И в странах постсоветского зарубежья Корпуса языков стран постсоветского зарубежья Отчет
| Вид материала | Отчет |
- Общественно-политический кризис в украине 2004 года: причины возникновения, особенности, 295.35kb.
- Сергебаев Ескен Аманжолович, член сх рк,Заслуженный деятель рк, лауреат Государственной, 76.44kb.
- Импорт России товаров из стран дальнего зарубежья в апреле 2012 года, 30.17kb.
- Программа вступительного экзамена по специальности 10. 01. 03 Литература народов стран, 291.37kb.
- Программа кандидатского экзамена по специальности 10. 01. 03 Литература народов стран, 215.33kb.
- А. Суздальцев, кафедра мировой политики гу – вшэ, 716.68kb.
- Программа научной школы охватывает следующие направления: Проблемы межнациональных, 62.72kb.
- В. И. Цепилова. Историческая наука русского зарубежья в литературе 20-80-х, 412.06kb.
- Alexander Solzhenitsyn House of Russia Abroad in the Virtual reference service cucl., 73.13kb.
- Тема «Между музыкой разных народов стран ближнего зарубежья (снг) нет непереходимых, 55.36kb.
1 2
Междисциплинарные круглые столы
Новейшая история в России
и в странах постсоветского зарубежья
Корпуса языков стран
постсоветского зарубежья
Отчеты о подготовительных мероприятиях
(декабрь 2008 – февраль 2009)
Тезисы докладов
(30 марта 2009 г.)
Содержание
Мероприятия в рамках подготовки к междисциплинарным круглым столам по направлению «Россиеведение»
Международная научная конференция «Русский мир и русская история»..............................................................................................................................3
Международная научная конференция «Чтения памяти профессора Ольги Михайловны Медушевской»............................................................................................6
Международная научная конференция «История постсоветской современности: проблемы изучения и преподавания»..............................................................................9
Тезисы докладов
Новейшая история в России и в странах постсоветского зарубежья
Пивовар Е.И. Постсоветское пространство: актуальные проблемы изучения..........11
Маркедонов С.М. «Пятидневная война»: итоги, уроки, последствия.........................13
Горизонтов Л.Е. Современная историографическая ситуация в Украине и Белоруссии........................................................................................................................19
Селунская Н.Б. Российская история как национальная история (методологические проблемы изучения) .......................................................................................................21
Анфертьев И.А. Развитие межархивных связей России и сопредельных государств на примере Государственного архива Калининградской области...........................22
Корпуса языков стран постсоветского пространства
Подлесская В.И. Вступительное слово..........................................................................26
Рахилина Е.В., Плунгян В.А. Национальный корпус русского языка.........................26
Хорошкина А.С., Архипов А.В. Мультимедийные корпуса текстов для малых языков России...............................................................................................................................26
Плунгян В.А., Даниэль М.А., Хуршудян В.Г. Восточноармянский национальный корпус................................................................................................................................27
Гусев В.Ю. Корпус языков народов России..................................................................27
Подлесская В.И., Кибрик А.А. Рассказы о сновидениях: Корпусное исследование устного русского дискурса..............................................................................................27
Кафедра стран постсоветского зарубежья,
Институт русской истории,
Отделение международных отношений ИАИ РГГУ
Международная научная конференция
«Русский мир и русская история»
1 декабря 2008 года в РГГУ состоялась международная научная конференция «Русский мир и русская история». В ней приняли участие ученые и эксперты из России, стран ближнего зарубежья, Соединенных Штатов Америки, Польши, профессора и преподаватели Института русской истории, кафедры стран постсоветского зарубежья РГГУ, отделения международных отношений Историко-архивного института РГГУ.
На обсуждение были вынесены следующие проблемы:
- Русская история на постсоветском пространстве
- Русская история в диалоговом пространстве Русского мира
- Русские и мир: проблемы взаимовосприятия
Выступая с основным докладом, ректор РГГУ, заведующий кафедрой стран постсоветского зарубежья проф. Е.И. Пивовар обозначил основные смыслы понятия «Русский мир». Русский мир и его история неразрывно связаны с российской историей. В формировании Русского мира определяющее значение имеют миграционные потоки, однако уникальность этого феномена в том, что, по крайней мере, в первое время мигранты были ориентированы на возвращение. Впоследствии, Русский мир стал создавать собственные политические и социальные институты, беря за основу образ покинутой Родины. Вместе с тем сформировался феномен различия исторической памяти разных частей разделенной нации. Е.И. Пивовар особое внимание уделил историографии проблемы Русского мира. Несмотря на определенный объем выпущенных работ, изучение этого феномена еще во многом находится в стадии становления. Вместе с тем, проблематика Русского мира находит свое отражение не только на страницах научной литературы, но и в учебниках истории для школ и вузов. Е.И. Пивовар отметил, что проблема Русского мира носит междисциплинарный и глобальный характер. В своем основном докладе ректор РГГУ также обозначил основные направления обсуждения в рамках конференции.
Первым таким сюжетом стало само понятие «Русский мир», структура этого явления и его ключевые характеристики. В этой связи В.Е. Журавлев, эксперт комитета Государственной Думы РФ по делам СНГ и связям с соотечественниками, призвал рассматривать Русский мир как особую цивилизацию и структурировать его следующим образом: ядро (Россия), ближний Русский мир (страны бывшего СССР) и дальнее русское зарубежье (российская / русская диаспора в странах Европы, Северной и Латинской Америки, Африки и Азии). В свою очередь А.Б. Безбородов, директор ИАИ РГГУ, обозначил три основных измерения Русского мира: геополитическое, экономическое и гуманитарное.
Дискуссия выявила различные подходы участников к рассмотрению возможных ключевых составляющих этого явления: русский язык, русская культура, русская нация, православие. Профессор УНЦ «Новая Россия. История постсоветской России» РГГУ А.В. Шубин выступил за выделение такого понятия, как «советский мир», определяя его как Русский мир ХХ века, и призвал разводить понятия «коммунистический режим», «советская государственность» и «советская культура». Профессор кафедры стран постсоветского зарубежья А.И. Миллер в свою очередь выделил весьма многочисленную группу внутри Русского мира: тех людей, которые не идентифицируют себя как русских и не считают русский язык основным языком общения, но для которых русская культура рассматривается как основополагающая в процессе самоидентификации.
Второй важнейший сюжет – это проблема конструирования истории в Русском мире. Е.И. Пивовар отметил, что если русские диаспоры в зарубежных странах прилагали и прилагают усилия для сохранения значения русского языка, русской культуры, православной веры, то сами страны, которые включает в себя Русский мир, зачастую проводят политику формирования национальной идеи посредством манипуляций с историей: ее конструирования, фальсификации и мистификации. С этим связана проблема иерархии идентичностей в процессе определения Русского мира, отмеченная профессором РГГУ А.Л. Юргановым. Он призвал участников конференции к более четкому определению термина «Русский мир» и разделению идеологических и научных проблем в его изучении. Компаративный подход, по его мнению, может стать основным в изучении феномена Русского мира.
В центре внимания участников конференции оказалась проблема учебников истории для школ и вузов как инструментов конструирования национальной идеи в странах постсоветского пространства. Суверенизация истории, по словам завкафедрой истории России Средневековья и раннего Нового времени ФАД ИАИ РГГУ А.Б. Каменского, профессора Института русской истории, процесс неизбежный, как для стран постсоветского зарубежья, так и для самой России. Однако является неправильным автоматическое ассоциирование сегодняшней России с государственными образованиями, преемницей которых она является. Между ними всеми есть существенные различия, и абстрактное их отождествление является препятствием для адекватного восприятия межгосударственного диалога и конструирования истории в странах постсоветского пространства. Это направление дискуссии поддержала О.В. Павленко, заведующий Отделением международных отношений ИАИ РГГУ, определив проблему оценки России на Западе как ключевую для межгосударственных отношений в глобальном мире и в рамках Русского мира в частности.
Иной взгляд на проблему предложил заведующий отделом проблем межнациональных отношений Института политического и военного анализа С.М. Маркедонов. В своем выступлении он осветил проблему Русского проекта на Северном Кавказе. Процессы, которые привели к возникновению и затем закату Русского проекта на Северном Кавказе в миниатюре отражают те же процессы, которые происходят в рамках всего Русского мира.
Участники дискуссии отметили инструментальный характер концепции Русского мира у представителей высших эшелонов власти, а также отметили важность утверждения научных и деидеологизированных подходов к изучению этого феномена. Существенную роль в этом играют научные центры и институты, в том числе в рамках РГГУ, в работе которых исследование Русского мира занимает важное место. По итогам конференции будет выпущен сборник выступлений-статей, который будет служить той же идее – утверждению научного подхода к определению и изучению феномена Русского мира.
Кафедра источниковедения
и вспомогательных исторических дисциплин
Факультета архивного дела
Историко-архивного института
Международная научная конференция
«Чтения памяти профессора Ольги Михайловны Медушевской»
13 декабря 2008 года в РГГУ состоялась международная научная конференция «Чтения памяти профессора Ольги Михайловны Медушевской». Конференция имела целью представить вклад выдающегося российского ученого в становление современной методологии гуманитарных наук, определить результаты и направления развития научной школы теоретического источниковедения О.М. Медушевской. В рамках конференции состоялась презентация последней фундаментальной книги О.М. Медушевской – «Теория и методология когнитивной истории», а также был проведен круглый стол, посвященный обсуждению этой работы. Конференция была подготовлена кафедрой вспомогательных исторических дисциплин ИАИ при поддержке ректората РГГУ, в ее работе приняли участие известные ученые, представляющие РГГУ и другие центральные университеты – МГУ, ГУ-ВШЭ, крупнейшие академические институты – ИРИ РАН, ИВИ РАН, ВНИИДАД, а также многочисленные региональные университеты.
Открывая пленарную часть конференции, акад. РАН, проф. С.О. Шмидт подчеркнул, что О.М. Медушевская – ключевая фигура в развитии методологии истории и теоретического источниковедения конца ХХ – начала ХХI в. В ее работах наследие российской школы теоретического источниковедения обогащено синтезом основных направлений мировой гуманитарной науки, ею сформулирована новая философская концепция исторической науки и показаны возможности ее применения в академических исследованиях и учебном процессе. С.О. Шмидт указал на преемственность взглядов О.М. Медушевской в отношении русской классической науки и фундаментальный вклад ее идей в развитие современной историографии. Отправной точкой ее исследований стала методология истории А.С. Лаппо-Данилевского, с которой она познакомилась через своих учителей (А.И. Андреева и В.К. Яцунского). Впоследствии О.М. Медушевская продолжала разрабатывать это направление на основе практически всех известных видов источников, отстаивая в условиях предельно идеологизированного государства методы научного критического исследования. В результате появились принципиально новая исследовательская концепция и уникальные лекционные курсы в области методологии истории и теоретического источниковедения.
М.Ф. Румянцева, завкафедрой источниковедения и вспомогательных исторических дисциплин, раскрыла содержание исследовательской парадигмы когнитивной истории О.М. Медушевской, показав, что ее значение выходит за рамки собственно исторической науки в ее традиционном понимании. Это философская концепция гуманитарного познания, представляющая собой синтез современной теории информации, наук о человеческом мышлении и теоретического источниковедения (если говорить только об основных подходах). Концепция когнитивной истории видит решение проблемы в изучении целенаправленного человеческого поведения, которое (изучение), развиваясь в эмпирической реальности, неизбежно сопровождается фиксацией результатов исследования, созданием интеллектуальных продуктов. Эти последние и становятся отправной точкой доказательного исторического познания, возможного на основе методов классического источниковедения. М.Ф. Румянцева подчеркнула, что, очевидно, уже нельзя писать по этому кругу вопросов без учета данной концепции, имеющей вполне цельный характер, делающий ее полноценным ориентиром для всех гуманитарных дисциплин.
По мнению проф., д-ра филос. наук, главного редактора журнала «Российская история» А.Н. Медушевского, убедительность данной концепции состоит в том, что она не просто предлагает объяснение явлений и процессов в прошлом и современности, но и выстраивает доказательные критерии проверки достоверности (и, что не менее важно, недостоверности) получаемого знания. В центре исследования оказывается, прежде всего, анализ информационного продукта целенаправленного человеческого поведения или вещи, какова бы ни была природа ее эмпирической реальности. В результате мы получаем наукоучение – то методологическое ядро дисциплин гуманитарного цикла, без которого невозможен целостный подход к познанию и решение проблем высшего образования. Становится возможным реконструировать весь алгоритм научного познания в истории – от первых шагов ориентации индивида в природе и обществе до получения системных социальных знаний и навыков, определяющих деятельность и создаваемые в ходе нее информационные продукты. Поэтому концепция О.М. Медушевской есть качественно новый этап в обсуждении этих вопросов по сравнению с А.С. Лаппо-Данилевским, а ее имя должно быть поставлено в истории рядом с такими мыслителями, как А. Тойнби, М. Блок и А.С. Лаппо-Данилевский.
Идеи О.М. Медушевской обсуждались в ходе работы четырех секций конференции, где выступили представители научной, педагогической, архивной и музейной общественности: «Источник в системе информационного общества»; «Образ науки: от трудов историков к образовательной практике»; «Стратегии источниковедческих исследований: от Средневековья к Новому времени»; «Источниковедение Новейшего времени: историк в глобальном мире». Предполагается публикация трудов конференции.
В ходе Чтений, в ходе работы круглого стола по книге О.М.Медушевской «Теория и методология когнитивной истории» (М., РГГУ, 2008) выступавшими (С.О. Шмидт, В.А. Муравьев, Б.С. Илизаров, Н.И. Басовская, М.Ф. Румянцева, В.М. Магидов, Т.М. Горяева, Т.И. Хорхордина, Н.С. Тархова, А.В. Елпатьевский, В.Д. Банасюкевич, И.В. Сабенникова, С.И. Маловичко, Ю.Э. Шустова) отмечалось, что концепция О.М. Медушевской имеет фундаментальный характер, представляет переломный этап развития науки, формулирует основу современного гуманитарного познания и создает новый язык науки: развернутую систему определений и терминов. Поэтому данная концепция может быть положена в основу университетского преподавания. Принимая данную концепцию, история выступает как точная наука, способная не только представлять описательные (нарративные) схемы, но и создавать доказательные вариативные модели изучаемых явлений. Наконец, возникает возможность нового междисциплинарного синтеза истории с другими науками, добившимися сходных (верифицируемых) результатов в этой области (как, например, право, структурная лингвистика, антропология, изучающая «вещи» и их социальное функционирование).
В рамках когнитивно-информационной парадигмы О.М. Медушевской, как отмечали все участники круглого стола, выясняется значение общей концепции гуманитарного образования в РГГУ, прежде всего его источниковедческой и историко-архивной составляющей, принципиальной для формирования исследователя и вообще критически мыслящей личности. Всякая дисциплина и отдельные ее представители находят свое адекватное место в рамках гуманитарного познания: философия, теория информации и искусственного разума, историография, филология, антропология, источниковедение, архивоведение, архивистика, вспомогательные исторические дисциплины оказываются объединены не механически, но выступают как звенья одной познавательной и педагогической логики.
Учитывая огромный научный и практический потенциал идей О.М. Медушевской, ее общепризнанное символическое значение для развития методологии истории, теоретического источниковедения и гуманитарного образования, поддержания классических традиций исторического образования, участники конференции выступили в поддержку предложения кафедры источниковедения и вспомогательных исторических дисциплин о включении в название Историко-архивного института имени О.М. Медушевской.
Историко-архивный институт,
Учебно-научный центр «Новая Россия.
История постсоветской России»
Международная научная конференция
«История постсоветской современности:
проблемы изучения и преподавания»
12 февраля 2009 года в зале заседаний Ученого совета РГГУ в рамках подготовки к междисциплинарному круглому столу «Новейшая история в России и в странах постсоветского зарубежья» состоялась международная научная конференция «История постсоветской современности: проблемы изучения и преподавания». В конференции приняли участие ведущие ученые, представляющие РГГУ, МГУ, ИРИ РАН, приглашенные коллеги из научных и политических институций.
Открывая выступления, директор ИАИ РГГУ, д-р ист. наук, проф. А.Б. Безбородов обрисовал центральные темы конференции, отметив значимость исследования постсоветской истории в контексте динамики современных политических процессов. При характеристике общей ситуации в сфере преподавания постсоветской истории, особое внимание было обращено на роль, которую может играть в развитии этого преподавания Учебно-научный центр «Новая Россия. История постсоветской России».
Выступая с основным докладом конференции, ректор РГГУ, чл.-кор. РАН Е.И. Пивовар указал на несколько наиболее значимых проблем, встающих перед исследователями постсоветской истории. По его мнению, изучение постсоветского пространства должно носить междисциплинарный характер, и принципиально, что Историко-архивный институт РГГУ уже играет роль интеллектуального центра для самых различных специалистов, в том числе и за пределами непосредственно постсоветского пространства. На постсоветской территории происходят крайне важные как с исследовательской, так и с практической точек зрения процессы, которые нуждаются в осмыслении. И основные проблемы изучения постсоветского пространства заключаются не только в методах и подходах, но и в самом материале, который необходимо охватить исследователям. Поскольку существует огромное количество доступных источников для историков постсоветского периода, очень велика потребность в систематизации и категоризации материала, в продвижении от систематического издания различных тематических сборников к появлению обобщающих исследовательских работ. Для этого будет необходимо, в частности, налаживать долгосрочные контакты с учеными из постсоветских стран, что позволит добиться большей объективности в охвате и исследовании проблем, подойти к ним с разных дисциплинарных и концептуальных точек зрения. Е.И. Пивовар также остановился на «сверхзадачах», связанных с современным этапом изучения постсоветского пространства. Ощущается острая потребность в согласовании или выработке единого категориального исследовательского аппарата для изучения постсоветской истории; на этой базе можно будет пытаться изучать регионы постсоветского пространства с точки зрения единого, комплексного, подхода. Е.И. Пивовар подчеркнул, что проводимая конференция является первой в своем роде, и отметил, в частности, что следствием этого научного форума должно стать развитие в РГГУ нового научного направления «постсоветское регионоведение».
А.Н. Медушевский, главный редактор журнала «Российская история», в своем докладе «Современная аналитическая история: теоретические проблемы и направления исследований» обратил внимание на основные проблемы преподавания истории современности. Среди них он особенно подчеркнул три: необходимость детальной разработки методологии исследования истории постсоветского пространства, важность переосмысления историографических вопросов и необходимость тщательной исторической реконструкции постсоветского периода. По его мнению, для решения этих вопросов очень важную роль может сыграть когнитивно-информационная теория исторического исследования, созданная О.М. Медушевской, много лет проработавшей в стенах Историко-архивного института.
Проф. УНЦ «Новая Россия. История постсоветской России» В.Л. Шейнис в своем выступлении отметил несомненную необходимость курса постсоветской истории России, но подверг критике общепринятую периодизацию этого временного отрезка, предложив начинать его экспозицию не с 1991-го, а с 1985 года, с пониманием, что предыстория может уходить вглубь вплоть до 1953 года. Также была заявлена необходимость специального выделения периодов 1991-1993 гг. и периода после 2000 года как обладающих несомненной спецификой в постсоветской истории.
Проф. кафедры истории Новейшего времени ИАИ РГГУ В.Д. Зимина в своем докладе постаралась поставить перспективы изучения современной российской истории в контекст современного научного знания, существующих проблем кризиса или переформатирования научных институтов, поиска критериев сопоставления и оценки исследовательских парадигм. В докладе были высказаны предположения о возможных тенденциях в актуальном историческом знании: отказе от претензии на «правду в последней инстанции», смещении теоретического интереса к проблемам интерпретации текстов, признании большей значимости нарративного и стилистического измерения текстов.
Также на конференции выступили с докладами канд. ист. наук И.А. Анфертьев, д-р ист. наук А.В. Шубин, канд. ист. наук О.В. Павленко, д-р ист. наук Л.Е. Горизонтов, канд. социол. наук В.Е. Журавлев, канд. полит. наук С.И. Бойко, канд. ист. наук Н.В. Елисеева, канд. ист. наук Л.А. Можаева, д-р ист. наук, акад. РАЕН Л.И. Бородкин.
По итогам конференции состоялась дискуссия, показавшая продуктивность дальнейшего обмена мнениями в области проблем изучения и преподавания постсоветской истории.
Тезисы к круглому столу
«Новейшая история в России
и в странах постсоветского зарубежья»
Е.И. Пивовар
Постсоветское пространство: актуальные проблемы изучения
Распад СССР в 1991 г. знаменовал собой окончание целой эпохи и одновременно с тем послужил импульсом к созданию принципиально новой геополитической конфигурации на евразийском континенте, породил целый ряд новых проблем политического, военного, социального и гуманитарного характера.
На пространстве, некогда объединенном в рамках одной огромной страны, возник целый ряд субъектов международного права. Отношения с этими государствами, согласно принятой концепции внешней политики нашей страны, являются одним из приоритетов для Российской Федерации.
В последние годы в России все активнее развиваются исследования в области постсоветского пространства, и эта тематика постепенно входит в рамки учебных программ высших учебных заведений. На многих гуманитарных факультетах в классических университетах появляются курсы по постсоветскому зарубежью как одному из этапов новейшей истории зарубежных стран, образовываются учебно-научные структуры, которые непосредственно занимаются постсоветским зарубежьем. Эта проблематика вошла в диссертационные советы по всеобщей истории. Специалисты по странам ближнего зарубежья все более востребованы как в государственных органах, занимающихся взаимодействием между Россией и странами постсоветскго пространства, так и в частном бизнесе, активно работающем в регионе.
В 2006 г. в РГГУ был создан Центр по изучению стран постсоветского зарубежья, впоследствии преобразованный в кафедру. Значимые успехи в деле изучения постсоветского зарубежья в РГГУ уже достигнуты: обеспечение учебного процесса на новой кафедре, выход в свет методических пособий и программ, проведение конференций и круглых столов, в том числе и международных, разработка Интернет-ресурсов
Опыт последних лет показал, что эта деятельность должна быть основана на принципе междисциплинарности, на основе преобладания страноведческого и регионоведческого подходов. Только комплексное понимание современного положения и истории изучаемых стран ближнего зарубежья сможет предоставить ученым возможность квалифицированно осуществлять исследования, а студентам дать не разрозненный набор знаний, но полную и четкую их систему.
При этом междисциплинарность должна пониматься не только как связь между различными областями знаний: она должна применяться и в рамках каждой отдельной науки, например, в истории междисциплинарный подход предусматривает синтез источниковедения, историографии, теории и методологии истории, изучения и использования количественных методов в исторических исследованиях и т.д.
На современном этапе изучения постсоветского зарубежья представляется целесообразным уйти от главенствующего подхода, согласно которому оно понималось только как объект или предмет внешней политики России. В настоящее время его изучение не может ограничиваться только двусторонними связями России со странами ближнего зарубежья, поскольку появляются модули, объединяющие страны и ближнего, и дальнего зарубежья (к примеру, Шанхайская организация сотрудничества).
Кроме того, отношения между государствами во многом определяются форматом их взаимодействия в интеграционных объединениях в экономической и военно-политической областях – СНГ, ОДКБ, ЕврАзЭС, ЕЭП и др. Споры относительно характера этих интеграционных структур не утихают в среде политиков, экономистов, политологов. У двух парадигм, характеризующих сущность новых политических и экономических объединений, – новой формы интеграции или формы «цивилизованного развода», – есть свои сторонники и противники. В этой связи представляется необходимым активизировать исследования дихотомии интеграционных и дезинтеграционных процессов, оценки причин возникновения интеграционных структур, их генезиса, функционирования и той роли, которую они играют в современном мире.
С понятием ближнего или постсоветского зарубежья тесно связано понятие зарубежья российского. Последнее является уникальным объектом, в развитии которого можно наблюдать специфику взаимоотношений между феноменами языка, культуры и этноса. Концепт Русского мира в последние годы становится частью внутренней и внешней политики Российской Федерации, поскольку позволяет соединить в единый комплекс те проблемы развития, которые связаны с миграционными потоками всех направлений. Осмысление роли и места русского мира в международном контексте, в том числе на постсоветском пространстве, является не только условием формирования объективного взгляда на мировой исторический процесс, но и важной составляющей для понимания современных социо-культурных процессов и их прогнозирования.
Огромное значение для подготовки высококвалифицированных специалистов по постсоветскому пространству имеет изучение государственных языков этих стран. Это позволит студентам в будущем не только общаться на языке изучаемой страны, но и уделить внимание работе с документами и источниками на этих языках, что особенно важно для изучения последних двух десятилетий, когда делопроизводство, деловая переписка и документооборот переводилось в большинстве стран ближнего зарубежья на национальные языки.
Организация учебно-научной работы по проблематике постсоветского зарубежья должна строиться на широком сотрудничестве вузов, обмене мнениями и опытом коллег как внутри России, так и на международном уровне. Это сотрудничество может и должно проявляться не только в проведении совместных конференций и круглых столов, но и как издание совместных сборников документов, коллективных монографий, проведение совместных летних школ, активизация студенческого и преподавательского обмена.
С.М. Маркедонов
«Пятидневная война»: итоги, уроки, последствия
В августе 2008 года многолетний грузино-осетинский конфликт вылился в «пятидневную войну». Это вооруженное противостояние между Грузией и Южной Осетией стало третьим за 17 лет. Но если два предыдущих были по своему характеру локальными военными противоборствами, то «пятидневная война» стала событием международного масштаба. Достаточно сказать, что только в первые сутки войны в Южной Осетии она трижды обсуждалась на заседаниях Совета безопасности ООН. «Горячий август»–2008 серьезно изменил геополитический ландшафт не только Южного Кавказа и всего постсоветского пространства в целом. Он поставил целый ряд фундаментальных вопросов для всего мирового сообщества. Данный текст является скромной попыткой понять, какие это вопросы и насколько они разрешимы в ближайшей перспективе.
История СССР продолжается
Во-первых, драматическая (и моментами трагическая) борьба за этнополитическое самоопределение Абхазии и Южной Осетии, завершившаяся формально-правовым признанием независимости бывших грузинских автономий Россией, показала, что в истории распада Советского Союза рано ставить последнюю точку. Прекращение существования СССР как формально-юридический факт и исторический процесс распада «империи Кремля» – не одно и то же. В декабре 1991 года с карты мира исчезло государство, занимавшее одну шестую часть суши, но процесс распада советской государственности только начался. Точно так же, как нельзя сводить распад Римской империи к отречению Ромула Августула, Великую французскую революцию к взятию Бастилии, а Октябрьскую революцию к перевороту 25 октября (по старому стилю), так и распад СССР не был свиданием в Вискулях (или сессиями Верховных советов трех славянских республик по ратификации Беловежских соглашений).
Данный тезис вовсе не является красивой метафорой или публицистическим спецэффектом для усиления впечатления на читающую публику. Действительно, в 1991 году государство Советский Союз прекратило свое существование. Выросло уже целое поколение, которое не жило в этой стране, следовательно, не имело советской идентичности. Да и их старшие соотечественники (те, кто родился в начале 1980-х годов) не успели вписаться в структуры советской повседневности, помнят ее больше по рассказам родителей.
Однако политическое бытие новых независимых государств оказалось на долгие годы в плену советских подходов и моделей. Союз ССР рассматривался как государство, главными субъектами которого выступают не граждане, а социалистические нации. Фактически же советское государство определило этнические группы в качестве главного субъекта политики и государственного права. Не права отдельного человека, а права наций рассматривались в качестве приоритетных. Этнические различия советских граждан при этом были закреплены на территориальной основе. А потому при распаде Советского Союза границы между новыми государствами (и сама государственность новых образований) были признаны легитимными далеко не всеми. Отсюда и вооруженные конфликты (их было семь). Первый «передел границ» был завершен в 1992-1997 гг. Сегодня создан прецедент пересмотра межреспубликанских границ как межгосударственных. С признанием Абхазии и Южной Осетии на территории бывшего СССР появились «частично признанные государства» (как Турецкая Республика Северного Кипра, Сахарская Арабская Демократическая Республика, Тайвань). Однако остаются еще два непризнанных государства Нагорный Карабах и Приднестровье, ставшие следствием армяно-азербайджанского конфликта, а также противоборства Молдовы и Приднестровской Молдавской Республики. Сами конфликты, упомянутые выше, не разрешены. Более того, в 2007-2008 гг. в Нагорном Карабахе между армянской и азербайджанской стороной увеличилось количество боевых столкновений и нарушений условий перемирия 1994 года. Таким образом, 26 августа 2008 года (день, когда президент РФ Дмитрий Медведев подписал Указ о признании независимости двух бывших грузинских автономий) постсоветское пространство стало другим. Беловежские принципы более не действуют, и в какой точке процесс самоопределения остановится, пока не ясно. Практически все республики бывшего СССР имеют свои сепаратистские «скелеты в шкафу» (Крым в Украине, Северный Казахстан). Естественно, распад любого государства происходит в первую очередь не из-за внешнего воздействия, а в силу внутренних причин. В этой связи предрекать распад России (из-за Северного Кавказа), Украины (из-за Крыма или Донбасса) непродуктивно. Однако, признавая независимость двух грузинских автономий, Москва пошла на определенные риски. Сегодня этнический сепаратизм на Северном Кавказе переживает спад, гораздо более серьезной угрозой является исламский радикализм (который чрезвычайно разнороден по идейно-политическим, социальным и даже экономическим параметрам). Вместе с тем, консервация старых (имперских по своим основам) управленческих моделей субъектами российского Юга потенциально создает определенные угрозы.
Другой вопрос – обусловленность действий российского руководства. Сегодня бессмысленно спорить о том, прав или неправ был российский президент, стремительно реагируя на обращения двух палат Федерального собрания. Единожды приняв жесткое и непопулярное внешнеполитическое решение (а оно является таковым, поскольку не нашло отклика даже у союзников России в СНГ), государство не может отменить его без риска понести большие, чем при его принятии, издержки. Решение от 26 августа 2008 года исторически контекстуально. Указ Дмитрия Медведева был принят в конкретных исторических условиях, и его не следует рассматривать, как вневременной акт. До тех пор пока конфликты находились в замороженной стадии, РФ могла откладывать признание Абхазии и Южной Осетии, несмотря на многочисленные референдумы и публичные кампании в пользу такого выбора. Как только старые форматы мирного урегулирования (равно как и статус-кво) были разрушены (притом, что Россия подключилась к процессу «разморозки» позже, чем это начала делать Грузия), Москва выбрала путь формально-правового признания Абхазии и Южной Осетии. Как бы то ни было, процесс этнического самоопределения, запушенный с распадом СССР и сформированный самой советской моделью власти и управления, не завершен. До урегулирования этнополитических конфликтов на территории бывшего Советского Союза его распад (как исторический процесс) невозможно считать окончательно завершенным.
«Конец истории» ялтинско-потсдамского мира
Во-вторых, «пятидневная война», напротив, поставила точку в развитии другого процессе (на этот раз общемирового, а не евразийского масштаба). Она показала невозможность объективного (а главное, эффективного и легитимного) международного арбитража. Но это – лишь следствие «конца истории» международного права. Точнее, его ялтинско-потсдамской модели. Любое международное право исторично, оно возникает как закрепление итогов определенного процесса (или события) глобального масштаба. Большинство экспертов и политиков говорили о кризисе международного права с момента завершения «холодной войны», объединения Германии, распада СССР и СФРЮ. Однако события 1989-1991 гг. были только «началом конца». С признанием Косово и российским ответом в виде признания независимости Абхазии и Южной Осетии ялтинско-потсдамская модель международного права окончательно перестала существовать как легитимная и признаваемая всеми норма. Теперь отдельные центры силы могут вне общих критериев и подходов признавать или не признавать международную правосубъектность кого бы то ни было. В феврале 2008 года часть государств, входящих в ООН (среди которых было и 3 постоянных члена Совета безопасности, США, Великобритания и Франция), признала независимость бывшей автономии в составе Сербии. В августе 2008 года еще один постоянный член Совбеза ООН, а также член «ядерного клуба» Россия признала суверенитет двух бывших автономий Грузии. При этом Россия демонстративно отказывается признавать Косово, а США и страны Европейского Союза даже после «горячего августа» не желают отказываться от принципа «территориальной целостности Грузии». Таким образом, общие правила, стандарты и критерии не работают. Политическая целесообразность становится главным мерилом мировой политики. Естественно, все это не вчера началось. В 1991 году Хорватия, Словения, 15 республик СССР были признаны в нарушение принципа территориальной целостности, в то время как основой Дейтонских соглашений 1995 года по Боснии и Герцеговине стало «единство» бывших республик СФРЮ. Начиная с 1999 года, принцип «неделимости» бывших югославских республик стал нарушаться, итогом чего явилось признание независимости Косово. В августе 2008 года Россия, как за полгода до того США и ЕС, заявила о себе как о новом центре силы в мире, который может по собственному почину признавать независимость тех или иных государств. «Пятидневная война» подвела черту под процессом разрушения послевоенной модели мироустройства. Организация Объединенных Наций сегодня формально функционирует, на международное право ссылаются и США, и РФ. Однако в реальности оно превратилось в некий аналог марксистско–ленинского обществознания советского периода. Тогда с помощью цитат из «классиков» можно было доказать все, что угодно, порой взаимоисключающие тезисы. Таким образом, перед главными игроками мировой политики встает задача выработки новой модели мирового порядка. Иначе альтернативой этому будут «международные джунгли» и решающая ставка на силу. То, что не одна Россия делает такие ставки, является слабым утешением.
Россия и Запад: «холодная война» не предвидится
Выработка новых «правил игры» гораздо важнее, чем интенсивно обсуждаемая изоляция России или ее возможная «самоизоляция». В этой связи третьим по значимости результатом «пятидневной войны» является определение «красных линий» и «пограничных ситуаций» в отношениях между Россией и Западом. Здесь необходимо обозначить ряд фундаментальных тезисов. Война в Южной Осетии засвидетельствовала, что «единый Запад» (единая политика Запада или «заговор Запада») – это не вполне адекватная конструкция. Она действительно удобна для описания определенной совокупности отношений между странами-членами НАТО или ЕС (или США с Европой) и Россией. Но вместе с тем она не отражает той сложности, которая в реальности существует в подходах ведущих (с точки зрения экономического потенциала и политического влияния) стран мира и РФ. Если исходить из социально-экономических и общественно-политических критериев, то Турция сегодня не может со всей однозначностью быть причислена к Западу. В то же время, если полагаться на военно-политические параметры, то это важнейшая часть Западного мира, член НАТО, имеющий контрольный пакет в ЗАО «Черное море» и вторую по численности армию среди государств-членов Альянса.
«Пятидневная война» обозначила четкие различия в подходах всех ведущих акторов Запада (США, НАТО, ЕС), а также внутренние разногласия между членами одной и той же организации. Очевидны различия в подходах к нынешней кавказской геополитике у таких членов ЕС, как Франция и Литва, или среди таких стран Североатлантического Альянса, как Турция и Польша. И даже внутри «новой Европы» позиции Чехии и Словакии были не идентичны подходам Эстонии, Латвии или Румынии. Для США последовательная и безусловная поддержка Грузии была детерминирована представлениями о геополитической роли Кавказа в стратегии продвижения американских национальных интересов. Для США Кавказ – это часть (и тыловая зона) проекта «Большой Ближний Восток». Таким образом, он воспринимается как территория приложения силы, как геополитический плацдарм. В то же время для Евросоюза Южный Кавказ – это часть Большого Черноморья (которое после вхождения в ЕС Болгарии и Румынии воспринимается уже как часть Европы). Для ЕС регион имеет, прежде всего, не военно-стратегическое значение. Он воспринимается как пространство для укоренения европейских ценностей, а потому в подходах единой Европы доминирует ставка на «мягкую безопасность». Отсюда и большая готовность к компромиссам и уступкам Москве, отказ от введения санкций против России, стремление к пониманию мотивов российского руководства. По итогам «пятидневной войны» Европейский Союз заметно потеснил США на Южном Кавказе. Ранее участие ЕС ограничивалось форматом миссии ОБСЕ в Южной Осетии (мониторинг режима прекращения огня) и посреднической деятельностью миссии Специального представителя ЕС на Южном Кавказе. После «горячего августа» Европейский Союз и особенно Франция (страна-председатель в ЕС во втором полугодии 2008 года) сделал заявку на роль «честного брокера» в российско-грузинских отношениях. Именно Николя Саркози вместе с российским коллегой Дмитрием Медведевым стал соавтором мирного плана по Южной Осетии. Он же взял на себя роль посредника в переговорах между Москвой и Тбилиси по поводу вывода российских войск из внутренних регионов Грузии (Гори, Поти, Сенаки) и размещению европейских наблюдателей.
«Пятидневная война» повысила роль Турции на Кавказе. Анкара заявила о себе, как о возможном арбитре и посреднике в разрешении конфликтов в регионе (в чем многие, особенно в Армении, увидели призрак «возрождения османизма»). По итогам войны в Южной Осетии была предложена «Кавказская платформа», претендующая, наряду с проектами «Новое европейское добрососедство», «Черноморская синергия» и «Большой Ближний Восток», на концептуальное «региональное строительство». Практически параллельно с выдвижением «Платформы» состоялся исторический визит президента Турецкой Республики Абдуллы Гюля в Ереван, что знаменовало собой начало армяно-турецкого диалога на высшем уровне.
Гораздо более конструктивными и осторожными подходами по отношению к Росси (в сравнении с США) отличалось, как это ни парадоксально прозвучит, и НАТО. Таким образом, события «горячего августа» показали, что отождествлять Североатлантический Альянс и США не следует. Все заявления и Генерального секретаря этой организации Яапа де Хооп Схеффера, и споуксмена НАТО Джеймса Аппатурая были выдержаны в гораздо более «политически корректном тоне», чем тезисы представителей американского Госдепартамента. Для сравнения приведу только два примера. Во время визита в Тбилиси 16 сентября 2008 года генсек НАТО заявил, что «судить Россию» – не задача его организации, в то время как помощник заместителя Госсекретаря США Мэттью Брайза (фактически куратор кавказской политики нынешней администрации) призвал отказаться от сотрудничества с РФ в рамках Минской группы ОБСЕ по карабахскому урегулированию до полного выполнения плана Медведева-Саркози. Между тем, российская пропагандистская машина, не замечая позитивных месседжей со стороны НАТО (позиции по Афганистану, например) фактически отождествила позицию всего блока (далеко не пророссийскую, но все же не столь однозначную, как подходы американцев) с взглядами лидеров США. Вообще в августе-сентябре 2008 года российские дипломаты и политики вместо работы по «разделению Запада» увлеклись его излишней демонизацией, чем объективно помогли Михаилу Саакашвили (отвлекая внимание европейских политиков от агрессивных действий амбициозного грузинского президента).
В любом случае условный «Запад» (в лице его разных стран, блоков и структур) не готов к новой «холодной войне» с Россией. Более того, в случае признания Южного Кавказа зоной «особых интересов» Москвы (что обусловлено в первую очередь проблемами безопасности Юга России) Россия снизила бы свой ныне востребованный антивестернизм. Сегодня новая «холодная война» невозможна. И это также один из итогов «горячего августа». Между РФ и «Западом» нет идеологических разногласий (Москва не экспортировала социализм в Южную Осетию и Абхазию и не защищала там ничьи династические интересы). Есть существенные разночтения в понимании национальных интересов, существуют также стереотипы и фобии прошлого. Однако есть и гораздо более серьезные вызовы (ситуация в Афганистане и Центральной Азии, проблема Ирана и КНДР, энергетика, международный терроризм), которые требуют совместных усилий и которые не разрешаются в принципе без участия друг друга.
Все это дает слабые, но все же надежды на то, что поиск общих правил мирового порядка начнется в ближайшем будущем.
Л.Е. Горизонтов
Современная историографическая ситуация в Украине и Белоруссии
Обращение к историографической ситуации в той или иной стране позволяет комплексно охарактеризовать состояние исторической науки с учетом оказывающих на нее влияние экстранаучных контекстов и факторов (историческая политика, этноконфессиональные идентичности, историческая память общества).
Родом из советской эпохи, современная историческая наука в Украине и Белоруссии, как и в России, в процессе своего формирования опиралась (хотя и в разной мере) на национальное историографическое наследие, обращалась к его хранителю и, одновременно, связующему звену с западной наукой – эмигрантской историографии. Большое значение имели преобладающий вектор международного сотрудничества историков и степень их интегрированности в мировую науку.
В украинском и белорусском случаях налицо две различные исторические политики, на претворение которых в жизнь государствами брошены серьезные финансовые, административные и интеллектуальные ресурсы. Историческое сознание детерминируется параллельным существованием нескольких типов идентичностей: национальных, конфессиональных, государственных, региональных. Наряду с ними сохраняет свое значение и влияние на историческую науку советская идентичность, по сути, слившаяся с чувством родства трех восточнославянских народов. Все это обеспечивает вариативность интерпретаций прошлого, в том числе украинско-российских и белорусско-российских отношений.
Плюрализм обеих историографий имеет как национально-политическую, так и профессионально-методологическую природу, в связи с чем неоднороден язык науки. Его неоднородность затрудняет коммуникацию между различными направлениями и отчасти коррелирует с поколенческими водоразделами. Вырабатывающий нормативную историю мейнстрим ориентирован на «национализацию» прошлого, национальный нарратив, что ограничивает познавательный потенциал исторических исследований. Официальному направлению противостоят сравнительно немногочисленные, но влиятельные (особенно на Украине) историки-ревизионисты, ориентированные на наработки западной науки и модернизацию собственной. Значительную в численном отношении группу составляют историки-традиционисты, работающие в русле советской школы, но в той или иной мере испытывающие влияние официальной и ревизионистской историографии. Среди белорусских историков, прежде всего, связанных с политической оппозицией, распространено стремление конструировать историческую науку по украинскому националистическому лекалу. Однако определенный консолидирующий эффект имеет внедряемая сверху идеология белорусского государства.
Вместе с тем следует признать, что за последние 20 лет произошел мощный рывок в развитии как украинской, так и белорусской историографий. Сравнительное исследование украинской и белоруской историографических ситуаций позволяет охватить широкий диапазон явлений и процессов, свойственных эволюции исторической науки на постсоветском пространстве. Изучение украинской и белорусской историографий имеет особое значение для российских историков: это два зеркала, в которые им полезно заглядывать для понимания особенностей развития науки в своей собственной стране.
Н.Б. Селунская
Российская история как национальная история