C новым веком! Киноповесть часть первая

Вид материала

Содержание

Подобный материал:

1 2 3 4 5 6

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

Поезд стоял там, где положено стоять поезду метро. Его двери были раскрыты, и все пассажиры вышли на платформу.

Честно говоря, пассажиры оказались только в одном вагоне. В остальных было удивительно пусто.

Так же пусто было и на станции. Она казалась огромной оттого, что на ней ничего не было. Ни колонн, ни резных украшений, ни скамеек, ни урн. Ровные белые стены и потолок, который еле-еле провечивал сквозь космическую высотищу. Света было предостаточно, хотя непонятно было, откуда он берется.

А еще на станции Новогодняя не было елки.

А елка? – спросил Рома.
Елка? Какая елка? – удивился сотник.
На Новый год полагается елка, - сказал Аристарх.
С украшениями, - сказала Надя.
Судя по размерам станции, она должна быть очень большой, - добавил Соломон.
Кто из вас пожертвует своим желанием, чтобы здесь оказалась елка? – спросил сотник.

Все молчали.

Я так и думал, - сказал сотник. Что ж, благодарите вот его – он показал на Черного человека, - за то, что принес с собой то, о чем вы говорите.
У вас есть елка?
Настоящая?
Покажите нам!

Черный затравленно оглянулся. Все смотрели на него, и деваться было некуда. Глаза Нади сияли еще ярче, чем прежде.

Милый, я так и знала, что в этой сказке без тебя не обойтись, - сказала она.

Черный человек открыл свою коробку и достал елочку. Она была похожа на настоящую и выглядела очень нарядно. Тикающие часы ее совсем не портили, а только украшали.

Вот, - сказал Черный человек безнадежно, - Елка.
Прекрасно! Спасибо! – сотник то ли впрямь обрадовался, то ли глумился помаленьку. Его было трудно понять, - Давайте похлопаем этому господину за то, что не оставил нас без праздника.

Все послушно похлопали.

Маловата елочка, - сказал гигант Гаврила.
А вот это – не проблема, - заверил сотник. – Одну минуточку. Я попрошу всех закрыть глаза, потому что здесь сейчас будет много света. Уно... Дуэ... Трес... Куатро!!!

Все зажмурились, но невероятная вспышка проникла даже через плотно прикрытые веки.

Ох!.. – общий хор голосов приветствовал гигантскую елку прямо посередине зала.

Она ухитрилась превратиться в настоящую и сильно пахла хвоей. Шары из взрывчатки были размером со снежный ком, скатившийся с Эльбруса. Серебряные провода светились загадочно. Часы стали размером с башенные, и эхо от их тиканья дображивало, как вино, в пустых тоннелях.

На часах была половина 12-го.

Это то, что нужно? – спросил сотник.
Да, - ответил хор голосов.
Прекрасно. А теперь – к делу. У нас осталось мало времени. С кого начнем?
А это не больно? – спросил Пашка.
Смотря что пожелаешь. Надеюсь, не укол?
Нет. Я не люблю уколы.
Ну и прекрасно. Значит, обойдемся без боли. С кого начнем?
А сколько можно желаний? – спросила Танюша.
Одно.
А в сказках обычно – три.
При чем тут сказки? Это наша работа.
А два нельзя?
Одно.
Жалко.
Уж сколько есть... Впрочем, вы можете попросить кого-нибудь загадать за вас.
А он согласится?
У него спрашивайте. Мое дело маленькое.
А что можно загадывать?
Все.
Один раз?
Один раз.
А можно, я подумаю?
Можно, Танечка. Итак!

Тишина.

Кто первый?

Тишина.

Ваше благородие! Куда мы попали? Эти люди ничего не хотят.
Бросьте, сотник. Все они хотят, и хотят одного.
Вы так думаете, полковник?
А вы?
Давайте спросим у наших счастливых финалистов!

Ерничая, как в телешоу, сотник подскочил к Витьку.

Ваше имя?
Виктор!
Вы чего-нибудь хотите?
А то!
Заказывайте!
ДЕНЕГ!
Сколько?
Сколько есть!
Есть много.
Значит, много!
В каком виде предпочитаете? Наличные? Чек? Банковский перевод?
Наличкой давай. И чтобы без бумажек! Все эти ордера, договора... Все на фиг.
Постыдились бы, при милиции то.
Договоримся. Да, Вась?
Не вопрос.
Значит, наличкой?
Ей.
Сколько унесете?
Сколько унесу.
В крупных купюрах?
В капусте, и покрупнее.
То есть, в долларах?
В них.
Сотенные устроят?
Валяй.
Новые?
А что, опять поменяли?
Могу предложить большой ассортимент. Есть раритетные денежные единицы времен Джорджа Вашингтона.
Нет. Новые давай.
Решение окончательное?
А в пятисотках можно?
Можно. Могу даже в тысячных купюрах выпуска 2010 года.
Нет. В этих не надо.
Что так?
Не проживу я столько.
Почему же?
С такими бабками долго не живут.
Зачем тогда просишь?
Погулять напоследок.
Интересная мысль.
Ты давай желание исполняй, философ. Что? Слабо?
Нет. Не слабо. Полковник!
Слышу. – мальчик устало взмахнул рукой, - Я же вам говорил. Им нужно только одно!..
Вы, как всегда, правы, ваше благородие, - сотник подмигнул Витьку, - Ловите!
Бросай.
Уже.
И где они?
Разуй глаза, Витек!

Витек разул глаза, расшнуровав предварительно ресницы.

С потолка шлепнулась бумажка. Как подбитый воробей. Потом еще одна. И еще. Которые мятые - летели быстро. Которые поцелее – кружились на лету. А потом полетели вовсе новые, так те планировали, что твой самолет. В результате картина начала напоминать листопад в разгар ноября, где-нибудь в Летнем Саду или на московских бульварах.

Что и говорить, все халявщики смотрели на это зрелище, затаив дыхание. Такое только слепого оставит равнодушным. Да и тот прислушается да принюхается.

Витек бродил по станции и собирал деньги. Иногда поглядывал наверх: не кончаются ли. Не кончались.

Следующий, - сказал сотник.
Ну, я, что ли, - пробасил Гаврила.
Тебе сколько? Тоже «сколько поднимешь»? Да ты, брат, много сможешь поднять.
Да не... Я это... Мне бы здоровья...
Такому быку?!
Сам же говорил, что сердце. Да и я тоже в последний год чую, что вроде воздух иногда пропадает.
И нога хромает, да? То одна, то другая...
А ты откуда знаешь?
По долгу службы, - туманно пояснил сотник и полез в карман жилетки, - вот, держи.
А это что? – спросил Гаврила.
Это таблетка.
Одна?
Как видишь.
А отчего она?
От всего. В аптеке такую не купишь. Выпил – и здоров.
На всю жизнь?
Пока не умрешь, конечно.
А я когда умру?
Не скажу.
Но ты ведь знаешь?
Знаю. Про всех знаю.
Так скажи.
И не мечтай.
Значит, таблетка... – Гаврила задумчиво повертел подарок в руках.
Ага.
Такая маленькая...
Внешность обманчива. Вот ты, например. Такой большой – а внутри сгнил весь, как пень. А она маленькая, но здоровая.
Ну, ладно. Как скажешь. Запить бы... Хоть глоток-другой.
Гглоток, ддругой – это ммысль, - встрял Сан Саныч. – Я ттоже нне откажусь.
Кто таков? – спросил сотник.
Ссам ззнаешь.
И то верно, Сан Саныч. Значит, глоток-другой.
Ттак тточно, ммил человек.
Это и есть твое желание? – переспросил сотник.
А у ттебя есть?
А как же! Для тебя всегда найдется.
Она?
Она!
Белая?
Как горячка!
Ввот и ддавай, кколи нне жжалко.
Ты какую предпочитаешь, отец?
А ввот рраньше, ккоторая ппо ччетыре ддвенадцать была. Есть у тебя ттакая?
Есть.
А ппо ттри шшестьддесять ддве?
И такая есть.
Ух ты... – Сан Саныч облизнулся, - Во подвезло то. Ну, наливай!
Сам наливай. Вот тебе бутылка.
Из ггорла, ччто ли?
Уж как есть.
И нна том сспасибо. Ввыручил. А то уж ккоторый час без нее!
Без нее нельзя.
Ввот и я гговорю, ччто ннельзя. А она: «Нне ппущу, мол, нне ппущу!».
Жестокая.
Ммрак ппросто.
А ты за нее выпей.
Сс ккакой стати?
А с такой стати, что это ей на пользу пойдет. Скажу тебе по секрету, Сан Саныч, что за нее уже мнооого лет никто не пил. Вот она и стала хуже собаки.
Ддумаешь? – Сан Саныч почесал затылок.
Уверен.
Нну лладно. Ппойду ппопробую. С ккем бы выпить-то? Слышь, ммилиция? Ппить будешь?
Погоди. Мне еще желание загадывать.
Я буду, - сказал Гаврила, - Мне таблетку запивать нужно.
Нну ддавай, ммил ччеловек...

Саныч с Гаврилой сели под елкой. Витек бродил вокруг, собирая деньги. Они все еще кружились в воздухе, хотя поток становился меньше. Сержант Василий, тем временем, подошел к сотнику. По дороге он завистливо покосился на Саныча.

Можно, что ли? – спросил он.
Отчего же нельзя? Можно, конечно. Надумал что ни будь?
Мне бы лейтенантом...
А сотником не хочешь? Как я?
Нет такого чина.
Это как же нет? – обиделся сотник, - Ваше благородие! Обижают меня тут!
Отставить балаган! – сказал мальчик.
Есть отставить! (Василию) Значит, лейтенантом?
А капитаном можно?
Запросто.
А майором?
Ну что ты заладил, заячья твоя душа? Капитаном, майором... Проси сразу полковника.
А вот этот товарищ не обидится? – Василий покосился на ребенка.
Этот товарищ из других родов войск. Там ты даже сержанта не получил бы.
Это почему же?
Жизни бы не хватило.
Эх, была не была... Давай полковником!
Гляди, Василий. Сопьешься ты в полковниках. Слишком большой скачок. Надо организм постепенно приучать.
К чему?
Как это «к чему»? Ты у Сан Саныча спроси. Он тебе живо объяснит. Ты что, не понимаешь, зачем вся эта канитель с чинами сделана?
Карьера, наверное. Субординация...
Субординация. Ишь, слова какие знает. Печень тренировать надо, обалдуй! Ты с полковниками пил хоть раз?
С полковниками нет. С майором однажды.
И как?
Не помню.
Вот именно. А сам в полковники просишься. Давай лучше сразу генералом. Эти уже на боржом переходят.
Не люблю я боржом.
А жену любишь?
Когда как.
А ведь она генеральшей станет. Это, брат, тяжелый случай.
Тамарку – в генеральши?!!! Да ты что, сотник? С ума сошел?
А как иначе? Тебе для чего, думаешь, два погона дается? Один – для тебя, а второй – для жены.
Она же и так из магазинов не вылезает!
А вот это – еще одна причина такого множества чинов. Жену к магазинам так же постепенно приучать надо, как печень – к водке. Лейтенантша... Капитанша... Майорша... А то ведь может и того... – сотник покрутил пальцем у виска.
Да ну?
Были случаи. Опять же, ностальгия их начинает одолевать.
Кто такая?
Ну, как тебе объяснить... Это когда обратно тянет. К младшему оперсоставу.
Это ко мне, что ли?
Нет, брат Василий. Ты ведь уже генерал будешь. К твоим вчерашним корешкам.
Ты, сотник, говори, да не заговаривайся. Щас как дам!
Короче.
Капитаном делай! Дальше сам пойду... тренироваться.
Нет проблем, сержант. Держи...

Сотник протянул Васе капитанские погоны. Вася поглядел на них, примерил и растрогался.

Спасибо, сотник. Дай я тебя обниму!
Обнимай, так и быть.
Пошли к Санычу, звездочку обмывать!
Нельзя мне, Вась. На посту я.
Что с того? Я тоже на посту!
Да ты не задерживай, капитан, - сказала сзади Танюша. – Очередь тут.
Эх, девушка! Дайте я вас тоже обниму!
Капитаншу свою обнимай.
Тебя как звать?
Татьяна.
Злая ты, Танька.
Уж какая есть!
Саныч! – Василий засобирался под елку, - вы там еще не все выпили-то?
Не волнуйтесь, - подмигнул сотник, - из этой бутылки все никогда не выпить. Бездонная она.
Да ну?
Точно. Главное – не разбить.
Саныч! – заорал Вася, - Ты поосторожнее с бутылкой-то! Я уже иду... Звездочку обмывать будем!

У Тани был вид растерянный, но храбрый.

Я там говорила насчет шубы...
Я слушаю, девочка.
Песец там или чернобурка...
Могу порекомендовать соболей. Удивительный мех. Впрочем... Специально для вас, Таня, есть уникальный товар. Шуба из меха среднерусского кенгуру, вымершего пять миллионов лет тому назад... Это была на редкость пушистая тварь. Неудивительно, учитывая ваш климат. Берете?
Нет... Я...
Да не волнуйтесь вы так... Есть и другие интересные экспонаты. Вот, например. Шуба из марсианских одуванчиков. Ноская, пушистая и такая теплая, что в ней можно запросто отправляться на Северный полюс!
Я... Я не хочу на Северный полюс. И вообще не хочу шубу.
Чего же ты хочешь, дитя?
Я хочу... Дона Фернандо!
Того самого, который?..
Да! Того самого!
Ну, Танька, ты даешь, - сказала Соня.
Должен вас огорчить, Танюша. Я не могу вызвать сюда персонажа, которого не только не существует, но и не может существовать из-за его полной нереальности. На земле он прожил бы не больше минуты.
Почему?
Умер бы от разрыва сердца, оглянувшись по сторонам.
Тогда отправьте меня к нему!
Танька! – крикнула Соня, - Ты в своем уме?
Вы уверены? – спросил Сотник.
Да. Я уверена. Хочу к дону Фернандо.
Обратной дороги не будет.
И черт с ней!
Держите. – сотник с легким вздохом передал Тане пульт дистанционного управления телевизором. – Нажмите на красную кнопку, когда будете готовы.
А где телевизор?
У вас за спиной.

Оглянувшиеся и впрямь увидели на стене телевизор. В отличие от модного пульта, ящик был так себе – древний и черно-белый.

Танюша понажимала на кнопки каналов. Везде шел любимый сериал. Только герои говорили каждый раз на другом языке. Особенно страстно они кричали по китайски.

Таня подошла к Соне и обняла ее.

Прощай, подруга.
Ты определенно сошла с ума.
И пусть.
Ты хоть понимаешь, что тебя там ждет?
А что меня ждет здесь? Серега из Митино? Кирюха с Таганки?.. Нет, Соня. Я устала.
Ты не знаешь испанского.
Знаю.
Я буду скучать по тебе.
Я тоже.
Кажется, я теперь начну смотреть сериалы.
А я, кажется, перестану... - Танюша улыбнулась сквозь слезы. – Прощайте все! Я помашу вам с экрана.
Счастливо, Танечка...
Пока, Танюха!
Покажи им всем!...

Никто не заметил, когда она нажала на красную кнопку. Все зажмурились от вспышки, а когда открыли глаза, увидели, что на месте Тани в одну точку стягивается белое электрическое сияние.

Зато на телеэкране стало одной героиней больше. Дон Фернандо, остолбенев, выпустил из объятий дежурную дочь и смотрел на смуглую, неузнаваемо прекрасную Таньку, которую теперь звали иначе и которая ни с какой стороны не была ему родственницей.

Buenos noches! – сказала Таня и, поглядев с экрана в зал, помахала всем рукой...

А мне полагается желание? – спросила Соня, утирая слезу.
Увы, милая барышня. Вы уже получили ваши духи.
И вот так всю жизнь. Поспешишь – людей насмешишь.
Не думаю, что ваш подарок заставит кого-то смеяться. Эти духи – сильнейшее приворотное зелье. Мужчины вокруг вас будут укладываться в плоты и плыть вниз по течению Тоски.
И на том спасибо, - сказала Соня.
Ну-с! Кто следующий? Шевелись, золотая рота! Время уходит!
Если других желающих нет, позвольте мне... – сказал вор Игнат.
Другие желающие есть, смею тебя уверить. Но ты ничем не хуже их. Прошу. – сказал сотник.
Мы не представлены... – сказал Игнат.
И не надо, - сказал сотник.
Как-то странно, все таки, просить у незнакомого человека...
А воровать у незнакомого человека не странно?
Тише! – Игнат покраснел и оглянулся.
Ничего. Здесь все свои, - сказал сотник.
Воры? – удивился Игнат.
И воры тоже.
Что вы говорите?!
Представь себе.
А я думал, что я здесь один такой. Видите ли... Это у меня, как болезнь.
Понимаю.
Я просто не могу без этого жить.
Это бывает. В одной из прошлых жизней ты был шерифом.
И тоже воровал?
Нет. Вешал воров пачками. И один из них успел тебя проклясть.
Что вы говорите?!
Да. Однако, ближе к делу. Что надо?

Игнат придвинулся к сотнику и зашептал:

Мне нужна Джоконда.
Та самая?
Та самая.
Брось! Это на редкость вздорная девица, а ее манера улыбаться бесит всех друзей. К тому же, она весит восемьдесят кило, что по вашему времени не совсем модно. А ты, я гляжу, комплекции средней.
Я о картине.
Ах, о картине? А Луна с неба не нужна? Это было бы проще.
Для меня это важно. Это... Это как...
Как выкрасть невесту. Понимаю.
Я ведь так одинок.
Это – мечта всей твоей жизни?
Да. Сколько себя помню.
Кража века?
Что-то вроде того.
Ассортимент больше, чем думаешь. Есть несколько сносных скрипок Страдивари или южноафриканский алмаз «Глаз Дракона»...
Нет.
Могу, наконец, предложить пару тайников в пирамидах. Там не только украдешь, но и прославишься.
Я не хочу славы. Слава помешает работать.
Да. Вору слава и впрямь ни к чему. Значит, Джоконда?
Она.
С доставкой на дом?
Нет. Я хочу ее украсть.
Так что тебе от меня-то нужно? Кради на здоровье.
Как?
Очень просто. Берется Джоконда – и крадется.
Не выйдет. В одиночку музей не взять.
Какой музей, наивная твоя голова! Какой музей?!
Эрмитаж.
Ты что, думаешь, там оригинал висит?
А что же там висит?
Что там висит, не важно. А вот адресок настоящей «Моны Лизы» дать могу.
Давайте.

Сотник выхватил из воздуха блокнот и застрочил в нем.

Погодите!
Ну что еще?! Не задерживай.
А где настоящая Мона Лиза?
Скажем так: в небольшой частной коллекции.
Значит, если я ее украду, об этом не узнает никто, кроме хозяина?
Абсолютно точно.
Но ведь тогда это не будет кражей века!
Не будет. Зато невеста твоя будет настоящей, а не липовой.
Нет уж. Лучше пусть настоящей будет кража. С липовой невестой я как ни будь проживу.
Ох, и надоел ты мне, Игнат. Вот тебе шапка, и делай что хочешь.
Зачем мне шапка? Деньги просить?
Надевай – узнаешь.

Игнат надел и исчез.

Ух ты! – донеслось из пустоты.
То-то. Но смотри у меня! Если сегодня здесь что ни будь пропадет, сниму шапку вместе с головой.
Что вы себе позволяете! – крикнула Наталья Пална. – Помогаете вору!
И что? – удивился сотник.
Вы же должны только добрые желания исполнять!
Кто вам сказал?! – глаза у сотника вылезли на лоб и с чавканьем втянулись обратно.
Я потом верну, - донеслось из пустоты.
Так мы вам и поверили... Это же надо! С вором ехали! – сказала Наталья Пална, озираясь.
А я думала, порядочный! – сказала Марлена. – А ну, снимай шапку!
Не сниму.
Сымай!
А вы меня ловить будете.
Нам некогда. Снимай, христопродавец!
Ни за что.
Тронешь мои бабки – урою! - пообещал Витек.
И я помогу, - сказал капитан Вася.

Саныч пробормотал неразборчивое. Он был занят лабораторным исследованием своей бездонной бутылки и добрался уже до шестого стакана. Гаврила, которого до сих пор морщило от горчайшей таблетки, помогал ему в полный рост. Оба были хороши.

Слышь, командир, - сказал Гаврила.
Да?
А отходняк твоя таблетка лечит?
Нет. Не лечит.
Что так?
Ничего. Не болезнь это.
Ничего себе «не болезнь»! Слышь, мужики! Это отходняк-то не болезнь?! Да от него загнуться можно!
Не отвлекайте товарища волшебника! Тут очередь ждет! Алкаши!
Прошу вас, гражданочка, - сотник сделал приглашающий жест Наталье Палне.

Та подошла, толкая впереди сыновей.

Здравствуйте.
Виделись.
Вот, полюбуйтесь. Русский язык проглотил. – Пална показала на Кольку.
Великий и могучий?
Он самый. Коля! Скажи дяде что ни будь!
Fuck off, you sucker!
Вежливый мальчик, - сказал сотник.
Колька! – взмолилась Наталья, - ну вспомни, Христа ради, свой язык! У тебя же хорошие оценки по нему были. Пятерки и четверки!
Это ваше желание? – вмешался сотник.
Мое желание... Пропади оно пропадом это желание. Уже год, как только о стиральной машине и думаю.
Которая автомат?
Да. Которая все сама делает, только кнопку нажать. В рекламе видела, потом специально в магазин пошла – потрогать.
Потрогали?
Ох, потрогала...
И как?
Хорошо.
Странно, мадам... На свете есть столько прекрасного. Давайте попробуем вспомнить! Неужели вам в юности не хотелось путешествовать по миру, посмотреть на древние города?
Хотелось. И сейчас еще «Клуб путешественников» смотрю. А потом как начнется рекламная пауза – так и смерть моя приходит.
Машина?
Она.
Аристон?
Индезит.
Вам не жалко себя?
Еще как жалко. Вы посмотрите, на что руки стали похожи! Не настираешеься.
И все таки! Давайте вспоминать дальше. Вот вы идете из кино. Вам восемнадцать, и впереди – вся жизнь. Неужели ваши глаза не высматривают на улице принца, которого хочется взять за руку в свое путешествие? Волшебный замок? Павлины на дорожках? Чудесная музыка... Обеденный стол на сто персон, за которым сидят ваши друзья. Они улыбаются вам, они любят вас, и каждый второй мечтает о том, чтобы выпрыгнуть из крокодиловой кожи друга в пушистый мех кавалера... Но вы – чиста и строга, и только флирт, невинный, как улыбка ребенка, станет подарком за их многолетнюю преданность...
У нее восемь режимов, для каждой ткани – свой. Выставляешь программу, забрасываешь белье и нажимаешь на кнопку. Все...
А потом и к вам приходит запретная страсть. Она забегает в дом неожиданно, как уличный пес. Она так же грязна и голодна, она так же легко плюет на устои дома, которые вчера казались незыблемыми. Она роняет на пол посуду, и красные пятна на скатерти уже не только от вина...
Для скатертей – четвертый режим...
И вы уходите вместе с безродной дворнягой своего нового чувства на большую дорогу... И в последний раз оглядываетесь назад, чтобы сквозь слезы улыбнуться дому, который без вас превратится в склеп...
Молодой человек. Все это выше меня. Давайте ближе к делу.
Как скажете. Итак, стиральная машина. Марка?
Да какая там марка. Вот этому остолопу речь вернуть надо. Видать, не судьба мне машину получить.
Коля, а ты что хочешь? Может, твое желание совпадает с маминым.
Nope. I need a gun.
What kind of? – спросил сотник.
Machine gun, - сказал Коля и, подумав, добавил: - Thompson.
Why?
I like a cool gang stuff.
No shit?
No shit.
Loaded?
Course!
Sure?
Shut up and do it!
Полковник! – сказал сотник. – Вы слышали?
Конечно, - отозвался мальчик.
Выполнять?
А что делать? Мы с вами – люди подневольные.
Что он попросил? – забеспокоилась Наталья Пална.
Он попросил оружие. Автомат системы «Томпсон».
Игрушечный, я надеюсь?
Увы.
Увы, да?
Увы, нет!
О Боже! Только этого не хватало! Коля! Товарищ волшебник, прекратите этот ужас! Ой!

Бахбахбахбахбахбахбахбах!!!!!

Все, кто стоял, присели. Все, кто сидел, прилегли. Даже невидимый вор Игнат зашуршал на полу, укладывясь поудобнее.

Бутылку не задень, малец! – сказал Саныч, - Голову оторву!
Господи! – Наталья Пална расплакалась. – Теперь еще и эта напасть!

Коля молодецки дунул на ствол и забросил автомат за спину.

Cool! – сообщил он.
Это выше меня. Кажется, я сейчас упаду в обморок...– сказала мать. - Что мне делать?
Загадывать желание, - отозвался сотник.
Я хочу, чтобы мой сын немедленно заговорил по русски!
Сделано!
Коля!
Мам!
Наконец то! Коля! Как ты мог! Что ты со мной делаешь! В могилу меня хочешь свести.
Нет, мам. Все о’кей.
Как! Опять!
Нет. О’кей - это я так, просто. Видала, какой у меня клевый автомат.
Я тебе сейчас попку набью, будет тебе автомат! А ну-ка, давай его мне!
Не дам.
Отдай, говорю.

Коля отбежал на безопасное расстояние. Наталья Пална попыталась его сократить. Коля – снова увеличить... Так они и забегали, а Пашка остался стоять где стоял, то есть перед сотником.

А ты что хочешь? – спросил сотник. – Калашников? Магнум? Беретту?
Вообще то, я хочу собаку.
Какую?
Большую. Ротвейлера.
Нет проблем. Мальчика или девочку?
Подождите... Я еще не все сказал... – Пашка всхлипнул.

Наталья Пална спиной почувствовала вспышку. Она отвлеклась от погони за Колей и обернулась.

Рядом с Пашкой, сияя никелированными деталями, стояла новенькая стиральная машина. Рядом стоял ее сын, которому очень хотелось собаку, но еще больше было жаль маму.

В голове у Натальи Палны выключился свет, и она грохнулась в обморок.

***

Следующим к сотнику подошел Соломон. Он, ни слова не говоря, долго смотрел на того, кого Колька называл “Santa”, Пашка – Дедом Морозом, а Наталья Пална – волшебником. Тот смотрел на него в ответ.

Вы ведь все понимаете, - сказал, наконец, Соломон.
Конечно, - ответил сотник.
Сначала – разруха, потом – война. Потом снова – разруха. И потом эти марши... Я не люблю марши.
Я понимаю.
Бухгалтерия – спокойное ремесло. Им занимался и мой отец, и мой дед.
Конечно. Я восхищаюсь вами, Соломон. Так преуспеть в том, что ненавидишь всей душой...
Ненависть занимала только половину души. Вторая была отдана любви.
Она отвечала вам взаимностью, не так ли?
Да. Хотя иногда нам было скучно вдвоем.
Такая любовь требует публики.
Да. И, чем больше, тем публики, тем она сильнее.
Что ж. У вас есть шанс все исправить.
Я попробую.
Вот. Возьмите. – сотник вытащил из потайного кармана длинную узкую палочку, похожую на учительскую указку.
Спасибо.
Вас ждут.
Где?
Если нет под елкой, посмотрите

Blog

C новым веком! Киноповесть часть первая

Содержание