Алексей Савченко
| Вид материала | Документы |
- Савченко Віктор Васильович, 65.99kb.
- Учебное пособие / В. Н. Попов В. С. Касьянов, И. П. Савченко, 36.66kb.
- Нло как фактор глобального риска Алексей Турчин, 7525.63kb.
- Пресс-служба фракции «Единая Россия» Госдума, 2811.25kb.
- Пресс-служба фракции «Единая Россия» Госдума, 2957.7kb.
- Информационная система "единое окно доступа к образовательным ресурсам": 4 года в сети, 96.38kb.
- Алексей Петрович Маресьев, 25.97kb.
- Кинокомпания pygmalion production представляет художественный фильм, 436.63kb.
- Gutter=113> 78 Корнилов Евгений Последний день Атамана Каледина Участники трагедии, 400.86kb.
- Алексей Михайлович Романов Царь Алексей Михайлович Романов сын Михаила Фёдоровича Романова, 16.02kb.
Двадцать шестое число шестого месяца две тысячи третьего года. Солнышко светит. Солнце - в анус. Ненавижу его. Хочу только одного - спать. Спать и только спать. Вставать не хочу. Хочу спать. Изо рта воняет. Нет. Не воняет. Сил нет. Нет сил даже для раставления запятых. Обнимаю подушку. Нет. Не обнимаю. Пытаюсь обнять. Одну руку с одной стороны. Вторую с другой. Эх, соединяйтеся.
На месте подушки я представил Марину. Маринка. Вчера я провел замечательный вечер. Самый безрезультатный, но счастливый. Вчера я отправился во взрослую жизнь.
Короче, что это я пишу все вчера, да вчера. Нефиг, нефиг. Уже все-таки два месяца прошло, а у меня все еще вчера. Короче, днем раньше того утра, когда я обнимал своими онанирующими лапками подушку, у меня был выпускной бал. Отвратительнейшее мероприятие. Хотя мне, как лучшему ученику района всякие буржуи надарили подарков и целую тысячу рублей. Сам же праздник был отвратительным. Я был лучшим учеником, но только по отметкам. Ни в какой самодеятельности не участвовал, и не собирался. Мне не было страшно или стремно. Мне было просто влом. Не хотел и все. «Ебись оно все в попу» - думал я. Также думали и мои одноклассники. Другие классы, в которых также учились и мои бывшие одноклассники, задницу рвали, чтобы лажануться на сцене актового зала. А мне было пофиг. С нетерпеньем ждал конца этого беспредела.
Я еще за полгода до выпуска сказал матери, что не пойду на эту мажорно-геморройную тусу. Но она меня все-таки уговорила. Что ж, делать нечего. Сажусь за стол. Меня мать все за рукав дергает: «Сереж, Сереж, покажи девочку, которая тебе нравится». Не была она у меня никогда в школе, да и я ей ничего не говорил. Открыл альбом и ткнул на самую красивую девчонку в школе - Леночку. Прошу заметить, что я пишу Леночка, а не Лена. Дело в том, что в своей жизни я встретил много Лен, но только одну Леночку. Леночка эта была самая красивая на свете. Нет, я в нее не был влюблен. По одной простой причине – «бесполезно». Абсолютно. Мне, челу, романы которого можно пересчитать по пальцам одной руки (и не слишком короткие), даже в самых идиотических мечтах нельзя было вообразить, что Леночка и я можем быть вместе.
Помимо того она еще и недотрогой была редкостной. Моим одноклассникам это не нравилось. Если они ею и восхищались (любили своей «даунской любовью»), когда та только пришла в класс, то к выпускному Леночка оказалась самым настоящей «козой отпущения». Насколько я знаю, к своим неполным восемнадцати она «не дала» никому ни разу. Для меня это было большим сюрпризом, чтобы такая офигенная девушка была без пацана. Без разницы. Пофиг. Все равно мне ловить было нечего.
Однако если подумать, то шансов у меня было даже больше, чем у кого-либо другого. Ну, во-первых, все два года, пока мы учились вместе, нам все преподавательницы (в основном англичанки), да и окружающие говорили прямо в лицо: «А неплохая из вас пара бы получилась». Она - красивая, я - умный. Да-да, другими словами можно было также сказать: «Я - урод, она – дура». На деле же так и было. Она была самой настоящей дурой. Мне иногда даже казалось, что она об этом сама знает. Но мне было все равно.
Если бы вы только видели ее, вы меня поняли. Ее тело - просто совершенно. Это если еще учесть, что я ее ни разу не видел даже «на децл» обнаженной. Как говорил один великий писатель: «Если все, что ты можешь написать - это только: «Она была так красива, что не могу даже описать», то лучше вообще ничего не писать». Следовательно, ничего писать не буду. Хотя, нет все-таки опишу.
Носила она всегда хорошую обтягивающую одежду, что подчеркивало все ее формы. Было все: и грудь, и талия, и аппетитная попка. Далеко не фотомодель (ростом не вышла) зато очень миниатюрная. Всегда чистое светлое лицо и по-детски наивные глазки. Если хотите, то напишите мне на мыло, я вам пришлю ее фото, и вы все поймете.
Вот такая была Леночка.
Мамке Леночка тоже понравилась. Между рюмками она бегала к нашему столу с дурацкими (и пошлыми) намеками, типа: «Лена, как тебе мой сынок?» Это еще хорошо, что мамка бегала, а не батя. Последний в это время лез к моей классухе целоваться. У всех, елы-палы, родители как родители, а у меня. Ладно, не буду.
Мне очень быстро вся эта суета надоела. Ловить было нечего. Совсем нечего. Особенно, если учесть, что бухло, сигареты, презервативы и прочее снаряжение выпускника, закончилось через сорок минут. Чтобы хоть как-нибудь продлить свой праздник, я спустился в параллельный класс.
Полумрак. В колонках играет... какая-то музыка. Хорошо хоть музыка, а у нас Шатунов, да Сердючка. Я осторожно, чтобы никто не заметил, пробрался к столу. Но меня никто и не собирался замечать. В кабинете почти никого не было. Посреди танцевала какая-то парочка, а за столом сидел Лелик, которого я тотчас узнал по внушительному телосложению.
- Лех, выпить есть?
- Есть только вино. Водку всю родители забрали.
- Ладно, давай.
Лелик налил мне вина. По-моему белого. Ненавижу белое вино.
- А Романа не видел?
- Конечно, видел.
- Ну, и где же он?
- Да, вот танцует.
- Ох, ты, а с кем это?
- С Лерой.
- С какой это еще Лерой, - переспросил я, так как не знаю никаких Лер в нашей школе.
- А это моя бывшая девушка.
Я усмехнулся, глядя на Леху. Куда ему-то девушку. Оказалось, что Леха учился вместе с этой Лерой в начальных классах, а потом она уехала на Север. Туда ей все восемь лет приходили письма от Лелика. Теперь же она вернулась в наш город и решила посетить выпускной своего бывшего класса.
В темноте очень трудно различить, кто есть кто. Только какие-то силуэты. Люди приходили, «заправлялись» и «уползали». Многие были словоохотливы на тосты. Попеременно включался и выключался свет. Музыка уже давно не играла. Мы сами были музыкой. Я, Лелик и Роман орали песняки на пьяную голову. Только вот у нас ничего не получалось, так как Ромка орал «Арию», Леха «Алису», а я «Сплинов». Потом кое-как образовалась очередь. Первым завопил я, отдавая дань уважения последнему Дню победы: «...и мое сердце остановилось, отдышалось немного, отдышалось немного, отдышалось немного, отдышалось немного...» и так до тех пор, пока не начали бить.
Все время, пока я пел, на меня смотрела Лера. Что сказать? Девочка неплохая, даже симпатичная. Такая из «классической породы» Венеры Милосской. То есть круглое лицо, полноватое тело. Короче, мне такие не нравятся. Но еще раз упомяну, что девчонка не плохая.
Как-то незаметно я оказался рядом с Маринкой Золотухиной. Вот еще одна девчонка. Не обращайте на меня особого внимания. Да, я чересчур влюбчивый. Но куда же деваться, ведь сегодня выпускной вечер. А я еще девственник. Так нельзя. Надо дело исправлять. Это раньше при встрече с Большим Саньком мне можно было у него спрашивать, а не пропердолил ли он кого. А теперь стыдно. А что, если он скажет, что да. А мне говорить, что нет? Не люблю врать. Так что надо свое положение как-то менять.
И вот сижу я рядом с Маринкой. Тоже девчонка не плохая. Давно мне нравится. К тому же никому больше (насколько я знаю) в школе она не нравится. Да и без парня она. Может, стоит рискнуть?
- Марин, а давай с тобой на брудуршарфт выпьем? - кое-как выговорил я.
Та согласилась.
- Сереж, ты что делаешь? - завопила училка математики, случайно оказавшаяся в кабинете.
- А че ваще, а?
Оказалось, что я своими пьяными клешнями залил вином все маринкино платье. Было жутко стыдно. «Ну вот, теперь точно не даст» - терзала меня мысль. Но отступать было поздно. Я схватил ее и до самого конца никуда не хотел отпускать. Мы ходили на дискотеку. Там я к ней приставал, лез целоваться. Безрезультатно. Встретив в коридоре пьяного в «зюзю» моего отца и мамку, начал их знакомить с Маринкой. Та, по ходу дела, жутко перепугалась, или ей было обломно так знакомиться. Короче, хронический «недаст» тревожил мои мудя. Как-то уже под утро мы с ней оказались в моем классе. Там уже никого не было (где они были, я, кстати, не знаю). Я поискал свободный стаканчик с минеральной водой и выпил его залпом. Но в стакане была не вода. Сидя на середине стола, я искал глазами, чем бы запить. Две бутылки сока стояли по краям. До какой бы быстрее дойти. Пока я думал, мне стало очень плохо. В итоге я потерял Маринку. Потом нашел (где-то через час). Пришлось тащить ее вещи. А что, мне не влом.
- Марин, ну а есть хоть какой-нибудь процент, что мы можем быть вместе?
- Ну, наверное, есть. Процентов пять.
- Ох, так много. Значит, не все еще упущено.
В следующий момент она сказала то, чего никто не должен говорить, как бы он плохо не относился к человеку.
- Хотя, если подумать, то ни одного процента. Ну, вот сейчас бросишь мои вещи и уйдешь, - продолжила она шутить.
Я не бросил, но очень хотелось. А еще хотелось по ее морде туфлей «съездить». Я знал Маринку не очень хорошо, но подобного ответа от нее ждать не мог. Могла же она дать мне помечтать. Помучить, в конце концов. Но решила открыть всю правду. Мы просидели все утро за столиком в ее дворе. Говорили. Мне никогда не было так легко разговаривать с девчонкой. К тому же начал трезветь. Выяснилось, что у нее есть парень, причем уже взрослый. Возраст - это главная причина, почему я не мог занять его место. Я узнал ее адрес и телефон. Думаете, она мне дала эту информацию? Не фига подобного. Я вычитал из ее выпускного альбома. Обещал ей позвонить сегодня, чтобы вместе пойти на городской выпускной бал.
Опять пишу сегодня. Короче, в тот день после выпускного. Я валяюсь пьяненький на кровати. Солнце беспощадно светит в морду. Занавески зашторены, шторы занавешены. Но это не помогает. Вместо подушки Маринка.
«Балабыську тебе, а не Маринку», - сказал знакомый голос.
* * *
Часа в три я позвонил ей. Взял трубку брат, старший. Дома ее не было. А на счет бала ее брат был не в курсе. Поехал один. Было обломно. В кармане нашел пятихатку, которую накануне мне подарил какой-то депутатишка. Так как в Дворце детей и юношества ничего кроме шампанского не продавали, пришлось пить его. На все деньги накупил бутылок и убил их «в одного».
Как приехал домой - не помню. Скорее всего, без приключений.
Еще какая-то глава
Как все-таки хорошо, когда не учишься в школе. Раньше я курил потому, что хотел себя поставить в оппозицию. Теперь же оттого, что просто хочется. Хочется вдыхать свежий воздух свободы. На следующий день после того, как я убился «шампунем» под вопли группы «Кар-Мен», ко мне пришел Ромка со своими друзьями: Большой Санек, Мелкий Женек (просто Пиздюк) и Антоха. Пришли они не просто так (по-моему, последний раз, потом они приходили «просто так»). П-дюку нужны были какие-то аккорды. Я нашел их в Интернете, заодно проверил свою почту. От Андрея пришло массивное письмецо на 500 килобайт. Я его скачал и пошел с пацанами гулять.
Это и была вторая причина их прихода ко мне. У меня ведь осталась вторая пятихатка. Но всю ее тратить не стал. А зря, может быть, больше не пил бы. Пиво, сухарики. Потом они встретили каких-то своих друзей. У них была водка. Они предложили. Все отказались. Кирилл (так звали самого разговорчивого) спросил у меня персонально. Я уже начал трезветь после пива и ответил на предложение вопросом:
- А чем запивать?
- Вот «Сидр» есть.
Потом были какие-то девчонки. Подошел пацан, у которого был сегодня ДР (он проставлялся). Да так мне понравилась эта компания, что я решил тоже скинуться (хотя мог этого и не делать, да и не стоило). Нажрался тогда хорошо. Помню, читал свои стихи. Валялся на лавочке. И под лавочкой.
* * *
На следующий день ДР настиг Ромку. Мы много где были, много что пили. Вообще это лето было богато на всякие ДР. Потом было у П-ка и у Большого С. и у Антохи, и еще у тех пацанов, с которыми я познакомился 1 июля. Все лето я провел в заспиртованном состоянии. Конечно, можно было бы написать про то, как проходил очередной «кикоз», но лучше опустить. Перейдем-ка лучше к основному смыслу сей книги. Она появилась именно в тот момент, когда я прочитал «мыло» Андрея. В нем он ни о чем меня не просил. Только прислал кучу дневниковых записей. На следующий день от Антохи я узнал, что Андрей выбросился с пятого этажа. Еще через два дня об этом написали в газетах. Мне жутко стало интересно, что его подвигло на этот поступок. В результате появилась книжка «Мечтатель».
Вот открыл, так сказать, в себе писательский талант. Всерьез стал подумывать о том, чтобы поступить на журфак. Родители отправили меня на экономический, так как считали, что карьера журналиста в нашей стране сейчас неактуальна. Я с ними согласен. Тем более, что не чувствую в себе никакого таланта. Вся книжка была написана в состоянии алкогольного опьянения. Поэтому не помню, что хотел этим всем сказать.
Но вернемся-ка на ДР Ромки. Мы сидим на лавках возле школы. Антоха мучает мою гитару. Меня тошнит от этих морд. Особенно от П-ка. Пойду-ка куда-нибудь отсюда.
- Ром, слышь. Пошли-ка к Лелику зайдем.
- Зачем?
- Дело есть. Причем тебя это дело заинтересует.
У меня в голове созрел коварный план. Я все еще помню Леру, с которой Ромику, по ходу дела, было очень хорошо. Если бы я знал его тогда лучше, то не стал бы опять напоминать о ней. Но тогда я знал его плохо. Лелик был нам нужен для того, чтобы проводить до ее дома. Тот все время отказывался, ссылаясь на нестандартное поведение ее дяди. Но кое-как его я уговорил. Теперь осталось уговорить самого Ромку. Зачем я все это делал - не знаю. Похоже, весь план у меня держался где-то в подсознании.
И вот мы стоим под ее дверью. Лелик, это широкоформатное подобие суслика (ассоциации такие), подвел нас к ее двери. Квартира находилась на первом этаже. Ромка встал в проем лифта. Я позвонил. В это же мгновение Ромик уехал наверх. А тетя Леры уже шла ее звать. Со мной стоял только Лелик, обтекающий потом. В подъезд выходит девушка в голубом махровом халате. На ее голове завязано полотенце. Видимо, только что из душа. На ее лице я заметил... Явные признаки дебилизма я заметил на ее лице. А сами себе можете представить такую картину. Вы - девушка, приехали в город, в котором Вас никто не знает. К тому же, Вы только что приняли водные процедуры. Кто-то Вас зовет. Кто это может быть? Конечно, были у нее здесь какие-то друзья, но они уже давно о ней не помнят. А может, кто-то всё же вспомнил. «Кто же это может быть?» - думает она. В ее голове перебираются все возможные кандидатуры. Однако на пороге стою Я. Вот теперь наступает очередь «дебильного выражения лица».
Я переглянулся с Леликом. Тот уже в конец затек потом. Ладно, беру огонь на себя:
- Привет, Лер.
- ?
- Мы, тут, значит, привели к тебе твоего дружка.
- ????
Я совсем не знал, о чем с ней говорить, но просто так уходить не собирался. Во всяком случае, пока не появится Ромка. Не может же он целый день лазать по подъезду. Кое-как с Лерой мы все же наладили контакт. Был нормальный такой приятный разговорчик. Во всяком случае, до тех пор, пока не показался Ромка. Дело в том, что Лелик жутко стеснялся при мне что-либо говорить, а при Романе раскрепощался. Он даже перестал потеть (организм уже был обезвожен).
- А знаешь, Лер, что он сказал? - сказал Лелик, указывая на меня.
Я мог ждать от этого подонка любой гадости.
- Он, приходит сейчас ко мне и говорит: «Лех, пошли к твоей бывшей, к романовой настоящей и к моей будущей подруге!»
Подосрал урод. Но на Леркином лице я заметил улыбку. Ну и что это могло бы значить? Чтобы узнать, я вышел из подъезда, а для чистоты эксперимента захватил с собой и Ромку. Хотя по идее надо было и Лелика забирать. Тот потом мне сообщил, что Лера, наивно улыбаясь, покачала головой. То есть: «Может быть...»
После того дня Ромка стал встречаться с Лерой. Лерка поступала в «техноложку». Большую часть своей жизни она прожила на Севере, где-то Ямало-Ненецком автономном округе. На мой тупой вопрос об ее увлечениях, она все время говорила, что ничем не занимается. Зато мне нравилось, что она не курит, да и к тому же целка. Сама говорила.
* * *
Как-то я подошел на школьный двор с БС и П-ком. Там сидели Оленька со своей подругой Викой (той самой). Ах да, вот еще про одну свою любовь забыл рассказать. Звали ее Оленька. Училась она со мной в девятом классе, а потом перешла в параллельный. В школе я любил только ее. В основном, за то, что она относилась ко мне, как к человеку. Но так она относилась и к другим. А я-дурачок возомнил себе черти чего. На выпускном (об этом я почему-то забыл упомянуть) мы с ней объяснились. Нефига мне там не светило. Поэтому я остановился у другой лавочки, где сидел Кирилл, Дима и еще какой-то очкастый Малый. БС и П-к пошли к девчонкам. Я стрельнул у Димы сигаретку. Дима - нормальный такой пацан, но у него есть два недостатка. Во-первых, у него отсутствуют передние зубы, а во-вторых, он (вследствие первого недостатка) не разговаривал. Наверное, говорить он умел. Но за те полгода, сколько я его знаю, он не сказал ни слова. Очкастый был какой-то не от мира сего. Кто-то сказал, что он музыкант. Я ему тоже сказал, что понемногу пишу и играю. Он подал гитару (рояль в кустах), что-то с ним полабали. Не помню, когда появилась водка.
- П-к - дурак какой-то, - сказал Кирилл Очкастому.
П-к его услышать не мог, так как сидел на дальней лавке.
- А что такое? - спросил его очкастый.
- Да, этот дебил сидит и у всех спрашивает, нет ли у того волос на жопе.
- А что у тебя нет?
- Иди ты в задницу, придурок.
Через какое-то время дальняя скамейка оказалась возле нашей.
- Сережка, - обратилась ко мне Оленька. - Ты Маринке звонил?
- Звонил. А в чем дело?
- Она у меня уже вторую неделю твой телефон спрашивает.
- А причем тут ты? Не могла у Пиз... у Ромки, например, спросить. В одном же доме живут.
- Так я ей и сказала.
Потом Оленька меня послала за пивом. Точнее, она просто сидела, и ей хотелось пива. Вика знала о том, что я к Оленьке неравнодушен и послала за ним. Прямо так и сказала:
- Сереж, тебе Олька нравится. Так не дай ей от жажды помереть.
Лучше бы я не ходил. Все равно она не для себя его хотела, а для одного «накаченного» урода. Звали его Витьком. Такой Лошара. Накачал себе сиськи и ходит в обтягивающей футболке. Пидар одним словом. К тому же он на год младше Ольги. Что она в этом дебиле нашла?
За пивастым я пошел с П-ком.
- Серег, а Лобастый (то бишь Роман) где сейчас?
- Наверное, опять со своей Лерой гуляет.
- А она ему дает.
- Только в губы целовать.
- А ее трахнуть можно?
- Только осторожно. Если честно, у этого балбеса ни одного шанса. Он даже об этом сам знает. Потому-то никогда меня не зовет с собой гулять.
- А ты ее трахнешь?
- Легко. Только вот она - целка-фанатичка.
- Че, правда? Как ты проверил?
- Сама говорила.
- А ты ее как трахал?
- Да не трахал я ее.
- А, да. А кого ты трахал?
Тут мне в голову пришла идея, что уже стыдно всем говорить, будто я еще девственник. Пора изменяться.
- Девку.
- Ну, понятно, что не пацана.
- Так ты еще и думать умеешь?
- А как ты ее? Она на тебе сверху прыгала?
Разговор зашел в тупик. Не мог я на такие тупые вопросы отвечать. С П-ком после того вечера больше не общался. Во всяком случае, старался этого избегать.
Очкастого пацана звали Колей. Он предложил мне вместе с ним поиграть в группе. Тот играл на трубе. Получилось бы что-нибудь скашное. Я согласился. Коля сказал, что мне позвонит.
* * *
В тот вечер перед прогулкой к школе, П-к принес мне видеокассету концерта Шевчука, которую обменял мне на пустую аудиокассету. Дурак. Я сидел на полу в зале и смотрел ее. Вдруг зазвонил телефон. Блин, кто бы это мог быть? Может... Нет, не буду гадать. Возьму трубку.
- Да? - спросил я.
- Здравствуйте, а могу я с Сережей поговорить? - прозвучал приятный женский голос.
- Это я.
- Узнал?
- Не-а...
- Ну, подумай.
Я перебрал в голове всех девчонок, которые знают мой телефон и хотят позвонить. Таких оказалось немного. И первая в списке была Марина. Хотя голос был совсем не похож.
- Марина, это ты?
В трубке возникла пауза. Это и была Марина. Только не та Марина. И не одна Марина. Кроме нее в комнате еще сидели Саша и Карина (которую они почему-то звали Катей). Как они сказали, они набрали наугад шесть цифр и попали на меня. Неувязочка вышла. А как мое имя узнали? Пришлось сознаться, будто мой телефон им дал один их хороший знакомый, пожелавший остаться неизвестным. На мой вопрос, сколько им лет, Марина дала себе 16, а Кате и Сашке по 15. Меня этот возраст устраивал. Но тут еще одна неувязочка. Никогда не видел девушек, которые так легко говорили о своем возрасте. К тому же они сами у меня спросили, на сколько лет похожи их голоса. Вот я и ляпнул 16. Разговаривали мы с ними около двух часов. Они, похоже, очень обрадовались, что я не бросил трубку (а стоило). Потом они (а точнее одна Марина) звонили мне каждый день по несколько часов. Марина рассказывала все о себе. То, чем и как она болела (набор был великолепный), во что одета и какой у нее объем груди (он и на самом деле оказался немалым).
Глава чуть-чуть трезвая
Субботним утром мы гуляли по району вместе с Романом. Он направлялся к Лере, а я его случайно встретил по дороге из магазина. Пришлось ему идти вместе со мной. Сегодня было чрезвычайно жарко и солнечно. Удивительно, но почему-то все, что я описываю, происходило в жаркие и солнечные дни. Лето выдалось ужасно дождливое, и хорошие деньки выпадали очень редко.
Леры дома не было. Ее тетя сказала, что она ушла с каким-то мальчиком. Мы с Романом переглянулись. Что это еще за мальчик? Лелик? Нет, вряд ли. Может, кто-нибудь из друзей П-ка. Те, наверное, решили сделать Ромке какую-то гадость. Нет, мозгов бы не хватило. Кто же это мог бы быть?
Мы вышли из подъезда, размышляя на ходу.
- Самое интересное, что я ей сегодня звоню. Спрашиваю, пойдешь гулять, а она говорит, что поедет на дачу.
Мы ушли со двора и направились к киоску, чтобы купить пивка. Но пиво в этот день нам выпить было не дано. Из киоска выходила Лера с каким-то пацаном. У Ромика чуть челюсть на землю не упала.
«Что это еще за лох?» - хотелось ему заорать, но я его остановил. Лучше пойдем, да посмотрим, куда они направляются. Давненько не игрался в «войнушку». Ностальгия по детству. Сегодня я - разведчик. От дерева к дереву, по-пластунски. Лерка со своим хахолем направлялись к заброшенному детскому садику. Но они не стали садиться на том крыльце, где обычно сидел с ней Ромка, а пошли в дальную сторону. Мы с Ромой наблюдали из кустов. Ага, так и есть. Они сидят на крыльце. Ромка предложил мне обойти с обратной стороны, а он обойдет с другой, и подслушаем, о чем они говорят.
Я пошел. Стою, ухо вытянул. Не фига не слышно. А тут еще Ромку вижу. Машет он из-за забора. Типа они ушли, а мне бечь за ними надо. Но показывал он, похоже, не это. Я-то побежал, а они никуда и не думали уходить. Картинка была такая. Сидит Малый с девушкой на крыльце заброшенного детского садика, где уже лет десять ни один человек не ходил. Причем в дальнем конце, где уж точно никто никогда не бывал без особливого дела. А я вот появился. Случайно так пробежал на большой скорости. Мимо, так сказать, проходил. Прошел, блин. Я чуть в штаны не наделал. «Привет!» - крикнул я Лерке. Придурку, который был с ней, руку пожал. Поинтересовался успехами на учебе и пошел дальше.
Ромка все у меня расспросил и поперся вместе со мной к ним. Поздоровался. Малый ему руку протянул, тот не пожал. Потом тот лошок еще чипсов предложил. Я бы не отказался. Во-первых, этот дурачок мне ничего плохого не сделал, а во-вторых, голодный я был. Ромка ничего не ответил, но по лицу я видел, что близка драка. Схватил его за руку и ушли.
* * *
Сегодняшним вечером я собирался встретиться с Маринкой возле магазина «Мелодия». Она обещала быть не одна, а со своими подругами. Я же один тоже не хотел идти. После недавних событий со мной согласился поехать Ромка. Зачем-то мы с ним презервативами запаслись. Если бы знали, что тут такой облом, то не стали бы посление пять рублей тратить.
Маринка эта жутко переживала, что может мне не понравиться. Мне же глубоко без разницы на внешность. Тем более, как она себя описала, мне показалось, что все не так уж плохо. Оказалось, что реальность гораздо хуже.
Мы уселись с Ромкой на остановке так, чтобы можно было наблюдать за всем магазином. Приехали рановато, еще два часа можно было гулять. Тем более, что 16-летние девчонки имеют привычку опаздывать. Мы сходили купить лимонада. Потом решили пивастого, но передумали, так как не знали, нужно ли это (вдруг «инструмент» работать не будет).
Ждем-ждем. Минут в пятнадцать пятого возле магазина появились две девчонки с офигенными фигурами. Мы с Ромиком были несказанно рады. Ну что пойдем? Пошли, только они ждали других пацанов. Облом. Еще минут через пятнадцать подошли еще три девчонки. Как и описывали: рыженькая, черненькая и беленькая. Я чуть Ромке не сказал: «Гля, стремные какие. Вот бы нас такие ждали». А не сказал ему я потому, что он сам это произнес. Елы-палы, это они и есть. Ну что? Пойдем? Пошли. Тут-то и раскрылись все тайны.
Карина (Катя то есть) была самая симпатичная из всей троицы. От Маринки я все время слышал, что она мелкая, страшная и до жути тупая. Да, была она не высокого роста. Но ее милое светлое личико было прекрасно. Сашкино личико было тоже неплохое, но на любителя. Чурка, короче, она была, нерусская. Тут я и понял, откуда она могла знать мой телефон. На днях я подавал документы в универ, а там познакомился с одним пацаном Гришей. Что Гриша, что эта Саша - одно и тоже лицо. Она даже у меня спросила, а не похожа ли она на кого-то из моих знакомых. Я про себя тут же подумал, что не может она быть его сестрой. Гриша говорил, что его сестре только двенадцать лет. Вот тут-то я их раскусил. Им не по 15, а по 12. Ужас, меня «посодют».
Вот и добрались до Марины. Кошмар! Кричу во все щели. Она просто мразь. Я имею полное право ее послать прямо здесь, чтобы больше никому не врала. Когда я ей говорил, что меня не сильно волнует женская фигура, я немного загнул. Меня это еще как волнует. Ведь в ее 13 лет быть такой жирной - это непорядок. Зато с размером бюста не обманула. Там не то, что третий - весь пятый. Короче мерзопакость. А если еще ко всей этой картине добавить ее «коллекцию болячек».
Вот сейчас нам с Ромиком захотелось пива (нафиг нам «инструмент» теперь нужен), а еще лучше водки. Сашка с Катей забрали Ромку погулять, а меня оставили наедине с жирной тварью. Человек я по природе добрейший и послать прямо в лицо не могу. Я пошел издалека:
- Марин, у меня для тебя две новости: хорошая и плохая. С какой начать?
- Давай с плохой.
- А может все же с хорошей?
- Нет, давай с плохой.
- Ну, ладно сама напросилась. Обломная ты, не хочу с тобой встречаться.
Такой ответ ее просто убил.
- А ты мне понравился, а по телефону говорил, что не понравишься.
- Да, еще бы я тебе не понравился.
У нее на лице я заметил явные признаки предсуицидального сумасшествия. Решил немного ее развеселить:
- А что ты не спрашиваешь про хорошую новость?
- И какая же она?
- Сегодня ты на чирик богаче стала.
Дело в том, что она поспорила со своими подругами на чирик, что мне не понравится. Была такая ситуация, что я окунул ее в жидкий асфальт, а потом еще несколько раз проехался катком. Жестокий, но справедливый. Могла бы дура сначала спросить про хорошую новость. Не пришлось бы про плохую говорить. Сама бы догадалась. Но ведь она же - дура.
* * *
Она соскочила домой в слезах. А я, как ни в чем не бывало, пошел к Ромику. Тот качал девчонок на качелях.
- А где Марина?
- А я ей всю правду сказал.
- Какую же правду?
- Да всю. Ну, то, что все знают.
Ромик в стороне похихикивал.
- Ну и что же все должны знать?
- А то, что она стремная, как моя смерть.
- Ты прямо так ей и сказал? Мы же тебе говорили, чтобы ты не показывал вида.
- Какого там виду. На нее смотреть нельзя. Если бы вы были рядом, то может, я и не показал бы вида. Но что мне с ней наедине делать. Про ее сосудистую дистанию говорить? Ну, ее на фиг. А вы, чтобы обязательно ей червонец отдали. Я ей пообещал.
- Ты и про это ей рассказал?
- А нельзя что ли?
- Идиот, что же ты наделал.
- А что ваще?
- Ты же ее обидел. Мы ей никак не можем пацана нормального найти.
- Так и не ищите. Вот пускай на диету сядет. Молодые люди вокруг нее косяками летать будут.
- Гы, косяками... - Роман все еще ржал.
* * *
- Никогда больше не буду встречаться с девками, младше меня по возрасту, - сказал я Лерке, когда с ней мы шли домой к Ромке.
Как бы это не было удивительно, но с Леркой Роман и не думал прерывать отношения. Лошара, которого мы видели, был ее одногруппник. Как она выразилась, это ничего не значит. Сегодня утром меня разбудил звонок от Романа. Он сообщил, что ко мне направляется Лерка, и чтобы я ее встретил. Он не доверял мне ее телефон (сотового к тому же) и ей не говорил моего адреса. Но что-то сегодня было важное. Еще бы, чтобы я вскочил с постели в десять утра и побежал к нему домой. На то должна быть весомая причина.
Лерка меня уже ждала возле подъезда. По дороге к Ромке я ей рассказал всю историю. Девчонки (Катька и Санька) меня достали, заставляли, чтобы я пошел и попросил у Маринки прощения. Я же им объяснил всю тупость сего мероприятия. И в правду, это выглядело бы весьма дебильно. Сашка, налакавшись нашего пива, принялась ко мне приставать, хотя с определенной целью (с той же, пойти извиниться перед М-кой). Потом, как-то мы с ней оказались вдвоем за столиком во дворе, и порешили на том, что пусть лучше М-ка «курит бамбук», а Санька будет встречаться со мной. На следующий день выяснился ее истинный возраст. Теперь очень многое стало понятно. Например, то, что она не давала себя целовать в губы. И то, что она жутко боялась показать меня своим соседям. Провожал ее за два двора до дома. Через день она уехала в деревню. И с тех пор мы больше не виделись.
Сейчас мы чесали к Ромке, чтобы посмотреть видео с выпускного. По дороге я захватил немного пива. Пришли в его однокомнатную хату. Тот суетился на кухне со стаканами, закусью, а я с Леркой смотрели запись. В моем кармане лежала кассета с записью каких-то медляков. Роман попросил меня записать их для предстоящей вечеринки. У Лерки на днях должно было состояться празднование ДР. (Вот и еще одно ДР, я же говорил что этим летом «не просыхал»). Из приглашенных были я, Ромка, Лелик и Настя (лучшая леркина подруга). Кассета закончилась. Ромка все еще что-то лазал на кухне. Я включил в магнитофон свою запись. Первой была «Creep» радиоголов. Мы с Леркой принялись танцевать. Хозяин квартиры офигевший выгнал нас.
Многое я, конечно, опустил. Роману, видимо, не нравилось то, что я неравнодушен к Лерке. Но на самом деле мне она (теперь уже) была безразлична. Особенно после нашего танца. (Толстая она, высокая, да и изо рта воняет). Ромик обиделся (это делать он любил). И после некоторых споров с Леркой выгнал-таки нас на улицу. Я пошел проводить Лерку домой. По дороге нас застал дождик. Такой небольшой, что до дома я ее так и не проводил (хотя пройти осталось только один двор). Мы остановились под козырьком заброшенного кинотеатра (у нас на районе все заброшено). Там с ней разговорились. Как потом выяснилось Лерка ни с кем из пацанов так открыто не говорила (а я говорил), даже с Ромкой. Поэтому предложила мне. Ну, сами догадываетесь, что она мне предложила. Но все еще беспокоилась за нашу с Ромкой дружбу. «Да, ладно тебе. Что мы из-за девчонки будем ругаться». Надо было еще добавить, что из-за всяких мразей мы не ссоримся. Мимо прошел Роман. Прямо под ливнем, без зонта и побежал еще быстрее. Когда дождик чуть-чуть стих, к нам он «подрулил» вместе с Леликом. Цель его визита была такова: «сообщить Лере, что на ДР он пойдет, так как не желает видеть там меня вместе с ней». Мне было просто смешно. До жути. Пошли вы все. Далеко. Я развернулся, ни с кем не попрощался и попер домой. Меня они бесили. Все: и Лелик, и Ромка, и Лерка. Я их ненавидел. До какой же степени надо быть тупым человеком, чтобы вот так себя вести. Мне абсолютно накласть на эту Леру. С чего эти дебилы взяли, что она мне интересна. Пойду домой, да буду жить для себя, ни на кого не обращая внимания.
* * *
Первого августа я заканчивал «Мечтателя». Последние главы Андрюхиной книги очень впечатлили меня. А что, если и мне попробовать не спать несколько суток. Для наблюдения за своим состоянием я завел тетрадку.
0
Начало отсчета. Посмотрим, сколько я продержусь.
1
Утром разбудил меня звонок Романа. Он попросил меня встретить Лерку и зайти к нему посмотреть запись с выпускного. Уже хочу спать, но еще не так, как буду хотеть на своей сотой записи.
2
Сидим у Ромки смотрим кассету. Муть какая-то. Я почему-то на каждом кадре. По идее меня там быть не должно. Ведь это не мой выпускной.
3
Все еще смотрим кассету.
4
Мы с Леркой стали танцевать. Ромку это подъебало. Он «обдиделся». Нас выгнал.
5
Стоим под дождем возле кинотеатра. Погодка противная, да и гопники лазают.
6
Мимо прошелся Ромка. Дуется все еще.
7
Он вернулся с Леликом. Сказал мне, что я ему не друг, а мне пох. Не пойду я на Леркино ДР. Зря только ей дал свой телефон.
8
Иду домой, посылая всех окружающих «очень далеко».
9
Спать не хочу, но придется, постараюсь не заснуть. Особенно сложно это будет сделать ночью. Правда, мамы нет (она в Боброве). Сейчас полностью уверен, что мне надо доделать этот эксперимент до конца.
10
Пишу песню «Говнорок». Давно хотел ее написать, да как-то руки не доходили. Зря я дал Лерке свой телефон.
11
Отец достал. Хотел разбить мою гитару. Я перестал писать песню, потому что знаю, чем это может закончиться.
12
Я сейчас зол на весь мир. На леркино ДР уже не пойду в любом случае. Даже если эти уроды ко мне на коленях приползут.
13
Жду конца срока.
14
Каналы постепенно прекращают свою работу. Хотя спать не хочу, глаза начинают слезиться. Надо походить.
15
Чуть было не уснул. Полчаса боролся со сном, а потом переключил на программу «Лучшие клипы», и сон как рукой сняло.
16
Посмотрел эту программу. Думаю, что рок сейчас не актуален. Надо замутить что-то похожее на Питера Габриэля. Сообщу Коле при встрече. Почему, кстати, он мне не звонит?
17
Вспомнил, блин, почему он не звонит. Шестой же час только. Сейчас взглянул на часы, а на них уже утро.
18
Петухи орут. Пойду-ка, поиграю на компе.
19
Утро. Сонливость потихоньку проходит. За собой начинаю замечать, что уже почти не контролирую свое бодрствование.
20
Немного начинаю разбираться в Delphi, но до нужного результата еще далеко.
21
Скучно. Играю в «Vice City».
22
Эти балбесы-родители вечно считают себя умнее других. Ну не поеду я завтра ни на какой огород, ни за досками, ни за говном.
23
Зашел Ромик. Извинялся за вчерашнее. Я пригласил его к себе. Сыграл «Говнорок». Он как всегда внимательно послушал, сказал, что говно, но ему нравится.
24
Пошли гулять. Разговариваем насчет Сашки и Катьки. Каринка (Катя т.е.) неплохая девчонка. Почему бы ему с ней не повстречаться? Я бы сам был не прочь, да у меня же Сашка есть.
25
Решили выпить в честь «Илюшки», его же день сегодня. Купили бутылочку «Ярпива» на двоих.
26
Пошли к «их» лавочке во дворе у Лелика. На этой лавочке сидели Лерка с Настей (ее подругой). Прикольная у нее подруга. Может заморочиться. А что? Сашка пока вырастет.
27
Пришел Лелик. Вытащил гитару. У Насти неплохой голос. Может пригласить ее к нам с Колей попеть? Что-то он мне не звонит. Хотелось бы знать почему?
28
Почему-почему? По кочану! Я же сейчас не дома. Что-то туплю. Гитара кое-как помогает мне не уснуть. Рассказал Насте, почему я так выгляжу. (Видок у меня обалденный. Два красных глаза.)
29
Все-таки иду я на ДР. Только из-за того, что там будет Настя. Ну и пускай, что будет со своим бойфрендом. Посмотрю-ка на него и решу, стОит ли?
30
Проводили девчонок до дома. Настя - атеистка, а я ей с гордостью заявил, что буддист. Ей все равно. Еще она каратеистка. Такую растяжку мне показывала. «Эту пашню надо окучивать».
31
Иду домой. Сегодня, наверное, буду спать.
32
Звенит в ушах. Чтобы кое-как заглушить этот звук, врубаю «Radiohead» на полную громкость.
33
Стоял на балконе. Курил. Голова закружилась. Не помню, какой сегодня день недели и час. По уличному свету ничего не скажешь. Перечитывать предыдущие записи не хочу. Ломает. Меня кто-то нежно обнимает. Я ее люблю. Это Настенька. Я люблю ее. Насть, пошли спать. Она мне отвечает взаимностью...
Совсем несвежая глава
Все-таки я иду на Леркино ДР. Заранее занесли к ней гитару от Антохи. Купили ей цветов. Мама ее была. Еще дядька с теткой и бабушка. Настя, как говорилось ранее, пришла со своим хахолем Мишей. Не фига. Уступать этому лоху дорогу я не собираюсь. Чмошник нацепил себе на джинсу мобильник. Сидит на всех выпендривается. Мы с Романом помалкивали. А на фига нам еще что-то говорить. У них такое радио есть. Дядя Саша (Леркин дядька) тоже помалкивал. Хотя в обычные дни от него молчания дождаться невозможно. Миша отпускал всякие шуточки в адрес Насти. Совсем неприличные.
Кстати, у нас с Настей было очень много общего. Я выяснил, что она училась вместе с Андреем. Потому-то я и не догонял, почему она считает себя атеисткой (для будущего философа это весьма странно). Если вы помните, это про нее я писал в первой главе. Настя Прокапенко. Вот-вот, это и была она. Мир тесен.
Миша, наконец, уехал домой на своей «Волге». Интересно знать, откуда у него (работал он рабочим на стройке) новенькая тачка. Устроили небольшой дискотейшн. От шампанского начала побаливать головка. Зашел дядя Саня, дал денег на шампанское. «Вы только в подъезде откройте, чтобы женщины не слышали», - поручил он нам. После шампанского Рома ушел домой, Настя тоже. Остался я один. Дядя Саня позвал меня в магазин. Там купил бутылку водки. Никому никогда не говорил, даже Ромке. Дядя Саня просил меня повстречаться с Леркой. А в приданное давал пузырь водяры. Я отказался. Эту бутылку мы вместе с ним же распили. Через два дня Лерка бросила Ромку. Тот не понимал почему. Хотя я бы сделал на ее месте то же самое. Но гораздо раньше.
* * *
А еще мне позвонил Коля. Мы с ним встретились в Кольце. Был сильный ливень. Ветер вечно сдувал в сторону мой зонт. В тот день никого в сквере не было. Кроме меня и Коли. Он стоял в красной куртке возле выхода и курил. Я решил тоже закурить. На таком ветру сделать это было довольно сложно. Но кое-как получилось. Мы прошли в летнее кафе. Хлюпая носами, заказали по стакану пива. Я принес Коле свои тексты. Ему некоторые понравились. Потом мы поехали к нему домой и записали пару песен. Пили пиво. За этим делом я не заметил, как наступила ночь. Поеду-ка я домой.
До дома уже ничего не ходило. Доехал только до центра. Шел по улице. Встретил каких-то кентов. Стрельнул у них покурить. Они спросили, где здесь можно развлечься. Я сказал, что не знаю, так как в среду ночью делать нечего. Потом меня поймали мусора. Обшмонали, забрали все деньги и отпустили. Было уже около трех часов ночи. Я сел на остановке. Рядом стояли проститутки. Проституткам этим лет 13 не больше. Представил я на их месте сейчас Катю или Сашку. Ба! Да это же они. Не успел я собраться с мыслями, как те прыгнули в новенькую «Волгу» и укатили. Где-то я уже видел эту машину?
От гостиницы «Брно» в разные стороны разбегались стада цыган. И стар и млад. Были и русские. Меня в детстве мама пугала, что цыгане детей воруют. Вот, похоже, некоторых русских своровали. Теперь они тоже живут по законам табора. Кругом менты, кругом бомжи. На остановку подсел какой-то чел лет двадцати с небольшим. Вид у него был явно несвежий. До утра еще далеко.
- Менты - суки!
- Это Вы мне? - спросил паренек.
- Ага. Вот говорю: «Менты - суки!». Меня только что остановили. Ни с того, ни с сего последний полтинник отобрали.
Коле (моего собеседника звали так же, как и Очкастого) сегодня тоже не повезло с правоохранительными органами. Его мусора отоварили на пятихатку. Он предложил мне за знакомство свою флягу. Я отпил из нее. Горькая гадость, но не тошнит. Не плохо было бы закусить. Нечем закусить. Тогда давай закурим. У меня сигареты давно уже закончились. Стрельнул у своего нового знакомого. Он только что приобрел «Приму с фильтром». К утру его пачка кончилась.
Из разговора я выяснил, что Коле двадцать шесть лет. Живет вместе с женой и трехмесячным дитем. С женой он познакомился два года назад после сеанса в «Пролетке». Я у него спросил, как это произошло. Коля ответил. Он подошел к девушке и сказал до идиотизма простую фразу: «Девушка, я хочу от Вас ребенка». Неужели такие девушки еще есть на свете? Три месяца назад у них появился ребенок-пацаненок. Поэтому Коля не решился меня вписать у себя на ночь. За очередной «рюмкой» (глотком из фляги) он мне показал свои запястья. Они были разодраны. Выяснилось, что Коля уже не раз пытался покончить с собой. Недавно на днях он прямо на глазах у своей жены и немногочисленных гостей принялся резать вены. Жена молила его не оставлять ее одну.
- Если бы ты знал, как она меня любит.
В моей голове никак не мог уложиться этот рассказ. Зачем резать себе вены, если жизнь у тебя не такая уж и плохая. Она же любит его. Она любила его полуночные квартирные концерты. Коля сочинял своей жене песни. Каждое утро она просыпалась в море голландских тюльпанов. Они вместе смотрели с балкона на закат. Кучевые облака не спешили. Они то закрывали солнце, то лучи опять прорывались светить. Светить всему миру. Им просто хотелось, чтобы на них обратили внимание. Но никто не обращал внимания. Кроме Коли и его жены. Все было прекрасно. Только один раз в год в середине марта он напивался до чертиков. Все кричал, что должен отправиться к своему другу, который умер в семнадцатилетнем возрасте.
* * *
Глава-то выходит какая-то слишком трезвая. Но я опустил (как уже говорилось) существенную часть летних пьянств. Если бы стал их описывать в тех подробностях, какие они требуют, то пришлось бы писать новую книгу.
А между тем наступала осень. Очень много времени стал проводить дома у Коли. Играли с ним, пили пиво, периодически появлялись на разных концертах. Очень классно было на Дельфине. Тогда под проливным дождем я подхватил воспаление легких. Лечился водкой. Организм у меня был уже изрядно заспиртован. Но учебе это никак не грозило. На занятия появлялся в трезвом состоянии. Очень много курю. Причем, чаще всего, не свои. Стреляю у кого придется.
Стоял октябрь. Я приехал в институт. Дурацкая привычка приезжать раньше остальных. Охранник не пускает. Ничего подожду. Стою в фойе, за окном идет дождь. Утренний осенний дождь. Грязь, слякоть кругом. Курить. У кого бы стрельнуть? Под козырьком в парке стояли Вадик с Димой. Я вас уже с ними знакомил. Вадим учился когда-то вместе с Андреем, а теперь перевелся к нам. А мой тезка - это тот малоразговорчивый паренек со школьного двора. Как это не странно, но он учится вместе со мной. Ну, не совсем со мной, а в параллельной группе. Его одногруппники говорят, что он никогда ни с кем не разговаривал. Может он на самом деле - больной?
Вот у них-то и стрельну курево. Они стояли, отвернувшись от дороги к стене. Я подошел, и уже собирался спросить сигаретку. Но они предложили первые:
- Серег, не хочешь дунуть?
А почему бы и нет. Пацаны из нашей группы часто приходили на занятия укуренные, веселились на парах. И им ничего за это не было. Не подумайте только, что я ни разу не курил ганджубасы. Пару раз бывало. Первый раз я их еще водкой, самогоном и пивом разбавил, а во второй - трава была «галимая». Так почему бы еще раз не попробовать. Курили через «водный». Первым «напаснулся» Вадик. Он немного подержал в себе дым, а потом выдохнул. Дима посмотрел на него, чтобы узнать мнение. Вадим немного подумал и сказал: «Пойдет». Потом дунул Дима. Он также посмаковал дымом. Очередь дошла до меня. Дым был покрепче, чем целая пачка «Беломора», что очень странно для «травы». Я также подержал дым некоторое время в себе, а потом выдохнул.
- Блин, хорошая тра... Кхе... Кхе... кКХха, - недоговорил Вадим.
Он повалился на землю и принялся кашлять. Не чихать, а кашлять. Мне показалось, что еще немного, и он выплюнет свои легкие. Его всего разрывало на части. Лицо приняло мертвенно-синий цвет. Такого же цвета было лицо моей бабушки, похороны которой прошли несколькими месяцами позже. А тогда я не знал, что такое случилось с Вадимом. Изумление Димы было не меньше моего. У него на лице я как бы прочитал: «Чего это он харкается? Со мной-то все нормально».
Но с Димой тоже было не все нормально. Он следом за Вадимом принялся харкать кровью на асфальт. Я смотрел на эти два тела в ужасе. Мне вдруг пришла в голову мысль: «А что если я также сейчас упаду и буду кашлять?». Мне вовсе не хотелось. Вот сделать пару «напасиков» и на занятия. Там повеселимся. Я же хочу, чтобы мне было хорошо. Я не хочу, чтобы мне было плохо. Ужас подбирался мелкими мурашками к легким. Уши горели. А что если сейчас здесь пройдет препод? А что если он все это увидит? Руки как бы онемели. В ушах какой-то шум. Нет, я не хочу в тюрьму. Меня заберут на зону. Там я буду курить. Здесь не буду. Здесь пускай учатся хорошие дети.
«Нет, я - хороший ребенок».
«Нет, ты - плохой мальчик. Ты же знаешь, что со мной шутки плохи. Ты же меня сам придумал. Ты знаешь, какой я могу быть жестокий. Тебе, кажется, что твои друзья над тобой прикалываются. Хотят тебя разыграть. Вот сейчас покашляют-покашляют. Увидят, что ты не введешься, и продолжат дальше курить. Это просто розыгрыш. Они любят пошутить. Могу тебе открыть одну тайну. Они действительно над тобой прикалываются. Только ты об этом не знаешь. А еще они не знают, что ты знаешь о том, что они это не знают. Ты знаешь, а они не знают. Ладно, можешь им сообщить, что ты обо всем знаешь. Что молчишь? Не можешь открыть свой рот. Говоришь, онемели конечности. Это от страха. Это ничего. Это обязательно пройдет. А может и не пройдет. Это все зависит от того, как я захочу. А я же могу и не захотеть. Вот возьму и не захочу».
Так со мной говорил Он. Он подошел ко мне сзади и нашептывал эти речи. Я не мог развернуться, чтобы взглянуть на его морду. Я вообще не мог ничего сделать. Я мог только молиться. Хотя, пожалуй, что нет. Я не мог молиться. Я мог только плакать. Слезы текли из глаз. Непроизвольно. Плакать не хотелось. Я просто чувствовал, что они текут. Такие холодные по такому горячему лицу. Они протекли по щекам, перемешиваясь с потом. А Он все смеялся надо мной:
«Ты думал, что я умру вместе с Андреем. Нет, не умру, я буду с каждым, кто знает о моем существовании. Всегда. Ибо я бессмертен. Что? Ты хочешь сказать, что в мире нет ничего бессмертного. Может, и нет. Да, пожалуй, ты прав. В мире нет ничего бессмертного. А может нам с тобой придумать это бессмертие. Вот взять, да придумать бессмертие. Как это так придумать, спрашиваешь? Да легко. Вот как ты меня придумал, помнишь? Вот так и я придумаю бессмертие. Думаешь, что быть бессмертным хорошо. Ну, что ж посмотрим».
После этих слов я упал на землю возле Вадика и Димы. Я харкался своими легкими.
«Черт возьми...»
«Чего звали?..»
Но я никого не хотел слушать.
«ЧЕРТ ВОЗЬМИ, ведь я не хочу кашлять».
На самом деле это была правда. Я вовсе не хотел кашлять. Было такое ощущение, что кто-то наблюдает за мной со стороны. Он меня заставляет против моей воли плеваться кровью на асфальт. Мимо проходили мои одногруппники, преподаватели, но почему никто не смотрел на три скрюченных тела. Когда кашель понемногу начал спадать, Вадик и Дима продолжили «дуть». От этого их кашель постепенно стабилизировался. Они предлагали мне, но я не мог. Ведь за мной до сих пор кто-то следил. Я должен был выплюнуть из себя все внутренности. Я должен был сдохнуть. Ведь только мертвый я смогу узнать, что такое быть бессмертным. Ведь только душа может быть бессмертна. А без тела душа свободна. Лети, лети, прочь отсюда.
«Какая нафиг свободная. Ты в моем рабстве. Ты мой навеки. Я буду вечно с тобой. И даже подохнув, ты от меня не избавишься».
Я почувствовал, как кровь поднималась все выше и выше к мозгу. Мои глаза горели. Если бы мог в тот момент думать, но наверняка вспомнил бы фильм «Вспомнить все». Его мне не давали в детстве смотреть из-за вступительной сцены, когда у одного из персонажей вылазили глаза. Я почувствовал, что попал в этот фильм. Еще чуть-чуть и они лопнут. По асфальту из глаз потек кровяной ручей. Нет, все-таки не потек. Мне просто показалось.
Неожиданно я все понял. Никто за мной не следит. Я просто укурился. Стоит перестать кашлять, и тогда все пройдет. Точно, я так и сделаю. Оторвал взгляд от асфальта и посмотрел на улицу. Как-то стало холодно. Ветер подул. Какой-то странный ветер. Откуда бы он мог дуть. Вокруг одни здания. Лучше встану, пройдусь. Нет, не хочу вставать. Но почему же это я встаю? Это Вадик меня зовет за собой. Я не хочу никуда идти, даже если он поведет меня силой. Но я «на измене». Он точно знает, что надо делать. Дима и Вадик видят, что мне плохо.
«Ему надо купить попить», - говорит Вадим в моей голове.
«Ничего ему не покупайте. Вы же не знаете, что ему надо. Вот точно, я так и думала. Вы купите ему «Колу». Там кофеин. В его состоянии это равносильно самоубийству».
«Ну и класс! Это как в анекдоте о хомячке, который много курил. Представляешь себе, как его разорвет на куски. Далее должны быть аплодисменты. Ну же, ну же, товарищи. Вы должны радоваться тому, что наш самолет оторвался от земли. Прошу обратить ваше внимание на вид, открывающийся из ваших иллюминаторов. Сейчас мы пролетаем над Кольцовской улицей. Это одна из центральный улиц нашего замечательного города. Здесь вы сможете увидеть многочисленные магазины бытовой и компьютерной техники. Также можете посетить универмаг «Россия», чтобы приобрести сувениры в память о нашей экскурсии. Осторожно, перед нами перекресток. Прошу всех соблюдать спокойствие и не паниковать. Это всего лишь светофор. Наш пилот соблюдает закон, он не хочет, чтобы его лишили прав. Итак, по центру вы можете видеть лотки, с которых местные барыги продают. Они продают все. Начиная от мобильных телефонов, заканчивая атомными бомбами. Цены вас приятно удивят. Однако не стоит тратиться на эту мелочь. Лучше давайте отправимся в наш эксклюзивный магазин, где можно купить и продать свою душу. Только сегодня в последний четверг октября. Вы можете продать свою душу по весьма высокой цене. О, товарищ, Вы у нас новый клиент. Вас заинтересовало наше предложение? Тогда, пожалуйста, прошу пройти к кассе».
- В кассу иди выбивай, - крикнула на Вадима продавщица.
«Итак, Вы продаете свою душу, а за это получаете бутылку «Колы». Хотите сказать, что это нечестный обмен? Тогда спросите у своего тела, что ему сейчас нужнее?»
«Кола» мне на самом деле очень помогла. Во всяком случае, перестали гореть зрачки. Пойду-ка учиться.
* * *
С тех пор мы с Вадимом и Димой очень много дули. Почти всю осень, включая День первокурсника и День студента, а потом там еще чьи-то ДР были, мы с ними провели в дыму. Но это мне по-прежнему не мешало учиться. Зато расписание стало замечательным. По средам и субботам мы курили с Вадиком, а в понедельник, воскресение и четверг пили с Колей. И только во вторник я уделял немного времени «Мечтателю».
Такой «травы» больше не было. Иногда поправляло, но не так сильно. Ну а мне больше и не надо было. Мне бы только немного подкосеть и все. Где-то в середине ноября в «Юбилейном» проходил концерт «Кукрыниксов». Еще «Чичерина» была, и еще кто-то. До конца не дождался. Меня вынесли. Концертик тот проходил под лозунгом «Рок против наркотиков». Дядька один у нас тут есть. Шишка большая, поэтому фамилию не скажу. Вышел этот тип на сцену и орет: «Мы за кайф от спорта! Мы за кайф от карьеры и т.д.» А мы внизу «бульбик» в это время взрывали: «Мы за кайф! Мы за кайф!» Ходили потом полночи песни орали по центру.
С тех пор мы стали проводить каждый день вместе (втроем). Еще и хорошее место нашли. У стадиона «Труд» бар спортивный есть. Букмекеры там еще тусуются часто и скины. Вот туда мы и перлись каждый вечер. Покупали бухло и приходили туда. Вадим с Колей иногда играли в бильярд. Иногда не играли. В этом случае мы нажирались и доставали карты. А если нажирались очень сильно, то они меня таскали от одной своей подруги к другой. Однажды в середине декабря они меня увезли в Отрожку и заставили позвонить в одну из дверей. Открыла дверь очень симпатичная девочка.
Я, наверное, профи на идиотские поступки. Помните, как к Лерке в первый раз зашел. Так вот у этой девушки выражение лица было еще дебильнее, хотя и красивее. Та меня ни разу не видела, а я еще и полумертвый от алкоголя и еще кое чего. «Позовите Юлю», - ей говорю. А это она оказывается. Тупые у этих ребят шуточки. Оттолкнули меня от двери. Типа не «при делах». Я стоял в стороне. Смотрел, как они разговаривают.
Юлька вышла на лестничную площадку. Она была одета в бриджи и футболку. А в чем еще дома ходить? Сама простота. И в кроссовках. Только сверху курточку накинула, чтобы не замерзнуть. Зима холодная нынче выдалась. Рыженькая. Ее короткие (недлинные) волосы затянуты резинкой в хвост. На лоб падает челка. А как она улыбается. Так никто не улыбается. «Улыбка» - ее имя. Стойте, где-то я уже это слышал. Глаза светятся. Красивая девочка. Опять влюбился. Блин, пойду-ка напьюсь.
Просто глава
За неделю до Нового Года я сделал небольшой перерывчик с допингами. Сессию надо было досдать, да и к предстоящим праздникам подготовить организм. Праздновать собирались у Вадика дома. Я с собой пригласил Романа. Он тоже периодически тусил с нами.
В прошлом году летом я ездил к деду в Крым. Он мне втирал про какие-то приметы. Будто, если во сне зуб выпадает - значит, кто-то скоро умрет. Ни разу у меня во сне зубы не выпадали. А вот накануне прошлого Нового Года выпал. Дядька моего двоюродного брата повесился на крюке для люстры. Перед нынешним НГ мне опять приснился выпавший зуб.
* * *
Звонок разбудил меня. Ненавижу просыпаться по утрам от звонка. Еще и не понятно, что звонит. То ли телефон, то ли в дверь. Оказалось, что телефон. Я сонными руками схватил трубку. На другом конце плакали. Умерла моя бабушка. Не родная даже, а двоюродная. Но все равно было что-то странное. Если бы я знал, сколько ей на самом деле лет, то понял, что это даже очень странно. Я обзвонил всех родственников и сходил за матерью на работу.
Бабушка моя была очень болезненным человеком. Но ей было всего лишь пятьдесят лет. Рановато умирать. Умерла она оттого, что любила спать на животе. Так и задохнулась. Прямо накануне Нового Года. Мама меня отпустила к Вадиму, но только, чтобы я обязательно приехал на похороны первого числа.
* * *
Вадик пригласил также Диму и Юльку. Девчонка была одна. Правда, ни Вадика, ни Колю, ни Диму она не интересовала. Зато интересовала нас с Романом. Ромик поступил в ментовскую школу. Юлька не упускала возможности над ним поприкалываться: «Товарищ Мент, пригласите девушку на танец!» И надо мной тоже любила шуткануть: «Товарищ Менеджер! Вы же не такой, как все. Вы же работаете в офисе. Так вот сходите и посмотрите, где Товарищ Мент». Этот Товарищ Мент уже обнимался с унитазом. Редкостной дебильности человек. Взял инициативу в свои руки. То есть решил первым «вспахать юлькину целину». Сидел с нею в обнимочку, даже из ее кружки водку запивал. Ему приносили кружку, а он отказался. Думал, что таким ходом он сможет с Юлькой заморочиться. Заморочился, блин. Она ему водяру запивать не давала. То есть ничего не оставляла.
Ну и пущай себе там отдыхает в другой комнате. А теперь моя очередь. Правда, у меня сил было тоже не очень много. Сейчас намекну Юльке, что пора бы пойти в другую комнату. Что там делать? Будто бы сама не знаешь. То, что все делают в «другой комнате». Только вот Ромка в этой комнате сейчас отлеживается. Так мы его скинем на пол. Пущай поваляется. А сами тем временем сделаем себе хорошо.
Нет, не удалось ничего. Юлька сама уже ходить не могла, и мы улеглись с ней на диване. Там же улеглись Дима и Коля. Вадим уснул в кресле.
* * *
Какая же тишина в новогоднее утро. Ничего не слышно. Только кто-то сопит у тебя под боком. Еще далеко не утро. Еще темно, но должно светать. Почему же не светает. Побыстрее бы закончилась эта ночь. Нет, просто так она не закончится. Что-то сегодня должно еще случиться.
По комнате бродили тени. Какая-то женщина и большой котяра. Обычный такой котик, только вот здоровый. Я видел таких гигантов по телеку. Откармливают его хозяева, а он скоро больше человека вырастет. Так и сожрет скотина. Это, наверное, Мурзик. Кот Вадика. А женщина - это его мать. Пришла с ночного дежурства. Не фига подобного. Женщина обошла наши тела. Зачем-то нюхала. Потом указала на Юльку и сказала:
- Ее берем.
- Кого ты берешь? Посмотри, что у нее на шее.
Женщина присмотрелась. У Юльки на шее висел какой-то буддийский кулон.
- Вот же проклятие. Кого же тогда брать? Может его? - указала женщина на Диму.
- Да погоди же ты, Гела. Не стоит так торопиться. Этот мальчик еще ничего не сделал. Его очередь придет скоро. И этого не стоит забирать. Должен же кто-то остаться. А вот его, - я понял, что говорят про меня, - можно забирать. Он к тому же свою душу на бутылку «Колы» обменял. Так что тут бояться нечего.
* * *
- Товарищ Менеджер, Вам пора... на кладбище!
- Какое еще нафиг кладбище. Я еще жить хочу.
Юлька попыталась выбраться из моих объятий. Кажется, ей это удалось. Или я сам ее отпустил. Не помню. Помню только, что секунд через тридцать я подорвался, налил себе стопарь водки, забрал с собой одну бутылку и вместе с Ромкой поехал домой.
* * *
Из дома вынесли всю мебель, чтобы каждый мог проститься с усопшей. Моя вторая бабушка (тоже двоюродная) стояла возле стены. Она держалась молодцом. Не то, что моя мать. Она рыдала над гробом. Никогда раньше не слышал, чтобы у нее был такой голос. Такое ощущение, что она стоит здесь уже не первые сутки и все время ревет:
- Ыиы, Клавочка, на кого же ты нас оставила...ыиыЫ... А Женечка в этом году в школу пойдет, а ты не увидишь... ИиииЫии... А Наташеньку скоро замуж выдавать... А как же без песен-то твоих проживем...
Смерти я не боюсь, чужой тем более. Смерть бабушки показалась мне нереальной. Как это так может быть, что был человек, а теперь нет человека. Как я могу поверить в то, что она умерла, когда она вот тут, рядом. Бабушку свою я не любил. Просто не обращал на нее внимания, как и она на меня. Поэтому ее смерть меня не очень сильно огорчила. Но понимание того, что больше ее не будет, вызывало у меня шизоидно-дебилистическое настроение. Я вышел на улицу, где курили мужчины. Решил тоже покурить. Покурил и тут же упал в обморок. Вызывали скорую, откачали меня. Все думали, что я это от запаха или от стресса. На самом деле мне стало фигово от вчерашней пьянки. Но никому об этом говорить не буду.
Потом ее хоронили. Толпа шла за гробом. Я видел лицо бабушки издалека. Ужасно. Видели когда-нибудь лицо умершего от удушья? Кажется, уже писал об этом неестественном цвете. Ее внук Женька сидел в грузовике рядом с гробом и кидал на землю еловые ветки. Представляю, какой для него это был шок. Пацану ведь всего семь лет. На кладбище свободного места было очень мало. Чтобы донести гроб до ямы, мужчинам приходилось залазить за чужие ограды. Топтать могилы. Бабушка к тому же была далеко не легкой. Все-таки ее кое-как донесли. Больше писать ничего не могу. Воспоминания.
На поминках опять нажрался.