Врамках программы «Прометей» Павлодар удк 94(574. 25)(075. 8) Ббк 63. 3(5Каз)я73

Вид материала

Подобный материал:

1 2 3 4 5 6 7 8 9 ... 19

1.3 Последствия военной колонизации на жизнь кочевников-казахов

Последствия колонизации были особенно тяжелым для казахов вообще и, в частности, для казахов Павлодарского Прииртышья. С одной стороны, это изнурительные казахско-ойратские войны 1723-1730-го, 1739-1741 годов, в которых казахи понесли огромные потери. С другой стороны, владельцы Среднего жуза в начале этого столетия вынуждены были идти на сближение с Россией в результате нависшей угрозы со стороны Джунгарского ханства, и вследствие этого лишились части своей территории на крайнем северо-востоке, - на правобережье Иртыша, где в первой четверти 18 века Россией были основаны военные крепости и введены казачьи войска. Историческими же предпосылками российской военной экспансии, а также китайского военного вторжения на территорию Среднего жуза в районе Иртыша в 1756-1757 годах явились, падение Сибирского ханства в самом конце 16 века, а затем и Джунгарского ханства в середине 18 столетия. Разгром последнего обеспечил Цинской империи приоритет в Центральной Азии, выразившийся в территориальных притязаниях на недавние ойратские кочевья в казахских степях, в частности, на юго-восточные территории Среднего жуза. Вместе с тем, он способствовал еще более упрочению позиций России в Казахстане как государства-протектора, выразившемуся, в свою очередь, в строительстве укрепленных военных линий на юго-востоке Среднего жуза, - на границе с Цинской империей [18, с.151].

Как известно, спровоцированная в первую очередь Российской, а также Цинской империями земельная теснота в пастбищах вследствие строительства военных линий на севере и юго-востоке Павлодарского Прииртышья привела к нелегальным переходам казахских родов на «российскую территорию», - на правобережье Иртыша, в результате чего царское правительство вынуждено было пойти на ряд уступок относительно пользования свободными пастбищами на российской территории, в конечном итоге, - к миграциям кочевого населения. Последние, в свою очередь, усиливали хозяйственные и культурные контакты между коренным казахским и пришлым русским населением. Кроме того, начавшаяся в 40-х годах 18 столетия крестьянская колонизация северо-восточных районов Павлодара увеличила приток из Сибири и России инонационального населения, особенно со строительством в начале 50-х годов Новоишимской военной линии, а также военных укрепленных линий на Юго-Западном Алтае в конце 50-х – начале 60-х годов 18 века. Например, в 60-е годы этого столетия в восточные и юго-восточные районы Павлодара, - на Алтай переселились 2 тыс. крестьян и разночинцев из Тобольской губернии, а также казеные крестьяне северных российских губерний. В долине Бухтармы и Нарына оседали крестьяне, бежавшие от рекрутской повинности, а также ссылные запорожские казаки, польские беженцы. Как отмечал российский исследователь А. Д. Колесников, “1760 г. можно считать началом правительственной крестьянской колонизации края”.

Помимо гражданской колонизации, активно продолжалась военная экспансия территории Среднего жуза, - так, для строительства Новоишимской военной линии было направлено 2 тыс. казаков и крестьян, в 1758 году на Сибирские линии было отправлено 1 тыс. человек из Донского и Яицкого казачьих войск, в 1764 году для улучшения обороноспособности сибирских линий направлены новые большие военные силы, что значительно усилило военное присутствие России в Среднем жузе. В результате всех этих колониальных мероприятий значительно увеличился переселенческий элемент в Северо-Восточном Казахстане. Нельзя не учитывать и тот очевидный факт, что в результате казахско-джунгарских войн в первой четверти 18 века, а также строительства российских укрепленных линий на территории Среднего жуза отдельные казахские роды вынуждены были откочевать со своих насиженных мест, что тоже отражалось на демографическом показателе, влияя на динамику численности населения Павлодара.

В XVIII веке казахи кочевали на реке Или, к востоку от озера Балхаш, по рекам Аягуз, Каракул. Смежно казахи Среднего и Старшего жузов кочевали в вершинах реки Аблакетка, по лево и правобережью Иртыша, у устья реки Нарын, у крепости Усть-Каменогорской, по реке Или, в урочищах между рек Бекен и Чаганак, у Тарбагатайского хребта, на реках Жетысу, всего 8639 кибиток Старшего и 4250 кибиток Среднего жузов . Казахи Среднего жуза кочевали также в Кулундинской степи, у селений Тобольской и Томской губерний, Сибирского линейного казачьего войска и Колывано-Воскресенских горных заводов, и занимали в начале 18 века следующую территорию: на востоке и юго-востоке до границ Джунгарского ханства, на севере и северо-востоке – до верховьев Иртыша, а также рек Сарысу, Есиль, Тобыл, Арыс и других, на западе – до кочевий Младшего жуза в пределах озера Аксакал.

Необходимо рассмотреть, как проходило на территории Павлодарского Прииртышья межевание казахских земель ибо в результате этого межевания, имевшего целью изъятие у коренного населения лучших плодородных земель, прежде всего в пользу сибирского казачества, а также крестьян-переселенцев, увеличивалась доля пришлого населения. Известно, что межевые работы в Среднем жузе начались в 1769 году, в результате которых Государственная комиссия отвела земли сибирским линейным казакам и регулярным войскам. Комиссия отвела им 10 верст земли с внешней стороны Сибирской линии, - на левом берегу Иртыша. Здесь были организованы казачьи разъезды, которые фактически углубили владения линейных казаков от 15 до 50 верст, где они занимались хлебопашеством, сенокошением, рубили лес, ставили хутора и дачи, занимались различными промыслами. Размежевание казахской степи с сибирскими губерниями привело к обострению земельного вопроса, еще более усилило недоверие казахов к русским, лишило казахов лучших пастбищ, с чем они, очевидно, не могли и не хотели мириться. С другой стороны, царское правительство укрепило свои позиции на северо-востоке Среднего жуза основав во 2-й половине 18 века новые укрепленные линии и проведя размежевание казахских земель в пользу сибирских казаков, используя сложившуюся благоприятную обстановку, обусловленную ослаблением в середине 50-х годов как казахов, так и ойратов.

Известно, что в 1756-1757 годах, уже после поражения Джунгарского ханства в Прииртышье происходили военные столкновения казахских отрядов с китайскими войсками, и часть казахских родов вынуждена была откочевать на территорию Младшего жуза, другая часть, - просить покровительства России и разрешения на переход со скотом на правобережье Иртыша для кочевания, - все это вместе взятое также способствовало упрочению позиций России в названном регионе вследствие сближения казахов Среднего жуза с русскими. Вместе с тем, проведение размежевания способствовало активизации хозяйственной жизни региона, казахское население поддерживало тесные контакты с российской администрацией и многонациональным населением Сибирской линии, кроме того, казахи выполняли различные административные поручения. Казахское население стремилось решить в Омске и у комендантов крепостей отдельные спорные и судебные дела, однако такая тенденция наметилась начиная только с 80-х годов 18 столетия и связана была с политическим кризисом внутри казахского общества после смерти хана Абылая, поэтому казахские родоначальники и старшины, стесненные в пастбищах и недовольные политикой хана Среднего жуза Уали, нередко обращались за помощью к сибирской администрации, которая, в свою очередь, стремилась максимально прислушиваться к запросам казахских владетелей – противников Уали хана, и таким образом пыталась решать очень важный для себя «казахский вопрос» и влиять на политическую ситуацию в Среднем жузе, перетягивая на свою сторону влиятельных казахских родоначальников.

В 1809 году были разработаны новые правила и произведен отвод земли сибирским линейным казакам и внутренним, или станичным казакам в районе левого берега Иртыша. Казаки на Сибирской линии получили на 1 душу мужского пола по 6 десятин земли, удобной для хлебопашества, сенокосов, пастьбы скота. Также отводилось 500 десятин земли на каждый эскадрон войска для общественной войсковой пашни. Казачьим селениям отводились соляные озера, «строевые» и «дровяные» леса с учетом роста населения, а полоса земли по левому берегу Иртыша в 40 верст не подлежала крестьянскому заселению. Чиновникам, разночинцам, купцам и мещанам, проживавшим на казачьих землях, разрешалось иметь земельные участки. В 40-верстной полосе все оставшиеся свободными земли между казачьими отводами разрешалось использовать казахам при уплате ремонтной пошлины в пользу казачьего войска, под хлебопашество, сенокосы и пастбища для скота, - эти места были отмечены межевыми столбами с надписью: «Граница земель, отведенных при … укреплении для зимовья и кочевки верноподданных казахов». Разрешался отвод земли казахам и за чертой крестьянских селений в Тобольской и Томской губерниях с согласия губернских и казахских депутатов, но не далее 30 верст от линии и не ближе 40 верст к деревням, земля отводилась с учетом количества кибиток и скота. Казахам с этих участков запрещались переход на казачьи участки и близкая подкочевка к казачьим и крестьянским пашням и покосам. Для казахов, кочевавших по правой стороне Иртыша, также разрешалось временное пребывание на левом берегу, отводились участки для зимовки скота и луга для сенокосов с разрешения дистанционных и карантинных начальников. Так, в рекомендациях генерал-губернатора М. Сперанского межевой комиссии говорилось, что она «обязана наблюдать, чтобы сохранена была справедливость, и места показаны им удобные, в достаточном количестве, и обоюдные выгоды как казаков, так и киргисцов и крестьян, были соблюдены без всякой обиды и стеснений» [19, с. 89].

К 1813 году предполагалось закончить размежевание, но в действительности только к 1821 году были отсняты земельные планы в пяти казачьих округах. В этот период положение осложнилось тем, что к району казачьей линии вплотную подступили крестьянские селения, это вызвало многочисленные тяжбы казаков с крестьянами и осложнило отношения с казахами, постоянно кочевавшими на линейных землях. Как известно, к началу 19 века верхнее Прииртышье стало районом расселения большой группы русского крестьянства, - так, к 1820 году в 4 волостях – Усть-Каменогорской, Убинской, Крутоберезовской, Бухтарминской учтено было 38 крестьянских селений, в них насчитывалось 6567 чел. м. п.. Для прекращения споров и тяжб была создана межевая комиссия из полковых командиров Сибирского казачьего войска, доверенных лиц от казахов, землемера Молчанова и подпоручика Потанина, которая в мае 1821 года провела межевые работы в районе 1-го и 5-го полковых округов, - от крепости Петропавловской до редута Сибирского и вдоль Иртышской линии до редута Татарского на стыке Тобольской и Томской губерний. 13 июня 1821 года для кочевания станичных казахов на внутренней стороне Сибирской линии была официально отведена земля, но при условии не приближаться к казенным селениям ближе 40 верст и не отходить от линии далее 30 верст. Кочевка казахов разрешалась с уплатой ясака Сибирскому казачьему войску в размере одной головы со 100 голов скота, - к примеру, в 1816 году только в Семипалатинской и Ямышевской дистанциях уже находилось до 15 тыс. казахов. Следует отметить, что межевание казахских земель в этот период совпало с введением в казахской степи «Устава о сибирских киргизах» 1822 года, согласно которого территория Среднего жуза административно вошла в состав Российской империи, и с этого времени началась полномасштабная колонизация северо-центрального региона Казахстана, до этого, как известно, были отчуждены в пользу России северные и восточные районы Павлодара, где в 1-ой четверти, а затем в 50-60-х годах 18 столетия были построены военные укрепленные линии. Сибирская линия была внутренней межой Тобольской и Томской губерний с казахской степью, - об этом говорилось в журнале Азиатского комитета МИД от 10 апреля 1828 года, где, в частности, подчеркивалось, что Сибирская линия является внутренней межой со времени вхождения Среднего жуза в состав России, когда «население получило право разбора своих дел в Омске и у комендантов крепостей».

В 1822 году Омская область была создана из прилегающих к сибирской линии частей Тобольской и Томской губерний, станиц Сибирского казачьего войска, крепостей и форпостов Пресногорьковской и Иртышской линий и земель Области сибирских казахов, которую составили 8 внешних округов (к западу от Иртыша). Область сибирских казахов была значительной по площади административной единицей Казахстана, - на севере она была отделена от сибирских губерний межой, идущей вдоль дороги, соединяющей Оренбург с Омском, а далее межа шла по реке Иртыш, вдоль которой тянулись земли Сибирского казачьего войска, составлявшие северную границу Области сибирских казахов. Но эта межа была условной, соблюдавшейся в последней четверти XVIII века, а с начала XIX века вдоль левого берега Иртыша находились зимовки казахов, арендовавших землю у казаков.

Постепенное разрушение родовых связей вследствие усиления колониальной политики России в отношении казахов и отход от территориальной определенности, основанной на делении по родам, запрещение кочевать за пределами округа и поощрение правительством четкого размежевания казахских земель приводили к ограничению района кочевок, к искусственно созданному земельному кризису, но вместе с тем позволяли наладить местным властям учет населения и земельного фонда, и в дальнейшем перейти к изъятию свободных земель у казахов-кочевников в переселенческий фонд, постепенно подготавливая массовую и всеобщую колонизацию Казахстана [38].

Итак, искусно спровоцированные правительством земельная теснота и кризис, нарушение веками сложившихся путей и маршрутов кочевок в результате введения российской политической системы управления вызвали широкое антиколониальное движение в 20-40-х годах 19 века, и одновременно массовые миграции кочевого населения, а также усиление военной и гражданской колонизации региона. В свою очередь, последняя оказала решающее влияние на демографические процессы в регионе, в конечном итоге, - на усиление переселенческого элемента в первой половине 19 века на всей территории Среднего жуза.

С введением в Павлодарском Прииртышье российской административной системы управления в первой четверти 19 века продолжалась дальнейшая военная колонизация региона, но уже вглубь казахских земель Среднего жуза. Военные подразделения Сибирского казачьего войска были размещены при окружных приказах, а также в станицах и других колониальных поселениях. Для усиления военной колонизации казахских земель Павлодарского Приртышья предусматривались обязательные командировки для службы в казахской степи, а также добровольные переселения казаков, - так, в 1834 году во внешние округа из полков Сибирского линейного казачьего войска изъявили желание переселиться 109 семей, из них в Кокчетавский округ – 39, Учбулакский – 29, Акмолинский – 4, Баянаульский – 12, Каркаралинский – 5, Кокпектинский – 20 семей. Как видим, больше всего казачьих семей стремились попасть в наиболее богатые и красивые местности Сарыарки (это прежде всего Кокчетавский и Учбулакский округа). Однако добровольному переселению сами казаки предпочитали командировки в казахскую степь, так как они освобождали их от изнурительной работы в собственных хозяйствах, от бесплатного труда на многочисленных войсковых предприятиях, давали возможность обогатиться за счет грабежа коренного населения, - за счет военной добычи. Причем царское правительство всячески поощряло службу казаков “за границей”, - во время походов в степь жалование сибирских казаков увеличивалось у рядовых до 11 руб. 88 копеек, офицеров – до 238 руб. 29 коп., сотников – до 286 руб. 37 коп., есаулов – до 406 руб. 10 коп..

С середины 18 века, в особенности с падением Джунгарского ханства, происходил рост военных крепостей по Иртышу, Тобылу, связанный с развитием торговли между казахской степью и российскими крепостями, и имевший следствием их интенсивное заселение как переселенцами из Сибири и России, так и коренными жителями, в основном казахскими торговцами, перекупщиками, богатыми скотовладельцами, а также российскими купцами и предпринимателями, выходцами из Средней Азии, Сибири, что способствовало превращению Петропавловска (бывший Қызылжар), Семипалатинска (Жеті Шатыр), Усть-Каменогорска (Тас-Төбе), Павлодара (Тұзқала), Аягуза и других в городские поселения, - в пункты торгово-экономических контактов Среднего жуза с Россией, Китаем, Западной Сибирью и со Среднеазиатскими государствами. В этот период в городах Иртышской и Горькой линий Омске, Петропавловске, Семипалатинске, Усть-Каменогорске проживали 720 казахов, а в дистанциях Сибирской линии, - 11433 казаха. Упрочение казахско-русских взаимосвязей в этот период вследствие наступления мирного периода обусловило постепенное увеличение в городском населении удельного веса казахов.

Правительство, заинтересованное в присоединении региона к России и намереваясь создать наиболее благоприятные условия для его хозяйственного освоения, поощряло переход казахов к оседлости, - так, еще в 1809 году командир отдельного Сибирского корпуса Г. Глазенап предписывал комендантам крепостей «склонять ко вступлению в вечное Российское подданство и, дабы они привыкли к земледелию и прочим трудам, позволить им заниматься оным…». Далее он рекомендовал «если необходимость дать им места в границах Российских на дистанции между крепостями Ямышевской и Железинской». Однако царские чиновники на местах, проводя колонизаторскую политику в отношении казахов-кочевников, нередко создавали затруднения, препятствуя их стремлению поселиться в городах, о чем отмечал тот же Трофимов: «Нельзя не сожалеть и не удивляться, что вместо поощрения их к тому и придания нужных способов они встречают на местах строгое пресечение и надзор, чтобы ничего из дерева для жилищ строить не смогли». А один из типичных представителей российской колониальной администрации, комендант Усть-Каменогорской крепости характеризовал казахов-кочевников как «не могущих иметь никакой оседлости». Но все-таки казахи переходили на постоянное жительство в города, - и это было одним из источников формирования городского населения в Павлодарском Прииртышье. О переходе казахов к оседлой жизни свидетельствуют архивные источники: «Вообще так называемые верноподданные киргизы постепенно водворяются оседлой жизнью между крепостями Коряковскою и Ямышевскою».

Если в начале XIX века удельный вес казахов в городском населении Павлодарского Прииртышья был незначительным, то с 60-х годов в связи с развитием капиталистических отношений и торговли он значительно увеличился, несмотря на то, что чиновники местной администрации по-прежнему проводили колонизаторскую политику по отношению к коренным жителям степи, всячески затрудняя их переход на постоянное жительство в города, считая, что казахи не могут отказаться от кочевого образа жизни. В частности, генерал-майор Ставицкий, побывавший в казахских степях в 60-х годах XIX века, писал: «… Киргизы вообще ведут кочевую жизнь, ненавидят хлебопашество, и не думаю, когда-либо приучены к оному (к оседлости, хлебопашеству - автор) будут, к пастушеской жизни имеют непреоборимую склонность». Но источники свидетельствуют о другом, - еще в конце 50-х годов 19 века А. Врангель, в то время занимавший должность Семипалатинского областного прокурора, видевший изменения в жизни казахов своими глазами, писал по этому поводу: «… Полуосевшие киргизы жили на левом берегу большею частью в юртах, хотя у некоторых богачей были домики… и их насчитывалось до трех тысяч». Еще одной категорией пополнения городского населения, по утверждению выдающегося казахского ученого Е. Бекмаханова, являлась беднейшая часть казахского населения, - жатаки, в большинстве своем оторвавшиеся от земледелия и жившие за счет наемного труда. Кроме казахов и русских, в городах региона жили татары и «сарты», т. е. узбеки, особенно в Семипалатинске и Кокпекты, а также калмыки (тургауты), китайцы и дунгане (преимущественно в Зайсане).

В росте городского населения исследуемого региона определенную роль сыграл тот факт, что Петропавловск, Павлодар, Семипалатинск, Усть-Каменогорск, Каркаралы и другие города стали в середине 19 века местом политической ссылки, однако численность ссыльных была незначительной в общем составе городского населения, - например, в 1863 году в городах Северо-Центрального Казахстана (без Сергиополя и Бухтармы) политических ссыльных вместе с их семьями насчитывалось всего в пределах 129 человек.

Изменения в численности и структуре населения региона отражали также новые явления в социально-экономической жизни региона, - влияние этих процессов сказывалось путем постепенного внедрения в сознание населения незыблемости устоев политического строя России, политического и экономического курса правительства, связанного с промышленной и сельскохозяйственной колонизацией региона. С другой стороны, изменения в численности и составе населения Павлодарского Прииртышья также влияли на политику правительства в отношении в особенности коренного населения региона, а также на социально-экономическое развитие региона, - что проявлялось в стремлении правительства создавать определенные условия для повышения материальной заинтересованности, в основном зажиточных казахов, например, при переходе к оседлости и земледелию. Вместе с тем, на динамику численного состава населения региона оказывали многочисленные миграции как внутри региона, так и извне в результате административных реформ правительства в 20-х – 60-х годах 19 века. Нарушение веками сложившихся традиционных маршрутов кочевок в ограниченных условиях массовой военной и гражданской колонизации способствовало снижению темпов естественного прироста, увеличению смертности среди коренного кочевого населения в результате искусственно созданных центральной и местной российской администрацией трудностей адаптации кочевого населения к имевшим место и широкое распространение земельной тесноте и нехватке пастбищ. В новых административных границах значительная часть миграций кочевого населения оставалась традиционно сезонной, одновременно можно отметить как изменения в традиционных направлениях сезонных кочевок, так и зарождение принципиально новых миграционных потоков, связанных с сокращением пастбищ и разложением патриархально-родовых устоев казахского общества.

Литература

1 Абдиров М.Ж. История казачества Казахстана / Под ред. Ж. Касымбаева. – Алматы: Казахстан, 1994 – 160 с.

2 Абдиров М.Ж. Завоевание Казахстана царской Россией и борьба казахского народа за независимость. - Астана, 2000.

3 Апполова. Экономические и политические связи Казахстана с Россией в XVIII - начале XIX в. Москва, 1960.

4 Броневский Г.М. Записки о киргиз-кайсаках Средней орда. // Отечественные записки, 1830. ─ Ч. 42. ─ № 121.

5 Гродеков Н.И. Киргизы и кара-киргизы Сыр-Дарьинской области. Ташкент, 1889. Т.1. Юридический быт. С.141.

6 Завалишин И. Описание Западной Сибири. Москва, 1867. Т. 3.

7 Еңсебаев Т.А. Павлодар өңірінің тарихы туралы очерктер. Бірінші бөлім (көне дәуірден ХХ ғасырға дейін). – Павлодар, 2001.

8 Евсеев Е.Н. Экспедиция И.Д.Бухгольца и основание Омской крепости // Города Сибири. Новосибирск, 1974.

9 Исин М.Е., Кабульдинов З.Е. Письма султанов Павлодарского Прииртышья как исторический источник // Ученые записки Павлодарского государственного университета им. С.Торайгырова, №4, Павлодар, 1998.

10 Инсебаев Т.А. Очерки истории Павлодарского Прииртышья. Часть 1. (с древнейших времен до ХХ века). – Павлодар, 2000.

11 Левшин А.И. Описание киргиз-казачьих, или киргиз-кайсацких орд и степей (под общей редакцией академика М.К. Козыбаева) – Алматы, «Санат», 1996. – 656 с.

12 Касымбаев Ж.К. Под надежную защиту России. Алма-Ата, 1986.

13 Колесников А.Д. Русское население Западной Сибири в 18-нач. Алма-ата, 1968.

14 Катанаев Г.Е. Краткий исторический обзор службы Сиибрского казачьего войска с 1582 по 1908 г. – Омск, 1908.

15 Коншин Н.Я. Краткий исторический очерк Семипалатинского края (до 1917). Отд. Оттиск из №1 (14) «Нашего хозяйства». Ленинград.

16 Красовский М.М. Область сибирских киргизов. Ч.1. Санкт- Петербург, 1868.

17 Михалева Г.А. Торговые и посольские связи России со Среднеазиатскими ханствами через Оренбург (вторая половина ХҮІІІ-первая половина ХІХ века). Ташкент: «Фан», 1982.С.55

18 Нурбаев К. Сарыарка: до и после колонизации (историко-географический аспект). Павлодар, 2005, 362 с.

19 Нурбаев К.Ж. О сущности российской и царской колонизации. Сборник материалов конференции «Возрождения демократии в Павлодарском Прииртышье». Павлодар.

20 Нурбаев К.Ж. Колонизация Северо-Центрального Казахстан (XVIII – первая половина XIX): историко-географическая проблема. Автореферат дисс…доктора. ист. наук. – Алматы, 2007.

21 Памятники Сибирской истории 18 в. СПб, 1885, кн.2.

22 Паллас П.С. Путешествие по разным местам и провинциям Российского государства. СПб., 1786.

23 Платонов С.О. Лекции по русской истории. 1907 г.

24 Потанин Г.Н. Материалы по истории Сибири. Москва, 1867.

25 Попова В.Н. Ономастика. Словарь географических названий Казахстана. Павлодарская область. Части І и ІІ. М., 1994.

26 Проблемы землепользования в историко-этнографических исследованиях. Павлодар: 2006 год, 367 страниц.

27 Россия. Полное географическое описание нашего Отечества. Киргизский край. Т.18, 1903.

28 Щеглов И.В. Хронологический перечень важнейших данных из истории Сибири. 1032-1882 гг. Иркутск, 1883.

29 Шеманский А., Петровские военно-разведочные экспедиции в Среднюю Азию, 1915.

30 Черных С. Посланцы Петра Великого // Прииртышье мое. Омск, 1988.

Blog

Врамках программы «Прометей» Павлодар удк 94(574. 25)(075. 8) Ббк 63. 3(5Каз)я73