Клетка без кода
| Вид материала | Документы |
- Клеточная инженерия Клетка, 255.38kb.
- Реферат по Биологии Тема: "Клетка", 468.71kb.
- Вантеев А, 865kb.
- Перечень применяемых кодов, 180.07kb.
- Название проекта, 26.73kb.
- Вопросы для Государственного экзамена, 72.4kb.
- Композиция и наследование. Лекция, 113.52kb.
- Кафедра Вычислительной Техники Расчётно-пояснительная записка, 484.99kb.
- Интегрированная среда программирования, 310.64kb.
- Реферат по курсу «Анатомия центральной нервной системы» Тема: «Строение нейрона и нервного, 92kb.
<Во всяком случае, мы попытаемся>.
Отмирание старого способа
Надо сказать, что Мать потерпела неудачу не в большей мере, чем эволюция. Осталась только одна непонятная нам пока вещь, одно неизвестное условие. Может быть, она еще не проявилась, не проклюнулась, как цыпленок в скорлупе. Или как гусеница в коконе. Как человеку, никогда не видавшему, как вылупляется из яйца цыпленок, представить себе, что в оболочке из кальция сидит птица? До сих пор мы едва прошли путь от неандертальцев до пещерных людей, от голого скалистого утеса до первого цветочка лаванды. Секрет в том, чтобы разгадать, что спрятала эволюция там, в этом яйце. Неизвестное заключается там, в последних годах жизни Матери. Это мы и хотим разгадать. Ведь, по сути, это секрет не Матери, а наш - секрет вида, который движется к... тому, что искала Мать.
<Странное состояние>, - говорила Она. Нам остается только вести <клиническое наблюдение> за развитием феномена и ловить, не донесется ли случайно шепот из грядущего. По результатам медицинского обследования Ее признали бы слепой и глухой: недоступный мир, непроницаемая скорлупа Материи. Для любого из нас такое тело стало бы живой могилой, а Она слышала любое наше слово и лучше нас замечала мельчайшую вибрацию нашего существа или окружающих предметов, сообщавших Ей о своем местонахождении; Она уже почти не ходила, но при этом путешествовала по всей земле; Ей была знакома боль каждого тела и известно все происходящее в мире и его окрестностях. Она перестала спать, как спим мы, с трудом принимала пищу, но все же вокруг Нее витала огромная энергия; со стороны казалось, что Она находится в старческом забытьи, но Она с кристальной ясностью видела все, понимала все, улыбалась, закрыв глаза, всем нашим глупостям или чистому проблеску огня; лишившись памяти, Мать тем не менее безошибочно совершала каждое действие, четко различала в каждом искренность и лицемерие, знала все обо всем каждую минуту. Замкнутая в себе, ничтожная, истаявшая до толщины скорлупы Материя являла собой парадокс сознания, видения и широты восприятия. Торжество сознания над Материей, а может, конечный продукт долгого эволюционного процесса; казалось бы, остается только вылететь из кокона и развернуть крылья бессмертного сознания, обнимающего всю землю и пространство вокруг нее - кого в этой ситуации может волновать судьба пищеварительного тракта? Кто станет терпеть бесчисленные немощи тела, скрюченного до такой степени, что ему трудно даже вытянуться на кровати, тогда как достаточно одного вздоха, чтобы прервать связь: Она прекрасно умела <умирать> по собственной воле. <Любой на твоем месте уже сто раз ушел бы, - сказали мы Ей однажды, - а ты остаешься здесь и терпишь>. Бесспорно, это был совершенно нечеловеческий поступок. И все из-за какой-то скорлупки. <Скорлупа> - наша земная оболочка - была ставкой в эволюционной борьбе: торжество сознания над Материей или торжество сознания в Материи?
Мать подошла к последнему, минеральному или атомному слою, первоистоку скорлупы и вообще любой оболочки: Она увидела зарождение мира, повторившееся в Ее теле, ощутила, как впервые отвердевает Материя; тоненькая шкурка плыла в потоке бешеной и будто неподвижной Энергии, впитывая ее. Это <проникновение> на вид и по ощущению было сравнимо разве что с растиранием в порошок, истолчением в ступе, разложением заживо; возможно, нечто подобное происходит в наших циклотронах, и вынести его помогало лишь своего рода <растворение> телесного сознания, расширившегося до размеров вселенной. Расслабиться на секунду, хоть на миг провалиться в то, что Она определяла как <дыру> - в самосознание тела с его <я двигаюсь>, <я ем>, <я говорю> - было равнозначно падению в ад и разложению заживо. Больше не существовало непроницаемых слоев бессознательного, защищающих от <натиска воздуха и огня>[18], если воспользоваться словами Шри Ауробиндо: только чистое, не спрятанное за крепостной стеной тело, возможно, само игравшее роль последней стены в процессе трансмутации. С другой стороны - физическое универсальное сознание, иное состояние, невыразимый способ существования, над которым не властны законы могилы, которому не нужны ни глаза, ни уши, ни память, ни даже само тело, для которого телесная боль утрачивает реальность - можно назвать это другим временем, <подвижной вечностью>, скрытой внутри атомной оболочки или за ней: это иное состояние материи под отвердевшей коркой. С одной стороны - дыра, где таятся смерть и боль, с другой - универсальная жизнь, где боль невозможна. <Странная жизнь>, физически протекающая одновременно на двух уровнях, парадоксальное раздвоение: <Жизнь этого тела - просто чудо, - говорила Она в апреле 1970 после ряда сердечных приступов. - Понимаешь, будь все иначе, любой бы умер. Если 6 ты только знал, какие странности происходят! Ставшее сознательным тело говорит: "По правде, разница будет только для других" [если Мать "умрет"]. Для меня же... Они верят в иллюзию смерти только потому, что оно [тело] исчезает; и даже это [тело] перестает понимать, что истинно! Для него истина должна заключаться в материи, но даже тело до конца не знает, что это такое! Есть и другой образ существования. Тело думает... Оно подозревает, что старый способ уже не годится, и задается вопросом, как существовать дальше. Забавно: иногда налетает, как ветер, а потом опять пропадает. Открывается новое зрение, новое осязание, новый слух. Что-то приближается, а потом пропадает>. Новый способ функционирования начал проявляться уже давно, но для Матери каждый раз он становился открытием. <Тело испытывает страдания, причем очень странные страдания: оно стонет, буквально стонет, будто от невыносимой боли, и при этом говорит: "Ах! Вот оно, блаженство! " И стонет! Понимаешь, все вместе. Все зависит от небольшого... как будто усилия воли, только не воли. Я правда не знаю, это что-то новое>. <Что-то> уводило от одного состояния к другому, из одного времени в другое. <Тело стонет, говоря, что страдает, но от чего-то боль исчезает; "блаженства " в нашем понимании нет - это состояние нам не знакомо, оно другое. Другое. Необыкновенное. Новое, совершенно новое...> Новое состояние Материи. <Очевидно, это уже не то телесное сознание, что прежде. Не то: иная взаимосвязь, иная речь, иной слух... И это еще не, о!.. Это еще далеко не все, мы лишь стоим на пути. Божественное присутствие - совершенно замечательная вещь, потому что, насколько я понимаю этот опыт, если бы мне время от времени не открывался настоящий смысл происходящего, жизнь превратилась бы в непрерывную агонию - отмирание старого способа существования. Естественно, существует опыт йоги, но тело... Это непрекращающееся чудо. Выносить такое состояние можно было бы не больше нескольких минут. А оно тянется и тянется...>
И протянется еще три года.
Три года непрерывной агонии, в которой постепенно и незаметно, хотя и непреодолимо, рождалось новое состояние Материи - уже не жизнь в нашем понимании и не смерть в нашем представлении; не время в нашем исчислении, не вечность сна; не страдание, способное лишить чувств, и не блаженство мудрецов, избавляющее от чувств другим способом; не Материя, смерть которой может произойти от сердечного приступа, и не ее отсутствие, не плавание в запредельном... Другое. Совершенно новое состояние.
Оболочка оказалась меж двух миров или в двух мирах одновременно. Мать произнесла еще несколько загадочных слов: <Мы считаем, что это [тело], внешняя оболочка важнее всего. Так считает обычное сознание. Очевидно, тело изменится в последнюю очередь. И обычному сознанию представляется, что так произойдет потому, что оболочка важнее всего: ее изменение станет последним доказательством! На самом деле, это совсем не так! Не так. Гораздо важнее изменение сознания [смена позиции во времени]. Отсюда проистекает все остальное. Ну а мы скажем: "Вот! Дело сделано", - когда в нем [теле] произойдут видимые изменения. Это неправильно: дело уже сделано. Это [тело] - лишь второстепенное следствие>.
Нас переполняли вопросы. Что в новом состоянии играет настолько решающую роль, что изменение оболочки отступает на второй план? Неужели внешняя трансформация - то есть трансформация земной видимой Материи - теряет смысл по сравнению с новой данностью? Разве <трансформация> - это не... другое?
<Если б знать, что это такое, - говорила Мать за десять лет до этого, - дело уже было бы сделано!> - возможно, теперь Она подходила к стадии, на которой становилось понятно, что это такое.
Что же касается нас, то мы ничего не понимали.
Может, Она согласится дать нам ключ к последней тайне?
Тайна противоречия
Клинические наблюдения продолжались.
Парадокс рос и становился все острее. <Тяжело. Англичане сказали бы: "It's not a joke". Все дезорганизуется, все приходит в расстройство. Разумеется, этот процесс ведет к какой-то высшей организации... Только no-старому больше ничего не получается. Тело не принимает пищу, не... Очень странное ощущение: нарушаются все прежние взаимосвязи как внутри тела, так и снаружи... Что-то ушло. Время от времени, знаешь, будто легкий ветерок набегает... Не выразить, что это за прелесть. Неудовольствие, не радость, а... Ни на что не похожее дуновение - прелесть. А через минуту все пропадает. Тело неожиданно погружается в светлый, совершенно замечательный покой, а через минуту - страшная боль. И так постоянно. Тело как бы отождествляет себя со всем окружающим. Не скажу, что это очень приятно, но ничего неприятного тоже нет... Очень странное ощущение жизни. В один миг чувствуешь себя в полной независимости от чего бы то ни было, и становишься выражением... Как бы сказать? [Мать улыбалась] выражением Господа и не зависишь ни от чего; а минуту спустя ты - всего лишь полусознательное движение среди общей полусознательности и это очень неприятно. В какой-то момент мир кажется таким... отвратительным, что хочется выть - и правда, если не взять себя в руки, начинаешь кричать; а другой раз все так спокойно, что кажется, будто входишь в вечность. И тут понимаешь, что от тебя требуется всего лишь сохранять спокойствие!> <Слава Богу, - говорила Мать, - что у меня нет склонности к умопомешательству>. Здоровые хромосомы Матильды. <На это накладывается сознание всего того, что думают люди; того, что они думают об этом... О! Как это печально>.
Мать говорила, что перемена произошла, но очевидно, что сделано было еще не все (!). Неужели? Переход от одного состояния к другому становился все короче, противоречие ускорялось, если можно так сказать, подобно электрическом разряду, пробивающему темноту то в одном, то в другом направлении, и опыт, казалось, направляет его в определенную сторону, к скорейшему разрешению. <Опыт показывает, что достаточно малейшего смещения, малейшего необъяснимого изменения, и ты испытываешь божественное блаженство, но если все остается в точности как было, это просто пытка! И так постоянно. В иные моменты тело готово выть от боли... происходит ничтожное, почти невыразимое изменение, и наступает блаженство. Боль превращается... в другое, в ощущение чудесного Божественного присутствия повсюду. А тело, будто на тренировке, все время переходит от одного состояния к другому, сознание разрывается между двумя состояниями. Все вибрации страдания поддерживаются массой общечеловеческого сознания - это так!> Что-то в мире поддерживает страдания и, видимо, нуждается в них. Однажды (как обычно), когда Она мучилась зубной болью, которую Ей удалось <уплотнить>, остановить, притупить - <Кто-то подошел с мыслью: "О, бедная Мать, как она, должно быть, страдает", - боль моментально вернулась!..> Вот именно, Она должна страдать. Очевидно, клетки постоянно сообщаются друг с другом. И в то же время в противоречии постепенно проступало решение: <Тело переходит от одного к другому, - продолжала Она, - а иногда оба состояния наступают вместе. И тогда обыденные вещи (и вообще жизнь) кажутся безумием. Нет никакой существенной разницы между тем, что люди считают безумием, и тем, что они называют разумным. (Во всяком случае, их различие смехотворно!) В этом мире все ощущения приходят одновременно, поэтому рассказать о нем невозможно. Одновременно переживается множество опытов, а способность выражения остается прежней, то есть недостаточной. Над этим "переходом " приходится работать постоянно: не остается ни мыслей, ни чувств, ни даже ощущений, это некое, ни на что не похожее перемещение в полной неподвижности!>
Феномен обрисовывался все яснее: вероятно, из самого противоречия рождалась клеточная вечность, или некий род клеточного времени... и это порождало сомнения в том, правы ли мы, считая, что существует мир страданий и смерти и <истинный мир> вечного блаженства - возможно, оба сливаются в некий третий мир, третье... непонятное состояние? Оно должно существовать в теле, в Материи; речь идет не об эфемерном, а о зубной боли и умирающем или кажущимся таковым теле. Это состояние представляется противоположным тому, что мы называем естественным, известным нам в природе состоянием, и тем не менее оно принадлежит физическому миру. Может, это новая физическая Природа? Мы знаем, что физическая природа рыбы и физическая природа человека - разные вещи, но все же это одна и та же Природа. <Все функции, осуществлявшиеся естественным образом, в соответствии с природными законами, прекращают работать - раз, и все! Приходит то, что я называю Божественным (наверное, это Шри Ауробиндо называл Супраментальным), оно приходит из завтрашнего дня, и только в тот момент, когда все расстраивается, когда уже совсем ничего не получается, оно соглашается вмешаться. Переходить к нему не очень приятно. Резкие боли, невозможно есть, невозможно... И так далее... Видимо, нужно было, чтобы кто-то это перенес!> Она совершала переход - неизвестно какой, к чему, во что. Что может куколка сказать о том, как получается бабочка? Кстати, куколке совсем неплохо в коконе, а каково совершать такой переход с открытыми глазами, без всякой спячки?.. Иногда мы пытались задавать Ей вопросы (но все меньше и меньше, так как у нас сжималось сердце), нам хотелось знать, что все это значит: <Но я не знаю! - восклицала Она. - В моем теле идет процесс>. Это была правда. <Оно чувствует, что происходит преобразовательная работа. Временами ему кажется, что это невозможно, что такое существование невыносимо, а затем, в последний момент, приходит что-то, и приходит невиданная в физическом мире гармония. По сравнению с ней физический мир кажется кошмаром. Но она продолжается недолго. Ощущения становятся все яснее, светлее и богаче. В самом деле, как будто проглядывает новый мир>.
Мы были вынуждены сказать, что нам это непонятно. Начальное состояние - да, оно известно; конечное тоже можно себе представить. Но как происходит переход, каков механизм образования нового состояния? Можно лишь отметить, что <Это соглашается вмешаться>, только когда все окончательно расстраивается. Видимо, необходимо, чтобы в куколке все пришло в расстройство, для того чтобы появилась бабочка. Нужно, чтобы в ней проявилось серьезное противоречие. И что происходит при этом противоречии? - Неизменное движение в сторону уплотнения и <вечности> (быть может, это форма спячки для трансформации человека, переживаемой с широко открытыми глазами). Что это, фокус, помогающий совершить переход, или само новое состояние? Нам не дает покоя мысль о старом теле. Оно, как нам кажется, должно пройти и обязательно пройдет - трансформацию, поскольку не создано для роли ветхой закосневшей оболочки, но прежде всего должны измениться условия его <дыхания> - одному физическому способу дыхания соответствует одряхление и смерть, а другому - жизнь без смерти и одряхления. Если второй способ, иная дыхательная среда, установится в физической Природе (иной способ дыхания подразумевает не смесь кислорода и азота, а нечто новое), тогда проблему трансформации можно считать решенной, она произойдет как <побочное следствие>, как говорит Мать, постепенно и совершенно естественно. Нам вспоминаются мексиканские аксолотли, слепые и бесцветные существа, представляющие собой нечто среднее между рыбой и червяком. Они обитают в высоких горах Мексики и водятся в грунтовых водах глубоких пещер. Они размножались и умирали, наверное, в течение долгих веков, пока однажды ученые не привезли несколько аксолотлей в качестве подопытных образцов в лабораторию. И тут, к всеобщему изумлению, в новой обстановке эти червяки за несколько дней приобрели окраску и превратились... в саламандр (получивших название амблистом), которые стали нормально размножаться. Так обнаружилась поразительная вещь: аксолотли были личинками, которые жили, умирали и размножались, не выходя из состояния личинки; стоило изменить среду и порочный круг разорвался: личинка превратилась в другое существо, которое стало жить и развиваться по своим законам. Стоило лишь изменить среду. Воздух. И меняется все. Нужно создать новую дыхательную среду (это образ, но достаточно конкретный). Может быть, эта самая новая среда пыталась проявиться и установиться в Материи с помощью того участка, который представляла собой Мать. Нечто вроде воздуха с новым составом, предназначенного для тех, кто вышел на уровень сознательного ожидания - дыхание обязательно подразумевает ожидание! Ожидание особого свойства должно открыть людям дорогу или окно, сквозь которое прорвется новый физический воздух. Разумеется, это не физика азота, но по сравнению с затхлым воздухом, которым мы дышим, с тем воздухом, который мы, как домашние рыбки, поглощаем в нашем мутном аквариуме, это физический воздух.
Не это ли происходило в теле Матери?
Чьими личинками являемся мы?
Может, резкое, мучительное, адское противоречие станет инструментом создания нового способа существования и дыхания? Однажды в 1970 Она поделилась с нами следующим замечанием: <Получается очень интересно. Я провела ночь со Шри Ауробиндо и услышала множество объяснений. Благодаря ему я поняла массу... совершенно невероятных вещей. Он детально показал мне разницу между двумя сознаниями и очень четко и ясно объяснил мне, наряду с прочим, в чем причина болезней, беспорядков и конфликтов материального мира; дело в том, что существуют два движения - одно ведет к постоянству (его можно назвать стабильностью), другое к трансформации - в изначальном сознании оба движения сливались воедино, и между ними не было противоречий. Шри Ауробиндо показал мне, как произошло разделение, ставшее причиной смерти. Все дело в том, что они не могут прийти к согласию (могут, но не умеют); первое - принять движение трансформации, а второе - стабильность...> Иными словами, это в некотором роде Вечность и Грядущее, прогресс и неподвижность. <Когда необходимой гармонии между ними нет, равновесие нарушается, и существо, вещь, что угодно умирает. Если хоть раз пережить опыт, это становится так ясно, так очевидно!.. Можно утверждать (почти что утверждать), что если они найдут равновесие в параллельном существовании, восстановится божественное. Оно присутствует в нас, но у нас нет согласия с ним>.
Мы вновь сталкиваемся с супраментальным, клеточным временем, в котором совершенная неподвижность сочетается с бешеным движением. Это и есть то телесное состояние, среда, пытавшаяся установиться в теле Матери вопреки, а, возможно благодаря острым противоречиям, которые ежеминутно грозили увлечь ее в пропасть смерти. Это и было другое дыхание.
И однажды тайна противоречия (которое мы принимали за переход в <иное состояние>, в <блаженный> мир), обернулась - или нам только показалось(?) - условием или даже средоточием нового состояния, упразднив необходимость перехода в другой мир! Когда-то мы, исходя из собственного опыта, психологически повторявшего путь Матери, жаловались Ей: <Чем дальше, тем больше я нахожу в себе противоречия, острые противоречия. Такое впечатление, что все это непреодолимые преграды>. Она ответила нам: <Непреодолимых преград не бывает. Это просто означает, что нужно идти или вглубь, или выше, туда, где все соединяется. Происходит так: крайности расходятся до тех пор, пока не обнаруживается место их слияния. Нужно идти или глубже, или выше (что одно и то же). Все наши старые способы познания никуда не годятся. Все наши ценности больше ничего не стоят. Мы стоим на пороге чего-то совершенно чудесного, что нам пока не удержать. У меня никогда еще не было настолько острого ощущения, что я ничего не знаю, ничего не могу, что я... Ужасные противоречия нагромождаются друг на друга, и я знаю, знаю (это не слова, а уверенность), что причина состоит в том, что я не умею найти место, где... они соединяются и приходят в гармонию. Любопытно, почти одновременно - почти одновременно - я чувствую мучения и блаженство. Вот>.
Сомнений нет, новое состояние - это не мучения и не блаженство, не добро и не зло, не жизнь и не смерть... а что-то другое, заключающее в себе все это и образующее новую субстанцию, новое существо, новый воздух. Все наши ценности - ценности куколки - медицина, мистика, мораль, законы и наука - не стоят ничего, потому что они раздуты и преувеличены. Даже сама идея трансформации вполне может оказаться плодом человеческого воображения... Существует иной воздух. Иная среда. Где-то все сходится воедино. Мы несем в себе противоречия, которые приведут нас туда. Мать тоже носила их в себе.