Geum.ru

Береза и три сокола

Вид материалаЗакон
Жил царь, у этого
Подобный материал:
1   ...   19   20   21   22   23   24   25   26   ...   33

Жил да был царь; у царя было три сына: Федор, Егор да Иван; Иван был не совсем умен. Посылает царь старшего сына по живую воду, по сладкие моложавые яблоки; он поехал и доезжает до росстанья. Тут столб стоит, на столбе роспись: вправо идти - попить да поесть, влево идти - головушку погубить; он поехал вправо и приезжает к дому; заходит в избу, а тут девица говорит ему: Федор-царевич! Ложись со мной спать. - Он лег; она взяла да и спихнула его неведомо куда. Царь, не дождавшись его долго, другого сына посылает. Этот поехал и до того же места приезжает; входит в избу. Девица и этого так же уходила. Царь посылает третьего сына: Поезжай ты! Младший сын поехал, доезжает до того же росстанья и говорит: Для отца поеду голову губить! - и поехал влево; доезжает до избушки, входит туда, а в избушке ягишна - сидит за пряслицей, прядет шелкову кудельку на золотое веретенце и говорит: Куда, русска коска Иван-царевич, поехал? - Он отвечает: Напой-накорми, тожно все расспроси. - Она напоила-накормила и спрашивает; он говорит: Я поехал по живую воду, по сладкие моложавые яблоки - туда, где живет Белая Лебедь Захарьевна. - Ягишна говорит: Едва ли достанешь! Разве я помогу, - и дает ему своего коня. Он сел и поехал; доезжает до другой сестры ягишны. Взошел в избу, она ему говорит: Фу-фу, русской коски слыхом было не слыхать, видом не видать, а ныне сама на двор пришла; куда, Иван-царевич, поехал? - Он отвечает: Прежде напой-накорми, тожно расспроси. - Она напоила-накормила его; он и говорит: Я поехал добывать живую воду, сладкие моложавые яблоки - туда, где живет Белая Лебедь Захарьевна. - Едва ли достанешь! - сказала баба и дала ему своего коня. Царевич поехал до третьей ягишны; входит в избу, та говорит: Фу-фу, русской коски слыхом было не слыхать, видом не видать, ныне русская коска сама на двор пришла; куда, Иван-царевич, поехал? - Прежде напой-накорми, тожно расспроси. - Она напоила-накормила его; он и говорит: Я поехал по живую воду, по сладкие моложавые яблоки. - Трудно, царевич! Едва ли достанешь. - Потом дает ему своего коня, семисотную палицу и наказывает: Когда станешь подъезжать к городу, то ударь коня палицей, чтобы он перескочил за симу. - Так он и сделал: перескочил за симу, поставил своего коня к столбу и идет в палаты Белой Лебеди Захарьевны. Слуги его не пускают; а он сквозь пробивается: Я, - говорит, - Белой Лебеди записку несу. - Добился до покоев Белой Лебеди Захарьевны; в то время она крепко спала, на пуховой на постели разметалася, а живая вода стояла у ней под зголовьем. Он взял воды, поцеловал девицу и пошутил с ней негораздо; потом, набравши моложавых яблоков, поехал назад. Конь его скочил чрез симу и задел за край. Вдруг зазвенели все колокольчики, все прозвончики, весь город пробудился. Белая Лебедь Захарьевна забегалась - ту няньку бьет, другую колотит, кричит: Вставайте! Кто-то в доме был, воды испил, колодезь не закрыл. - Между тем царевич пригнал к первой ягишне, переменил лошадь; а Лебедь Захарьевна за ним гонится, приехала к той ягишне, у которой царевич только что коня сменил, и спрашивает: Куда ты ездила? У тебя лошадь потна. - Та отвечает: Ездила в поле скота выгонять. - Иван-царевич переменил у второй ягишны коня; а Лебедь Захарьевна вслед за ним приезжает и говорит: Куда, ягишна, ездила? У тебя лошадь потна. - Я ездила в поле скота выгонять, оттого у меня лошадь спотела. - Иван-царевич доехал до последней ягишны, переменил лошадь; а Лебедь Захарьевна все гонится, приезжает после него, спрашивает ягишну: Что у тебя лошадь потна? - Та отвечает: В поле ездила скота выгонять. - Отселе она домой воротилась; а Иван-царевич поехал к братьям. Приходит к дому, где они были; девица выскочила на крыльцо, говорит: Добро пожаловать! - Потом зовет его спать с собою. Царевич говорит: Напой-накорми, тожно спать клади. - Она напоила-накормила и опять говорит: Ложись со мной! - Отвечает царевич: Наперед ты ложись! - Она легла наперед, он ее и спихнул; девица полетела неведомо куда. Иван-царевич думает: Ну-ка вскрою эту западню; не там ли мои братья? - Вскрыл - они тут и сидят; говорит им: Выходите, братья! Что вы тут делаете? Не стыдно ли вам? - Собрались и поехали все вместе домой к отцу. Вот дорогою старшие братья вздумали убить младшего; Иван-царевич узнал их думу и говорит: Не бейте меня; я вам все отдам! - Они на то не согласилися, убили его и косточки разбросали по чистому полю. Конь Ивана-царевича собрал его косточки в одно место, вспрыснул живою водой; у него коска с коской, суставчик с суставчиком срослися; царевич ожил и говорит: Долго я спал, да скоро встал! - Приходит к своему отцу в чежелке; отец, увидавши, говорит ему: Ты куда ходил? Поди нужные места очищать. - Между тем выезжает Белая Лебедь Захарьевна на заповедные луга царские и посылает к царю письмо, чтобы он выдал ей виноватого. Царь посылает старшего сына. Детки Белой Лебеди, завидя его, кричат: Вон наш батюшка идет! Чем мы будем его потчевать? - А мать говорит: Нет, это не отец, а дядюшка ваш; потчуйте его тем, что у вас в руках. - А у них было по дубинке; они так ему бока навохрили (наколотили), что едва дошел до дому. Потом царь посылает второго сына; этот идет, детки обрадовались и кричат: Вон наш батюшка идет! - А мать говорит: Нет, это ваш дядюшка. - Чем же мы его будем потчевать? - А что у вас в руках, тем и потчуйте! - Они так же ему бока навохрили, как и старшему брату. Тожно посылает Белая Лебедь Захарьевна к царю сказать, чтобы выслал виноватого. Царь, наконец, посылает младшего сына; он бредет - на нем лаптишки худые, чежелко худое. Дети кричат: Вон нищий какой-то идет! - А мать говорит: Нет, это ваш батюшка. - Чем мы будем его потчевать? - А чем бог послал! - Когда Иван-царевич пришел, она надела на него хорошую лопоть (одежду), и поехали они к царю. По приезде Иван-царевич рассказал отцу свое похождение: как он из ловушки братьев добыл и как они убили его. Отец рассердился, взял их разжаловал и приставил к низким должностям, а младшего сына взял к себе в наследники


Бывало-живало - в некотором царстве, в некотором государстве, у царя Ефимьяна было три сына: первый сын - Павел, второй сын - Федор и третий сын - Иван Запечный. Царь Ефимьян стал стариться и, собрав свою силу, спросил: Кто бы съездил за молодою и живою водою? Я бы тому добро сделал. - И удумали бара: Опрично твоего сына, Павла-царевича, некому ехать. - Царь дает ему тысячу рублей и своего доброго коня. Павел-царевич садится на того доброго коня и стежит; немало времени ехал, попал на росстань - на росстани стоит дуб, на дубу подписано: вправо ехать - мертвому быть, а влево ехать - к Ирине мягкой перине попадешь, спать мягко и хлебать кисель! Ирина мягкая перина встречает Павла-царевича: Поди-тко ты, Павел-царевич, разболокайся и разувайся, клади свое цветное платье - хоть тысяча рублей или две будь, ничто твое не утеряется! - Напоила-накормила, на пуховик спать повалила: Ложись к стенке, а я лягу на крайчик! - Она его под середку подхватила, пришибла им пол, и улетел он в погреб, а погреб тридцать сажон глубины; бросила к нему кудельки: Когда научишься прясть, в ту пору дам тебе есть! - Царь Ефимьян не мог своего сына дождаться и стал собирать опять свою силу; спрашивает: Кто бы съездил по живую и молодую воду? Я бы тому добро сделал. - Думали-подумали бара и возговорили: Опрично твоего сына, Федора-царевича, некому ехать. - Царь Ефимьян дает ему две тысячи рублей и своего доброго коня; Федор-царевич садился на того коня, немало времени ехал; когда попал на ту же росстань - на росстани стоит дуб, на дубу подписано: вправо ехать - дак мертву быть, а влево ехать - дак попасть к Ирине мягкой перине, спать мягко и хлебать кисель. Ирина мягкая перина, встречая, мурлычет: Поди-тко ты, Федор-царевич, и куды ты, родимый, поехал? Куды тя бог понес? - Накормила-напоила, на пуховик спать повалила: Ложися к стенке, а я лягу на край! - Подхватила его под середку и прошибла сквозь пол; он свалился в тот же демонский погреб. Царь Ефимьян не мог дождаться своего сын Федора, стал собирать свою силу: Кто бы съездил по живую, по молодую воду? Я бы тому сделал добро. - И собран был большой совет, на котором тоже положили, что опрично твоего сына Ивана-царевича некому ехать. Иван-царевич затужился и запечалился, приходит по вечеру к бабушке-задворенке. Бабушка-задворенка говорит: Что, Иван-царевич, затужился и запечалился? - Как мне не тужить и не печалиться? Бачка посылает по живую, по молодую воду, за тридевять земель, в тридесятую землю, за белое море - в дивье царство, а нет у моего батюшки доброго коня. - Как нет у твоего батюшки доброго коня? Есть добрый конь, заперт за тремя дверьми, третьи двери уже копытом пробивает! Этот конь будет тебе служить верою и правдою. А караулит коня плехатый старик; приди, старика по плеши больно хлопни - отдаст тебе доброго коня. - По сказанному, как по писаному, схватил Иван-царевич коня под повод и троижды около себя обернул; конь взмолился человечьим гласом Ивану-царевичу, что я буду тебе служить верою и правдою. У коня этого из ушей дым валит, из ноздрей искры сыплются, из рота пламя пышет. Иван-царевич садится на добра коня, стежит его по толстым ребрам, и скачет конь выше лесу стоячего, ниже облака ходячего, горы, реки и озера меж ног пропускает, поля-луга хвостом устилает. Немало времени ехал царевич и доехал до того ж дубу - стоит дуб на росстани, и подписано на дубу: вправо ехать - мертву быть, а влево ехать - к Ирине мягкой перине попасть, спать мягко и хлебать кисель. Он и говорит: Видно, мои братья уехали киселя хлебать! - Сам поезжает вправо по живую и по молодую воду; ехал немало времени, доехал до бабушки-задворенки. Бабушка-задворенка встречает Ивана-царевича: Куды ты, бажоный, поехал? - Бабушка-задворенка! Напой-накорми, на пуховик спать повали, в головушки сядешь и спрашивать станешь. - Она его накормила-напоила, спать положила. - Я, - говорит царевич, - поехал по живую и по молодую воду за тридевять земель, в тридесятую землю - в дивье царство. - Иван-царевич! Не быть тебе живому. - Авось бог и пособит! - Иван-царевич поутру встает ранехонько, умывается белехонько; бабушка-задворенка накормила его завтраком и дает ему коня еще лучше того и говорит: Полтора часа только караулы спят в дивьем царстве; не зевай! - Приехал он в то царство; конь разбежался и перескочил чрез каменную стену; царевич поставил коня к столбу - к золочену кольцу, и набрал воды живыя и молодыя, и подумал умом: Времени еще четверть часа нет, схожу-ка я к девице - посмотреть. - И видит: спят двенадцать девиц, все как одна; царь-девицу по тому мог узнать - спит, пышет, будто с дубу лист бруснет. И удумал сменяться с нею именными перстенями: ее перстень к себе взял, а свой перстень ей отдал, и приходит к коню. Конь говорит человечьим языком: Ой, Иван-царевич! Мне тебя не увезти; поди на росе выкатайся, самоцветное платье выхлопай. - Сделал то Иван-царевич и садился на своего доброго коня; конь разбежался, перескочил чрез городскую стену, да задней ногой за струну задел; струны запели, колокола загудели, караулы сбунтовались, что за муха в городу была? - По времени царь-девица пробуждается и своих караулов посылает: Подите состижите! - а он впромеж приезжает к бабушке-задворенке; Что, Иван-царевич, долго призамешкался? - Дает ему щетку, кремешок, площадку: Станут тебя состигать, ты брось щетку и проговори троижды: стань, чаща, от земли до неба, чтобы конному проезда, пешему прохода и птице пролета не было! - Караулы, наехав на чащу, взад воротилися к кузнецу, топоров наковали, прискакали и хотели было эту чащу рассекать, смотрят - нет ничего. Морочит, видно! - и всё тут покинули. Стали опять состигать; царевич кинул кремешок и проговорил троижды: Стань, гора кременная, от земли до неба, от востоку до западу! - Караулы, наехав на гору, взад воротились к кузнецу, молотов наковали, прискакали - нет ничего: Морочит окаянный! - Тут и молоты пометали. В третий раз, когда стали состигать, бросил он площадку и проговорил троижды: Расплывись, река огненная! - и сделалась река, за кою караулы мост смостили. В ту пору царевич далеко уехал. Не догнав за тою промешкою, караулы воротились назад; а Иван-царевич приехал к дубу на росстани: Съездить мне-ка к братьям, живы они или нет? - Приезжает к Ирине мягкой перине, и встречает Ирина мягкая перина Ивана-царевича. - Куды, - говорит, - поехал? Куды тебя бог понес? Раздевайся, разболокайся, свое цветное платье на стол клади - хоть тысяча, хоть две будь, ничто твое не утеряется! - Напоила-накормила, на пуховик спать повалила. - Ложись к стенке! - Он говорит: Я не сплю у стенки, а сплю на крайчику. - Нужно было ей самой у стенки лечь; царевич ее подхватил под середку и прошиб сквозь пол, и улетела Ирина мягкая перина в погреб, а он опустил конец веревки, вытащил своего брата и сказал: Волочите друг по дружке всех и отправляйтесь по домам! - Сам садится на своего доброго коня; доехав до старого дубу, спускает коня в чистое поле кормиться и ложится спать. Приходит к нему старичок и говорит: Ой, Иван-царевич, тебя убьют! - Врешь, старый; сгинь с глаз! - Старшие братья, идучи домой, согласились между собою и убили Ивана-царевича, живую и молодую воду отобрали; приходят к своему отцу и дали ему той воды живыя и молодыя. Он испил и стал лучше старины. Вот приходит старичок к Ивану-царевичу - только оставалась одна хребетная кость; садится он под хребетную кость, прилетел ворон клевать, он ворона захватил за ногу и сказал: Черное вороньё! К этой туше соберите косьё; буде не соберете, то весь род ваш выведу. - Черное вороньё заревело, стали со всех сторон косьё снашивать; старичок стал складывать косточку к косточке, косьё склал, дунул - стало тело, другожды дунул - зашевелился, троижды дунул - вскочил добрый молодец: Ну, старичок! Как я призаспался. - Кабы да не я, ты бы все еще спал! - Очнулся царевич - что нагой, и говорит старичку: Одень меня! - Старичок дунул - он и оделся. Приходит Иван-царевич в Ефимьянское царство, нанялся в цареве кружале сороковки катать; рядил за работу себе два ведра в сутки вина зеленого, и живет так больно весело немало времени. Царь-девица приходит под Ефимьянское царство на корабле, состроила мосты калиновые - на три грани испротесанные, по три гвоздя заколоченные; на концах были гульбища, по гульбищам были пташицы, пели-выпевали всякими словесами, разными голосами; поверх моста красным сукном устлано. И пишет она царю Ефимьяну: Подай виноватого человека! - Царь посылает своего сына Павла: Поди с ответом. - Он разулся и пошел босиком - надо сукна не замарать; идет под гору. У царь-девицы было два сына - от Ивана-царевича народилися; говорят они: Вот тот царевич идет, что живую воду взял! - Нет, не тот! Накормите его морскою кашею: не виноват - дак не ходи! - Взяли его о корабль хлопонули; Павел-царевич едва с корабля ушел. Вторично пишет к царю Ефимьяну: Подай виноватого человека! - Царь Ефимьян посылает другого сына, Федора; этот, пойдя, черевички с ног снял. Надеть, - говорит, - красного сукна не замарать! - Завидя его, царь-девица тот же приказ отдала: накормить морскою кашею. - Не виноват - дак не ходи! - Едва с корабля живой ушел. И грозно в-третьяжды пишет царю Ефимьяну: Царь Ефимьян! Подай виноватого человека. - Он не знает, кого послать, затужился и велел ярыжкам искать везде виноватого; а Иван-царевич, гуляя на кружале, говорит: Видно, моя вина, нужна и моя голова! Пойдемте со мною, все пропойцы! Еще вас угощу и потешу. Во имя мое сукна рвите, пташиц берите и мосты ломите! - От того под горою гам сделался; у царь-девицы дети устрашилися и сказали ей, что неприятель подступает. А она в ответ: Какой неприятель! То идет ваш тятька, у него такая ухватка! - Иван-царевич пришел на корабль, с царь-девицею обнялся, в уста поцеловался; она корабль от берегу отвалила и пошла в дивье царство, вышла за него там замуж, и стали они жить да быть, и теперь живут, хлеб жуют


Жил царь, у этого царя было три сына; говорит царь детям своим: Привиделось мне во сне, что в некотором царстве, за триста земель, в трехсотенном государстве, есть Елена Прекрасная, и есть у ней живая и мертвая вода и моложавые яблоки; не можете ли вы, детки, достать? - Старшие два сына и говорят: Благослови нас, батюшка! Мы пойдем доставать. - Он их и благословил, и пошли они; а третий сын, восьмилетний, остался дома. Через два года стал и последний сын проситься, что и я поеду за своими братьями; что-нибудь и я им помогу. И говорит отец: Где же тебе с молодых лет идти на чужую сторону? - Потом подумал царь и отпустил его, и стал ему сын говорить: Батюшка! Пожалуйте мне лошадку. - Царь говорит: Ну, поди - выбирай: у меня в конюшне пятьсот лошадей. - Он пошел; которую лошадь ударит по крестцу, так и с ног долой упадет; из пятисот лошадей не выбрал ни одной по себе лошади и сказывает своему отцу, что я, батюшка, у тебя не выбрал ни одной лошади; теперь пойду в чистое поле, в зеленые луга - не выберу ль по себе лошади в табунах? - Пошел в чистое поле; долго-долго шел, на пустом месте стоит изобка, а в изобке сидит старая старуха. Спрашивает ее Иван-царевич: Что, бабушка, не знаешь ли ты где табунов и нет ли в табунах хороших лошадей? - Ответ держит старуха: На что же лучше - у твоего батюшки пятьсот лошадей! Говорит Иван-царевич, что у моего отца нету по мне ни одной лошади. - Коли так, поди же ты, Иван-царевич, вот здесь есть село, около села есть гора, на этой горе валяется богатырь заместо собаки; возьми ты спросись у попов: можно ли похоронить этого богатыря? Есть у богатыря конь за двенадцатью дверьми железными, за двенадцатью замками медными, на двенадцати цепях; один меч у него четыре человека на носилках носят. - Попы взялись и похоронили этого богатыря; а Иван-царевич собрал поминальный стол и накупил всякого припасу из харчевого, вин, водок, столов и стульев, ножей и ложек. И отобедал народ православный; говорит Иван-царевич: Бери, народ православный, что кому надобно! - Тотчас зачали тащить, что кому надобно, и разнесли по домам; остался один Иван-царевич на горе, и гласит ему мертвый богатырь: Благодарю тебя, млад Иван-царевич, что похоронил меня в честности, и дарю тебе своего коня: стоит он в казенном погребе за двенадцатью дверьми железными, за двенадцатью замками медными, на двенадцати цепях; дарю тебе и меч и латы мои. Если сможешь, владей на здоровье! - Иван-царевич пошел в казенный погреб и начал двери ломать; он кулаком дверь проломит, а лошадь цепь перервет. Так Иван-царевич все двери переломал, а лошадь все цепи перервала. И хотела эта лошадь на волю уйтить; но Иван-царевич ухватил ее за гриву и говорит: Стой, конь, волчье мясо, сорокаалтынная кляча! Кому же на вас и ездить, как не нам, добрым молодцам? - Надел на коня узду, оседлал его; на себя наложил латы богатырские, в правую руку меч взял и начал мечом помахивать, ровно как гусиным пером. Отправляется он в путь-дорогу; ехал много ли, мало ли время, все земли проехал и попал в трехсотенное государство, где только лес да вода. В лесу тропинка есть - только пешему пройти да верхом проехать; Иван-царевич пустился по той тропинке и приехал к избушке. Вошел в эту избушку; там живет красная девушка. Говорит ему девушка: Куда тебя бог несет? - Отвечает Иван-царевич: К твоей сестре, Елене Прекрасной, - достать живой и мертвой воды и моложавых яблоков да ее портрет. - Садись же ты, добрый молодец, на моего летучего сокола; а своего коня у меня оставь. - Сел он на сокола и полетел. Летел-летел, стоит еще избушка; вошел - в избушке сидит красная девушка. Спрашивает Иван-царевич: Как бы мне проехать к твоей сестре, Елене Прекрасной? - Говорит девушка: Садись на моего сокола, а своего у меня оставь, и прилетишь ты к ее дому; там стоят двенадцать церквей, и от всякой церкви всё шнуры натянуты. Постарайся ты, как можно, чтобы живо перелететь, за шнуры не зацепить. - Иван-царевич прилетел к дому Елены Прекрасной; вошел в одну горницу, потом в другую: в обеих девушки почивают - одна другой краше! Ступил в третью горницу, а там почивает сама Елена Прекрасная, и стоит у ней на столе живая и мертвая вода, и портрет ее тут же; а из этой горницы ход в сад, где моложавые яблоки. Иван-царевич взял живую и мертвую воду и портрет Елены Прекрасной, самоё ее облюбил; потом вскочил в сад, сорвал пять яблоков, завязал в платок и вышел из дому; сел на сокола и полетел, да как стал перелетать через шнуры, и говорит сам себе: Что я за воин храбрый! Дай зацеплю за шнуры. - Зацепил за шнуры, и во всех церквах колокола зазвонили, и проснулась Елена Прекрасная и говорит: Что такой за невежа был, квашню раскрыл и две полушки на смех положил! - Сейчас крикнула: Подавайте моего доброго коня, я его на дороге догоню. - А Иван-царевич прилетел в избушку к Елениной сестре, переменил одного сокола на другого и опять вперед полетел. Вслед за ним и Елена Прекрасная к своей сестре приехала и говорит ей: Для чего вы приставлены? Ничего не видите! Какой-то невежа был, мою квашню раскрыл, на покрышке две полушки положил. - Отвечает сестра: Я сама в дороге была, своего сокола запарила и здесь никого не видала. - Елена Прекрасная опять поехала догонять Ивана-царевича; а Иван-царевич приехал в другую изобку и переменил сокола на богатырского коня. Приезжает Елена Прекрасная к другой сестре и говорит: Что вы смотрите! Для чего вы здесь приставлены? У меня какой-то невежа был, квашню раскрыл - не покрыл, на смех две полушки положил. - Отвечает сестра: Изволь посмотреть моего сокола, весь в поту! Я сама из дороги сейчас приехала. - Иван-царевич приехал в третью изобку, и дала ему старуха платочек: Если за тобой будут гнаться, то брось этот платочек. - Приезжает к старухе Елена Прекрасная и говорит: Что вы смотрите, для чего вы приставлены? У меня какой-то невежа был, квашню раскрыл - не покрыл, на смех две полушки положил. - Отвечает старуха: Я сама сейчас из дороги приехала. -

Елена Прекрасная опять погналась в погоню за Иваном-царевичем и как стала догонять его, Иван-царевич бросил платочек - и сделалось ужасное море, что нельзя ни пройтить, ни проехать. Подъехала Елена Прекрасная к берегу и закричала через море: Кто такой в моем царстве был, царь-царевич или король-королевич? - Отвечает Иван-царевич: Я ни царь, ни король, а малолетний царский сын. - Дожидайся ж меня! - сказала Елена Прекрасная. - Через двенадцать лет я к тебе буду на двенадцати кораблях. - Иван-царевич повернул прочь от моря и попал другою дорогою - не там, где прежде ехал, и прискакал к большому дому; въехал на двор, на дворе стоит столб точеный, у столба прибито кольцо золоченое; привязал своего коня к золоченому кольцу, дал ему белоярой пшеницы и пошел в горницу. Сидит в горнице красная девица и говорит ему: Неладно, православный, ты сюда попал! Здесь живет ведьма, летает она по дорогам на соколе и ловит крещеный народ к себе на мытарства. Я сама заполонена здесь двенадцатый год; если ты возьмешь меня с собою, то я тебя добру научу: как прилетит ведьма да станет класть тебя на кровать, то смотри к стенке не ложись! - Вот прилетела ведьма и стала его к стенке класть; а он к стенке не ложится. - Мне, - говорит, - надо выходить к лошади. - Ведьма сама легла к стенке, а Иван-царевич с краю, да тотчас отвинтил все три винта - ведьма и попала в погреб. Взял он с собой красну девицу и поехал; много ли, мало ли места отъехал, видит - на дороге яма, и лежат около этой ямы два человека. Спрашивает Иван-царевич: Что вы за люди и чего дожидаетесь? - Ах, Иван-царевич! Ведь мы твои братья. - Что ж вы, братцы, высматривали? - Да вот здесь прекрасная девушка посажена. - Сказал им Иван-царевич: Возьмите-ка, братцы, у меня да подержите живую и мертвую воду и моложавые яблоки, а меня опустите в эту яму; я вам достану оттудова прекрасную девушку. Как скоро вы девушку вытащите, опущайте за мной веревку. - Тотчас опустился Иван-царевич в яму, добыл там прекрасную девушку и привязал ее за веревку. Большие братья-царевичи начали тащить, вытащили девушку и говорят: Не станем к нему опущать веревку; теперь у нас все есть: живая и мертвая вода, моложавые яблоки, и портрет Елены Прекрасной, и по невесте на каждого. - Задумали они взять и коня Ивана-царевича; стали его ловить, а конь им не дается; так и не поймали! Вот старшие братья пошли к своему отцу домой; а Иван-царевич в той яме так слезьми и обливается. Ходил он там много ли, мало ли время и пришел на нижний свет. Усмотрел избушку, в той избушке сидит старая старуха, и говорит Иван-царевич: Нельзя ли как-нибудь, бабушка, доставить меня на верхний свет? - Отвечает ему старуха: Нет, батюшка Иван-царевич, нельзя никак! Разве вот как: у нашего царя есть три дочери, и берут его дочерей змеям на съедение; коли ты царю поможешь, он тебя тож не оставит. Поезжай с богом; я тебе дам свою лошадь, и латы, и меч. - Иван-царевич оседлал быстрого коня, надел на себя чугунные латы, взял в руки меч и поехал к тому месту, куда змей прилетает. Приехал, а там уж давно сидит царевна на камушке и лютого змея дожидается. Спрашивает ее Иван-царевич: Что ты, царевна, здесь дожидаешься? - Говорит она печально: Уйди, добрый молодец! Привезли меня сюда змею на съедение. - А ну, поищи у меня в голове; а как только в море волны заколыхаются, сейчас меня разбуди. - Лег к ней на колени и заснул. Волны в море заколыхалися, красная девица начала будить Ивана-царевича и никак не может его разбудить. С великого горя капнула у ней слеза из глаз и попала царевичу на щеку; он проснулся и говорит: Ах, как ты меня своей слезой обожгла! - Прилетел змей осьмиглавый поедать царскую дочь и говорит Ивану-царевичу: Ты зачем здесь, блоха рубашная? - А Иван-царевич говорит змею: А ты зачем, гнида головная? Крещеный народ поедаешь, а сыт не бываешь! - Я и тебя съем! - Нет, попробуй прежде с сильными, могучими плечьми побарахтаться. - Говорит змей: Делай мост по морю, и пойдем с тобой воевать. - Экий! Ведь я крещеный человек, а ты некрещеный; делай ты мост. - Змей только дунул, и сделался по морю ледяной мост. Поехали они воевать. Змей разъехался и ударил Ивана-царевича - только шапку ему с головы свалил; а Иван-царевич разъехался на своем богатырском коне и ударил змея - сразу его убил. Сейчас соскочил с своего коня и положил этого змея под камень; подъехал к красной девице прощаться, и дала ему царская дочь на память свое кольцо золотое. В то самое время был от царя послан Макарка плешивый, косорукий - убрать дочерние косточки, когда змей улетит. Макарка видел, как Иван-царевич змея убил; прибежал к царевне и говорит: Скажи своему отцу, что я тебя от смерти спас; а не то - сейчас тебя убью! - Она испугалась и сказала: Хорошо, будь по-твоему! - Приехали во дворец, говорит царю Макарка: Я твою дочь спас, змея убил и под камень положил. - Спустя несколько времени присылает другой змей к царю приказ, чтобы привозил свою дочь к нему на съедение. Макарка говорит царю: Дай мне саблю хорошую, я опять змея убью! - И повез он другую царскую дочь змею на съедение; привез и посадил ее на камень, а сам взлез на самую высокую сосну. Сидит она на камне да слезьми обливается; приезжает Иван-царевич, слез с коня, сел около девушки и говорит: Поищи у меня в голове, а как только в море волны заколыхаются, сейчас меня разбуди! - Вот заколыхались в море волны, стала она будить его и не могла добудиться, покуда не капнула ему на щеку горячая слеза. Он проснулся и говорит: Как ты меня долго не будила! - Прилетел змей десятиглавый и говорит Ивану-царевичу: Что ты, блоха рубашная, поворачиваешься? - А Иван-царевич говорит змею: А ты что, гнида головная, сюда приезжаешь да народ крещеный поедаешь? - Я и тебя съем! - Нет, попробуй сперва повоевать со мной! - Ну, делай мост по морю. - Я человек крещеный, а ты некрещеный; делай ты! - Змей только дунул, и сделался ледяной мост. Вот они поехали воевать. Змей разъехался и ударил Ивана-царевича - он только пошатнулся, сидя на лошади; а Иван-царевич как ударил змея своим мечом, так и снес ему пять голов долой; потом еще ударил - и убил змея до смерти. Дала ему царевна золотое кольцо; он взял и уехал домой к старушке. Тут Макарка плешивый, косорукий слез с сосны, взял свою саблю, об камень бил-бил, бил-бил, до самой ручки изломал; пришел к царевне и говорит: Смотри ты, скажи своему отцу, что я тебя от смерти спас, а не то убью тебя! - Приехали они во дворец, и говорит Макарка царю: Я твою дочку от смерти спас; вот как я постарался, всю саблю изломал! - Царь обещался отдать за него свою младшую дочь замуж. Потом пишет двенадцатиглавый змей, требует царскую дочь на съедение. Макарка повез третью царевну змею на съедение, посадил ее на камень, а сам со страстей взлез выше прежнего на дерево. Царевна сидит да горько плачет; приезжает к ней Иван-царевич и говорит: Поищи у меня в голове, а как в море волны заколыхаются, сейчас меня разбуди! - Вот волны заколыхалися, стала она будить его; он вскочил и сел на своего доброго коня. Прилетел змей о двенадцати голов и говорит: Ты что здесь, блоха рубашная, толкаешься? - А ты что, гнида головная, сюда прилетаешь, только народ поедаешь? - Я и тебя съем! - Нет, давай-ка могучими богатырскими плечьми побарахтаемся. - Говорит змей: Ты думаешь: моих братьев убил, так и меня убьешь? Нет, брат, не таковский я! -

Вышли они на поле и зачали воевать. Иван-царевич как разъехался на своем коне, так змею и снес шесть голов; змей и просит: Дай мне отдохнуть! - А лошадь Ивана-царевича говорит: Не давай ни одной минуты отдыхать! - Он еще мечом ударил и убил змея до смерти. Царевна подарила ему свое золотое кольцо; Иван-царевич взял змея, положил под камень, а сам к старухе поехал. Макарка мигом слез с дерева, взял царевну и повел к царю. Царь так возрадовался, что и сказать нельзя, благодарит Макарку, созывает к себе весь народ православный и с музыкою и говорит: Кто будет играть, тому на радостях много пожалую. - Собрался весь народ и все музыканты; а Иван-царевич купил себе трехалтынную балалайку, пришел к царю в дом и так заиграл, что весь мир-народ удивился; его балалайка бренчит-выговаривает: Девушка, девушка! Не забудь же меня на чужой стороне. - Стали ему царские дочери водку подносить; он выпил у одной царевны и бросил в стакан золотое кольцо - то самое, что она подарила; выпил у другой - то же сделал; выпил у третьей, стал кольцо вынимать...Тут царевны его признали, в один голос закричали: Вот кто нас избавил, а не Макарка плешивый! - Макарка заспорил, говорит, что это я всех змеев убил; пойдемте, я вам покажу, куда змеиные тела поклал. - Пошли смотреть. Макарка хотел камень поднять, силился-силился и не мог поднять. Ах, - говорит, - как камень-то сел! - А Иван-царевич подошел, сейчас камень поднял и тела и головы змеиные показал. Царь приказал Макарку из пушек расстрелять. Тогда Иван-царевич стал царя просить, чтобы доставил его на верхний свет; царь приказал позвать птицу-сокола и велел соколу Ивана-царевича на тот свет доставить. Сокол говорит царю: Давай мне четыре дощана говядины, чтобы во всяком дощане было сто пудов. - Царь заготовил говядины; сокол привязал к себе четыре дощана говядины, посадил на себя Ивана-царевича и полетел; летел-летел и зачал просить есть. Иван-царевич и начал ему кидать, всю говядину раскидал, а он опять просит; царевич зачал ему кидать пустые дощаны, покидал и те - он все просит; начал кидать свое платье, и то раскидал, нечего стало бросать больше, а сокол все-таки просит. Не то, - говорит, - на низ опущусь! - Иван-царевич оторвал свои икры и бросил ему, сокол съел и вылетел с царевичем на верхний свет; тут сокол кашлянул и выкинул его икры и платье. Вот Иван-царевич пришел к своему отцу, поздоровался; отец и говорит: Что, сынок, я тебе говорил: не ходи! А вот старшие твои братья принесли мне всего: и живой воды, и мертвой, и моложавых яблоков, и портрет Елены Прекрасной. - Иван-царевич отвечал своему отцу: Что же делать? Их счастье! - Прошло двенадцать лет, приезжает Елена Прекрасная по морю на двенадцати кораблях и два сына с собой привезла. Как только приплыла она, зачала в пушки палить и говорит: Подайте мне виноватого! - Дунула Елена Прекрасная, и сделался от ее кораблей и до царского дворца хрустальный мост. Говорит царь своим большим сыновьям: Ступайте, дети! Должно быть, вы виноваты. - Вот они и пошли по хрустальному мосту; посмотрела Елена Прекрасная в подзорную трубку и говорит своим детям: Подите, детушки, проводите вы своих дядюшек в два прутика железные. - Они пошли, как зачали их прутьями пороть, только дай бог ноги унести! Насилу царевичи до своего дворца дошли. Елена Прекрасная опять зачала из пушек бить. Подавайте, - говорит, - виноватого! - Вот царь стал посылать меньшего сына: Должно быть, это ты, Иван-царевич, начудил! - Иван-царевич пошел по хрустальному мосту; смотрит Елена Прекрасная в подзорную трубку и говорит: Подите, детушки, возьмите своего батюшку под ручки и ведите сюда с честью. - После того вышла Елена Прекрасная за Ивана-царевича замуж, и рассказал Иван-царевич своему отцу, как братья опустили его в яму и как взяли у него живую и мертвую воду, моложавые яблоки и портрет Елены Прекрасной. Царь приказал их сейчас из пушек убить; вывели их, рабов божиих, в чистое поле и казнили. А Иван-царевич стал жить с Еленой Прекрасною