Geum.ru

Начало формы Конец формы

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   ...   40   41   42   43   44   45   46   47   ...   84

МЕТЕОРОЛОГИ


Кто они? Вдвоем на дивном озере (Диго бывает здесь лишь изредка).

Представлялась некая романтическая идиллия. Наверное, обрадуются нам - ведь

не так часто бывают у них люди...

Однако, когда лодка причалила к домику метеостанции, нас никто не

встретил. Из-за ближайших деревьев послышались звуки пилы; оба жителя Рицы

распиливали огромную, недавно поваленную пихту.

Положив рюкзаки у домика, пошли к ним поздороваться. Как раз в это

время метеорологи перестали пилить, и Николай Васильевич, взглянув на часы,

заторопился - ему надо было спешить к приборам - наступал срок вечерних

наблюдений.

Перед нами был просто одетый пожилой человек, бритый, с небольшими

усиками и чуть отекающими щеками. Легче всего его было бы представить в

бухгалтерском кресле. Он лишь суховато кивнул в ответ на наше приветствие.

Не менее сдержанно поздоровалась с нами и жена, пожилая, худая женщина. Она

взялась за лежавший тут же топор и начала с большой сноровкой обрубать ветви

с верхнего, необчищенного еще конца пихты. Было видно, что такая работа для

нее вполне привычна.

Всеволод первым догадался помочь ей.

- Ольга Петровна,- имя мы знали уже от Диго,- давайте мы вам подсобим!

Она с недоверием взглянула на него и улыбнулась:

- Буду очень рада.

Беремся с Всеволодом за пилу и дорезаем ствол, от него отваливается

двухобхватная колода. Лена отобрала у хозяйки топор и взялась за очистку

верхушки.

Вот с какой романтикой связано житье этой четы на уединенном озере:

сами валят лес, сами его пилят-рубят, складывают в штабеля на долгую снежную

зиму, живут но нескольку месяцев вовсе отрезанные от мира (Диго

покинет их в конце октября и вернется в мае) *. Сами себе и пекари, и

повара, и доктора. Почему-то нет радио - это уже от головотяпства

начальников метеосети: могли бы раскошелиться на аккумуляторы.

Идем к домику. На крыльце сидят Гоша и Сюзя и недовольно произносят:

- Ну что же они нас не устраивают?

Ольга Петровна, пока мы допиливали, успела уже сказать нам, что их

достаточно часто посещают туристы, и можно было понять, что гости порядком

надоели метеорологам. Приходят усталые, требовательные, точно явились в

гостиницу. В словах хозяйки прозвучало раздражение.

- Влезают и в нашу комнату, и в нашу душу, точно мы здесь выставлены

напоказ, как дикие звери.

Действительно, ведь это рядовые служащие на нелегком посту и, может

быть, без всякой потребности в актерском самопоказе. А их допекают

вопросами:

"А где вы спите"? "А как вы варите"? "А бывает ли у вас грипп"?

И это помимо естественного круга географических вопросов, которые любой

турист все равно задает, если ему не читают обзорной лекции. Без этого не

обходимся и мы. Но вернувшийся с площадки Николай Васильевич уже

почувствовал в моих вопросах профессиональный интерес краеведа - поэтому

отвечает охотно.

Мы приглашены к топящейся печке, и вскоре Всеволод с Леной угощают и

гостей и хозяев вкусным ужином и крепким чаем.

Проверяю, не врет ли мой высотомер? Расхождение с приборами Рицы

пустяшное. В чем же дело, почему он показывает давление, свойственное высоте

в девятьсот с лишним метров, а на карте у Рицы показана отметка всего около

пятисот? К озеру спускаются пихты - это тоже признак того, что уровень озера

в действительности намного выше.

Николай Васильевич смеется.

- Вы еще не знаете о нашей беде. Непостижимое дело - как и кто наносил

на карту наше озеро. Оно сдвинуто с места на несколько километров вниз по

Лашипсе, вытянуто вместо широтного в меридиональном направлении и к тому же

потеряло четыреста метров высоты. Либо топографы были пьяны, либо вообще

наносили Рицу по расспросным данным. Ведь об этом знали еще до революции,

писали в печати.


* Впрочем, в апреле 1934 года их навестила группа смелых

туристов-лыжников.


- В печати? Где? - В своих поисках я еще не сталкивался ни с какими

материалами о Рице.

- Ну как же. Была тут в 1913 году экспедиция Крымско-Кавказского

горного клуба (сразу вспоминаю надпись на зарубке). Руководила ею Евгения

Морозова. Ее-то статья о Рице и напечатана в журнале "Землеведение" за 1914

год. Там приложена и исправленная карта озера, и об ошибках старой съемки

сказано.

..."Землеведение". Впервые слышу это название. Какое хорошее слово!

"Ведать Землю"... До сих пор я чувствовал себя краеведом Красной Поляны,

"ведал" совсем маленький край. Сейчас этот край стал расширяться, я

почувствовал потребность ведать и Рицу, и Аватхару, и Юпшару. А какая

захватывающая мечта - ведать Землю!

Милая неизвестная мне Евгения Морозова - она свыше двадцати лет назад

стремилась на совсем неведомые тогда озера Кардывач и Рицу, изучала их,

исправляла карты, печатала о них статьи.

Спрашиваю Николая Васильевича:

- Успели ли вы пройти по Юпшаре?

- Нет еще, только слышал, что это ущелье замечательной красоты. Раньше

редкий охотник дерзал по нему пролезть до половины - и то лишь в малую воду.

Прямой короткий обход над ущельем знает один Диго - там так трудно идти, что

мы и не пробовали. А теперь у нас будет совсем другая жизнь, летом, конечно

(на зиму будем все равно отрезаны). Теперь до Бзыби всего двадцать два

километра - без единого перевала. Это совсем не то, что сюда мы шли - с

вьюками, через тяжелые хребты, через Эпир на Хырке, по Геге...

- А сколько же километров по Бзыби до Гагр?

- Девятнадцать уже готового шоссе до Калдахвар, а там по береговому

шоссе подсадит любая попутная. Да и по Бзыби лесовозные машины подвезут.

Сейчас мы за один день можем оказаться в Гаграх.

Меня осеняет превосходная мысль. Наш маршрут рассчитан на шесть дней, а

завтра всего лишь пятый. К морю можно выйти за день. Неужели мы не заслужили

дневку на Рице?

Всеволод и Лена радостно соглашаются, а Гоша и Сюзя смущены и испуганы.

Они так надеялись, что завтра же окунутся в море, выйдут "из этих гор"...

Просим у хозяев разрешения передневать, они охотно соглашаются, а Гошу

и Сюзю вызывается прихватить с собою Диго - он завтра уходит по Юпшаре на

Бзыбь. Диго угощает нас шашлыком из только что убитой серны.