Geum.ru

Влияние военных действий на окружающую среду

Вид материалаДокументы

Содержание


Таблица 10. Влияние наземного взрыва ядерного устройства на отдельные компоненты ландшафта. Источник.
Подобный материал:

Влияние военных действий
на окружающую среду


Важность и срочность исследований подобного рода определяется нынешней обстановкой в мире, которая, как указывалось на Всемирном парламенте народов за мир в Софии, заключается в том, что империалистические государства под прикрытием создаваемой ими же напряженности ведут дело к расширению существующих и созданию новых военных блоков, форсируют наращивание своих армий, накапливают во всевозрастающих размерах как ядерное, так и обычное вооружение, расширяют в целом масштабы военных приготовлений. В наше время орудия истребления достигли такого уровня, когда мировая война как средство достижения политических целей оборачивается угрозой самому существованию человеческой цивилизации.

Первые работы, показавшие пагубное влияние военных действий на окружающую среду, появились в конце 60-х — начале 70-х годов, когда стали известны факты варварского уничтожения природы полуострова Индокитай войсками США во время войны во Вьетнаме, Лаосе и Камбодже. Именно в результате невиданных по масштабу разрушений природной среды в ходе военных действий возник новый термин — «экоцид» (по аналогии с «геноцидом» — широко известным понятием из терминологии квалификации военных преступлений). В 1970 г. ряд американских авторов — Б. Вейсбрег, Е. Пфейффер, А. Уэстиг и др. (всего 19 человек) в книге «Экоцид в Индокитае» (М., 1972) выступили с разоблачениями преступлений американской военщины против человека и природы на полуострове Индокитай. Эту работу, как и другие, в которых дается анализ последствий военных действий в Юго-Восточной Азии, нельзя отнести к прогнозам, но она дала важный фактический материал, используемый сейчас для составления собственно прогнозов в этой области. Приводимые факты убедительно показывают, что война, которую вели США в Индокитае с применением варварских средств массового поражения, повлекла за собой необратимые, губительные последствия для всех форм жизни в этом районе и может рассматриваться как новый вид международного преступления — экоцид.

В 1974 г. вышел в свет сборник статей «Air, Water, Earth, Fire», в котором наряду с анализом «экологической войны» в Индокитае были также рассмотрены вероятные последствия применения ядерного и химического оружия, а также возможность использования направленных изменений погоды и климата в качестве одного из средств ведения войны. Из работ более позднего времени следует выделить публикации А. Уэстига (Westig, 1977, 1979) и Дж. П. Робинсона (Robinson, 1979). Последняя представляет собой обработанные автором результаты исследования ученых США, АРЕ, Таиланда и Индии. Интересно, что работа Робинсона проводилась в рамках Программы ООН по окружающей среде (ЮНЕП) с целью выявления возможности возникновения процессов опустынивания под влиянием военных действий.

Как правило, большая часть авторов прогнозов «чужда политике». Они выносят свои суждения «объективно и непредвзято», с точки зрения специалистов географов, биологов и т. п. И тем убедительнее, вольно или невольно, звучат выводы их исследований о том, что военная катастрофа, которая может разразиться в настоящее время, будет во много раз ужаснее, чем любая прошлая война, и может поставить под угрозу само существование человека. Убежденность в этом звучит во всех работах, отразивших влияние военных действий на окружающую среду независимо от того, задуманы они как прогнозные или нет.

Очевидно, что составление подобных прогнозов, как указывают сами авторы, сталкивается с рядом трудностей, вызванных недостатком информации об особенностях экосистем и их реакции на воздействие тех или иных факторов, связанных с военными действиями. И хотя закономерности изменения и перестройки экосистем в результате военных действий выявлены недостаточно полно и строго, ни у кого не вызывает сомнения, что потенциальная опасность очень велика.

Концепция ведения военных действий путем разрушения среды обитания противника не нова. Тактика «выжженной земли» использовалась еще в древности. Однако, как правило, эффективнее (да и возможности были несравненно скромнее) было направить удар непосредственно против вражеских сил, нежели против окружающей среды. Но война, которую в 60-х и 70-х годах вели в Индокитае США, вылилась в экологическую войну, в ходе которой прежняя армейская стратегия «поиска и уничтожения уступила место откровенной политике уничтожения всех и вся». «...С тех пор как римляне посыпали солью почву в Карфагене, история не помнит подобных примеров» (Экоцид в Индокитае, 1972, с. 9). Во Вьетнаме, Лаосе, Таиланде и Камбодже экоцид осуществлялся при помощи массированных бомбардировок с применением напалма и химических веществ, которые велись круглосуточно по огромным площадям. Согласно американским данным, в Индокитае с 1965 по 1973 г. было применено свыше 15,5 млн. т взрывчатых веществ всех видов — больше, чем использовалось во всех предыдущих войнах, что эквивалентно 570 атомным бомбам, аналогичным сброшенным на Хиросиму и Нагасаки. Это значит, что в течение всего восьмилетнего периода военных действий ежесекундно взрывалось около 50 кг взрывчатых веществ (или 1 атомная бомба) каждые 6 дней (Air, Water..., 1974). В результате взрывов было перемещено 2,5 млрд. м3 земли, что в 10 раз больше объема земляных работ, проведенных при сооружении Суэцкого канала. «Экспериментальное» применение арборицидов и гербицидов (химических препаратов, предназначенных для уничтожения древесной и травяной растительности) началось с 1961 г., а в 1962 г. они уже стали главным оружием в глобальной американской стратегии химической и биологической войны во всей Юго-Восточной Азии. Лишь за период с 1965 по 1969 г. было обработано арборицидами и гербицидами 43% пахотных земель и 44% площади лесов. Особенно интенсивно использовался так называемый «оранжевый реактив» — чрезвычайно сильный дефолиант. За период с января 1962 по февраль 1971 г. 45 млн. л этого вещества было распылено на площади около 1,2 млн. га. Позднее обнаружилось, что этот препарат поражает людей зачастую через много лет после отравления и даже сказывается на потомстве. Применение дефолиантов привело к гибели урожая, способного прокормить 900 тыс. человек. Если в 1964 г. Южный Вьетнам экспортировал 48,5 тыс. т риса, то в следующем году пришлось импортировать 240 тыс. т.

После 1971 г. США поставили задачей полное уничтожение лесов Вьетнама («complete forest removal»). Огромные бульдозеры буквально «под корень» срезали лесные массивы вместе с почвой. В разгар проведения этой операции ежедневно уничтожалось 400 га лесов. Эти бульдозеры были цинично названы «римскими плугами» — в честь решения римского сената в 146 г. до н. э. разрушить Карфаген и посыпать почву солью, чтобы на ней никогда и ничего не росло. Такое варварское уничтожение растительности и почв привело к полной потере плодородия в районах проведения этой варварской акции и превращению их в «зеленую пустыню», поросшую грубым сорняком императа (Air, Water..., 1974).

Уничтожены почти все прибрежные мангровые леса на юге Вьетнама, так как они погибают после первого же опыления арборицидами и гербицидами и не восстанавливаются в течение десятилетий. С гибелью мангровых лесов иссякают рыбные запасы в прибрежных водах, начинается размыв берегов и отступание береговой линии. Погибают почти все животные, за исключением крыс, которые невероятно размножаются и служат переносчиками разных заболеваний. Разрушены тропические широколиственные леса, особенно влажные, регенерация которых также затруднена резким изменением микроклиматических условий (в сторону усиления сухости) и быстрым распространением бамбуков и кустарников, лучше соответствующих новой экологической обстановке. Всего за время войны было уничтожено 50 млн. м3 древесины.

В результате бомбардировок образовались обширные площади антропогенного бедленда — около 30 млн. воронок глубиной до 6—9 м. Следствием дефолиации и бомбардировок явились эрозия почв, развитие оползневых процессов, снос массы твердых частиц в долины и русла рек, усиление наводнений, выщелачивание питательных веществ из почв и их истощение, образование ожелезнённых (латеритных) кор на почвах, коренное изменение растительности и животного мира на значительных площадях.

Влияние различных видов оружия на ландшафты проявляется по-разному. Фугасное оружие может нанести большой урон как почвенно-растительному покрову, так и обитателям лесов и полей. Главным стрессовым фактором в этом случае является ударная волна, которая нарушает однородность почвенного покрова, убивает фауну, микроорганизмы (почвенные), разрушает растительность. Согласно Уэстигу А. X. (Westig, 1977), при падении 250-килограммовой бомбы образуется воронка, из которой выбрасывается до 70 м3 почвы. Разлетающиеся осколки и ударная волна убивают всех животных и птиц на площади 0,3—0,4 га, поражают древостой, который впоследствии становится объектом нападения различных вредителей и грибковых заболеваний, уничтожающих деревья в течение нескольких лет. Разрушается тонкий слой гумуса, часто на поверхности оказываются бесплодные и сильнокислые нижние почвенные или подпочвенные горизонты. Кратеры от бомб нарушают уровень грунтовых вод; заполняясь водой, они создают благоприятную среду для размножения комаров и москитов. В ряде мест происходит затвердение подпочвенных горизонтов, образование железистых кор, на которых растительность восстановиться не может. Воронки сохраняются долгое время и становятся неотъемлемой частью антропогенного рельефа.

Недавно изобретенные бомбы, взрывающиеся в воздухе, относятся к категории экологически наиболее опасных. Такие бомбы выбрасывают низко над целью облако аэрозольного топлива, которое через некоторое время — после насыщения его воздухом — взрывается. В результате образуется ударная волна огромной силы, поражающее воздействие которой значительно превосходит эффект от обычной фугасной бомбы. Так, 1 кг взрывчатого вещества такой бомбы полностью уничтожает растительный покров на площади 10 м2.

Зажигательное оружие опасно тем, что вызывает самораспространяющиеся пожары. В наибольшей степени это относится к напалму, 1 кг которого полностью сжигает все живое на площади 6 м2. При этом особенно большие участки поражаются в ландшафтах, где накапливается много горючего материала, — в степях, саваннах, сухих тропических лесах. С другой же стороны, общий отрицательный результат пожаров в таких экосистемах будет меньше, так как для них вообще характерны пирофиты3. Однако даже в таких экосистемах видовой состав растений после обширных пожаров будет коренным образом изменен. Значительно больший ущерб наносят пожары почвам, в которых резко сокращаются содержание органического вещества и почвенная биомасса, нарушаются водный и воздушный режимы, круговорот питательных веществ. Обнаженная и подверженная воздействию внешних сил почва может лишь очень медленно, а иногда и не может вовсе вернуться к прежнему состоянию. Особенно типично зарастание пожарищ сорными растениями и заселение вредными насекомыми, которые препятствуют возрождению земледелия и становятся источником новых опасных заболеваний человека и животных.

Химическое оружие широко применялось только в двух войнах. Около 125 тыс. т его было использовано во время первой мировой войны и около 90 тыс. т — во время войны во Вьетнаме. Известно, что жертвами отравляющих веществ стали 1,5 млн. жителей этой страны. Были и другие случаи применения химического оружия в нынешнем столетии, но в значительно меньших масштабах.

Химические вещества, использовавшиеся во время первой мировой войны, были в основном отравляющими газами, применяемыми против живой силы противника. И хотя они вызывали огромные человеческие жертвы, их влияние на окружающую среду было незначительным. Однако после первой мировой войны в странах Запада были изобретены новые органофосфорные соединения, известные как нервно-паралитические газы, способные при дозах 0,5 кг/га уничтожить большую часть живых обитателей ландшафтов.

Некоторые нервные газы обладают фитотоксичностью и потому представляют особенную опасность для травоядных, которые могут быть поражены даже спустя несколько недель после применения химического оружия. Считается, что нервные газы могут сохраняться в ландшафтах до двух-трех месяцев. Современные синтетические нервные газы, заменившие прежние, значительно превосходят их по своей токсичности. Устойчивость таких газов, как 2, 3, 7, 8-тетрахлордибензо-р-дио-ксин (ТСДЦ), исчисляется годами, и, накапливаясь в пищевых цепях, они часто вызывают тяжелые отравления людей и животных. Как показали экспериментальные исследования, диоксин в тысячу раз более ядовит, чем мышьяк или цианистые соединения. Для арборицидов и гербицидов в отличие от нервных газов характерна избирательность воздействия: они токсичны для растений в значительно большей степени, чем для животных, поэтому особенно сильный ущерб эти химические соединения наносят древесной, кустарниковой и травянистой растительности. Некоторые из них, уничтожая почвенную микрофлору, могут приводить к полной стерилизации почв.

Применение химического оружия в Индокитае показало:

1) растительность может быть полностью и сравнительно легко уничтожена на огромных площадях, причем дикие и культурные растения поражаются примерно в одинаковой степени; 2) это в свою очередь пагубно сказывается на животном мире; 3) экосистема теряет много питательных веществ в результате их выщелачивания из разрушенной и не защищенной растительностью почвы; 4) местное население страдает в результате как прямого, так и косвенного воздействия применяемых веществ; 5) последующее восстановление экосистемы требует длительного времени.

С тех пор как в 1972 г. было принято решение о запрещении биологического оружия, все исследования, которые ведут западные державы в этом направлении, тщательно скрываются. За исключением токсинов, биологическое оружие — это живые организмы, каждый вид которых обладает особыми требованиями к питанию, условиям обитания и т. п. Наибольшую опасность представляет применение этого вида оружия с воздуха, когда один низко летящий небольшой самолет может вызвать эпидемии на площади в сотни и даже тысячи квадратных километров. Некоторые болезнетворные микроорганизмы отличаются высокой устойчивостью и сохраняются в почве десятилетиями при самых разных условиях. Ряд вирусов может поселяться в насекомых, которые становятся их переносчиками, а в местах скопления этих насекомых возникают очаги заболеваний человека, растений и животных.

Масштабы воздействия ядерного оружия на экосистемы так велики, что их трудно переоценить (смотри таблицу 10).

Таблица 10.
Влияние наземного взрыва ядерного устройства на отдельные компоненты ландшафта. Источник. Westig A. H. Weapons of Mass Destruction and the Environment. London, 1977, p. 17.

Характер поражения

Площадь поражения (га)

Атомная бомба 20 килотонн

Водородная бомба 10 мегатонн

Взрывная воронка
1
57

Гибель позвоночных от ударной волны
24
1540

Уничтожение всей растительности в результате ионизирующего излучения
43
12100

Уничтожение древесной растительности в результате ионизирующего излучения
148
63800

Уничтожение растительности ударной волной
362
52500

Гибель позвоночных в результате ионизирующего излучения
674
177000

Уничтожение растительности в результате теплового излучения
749
117000

Гибель позвоночных в результате теплового излучения
1000
150000

Одна водородная бомба средних размеров выделяет столько энергии, сколько было выделено всеми взрывчатыми веществами во время первой и второй мировых войн. Каждая из форм освобождения энергии (термическая, радиоактивная, механическая) способна оказать чудовищное разрушительное действие на экосистемы: прямое (физическое и биологическое) и косвенное — в результате влияния на атмосферу и гидросферу, почвы, климат и т. п.

Влияние ударной волны или пожаров на ландшафт при ядерном взрыве отличается от аналогичных эффектов при применении обычных видов оружия только масштабами. Но радиоактивное воздействие является уникальным. Живые организмы по-разному чувствительны к облучению. Одни из них, насекомые например, способны выдерживать в сотни раз большие дозы радиации, чем те, которые смертельны для людей и большинства позвоночных. То же можно сказать и о растительности. Наиболее чувствительны к ионизирующей радиации деревья, затем идут кустарники и травы. Излучение вызывает нарушение репродуктивной способности, возможны различные генетические последствия, например увеличение темпов мутации.

Особую опасность представляют стронций-90, цезий-137, тритий-55 и железо-55, которые могут накапливаться в почвах и посредством биоаккумуляции попадать в растения и животных. Наблюдения, проводившиеся на островах Тихого океана, служивших полигонами для испытания ядерного оружия США, показали, что некоторые радиоактивные элементы — цезий-137 и стронций-90 — через два года после взрыва оказались включенными в биологический круговорот. Кроме того, на всех полигонах отмечалось исчезновение как минимум одного вида животных. Недавние исследования показали аномально высокое содержание цезия-137 и стронция-90, а также плутония в организмах жителей атолла Бикини.

В результате переноса атмосферных осадков такие явления могут происходить и вдали от мест взрывов. При испытаниях на атолле Бикини радиоактивный материал был поднят на высоту 30 тыс. м и радиоактивные осадки выпали на площади в несколько тысяч квадратных миль. При этом продукты взрыва могут удерживаться в верхних слоях атмосферы в течение многих лет и представляют особую опасность в тропических районах с обильными осадками. К косвенным последствиям ядерных взрывов относится поступление огромного количества пыли в атмосферу: при взрыве 1 Мт тринитротолуола образуется 10 тыс. т пыли. Запыление атмосферы может сказаться на режиме выпадения осадков и даже на климате Земли. Подсчитано, что количество пыли, которое поступит в атмосферу при взрыве мощностью 10 тыс. Мт, в течение 1—3 лет может понизить температуру атмосферы на несколько десятых градуса Цельсия. Кроме того, поскольку при ядерных взрывах в атмосферу поступает большое количество радиации, может произойти нарушение озонового экрана. Это может вызвать дальнейшее понижение температуры атмосферы и усиление биологически активной ультрафиолетовой радиации. Предполагается, что в течение 10—12 лет, необходимых для восстановления содержания озона в атмосфере до первоначального уровня, могут произойти кардинальные изменения климата, которые в свою очередь повлияют на производство продовольствия, мутагенность болезнетворных и других микроорганизмов, увеличение солнечных ожогов и, следовательно, случаев рака кожи и пр.

В литературе обсуждается также возможность направленных изменений погоды и климата для проведения военных операций. Засевание облаков йодистым серебром и другими веществами для увеличения осадков проводилось в Индокитае американскими агрессорами еще в 1963 г. Главной целью было уменьшить проходимость дорог и усилить наводнения на равнинах. Попутно происходило усиление смыва почвы, уже нарушенной бомбардировками, увеличение числа болезнетворных организмов, переносимых с водой и обитавших во влажной почве, усиление эпидемических заболеваний среди людей, домашних и диких животных. Нарушение режима выпадения осадков может также сказываться на нарушении вегетативных циклов местной флоры и на урожаях сельскохозяйственных культур, особенно в рисопроизводящих районах. Направленные изменения погоды могут служить для решения целого ряда тактических задач: искусственного образования туманов или усиления штормовой погоды для затруднения передвижения сил противника; рассеивания туманов и облаков для облегчения бомбометания; изменения погоды могут усиливать действие химического оружия и т. п. Кроме того, могут быть использованы такие приемы, как запуск ракет для создания «дыр» в озоновом экране (и местного усиления ультрафиолетовой радиации), использование ракет для запыления верхних слоев атмосферы. Особенность этого вида воздействия заключается в его долговременном, неконтролируемом и непредсказуемом эффекте, который может привести к катастрофическим изменениям экологического равновесия в глобальном масштабе и существенно нарушить жизнь многих поколений людей.

Стратегами Запада обсуждаются и возможности применения «геофизического оружия» — землетрясений, спровоцированных путем проведения подземных взрывов, закачки грунтовых вод; воссоздания приливных волн типа цунами для разрушения приморских районов; увеличения интенсивности и частоты грозовых разрядов и т. п.

В результате анализа воздействия перечисленных видов оружия выделяют три главных стрессовых агента — уничтожение почвы, растительности и биоцид. При этом разные экосистемы по-разному реагируют на одни и те же виды воздействия, так как каждая имеет свое «уязвимое место», поражаемое в первую очередь и влияющее на характер и степень других изменений.

Важность роли той или иной группы организмов во многом определяется ее функцией в экосистеме. Так, организмы, которые влияют на энергетические процессы в экосистеме, очевидно, оказывают определяющее влияние на все процессы и имеют наиболее важное значение для экосистемы в целом. Такие организмы часто называют «экологическими доминантами», и внутри любого живого сообщества они имеют самую большую продуктивность.

Для каждой экосистемы жизненно важную роль играют зеленые растения, которые через механизм фотосинтеза преобразуют солнечную энергию в химическую, необходимую для поддержания жизни и развития других биотических компонентов. Таким образом, степень разрушения экосистемы будет максимальной, если пострадают главным образом зеленые растения. Особенно тяжелыми могут быть последствия при разрушении лесов. Леса играют настолько важную стабилизирующую роль в биосфере, что их гибель может вызвать очень серьезные не только региональные, но и глобальные последствия. Обезлесение грозит деградацией и истощением земельных ресурсов вплоть до опустынивания и других форм «экологической катастрофы».

Степень уязвимости экосистем различна: чем более зрелой является экосистема, тем больше ее способность выдерживать определенные изменения условий без коренного изменения своих свойств. Однако если воздействие извне слишком сильно, механизмы регулирования нарушаются. Изменения окружающей среды могут стать настолько серьезными, что к ним смогут приспособиться лишь некоторые виды. И чем они более высоко специализированы, тем большая опасность исчезновения им грозит. В итоге остаются самые примитивные, нечувствительные к нарушениям организмы. Таким образом, экосистема отбрасывается на более раннюю стадию развития. В этом случае восстановление ее до первоначального состояния может проходить очень медленно, со скоростью обычного эволюционного процесса.

Весьма неустойчивы и чувствительны ко всяким внешним воздействиям аридные экосистемы. Для них характерно незначительное видовое разнообразие, короткие пищевые цепи. Живые организмы таким образом адаптированы к экстремальным условиям пустынь, что значительная часть чистой продукции либо запасается ими, либо накапливается в их репродуктивных органах. Отсюда следует, что консументы в пустынных экосистемах могут играть значительно более важную роль, чем редуценты, и в этом смысле аридные экосистемы очень уязвимы для средств массового поражения. Так, применение химического или биологического оружия даже с узким спектром воздействия может вызвать гибель всего живого. Поскольку растительный покров в аридных экосистемах весьма разрежен, его повышенная чувствительность ко всяким нарушениям также может служить причиной крайней уязвимости всей экосистемы. Даже не сплошное уничтожение растительного покрова вызовет дефляцию, т. е. распыление, выдувание почв, что приведет в действие механизм опустынивания. Восстановление же растительности на разрушенных почвах не только в аридных, но даже в более увлажненных районах требует длительного времени, соизмеримого с жизнью нескольких человеческих поколений. Таким образом, однажды возникнув, опустынивание, особенно в аридных областях, может оказаться не временным, а постоянным.

Весьма сходные процессы могут возникнуть в арктических экосистемах, близких к аридным по бедности видов. Главный фактор в этих экосистемах — низкие температуры, к которым может приспособиться лишь довольно ограниченное количество организмов. Незначительное видовое разнообразие этих систем — один из показателей их неустойчивости. Первичная биологическая продуктивность очень низка, биологический круговорот замедлен, адаптация к нарушениям очень слабая, пищевые цепи короткие, и выбор пищи для консументов весьма ограничен, поэтому возможны огромные колебания численности популяций. Биоцидный стресс на автотрофные растения всеобъемлющ и очень стоек.

Низкие температуры увеличивают устойчивость токсичных веществ в арктических экосистемах. Их биоцидное действие может растягиваться на продолжительное время. И хотя медленный темп биологического круговорота уменьшает подвижность токсичных и радиотоксичных элементов внутри экосистемы, малая длина пищевых цепей способствует тем не менее их накапливанию в живых организмах. Это усугубляется и тем, что мхи, являющиеся одним из экологических доминантов тундровых ландшафтов, способны к усвоению неорганических питательных веществ не только из почвы, но и из атмосферы (в том числе и радиоактивных осадков, выпадающих вследствие испытаний ядерного оружия в атмосфере). В результате такие вещества, как стронций-90 и цезий-137, которые активно аккумулируются живыми тканями, быстро попадают в короткие пищевые цепи. Такая цепь, например, как мхи — северные олени — человек, в принципе представляет собой мощный аккумулятор радиоактивных веществ.

Почвы тундровых экосистем вечномерзлые, за исключением верхних слоев, оттаивающих за летний период. Вечная мерзлота сохраняется благодаря изолирующему слою низкорослой растительности из мхов, лишайников, осок, карликовых деревьев и кустарников. Разрушение растительного покрова сопровождается разрушением вечной мерзлоты, оживлением процессов эрозии и склоновых процессов, особенно оползневых, термокарста, заболачиванием. Время восстановления растительности может растянуться на десятки и сотни лет, так что с практической, хозяйственной точки зрения последствия военных действий в тундре также будут эквивалентны опустыниванию. Считают, что древесная растительность Арктики, если ее разрушить, уже никогда не сможет восстановиться.

В противоположность аридным и арктической зонам экосистемы тропических, особенно влажнотропических, лесов имеют наивысшую на земном шаре биологическую продуктивность, превышающую продуктивность развитых сельскохозяйственных систем. Причина этого — высокая интенсивность биологического круговорота и его самобытный характер, отличный от такового в умеренных широтах. В экосистемах тропических лесов большая часть органического вещества сосредоточена в их биомассе, а не в почвах и циркулирует внутри экосистемы. Тропические леса выработали специальные механизмы, с помощью которых минеральные вещества в неорганической форме не поступают полностью в почву, откуда они были бы немедленно вымыты сильными дождями. Предполагают, что один из таких механизмов — микориза (грибница на корнях), которая направляет минеральные вещества и элементы питания через свои гифы (нити, слагающие грибницу) непосредственно к живым корням деревьев. Если этот путь — главный в передаче энергии и питания в тропических экосистемах, то очевидно, что он и образует самое уязвимое звено; поскольку, чем интенсивнее биомасса участвует в круговороте, тем уязвимее вся экосистема к биоцидному стрессу. Кроме того, тропические почвы не способны удержать в себе то количество питательных веществ, которое может внезапно поступить в результате разложения огромной массы погибших при взрыве животных и растений и которое, следовательно, будет вымыто тропическими дождями. Возникнет «демпинг питательных веществ» (Robinson, 1979), экосистема будет страдать от постоянной нехватки элементов питания. Особенно сильно страдает от «демпинга питательных веществ» ландшафт с большими запасами биомассы. Таким образом, военные действия могут оказать особенно сильное влияние на тропические леса, если биоцидный стресс поразит большое количество видов растений. Особую угрозу тропическим экосистемам в этом смысле создает ядерное оружие.

Стрессовые факторы могут угрожать тропической экосистеме не только через механизм «демпинга питательных веществ», но и через такие «слабые звенья», как латеритизация почв, имеющая резко региональный аспект, и опустынивание. В условиях постоянно высоких температур влажность выступает как основной лимитирующий фактор для большинства организмов. Если она падает ниже определенного предела, древесная растительность уступает место кустарниковой и затем травянистой, а последняя особенно чувствительна к биоцидному воздействию. После исчезновения травяного покрова начинается разрушение и смыв почв, иссушение территории и опустынивание. Кроме того, уничтожение лесов в одних районах может резко снизить их продуктивность в соседних, связанных с ними геохимическим и биологическим круговоротами. Часто гибель древостоя сопровождается нашествием бамбуков, сорняка императа. В ряде случаев эти неприхотливые растения занимают территорию на десятки лет, не давая возможности восстановиться первичной растительности. Это, естественно, снижает природно-ресурсный и хозяйственный потенциал экосистем. Замена лесов злаковниками приводит к искушению территорий, усилению эрозии и наводнениям и в конечном счете отрицательно влияет на сельскохозяйственное производство.

В умеренном поясе располагаются экономически наиболее развитые государства земного шара. Природная среда этого пояса глубоко преобразована хозяйственной деятельностью. Огромные пространства заняты сельскохозяйственными угодьями, городами, коммуникациями и прочими антропогенными системами. Считают, что ущерб, причиненный населению в результате разрушения ландшафтов военными действиями, здесь будет проявляться несколько иначе. С одной стороны, огромное количество энергии, производимой человеком, и мощный поток производимых им веществ до некоторой степени ослабляют уязвимость экосистем, но, с другой — большая зависимость человека от техногенной среды, нежели от первичной экосистемы, может привести к тому, что катастрофические последствия военных действий в умеренном поясе могут быть намного больше, чем в других поясах. Положение усугубляется тем, что разрушения не смогут быть ликвидированы силами самой техногенной среды, которая самостоятельно существовать не может и поддерживается только постоянной хозяйственной деятельностью человека.

Выводы авторов прогнозов однозначны: война вызовет такие изменения окружающей среды, которые будут угрожать самому существованию человеческой цивилизации.

Наибольшую опасность для природы представляет ядерное оружие, во-первых, из-за масштабов вызываемого им разрушения, во-вторых, из-за особенностей воздействия его на экосистемы, которые могут привести в действие любой или одновременно все механизмы разрушения. В районах с неустойчивым природным равновесием большую опасность представляют и другие классы оружия массового уничтожения, особенно химическое и биологическое оружие. В общем современное оружие может вызвать разрушение природной среды в любом месте земного шара. При этом нарушения, возникшие в одном месте, в результате глобального характера круговорота вещества и взаимосвязи в биосфере могут вызвать значительные нарушения равновесия в планетарном масштабе. Делая такие верные выводы, некоторые зарубежные ученые призывают, однако, не к борьбе против развязывания новой войны, а всего лишь к разработке способов и методов предотвращения распространения опасных экологических последствий военных действий на всю планету. Этот идейный недостаток прогнозных работ западных ученых создает иллюзию ограничения разрушения биосферы небольшими по площади участками, являющимися непосредственными объектами военных ударов и сохранения в неприкосновенности других, на которых военные действия не ведутся.

Кроме того, прогнозы слабы в методологическом отношении. Нуждаются в существенной доработке критерии уязвимости экосистем. В работах не рассматриваются океаны, хотя военные действия могут иметь катастрофические последствия для океанической биоты и, следовательно, для огромного числа людей, зависящих от морских ресурсов.

Несмотря на недостатки, подобные прогнозные работы весьма актуальны и представляют собой немаловажный вклад в общую борьбу прогрессивных и миролюбивых сил земного шара за ликвидацию опасности новой войны.

В 1980 г. на XXXV сессии Генеральной Ассамблеи ООН советской делегацией был предложен проект документа «Об исторической ответственности государств за сохранение природы Земли для нынешнего и будущего поколений». Этот документ не имеет себе равных в истории. Советский Союз призывал ООН привлечь внимание государств мира к тем пагубным последствиям, которые имела бы для человечества и окружающей его среды новая мировая война. В документах говорилось о необходимости привлечь большинство людей на сторону идеи предотвращения гонки вооружений. «Сегодня более, чем когда бы то ни было, — говорил Б. Н. Пономарёв на пленарном заседании Всемирного парламента народов за мир, проходившего в Софии, — необходимо нести в массы сознание непримиримости, ярости и гнева в отношении подготовки ядерной войны. Необходимо разоблачать корыстные цели и античеловеческие замыслы тех, кто пытается обмануть Общественное мнение, приучить его к мысли о «приемлемости», о «допустимости» ядерной войны». Сторонники такой доктрины пытаются приучить общественность к мысли, будто ядерная война может носить ограниченный, локальный характер. Это чудовищное лицемерие, заведомый обман. Как показывают даже самые приблизительные расчеты, применение не только ядерного, но даже современного оружия немассового уничтожения может полностью разрушить среду обитания человека, а следовательно, поставить под сомнение возможность его дальнейшего существования на нашей планете.

В связи с этим особую важность приобретают исследования влияния военных действий на окружающую среду, которые могут послужить важным оружием в борьбе за мир. Вот почему XXXV сессия Генеральной Ассамблеи, несмотря на противодействие США и ряда западных стран, приняла по проекту десяти стран резолюцию, в которой поручила генеральному секретарю ООН подготовить доклад о пагубном влиянии гонки вооружений на природу Земли и собрать мнения государств относительно возможных мер на международном уровне по сохранению природной среды.