Сельское хозяйство центрального черноземья в 1985-1991 гг. 07. 00. 02 Отечественная история

Вид материала

Автореферат

Содержание Научный руководитель ЧЕНЦОВ Юрий Дмитриевич Общая характеристика работы Хронологические рамки Территориальные рамки Цель исследования Объектом исследования Методологическую основу работы Источниковая база Научная новизна Практическое значение Апробация исследования. Основное содержание работы В первой главе «Статистический анализ развития сельского хозяйства в ЦЧР за годы одиннадцатой и двенадцатой пятилеток» Вторая глава «Факторы динамики показателей сельскохозяйственного производства в ЦЧР» Второй параграф «Новые формы организации труда» Пятый параграф «Итоги развития села и сельского хозяйства ЦЧР к концу двенадцатой пятилетки» Основные положения диссертации нашли отражение в следующих работах

Подобный материал:

• Быт провинциального дворянства: традиции и новации в 50-90-е годы XIX века (на примере, 483.83kb.
• Т. А. Аббясева «математика и сельское хозяйство» (Предпрофильный курс) Автор курса, 92.47kb.
• Обязательное Описания группировок Раздел a сельское хозяйство, охота и лесное хозяйство, 7598.94kb.
• Занятие №18,19 10-11 класс Прочитайте лекцию: Сельское хозяйство мира: состав, особенности, 200.99kb.
• Языковая ситуация на юге Черноземья в xviii  XIX веках, 105.85kb.
• А сельское хозяйство, охота и лесное хозяйство, 6351.3kb.
• A сельское хозяйство, охота и лесное хозяйство, 5371.45kb.
• А сельское хозяйство, охота и лесное хозяйство, 3044.15kb.
•   А: сельское хозяйство, охота и лесное хозяйство стр, 3601.95kb.
• И в срок Содержание Введение. Проблема, источники, историография стр. 5 Проблематика, 355.84kb.

На правах рукописи





Земцов Алексей Леонидович


СЕЛЬСКОЕ ХОЗЯЙСТВО

ЦЕНТРАЛЬНОГО ЧЕРНОЗЕМЬЯ В 1985–1991 гг.


07.00.02 – Отечественная история


Автореферат

диссертации на соискание ученой степени

кандидата исторических наук


Липецк – 2007

Работа выполнена на кафедре Отечественной истории

Государственного образовательного учреждения

высшего профессионального образования

«Липецкий государственный педагогический университет»


Научный руководитель: доктор исторических наук, профессор

ВАЖИНСКИЙ Владимир Михайлович


Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор

ЗАГОРОВСКИЙ Павел Владимирович

кандидат исторических наук, доцент

ЧЕНЦОВ Юрий Дмитриевич


Ведущая организация: Тамбовский государственный университет

имени Г.Р. Державина


Защита состоится 14 мая 2007 г. в 14 часов на заседании диссертационного совета К 212.036.01 при Воронежском государственном педагогическом университете по адресу: 394043, г. Воронеж, ул. Ленина, 86, ауд. 408.


С диссертацией можно ознакомиться в читальном зале библиотеки Воронежского государственного педагогического университета.


Автореферат разослан 5 апреля 2007 г.





Ученый секретарь

диссертационного совета Перепелицын А.В.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ


Актуальность темы. Исследование реформирования экономики сельского хозяйства в областях Центрального Черноземья в годы Перестройки вызывает интерес как с точки зрения региональной истории, так и с точки зрения истории СССР в целом. Оно особенно актуально в связи с широко дискутирующейся не только в научных, но и в широких общественных кругах проблемой причин краха советского государства. Почему экономическая составляющая Перестройки потерпела неудачу? Была ли эта неудача неизбежна? От ответа на эти вопросы во многом зависит отношение к последовавшим за Перестройкой событиям.

Исследование истории экономики на отраслевом и региональном уровнях имеет свои недостатки и свои преимущества. С одной стороны, оно сужает исследовательскую базу, которая охватывает уже не все историческое пространство, а лишь его сегмент, то есть становится частным; с другой, позволяет более внимательно и подробно, ближе к жизни и конкретным людям рассмотреть события прошлого, а сделанные выводы экстраполировать на соседние сегменты. Исследование развития сельского хозяйства Центрального Черноземья может, поэтому, если не ответить на поставленные вопросы, то сделать еще один шаг к ответу на них.

Хронологические рамки работы делятся на две категории: основные и расширенные. Основные охватывают период Перестройки с 1985 по 1991 гг., то есть включают последний год 11-й пятилетки (1985 г.), 12-ю пятилетку (1986–1990 гг.) и 1991 г. Необходимость расширенных рамок продиктована сложностью анализа узкого временного промежутка, определяемого основными хронологическими рамками. Во-первых, многие процессы, характерные для 1985–1991 гг., начались еще в начале 80-х, например, Продовольственная программа была принята в 1982 г. Во-вторых, тема исследования предполагает необходимость статистического анализа многих экономических показателей, для которого необходим более длинный временной ряд. Поэтому расширенные хронологические рамки работы охватывают период с начала 80-х гг. до 1991 г.

Территориальные рамки исследования ограничиваются Центрально-Черноземным районом (ЦЧР). В его состав входят пять областей близких, хотя и не идентичных, по природно-климатическим условиям, национальному составу и уровню развития экономики: Белгородская, Воронежская, Курская, Липецкая и Тамбовская. ЦЧР занимает площадь в 167,7 тыс. км². Население региона на январь 1986 г. насчитывало 7652 тыс. чел., в том числе сельское – 3156 тыс. чел., или 41,2%¹. Центральное Черноземье – традиционный сельскохозяйственный регион с развитой агропромышленной инфраструктурой и мощной индустриальной базой. В середине 80-х гг. в регионе производилось 16% сахарной свеклы, около 15% сахара, 40% эфирномасличных культур, 10% подсолнечника, 7% зерна, 5% мяса, свыше 5% молока, 6% масла животного, 10% масла растительного от общесоюзного производства. Значительная часть продукции сельского хозяйства вывозилась за пределы ЦЧР: 30–40% зерна, 10–12% картофеля, 5–10% овощей и бахчевых, 30–38% мяса и мясопродуктов, 30–36% молочных продуктов. По урожайности зерновых, сахарной свеклы, подсолнечника по многолетним данным ЦЧР уступал в РСФСР только Северо-Кавказскому².

Общественный сектор сельского хозяйства ЦЧР насчитывал в середине 80-х гг. 1580 колхозов и 701 совхоз. В структуре товарной продукции преобладало животноводство, на долю которого приходилось 61,7%. В районе имелось 1044 предприятий пищевой промышленности, в том числе 46 сахарных заводов (55% мощностей РСФСР), 81 предприятие молочной промышленности (8,5% мощностей РСФСР), 53 мясокомбината (10% мощностей РСФСР). Территория ЦЧР была сильно распахана. Сельскохозяйственные угодья занимали в среднем 78,2% всей территории, что почти в 6 раз превышало средний показатель по РСФСР – 13,5%³.

Цель исследования заключается во всестороннем анализе развития сельского хозяйства в областях ЦЧР, в статистическом выявлении и анализе характерных для его развития тенденций и определяющих направление и скорость их развития экономических, политических, климатических и других факторов.

Объектом исследования является состояние и развитие сельского хозяйства Центрального Черноземья в эпоху Перестройки (1985–1991 гг.).

Предметом исследования выступает влияние процессов реформирования сельскохозяйственной отрасли на динамику производственных, экономических и экологических показателей сельскохозяйственных предприятий, личных подсобных хозяйств и садово-огородных участков населения в ЦЧР.

Методологическую основу работы составляет широкое использование статистических методов для исследования динамики развития основных показателей сельского хозяйства ЦЧР. При подготовке диссертации в основу были положены принципы историзма и научной объективности.

Историография Перестройки очень молода, и большинство специалистов рассматривает этот период в контексте большого этапа отечественной истории, начавшегося около 1985 г. и продолжающегося в первые годы двадцать первого века, тесно увязывая его с проблемами кризиса российского общества и государства и поиском путей его преодоления. Многие работы современных историков и специалистов смежных областей, написаны в остро полемическом стиле, иногда довольно далеком от классического стиля исторических исследований. Как правило, проблемы развития советской экономики и, в частности, сельского хозяйства в последние годы существования СССР рассматриваются не как отдельная тема, а в связи с проблемой краха государства, и не сопровождаются глубоким анализом экономических показателей. Несмотря на наличие ряда общих работ, тема, затронутая в настоящей диссертации, историками не разрабатывалась.

В этой связи, ради установления научной преемственности, становится необходимым краткий обзор сложившихся в историографии комплексных подходов к оценке Перестройки как исторического явления. С большой долей условности можно, например, выделить три группы исследователей. Первые, признавая, что социалистическая система оказалась к середине 80-х гг. в состоянии глубокого кризиса, тем не менее, считают, что потенциал ее развития еще не был полностью исчерпан и удачные реформы могли способствовать переходу социализма на качественно более высокий уровень. Как правило, сторонники этого подхода являются противниками глубокой капитализации, осуществленной в 90-е годы⁴. Несмотря на общность исходной посылки, взгляды исследователей, относимых к первой группе, далеко неоднородны. Если М.С. Горбачев, Б.Ф. Славин и В.А. Красильщиков находят как в идеях, так и в методологии Перестройки ряд положительных черт, то А.А. Зиновьев, С.Г. Кара-Мурза, И.Я. Фроянов, считая Перестройку плодом ошибочной политики «демократов», которая привела к трагической гибели Советского Союза, обрушиваются на Горбачева и его соратников с жесточайшей критикой. В этом их поддерживают и представители левого лагеря, например, Г.А. Зюганов и Д.В. Валовой, причем они критикуют не только политику Горбачева, но и КПСС в целом, пассивность и ошибки которой позволили «демократам» разрушить страну.

Вторая группа исследователей считает, что неудачная попытка модернизации СССР была проведена, в первую очередь, по инициативе и в интересах реформаторски настроенной части высшей бюрократии в целях укрепления ее руководящего положения, то есть реформы проводились в интересах советской номенклатуры. Например, С.Г. Осьмачко, В.И. Жуков, Дж. Кьеза считают, что именно Перестройка породила негативную динамику в развитии страны, в том числе и в сфере сельскохозяйственного производства. В результате Перестройки распался СССР, экономический потенциал которого достался представителям номенклатуры, а новая Россия вошла в полосу жесточайшего кризиса, поставившего под вопрос само существование страны⁵.

К третьей группе исследователей относятся сторонники рыночных преобразований, которые считают, что неудача, постигшая Перестройку есть закономерный итог развития социалистической системы, которая ко второй половине 80-х гг. уже не подлежала реформированию и шла к неминуемому краху⁶. М. Геллер и А. Некрич считают, например, что проблема реформирования сельского хозяйства сама по себе не была сложной, она была просто неразрешимой. На бесперспективности реформирования колхозного строя настаивает и Ю. Черниченко. Е.Е. Вяземский и Н.В. Елисеева считают, что реформировать экономику Советского Союза было невозможно, поскольку методы командно-административной экономики, которыми пытались проводить преобразования этого не предусматривали.

Разнообразие подходов к оценке Перестройки и их очевидная политизированность говорят, с одной стороны, о слабой изученности темы преобразований второй половины 80-х гг., а, с другой, о ее высокой актуальности для современного общества.

В связи с особенностями темы важное значение получают работы ученых-экономистов и специалистов-практиков, которые, с точки зрения историка, можно отнести и к классу исследований, и к классу источников. Объем литературы, посвященной общим вопросам сельского хозяйства и выходившей в рассматриваемый период, почти неисчерпаем. Ключевыми задачами исследователей и аналитиков оставалось определение круга причин продовольственного кризиса и разработка стратегии его преодоления.

Большой интерес для историка представляет опубликованный в журнале «Вопросы экономики» в 1991 г. доклад группы экспертов МВФ, Международного банка реконструкции и развития и других международных организаций, посвященный анализу состояния экономики СССР.

В разделе, специально посвященном сельскому хозяйству, авторы доклада утверждают, что потребности в импорте продовольствия, которые испытывала страна, в значительной мере являются результатом неспособности эффективно перерабатывать и распределять продовольствие. Эксперты отмечали, что сельское хозяйство СССР страдает от хронических проблем, связанных с искаженной системой ценообразования, неэффективной работой предприятий, потерями и хищениями, непродуманными капиталовложениями; что существовавшая система надбавок фактически приводит к дополнительному налогообложению эффективных производителей и субсидированию неэффективных, а сохранение розничных цен на продукты питания на постоянном уровне – к необходимости дополнительных субсидий, что еще более запутывает систему ценообразования и способствует усилению ценовых диспропорций⁷.

Значительную ценность для историка представляет монография А.Г. Белозерцева, в восьмой главе которой на основе богатого статистического материала приводится подробный анализ состояния зернового хозяйства СССР в 80-е гг. Автор констатирует, что несмотря на рост урожайности, страна так и не смогла самостоятельно обеспечить себя зерном. Недостаточный уровень производительности труда, недостатки планово-распределительной системы и ошибки в ценовой политике, рост цен на машины, удобрения и материалы приводили к росту затрат на производство, около половины хозяйств оставались убыточными, планируемые объемы производства зерна хронически не выполнялись⁸.(Экономика СССР: выводы и рекомендации // Вопросы экономики. 1991. № 3. С. 6-73)

Одной из центральных тем сельскохозяйственной литературы эпохи Перестройки было изучение подрядных и арендных отношений. Официальная точка зрения на трудности внедрения этих форм организации труда и экономических отношений отражена в статье первого секретаря Курского обкома КПСС А. Селезнева, который отмечал в 1990 г., что реальными препятствиями переходу на аренду являются, во-первых, отсутствие надежных правовых гарантий, во-вторых, сопротивление части специалистов в колхозах и совхозах и, в-третьих, отсутствие желания работать на аренде у части трудящихся, которых вполне устраивала прежняя система⁹. (Селезнев А. Развитию АПК - партийную заботу // АПК: экономика, управление. 1990. № 3. С. 3-8)

Широкий обзор проблем становления арендных отношений дан в статье Л. Никифорова. Автор пришел к выводу, что планомерное расширение зоны арендных отношений – это способ избежать как углубления кризиса сложившейся системы хозяйствования, так и другой крайности – денационализации земли, которая, по его мнению, не принесет экономического эффекта. Но для этого необходимо изменение земельных отношений и создание равных условий для получения земли для всех типов хозяйств – от коллективных до индивидуальных¹⁰.

Одной из ключевых проблем подряда и аренды было определение формы и величины отчислений подрядных и арендных коллективов своим хозяйствам, то есть арендной платы. Очень скоро выяснилось, что определенные законодательством правила слишком неточны и неполны, в результате чего происходят конфликты между администрацией хозяйств и подрядными коллективами, негативно сказывающиеся на распространении новых форм организации труда.

В статье доктора экономических наук И.Д. Курбатова на основе анализа опыта внедрения аренды и арендного подряда в хозяйствах Белгородской области, например, утверждается принцип, согласно которому аренду, при которой хозяйство расплачивается с арендным коллективом за произведенную продукцию по внутрихозяйственным ценам, нельзя называть настоящей¹¹. Трудностям, связанным с определением арендной платы, посвящена и статья кандидата экономических наук А. Сагайдака¹². (Сагайдак А. Аренда и рента // Агропромышленный комплекс России. 1990. № 3. С. 29-32) Автор подчеркивает, что главный виновник конфликтов между арендаторами и хозяйствами – это внутрихозяйственные цены на производственные ресурсы и продукцию, которые, как правило, устанавливаются произвольно и несправедливо.

Острая полемика в печати велась и вокруг вопросов ценообразования и финансовой политики государства в отношении сельскохозяйственных производителей. В оценке системы ценообразования сталкивались две позиции: одни считали, что цены на продукцию сельского хозяйства искусственно занижались в угоду интересам промышленности и социальной политике государства, другие, напротив, сетовали на большие расходы, которые государство несет, пытаясь поддержать аграрный сектор.

Показательна статья доктора экономических наук В. Боровика, в которой автор делает вывод о неэквивалентности обмена между промышленностью и сельским хозяйством как главном факторе, тормозившем развитие агропромышленного комплекса¹³. (Боровик В. Неэквивалентность обмена - главный тормоз развития сельского хозяйства // АПК: экономика, управление. 1990. № 12. С. 3-12) По мнению Боровика, в стране сложился такой механизм, что промышленность непрерывно повышала цены на свою продукцию в соответствии с возрастающей ее себестоимостью и после очередного повышения закупочных цен на сельскохозяйственную продукцию по прошествии 5–6 лет полностью «съедала» прибыли колхозов и совхозов. В этих условиях, утверждает Боровик, не могли сработать ни подряд, ни аренда, ни кооперация, ни другие меры организационно-административного порядка.

Иных позиций придерживались авторы статьи «Перестройка и реформа закупочных цен». Они считали, что цены на поставляемые сельскому хозяйству средства производства искусственно занижались, тогда как закупочные цены возрастали, особенно после принятия Продовольственной программы СССР. В результате стоимостные показатели приобрели элементы условности, стали недостоверными в экономических расчетах. Критерии эффективности на всех уровнях экономики оказались несопоставимыми, а в ценообразовании на сельскохозяйственную продукцию возобладал затратный подход¹⁴.

К началу 90-х гг. на волне разочарования итогами преобразований резко усилилась концептуальная критика социалистической модели хозяйствования. В другой статье Л. Никифорова делается вывод, что нарастающий в стране глобальный аграрный кризис является неотъемлемой чертой сложившейся общественной системы и может быть преодолен лишь вместе с ее ликвидацией. Отсюда и пессимизм автора к преобразованиям перестроечных времен, как попытке модернизации существовавшей социально-экономической модели¹⁵. (Никифоров Л. Аграрный кризис и аграрная реформа // Вопросы экономики. 1991. № 3. С. 73-88)

Сторонники перехода к новой несоциалистической экономике, критикуя национализацию земли и обобществление средств производства в деревне, склонялись в сторону плюрализма в вопросе собственности на землю. Одновременно они критиковали существующую колхозно-совхозную систему и делали упор на многообразие форм собственности, то есть на постепенное акционирование колхозно-совхозной собственности, развитие кооперации и создание крестьянско-фермерских хозяйств¹⁶. (См. Киселев С. Формы хозяйствования и земельные отношения // Вопросы экономики. 1991 № 3. С. 104-112; Шмелев Г. Собственность на землю: исторический аспект // Вопросы экономики. 1991. № 3. С. 89-97; Баклаженко Г. Концепция развития сельскохозяйственных предприятий // АПК: экономика, управление. 1990. № 12. С. 26-33; Соколов А. Аграрная реформа: движение к рынку // АПК: экономика, управление. 1990. № 12. С. 16-18)

Но у идеи радикального реформирования экономики были и противники; они считали, что быстрые непродуманные преобразования могут привести лишь к внешним, поверхностным изменениям, не затронув само содержание производственных и экономических отношений. Например, Н. Горбов считал, что в условиях радикальных реформ произойдет разрыв хозяйственных связей, нарушение обязательств по договорам, произвольное завышение цен, начнется рост теневой экономики, рэкета и других криминальных явлений¹⁷. (Горбов Н. Концепция развития сельскохозяйственного производства // АПК: экономика, управление. 1991. № 3. С. 31-37) Эти предположения оказались недалеки от истины.

В статье А. Шутькова и В. Богдановского приводятся интересные данные опроса населения, проводившегося в 1991 г. по вопросу об отношении к земельной реформе. Среди колхозников и рабочих совхозов 35% высказывалось за сохранение сложившейся формы хозяйствования, 17% высказалось за создание и распространение крестьянских (фермерских) хозяйств и их кооперативов, еще 17% – за преобразование колхозов и совхозов в различные союзы (объединения, ассоциации первичных кооперативов и арендаторов). За сочетание различных форм хозяйствования высказалось 29%, и не определило своего отношения 2%¹⁸. (Шутьков А., Богдановский В. Социально-экономические проблемы земельной реформы // АПК: экономика, управление. 1991. № 1. С. 18-27)

Источниковая база, освещающая различные аспекты развития сельского хозяйства Центрального Черноземья, очень богата и практически необозрима. В задачу исследователя входит не изучение всего массива данных, которое физически невозможно, но выделение из общей массы тех сведений, с помощью которых возможно решение поставленных задач.

Исследование основывается на следующих группах источников:

– официальных документах центральных и местных органов власти;

– стенограммах партийных и государственных мероприятий (пленумов, конференций, заседаний бюро обкомов КПСС);

– документах, использовавшихся руководством в оперативной работе и при подготовке важных партийных и государственных мероприятий (записках, справках и т. п.);

– текущих архивах местных органов власти и управления;

– текущих архивах областных комитетов статистики;

– статистических сборниках;

– аналитических материалах;

– экономических исследованиях, вышедших в рассматриваемый период;

– материалах периодической печати.

В процессе работы использовались материалы Центра документации новейшей истории Липецкой области (ЦДНИЛО) и Государственного архива Липецкой области (ГАЛО), Центра документации новейшей истории Курской области (ЦДНИКО) и Государственного архива Курской области (ГАКО), Центра документации новейшей истории Воронежской области (ЦДНИВО) и Государственного архива Воронежской области (ГАВО), Государственного архива Белгородской области (ГАБО) и Центра документации новейшей истории Тамбовской области (ЦДНИТО).

При работе в архивах основное внимание уделялось документам, освещающим партийное руководство агропромышленным комплексом, и материалам областных комитетов статистики. Местные архивы содержат полный комплект стенограмм заседаний бюро обкома, пленумов и других мероприятий.

Внедрение хозрасчетных отношений и коллективного, а затем арендного подряда и арендных отношений, другие важные мероприятия были элементами общегосударственной политики, и на областном уровне найти сколько-нибудь уникальное к ним отношение почти невозможно. Поэтому огромный пласт информации, связанной с деятельностью местных властей в отдельных областях региона, является лишь многократным повторением общих директив, исходивших из центра, что значительно снижает его ценность.

С другой стороны, в стенограммах заседаний бюро и пленумов можно обнаружить ряд важных фактов и оценок. Выступления руководителей партийных организаций областного уровня готовились на богатом фактическом и статистическом материале и, несмотря на объяснимое стремление к приукрашиванию действительного положения вещей, не обходились без элементов анализа и критики.

Большой интерес представляют записки и справки, использовавшиеся руководством в оперативной работе и при подготовке важных партийных мероприятий. Как правило, они предназначались для внутреннего использования, например, при подготовке к пленуму областного комитета партии, и поэтому содержат более объективную информацию, чем документы, готовившиеся для обнародования. К сожалению, записки и справки составлялись от случая к случаю по мере необходимости и не охватывают весь спектр интересных для исследователя вопросов.

Особую ценность представляют материалы областных комитетов статистики, которые позволяют составить общее и наиболее достоверное представление о процессах, протекавших в сфере сельскохозяйственного производства. Другие источники, по сравнению с статистическими, выглядят слишком фрагментарными и субъективными. Например, стенограммы заседаний бюро обкома содержат множество примеров успехов и неудач отдельных сельскохозяйственных предприятий, объединений и целых районов и пестрят цифрами, но сопоставить эти разрозненные факты, создать на их основе целостную картину почти невозможно.

Комитеты статистики периодически готовили справочные таблицы, обзоры, записки и справки, как правило, предназначавшиеся для внутреннего использования. Их единичные экземпляры можно обнаружить в библиотеках, намного больше их в архивах, но подавляющее число этих материалов хранится в недрах статистического ведомства. Сотрудники отделов статистики сельского хозяйства областных комитетов могут предоставить лишь материалы, непосредственно хранящиеся в их текущем архиве. Это, как правило, статистические таблицы, предназначенные для внутреннего пользования. Наиболее удобны для исследователя дела, озаглавленные как «Динамика основных показателей сельского хозяйства», которые содержат длинные временные ряды, отражающие основные тенденции в развитии сельскохозяйственного производства.

Менее ценными являются сборники, ежегодно выпускавшиеся государственными комитетами статистики СССР и РСФСР. Недостатки этих сборников проистекают из применявшихся при их составлении методик, которые служили не столько повышению точности, сколько искажению данных в сторону приукрашивания действительного положения вещей. Лучшим примером является расчет урожайности зерновых культур, которая за 11-ю пятилетку представлена в первоначально оприходованном (бункерном) весе (причем в таблицах об этом не сказано!), тогда как в конце 12-й пятилетки на волне гласности стали применять более объективную методику расчета в весе после доработки¹⁹. Но изменение системы формирования показателей, являясь, в принципе, правомерным, приводит к несовместимости данных за отдельные годы и создает огромные трудности в проведении расчетов. Использование данных официальных источников, предназначавшихся для открытой публикации, требует большой осторожности.

Важную и разностороннюю информацию о развитии сельского хозяйства ЦЧР можно почерпнуть из материалов местной периодической печати. Провинциальные журналисты были хорошо, из «первых рук» осведомлены о положении на местах, о достижениях и трудностях конкретных хозяйств. С развитием гласности постепенно менялся и стиль их работы. Общий настрой эпохи, пропаганда гласности руководством страны, быстрое развитие общественного мнения позволяли поднимать многие болезненные, ранее замалчиваемые проблемы.

Таким образом, имеющийся массив источников достаточно репрезентативен и позволяет всесторонне рассмотреть историю сельского хозяйства Черноземья в перестроечный период.

Научная новизна диссертационного исследования состоит в том, что впервые на основе статистического анализа рассматривается история сельского хозяйства Центрального Черноземья в период Перестройки и выделяются факторы, определившие основные тенденции в развитии отрасли.

В исследовании устанавливаются черты сходства и различия между показателями сельскохозяйственного производства в отдельных областях ЦЧР и, кроме того, между показателями региона и РСФСР в целом, рассматривается вклад подсобных хозяйств населения в общее производство продуктов питания.

Практическое значение диссертации заключается в том, что изучение сельского хозяйства ЦЧР может способствовать формированию всестороннего представления об экономическом, социально-политическом и идеологическом развитии Советского Союза в последний период его существования, осознанию тех факторов, которые привели к распаду страны, что в свою очередь может быть важным для предотвращения подобной угрозы в отношении нового российского государства.

Апробация исследования. Диссертация обсуждалась и была одобрена на заседании кафедры Отечественной истории Липецкого государственного педагогического университета. По теме диссертации опубликован ряд статей, сделаны сообщения на региональных, межвузовских и международной конференциях.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованных источников и литературы и приложений.


ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ


Во введении определяются цель, задачи, хронологические и территориальные рамки исследования, обосновываются актуальность, научная и практическая значимость темы, приводится краткая характеристика природно-климатических условий хозяйствования на селе в ЦЧР, рассматривается комплекс источников по теме исследования, анализируется историческая, экономическая и научно-практическая литература, затрагивающая различные аспекты развития агропромышленного комплекса региона в исследуемый период.

В первой главе «Статистический анализ развития сельского хозяйства в ЦЧР за годы одиннадцатой и двенадцатой пятилеток» проводится исследование основных показателей растениеводства и животноводства.

В первом параграфе «Методика анализа динамических рядов» описывается технология математического моделирования изменяющихся во времени статистических показателей, позволяющая выделить тренд, то есть основную тенденцию развития показателя, и абстрагироваться от искажающих ее случайных колебаний.

Во втором и третьем параграфах, озаглавленных, соответственно, «Растениеводство» и «Животноводство» анализируются производственные и финансовые показатели этих отраслей.

На протяжении 11-й и 12-й пятилеток в ЦЧР произошло заметное сокращение посевных площадей под зерновыми культурами, но, наряду с этим, значительно выросла их урожайность, то есть производство развивалось в сторону интенсификации. Так, в Липецкой области за 1981–1990 гг. урожайность в хозяйствах всех категорий выросла в расчете по линейному тренду на 136,3% ²⁰. В 11-ю пятилетку она составляла 13,9 ц/га, в 12-ю – 21,9 ц/га, прирост за 11-ю пятилетку составил 60,6%, а за 12-ю – 34,5%. В годы 12-й пятилетки урожайность в Липецкой области была на 58,1% выше, чем в годы 11-й ²¹.

Первая волна роста урожайности зерновых культур в областях ЦЧР приходится на начало 11-й пятилетки, затем, к 1984 г. урожайность значительно снизилась, с 1985 г. началась вторая волна роста, которая постепенно спала к концу 12-й пятилетки. Наиболее существенный рост урожайности зерновых культур, таким образом, пришелся на конец 11-й – начало 12-й пятилеток, а затем последовал период стагнации роста. В 1991 г. произошло резкое катастрофическое падение урожайности зерновых культур, которое выходит за рамки сложившихся в 80-е гг. закономерностей в развитии этого показателя. Динамика урожайности хлебофуражных культур в общих чертах повторяет динамику урожайности зерновых в целом, тогда как урожайность крупяных культур начала резко снижаться уже с 1989–1990 гг. Урожайность в ЦЧР развивалась, в общих чертах, в рамках закономерностей, характерных для всей РСФСР, хотя признаки снижения урожайности зерновых культур проявились в ЦЧР несколько ранее. При этом темпы прироста и абсолютные цифры урожайности зерновых были в Черноземье несколько выше, что можно объяснить особенностями географического положения региона. Однако, несмотря на значительный прирост, по абсолютным цифрам урожайность зерновых культур как в ЦЧР, так и в РСФСР значительно уступала достигнутой в странах с передовым сельским хозяйством.

Темпы прироста внесения минеральных удобрений в рассмотренных областях ЦЧР в годы 12-й пятилетки ощутимо превосходили темпы прироста урожайности зерновых культур, что, даже принимая во внимание очевидное уменьшение прибавки урожайности от внесения удобрений после достижения определенного предельного рубежа, позволяет говорить о существенных резервах повышения эффективности их использования. Темпы прироста внесения органических удобрений заметно превышали темпы прироста урожайности только в Липецкой области, а, например, в Курской области рост внесения органических удобрений существенно отставал от роста урожайности, но это было следствием не столько эффективного их использования, сколько их острого дефицита, не позволявшего вносить на поля необходимое для поддержания плодородия почв количество органики.

Затраты труда на производство зерновых культур на протяжении 11-й и 12-й пятилеток последовательно снижались, что было вызвано применением более совершенной техники и технологий, но постепенно темпы снижения затрат труда падали.

Показатели рентабельности зернового производства следует признать искусственными. Рентабельность рассчитывалась в зависимости не от эффективности производства, а от устанавливаемых государством для сельскохозяйственных производителей закупочных цен, надбавок и льгот. Одновременно с ростом рентабельности шел рост себестоимости производства зерновых культур, что позволяет говорить о недостаточной эффективности использования производственной базы.

В Курской и Липецкой областях посевные площади сахарной свеклы за восьмидесятые годы незначительно сократились, а в Белгородской сокращение составило около 7%. Существенно – на 18,5%, по данным полиномиальной (третьей степени) модели, посевные площади сахарной свеклы сократились из четырех рассмотренных областей только в Воронежской области.

Урожайность сахарной свеклы в хозяйствах всех категорий ЦЧР за 11-ю и 12-ю пятилетки значительно выросла, что является показателем значительных усилий, направленных на интенсификацию свеклосахарного производства. Суммарная урожайность в Белгородской, Воронежской, Курской и Липецкой областях за 1981–1990 гг. выросла в соответствии с данными полиномиальной (второй степени) модели на 168,5%, прирост за 11-ю пятилетку составил 138,5%, а за 12-ю – 4,5%, то есть урожайность развивалась в сторону постепенно затухающего роста, хотя в годы 12-й пятилетки она была значительно выше²². Сравнение динамики урожайности сахарной свеклы в областях ЦЧР и в РСФСР позволяет сделать вывод, что прирост урожайности в годы 11-й пятилетки был в областях ЦЧР выше, чем по республике, но в годы 12-й пятилетки темпы прироста в ЦЧР сравнялись с республиканскими. Таким образом, несмотря на разницу в абсолютных цифрах урожайности, которая объяснима климатическими условиями, в динамике урожайность сахарной свеклы в ЦЧР следовала тем же закономерностям, что были характерны для страны в целом.

Внесение минеральных и органических удобрений под посевы сахарной свеклы не являлось решающим фактором повышения урожайности. Темпы прироста внесения удобрений были много ниже, чем темпы роста урожайности свеклы. Это позволяет говорить о важной роли технологических инноваций как фактора роста урожайности сахарной свеклы в ЦЧР.

До 1983 г. производство сахарной свеклы было нерентабельным, затем произошел резкий переход к рентабельности, который был вызван повышением закупочных цен на свеклу. На следующем этапе наступил период относительной стабильности (в Курской, Липецкой и Белгородской областях) или продолжался рост рентабельности (в Воронежской), но к концу 12-й пятилетки во всех областях наметилось снижение рентабельности, и одновременно начался рост себестоимости производства.

Главным производителем картофеля в ЦЧР были личные подсобные хозяйства сельского населения, огороды и дачи горожан, причем их доля стремилась к увеличению за счет снижения посевных площадей картофеля в сельскохозяйственных предприятиях.

Урожайность картофеля в хозяйствах населения развивалась в форме волны, растущей с начала 11-й пятилетки и снижающейся с начала 12-й пятилетки. Она была на порядок выше, чем урожайность, достигнутая в сельскохозяйственных предприятиях, что наглядно демонстрирует степень упадка агропромышленного производства в СССР. Так, в сельскохозяйственных предприятиях Белгородской области урожайность в 1981–1990 гг. составляла 64,2 ц/га по сравнению с 91,7 ц/га в хозяйствах населения, в Липецкой – 89,7 ц/га по сравнению с 112,1 ц/га (данные в расчете по аппроксимирующим функциям)²³. Разница в эффективности производства картофеля в личных подсобных хозяйствах и сельскохозяйственных предприятиях статистически выражает степень незаинтересованности колхозников и рабочих совхозов в результатах производственной деятельности.

Сравнение показателей картофелеводства по областям ЦЧР с общереспубликанскими позволяет говорить, что основные тенденции развития картофелеводства в Центральном Черноземье не были уникальны, в общих чертах они были присущи отрасли в масштабах всей страны.

В годы 11-й и 12-й пятилеток произошел значительный рост производства мяса как в областях ЦЧР, так и в РСФСР. Например, суммарное производство мяса в Белгородской, Воронежской, Курской и Липецкой областях выросло в расчете по полиномиальной (третьей степени) модели за 11-ю пятилетку на 19,1%, за 12-ю – на 13,1%, а за 1981–1990 гг. – на 41,0% ²⁴. Прирост производства мяса в РСФСР составил за 11-ю пятилетку 16,7%, за 12-ю – 13,8%, а за 1981–1990 гг. – 37,6% ²⁵. Период ускоренного роста производства мяса в хозяйствах всех категорий областей ЦЧР приходится примерно на 1986–1988 гг., то есть продолжается до середины 12-й пятилетки, когда начинает проявляться тенденция к стагнации роста. Сравнительный анализ производства мяса в областях ЦЧР и в РСФСР позволяет говорить о близком соответствии основных тенденций в развитии мясного животноводства в Черноземье общереспубликанским.

Динамика производства говядины и телятины в областях ЦЧР имеет сходство с динамикой производства мяса в целом, поскольку говядина и телятина составляла большой процент в общих объемах производства мяса. Производство свинины в областях ЦЧР за 11-ю и 12-ю пятилетки выросло в меньшей степени, чем производство говядины и телятины. С конца 12-й пятилетки стала набирать силу тенденция к снижению производства свинины, которая наглядно проявила себя в 1990 г.

В производстве мяса птицы в областях ЦЧР были достигнуты большие успехи. Из рассмотренных областей лишь в Курской области динамика производства мяса птицы показывает тенденцию к падению в конце 12-й пятилетки, хотя лишь в Воронежской области прирост за 12-ю пятилетку был выше, чем за 11-ю пятилетку.

Производство баранины и козлятины за 11-ю и 12-ю пятилетки заметно выросло, хотя в Воронежской и Курской областях в годы 12-й пятилетки началось его постепенное снижение.

Несмотря на процесс постепенного снижения доли хозяйств населения в производстве мяса, она на протяжении 11-й и 12-й пятилеток оставалась очень значительной и в конце 12-й пятилетки составляла около 1/5, что статистически демонстрирует низкую эффективность колхозного строя, при котором обобществленная собственность давала относительно низкую отдачу. Производство мяса в хозяйствах населения было одним из важнейших факторов, стабилизирующих продовольственную сферу, вопреки значительным трудностям, которые испытывали личные подворья в обеспечении кормами и угодьями.

Производство молока в областях ЦЧР за 11-ю и 12-ю пятилетки заметно выросло. Анализ динамики производства молока в Белгородской, Воронежской, Курской и Липецкой областях позволяет говорить о существенных различиях как в степени, так и в направлении развития показателя в отдельных регионах. Однако, анализ суммарного производства молока в рассмотренных областях показывает уверенный рост показателя на протяжении 80-х гг., хорошо отображающийся графиком линейной функции. Соответственно, темпы прироста суммарного производства в 12-ю пятилетку были меньшими, чем в 11-ю пятилетку, но явных признаков падения производства не прослеживается. За 11-ю пятилетку суммарное производство по данным модели выросло на 8,5%, за 12-ю – на 7,7%, а за 1981–1990 гг. – на 19,0% ²⁶. Тенденции, характерные для динамики производства молока в областях ЦЧР не были уникальными, они были характерны для молочного хозяйства всей РСФСР.

Средний удой от одной коровы за 11-ю и 12-ю пятилетки в общественном секторе областей ЦЧР вырос, но, если динамика среднего удоя в Белгородской и Курской областях за 1980–1990 гг. показывает устойчивый рост, то в Липецкой и Воронежской областях во второй половине 12-й пятилетки намечается тенденция к стагнации роста. Выйти на намеченный для общественного сектора средний удой в 3000 кг сельскому хозяйству ЦЧР так и не удалось. Например, в Липецкой области по данным линейной модели средний годовой удой вырос за 11-ю пятилетку на 21,4%, за 12-ю – на 16,9%, и за 1981–1990 гг. – на 48,2%, в 11-ю пятилетку удой составлял 2152,8 кг., в 12-ю – 2673,9 кг., то есть был выше на 24,2% ²⁷. Самый высокий фактический удой в области был в 1989 г. и составил всего 2862,0 кг. Только в Белгородской области в 1989 и 1990 гг. удой превысил трехтысячный рубеж.

Сравнительный анализ производства молока в общественном секторе и хозяйствах населения показал зависимость между снижением доли в производстве хозяйств населения и повышением общеобластного производства молока. Эта зависимость объясняется в разной мере интенсивным, но всегда присутствующим снижением производства молока хозяйствами населения, соответственно, чем меньше была их доля в общеобластном производстве, тем выше были общеобластные показатели прироста. Тенденция к снижению темпов падения и даже росту производства молока в хозяйствах населения стала проявляться только в 1989–1990 гг., чему способствовало ухудшение снабжения населения продуктами питания, произошедшее по вине нараставшего экономического кризиса. Существенное влияние на динамику производства молока оказывала и динамика поголовья коров в общественном секторе. Например, причиной низких показателей молочного животноводства Курской области, не в последнюю очередь, было существенное сокращение дойного стада в годы 11-й и 12-й пятилеток.

Производство яиц в областях ЦЧР за 1981–1990 гг. изменилось незначительно. Из четырех рассмотренных областей только в Курской прирост производства составил около 14%. Динамика производства яиц в ЦЧР показывает тенденцию к снижению во второй половине 12-й пятилетки. Показатели прироста и направления динамики производства яиц в областях ЦЧР уступали показателям по РСФСР. Причинами снижения производства яиц было как сокращение поголовья кур-несушек, так и снижение в отдельных областях в конце 12-й пятилетки средней яйценоскости в общественном секторе.

Динамика производства шерсти в областях ЦЧР на протяжении 12-й пятилетки показывает тенденцию к снижению производства, хотя в целом за две последние пятилетки производство шерсти ощутимо выросло, а в среднем за 12-ю пятилетку производство шерсти во всех рассмотренных областях ЦЧР значительно превышало производство в годы 11-й пятилетки. Одновременно прирост производства шерсти, достигнутый ЦЧР, значительно превышал достигнутый в РСФСР. Анализ среднего годового настрига шерсти в областях ЦЧР и сравнение его темпов прироста на протяжении 1981–1990 гг. с темпами прироста производства шерсти позволяют говорить о чувствительном влиянии экстенсивного по своей природе фактора повышения поголовья на повышение настрига шерсти в Воронежской и Курской областях. Очевидно и заметное для моделей настрига шерсти во всех рассмотренных областях стремление к снижению показателя на протяжении второй половины 12-й пятилетки, что позволяет говорить о постепенном развитии кризиса в производстве шерсти в ЦЧР.

Динамика расхода кормов на 1 центнер привеса КРС в общественном секторе в 1980–1990 гг. во всех областях, кроме Липецкой, показывает рост расхода кормов в начале 11-й пятилетки, его снижение до начала – середины 12-й пятилетки и последующий быстрый взлет до конца 12-й пятилетки. В Липецкой области расход кормов снижался на протяжении всей 11-й пятилетки и рос на протяжении 12-й пятилетки. Хотя расход кормов на привес КРС в худший год 12-й пятилетки был лишь незначительно выше, чем в годы 11-й пятилетки, однако прирост расхода кормов за годы 12-й пятилетки был довольно ощутимым. Анализ динамики расхода кормов на привес КРС позволяет говорить о проявлении устойчивой тенденции к росту, на основе которой можно сделать прогноз на дальнейший рост показателя в начале 90-х гг. Укрепление негативной тенденции в животноводстве КРС по сути перечеркивало все усилия по интенсификации производства в этой отрасли. Динамика расхода кормов на привес свиней в общественном секторе областей ЦЧР в целом показывает те же закономерности, что и динамика расхода кормов на привес КРС.

Приплод телят и поросят в сельскохозяйственных предприятиях областей ЦЧР за 1981–1990 гг. заметно вырос. С учетом наличия циклической компоненты в динамике показателя приплода телят, говорить о появлении тенденции к падению приплода в конце 12-й пятилетки не представляется возможным. Резкое падение, произошло только в 1991 г. Хотя падение приплода поросят началось несколько ранее, примерно с 1990 г., но оно также носило резкий катастрофический характер и сильно дисгармонировало с характерной для предшествовавшей ему тенденцией к последовательному росту. Резкое падение приплода в начале 90-х гг. – один из наглядных признаков воздействия на сельскохозяйственное производство глобального социально-экономического и политического кризиса, охватившего страну в этот период.

Таким образом, исследование целого спектра статистических показателей, характеризующих развитие сельского хозяйства в областях ЦЧР, позволяет говорить о существенном приросте производства продукции на протяжении 11-й – 12-й пятилеток. Однако, темпы прироста производства продукции в 12-ю пятилетку были ниже, чем в 11-ю, и по многим видам продукции с середины – второй половины 12-й пятилетки наметилась тенденция к падению производства. Статистический анализ наглядно демонстрирует степень усилий, предпринятых в ЦЧР, да и в стране в целом, для решения продовольственной проблемы, но, хотя в сельском хозяйстве был накоплен большой потенциал, он во многом опирался на экстенсивные факторы и не мог быть использован в полной мере. Несмотря на отдельные успехи, задача решительного ускорения экономического роста в аграрной сфере решена не была.