Geum.ru

Каноническая родословная и семейная биография проходит в постсоветском контексте, как она трансформируется, и какие смыслы приобретает на уровне завода и семьи

Вид материалаБиография

Содержание


Заводская политика: ресурсы рабочих династий
В: А для Вас не было неожиданность, что сын пошёл на завод?
Подобный материал:
Ткач Ольга

Санкт-Петербург

Центр независимых социологических исследований (ЦНСИ)

e-mail: tkach@eu.spb.ru; tkach@indepsocres.spb.ru


Социальные траектории советских рабочих династий в постсоветском контексте


Рабочая династия – один из социальных институтов, которые принято считать советскими. Эта устойчивая коннтотация создает представление о рабочей династии как о канувшем в лету анахронизме, однако этот институт не был изобретением советского общества и не прекратил своего существования в постсоветский период. В докладе я попытаюсь проследить траекторию, которую советская РД как каноническая родословная и семейная биография проходит в постсоветском контексте, как она трансформируется, и какие смыслы приобретает на уровне завода и семьи. Эмпирической базой исследования является Кировский завод в г.Ленинграде/С.-Петербурге. Это преимущественно металлургическое и машиностроительное предприятие с 200-летней историей. В исследовании используются методы анализа текстов (рассказов о рабочих династиях, опубликованных в заводской многотиражке и сборниках статей) и биографического интервью с представителями трудовых династий.


Рабочая династия: полезная метафора дореволюционного языка

Но прежде мне хотелось бы вкратце остановиться на том, как метафора династии вошла в советский официальный и повседневный языки вообще, и в производственную лексику, в частности. Это стало возможным, с одной стороны, благодаря распространенной на дореволюционных российских предприятиях практике трудоустройства по семейным сетям, а с другой, - эта метафора стала востребованной уже на заре советской индустриализации как один из механизмов создания института «знатных людей», «рабочей аристократии» в противоположность аристократии дореволюционной.

Предпосылки возникновения рабочей династии как идеологического проекта советского государства следует искать в официальной практике классообразования в постреволюционной России, которую современные исследователи определяют как «приписывание к классу», и объявление потомственного рабочего одной из центральных фигур революционного рабочего класса. Практика «приписывания к классу» положила начало формированию так называемой «советской сословной системы» (Ш.Фицпатрик), которая позже трансформировалась в корпоративную, при которой центрами образования и воспроизводства «сословного» статуса являются корпорации, в частности, промышленные предприятия (В.Текенберг). Рабочие династии – многопоколенные семьи, в которых профессии или занятость на предприятии «передаются» из поколения в поколение - можно рассматривать как одну из иллюстраций «советского феодализма». Но дело здесь не только и не столько в приписанности статуса, хотя в позднесоветском обществе династическое воспроизводство в семьях рабочих стало рассматриваться как их официальная функция, публичная ответственность, сколько в моральных оценках и социальных ожиданиях, которые приписывались представителям рабочих династий. В опубликованных рассказах о РД, которые получили широкое распространение в 1960-80-х гг. (публикации в сборниках, заводских многотиражках и пр.), репрезентировались каноны классовой чистоты, трудовой дисциплины и семейных взаимоотношений. В каждом нарративе тематически можно выделить стандартный набор эпизодов, рассказов о заводском труде и семейной жизни представителей рода, которые выстраиваются на фоне исторических изменений, происходивших в стране. Таким образом, дисциплинирующий потенциал агиографии был задействован советской идеологией на классовом, трудовом и семейном уровнях. Этот идеологический статус поддерживался также расширенным доступом представителей РД к некоторым социальным благам, которые были в распоряжении предприятия.


Каноническая рабочая генеалогия: воспроизводство, разрыв, трансформация

Каким же образом смыслы и значения нормативной, канонической истории советской рабочей династии трансформируются в постперестроечный период?

ТЕКСТЫ

Прежде всего, и это самое очевидное, из официальных текстов исчезли эпизоды о «благородных рабочих корнях». Если происхождением рода и упоминается, то внимание акцентируется, скорее, на ставших актуальными в современном контексте предках дворянах, либо жертвах советского режима. История рабочей династии переписывается вместе с историей страны. Но это незначительный эпизод, в основном на официальном уровне актуализируется корпоративная принадлежность рабочей династии.

Если обратиться к современной истории предприятия, кризисная ситуация на нем сформировалась в 1990 г., когда началась реализация программы конверсии предприятий военно-промышленного комплекса. Чуть позже завод был преобразован в АО, состоящее из ряда дочерних предприятий. Период с 1990 по 1999 гг. оценивается экспертами как период выживания предприятия, когда «было не до династий».

Перестроечный период – середина 80-х – начало 90-х – оценивается как перепутье: авторы статей согласны с тем, что времена меняются и идеологически поддерживаемый престиж заводского труда вряд ли может быть сохранен, и в интонациях рассказов о рабочих династиях появился оправдательный оттенок: «В наше время молодежь охотнее тянется к сидячей работе, к белому халату. Но должен же кто-то выполнять и работу на станках. Не обойтись без токарей, фрезеровщиков. И все же, как видно, мы не в силах остановить процесс переориентации ценностей. Каждое новое поколение выбирает для себя свои ориентиры. Такова, видимо, жизнь» (Кировец, 12 ноября, 1990, С.1). Выполнение «советского» госзаказа начинает нарушаться – уход потомственных рабочих с завода, вариативность их профессиональных траекторий рассматриваются как закономерность.

С середины 1990-х вместе с постепенным налаживанием производства начинаются попытки возобновления корпоративного строительства, робкие вопросы: «Кто продолжит эстафету трудового опыта, кировских традиций. Кто придет на смену сегодняшним ветеранам труда, кто в наступающем новом столетии продолжит историю предприятия, сохранив все лучшее в ней? Кто подымет имидж КЗ на новую высоту?» (Кировец, 24 ноября, 1996, стр.6) и беспокойство о том, что если на заводе молодых людей не обучат тому, что такое «честный рабочий труд, найдутся люди за воротами, которые научат их прямо противоположному, и нет гарантии, что не будет испорчена жизнь еще не оперившихся пацанов» (1996, 24 декабря, стр.6). Интересно, что преемственность поколений на предприятии определяется не в категориях экономической перспективы, а через дистанцирование и противопоставление заводского труда и работы на коммерческих предприятиях (как когда-то через противопоставление аристократическим династиям), что говорит о подмене рыночных отношений моральными, рыночных стимулов к труду – мифологемой о заводе как о большой семье.

В это время снова начинают появляться развернутые публикации о рабочих династиях, в которых акцент делается на советском периоде, описываются заслуги основателя и пр. Период расцвета рабочих династий оценивается как золотой век производства. Рабочая династия как музейный экспонат идеально вписывается в современную концепцию корпоративного строительства.

Сегодня официальная репрезентация Кировского завода осуществляется посредством сочетания и взаимоналожения разнообразных советских, имперских и современных символов и языка. Эклектичность образа современного завода как государства в государстве образуется с помощью 1) создания государственной символики (гимн, знамя, производственный знак – по аналогии с гербом); 2) учреждения имперских символов (знак и штандарт, являющиеся символами власти генерального директора); 3) обыгрывания советских лозунгов («Служу Кировскому заводу», «Кировский жил, Кировский жив, Кировский будет жить») и попытки создания молодежной организации; 4) внедрения т.н. «фирменных дней» и информационных проектов заводской пресс-службы, предполагающими взаимодействие с городскими СМИ, создания заводского сайта. Интересно, что внедрение «советских» практик наставничества и пения гимна на заводских праздниках идет через апелляцию в зарубежному, в частности, германскому и японскому опыту. Тем самым, предприятие вписывается в мировую традицию проведения фирменной кадровой политики.

Снижение текучести, закрепление персонала посредством воспитания заводского патриотизма, вписанного в концепцию современного российского патриотизма экономически более выгодно для завода, нежели финансирование образовательных учреждений, обновление производства и т.д. Инициируется поддержка новых династий. Достаточно часто в заводской газете встречаются вопросы, обращенные к молодым людям: «Станет ли Кировский завод моей судьбой?»; «Почему Вы выбрали Кировский завод местом работы?» - рассказы о том, как в цех привели родители и другие родственники. Анкета по трудоустройству содержит вопрос о том, кто посоветовал прийти на завод.

Рабочая династия снова становятся символом героизма, только уже не революционного и даже не трудового, а скорее – гражданского - жертвенного, стоического героизма – люди, пережившие реструктуризацию вместе с заводом, оставшиеся на опустошенном перестройкой предприятии, «костяк коллектива». Присутствие династий на заводе рассматривается как символ успешности, перспективности предприятия. Осуществляются попытки использования «династийного ресурса» предприятия в экономическом поле предпринимательства. Во «внешней политике» РД презентируются как критерий профессионализма заводского персонала, и, следовательно – конкурентоспособности продукции завода: «опыт наших рабочих династий обеспечивает высочайшее качество выпускаемой продукции». Мастерство и опыт династий выступает в качестве, своего рода, бренда, фабричной марки, которая призвана укрепить доверие потребителей к выпускаемой продукции (у предприятия есть прошлое) и привлечь возможных инвесторов (у предприятия есть будущее).

Все чаще и чаще появляются публикации о династиях специалистов с высшим образованием и менеджеров, на эту тенденцию указывают и заводские эксперты. Династии управленцев стали более видимыми и значимыми (в советский период эта тема либо умалчивалась, либо появлялась под грифом «семейственность» как противоположность династиям с рабочими корнями).


ЗАВОДСКАЯ ПОЛИТИКА: РЕСУРСЫ РАБОЧИХ ДИНАСТИЙ

Единственным пунктом целевой заводской политики в отношении РД является возможность льготного или бесплатного обучения детей сотрудников завода в заводском лицее. Возможность службы в элитных подшефных частях, связь с которыми сохраняется сегодня, также является значительным ресурсом детей кировцев.


На мой взгляд, в современный период заводской дискурс о рабочих династиях является гораздо более многоплановым, чем советский, он рассчитан на более широкий круг реципиентов. Для партнеров и инвесторов рабочая династия репрезентируется как символ жизнеспособности предприятия. Для персонала предприятия ритуальное проговаривание семейных историй, связанных с историей завода, формирует образ преемственности и стабильности заводского развития. Вместе с тем следует сказать о 1) декоративной роли современных текстов о рабочих династиях, когда жанр назидательных историй превращается в семейные истории «от Оксаны Пушкиной», развлекательную страничку заводской газеты; 2) музеификации династий. Рабочая династия – страница заводской истории, свидетельством тому является тот факт, что разговоры практически со всеми моими информантами (от рабочих до управленцев) начинались их фразой: «Идите в музей, вам там все расскажут»; 3) акцент на династиях менеджеров среднего и высшего звена (новый директор завода). Образ завода сегодня – это не токарь в грязной робе, а одетый с иголочки, образованный и профессионально грамотный представитель администрации.


Рабочая династия как семейный проект?


Опираясь на материалы интервью с представителями РД или трудовых династий, мне достаточно сложно назвать династию семейными проектом, тем более что сами информанты так себя не называют. Вместе с тем династическая идентичность моментально актуализируется и актуализировалась в прошлом при появлении возможности для реализации интересов семьи или кого-то из ее представителей. Официальный статус открывал возможности для лоббирования интересов семьи (например, при получении жилья, определении сына на военную службу в подшефную элитную часть и т.д.). Возможно, именно такие семьи имеют в виду представители тех рабочих династий, статус которых не был официально озвучен. Для называния себя РД им необходимо официальное подтверждение, поддержка. Говорит представительница 2-го поколения рабочей династии, нагревальщица металла, 50 лет:


А дед диспетчером был, тоже, где какой цех, я не знаю, 70-ый что ли.... Всю жизнь проработали на одном месте. После войны как устроились и пахали. И квартиры... Хоть бы однокомнатную какую дали.


Что касается семейного воспроизводства, большинство РД было разрушено в перестроечный период, в период сокращений и массовой безработицы. Но даже приход на завод тех представителей династий, которые продолжают семейную линию наследования, сложно назвать предопределенным. На мой взгляд, можно выделить 2 основных сценария воспроизводства РД в современный период, который связан, прежде всего, с последним (молодым) поколением династии: превращение в династию управленцев и воспроизводство трудовой заводской династии:


1) Речь идет о потомке, имеющем достаточные ресурсы для трудоустройства на должность инженера в экспортном отделе. Его индивидуальный карьерный проект, оказывается возможным лишь благодаря тем образовательным стратегиям, которые пытаются реализовать в семье родители. Сожалея о том, что сами в свое время не получили высшего образования, они направляют свои усилия на то, чтобы его получили дети. Образование рассматривается ими как социальная страховка, позволяющая найти хорошую работу и не потерять ее, в отличие от советского периода, когда на заводе можно было заработать, и не имея высшего образования.


Мать:

Я сказала: «В любой, лишь бы высшее было, какой угодно». Я сыну сказала: «Ты можешь потом работать кем угодно, но чтобы диплом был у меня на столе! Потом ты можешь делать всё, что хочешь, но я тебя очень прошу, чтобы ты институт окончил».


Отец:

видно не судьба была иметь высшее образование. Зато у меня теперь задача, чтобы дети его имели. …

Конечно, хочется расти и двигаться: я очень доволен, что дети образование один получил, другой получает. Надеюсь, у них будет всё лучше. А у внуков ещё лучше. Изменится же государственная политика, чтобы она была не в ущерб людям, а наоборот. Кончится набивание своего кармана и торговля национальными интересами.


Вместе с тем попытка потомка избрать собственный путь: «я сомневался», «предложений была масса», пресекаются волевым решением родителей. Это своего рода моральная межпоколенческая экономика: родители дают образование, сын продолжает династию. Интересно, что независимо друг от друга в интервью и мать, и отец, каждый из них признает именно своей заслугой то, что сын работает на заводе.


Мать:

ему предложили сразу же работу, что-то по проверке печати, я в этом плохо понимаю. Первое, что он сказал, он сказал, что ему надо посоветоваться дома. Я сказала: «Миша, ни за что, ты ещё молод, люди будут давать взятки, они тебе выйдут боком». Потому что деньги - это деньги, они всегда портили людей, а когда в этом возрасте они появляются, а они лёгкие ах-ах, а потом это может просто выйти боком. Я сказала: «Ни за что!» Ну, пока он учился, я его устраивала на лето, хотя бы на месяц, но вообще он работал у меня после 8-го класса, у подруги работал там. Ну летом, как-то я его устраивала. Мужчина должен работать и обеспечивать семью, он должен знать, что это не так легко, что деньги не валятся с неба ах-ах. Как говорят: «Ах, они бизнесмены, ах, у них всё так легко». Да нет, он что-то создаёт, как-то он должен всё это… Не так просто они валятся, даже им, не на пустом месте всё это. Вот, а потом на практику, и ему понравилось. Я спросила: «Можно вот его взять». Мне сказали: «Да, мы его берём инженером».


Отец:

В: А для Вас не было неожиданность, что сын пошёл на завод?


О: А у него система… Он же учился в этом самом… в МГАП, Московской государственной академии полиграфии. А там форма обучения завод – ВТУЗ, т.е. о должен работать где-то. Поэтому нам так сказать пришлось… Ну куда-то надо парня же пристраивать. Нельзя же, чтобы он бездельничал, ну и там требуют, чтобы производственная практика была. Ну его брали во время учёбы на 3,4 месяца. А потом он втянулся в это дело, и у него пошло. Сейчас он экспортом занимается. Пошёл, и слава Богу, при деле. Как говорил один ветеран, с отцом воевал вместе, «Саша, держись за трубу, всё будет нормально». Это за нашу, за прокатную для мартеновских печей. Ну и надо же определяться. А бегать – прыгать туда-сюда… и сегодня не везде нужны молодые специалисты. Нужны люди со знанием дела, с опытом работы. А опыта, его надо ж где-то набираться. Самое главное, что не бездельничает, что сам зарабатывает и сам себя обеспечивает, это уже хорошо. И думает о том, как дальше свою жизнь строить.


Но сегодня этот девиз отцовского друга уже не актуален, у семьи есть опасения: «А вдруг предприятие закроется, и все сразу останемся без куска хлеба». Поэтому отец транслирует сыну новую заповедь, в которой отражен не миф о сплоченном заводском коллективе («держись за трубу»), а ценность индивидуальных усилий:


Если есть возможность работать, надо работать. Поэтому я сыну и внушаю: твоё руководство должно знать, что ты им нужен, что без тебя ими будет плохо. Если так будешь работать, значит, очень хорошо. Тебя будут ценить и уважать. А остальное всё придёт материальное со временем. Сразу не будешь получать зарплату фельдмаршала.


2) вынужденное воспроизводство за неимением другого выбора или нежеланием его искать. Пришел из армии, не мог найти работу (5 лет назад). Нет другого выбора, все связано с заводом: детство (все детство провел во дворе за домом, в центр города практически не выезжали; родители сменяли друг друга у проходной), школа, техникум. Кроме того, было трудно найти работу, мать договорилась, привела на завод:


надо идти работать куда-то. Долго решал, куда. Так скажем, мысли такой не было, куда устраиваться. Ну, тут мать предложила: “Иди, сходи на Кировский завод в охрану, посмотри, если понравится, устроишься”. Сходил, посмотрел, понравилось. Так собрал документы, прошёл медкомиссию, как полагается, устроился. Ну вот, до сих пор я работаю там.


Современный завод, со слов информанта, можно охарактеризовать как «завод на бумаге», поскольку из производственного объединения он превратился в ряд красивых фасадов после евроремонта: типографии, кондитерские, бакалея, грузовой порт:


Те же арендные предприятия зарабатывают на этом очень большие деньги. Вот раньше что-то такое патриотическое было, а сейчас всё развалили, никому это не интересно. У меня из друзей никого больше нету таких, кто за родителями на завод пришёл. Так я чего-то никого не знаю. У меня друзья - кто - где работают. Вот Денис (друг детства) в ГАИ устроился.


Завод меняет свое лицо. Это уже давно далеко не сталинская «большевистская крепость» и не брежневский социалистический welfare factory. Сегодня это мозаичное зонтичное объединение старых обветшавших корпусов с изношенным оборудованием, высокотехнологичных коммерческих производств и фирм, а также организаций и арендных предприятий, не имеющих никакого отношения к машиностроению и металлургии (15 дочерних обществ и несколько десятков фирм арендаторов). Однако все это увеличивает количество опций для трудоустройства как для молодежи, так и для работников предпенсионного возраста, стремящихся сохранить непрерывный заводской стаж:


Я, кстати, тоже до армии работал на Кировском заводе. У нас... я ж оператор ЭВМ... у нас есть компьютерная форма такая “Интек” называется. Она на территории Кировского, так скажем, завода. Ну, то есть, решил, так скажем... Взяли, сняли помещение, разместили свою фирму на территории Кировского завода. Компьютерная фирма есть такая, они работают там. Вот где я тоже, так скажем, работал и проходил практику, непосредственно связанную с компьютерами.


Происходит постепенное размывание профессиональной рабочей династии, ее растворение на территории завода. Успешные дочерние предприятия также становятся центрами притяжения династий. Если говорить о современной практике династического воспроизводства рабочих профессий на заводе, то ее сменяют, с одной стороны, формирование административных, управленческих династий, а с другой, - внутрисемейное воспроизводство занятости на заводе, причем не только на основном производстве, тех рабочих, которые не обладают достаточными ресурсами, чтобы покинуть его. На рассмотренных примерах видно, что воспроизводство династии сегодня происходит за счет усилий представителей советских поколений.