Эверест-82; Восхождение советских альпинистов на высочайшую вершину мира
| Вид материала | Документы |
- Лыжная гонка альпинистов в Ромашково 24. 02. 2008, 69.94kb.
- Восхождение на Эверест продаж, 660.98kb.
- Путешествие Книги Мира Восхождение к Вершине Мира Опутешествии Книги Мира и ее сопровождающих, 204.46kb.
- Антоничева Марта Юрьевна. Границы реальности в прозе В. Набокова : Авторские повествовательные, 221.36kb.
- 1956 год ознаменовался новыми успехами советских альпинистов, 1661.63kb.
- Суфии: Восхождение к истине, 8659.66kb.
- Вработах советских исследователей, посвященных творчеству Ф. И. Тютчева, мысль о дуалистичности, 184.15kb.
- Восхождение в горах и наука, 3088.42kb.
- Положение о лыжной гонке альпинистов в Ромашково памяти Алексея Колганова 13. 02. 2011, 90.04kb.
- Ли Якокка один из самых известных в последние двадцать лет представителей делового, 5602.02kb.
271
Правда, все закончилось более или менее благополучно, поскольку он упал
на наклонную стенку трещины, пролетев 10--12 м, и задержался на одном из
выступов.
Ю. Голодов по рации сообщил об этом в базовый лагерь. Немедленно был
выслан транспортировочный отряд во главе с врачом С. Орловским и Л.
Трощиненко. Хотя Ю. Голодов и А. Москальцов ушли недалеко от базового
лагеря, поднявшись метров на 400 по ледопаду, транспортировка пострадавшего
заняла целый день.
Во время этой транспортировки в 14.35 мы услышали голос В. Балыбердина,
сообщившего, что кажется выше идти уже некуда и, по-видимому, он на вершине.
После этого начались уточнения: видна ли китайская тренога, как
самочувствие, где Э. Мысловский? В 15.05 мы услышали, что Э. Мысловский
также поднялся на высшую точку планеты.
Мы поздравили друг друга с успехом, хотя настроение у всех было
настороженное. День клонился к вечеру. На спуске, как правило, с каждым
шагом появляются новые силы, и представлялось, чтр В. Балыбердин и Э.
Мысловский быстро спустятся в лагерь V, где уже была группа
B. Иванова.
Нам тоже надо было засветло спуститься в базовый лагерь. Мы выключили
рацию и продолжили спуск А. Мос-кальцова. Только прибыв в базовый лагерь, мы
узнали, что по рекомендации Е. И. Тамма В. Иванов в 17.00 направил двойку С.
Бершов --М. Туркевич навстречу В. Балыбердину и Э. Мысловскому. Последние
сильно переутомились и спускались чрезвычайно медленно. Что касается двойки
C. Бершов -- М. Туркевич, то она с молодым задором, мож
но сказать, рванулась вверх к уставшим товарищам, захва
тив с собой живительный кислород и горячий компот. И в
21.30 они встретили двойку, передали им кислород.
Удостоверившись, что те могут самостоятельно продолжать спуск,
устремились к вершине, предварительно согласовав это с Е. И. Таммом, который
после связи сообщил мне, что дал разрешение на ночное восхождение. Я
согласился с этим решением, понимая, что на следующее утро С. Бершов и М.
Туркевич будут иметь меньше возможности для восхождения: кислород будет
израсходован и, возможно, потребуется сопровождать вниз Э. Мысловского. В
22.25 С. Бершов и М. Туркевич уже были на вершине. Такой темп набора высоты
при лунном свете могли выдержать только выдающиеся альпинисты. На спуске они
быстро настигли В. Балыбердина и Э. Мысловского. После этого спуск Э.
Мысловского и В. Балыбердина ускорился, но оставался достаточно медленным.
Э. Мысловский и
B. Балыбердин продолжили спуск, используя веревку
C. Бершова и М. Туркевича в качестве перильной. После
этих сообщений все находящиеся в базовом лагере стали
меньше беспокоиться за судьбу наших товарищей.
Иногда задают вопрос: был ли риск при принятии решения о выпуске Э.
Мысловского и В. Балыбердина?
Мне представляется, что риск бывает в том случае, если при принятии
решения нет уверенности в реальности выполнения поставленной задачи. В
данном случае, ставя задачу обработки маршрута, установки лагеря и
восхождения, мы (в частности я) были уверены в ее реальности, в тех
возможностях (физических и моральных), которые раскрываются у сильных людей,
не подверженных панике в минуты труднейших испытаний. Именно такими людьми
являются участники гималайской экспедиции. Такая проверка проведена всем
ходом их занятий альпинизмом. Это проверено и на прошлогоднем сборе под
пиком Коммунизма, когда потребовалось оказать помощь четверке ленинградских
альпинистов. Тогда Л. Трощиненко, В. Онищенко и другие в очень трудных
условиях в самый кратчайший срок сумели подняться на плато пика "Правды" и
оказать заболевшим необходимую помощь.
И в данном случае решение о выпуске В. Балыбердина
и Э. Мысловского на восхождение было продиктовано именно такой
уверенностью.
Что касается восхождений других групп, то все они поднялись в
соответствии с планом, хотя трудности, перенесенные двойкой Балыбердин --
Мысловский, наложили свой отпечаток на деятельность всех восходителей.
Особенно в трудных условиях совершила восхождение двойка К. Валиев--В.
Хрищатый. Погодные условия днем
мая не позволили им подняться на вершину, а в ночь на
мая ветер порою достигал ураганной силы -- порывы до
40 м в секунду, от холода коченели руки. Рация замерзла,
связь с базовым лагерем отсутствовала. В таких невероят
ных условиях двойка К. Валиев -- В. Хрищатый достигла
вершины и самостоятельно спустилась в лагерь V. Это
могли совершить только альпинисты, обладающие помимо
отличных технических и общефизических качеств высокой
морально-волевой устойчивостью.
Решению тренерского совета дать указание Е. Ильинскому и С. Чепчеву
сопровождать К. Валиева и В. Хрищато-го предшествовали два обстоятельства.
Первое. Нам представлялось, что Е. Ильинский и С. Чепчев уже очень
сильно устали. Они, как и Э. Мысловский, поздно приходили в промежуточные
лагеря. А утром
8 мая, не имея сведений о К. Валиеве и В. Хрищатом,
продолжали ожидать их в лагере V до 9 часов. Они не
сделали попытки выйти навстречу, хотя срок возвращения
уже прошел. Можно было предположить, что двойка восхо
дителей нуждается и в кислороде. Со времени выхода
К. Валиева и В. Хрищатого из лагеря V прошло уже более
12 часов.
Второе обстоятельство, которое было, пожалуй, решающим. Это сообщение
Е. Ильинского о том, что К. Валиев и В. Хрищатый имеют обморожения рук и
дальнейший спуск пройдет более успешно, если их будут сопровождать. В это
время перед нами с обмороженными руками стоял Э. Мысловский.
С учетом этих двух обстоятельств тренерский совет не мог принять иного
решения, кроме как дать указание Е. Ильинскому и С. Чепчеву сопровождать
двойку восходителей при дальнейшем спуске.
Казалось, что для восхождения группы В. Хомутова препятствий нет. У них
было все: кислород, питание, хорошее настроение, мощное продвижение к
вершине. По плану они должны были 8 мая подняться в лагерь IV,
9 мая -- в лагерь V, и только 10 мая -- быть на вершине
Эвереста. Однако обстоятельства изменились, появились
трудности другого порядка.
По-видимому, из-за несчастного случая, произошедшего с А. Москальцовым,
и желания исключить в дальнейшем что-либо подобное товарищи из Спорткомитета
прислали указание: "Прекратить восхождения, на каком бы этапе участники ни
находились, и всем спускаться вниз". Это указание получено нами на вечерней
связи 8 мая. Евгений Игоревич спросил, что я думаю по этому поводу.
Выполнить это указание было невозможно, хотя я понимал -- оно
продиктовано желанием успешно закончить первую советскую гималайскую
экспедицию. Одновременно у меня была уверенность в успешном восхождении
тройки альпинистов под руководством В. Хомутова, было известно и их желание
подняться на вершину 9 мая. Если до этого я не был сторонником форсировать
продвижение к вершине, то после получения указания пришлось все делать
наоборот. Я Евгению Игоревичу ответил:
-- Если группа сумеет сегодня, восьмого мая, подняться в лагерь пять, а
завтра до двенадцати быть на вершине Эвереста, то нет смысла чинить
препятствия. Ибо у нас будет только одна утренняя связь по радио с
Калимулиным, находящимся в Катманду, на которой придется выслушать
неудовлетворение нашей деятельностью. На дневной связи будем рапортовать об
успешном завершении восхождений.