В. А. Сухомлинский. Сердце отдаю детям Рождение гражданина
| Вид материала | Документы |
| Становление нравственности. рождение гражданина Духовная культура, нравственность и атеизм |
- Положение о муниципальном конкурсе «Сердце отдаю детям», 83.38kb.
- В. А. Сухомлинский Сердце отдаю детям Издание четвертое Издательство «Радянська школа», 3941.79kb.
- Положение о IХ всероссийском конкурсе педагогов дополнительного образования «Сердце, 127.71kb.
- Республиканский конкурс педагогов дополнительного образования «Сердце отдаю детям 2010», 126.07kb.
- «Педагог года 2012», 17.12kb.
- Конкурс педагогов дополнительного образования «Сердце отдаю детям», 53.04kb.
- Информационный бюллетень Администрации Санкт-Петербурга №45 (746) от 28 ноября 2011, 1550.28kb.
- Марина Владимировна Титова, педагог дополнительного образования Центра развития творчества, 47.99kb.
- Программа рассчитана на возраст: 7-12 лет Срок реализации программы: 3 года, 259.2kb.
- Общероссийская танцевальная организация (орто) Нижегородская танцевальная федерация, 75.14kb.
азбучным истинам, которые нужно твердо запоминать. (Для чего запоминать
какую-то формулу, когда мир безграничен во времени и пространстве?) Но
абстрактное мышление невозможно без знания конкретных фактов, вещей. Тот, у
кого нет "под р у к о и", в памяти, азбучных истин, в годы отрочества
отличается косноязычностью мысли - у него мысль хаотичная, и это накладывает
отпечаток на всю интеллектуальную жизнь. Мы уделяли большое внимание тому,
чтобы элементарные истины запоминались и непроизвольно, и произвольно. В
"Комнате мысли" выставлялись наглядные пособия и приборы, специально
предназначенные для самопроверки, для тренировки памяти (например,
математические электрины). У каждого была записная книжка "Для
самопроверки". Сюда записывалось то, что навсегда нужно сберечь в памяти:
алгебраические, физические, химические формулы. В беседах о психической
культуре я учил подростков определять отрезки времени, через которые нужно
проверять сохранение материала в памяти.
В начальных классах большое внимание мы уделяли умению учиться читать,
писать, рассуждать, наблюдать, высказывать мысль. Если в отрочестве эти
умения не развиваются и не углубляются, подросткам трудно учиться. Каждый из
нас внимательно следил за тем, как совершенствуется умение быстро читать.
Первоочередное значение в подростковом возрасте имеет чтение про себя. В
шестом и седьмом классах ученик должен уметь мысленно схватывать целые части
большого предложения. Без овладения этими умениями мышление подростка
притупляется, мысль словно останавливается перед многочисленными тупиками.
Неумение мысленно схватить законченные, логически самостоятельные части
предложения, неумение догадаться о содержании какой-то части предложения,
даже не дочитав его до конца,- все это отражается не только на успеваемости
в данный момент, но и на анатомо-физиологических процессах в мозгу. Неумение
читать тормозит, угнетает пластичность тончайших ассоциативных волокон,
которые обеспечивают связь между центрами мыслящей материи. Кто не умеет
читать - не умеет мыслить. Все эти вещи не второстепенные, в них таится
грозная опасность умственной ограниченности, убогости интеллектуальной
жизни. Учить нужно не только в начальных классах. В годы отрочества это
обучение требует большой педагогической культуры всех преподавателей. Каждый
из нас добивался, чтобы в пятом и шестом классах продолжалось выразительное
чтение. Оно необходимо для тренировки. Без него невозможно выработать
сложное умение глазами и мысленно схватывать логически законченную часть
большого предложения, осмысливать и одновременно переходить к следующей
части. Другими словами, подростка нужно учить читать и думать одновременно.
Психологическая сложность этого умения является тем внешним стимулом,
который пробуждает внутренние силы мозга. Учить подростков читать! Почему
кое-кто из учеников, сообразительный, понимающий, пытливый в детстве, в годы
отрочества становится ограниченным в своих умственных способностях,
равнодушным к знаниям, инертным? Потому, что он не умеет читать.
Человеческий мозг-это сложное целое, если одна часть недостаточно развита,
тормозится работа всего целого. В коре полушарий есть участки, которые
управляют чтением, они связаны с самыми деятельными, творческими отделами
мозга. Если в участках, которые управляют чтением, есть тупики, тормозится
анатомо-физиологическое развитие всех отделов коры. Есть еще одна опасность:
процессы, которые совершаются в коре полушарий, необратимы. Если в
подростковом возрасте человек не научился глазами и мысленно охватывать
логически законченные части предложений и целые предложения, он никогда уже
этому не научится. Задумаемся над следующим: отдельные подростки, очень мало
работающие над домашними заданиями, все-таки успевают. Это не всегда
объясняется их исключительными способностями. Часто это
бывает потому, что они умеют хорошо читать. Умение хорошо читать, в
свою очередь, развивает умственные способности. Мы заботились и о том, чтобы
письмо стало полуавтоматическим процессом. Каждый преподаватель имел свою
систему письменных упражнений. Подростки практиковались в написании слов и
словосочетаний, свойственных этому предмету. Мы учили подростков
распределять внимание между слушанием и письмом. Кто не справлялся с этой
работой на уроках, выполнял дополнительные тренировочные упражнения. На
уроках языка и литературы развивались наблюдательность, умение правильно
выразить мысль. Путешествия к источникам мысли и слова стали теперь сферой
самовоспитания.
СТАНОВЛЕНИЕ НРАВСТВЕННОСТИ. РОЖДЕНИЕ ГРАЖДАНИНА
ОТ МИРА ВЕЩЕЙ К МИРУ ИДЕЙ
Если в детские годы важнейшим источником духовной жизни человека
является мир вещей- их суть, причинно-следственные связи и зависимости, то в
годы отрочества перед ним открывается мир идей. Отцам и матерям кажется
странным, непонятным, оскорбительным для их самолюбия, что сын словно
забывает о колыбели, из которой он увидел солнце и небо, забывает о груди
материнской, вскормившей его. Но в этом выражается сложная, противоречивая
сущность того факта, что на фоне широкой картины общественной жизни семья,
домашний очаг, колыбель, материнская любовь вдруг кажутся подростку
маленькими, незначительными. Даже собственные "грешки" - нарушение норм
поведения - кажутся ему делом несущественным в сравнении с мировыми
проблемами. Подросток начинает философствовать - мыслить широкими
общественно-политическими, моральными понятиями. Все, что происходит в мире,
касается его личности. Пусть это не удивляет вас, воспитатели подростков:
глубокая заинтересованность в судьбе других людей - суть отрочества. Помню,
с каким волнением и вниманием, затаив дыхание, слушали мои
воспитанники-шестиклассники рассказ о далеком Алжире, о героической борьбе
вольнолюбивого народа за свободу. Волновали подростков, конечно, и факты, но
каким бы ярким ни был факт, он отступал на второе место - все внимание
подростков поглощали идейные, философские вопросы: почему, на каком
основании правящие круги империалистических государств угнетают трудящихся
колониальных и зависимых стран? До каких пор на Земле будут угнетатели и
угнетенные? Что можно сделать нам, подросткам, юношеству первого в мире
социалистического государства, чтобы помочь борцам за свободу и
независимость? Как воспитатель - классный руководитель и преподаватель
гуманитарных предметов,- я стремился, чтобы у подростков развивалось,
обострялось гражданское видение мира. Без волнения за судьбу далеких людей,
которые не имеют, казалось бы, непосредственного отношения к личной судьбе,
к жизни собственной семьи, села, невозможно вступление в мир идей. Природа,
место и роль отрочества в моральном развитии человека требуют, чтобы,
поднимаясь вверх по ступеням общественной жизни, человек
мысленно оглядывал мир, понимал смысл сложных общественно- политических
явлений, видел борьбу за те идеалы, которые волнуют его лично. От
воспитателя решительным образом зависит то, как видит мир подросток, что его
волнует, удивляет, заботит, трогает, пробуждает сочувствие и презрение,
любовь и ненависть. Я заботился о том, чтобы подростки постепенно вступали в
мир идей. Для этого еженедельно (иногда дважды, трижды в неделю) я
рассказывал им, что происходит в мире. Это была не просто информация, что в
практике работы школ приобрела название политической. Это было мышление
идеями. Каждый факт, о котором сообщалось, пробуждал в подростке личное
эмоциональное отношение к нему. Идея становилась духовным приобретением
личности, потому что проходила через сердце. Самое глубокое впечатление на
подростков производили рассказы, в которых раскрывались, можно сказать,
материализовались идеи: человек и общество, свобода и угнетение, счастье и
горе, социальный прогресс и сила реакции. С большим волнением слушали
мальчики и девочки рассказы о том, что в наши дни - в дни искусственных
спутников Земли и первых полетов человека в космос (это были те незабываемые
дни, когда победы советской науки в космосе по-новому осветили нам,
гражданам СССР, наш собственный мир и заставили по-новому взглянуть на
судьбу всего человечества) - в мире есть еще страны, где людей продают,
словно скот, в рабство, где правительства издают законы, устанавливающие
цены на "живой товар". Я показывал документы о работорговле в Южной Африке;
о том, что итальянские матери, задавленные нуждой, продают своих детей
американским богачам,- все это вызвало сначала глубокое удивление, даже
недоверие, а потом гнев и ненависть к эксплуататорам. Когда я показал
английскую газету, в которой опубликовано фото: арабские дети, закованные в
кандалы, ждут продажи на невольничьем рынке, Варя с болью сказала: "Что ж
это такое? У нас человек мечтает о путешествии к далеким звездам, а там
человек - раб, словно в Древнем Египте! Так вот каков он, тот проклятый мир,
который за границей любят называть свободным! Там, где все покупается и
продается, человек не может быть свободным". Свои рассказы о мире я назвал
бы уроками гражданского видения мира. В эти часы мальчики и девочки с особой
остротой ощущали сложность и противоречивость жизненных явлений,
непримиримость коммунизма и капитализма. На фоне борьбы человечества за
освобождение от остатков рабства, угнетения, экономической и духовной
зависимости человека от человека, на фоне борьбы народов против ужасов
атомной войны наша Советская Родина вставала перед глазами мальчиков и
девочек как живое воплощение добра, справедливости, чести. Гражданское
видение мира - это живая плоть и кровь нравственности. Я стремился к тому,
чтобы воспитанники не только знали, понимали добро и зло, справедливость и
несправедливость, честь и бесчестье, но и переживали непримиримость,
ненависть к социальному злу, бесчестью, несправедливости. Отрочество-возраст
горячих и бескомпромиссных чувств. Очень важно, чтобы сферой утверждения и
выражения чистых, высоких моральных чувств была богатая, благородная
эмоциональная жизнь, личное отношение человека к значительным социальным,
общественно-политическим явлениям. Многолетний опыт привел меня к твердому
убеждению, что корни аморальных явлений в среде подростков и юношества
питаются ограниченностью, убожеством, примитивностью мира чувств. Зло
рождается там, где подросток ненавидит не угнетение человека человеком, не
страшный мир, где все можно купить и продать, а своего ровесника, у которого
часы или пальто лучше, чем у него. Такой подросток принимает близко к сердцу
не то, что борцу за свободу и независимость угнетенного народа, коммунисту
угрожает расправа, а то, что собранный с приусадебного участка родителей
виноград пришлось продать на рынке дешевле, чем предполагалось. Чему и кому
принадлежит сердце человека в зрелые годы, какие идеалы волнуют, тревожат,
вдохновляют и понуждают к труду и борьбе - все это зависит от того, как
человек оттачивает свои убеждения в борьбе с чуждыми ему убеждениями, в
противоборстве с каким идейным противником формируется его нравственность.
Нельзя эту борьбу представлять только как прямое столкновение с человеком,
который разделяет взгляды, чуждые коммунистическому мировоззрению. Такое
бывает редко. Но перед каждым подростком открыт мир духовной борьбы, мир
непримиримого разоблачения идей, враждебных коммунизму, человечеству,
счастью, гуманности. Эти идеи не что-то абстрактное, за ними стоят атомные
бомбы и другие способы массового уничтожения людей, за ними - дубинка
полицейского, который не пускает негритянских детей в американскую школу для
белых, за ними - дьявольские печи Майданека и Освенцима, о которых нельзя
забывать. Станет или не станет ваш воспитанник активным борцом против идей,
враждебных коммунизму (а враг коммунизма-враг человека, добра,
справедливости, чести), зависит от того, чему и кому принадлежит его сердце
в годы отрочества и ранней юности. Я стремился, чтобы мои рассказы о мире не
только доносили знания до сознания мальчиков и девочек, но и заставляли
задуматься над судьбой мира, над тем, что мое личное счастье, счастье семьи
зависят от кое-чего более значительного, нежели огород и приусадебный
участок, урожай яблок в нынешнем году и цена на них. Как важно, чтобы,
оставаясь наедине с самим собою, раздумывая о мире, подросток определенное
время был одухотворен прежде всего гражданскими заботами, волнениями и
тревогами! Пока мне не удавалось достичь этого в воспитании каждого
мальчика, каждой девочки, я считал, что мне не удалось даже возвести их на
первую ступень морального воспитания и самовоспитания. Приходилось проводить
не только коллективные, но и индивидуальные беседы о событиях в нашей стране
и за рубежом. Я старался найти с каждым воспитанником духовную общность, не
ломился с политическими идеями в открытую дверь, а шел к подростку с мыслями
о том, что глубоко волновало, беспокоило; мое волнение передавалось
воспитаннику, мы с ним одухотворялись одними и теми же стремлениями. Долго
мне пришлось бороться, чтобы предметами ненависти Коли и Толи не были вещи
мелкие, незначительные, чтобы мальчики не стали мелкими себялюбцами и
эгоистами. Несколько дней во время работы в саду, когда мы оставались
наедине с Колей, я рассказывал ему о героине алжирского народа Джамиле
Бухиред. Оставаясь с Толей в комнате "Источники знаний", я рассказывал ему
волнующую повесть о Хосрове Рузбехе - человеке кристальной чистоты, вожде
иранских коммунистов, выдающемся ученом-математике, замученном палачами
иранского народа. С обоими мальчиками несколько вечеров мы говорили о
подвиге Александра Матросова. Я хотел, чтобы духовный мир героя-патриота
стал тем ярким огнем, который бы освещал подросткам путь к их личному
счастью. Эти рассказы были непосредственным обращением к гражданскому
сознанию мальчиков. Я хотел, чтобы Коля понял, что в мире есть зло
несравненно значительнее, чем зависть его матери к честным, правдивым,
трудолюбивым людям. Есть также и добро, в свете которого недостатки его
матери особенно нетерпимы. Я стремился, чтобы мои воспитанники видели мир
вокруг себя и самих себя глазами гражданина. На основе гражданского видения
мира строится все моральное воспитание.
ДУХОВНАЯ КУЛЬТУРА, НРАВСТВЕННОСТЬ И АТЕИЗМ
Чем больше человек узнает об окружающем мире, тем больше он должен
знать о человеке. Пренебрежение к этому очень важному правилу нарушает
гармонию между знаниями и нравственностью. Это явление я бы назвал моральным
невежеством. Оно состоит в том, что человек, владея значительными знаниями
об окружающем мире, не знает сути человеческого ни в историческом, ни в
общественно-политическом, ни в духовно-психологическом, ни в эстетическом
аспектах. Без знания, без мысли о том, что возвышает человека над миром
живого, не развивается эмоциональная сфера; это ведет к примитивности
чувств. Нашу общественность беспокоит существование образованных
бездельников. Мы удивляемся: как же это так получается: человек имеет
среднее образование-и вдруг становится правонарушителем или даже
преступником? Часто эти случаи объясняют тем, что человек оторван от труда;
праздность- мать всех пороков и т. д. Но вот я взял 100 дел осужденных за
особо тяжкие преступления, совершенные лицами в возрасте от 16 до 26 лет, и
оказалось: 88 из них-молодые рабочие и колхозники буквально от станка.
Духовная культура человека будет неполной, если он не обладает знаниями,
которые являются основой моральной культуры. Я раскрывал перед подростками
картину становления человека, убеждал, что человек в социалистическом
обществе-высшая ценность и на него возложена величайшая ответственность за
все, что происходит. Раз в две недели одну из воспитательных бесед я
посвящал человеку. Я рассказывал подросткам о тяжелой, полной невзгод жизни
первобытного человека, который не понимал сил и явлений природы. Большой
интерес у подростков вызывала характеристика того, как говорил Г. В.
Плеханов, "царства физической необходимости", в котором постепенно
обогащался человеческий ум. Отдельный беседы были посвящены труду, без
понимания роли которого невозможно уважение к человеку и самоуважение.
Понимание человеческого как творческого труда должно пронизывать все
обучение. Эта сфера человеческого - первоисточник культуры, моральной,
основа духовной культуры. Я рассказывал подросткам, как человек, создавая
орудия и средства труда, постепенно возвышал себя, завоевывал самого себя,
становился не только разумным существом, осознающим свое бытие, но и
личностью. Понимание той истины, что в становлении личности решающее
значение имеет труд, рождает и укрепляет в подростке чувство собственного
достоинства. Моих воспитанников заинтересовала, взволновала картина
отчуждения человека, по словам Маркса и Энгельса, господство стихийных
общественных сил над человеком. Много тысячелетий, пока существовали и
существуют еще и теперь в мире эксплуататорские общества, человек труда был
и есть существо, которое "утратило самое себя". Без ясного представления и
эмоциональной оценки "человека, который утратил самого себя", невозможно
понимание высшей в мире гуманности, которую принес Великий Октябрь.
Несколько воспитательных бесед было посвящено раскрытию той истины научного
коммунизма, что полный расцвет человеческих сил является самоцелью и
настоящим царством свободы. Мне казалось очень важным, чтобы понимание
человека как высшей ценности было основой духовной и моральной культуры.
Особое место в моих рассказах занимали элементарные сведения из истории
религии как одной из форм общественного сознания. Подростки должны понять
религию как отражение окружающего мира в сложной, противоречивой духовной
жизни человека. Без понимания религии невозможен настоящий атеизм. А без
атеизма невозможна коммунистическая идейность, убежденность в справедливости
благороднейших идеалов человечества. Понять религию нельзя, не осмыслив
сложного исторического пути развития человека. Я рассказывал о трудовой
жизни первобытного человека. Необходимы были тысячелетия, пока у него
возникло "антропоморфное мышление", когда "мерой всех вещей" стал он сам.
Наделяя человеческими чертами живую и мертвую природу, отношения в семье,
роду, племени, свои страсти и слабости, человек сотворил множество богов.
Когда вместо Многих потерявших силу и власть вождей племен носителями
политической власти стали цари, которых было немного, человек сотворил
богов-самодержцев.
Преподавая историю духовной жизни человека в период возникновения
христианства, я раскрывал суть этой качественно новой религии не только как
новое духовное угнетение, но и как смелый протест человека-бунтаря.
Христианство-сложное историческое явление духовной жизни человека. В образе
вездесущего и всемогущего Христа раб жаждал найти какую-то, хотя бы и
призрачную, надежду на освобождение. Но освобождение в этом мире, в реальной
жизни не только было невозможно, но и немыслимо. Апокалиптические образы
огня и ада, образ рая - это порожденное тяжкими страданиями представление
раба о правде. В мире же социального зла, жестокой эксплуатации служители
церкви превратили это представление в ложь, в обман. Христос - царь небесный
- стал таким же душителем свободы и мысли, как и земные цари.
Четырнадцати-пятнадцатилетние подростки, которые пытливо ищут ответ на
мировоззренческие вопросы, должны осмыслить христианство как бунтарские
устремления человека. Подростку нужно много сказать, чтобы доказать, что
религия - порабощение человеческого духа. Она поработила человека потому,
что человек не знал истинного пути к свободе: духовная свобода, счастье