Статья посвящена философскому анализу процесса становления и развития науки как формы общественного бытия. Сконцентрировав внимание на главных этапах этого процесса,

Вид материала

Содержание

На первом этапе возникает обыденное эмпирическое знание, которое

Подобный материал:

Барвинский А.А.

Сумский педуниверситет

Наука как форма общественной

деятельности

Статья посвящена философскому анализу процесса становления и развития науки как формы общественного бытия. Сконцентрировав внимание на главных этапах этого процесса, автор приходит к выводу, что наука – это не знания сами по себе, а деятельность общества по производству знаний, то есть научное производство.

В настоящее время исследование проблем сущности науки, ее мировоззренческих и методологических основ, путей развития и функционирования приобретает огромную актуальность. Это обусловлено в первую очередь превращением науки в непосредственную производительную силу, возросшим ее значением в современном мире.

Интерес к научному знанию возник еще в древности. Уже античным философам не было чуждо наряду с различением «знания по мнению» и «знания по истине» определенное внимание к проблеме общественного значения науки, ее соотношения с другими видами деятельности. Достаточно вспомнить рассуждения Платона и Аристотеля «о разделении труда» между теми, на чью долю выпала функция отыскания истины, и теми, кто действует, выражаясь словами Аристотеля, в сфере «праксиса» . Можно сослаться и на социальную утопию Платона, одной из сторон которой является установление «должного» соотношения между деятельностью ученых – «мудрецов» и деятельностью других категорий , «социальных групп» «идеального общества». [9,304 - 309].

Однако действительно важным для исследования объектом наука становится только тогда, когда она в ходе общественно-исторического развития начинает выделяться в самостоятельную форму сознания и сферу деятельности и когда на смену отдельным спорадическим и часто спекулятивным размышлениям о природе приходит естествознание, опирающееся на опыт и эксперимент. Этот процесс приобретает более четкие формы в XVII в., когда в Европе начинают развиваться предпосылки капиталистического производства, когда под влиянием новых производственных потребностей начинается интенсивное систематическое изучение природных закономерностей. Философия XVII-XVIII веков в двух по крайней мере отношениях отразила и осмыслила реальные процессы и изменения, затронувшие науку и научное знание. Во-первых, она ввела в качестве важной темы проблему науки и практики. Классическая философия нового времени в противовес умозрительно-схоластическим ориентациям средневековой традиции утверждает идеал вполне «земного» обращенного к реальности позитивного знания, практически полезного для усовершенствования человеческой жизни, для развития общества. Реальные изменения в науке, происшедшие к XVII веку , философы начинают более четко и определенно соотносить с жизнью, с развитием общества. Говоря о существенном различии между «жизнью людей в каком либо наиболее культурном краю Европы и в какой-нибудь дикой и наиболее варварской области Новой Индии», Ф. Бэкон утверждал, что «это происходит не от почвы, не от климата, не от телосложения, а от наук» [1,192].

Высказывание Бэкона – одна из многих мыслей выдающегося английского философа относительно влияния науки и научно-технических изобретений на весь жизненный уклад, на «облик и состояние» Европы его времени.

Крупнейшие мыслители XVII в. не только подводят итоги предшествующего развития, констатируя усилившееся значение науки для деятельности, существования и блага человека – они мечтают о невиданном, поистине бесконечном прогрессе научного знания, свято верят в этот прогресс и его благотворное воздействие на общество и индивида. Наука, научное истинное знание, рассматривается ими как высшая ценность, достижение истины считается самым прекрасным, самым достойным для человека занятием, которое обязательно должно приносить и неизменно приносит практические плоды. «Знание есть только путь к силе, - говорил Т . Гоббс. – Теоремы (которые в геометрии являются путем исследования) служат только решению проблем. И всякое умозрение в конечном счете имеет целью какое-нибудь действие или практический успех» [3,55].

Уже из этого краткого обзора видно, что отличительной особенностью учения о науке, возникшего на заре нового времени, было философское осмысление практического значения науки и логико-гноссеологическое исследование научного знания – его природы и методов получения.

Дальнейшее развитие философского анализа науки было неотделимо от того подхода, который можно назвать социально-философским. В начале ХХ в. русский ученый В.И. Вернадский, ставя проблему исследования законов развития науки в целом (которые, как он отмечал «далеко не совпадают с законами логики») с сожалением констатировал, что эта задача требует для своего решения огромной подготовительной работы, которая тогда отсутствовала «даже в общих чертах» [2,4 ]. Можно сказать, что сейчас эта работа «в общих чертах» проделана историками науки и техники как у нас, так и за рубежом. Проведено большое количество исследований, в которых собран, и в известной мере систематизирован, огромный фактический материал. Имеются попытки, и достаточно эффективные, анализа этого материала с философских позиций. Здесь прежде всего следует назвать фундаментальные работы Дж. Берналла, такие как «Социальная функция науки [2,4], Э. Гуссерля «Кризис европейских наук и трансцендентальная философия» [6], Б. Рассела «Мое философское развитие» [8,128], Ю. Хабермаса «Демократия, разум, нравственность» [10]. В этих трудах анализ науки, научного познания и знания как его результата, осуществляется в гноссеологическом и социально-философском направлении. При этом оба подхода взаимно дополняют друг друга, поскольку постоянно вступают во «взаимодействие» два типа исследований : 1) исследование динамики научного познания в связи с историческим развитием общества и 2) исследование мыслительных механизмов и структур, относительно постоянных для достаточно длительных этапов развития общества и его духовной культуры.

Необходимо заметить, что число профессиональных исследователей философских проблем науки на Западе не велико. В США по данным Нормана Коплана лишь около двадцати ученых занимаются этой областью профессионально и с десяток – время от времени.

К сожалению надо признать, что и у нас исследование данной сферы также оставляет желать лучшего. В конце 60-х – начале 70-х годов XX столетия, когда заговорили о научно-технической революции, появилось несколько интересных работ с философских позиций рассматривающих феномен научно-технической революции, роль науки в современном мире [7]. Восьмидесятые годы ХХ столетия отмечены «всплеском» интереса к социальным последствиям научно-технической деятельности, возрастанию роли этического, нравственного компонента в науке [5]. Весомый вклад в исследование рассматриваемой темы вносит работа В.А. Канке «Основные философские направления и концепции науки. Итоги ХХ столетия» [8].

Важно подчеркнуть то, что «вакуум» имеющийся в изучении философских проблем науки, давно уже пытаются заполнить сами ее творцы – крупнейшие ученые. В этом смысле большой интерес представляют мысли Г. Гельмгольца, В. Оствальда, А. Пуанкаре, Н.А. Умова, В.И. Вернадского, Ф. Ж. Кюри, Н. Бора, Р. Опенгеймера, П.Л. Капицы, А.Н. Сахарова, Н.Н. Семенова. Попытки осознания нравственных ценностей и их значения для научной деятельности обнаруживаются и в творчестве А. Эйнштейна, считавшего, что моральные качества выдающейся личности порой имеют большее значение для судеб цивилизации, чем ее чисто интеллектуальные достижения. Чрезмерные претензии естествознания и точных наук на достижение абсолютной истины во всех сферах бытия, по его мнению, ограничиваются моральными принципами и целями научной деятельности. Ведь наука сама по себе стремится только установить то, что существует на самом деле, то есть сущее, а не должное, и поэтому «само указание цели находится вне науки» [11,564].

Исходя из актуальности философского подхода к исследованию феномена науки, недостаточной изученности данной проблемы, что объясняется ее многоплановостью, автор статьи ставит цель с философских позиций осмыслить становление и развитие науки как формы общественного бытия, сконцентрировав внимание на главнейших этапах этого процесса. Надо сказать, что наука не появилась внезапно перед изумленным взором человечества. Мы более или менее хорошо знаем когда возникла современная опытная наука. Но когда возникла наука вообще? Сведения о зарождении философии, математики, астрономии уводят нас в историю Древнего Китая, Индии, Египта, Вавилона, Греции. Корни же этих наук уходят еще дальше в доисторические времена, в период становления Homo Sapiens.

Знание, как элементарная форма науки и ее элемент исторически зарождалось в процессе трудовой деятельности. Простейшие действия первобытного человека с каменным орудием раскрывало ему свойства этого орудия, сообщало о его тяжести, остроте, твердости, его способности изменять форму менее твердых предметов, например дерева. Все это накапливалось и передавалось из поколения в поколение как трудовой опыт. Знания и опыт росли тем быстрее, чем шире становился круг предметов, вовлеченных в трудовую деятельность, чем большим числом свойств этих предметов обладал человек.

Процесс образования знаний, так же как и процесс образования техники, можно себе представить как результат взаимодействия человека с природой, субъекта с объектом. Изменяя мир, субъект познает его. Накопленное знание как само по себе, так и в своих предметных воплощениях (техника, сырье) служит орудием дальнейшего изменения мира. В процессе общественно-практической деятельности меняется не только объем знаний, меняется и объем объекта познания. Объект в процессе теоретически практической деятельности изменяется в двух смыслах: в зависимости от трудовых действий и в зависимости от того, что мы о нем знаем. Его рамки расширяются с расширением наших знаний о нем.

Земля, которую мы обрабатываем плугом, - это иной объект труда и познания, чем земля, которая обрабатывается с помощью машинной техники и химико-биологических средств. Один и тот же камень является совсем разным предметом познания для дикаря и для современного геолога. Следовательно, речь идет не только о процессе отражения в наших знаниях объекта, но и об обратном воздействии наших знаний на изменяющийся постоянно объект познания. Данный факт был подмечен еще Гегелем [4,280]. Имеет место идиалектическое взаимодействие между объектом (природой) и его познанием (наукой). Предшествующим процессом, связывающим оба эти элемента, служит общественно-практическая деятельность.

Сама наука (или преднаука) в процессе общественной практики выступает как: 1) духовный инструмент познания и преобразования природы; 2)как момент трудового акта; 3) как действие, как специфическая форма общественной практики. Первым проблеском человеческого трудового действия и человеческой мысли предшествовали животнообразные формы труда и их практический интеллект, элементарное мышление и довольно развитая психика. Соответственно, человеческое сознание есть не только продукт трудовой деятельности, но и продукт всей предшествующей эволюции живого организма.

Интеллектуальные функции человека в простейших трудовых актах соответствуют его физическим функциям, операции в сознании соответствуют операциям человека с предметными телами. Оббивая клинок своего каменного топора, первобытный человек в то же время оттачивал и лезвие своей мысли. Эта взаимосвязь предполагает тот факт, что с одной стороны, в процессе трудового акта, в его результате, рождается новое знание о предмете, о его свойствах и связях с внешним миром, а с другой – самому этому акту, как бы элементарен он не был, неизбежно предшествует некоторое знание о прошлых манипуляциях с данным предметом или с аналогичными предметами.

Таким образом, духовное производство является результатом, следствием трудовой практики человечества в такой же степени, как и материальное производство. Определяющая роль труда равным образом относится и к физической и к умственной сторонам деятельности человека. Непосредственная вплетенность мыслительной деятельности в социальную практику человечества является принципиально важным фактом для понимания происхождения науки и ее сущности, ибо изучать мышление (и тем более научное мышление) изолированно от других проявлений общественной жизни бесполезно.

Абсурдно утверждать, что положение об определяющей роли общественного бытия по отношению к общественному сознанию означает, что первое во времени предшествует второму. Так же неверно противопоставлять генезис мысли развитию и совершенствованию общественной практики, то есть неверно раскрывать во временном отношении развитие человеческой руки и человеческого мозга. Случайные, животноподобные формы труда предчеловека с помощью найденных в готовом виде орудий (кость, палка, камень) только тогда превратились в собственно трудовые действия, когда они начали носить осознанный характер, когда в процессе труда получается результат, который уже в начале этого процесса имелся в представлении человека. Весь трудовой акт, прежде чем совершиться в действительности, совершался в голове человека. При этом даже перед простейшей трудовой операцией человек совершал в голове не одно мыслительное действие. Он искал наиболее эффективный способ, выбирая из этих действий то, которое представлялось более целесообразным. Мыслительные действия с предметом труда дали человеку могущественные дополнительные производственные возможности. Без этого перенесения практического действия в идеальный план процесс труда никогда не смог бы сдвинуться с первоначальных инстинктивных форм. В этом смысле развитие сознания явилось предпосылкой дальнейшего развития практически-преобразовательной деятельности. Умственные модели практического действия возникали прежде всего под влиянием осмысления собственного трудового опыта, передаваемого от поколения к поколению. Общественный характер труда играл уже на этом этапе решающую роль в процессе развития умственной и физической потенций материального производства.

Переход от предсознания к сознанию и к зачаткам научного знания (преднаука) происходит в истории вместе с переходом от предчеловека к человеку. Знание становящегося человека не идет еще далее чисто эмпирического знания о конкретных свойствах и качествах тех вещей, с которыми человек имеет дело в процессе трудовой деятельности. Однако уже на этом этапе можно выявить зародыш будущих наук. Имея дело с первыми, хотя еще и несовершенными орудиями труда, человек постигал простейшие механические процессы: равномерное движение и вращение инструмента, полет и вращение тяжелых предметов. Закладывались, таким образом, зачатки знаний, которые впоследствии привели к возникновению механики.

Научившись владеть огнем, а затем освоив способ приготовления пищи на огне, человек тем самым поставил себе на службу простые химические процессы. Наблюдая за ними, он накапливал химические (пока еще случайные и разнородные) знания.

Механические действия (обивка камней), а затем и действия с огнем (сжигание вещества, кипячение воды, выплавка руды) выявили те или иные физические свойства вещества, которые человек приспосабливал к своим потребностям. Так возникали основы физических знаний.

Наконец, наблюдения за животным и растительным миром, а затем приручение первых животных, начало земледельческого труда дали человеку немало биологических знаний.

Как бы ни были эти знания случайны, разрозненны, несовершенны, каким бы туманом мистики и иррациональных домыслов ни были опутаны, они оказывали огромное воздействие на производство, на прогресс человеческого общества. Жизнь и благополучие племени целиком зависели от уровня знаний, от умения хранить огонь, от способов охоты на животных, знания съедобных и лекарственных растений. Знания были аккумулированным опытом всех поколений племени.

Принципиально важно отметить, что уже при своем возникновении донаучные знания не были и не могли быть лишь индивидуальным достоянием той или иной личности, они носили сугубо личностный характер, существовали и развивались постольку, поскольку имел место коллективный практический опыт и обмен этим опытом посредством речи и формирующихся понятий, обобщений, образцов. Доначальное знание первобытных племен не могло принадлежать отдельным лицам хотя бы уже потому, что оно вырабатывалось многовековой коллективной практикой всех членов племени. Все племя в целом было хранителем знаний, но по мере того, как количество знаний росло, понадобились специальные люди, чтобы хранить их и совершенствовать. Появляются старейшины, а затем жрецы, олицетворяющие собой мудрость племени.

Однако настоящее обособление знаний начинается с отделением умственного труда от физического, с возникновением социального расслоения общества. Чтобы позволить хотя бы небольшой группе людей посвятить свое время умственным занятиям, общество должно было достигнуть довольно высокого уровня развития материального производства, достаточного для того, чтобы создавать известный излишек материальных благ.

Среди философов нет единого мнения о времени возникновения науки. Н. И Кузнецова выделяет пять точек зрения на этот счет.

Наука была всегда, ибо она органично присуща практической и познавательной деятельности человека.
Наука возникла в Древней Греции в V в. до н. э., именно здесь впервые знания соединили с их обоснованием.
Наука возникла в Западной Европе в позднее средневековье (XII-XIV века) вместе с особым интересом к опытному знанию и математике.
Наука начинается с XVI-XVII века работами Кеплера, Гюйгенса и особенно Галилея и Ньютона, разработавшими первую теоретическую модель физики на языке математики.
Наука начинается с первой трети XIX века, когда исследовательская деятельность была объединена с высшим образованием. [8, 160].

Г.Н. Волков предлагает такую периодизацию возникновения и развития науки : первый этап охватывает период до Галилея, который он называет периодом становления научного знания и второй этап связан со становлением науки как производительной силы [2, 109].

С такой периодизацией трудно согласится, поскольку здесь теряется большой отрезок времени продолжительностью от начала XVII ст. до начала XX ст., то есть с момента гениальных открытий Галилея до зарождения научно-технической революции (как известно наука становится непосредственной производительной силой только в эпоху НТР). Поэтому на наш взгляд, в истории возникновения и становления науки как формы общественной деятельности целесообразно выделить такие этапы:

появление зачатков научных знаний (преднаука);
обособление знаний и превращение их в науку (VII ст. до н. э. –начало XVIII ст. н. э. );
оформление науки как социального института (начало XVII ст. – конец XIX ст.);
превращение науки в непосредственную производительную силу общества (XX ст.).

На первом этапе возникает обыденное эмпирическое знание, которое

может существовать без науки и вне науки. Например, еще в древние времена люди замечали, что день сменяется ночью, или что железо тяжелее дерева. На втором этапе происходит уособление научных знаний, выделение их в отдельную сферу деятельности. Но в античном мире средиземноморья, как и в других докапиталистических обществах, наука, по сути, находилась на линии старта. Возрастание ее общественной роли происходило медленно и временами прерывалось на целые столетия. Так, в Западной Европе раннее средневековье отмечено потерей многих научных достижений античного периода. Причиной сравнительно медленного развития науки в данную эпоху был застой в производстве, ремесле, строительстве, где главные производственные процессы осуществлялись с помощью примитивных ручных орудий труда и на основе традиционных, унаследованных от предшествующих поколений эмпирических знаний.

Третий этап в истории науки начинается в конце XVI – начале XVII ст., когда в Европе зарождается современное опытное естествознание. В этот период рост роли науки в жизни общества происходит параллельно с ее собственным бурным прогрессом, при этом во взаимодействии науки с производством последнему, безусловно принадлежит решающая роль. Накопление научных знаний, особенно в механике и математике в XVI – XVII ст. будучи непосредственно связанным с потребностями производства, мореплавания и торговли, подготовило промышленный переворот в Англии в XVIII ст., а переход к машинному производству, в свою очередь, дал науке новую техническую базу и мощный толчок для дальнейшего развития. Ускоренное развитие естествознания в XIX ст. может быть понятным в первую очередь как продукт развития производительных сил общества. Появление паровой машины, а позже двигателя внутреннего сгорания, дало толчок для развития таких наук, как теоретическая механика, органическая химия, термодинамика. Потребности практики в использовании электричества вызвали появление электротехники. Поэтому в XIX ст. были сделаны такие выдающиеся открытия как появление и развитие теории электромагнитного поля (в физике), рождение теории клеточного строения организмов и растений и эволюционной теории (в биологии), открытие периодического закона и предвидение на его основе новых элементов (в химии).

Четвертый этап в развитии науки и изменении ее социальной роли начинается в XX столетии. Для этого этапа характерным есть не только ускорение научно-технического прогресса, но и существенное видоизменение соотношения науки и производства. Вместе с тем, развитие науки имеет и свою внутреннюю логику, свои закономерности. Увеличение общей суммы знаний оказывает огромное влияние на структуру науки, требуя все большего разделения труда между учеными. А этот фактор, в свою очередь, способствует усилению самостоятельности науки, потому что в условиях разветвленного и мелкого разделения труда подготовка ученых и замена одних действующих лиц другими превращается в довольно сложную проблему.

Таким образом,знания – это продукт науки, ее сырой материал, который снова и снова включается в научную деятельность, подобно продукту и сырому материалу материального производства. В связи с этим знания можно рассматривать как элемент науки, часть ее. Сводить же науку только к знанию равнозначно отождествлению, скажем, процесса выплавки металла с самим металлом. Если мы говорим, что наука – это сумма знаний, то вольно или невольно представляем ее как нечто статичное, готовое, данное. Дело в том, что продукт научной деятельности приобретает форму знаний тогда, когда те или иные исследования проблемы завершены, когда живой процесс поиска гаснет в своем результате. Сущность же науки состоит не в уже познанных истинах, а в поиске их, в экспериментально-исследовательской деятельности, направленной на познание и применение законов природы. Наука – это не знания сами по себе, наука – это деятельность общества в сфере производства знаний, то есть научное производство. А если наука представляет собой систему общественной деятельности, направленной на производство знаний, то подход к ее структурному анализу должен исходить не из классификации имеющегося знания, а из самого процесса его получения. Иначе говоря структурными звеньями системы науки в таких случаях выступают сами этапы производства научных знаний. Кроме того, поскольку наука представляет собой одну из форм общественного производства, то ее структурный анализ должен основываться на генетических взаимодействиях с другими системами производства, в первую очередь с системой материального производства.

ЛИТЕРАТУРА

Бэкон Ф. Новый органон. // Соч. в двух томах. - Т. - 2. – М.: «Мысль», 1979. – 495 с.
Волков Г.Н. Социология науки. – М.: «Политиздат», 1968. – 327 с.
Гоббс Т. Избранные произведения. – М.: «Политиздат», 1964 – 630 с.
Гегель Г.В. Энциклопедия философских наук. Философия духа. – Т.3 – М.: «Мысль», 1977. – 471 с.
Григорьев В.И. Наука и техника в контексте культуры. - М.: Изд-во университета дружбы народов, 1989 – 160 с.
Гуссерль Э. Кризис европейских наук и трансцендентальная философия. //Вопросы философии. – 1992. - №7. – с.137 – 176
Иванова З.П. Научно-техническая революция в США. – М.: «Экономика», 1971. – 159 с.
Канке В.А. Основные философские направления и концепции науки. Итоги XX столетия. – М.: «Логос», 2000. – 320 с.
Платон. Сочинения в трех томах. – Т.3. – М.: «Мысль», 1971. – 687 с.
Хабермас Ю. Демократия. Разум. Нравственность. – М.: «Наука», 1992. – 520с.
Эйнштейн А. Собрание научных трудов в 4-ех томах. – Т.2. – М.: «Мысль», 1967. – 600 с.

РЕЗЮМЕ

А. Барвінський. Наука як форма суспільної діяльності.

Стаття присвячена філософському аналізу процеса становлення та розвитку науки як форми суспільного буття. Сконцентрувавши увагу на головних етапах цього процеса, автор приходить до висновку, що наука – це не знання самі по собі, а діяльність суспільства з виробництва знань, тобто наукове виробництво.

SUMMARY

Barvinsky. Science as a form of Social Activity

The article is devoted to the philosophical analysis of a process of formation and development of science as a form of social existence. Having focused attention on the main stages of this process, the author comes to the conclusion that science is not knowledge itself but the activity of society aimed at the production of knowledge, t.i. scientific production.

Blog

Содержание

На первом этапе возникает обыденное эмпирическое знание, которое

ЛИТЕРАТУРА

РЕЗЮМЕ