Женщина
| Вид материала | Документы |
| Гитлер и портной |
- Запись Т. П. Роон. Обработка О. П. Кузнецова Мужчина на рыбалку пошел, а женщина, 7.79kb.
- Вероника Михайловна Тушнова родилась в 1919 году в городе Казани, в 1922 году поступила, 149.25kb.
- Кухня. Молодая женщина готовит. Звонок. Она открывает дверь в кухню входит молодой, 1683.6kb.
- Общие рекомендации 40 Упрощение построений 40 Гороскоп 15, женщина 41 Гороскоп 16,, 4440.06kb.
- У войны не женское лицо ведущий, 122.14kb.
- Час мужества в 7 классе у воины не женское лицо ведущая, 137.95kb.
- Руслан и Людмила, 31.38kb.
- Коллонтай, Александра Михайловна, 108.58kb.
- Джачинта и котята Итальянская народная сказка, 44.39kb.
- Егоренко Настя Огонь и вода, 26.94kb.
ГИТЛЕР И ПОРТНОЙ
ГИТЛЕР. Одежда должна облегать тело мужчины… Голенища сапог должны подчеркивать стройность икроножных мышц… Стройность, ровность икроножных мышц – подтянутость! – очень много значит… Женское чутье никогда не ошибается. Женщина видит мужчину в военном мундире, и женщина тут же приходит в восхищение; восторг!.. Если мужчина правильно, со вкусом одет – он должен нравиться женщинам. Если мужчина нравится женщинам, если они обращают на него внимания, - значит, одежда на мужчине – сделана со вкусом… Мужчина должен одеваться в плотную, суровую материю… Очень много значит гульфик… Гульфик должен слегка выдаваться, - он должен быть подчеркнут… Брюки с широким, подчеркнутым гульфиком делают мужчину в женских глазах просто неотразимым!.. В гульфике – должна чувствоваться сила, власть!.. Я знаю, как избавить Германию от зимнего холода, от стужи… Где-нибудь в восточной Европе, - в Хорватии мы построим множество ткацких фабрик. Мы поручим местному населению изготовление огромных шерстяных одеял… Местное население этой части земного шара любит ткать и шить… Ткать и шить любят все умственно-отсталые люди. Умственно-отсталые люди любят монотонный, однообразный труд… Хорваты будут ткать для нас большие одеяла… Эти одеяла затем будут сшиваться между собой, - и в конце концов, из них получаться многокилометровые полотна, - которыми мы сможем накрыть всю территорию нашего непобедимого государства. С приходом зимы – с началом первых январских холодов, - мы будем покрывать этими одеялами всю Германию. И там, под одеялами будет протекать наша обыденная жизнь: 250 тысяч германских подданных будут ходить на работу, будут ездить 999 трамваев и одна тысяча 540 автомобилей, будут летать 3 тысячи самолетов, будет ежедневно издаваться 877 тысяч указов в тысяча четырехстах канцеляриях. Но всё это будет происходить под большим, многокилометровым одеялом – в тепле и тишине… А для того, чтобы не было темно, мы на зимний период подключим бесперебойное электрическое и газовое освещение… А с наступлением весны – первого тепла, - мы будем сворачивать одеяла, засыпать их нафталинам и хранить до следующей зимы… Я любил прятаться под одеялом в детстве… Я брал с собой под одеяло фонарь и читал какую-нибудь поучительную – в основном, исторического плана – книгу… Я хочу, чтобы вся Германия поняла – как это хорошо: прятаться под теплым одеялом!.. Когда кажется, что тебя никто не видит!.. Скоро, очень скоро я разработаю новую модель военного мундира… Я объединю между собой мундир и бюстгальтер… Да, да!.. Скоро созреет новая генерация людей! Полумужчины, полуженщины… Наши доблестные воины, находясь в дальних походах – завоевывая новые пространства для нации, - будут полностью независимы от того, что мы сегодня зовем половым чувством. Они сами будут и женщинами и мужчинами в одном лице… И это не будут какие-то пошлые гермафродиты. Нет!.. Я изучал жизнь насекомых, - я знаком с многими научными трудами, и я знаю, что некоторые насекомые способны оплодотворять сами себя… Я знаю: наши лучшие ученые нам помогут, - и в конечном итоге мы будем иметь в рядах своей непобедимой армии сверх-солдат!.. Завоевывая новые территории, такие солдаты будут одновременно на этой же территории плодиться, - сами будут вскармливать своих детей своей же грудью и будут заселять новые территории полноценными, чистокровными особями!.. Вот тогда нам и понадобится новая модель военного мундира… Гульфик и бюстгальтер будут украшать совершенно новую, - совершенно уникальную военную форму! Которую разработаю я!.. У меня есть талант изобретателя… У меня множество различных талантов… Я мог бы быть замечательным, выдающимся портным, если бы я этого захотел… Но ведь кто-то должен управлять государством… Пока я управляю государством, шить одежду будете вы: вы – люди из народа… Если бы вы могли управлять государством, я бы, пожалуй, мог шить одежду, - но управлять государством – в высшей степени ответственный, неблагодарный труд. Не каждый к этому способен… Шить одежду намного лучше; интереснее… Шить одежду, выпекать хлеб… Я мог бы выпекать хлеб… Я мог бы выпечь такой хлеб, - такую огромную буханку хлеба – которая могла бы накормить всю Германию!.. Но я управляю государством… И это не смотря на то, что в школе я ходил в рядах неуспевающих… А рядом со мной ходили те, кто считался отличными учениками и были любимчиками неопрятных, неотесанных учителей-дегенератов… И что стало с ними, - с этими «отличными учениками»?.. Все они с помощью мелких уверток, хитрых улыбок и гримас пролезли в государственный чиновники, - у них было только одно желание – паразитировать на больном теле государства… Но здесь пришел с врачебными методами я – и очистил наше государство от этой грязной заразы!.. Мне нельзя шить одежду. Одежду должен шить кто-нибудь другой… Мне дано видеть паразитов государства… Я вижу их, - я их изучаю под микроскопом, - а затем – одним движением расправляюсь с ними!.. Чиновники – это блохи и вши! Кровососущие насекомые!.. Чиновники – это болезнь… А я – лекарство… Я – остро отточенный скальпель хирурга… (Уходит.)
ПОРТНОЙ. Говорить о национальности… О национальности человека говорить не нужно, не стоит. Говорить о национальности человека – пустое дело. Я понял, что у людей нет национальности. У людей не может быть национальности. У людей даже нет имен… У людей нет национальности и имен потому, что у людей нет тел. В это трудно поверить, но… Сейчас я объясню вам – почему у людей нет тел… Я шью людям одежду… Понимаете, - я шью людям одежду. Я шью одежду для того, чтобы люди не расплывались, - не теряли форму. Люди – когда они без одежды, - они расплываются. Они превращаются в какую-то однородную массу. Они исчезают… Представьте себе много, - очень много, - невообразимо много людей. И все эти люди без одежды. То есть они стопроцентно голые! И все они находятся на очень узком пространстве. В предельной тесноте… Я уверяю вас – вы не видели столько голых людей. В таком тесном пространстве. Вы не можете представить себе – на что это похоже. На что похожи эти люди… Они ни на что не похожи… Они похожи на ничто!.. Я знаю, - я видел – у нас есть концентрационные лагеря… В прошлое лето, в 42-м году я и мой шурин Хельмут… Нас возил один знакомый в один из таких концентрационный лагерей. Мы видели там всё… Наш знакомый водил нас с моим шурином Хельмутом по всему лагерю и показывал нам всё, что там было, - что происходило там… Потом мы пили французское вино и курили бразильские сигары. Которые наш знакомый давал нам с моим шурином Хельмутом… И мы курили. Мы пили вино из тонких стеклянных бокалов и курили… Вот так… курили… И я видел всё, что нам показывал наш знакомый – мне и моему шурину. Хельмуту… А потом… Хельмута затошнило… Мой шурин пил вино, курил… И вдруг… У него сразу стало такое лицо, - у моего шурина Хельмута… А мой, - точнее, наш с Хельмутом знакомый… - он вот так на него посмотрел… Вот так сигару он держал… Вот так – в губах… И у него было такое лицо… молчаливое… И Хельмута вырвало. На землю. На песок… А мы до этого смотрели вот что: там было много голых людей. Голых, тощих людей. У них были такие глаза… А Хельмут сказал, что у них такие глаза потому, что они пренебрегают витаминами… Он хотел пошутить… А я сказал – своему, - нашему – знакомому и шурину Хельмуту, что они… что у них такие глаза потому, что они… А потом, когда их сбили в одну кучу, я вдруг увидел, что это не люди… Они были голыми, плотно прижатыми друг к другу… И я вдруг увидел, что это не люди, а что это – один большой, огромный человек! Человек, у которого много рук, ног и много глаз!.. Я испугался, а наш с Хельмутом знакомый сказал нам… А потом мы пили вино… И курили… А сейчас я шью одежду для великой германской нации. Для народа… Я когда увидел там, в концентрационном лагере этих голых людей… Я понял, что если эти люди – этот большой, огромный человек с глазами! – если он выйдет на свободу… Всем нам будет плохо… Он не убьет нас, - нет… Он просто встанет вот так – и будет смотреть на нас своими глазами. На худых, истощенных лицах… Я испугался. А Хельмут мне тогда сказал… Поэтому я сейчас шью одежду. Чтобы мы, немцы, не расплывались… Когда человек одет, - когда на нем есть одежда, - когда он не голый… Тогда он сильный… Когда у человека есть имя, - этот человек – есть, - он живет… А когда у человека нет имени, - этого человека – нет. Он не существует… Поэтому я шью одежду… А зовут меня так… Я боюсь, вы мне не поверите… Но зовут меня так… Я сейчас – так… тихо… аккуратно… Произнесу… Я – Адольф Гитлер… У меня есть имя… И я шью…