Традиции русской литературной баталистики в романе м. А. Шолохова «тихий дон»

Вид материала

Автореферат

Содержание Научный руководитель Официальные оппоненты Белова Наталья Александровна Общая характеристика работы Литературная баталистика Основное содержание работы Вторая глава «Роман М.А. Шолохова „Тихий Дон“ в контексте русской литературной баталистики» Во втором параграфе второй главы Основные положения и результаты Прочие публикации

Подобный материал:

• Платонова Роман Шолохова «Тихий Дон» как роман-эпопея о всенародной трагедии. Возвращение, 51.74kb.
• Народ и революция в романе «тихий дон», 23kb.
• Н. И. Рябкова междометные высказывания в романе м. А. Шолохова «тихий дон» как средство, 513.28kb.
• Реферат по литературе Рождение романа-эпопеи «Тихий Дон» связано с событиями русской, 72.34kb.
• Семинар по роману М. А. Шолохова «Тихий Дон». Тема урока: «Батюшка тихий Дон», 42.74kb.
• Слабым обучающимся тесты Сильным задания повышенного уровня 2 обучающихся устные ответы, 200.45kb.
• С. Есенин Вромане-эпопее "Тихий Дон", 33.8kb.
• Николай Васильевич Ашевский попросил сделать доклад, 51.64kb.
• Трагедия Григория Мелехова в романе М. Шолохова «Тихий Дон», 116.93kb.
• Вопросы и задания к роману М. А. Шолохова «Тихий Дон», 11.34kb.

На правах рукописи


АВДЕЕВА Екатерина Анатольевна


ТРАДИЦИИ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРНОЙ БАТАЛИСТИКИ

В РОМАНЕ М.А. ШОЛОХОВА «ТИХИЙ ДОН»


Специальность 10.01.01 – русская литература


АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание учёной степени

кандидата филологических наук


Сургут – 2011


Работа выполнена на кафедре литературы и журналистики

ГОУ ВПО ХМАО – Югры «Сургутский государственный

педагогический университет»

Научный руководитель:	доктор филологических наук, профессор, Заслуженный деятель науки РФ Дворяшин Юрий Александрович
Официальные оппоненты:	доктор филологических наук, доцент Васильев Сергей Анатольевич
	кандидат филологических наук, доцент Белова Наталья Александровна
Ведущая организация:	ГОУ ВПО «Ульяновский государственный технический университет»

Защита диссертации состоится 27 мая 2011 г. в 10 часов на заседании объединённого совета по защите докторских и кандидатских диссертаций ДМ 800.003.02 при ГОУ ВПО ХМАО–Югры «Сургутский государственный педагогический университет» по адресу: 628417, Тюменская обл., г. Сургут, ул. 50 лет ВЛКСМ, 10/2, каб. 224.


С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Сургутского государственного педагогического университета.


Автореферат разослан «____» апреля 2011 г.


Учёный секретарь

диссертационного совета

кандидат филологических наук, доцент Д.В. Ларкович

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ


Постановка проблемы. М.А. Шолохов – крупнейший писатель-реалист XX столетия, чьё творческое наследие имеет выдающееся значение не только для русской, но и для мировой литературы. Его имя постоянно находится в центре повышенного исследовательского интереса. Изучение художественного, публицистического и эпистолярного наследия писателя на протяжении десятилетий велось по самым разным направлениям ведущими отечественными и зарубежными учёными, такими как А.И. Хватов, Л.Г. Якименко, П.В. Палиевский, П.В. Бекедин, Е.А. Костин, Ф.Г. Бирюков, В.О. Осипов, Ю.А. Дворяшин, Ф.Ф. Кузнецов, Г.С. Ермолаев, Н.И. Глушков, В.В. Кожинов, А.М. Минакова, С.Г. Семёнова, Г.Н. Воронцова, Л.Г. Сатарова и мн. др. Ими глубоко анализировались творческая история романа «Тихий Дон», особенности его поэтики, идейно-художественная концепция, жанровые особенности произведения, эстетическая позиция М.А. Шолохова, мифопоэтика, образы персонажей, язык и стиль произведений, а также влияние творчества писателя на литературу XX века.

Исследование вопроса о связи творчества М.А. Шолохова с русской литературой, в том числе и по аспектам баталистики, велось П.В. Бекединым¹, Р.П. Шагинян², А.М. Минаковой³, В. Сахаровым, С.А. Небольсиным, Ф.Г. Бирюковым, В.В. Кожиновым⁴, А.А. Дырдиным⁵, Л.Ф. Киселёвой⁶, В.М. Тамахиным⁷, П.П. Беловым⁸, П.С. Сиркесом⁹. Д.В. Полем¹⁰, Н.М. Муравьёвой¹¹ и др. Однако в целом изучение традиций русской литературной баталистики не стало предметом специального осмысления ни в одной из монографических работ. Каждая из статей, отдельных глав более широких по тематике книг, каждое из частных наблюдений литературоведов относительно преемственных связей баталистики «Тихого Дона», при важной роли в процессе постижения проблемы, не выходят за рамки фрагментарных замечаний и не могут в полной мере удовлетворить потребность в фундаментальном исследовании.

В научном обосновании нуждается даже сам употребляемый нами термин – литературная баталистика. В конкретных случаях понятие «баталистика» использовалось филологами в разных значениях¹². Понятие «баталистика» пришло в литературоведение из теории живописи, в которой «батальными» называются полотна, посвящённые темам войны и военной жизни¹³. А.М. Комаров в статье «Батальный жанр», представленной в «Большой советской энциклопедии» в разделе «Искусство», подробно описывает предмет батальной живописи¹⁴. Он признаёт, что главное место в этом жанре занимают сцены сражений (в том числе морских) и военных походов. В то же время только батальными сценами этот жанр не ограничивается: стремясь «запечатлеть особо важный или характерный момент битвы, передать её пафос, героику войны, а часто и раскрыть исторический смысл военных событий»¹⁵, батальный жанр сближается с жанром историческим. Раскрывая эволюцию этого жанра в XIX–XX веках, автор статьи отмечает, что основные идеи батальных полотен этого периода связаны с «реалистичным раскрытием социальной природы войн и роли в них народа, с разоблачением несправедливых агрессивных войн, прославлением народного героизма в революционных и освободительных войнах, с воспитанием в народе гражданских патриотических чувств»¹⁶.

Так же, как и в живописи, баталистика литературная не существует сама по себе вне связи с историей, историософскими концепциями авторов. Причём, попытки раскрыть исторический смысл военных событий присущи не только реалистической литературе, но и древнерусским памятникам, и романтическим произведениям. Таким образом, анализ литературной баталистики заключается не только в рассмотрении поэтических средств, при помощи которых создана пластичная картина боя, не только в описании способов создания психологически достоверных реакций воюющего человека, но и в понимании социально-исторической позиции автора художественного произведения, его философских установок по проблемам войны и мира, вопросам эстетики войны. Эта мировоззренческая позиция часто проявляется не только в военных, но и в мирных сценах произведения.

Батальный жанр в литературе расширяет свои рамки и за счёт включения сцен военного быта (в походах, казармах, лагерях), а также за счёт создания обобщённых образов воинов, фронтовых зарисовок и т.д. Сцены военного быта в произведениях литературной баталистики часто занимают большее пространство, чем собственно размышления о сущности войн и сцены сражений. Простое описание бытовых условий в армии никогда не являлось единственной задачей талантливого художника, живописующего словом. В подобных эпизодах текстов раскрываются многие нравственные оценки поступков героев и событий истории, социально-историческая позиция автора. Кроме того, литературная баталистика частично соприкасается с темой героического¹⁷, включает в себя аспекты темы «человек и война».

Литературная баталистика – специфическая область литературного творчества, связанная с осмыслением и воспроизведением военных событий, обладающая арсеналом особых поэтических средств и приёмов для воссоздания картин сражений, военного быта, обращающаяся к темам «человек и война», «война и мир», «героическое», «эстетика войны», «психология военных действий» и т.п.

Батальную традицию древнерусской литературы косвенно описывают исследования А.И. Кузьмина, А.А. Замостьянова, Д.С. Лихачёва, А.А. Пауткина, А.С. Дёмина, Л.В. Пумпянского, Г.П. Макогоненко, М. Фризмана, М.В. Архиреева, А.А. Малышева и др. Рассматривая батальную традицию русской литературы от древнерусских памятников словесного творчества через ряд наиболее крупных произведений XVIII–XIX веков к шолоховскому «Тихому Дону», мы стремимся проследить логику её становления, уловить преемственность не столько на основе сходства тех или иных образов, фраз, отдельных слов, сколько на основе сходства или отличия идейно-тематических пластов, отыскать «родственные объекты или аспекты изображения, сходные моменты эстетического отношения к действительности»¹⁸.

Актуальность предпринятого научного исследования определяется насущной потребностью литературоведения в осмыслении преемственных связей вершинного явления эпической прозы ХХ века романа-эпопеи М.А. Шолохова «Тихий Дон» с русской литературной классикой IX–XIX веков, а также необходимость постижения сущности и значения художественных и мировоззренческих открытий М.А. Шолохова.

Объектом изучения является роман-эпопея М.А. Шолохова «Тихий Дон» в контексте исторического развития традиций русской литературной баталистики – от древнерусской литературы до конца XIX века.

Предмет исследования – преемственность и творческая трансформация традиций русской литературной баталистики IX–XIX веков в романе-эпопее М.А. Шолохова «Тихий Дон».

Цель диссертационного исследования: разработка теоретически обоснованной модели комплексного анализа преемственных связей эпопеи М.А. Шолохова «Тихий Дон» с батальной традицией русской литературы IX–XIX веков.

Решение данной проблемы обусловило постановку следующих задач:

1. Проследить пути развития батальной традиции в русской литературе IX–XIX веков.
   
2. Выявить преемственность традиций древнерусской баталистики в романе М.А. Шолохова «Тихий Дон».
   
3. Определить особенности отношений понятий «война» и «мир» в романе в контексте традиций русской баталистики XVIII–XIX веков.
   
4. Проанализировать особенности изображения М.А. Шолоховым процесса трансформации женского начала в условиях войны.
   
5. Охарактеризовать аспекты диалогических отношений автора «Тихого Дона» с литературными предшественниками по вопросу о сущности войны.
   
6. Обосновать принцип жизнеутверждения как ведущий принцип описания военных событий в эпопее «Тихий Дон».
   

Для решения данных задач в работе применяются следующие методы исследования: структурно-семантический, культурно-исторический, сравнительно-типологический, историко-культурный типы анализа.

Методологической и теоретической основой диссертации являются теоретические концепции литературоведов Б.М. Гаспарова, М.М. Бахтина, В.М. Жирмунского, А.С. Бушмина, и др.; работы философов, культурологов, психологов и историков по вопросам этики, психологии и происхождения войны – И.А. Ильина, Н.А. Бердяева, В.В. Розанова, Е.С. Сенявской, В. Михайлина; труды крупнейших отечественных и зарубежных шолоховедов – А.И. Хватова, П.В. Палиевского, П.В. Бекедина, Е.А. Костина, Ф.Ф. Кузнецова, Г.С. Ермолаева, В.В. Кожинова, Ю.А. Дворяшина, А.М. Минаковой, А.А. Дырдина, Д.В. Поля, С.Г. Семёновой и др.; исследователей, обращавшихся к анализу тем «героическое», «человек и война», «эстетика войны» в русской литературе – Д.С. Лихачёва, А.А. Пауткина, А.С. Дёмина, А.И. Кузьмина, А.А. Замостьянова и мн. др.

Научная новизна диссертации заключается в том, что в ней: 1) впервые даётся научно обоснованное определение понятия «литературная баталистика»; 2) разработана оригинальная система форм и способов анализа процесса преемственности художественного опыта; 3) осуществлён комплексный анализ романа М.А. Шолохова «Тихий Дон» в аспекте преемственности традиций русской баталистики.

Положения, выносимые на защиту:

1. Батальная традиция русской литературы формировалась в контексте общего становления словесности. Развивавшаяся в течение столетий, она нашла своё образное воплощение в вершинном явлении эпоса ХХ века – романе-эпопее М.А. Шолохова «Тихий Дон».
   
2. В художественной плоти «Тихого Дона» обнаруживаются преемственные линии, ведущие к баталистике древнерусской литературы: мотив ответственности человека за мир без войны, повествовательная манера говорить об исторически завершённом, обращение к событиям горестно-скорбного, трагического характера, соотнесение времени батальных событий с другими пространственно-временными координатами русской истории. Характер наследования этих традиций – опосредованный, однако установки начального периода русской словесности определяют основу подхода М.А. Шолохова к изображению войны.
   
3. Оценки результатов войны в «Тихом Доне» лишены однозначности: Шолохов отмечает не только гибельные её последствия, но и рост во время войн народного самосознания, проявление героической сущности народного характера. Это является следствием, во-первых, целостного восприятия художником традиций русской литературной баталистики, а во-вторых, влиянием предмета изображения – казачества, особого сословия, веками сочетающего в укладе своей жизни противоположные начала – воинское и земледельческое.
   
4. В «Тихом Доне», как ни в одном другом произведении русской баталистики, ощутимо повышенное внимание автора к изображению смерти: рисуются подробности гибели живого существа – человека либо животного, однако это вовсе не противоречит общему пафосу жизнеутверждения в романе, напротив – подчёркивает трагичность усилий по его утверждению.
   
5. Соприкосновение с войной оказывает особое воздействие на женщину, которая при этом утрачивает свои сущностные качества. Главное, что разрушается в женщине в условиях войны, то, что составляет её предназначение – материнство. Между тем, именно матери автор «Тихого Дона» доверяет миссию сохранения традиционных духовных ценностей: спасения человеческой жизни, умения прощать, восстанавливать связи с родными, с природным миром. М.А. Шолохов впервые в русской литературе указывает на возможность общественной катастрофы в случае утраты женщиной своей хранительной функции.
   
6. Важнейшими путями утверждения жизни становятся в романе способность изжить в себе ненависть, умение простить, принять ответственность не только за собственные поступки, но и за творимую историю народа в целом, обращение к созидательному труду землепашца.
   

Теоретическая значимость диссертации заключается в том, что научно обоснованное нами понятие «литературная баталистика», в аспекте которого рассмотрен процесс преемственности художественного опыта, реализовавшийся в «Тихом Доне» М.А. Шолохова, вносит вклад в разработку теоретической проблемы традиции и новаторства.

Практическая значимость работы заключается в возможности её использования в научно-исследовательской и вузовской (преподавательской) практике: в научных изысканиях по вопросам баталистики русской литературы и художественного наследия М.А. Шолохова, в подготовке спецкурсов и спецсеминаров соответствующей тематики и проблематики.

Результаты диссертационного исследования прошли апробацию при их обсуждении в ходе работы аспирантского семинара и на заседаниях кафедры литературы и журналистики Сургутского государственного педагогического университета; были изложены в докладах на конференциях по литературоведческой проблематике и конкурсах различного уровня в Москве (2007, 2009), Ханты-Мансийске (2005, 2006, 2007, 2010), Сургуте (2005, 2007, 2008, 2009). Основные результаты исследования изложены в 9-ти научных статьях, две из которых представлены в ведущих рецензируемых научных журналах, рекомендованных ВАК РФ. Общий объём опубликованных материалов – 4,9 п.л.

Объём и структура исследования определяются его целью и задачами. Работа состоит из введения, двух глав, заключения и библиографии. Общий объём работы – 214 страниц; из них основного текста – 186 страниц.

Логика структурного членения работы определяется спецификой темы исследования. Дифференцируются две части, выявляющие и анализирующие: 1) батальную традицию русской литературы IX–XIX веков (ввиду отсутствия комплексного исследования, описывающего данный литературный контекст) и 2) преломление этой традиции в романе М.А. Шолохова «Тихий Дон». Определение основных аспектов рассмотрения преемственности батальной традиции М.А. Шолоховым – древнерусской и литературы Нового времени – подчинено индивидуальной особенности художника, осмыслявшего литературную традицию целостно.


ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ


Введение содержит обоснование актуальности темы работы, её новизны, практической значимости, в нём определяются цель и основные задачи, предмет и объект исследования. Здесь также уточняется терминология, поясняются теоретические и методологические положения, послужившие основой исследования.

В первой главе «Становление и развитие русской литературной баталистики» мы рассматриваем процесс формирования традиции изображения тем, человек и война, человек на войне, героическое, основных элементов поэтики батальных сцен от древнерусской литературы до конца XIX века. В этой главе нас интересуют наиболее общие изменения в баталистике, связанные с движением литературы и динамикой мировоззренческих концепций авторов. Мы предлагаем собственную концепцию периодизации баталистики XIX века, выявляем наиболее масштабные изменения в каждом из них, формируя представление о том «багаже» художественных идей и средств, который стал базой для рождения эпопеи М.А. Шолохова «Тихий Дон».

Вторая глава «Роман М.А. Шолохова „Тихий Дон“ в контексте русской литературной баталистики» разделена на два параграфа. В первом из них рассматриваются связи «Тихого Дона» с древнерусской литературой – основой отечественной батальной традиции. Связь баталистики средневековых произведений и романа-эпопеи ХХ века определяют следующие черты: мотив ответственности человека за мир без войны, авторская повествовательная манера говорить об исторически завершённом, обращение к событиям горестно-скорбного, трагического характера, к знанию будущего героев и развития событий, к своеобразной непрямой оценке мыслей героя, его слов, поступков, предощущениям грядущих событий, опора на древнерусскую типологию войн, основанной на «моральной концепции» (термин Д.С. Лихачёва). В «Тихом Доне» не война является центром и целью повествования, но история казачества, вписанная в общероссийскую. Подсознательно ориентируясь на древнерусскую традицию, художник вместо «предыстории» от Сотворения Мира ненавязчиво вписывает в повествование о событиях начала XX века то живых свидетелей Турецкой и Кавказской кампаний предыдущего столетия, то воспоминания казаков о вольнице, о договоре с Екатериной, о восстаниях Пугачева и Разина, то через упрощённые рассказы Штокмана говорит о единстве казака и крестьянина. Шолохов вводит в хронотоп романа и недавнее прошлое, как и прежде, в сопоставлении с событиями минувшими: участие казаков в разгоне бунтов в революцию 1905 года и знаки опричнины. Упоминая об исторической и культурной связи Области Войска Донского со всем российским государством, писатель поднимает повествование на иной, более глобальный уровень Шолохов, фиксируя реальные события гражданской войны, в максимальной степени стремится к объективности оценок, что является основой художественной целостности произведения.

Во втором параграфе второй главы, имеющем в своём составе четыре пункта, последовательно разворачивается анализ проблемно-тематических проявлений традиций литературной баталистики XVIII–XIX веков.

В первом пункте рассматривается диалектика связи и противоборства «войны и мира» в романе М.А. Шолохова «Тихий Дон». Концепция войны в этом произведении сложнее и многогранней однозначного отрицания. Антимилитаристские взгляды героев Шолохова продолжают батальную традицию русской литературы, всегда выступавшей за необходимость борьбы во имя сохранения самостояния нации. Чувства, например, Пантелея Прокофьевича, встречающего немецких интервентов на своей донской земле, аналогичны и древнерусским, и авторским (гоголевским и толстовским) мыслям об оскорблении родной земли присутствием на ней захватчиков. Автор эпопеи в следующей за размышлениями старшего Мелехова лирической зарисовке присоединяется к горестным чувствам героя, обнаруживая и собственную, отнюдь не пацифистскую, этическую позицию. В эпопее М.А. Шолохова, в отличие от эпопеи Л.Н. Толстого, чувства воинского единства связываются не с событийной стороной, а с национальной характеристикой, особым укладом жизни казачества, с любовью к своей земле.

Кроме того, многозначность оценок войны в «Тихом Доне» связана с самим предметом изображения – казачеством, веками сочетающем в своём укладе воинское и земледельческое. В непрерывном взаимодействии противоположных путей жизни кроется её неуёмная сила, стремление к новому и неизбежная повторяемость бытийных констант. В романе в тексте батальном часто возникают сопоставления с трудом на земле, а в мирных главах появляются сравнения природы и людей с тем или иным видом оружия, металла и др. Подобная обусловленность одного состояния мира другим свидетельствует о глубокой взаимосвязи явлений в сознании и мироощущении казачества, постоянной готовности к смене войны миром и наоборот.

Война постоянно сопутствует жизнедеятельности казачества, однако это вовсе не означает, что из сознания героев вытравлены нормальные человеческие реакции на столкновение с сущностью войны – убийством. Шолохов прослеживает изменения в мировоззрении своих героев, связанные с осознанием реалий войны, что влечёт за собой и изменения в отношении к проблемам войны и мира. Подвижки в их мировоззрении Шолохов намечает, сталкивая начальное представление человека о войне и реальные её проявления. Герои «Тихого Дона» привыкают к войне, устают, ожесточаются, увлекаются боями, меняют свою точку зрения на войну, постепенно, в подавляющем большинстве своём, приходя к мечтам об установлении мира, тоске по утрате гармонического единства и целостности окружающей жизни. Это касается не только постоянно ищущего правды Григория Мелехова, но и, например, самых жестоких (по крайней мере, так кажется в первых частях произведения) героев – Чубатого и Бунчука. Отношение шолоховских героев к войне не является статичным, не заложено в схему, объединяющую группы персонажей, как у Л.Н. Толстого, а индивидуально для каждого героя.

Для М.А. Шолохова, как и для создателя «Войны и мира», эволюция внутреннего состояния воюющего человека – один из важнейших предметов изображения. Эпик XX века рассказывает о войне через призму судьбы одного главного героя, однако именно этот путь позволяет писателю внимательнее и глубже отразить переживания человека в сражении, глубоко мотивированно рассказать об изменении отношения к войне как к явлению. В первых своих схватках главный герой «Тихого Дона» во многом напоминает толстовского Николая Ростова, однако уже в этих, во многом ещё ученических, сценах Шолоховым намечены принципиально разные психологические реакции. Первый бой Мелехова природной чистотой и искренностью реакций заставляет читателя верить молодому казаку. Читатель не склонен улыбнуться снисходительно на его «выхолощенную страхом мысль», путающую в голове «тяжёлый, застывающий клубок», подобно тому, как улыбается он мыслям Ростова, жаждущего «изведать наслаждение атаки, про которое он так много слышал от товарищей». Шолоховский герой не успевает облечь мысль в слова, его внимание концентрируется на физических ощущениях, а не на испытываемых эмоциях. Григорий чётко улавливает разницу между вынужденным убийством для самозащиты и убийством в горячке боя, будучи влекомым общим порывом военной схватки. Герой сопоставляет два совершённых им в схватке убийства, и если первое он ещё может как-то оправдать, то переживания второго, напрасного удара, заставляют болеть его душу. В эпопее Шолохова исследуется не только индивидуальность судьбы Григория Мелехова, но и общее движение народной жизни, в котором выявляется сложное, неоднозначное отношение всего русского народа к войне и революции.

Следя за воинской судьбой своего героя, Шолохов, как когда-то Толстой, отказывается от героического пафоса в описании войны. В тексте романа, как ни в одном другом произведении русской литературы XVIII–XIX веков, обнаруживается настойчивое внимание к мрачной стороне бытия, к деструктивным силам природных стихий, к процессу гибели живого, к проявлениям смерти, к запаху, к цвету, виду разложения. Однако натуралистичность картин гибели человека в «Тихом Доне» не является свидетельством патологии восприятия мира автором эпопеи В этом месиве зла обнаруживаются приметы борьбы за жизнь, отчаяние становится катализатором нравственных процессов в душе человека. Даже в условиях, казалось бы, всеобщей нравственной деградации, полного духовного разлада, порождённых Гражданской войной, Шолохов обнаруживает, что в глубине народного сознания остаётся не порушенным, лелеемый как высшая жизненная ценность, критерий подлинной человечности и справедливости.

Автор «Тихого Дона» показывает, что война приносит много горя и страдания не только тем, кто непосредственно берётся за оружие, но и их семьям. Трансформации женского начала в условиях войны посвящён второй пункт данного параграфа. Национальный менталитет вынуждал русских художников отказываться от изображения «тёмной» стороны женской натуры. Сущность женщины они видели в созидании жизни, поэтому война как антагонист мира, как стихия убийств и жестокости претила ей в своей основе. Эту преемственную линию продолжает и М.А. Шолохов, однако от его взгляда не ускользают разрушительные процессы в психологии женщин, связанные с наступлением войны. И казаками, и большевиками – мужчинами желание некоторых героинь романа взяться за ружьё воспринимается однозначно негативно, не только потому, что это вторжение в исконно мужское дело, но и из желания уберечь психику женщины, сохранить в чистоте и неприкосновенности семейные устои. Сталкиваясь с войной, женщина ожесточается, грубеет, приобретает целый ряд традиционно мужских черт. Это в разной степени происходит с Дарьей Мелеховой, Анной Погудко, безымянной «зовуткой». Большинство шолоховских героинь только «примеряют» на себя мужские качества, демонстрируя их лишь для того, чтобы скрыть отчаяние и предельную усталость. Однако Дарья, например, меняется в своей сути. Она не задумываясь стреляет в красных, теряет от нахлынувшего тщеславия чувство меры в мести и в упор стреляет в кума Ивана Котлярова. Расстрел близкого человека не становится для Дарьи причиной душевного потрясения, подобно тому, которое переживает Григорий Мелехов после убийства в бою солдата-противника. В этой шолоховской героине явственнее всего проявился нравственный кризис, постигший казачество в годы гражданской войны.

В то же время этот деструктивный процесс, по мысли Шолохова, может быть остановлен передачей традиционных для женщины ценностей – прощения, милосердия и любви. Способность побороть, изжить в себе ненависть становится в «Тихом Доне» единственным залогом будущего мира, а миссия по передаче этой способности отводится художником женщине-матери, готовой простить даже убийцу, прекратив взаимное истребление. Образы солдатских матерей – традиционные для русской баталистики (графиня Ростова Л.Н. Толстого, Орина Н.А. Некрасова и др.) – становятся в эпопее одними из ключевых. Мать в художественном мире Шолохова не просто страдающая женщина, она воплощение незыблемости бытия, хранительница вечных социально-нравственных ценностей. Таковыми выступают Ильинична, её сватья, многие другие казачки. Эти героини не просто тоскуют по своим погибшим детям, но и стремятся в меру своих сил сохранить жизнь чужим сыновьям, простить им убийства. В художественном мире «Тихого Дона» материнство – не физиологическая ипостась, а своеобразная духовная миссия, заключающаяся в сохранении целостности жизни, реализации традиционных ценностей. Разрушение или формализация материнского начала в женщине – свидетельство общественной деградации.

В третьем пункте параграфа мы обращаемся к диалогу Шолохова с литературными предшественниками о сущности войны. Ведя своих героев к отрицанию войны, художник использует накопленный опыт в разработке этой темы, обращаясь, прежде всего, к наследию Л.Н. Толстого. В решении вопроса взаимодействия войны и мира как части бытия вообще ключевой у писателя является проблема человека, изменения в его психологии и мировосприятии. Герои Шолохова инстинктивно тянутся к идеальному эпическому состоянию мира, однако сам крестьянский мир меняется, в нем постоянно увеличивается число трагических противоречий, подвергаются сомнению и перепроверке наиболее общие константы бытия.

Развивая преемственную ломоносовско-толстовскую линию русской баталистики в отношении к военным действиям, автор «Тихого Дона» обнаруживает позицию В.М. Гаршина, которая по сути своей близка к непротивленческим настроениям. Следы полемики Шолохова с этим способом изображения войны, как это доказал П.В. Бекедин, обнаруживаются в дневнике Тимофея Ивановича¹⁹.

И в гоголевском, и в толстовском, и в шолоховском произведениях основой военного конфликта становится противостояние двух типов культур – так называемой «элитарной» и «традиционной», – стремящихся впервые познать друг друга в открытой и жестокой сшибке мировоззренческих и политических позиций. Однако, если в «Тарасе Бульбе» причиной нарушения эпической гармонии становится конфликт двух мировоззренческих систем – товарищеского устройства Сечи и цивилизованного, разобщённого индивидуализацией польского мира; если в «Войне и мире» конфликт развивается на основе антиномии Восток-Запад и близости/удалённости героя к толстовской идее «роевой» общей жизни, то изображение войны в «Тихом Доне» ведётся с позиции поиска общей народной правды воинами-земледельцами, которым одинаково близки и понятны суровые законы и рождения жизни, и гибели живого, которыми предельно остро ощущается связь человека не только с некоей духовной сущностью, книжной культурой, но и с природным миром, подчинение человека не только законам разума, но и законам естественного начала. Шолохов в диалоге с литературными предшественниками изображает войну не как идеальную стихию, в которой формируется настоящий казак, как то делал Н.В. Гоголь, не как свидетельство предельной разобщённости людей, как то делал Л.Н. Толстой, но как историческое явление, порождающее новую систему отношений между человеком и человеком, между человеком и миром. Переосмысляя подход русской литературной баталистики к изображению сущности войны, автор «Тихого Дона» находит пути объединения этических и социально-исторических аспектов проблемы определения природы военных действий.

В четвёртом пункте мы стремимся доказать, что в произведении, посвящённом двум войнам, одна из которых – гражданская, основным является пафос жизнеутверждения. Внимание к мельчайшим живым существам, желание содействовать процессу творения жизни, а не её разрушения, умение заново открывать для себя природный мир, а главное – способность изжить в себе ненависть, умение прощать – всё это, по мысли М.А. Шолохова, составляет очарование по-настоящему живого человека.

В короткие передышки между боями шолоховские герои с жадностью всматриваются в пульсирующую жизнь мира, тоскуя по естественному её ходу. Особенно остро диссонанс между разрушительной деятельностью человека и созидательными силами природы герои эпопеи ощущают после продолжительной болезни. Мотив обновления человека после пребывания у границы жизни и смерти, острой жажды жизни для русской литературы не нов: в свежих красках, например, воспринимает мир после неудачной дуэли пушкинский Петруша Гринёв. В классических произведениях на подобные чувства способны только главные герои, у Шолохова же сопричастность миру живого и миру природы ощущают многие.

В «Тихом Доне» постижение жизни «в неукоснительном ходе необходимости своего продолжения»²⁰ не отметает, не игнорирует тёмную сторону бытия, подчиняясь не воле провидения, случая, как у А.С. Пушкина, а логике преобразования бытия человеком. В жизненных процессах нет фатального, есть естественный порядок, который, по Шолохову, может и должен быть распространён и на жизнь человека в обществе.

Перепроверка войной основных законов нравственности, совести не отменяет действия этих законов. Глубочайшая встряска, разрушение, которые влечёт война, способны выявить фундамент народных нравственных ценностей – представление о правде-истине, о мере, с которой к этой правде нужно подходить. Шолохов своим произведением демонстрирует пример действия меры, когда роман «Тихий Дон» оказывается принятым в каждом из противоборствовавших лагерей. Художник в изображении военных событий поднимается над национальной схваткой до общечеловеческого уровня.

Утверждение жизни в романе-эпопее – это процесс борьбы, родственный вечному противостоянию Добра и Зла в древнерусской литературе. В этом процессе нет статичных и окончательных рубежей, так как жизнь не начинается и не заканчивается тем или иным, даже и трагическим, эпизодом эпохи, отражённой на страницах произведения.

В заключении подводятся общие итоги исследования на уровне концептуального обобщения. Здесь отмечается, что нам удалось в общих чертах проследить динамику батальной традиции IX–XIX веков. В баталистике «Тихого Дона» явственно слышны голос Л.Н. Толстого и отправная точка отечественной баталистики – древнерусская воинская повесть. Создавая, как и Толстой, эпопею, Шолохов стал прямым наследником классика XIX века, воспринимая баталистику значительно объёмнее, можно сказать, универсальнее своего гениального предшественника. Обращение же к творчеству других писателей осуществлялось автором «Тихого Дона» по отдельным, частным линиям. Исследуя два пути изображения войны и мира, сложившиеся в русской литературной баталистике к началу XX века, идущие один от Ломоносова и Толстого, а другой – от Гаршина, Шолохов в своём творчестве, хотя и основывается на первой линии, но не отказывается от второй, выбирая из неё наиболее продуктивные моменты. В «Тихом Доне» он синтезирует и новые принципы изображения действительности. Мощь таланта позволяют писателю сказать своё слово. Продолжая традицию русской литературной баталистики, Шолохов отказывается от однозначного отрицания войны. Такие следствия войны, как защита Родины, рост национального самосознания, сохранение представлений о нравственном в бою и после него не оспариваются героями и художником. В то же время Шолохов не может не обратиться к самой сущности военных действий – убийствам, жестокости, огромному числу жертв. Автор донской эпопеи вглядывается в тёмную сторону войны, стремясь разбудить в героях притупившуюся «боль по человеку», напомнить, что даже в беспредельно жестоком бою необходимо «человечью правду блюсть». Где-то в подступающем хаосе эпик обнаруживает силы, способные гармонизировать бытие. Находятся они в поиске правды, «под крылом которой мог бы посогреться всякий», в восстановлении вековых нравственных законов, главнейшим из которых выступает прощение, умение изжить взаимную ненависть.

Библиография включает 276 источников, из них 2 – на иностранных языках.


ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ И РЕЗУЛЬТАТЫ

ИССЛЕДОВАНИЯ ОТРАЖЕНЫ В СЛЕДУЮЩИХ РАБОТАХ:


Статьи в научно-реферируемых изданиях, рекомендованных ВАК РФ:

1. Авдеева, Е. А. «Тихий Дон» М.А. Шолохова и традиции древнерусской баталистики / Е. А. Авдеева // Вестник Пермского университета. Российская и зарубежная филология. – 2010. – Вып. 5 (11). – С. 151–155.
   
2. Авдеева, Е. А. «Тихий Дон» М.А. Шолохова и «Война и мир» Л.Н. Толстого: аспекты преемственной связи в баталистике / Е. А. Авдеева // Вестник Сургутского государственного педагогического университета. – 2011. – Вып. 1 (12). – С. – .
   

Прочие публикации:

3. Авдеева, Е. А. Батальная традиция в повестях А.А. Бестужева-Марлинского / Е. А. Авдеева // Славянский мир: общность и многообразие: Материалы Международной конференции; VI Межрегиональных научно-практических Кирилло-Мефодиевских чтений. – Ханты-Мансийск : Информационно-издательский центр, 2006. – С. 378–385.
   
4. Авдеева, Е. А. Образ войны в «Севастопольских рассказах» Л.Н. Толстого / Е. А. Авдеева // Филологические штудии : сборник научных студенческих работ. Вып. 2 / отв. ред. Н. А. Дворяшина. – Сургут, 2006. – С. 9–15.
   
5. Авдеева, Е. А. Батальная традиция в поэзии русского классицизма / Е. А. Авдеева // Филологические штудии : сборник студенческих и аспирантских работ. Вып. 3 / отв. ред. Н. А. Дворяшина. – Сургут : РИО СурГПУ, 2007. – С. 3–13.
   
6. Авдеева, Е. А. Функции художественной баталистики в повести «Капитанская дочка» А.С. Пушкина / Е. А. Авдеева // Мировоззрение славян и взаимодействие культур: Материалы докладов и статей VII Межрегиональных всероссийских научно-практических Кирилло-Мефодиевских чтений. – Ханты-Мансийск : Информационно-издательский центр, 2007. – С. 276–281.
   
7. Авдеева, Е. А. Роман Л.Н. Толстого «Война и мир» и батальная традиция русской литературы Нового времени / Е. А. Авдеева // О Родине, о подвигах, о славе...: Сборник работ победителей Всероссийских конкурсов / сост и науч. ред. Н. Ю. Синягина, Е. Б. Евладова, Я. О. Венцлавская. – М. : Арманов-центр, 2008. – С. 95–102.
   
8. Авдеева, Е. А. Воинская составляющая в «мирной» казачьей жизни в «Тихом Доне» М.А. Шолохова / Е. А. Авдеева // Вестник Сургутского государственного педагогического университета. – 2009. – Вып. 2 (5). – С. 25–29.
   
9. Авдеева, Е. А. Женщина и война в романе-эпопее М.А. Шолохова «Тихий Дон» / Е. А. Авдеева // Вестник гуманитарного научного образования. – 2011. – № 2 (4). – С. 17–19.
   

Сдано в печать 14.04.2011 г. Формат 60×84/16. Гарнитура «Times New Roman».

Печать трафаретная. Объем 1 п.л. Тираж 100 экз. Заказ №__.

Отпечатано в _________