic farmers had to destroy entire herds of cattle [CCELD, 383]. Образ, возникающий при осмыслении данного выражения, основан на понятии разрушения материального объекта в соответствии с его первичным значением. Когда это выражение с исследуемым глаголом используется за пределами этого образа, воспринимающее сознание должно найти способ его переосмысления, т.е. говорящий (коммуникант) выводит «новый смысл» выражения [Davidson, 1980; Архипов, 2001] – уничтожение некоего поголовья рогатого скота. Словари часто приводят следующий способ переосмысления: «истребить, убить, заколоть» [ORD, 736]. И приведённые словарями дефиниции, и употребление данного выражения в определённом контексте в речи используются для характеристики факта уничтожения крупного рогатого скота не с целью получения мясопродуктов, а избавления от заражения какими-либо болезнями, на что указывает определённая лексика, в частности, epidemic. Целесообразно отметить тот факт, что ни в одной из словарных статей, описывающих этот лексико-семантический вариант, не сохранён исходный когнитивный образ, а глагол репрезентирован как «стёртая метафора», что является обычным для лексикографии, так как с позиций традиционного подхода, как правило, в фокусе внимания стоит задача передачи смысла. Данный метод анализа позволяет показать сохранение исходного когнитивного образа (образа разрушения как уничтожения в новом переносном значении): During the epidemic farmers had to destroy entire herds of cattle, as if to lose integrity completely (1) (to break up smth into uncountable parts by force, beyond repair) i.e. killed the animals because of the danger and disease – в переносном значении. В данном значении порождаются такие уточняющие семы как kill, dangerous, ill, и можно отметить, что номинативно-непроизводное значение не входит во вторую дефиницию глагола destroy. Здесь происходит перекатегоризация: партитивный глагол to destroy превращается в глагол со значением to kill.
Очень часто семантика партитивности сохраняется в периферийных значениях. Из всех значений, зафиксированных в словаре, глагол to destroy может быть признан партитивным, когда в высказывании эксплицитно указана сема «part» и когда можно предположить Their new two-storey house had been destroyed to ashes in the fire. We won’t stand by while developers destroy the historic remains of the city to rubble [LLA, 286]. В этих примерах глагол destroy (3) употребляется абсолютно в партитивном значении, где эксплицируется сема «часть» в качестве пепла, булыжника или щебня. Следы разрушения очевидны и в высказывании A bomb destroyed the house not completely. Поскольку здание разрушено не полностью (на этот факт указывает слово not completely), то можно предположить, что какие-то части здания остались (исходный когнитивный образ сохраняется, поэтому можно сказать, что to destroy the house to ashes/to rubble/not completely as if to lose integrity. А это означает, что глагол to destroy используется в партитивном значении. Во всех остальных случаях он может и не имеет партитивности.
destroy (4) – to cause so severe problems for someone that one’s life and health is/are completely affected: Her mother said the strain was destroying them all [MED, 377]. В данном случае предложение с глаголом to destroy употребляется в следующем значении: «напряжение портит их жизнь (влияет на их судьбы)». В соответствии с когнитивным подходом, использующимся в данной работе, генерирование общего смысла этого глагола происходит с опорой на его системное значение (т.е. на номинативно-непроизводное значение). При репрезентации данной лексемы возникает образ, связанный с разрушением некоего целого. Однако в данном случае мы имеем дело с изменением референции целого и частей; возникающий когнитивный образ не соответствует речевому контексту, в котором этот глагол может быть употреблён. Исходя из этого, далее слушающий на основе этого образа выводит переносный смысл в рамках смысловой структуры высказывания. Таким образом, в этом значении можно выделить дополнительные семы, такие как cause, severe problems, completely affected, которые оказываются релевантными элементами более абстрактного характера при интерпретации глагола destroy. Данные анализа дают возможность предположить, что в основе семантики исследуемого глагола присутствуют семы to be completely spoilt, put an end as if to lose integrity completely и образ части и целого не сохраняется. В этом случае метафорического переноса речь идёт о том, что «напряжение портит жизнь людей», и тогда партитивный глагол to destroy читается как to cause smth to be completely affected. Номинативно-непроизводное значение в этой лексеме выступает в своём неполном виде. Семы break up, certain parts элиминируются, сема completely остаётся. Поэтому можно сказать, что здесь произошло изменение в глаголе destroy-3. Присутствующая сема completely свидетельствует о потери партитивным глаголом destroy семы «части»; в этом случае глагол to destroy теряет свою исходную семантику и переходит из разряда партитивных в другой класс со значением to be spoilt completely/affected seriously. С другой стороны, можно сказать, что здесь нет образов, т.к. it was completely damaged, глагол to destroy в этом конкретном случае не партитивный и используется не в значении «части и целого».
destroy (5) – to defeat an enemy or opponent completely [MED, 376], to defeat an opponent easily: The Bears destroyed the Detroit Lions 35-3 [LDCE 1, 426]. Данное значение может быть интерпретировано на основе первичного значения следующим образом: to defeat an enemy, as if to beat, bring down, overpower or one has lost its integrity completely. С другой стороны, это значение можно осмыслить c помощью конверсивной пары to overcome an opponent. Метафора основана на сравнении «разрушения целого» как номинативно-непроизводного значения с «нанесением поражения противнику», где «целое» представлено командой американского футбола the Detroit Lions, которая проиграла сопернику the Bears со счётом 35-3. Отношение между командами выражается партитивным глаголом to destroy со значением «нанести поражение». Таким образом, исчезновение партитивного отношения передано глаголом to destroy в значении «проиграть, быть пораженными, потерпеть неудачу». Выделяя появившиеся семы to defeat, an enemy or opponent в основе семантики исследуемого глагола, можно предположить, что полный объём признаков номинативно-непроизводного значения этого глагола не позволяет легко и просто толковать to destroy (4), так как актуальными оказываются семы более абстрактного характера. Следовательно можно предположить, что номинативно-непроизводное значение в этом случае не просвечивается, глагол to destroy потерял партитивность, т.е. произошла перекатегоризация: из категории партитивных он перешёл в другую категорию со значением to defeat an enemy (сломать сопротивление).
В данной работе партитивные глаголы трактуются не только на основе ассоциативного сравнения как традиционного приема интерпретации, но и на базе ситуации «несоответствия». Не во всех деривационных (метафорических) значениях партитивного глагола destroy сохраняется сема «целое->часть», выражающая исчезновение партитивного отношения между целым и его многочисленными частями. В следующих метафорических значениях исследуемого глагола отражается сравнение «разрушенных, искалеченных, испорченных» людских судеб с образом разрушения целого предмета (здания) на части. Уподобление имеет место вследствие неистинности одной из ситуаций, поскольку сопоставляемые объекты неконгруэнтны; образ разделения целого на части не сохраняется:
destroy (6) – if a person or an event destroys someone, they ruin their life by making them so depressed that there seems to be no hope for them in the future: The loss of his business and of his wife finally destroyed him [CCELD, 383]. Сравнение осуществляется на основе ассоциации, связанной с отношением разъединения целого на части, возникшим между каким-то материальным объектом и в результате некоего внешнего силового воздействия, приведшим к полному разрушению этого объекта, так что целое не подлежит восстановлению (to break up smth into parts by force, not to be repaired). В данном случае разрушенный объект сравнивается с человеком, чьи надежды, мечты и планы на будущее «рухнули», не осуществились, потерпели крах из-за потери бизнеса и жены, ставшие причиной моральной гибели человека, внешним воздействием, разрушительной силой. Человек как целое (его моральное состояние души) потерял «целостность», а именно, его спокойствие и душевное равновесие нарушились. Таким образом, в процессе интерпретации этого значения теряется такой признак как материальность объекта, способного развалиться на части в буквальном смысле. В данном примере объектом является человек и «разваливается» он в переносном значении, то есть его планы на будущее не состоялись. Метафора интерпретируется на основе номинативно-непроизводного значения следующим образом: they ruin their life by making them so depressed that there seems to be no hope for them in the future as if his hope, aims/ambitions in their life have lost integrity completely, и может быть истолкована на основе следующих сем: to ruin the life, to make smb depressed, no hope for the future. Такой случай можно рассматривать как случай перекатегоризации глагола destroy: из класса партитивных он переходит в другой со значением «потерпеть крах» (to sustain a defeat, to be defeated).
Значение приведённого предложения переосмыслено, первичное значение партитивного глагола to destroy остаётся не полностью фоновым, релевантным элементом смысловой структуры высказывания, привнесённым в неё отношением исчезновения партитивности. То, что возникающий при осмыслении этого глагола образ не наделён чертами целого. разрушенного на части, и не позволяет рассматривать значения destroy в данных конкретных контекстах в качестве иллюстраций мотиваций номинативно-непроизводного значения.
Так, номинативно-непроизводное значение, выступая в содержательном ядре глагола в своём неполном виде, может просвечиваться в других случаях, как, например, переносный смысл, связанный с партитивным глаголом to destroy, можно обнаружить и в следующем высказывании: “He’ll destroy this country for good if he does” [Steel 3, 26] – формирование общего смысла с включённым в него исследуемым глаголом партитивной семантики со значением исчезновения партитивности происходит с опорой на системные значения входящих в него слов, а также образное представление, лежащее в основе данного значения глагола destroy, которое связано, согласно первичным значениям словарных статей, с разрушением зданий в результате силового воздействия. В окружении данного речевого контекста, не предполагающего подобного разрушения в буквальном его смысле при помощи, например, бомб и ракет, происходит наложение этого буквального значения на контекст, то есть возникающий когнитивный образ перестаёт соответствовать речевому контексту, и «наблюдатель» выводит переносное значение в рамках смысловой структуры диалога, а именно: «изменить систему правления страной на благо общества/to change the system of the country in favour of its people/ improve the society». В данном конкретном случае номинативно-непроизводное значение выступает в своём неполном виде, так как часть исходной дефиниции глагола повторяется: to break up smth into countable parts by force. Партитивный глагол destroy в своём новом значении имплицитно сохраняет сему «часть»: в данном примере «целым» является «country» как «система, общественно-политический строй общества», а под «частями» имплицитно подразумевается раскол общества на партии (группы) из-за смены, например, политического строя/правителей, разобщённости идей/взглядов и т.п. Поэтому можно сделать вывод, что целостность (общность взглядов, единая политика, курс правления государством) нарушается (as if to lose integrity by disintegrating into certain