Россия и пространство
Вид материала | Документы |
- Программа вступительного экзамена по специальности в магистратуру физического факультета, 209.43kb.
- Град светлый новое планетарное мышление и Россия, 2390.21kb.
- Некорректные задачи геофизики. План лекций. Лекция I. Функциональные пространства., 64.34kb.
- Тема пространство и метрология сигналов физическая величина более точно определяется, 595.48kb.
- Программа конгресса ассоциации кардиологов стран СНГ (18-20 сентября 2003 года, Санкт-Петербург,, 609.91kb.
- Атман трансперсональный взгляд на человеческое развитие Издательство act издательство, 4520.68kb.
- «Религиозная культура и светская этика в содержании образования», 995.69kb.
- Программа III международной научно-практической конференции Единое образовательное, 334.74kb.
- Деловая программа Девиз «Пространство культуры пространство доверия» Павильон, 75.38kb.
- Реферат по дисциплине: Философия на тему: Время и пространство в философии, 382.06kb.
ЧАСТЬ 3
РОССИЯ И ПРОСТРАНСТВО
РОССИЯ И ПРОСТРАНСТВО
Глава 1 Heartland
Россия, со стратегической точки зрения, представляет собой гигантскую континентальную массу, которая отождествляется с самой Евразией. Россия после освоения Сибири и ее интеграции однозначно совпала с геополитическим понятием Heartland, т.е. "Центральной Земли" континента. Макиндер определял русское Большое Пространство как "Географическую Ось Истории". Географически, ландшафтно, лингвистически, климатически, культурно и религиозно Россия является синтетическим единением евразийского Запада и евразийского Востока, причем ее геополитическая функция не сводится к суммированию или опосредованию западных и восточных тенденций. Россия есть нечто Третье, самостоятельное и особое ни Восток, ни Запад. Культурно осмыслявшие "срединное" положение России русские евразийцы говорили об особой культуре "Срединной Империи", где географические и геополитические противоположности снимаются в духовном, вертикальном синтезе. С чисто стратегической точки зрения, Россия тождественна самой Евразии хотя бы потому, что именно ее земли, ее население и ее индустриально-технологическое развитие обладают достаточным объемом, чтобы быть базой континентальной независимости, автаркии и служить основой для полной континентальной интеграции, что по геополитиче ским законам должно произойти с каждым "островом", в том числе и с самим "Мировым Островом" (World Island), т.е. с Евразией.
По отношению к России-Heartland все остальные евразийские государства и земли являются прибрежными , Rimland. Россия это "Ось Истории", поскольку "цивилизация" вращается вокруг нее, создавая свои наиболее броские, выразительные и законченные формы не в своем животворном континентальном истоке, но в "береговой зоне", в критической полосе, где пространство Суши граничит с пространством Воды, моря или океана. Со стратегической точки зрения, Россия является самостоя тельной территориальной структурой, чья безопасность и суверенность тождественны безопасности и суверенно сти всего континента. Этого нельзя сказать ни об одной другой крупной евразийской державе ни о Китае, ни о Германии, ни о Франции, ни об Индии. Если по отношению к своим береговым соседям или к государствам иных "Островов" или континентов Китай, Германия, Франция, Индия и т.д. могут выступать как континенталь ные силы, то по отношению к России они всегда останутся "береговыми полосами", Rimland, со всеми соответ ствующими стратегическими, культурными и политиче скими последствиями. Только Россия может выступать от имени Heartland с полным геополитическим основанием. Только ее стратегические интересы не просто близки к интересам континента, но строго тождественны им (по меньшей мере, на актуальном этапе развития техносферы дело обстоит именно так).
Глава 2 Проблема Rimland
Отношение России к соседним континентальным цивилизациям романо-германской на Западе и трем традиционным цивилизациям на Востоке (исламской, индуистской и китайской) имеет, по меньшей мере, две плоскости, которые ни в коем случае нельзя смешивать между собой, так как это неизбежно приведет к множеству недоразумений. Во-первых, культурно-исторически сущность России, ее духовное самоопределение, ее "идентичность", безусловно определяются формулой "ни Восток, ни Запад" или "ни Европа, ни Азия, но Евразия" (по выражению русских евразийцев). Россия духовно есть нечто Третье, нечто самостоятельное и особое, что не имеет выражения ни в терминах Востока, ни в терминах Запада. На этом уровне высшим интересом России является сохранение любой ценой ее уникальности, отстаива ние ее самобытности перед вызовом культуры Запада и традиции Востока. Это не означает полного изоляцио низма, но все же ограничивает спектр возможных заимствований. Исторический реализм требует от нас мужественного признания того, что утверждение "своего", "нашего" всегда идет параллельно отрицанию "чужого", "ненашего". И утверждение и отрицание являются фундаментальными элементами национальной, культурной, исторической и политической самостоятельности народа и государства. Поэтому отрицание и Запада и Востока в культурном плане является историческим императивом для независимости России. В этом вопросе, естественно, могут быть самые различные нюансы и дискуссии признавая самобытность, некоторые считают, что лучше открыться больше для Востока, чем для Запада ("азиатское направление"), другие наоборот ("западники"), третьи предпочитают полный отказ от всякого диалога ("изоляционисты"), четвертые предполагают равномерную открытость в обе стороны (некоторые направления "неоевразийства").
На стратегическом и чисто геополитическом уровнях ситуация совершенно другая. Так как Россия-Евра зия на настоящем историческом этапе в качестве своего планетарного оппонента имеет не столько "береговые цивилизации", Rimland, сколько противолежащий "Остров", атлантистскую Америку, то важнейшим стратегическим императивом является превращение "береговых территорий" в своих союзников, стратегическое проникнове ние в "прибрежные" зоны, заключение общеевразийско го пакта или, по меньшей мере, обеспечение полного и строгого нейтралитета как можно большего числа Rimland в позиционном противостоянии заатлантическо му Западу. Здесь стратегической формулой России однозначно должна быть формула "и Восток и Запад", так как только континентальная интеграция Евразии с центром в России может гарантировать всем ее народам и государствам действительный суверенитет, максимум политической и экономической автаркии. На стратегиче ском уровне сегодня актуально одно-единственное противопоставление: либо мондиализм (общепланетарная доминация американизма и атлантизма), либо континен тализм (деление планеты на два или более Больших Пространства, пользующихся политическим, военным, стратегическим и геополитическим суверенитетом). Rimlands необходимы России, чтобы стать действитель но суверенной континентальной геополитической силой. В настоящий момент, при актуальном развитии военных, стратегических и экономических технологий, никакого иного, неконтинентального, суверенитета просто не может быть: всякие "этнократические", чисто "изоляцио нистские" проекты решения государственной проблемы России в стратегической сфере дают результат строго соответствующий мондиалистским планам по тотально му контролю над планетой и по полной стратегической, политической и экономической оккупации Евразии и России.
Очевидно, что перенесение культурно-исторической проблематики России на стратегический или геополити ческий уровень (т.е. наделение формулы "ни Восток, ни Запад" сугубо геополитическим смыслом) есть не что иное, как политическая диверсия , направленная на стратегическую дезориентацию внешнеполитического курса России. Что бы ни лежало в основе "узко-этнических", "расово-националистических", "шовинистических" моделей русской государственности невежество, наивность или сознательная работа против своего народа и его независимости, результатом является полное тождество с мондиалистскими целями. Не превратив Россию в "этническую резервацию", США не смогут получить полного контроля над миром.
Проблема Rimland ставится именно таким образом только сегодня, когда за спиной у нас остается вся стратегическая история биполярного мира и планетарной холодной войны СССР и США. Во времена пика политиче ской активности русских евразийцев стратегическая ситуация была совершенно иной, и в будущее могли заглянуть совсем немногие. Поэтому некоторые геополитиче ские проекты евразийцев следует рассматривать с осторожностью. В частности, проблема Rimland трактовалась ими скорее в культурном, нежели в стратегическом аспекте. Все это необходимо учитывать для того, чтобы Россия могла выработать серьезную и обоснованную геополитическую программу, реалистичную и перспектив ную, во главу угла которой следует поставить главный геополитический императив независимость, суверенность, самостоятельность, автаркию и свободу Великой России.
Глава 3 Собирание Империи
Одним из главных постулатов геополитики является утверждение о том, что геополитическое положение государства является намного более важным, нежели особенности политического устройства этого государства. Политика, культура, идеология, характер правящей элиты и даже религия рассматриваются в геополитической оптике как важные, но второстепенные факторы по сравнению с фундаментальным геополитическим принципом отношением государства к пространству . Часто (особенно у нас в России) такая специфика геополитики как науки считается чуть ли не "цинизмом" или даже "антинациональным" подходом. Это, конечно же, совершенно неверно. Просто геополитика отнюдь не претендует на то, чтобы быть единственной и высшей инстанцией в определении государственных и политических интересов нации. Геополитика это одна из нескольких базовых дисциплин, позволяющих адекватно сформули ровать международную и военную доктрину государства наряду с другими, не менее важными дисциплинами. Как физика, для того чтобы быть точной наукой, должна абстрагироваться от химии и ее законов (это отнюдь не означает, что физика отрицает химию), так и геополити ка для того, чтобы быть строгой дисциплиной, должна оставлять в стороне иные, негеополитические, подходы, которые могут и должны приниматься во внимание при окончательных заключениях в отношении судьбы государства и народа наряду с геополитикой.
Одним из насущнейших геополитических требований России является "собирание Империи". Как бы мы ни относились к "социализму", СССР, Восточному блоку, странам Варшавского договора и т.д., как бы ни оценивали политическую и культурную реальность одной из двух сверхдержав, с геополитической точки зрения, существо вание Восточного блока было однозначно позитивным фактором для возможного евразийского объединения, для континентальной интеграции и суверенитета нашего Большого Пространства. Именно геополитическая логика заставила бельгийского теоретика Жана Тириара говорить о необходимости создания "Евро-советской империи от Владивостока до Дублина". Только Восточный блок мог стать основой объединения Евразии в Империю, хотя разделение Европы и непоследовательность советской политики в Азии были серьезными препятствиями для осуществления этой цели. По мнению многих современных геополитиков, распад СССР был в значительной мере обусловлен именно его стратегической уязвимостью на западных и восточных рубежах США контролиро вали Rimland Запада и Востока настолько умело и последовательно, что, в конечном итоге, они и не допустили континентальной интеграции и способствовали распаду самого Восточного блока. Конец двуполярного мира это стратегический удар по Евразии, удар по континен тализму и возможному суверенитету всех евразийских государств.
Императив геополитического и стратегического суверенитета России заключается в том, чтобы не только восстановить утраченные регионы "ближнего зарубежья", не только возобновить союзнические отношения со странами Восточной Европы, но и в том, чтобы включить в новый евразийский стратегический блок государства континентального Запада (в первую очередь, франко-герман ский блок, который тяготеет к освобождению от атлантистской опеки проамериканского НАТО) и континен тального Востока (Иран, Индию и Японию).
Геополитическое "собирание Империи" является для России не только одним из возможных путей развития, одним из возможных отношений государства к простран ству, но залогом и необходимым условием существова ния независимого государства, и более того независи мого государства на независимом континенте .
Если Россия немедленно не начнет воссоздавать Большое Пространство, т.е. возвращать в сферу своего стратегического, политического и экономического влияния временно утраченные евразийские просторы, она ввергнет в катастрофу и саму себя, и все народы, проживаю щие на "Мировом Острове".
Ход возможных событий легко предвидеть. Если Россия выберет какой-то иной путь, нежели "путь собирания Империи", континентальную миссию Heartland начнут брать на себя новые державы или блоки государств. В таком случае, просторы России будут основной стратегической целью для тех сил, которые объявят себя новой "цитаделью Евразии". Это совершенно неизбежно, так как контроль над континентом немыслим без контроля над пространством "географической оси Истории". Либо Китай предпримет отчаянный бросок на Север в Казахстан и Восточную Сибирь, либо Срединная Европа двинется на западно-русские земли Украину, Белоруссию, западную Великороссию, либо исламский блок постарается интегрировать Среднюю Азию, Поволжье и Приуралье, а также некоторые территории Южной России. Этой новой континентальной интеграции избежать невозможно, так как сама геополитическая карта планеты противится ее однополярной, атлантистской ориентации. В геополитике вполне правомочен сакральный закон "свято место пусто не бывает". Причем, к экспансии на русские земли другие евразийские блоки подтолкнет отнюдь не "территориальный эгоизм" или "русофобия", но неумолимая логика пространства и геополитическая пассивность России. В сфере континентальной стратегии глупо ожидать того, что другие народы остановятся перед территориальной экспансией на русские земли только из уважения к "самобытности русской культуры". В этой сфере действуют лишь силовые территориальные импульсы и позиционные преимущества. Даже сам факт колебания в вопросе незамедлительного "собирания Империи" является уже достаточным вызовом, достаточным основанием для того, чтобы альтернативные геополити ческие Большие Пространства двинулись в русские пределы. Это, естественно, вызовет реакцию русских и повлечет за собой жуткий и бесперспективный внутриевра зийский конфликт; бесперспективный потому, что он не будет иметь даже теоретически позитивного решения, так как для создания нерусской Евразии необходимо полностью уничтожить русский народ, а это сделать не только непросто, но фактически невозможно, как показывает история. С другой стороны, такой конфликт проложит линию фронта между соседними государствами континен тальной и антиатлантистской ориентации, а это лишь усилит позицию третьей силы, т.е. США и их коллег по мондиалистским проектам. Отсутствие действия это тоже своего рода действие, и за промедлением в "собирании Империи" (не говоря уже о возможном отказе от геополитической экспансии России) неминуемо последует большая евразийская кровь. События на Балканах дают страшный пример того, что может произойти в России в несравнимо более грандиозном масштабе.
Воссоединение евразийских территорий под покровительством России как "оси Истории" сегодня сопряжено с определенными трудностями, но они ничтожны перед лицом тех катастроф, которые с неизбежностью грядут в том случае, если это "собирание Империи" не начнется немедленно.
Глава 4 Теплые и холодные моря
Процесс "собирания Империи" должен изначально ориентироваться на дальнюю цель, которой является выход России к теплым морям. Именно благодаря сдержива нию русской экспансии на южном, юго-западном и северо-западном направлениях, атлантистской Англии удавалось поддерживать свой контроль над всеми "береговыми пространствами", окружающими Евразию. Россия геополитически являлась "законченной" державой на Востоке и Севере, где ее политические границы совпадали с естественными географическими границами евразийско го материка. Но парадокс заключался в том, что эти побережья прилегают к холодным морям, что является непреодолимым барьером для развития мореходства в той степени, в какой это позволило бы всерьез конкурировать на морях с флотами Западного Острова (Англии, а позднее Америки). С другой стороны, восточные и северные земли России никогда не были достаточно освоены в силу природных и культурных особенностей, а все проекты по интеграции русской Азии от предложен ных доктором Бадмаевым последнему Императору до брежневского БАМа по какой-то странной закономерности рушились под воздействием спонтанных или управляемых исторических катаклизмов.
Как бы то ни было, выход к холодным морям Севера и Востока должен быть дополнен выходом к теплым морям Юга и Запада, и только в этом случае Россия станет геополитически "законченной". За это, собствен но, и велись многочисленные русско-турецкие войны, плоды которых, однако, пожинали не турки и не русские, а англичане, обескровливающие две последние традицион ные империи из трех (третья Австро-Венгрия). Последним рывком к жизненно необходимому России Югу была неудачная экспансия СССР в Афганистан. Геополитическая логика однозначно показывает, что России обязательно придется туда вернуться снова, хотя гораздо лучше было бы прийти верным союзником, защитни ком и другом, нежели жестоким карателем. Только тогда, когда южными и западными границами России станет береговая линия, можно будет говорить об окончательном завершении ее континентального строительст ва. При этом не обязательно речь должна идти о завоеваниях, экспансии или аннексиях. Прочный антиатлан тический паритетный стратегический союз с континен тальными европейскими и азиатскими державами был бы достаточен для достижения этой цели. Выход к теплым морям может быть получен не только путем кровопролитной войны, но и путем разумного мира, выгодного для геополитических интересов всех континенталь ных держав, так как проект евразийской стратегической интеграции даст возможность всем этим державам стать реально суверенными и независимыми перед лицом альтернативного им атлантического Острова, объединенно го, в свою очередь, стратегической доктриной Монро. Проливы и теплые моря были недоступны для России тогда, когда столь очевидного атлантического фактора, как США, угрожающего интересам всей Европы и всей Азии, еще не существовало, и различные державы материка оспаривали друг у друга первенство в противостоянии Англии и лидерство в деле территориального стратегическо го объединения. Реализация доктрины Монро в Америке высветила всю геополитическую значимость России, и поэтому союз с Россией стал самоочевидным императи вом для всех реалистичных геополитиков материка в каких бы политических формах он ни воплощался в зависимости от обстоятельств. Угроза мондиализма и атлантистского глобализма теоретически открывает России выход к теплым морям через сам собой напраши вающийся союз Heartland и Rimland против заокеан ских оккупантов.
ЧАСТЬ 4
ГЕОПОЛИТИЧЕСКОЕ БУДУЩЕЕ РОССИИ
Глава 1 Необходимость радикальной альтернативы
В нашем обществе сегодня представлены два принципиальных проекта относительно русского будущего. Они в той или иной степени затрагивают все аспекты национальной жизни экономику, геополитику, междуна родные отношения, этнические интересы, промышлен ную структуру, хозяйственный уклад, военное строитель ство и т.д.
Первый проект принадлежит радикальным либералам, "реформаторам", которые берут в качестве примера западное общество, современный "торговый строй", и полностью подписываются под проектами о "конце истории", развитыми в знаменитой одноименной статье Фрэнсиса Фукуямы. Этот проект отрицает такие ценности, как народ, нация, история, геополитические интересы, социальная справедливость, религиозный фактор и т.д. В нем все строится на принципе максимальной экономической эффективности, на примате индивидуализма, потребления и "свободного рынка". Либералы хотят построить на месте России новое, никогда еще не существовавшее исторически общество, в котором установятся те правила и культурные координаты, по которым живет современный Запад и, в особенности, США. Этот лагерь может легко сформулировать ответ на любые вопросы относительно того или иного аспекта российской действительности исходя из уже существующих на Западе моделей, пользуясь западной либеральной терминологией и юридическими нормами, а также опираясь на разработанные теоретические структуры либерал-ка питализма в целом. Эта позиция еще некоторое время назад почти доминировала идеологически в нашем обществе, да и сегодня именно она является наиболее известной, так как совпадает в целом с общим курсом и принципиальной логикой либеральных реформ.
Второй проект русского будущего принадлежит т.н. "национально-патриотической оппозиции", которая представляет собой разнообразную и многоликую политиче скую реальность, объединенную неприятием либераль ных реформ и отказом от либеральной логики, проповедуемой реформаторами. Эта оппозиция является не просто национальной и не просто патриотической она является "розово-белой", т.е. в ней доминируют представители коммунистов-государственников (во многом отошедших от жесткой марксистско-ленинской догматики) и сторонники православно-монархического, царистского типа государственности. Взгляды обоих компонентов "объединенной оппозиции" довольно значитель но различаются, но сходство есть не только в определе нии "общего врага", но и в некоторых ментальных, идеологических клише, разделяемых и теми и другими. Более того, патриотическая "оппозиция" в подавляющем своем большинстве состоит из деятелей доперестроечной системы, которые привносят элементы сугубо советской ментальности даже в "белые", "царистские проекты", к которым чаще всего они не имели никакого историче ского, семейного или политического отношения до начала перестройки, прекрасно чувствуя себя в брежневской реальности. Как бы то ни было, оппозиционный проект можно назвать "советско-царистским", так как он основан на некоторых идеологических, геополитических, политико-социальных и административных архетипах, которые объективно сближают между собой советский и досоветский период (по меньшей мере, в рамках XX века). Идеология патриотов намного более противоречива и путана, чем логичные и законченные конструкции либералов, и поэтому она часто проявляется не в форме законченной концепции или доктрины, а фрагментарно, эмоционально, непоследовательно и отрывочно. И все же этот гротескный конгломерат из перемешанных советско-царистских ментальных обломков обладает некоторой целостностью, которую, однако, иногда не просто рационально структурировать.
Оба этих проекта и либеральный и советско-цари стский являются сущностно тупиковыми для русского народа и русской истории. Либеральный проект вообще предполагает постепенное стирание национальных особенностей русских в космополитической эре "конца истории" и "планетарного рынка", а советско-царистский силится возродить нацию и государство именно в тех исторических формах и структурах, которые, собствен но, и привели постепенно русских к краху.
По ту сторону и либерализма "реформаторов" и совето-царизма "объединенной оппозиции" назревает насущная потребность в "третьем пути", в особом идеологиче ском проекте, который был бы не компромиссом, не "центризмом" между теми и другими, но совершенно радикальным новаторским футуристическим планом, порывающим с безысходной дуалистической логикой "либо либералы, либо оппозиция" где, как в лабиринте без выхода, мечется нынешнее общественное сознание русских.
Следует разрубить гордиев узел и утвердить истинную альтернативу, противостоящую и тем и другим. На карту поставлена великая нация, ее интересы, ее судьба.