Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования «российский государственный торгово-экономический университет»

Вид материала

Подобный материал:

1 2 3

(Беседа на английском языке, нет перевода).

бабурин с.н.

Леонид Николаевич, прошу прощения, я британского языка не знаю. Вы можете побеседовать между собой, конечно, и в перерыве, но я бы хотел перевод услышать.

РОИ РОЗЕНБЛИТ

Прежде всего, была небольшая реплика по поводу выступления, которое до этого прозвучало, в частности г-н Розенблит вспомнил, что последний Президент Израиля родился именно в Иране, что является знаком хороших взаимоотношений между этими государствами.

По поводу утверждения СМИ, что ведется пропаганда сионизма против Ирана. Мы не отвечаем за все средства информации, я не могу по этому поводу ничего сказать.

По поводу ядерной бомбы, я не могу ничего сказать об этом, не могу ответить ни «да», ни «нет» на этот вопрос. Хочу сказать, что Израиль был не первой державой, которая занялась производством ядерной бомбы в этом регионе на Ближнем Востоке.

бабурин с.н.

Спасибо. Судя по тому, что Президент Израиля родился в Иране, если в Израиле есть ядерное оружие, то это иранское ядерное оружие. Я так понимаю.

РОИ РОЗЕНБЛИТ

Небольшая поправочка, что Израиль никогда не будет первой державой на Ближнем Востоке, которая выпустит атомную бомбу.

бабурин с.н.

Понял. Спасибо.

Коллеги, у нас очень жесткий регламент. Слово имеет Кузнецов Александр Андреевич – Российский институт стратегических исследований.

кузнецов а.а.

Большое спасибо, уважаемый г-н председатель!

Хотелось бы сказать о том, что повышенное внимание, которое уделяется мировым сообществом иранской ядерной программе или иранской ядерной проблеме, имеет абсолютно однозначную геополитическую подоплеку.

Поскольку мы все еще продолжаем жить в однополярном мире, то ядром мирового сообщества, мы знаем, являются Соединенные Штаты Америки и страны Североатлантического блока. Когда затрагивается вопрос о том, что ядерное оружие в Иране гипотетически, если оно будет, конечно, сделано, будет представлять угрозу для международной безопасности, региональной безопасности, то почему-то не учитывается вопрос о наличии ядерного оружия, например, у Пакистана. Мы недавно говорили о том, что правительства каких-то стран являются более или менее ответственными. Пакистан – крайне нестабильное государство, в северных провинциях которого идет фактически вялотекущая гражданская война на сегодняшний день. И, как показывают события последних двух лет, его руководство с огромным трудом контролирует ситуацию внутри страны.

Вероятность попадание пакистанского ядерного арсенала в руки радикальных экстремистских группировок, таких как Аль-Каида или Талибан, очень велика. Тем не менее, Пакистан не подвергается санкциям в связи наличием ядерного оружия и не ставится вопрос о лишении этой страны ядерного арсенала.

Второй вопрос. Хотелось бы затронуть вопрос, который затрагивал уважаемый г-н Розенблит, относительного того, что гипотетически ядерный арсенал Ирана может представлять собой угрозу безопасности Израиля. При этом была ссылка на высказывания Президента Ирана Махмуда Ахмадинежада, то, что нужно уничтожить государство Израиль. Не желая быть адвокатом какого-либо из зарубежных лидеров, действуя только в интересах истины, хочется сказать, что данное высказывание вырвано из контекста немножко, т.е. подразумевалось уничтожить Израиль, как государство сионизма, переформатировать его, переустроить, создать в Палестине совместное еврейско-арабское государство. Разумеется, это высказывание недружественное. Оно очень далеко выходит за рамки дипломатического протокола и, при желании, можно его проинтерпретировать даже, как вмешательство во внутренние дела Израиля, но оно не является доказательством планов Ирана по нападению на Израиль, по развязыванию агрессии, тем более, ядерной бомбардировке Израиля. Здесь нужно правильно интерпретировать слова.

Далее хочется затронуть вопрос о том, что, действительно, мы понимаем абсолютные опасения Израиля относительно своей национальной безопасности. Государство Израиль находится далеко не в дружественном окружении. И в связи с этим наличие ядерного арсенала в Израиле оправдано, с точки зрения безопасности.

Однако если мы посмотрим на геополитическую ситуацию Ирана, который также находится во враждебном окружении на сегодняшний день, наличие американского воинского контингента в Афганистане, наличие 50 тыс. солдат американских баз в Ираке, несмотря на недавний торжественный вывод американского контингента из Ирака, это очень интересный вывод, когда 50 тыс. вооруженных людей и военные самолеты остаются на одной какой-то территории, и постоянная напряженность в регионе Персидского залива. Представляется вполне оправданной обеспокоенность иранского руководства по поводу возможных угроз стране, поэтому здесь, конечно же, нельзя исключать и приобретение Ираном ядерного арсенала.

Далее приходится говорить о том, что таким образом не иранская ядерная программа является причиной жестких санкций и ужесточения отношения ряда государств мирового сообщества по отношению к Ирану. Дело в том, что Иран на сегодняшний день является единственной, пожалуй, страной региона Ближнего и Среднего Востока, который не находится под внешним управлением, т.е. проводит полностью независимую, самостоятельную внешнюю политику. Кому-то эта политика нравится, кому-то не нравится, порой она вызывает большие вопросы, но Иран не согласовывает свои действия с какими-то старшими партнерами. Может быть, Турция в последнее время тоже стремится к проявлению такой самостоятельной независимой политики.

Поэтому представляется, что и Запад, и Соединенные Штаты смирились бы и с наличием ядерного оружия у Ирана, и с наличием режима исламского правления, но в том случае, если бы Иран согласился стать младшим партнером США в регионе, т.е. если бы внешнеполитическая ситуация была сведена на уровень 70-х годов шахского режима.

Вот, собственно, все.

бабурин с.н.

Спасибо большое, Александр Андреевич. Я прошу взять слово г-на Ахмеда Аль Курви, который представляет за нашим столом Иракскую Республику.

Ахмед Аль Курви

Прежде всего, хотел бы поприветствовать всех и сказать салам алейкум в качестве исламского государства, арабского государства. Я хочу высоко оценить сегодняшнее наше собрание. Я благодарю за приглашение посетить это мероприятие со стороны Российского государственного торгово-экономического университета. Особенно хочу адресовать слова благодарности ректору Университета профессору Бабурину Сергею Николаевичу. Я также хотел бы поблагодарить всех участников сегодняшнего саммита.

Я бы хотел поблагодарить от лица Посла Республики Ирак в Российской Федерации за приглашение на этот семинар.

Хотел бы в нашей дискуссии затронуть вопрос об официальной, подчеркиваю, официальной позиции Ирака в отношении так называемого иранского досье. В соответствии с Резолюциями ООН, в соответствии с решениями МАГАТЭ и соответствующими выводами из этих решений, прежде всего, вопрос должен ставиться о взаимном уважении. Дело в том, что Ирак с самого начала всегда выступал за практические соблюдение договоренностей в том, что касается дополнительного Протокола и выполнения обязательств со стороны государств – участников Протокола по соблюдению положений, изложенных в данном Протоколе. Считая его реальным действующим средством, благодаря которому Агентство в состоянии обеспечить выполнение так называемых ядерных обязательств по программе и обеспечить убежденность всех других стран – участников в серьезности и неуклонности исполнения тем или иным государством положений этого протокола.

Что касается Резолюции по Ближнему Востоку, я имею в виду регион Ближнего Востока, то он должен быть полностью свободным от ядерного оружия, в том числе для обеспечения безопасности в данном регионе.

В том, что касается Ирана, правда заключается в том, что любая другая страна в использовании ядерной энергии, естественно, в мирных целях имеет полное право, и это право очевидное, должна соблюдать все обязательства для того, чтобы обеспечить международную безопасность и, прежде всего, в рамках выполнения и неуклонного соблюдения Договора о нераспространении. Важность такого средства заключается в том, что мы достигнем мирного разрешения проблем, возникших между Агентством МАГАТЭ и Исламской Республикой Иран.

Иракская сторона подчеркивает, что диалог и дипломатическая работа нацелены на достижение заявленных целей, являются единственным путем их достижения. И взаимно любое ускорение, торпедирование этого вопроса – часть иранского досье подвергнет опасности не только интересы каждой страны – участницы, но и опасности весь регион Ближнего Востока.

Решение так называемого ядерного досье Ирана должно принимать во внимание, прежде всего, специфику региона Ближнего Востока. Вы знаете, что этот регион очень чувствительный, и подход к обеспечению безопасности в нем должен быть таким же специфическим. Ирак придерживается своих обязательств по выполнению всех Резолюций Совета Безопасности ООН в части, касающейся так называемого исламского досье. В то же время дело в том, это важно, я подчеркиваю, то, что не является формально обязательством Ирака, но он придерживается и других обязательств негласно, неофициально, что подчеркивает, с точки зрения общественности и других организаций в составе Организации Объединенных Наций, приверженность Ирака к мирному урегулированию вопроса.

Благодарю всех. Благодарю за внимание. Благодарю переводчика.

бабурин с.н.

Спасибо, г-н Аль Курви. Я думаю, что сейчас Ирак у нас становится уникальной экспериментальной площадкой дипломатической. Я просто не помню случая, до этого случае в Багдаде, когда американцы объявили работниками Посольства США в Ираке 27 тыс. человек.

Ахмед Аль Курви

(Без перевода).

бабурин с.н.

То есть, очевидно, они дали дипломатический ранг, пару дивизий включили в состав Посольства.

шамба т.м.

Сергей Николаевич, дело в том, что в 38 государствах 135 американских военных баз сегодня находится.

бабурин с.н.

Но они не имеют дипломатического ранга.

Ахмед Аль Курви

(Без перевода).

бабурин с.н.

Ирак имеет право, по дипломатическим традициям, ввести свои 27 тыс. в Вашингтон. (Смех в аудитории).

Я прошу прощения за эту реплику.

Ахмед Аль Курви

Я тоже так считаю, у меня на этот счет свое мнение.

бабурин с.н.

Спасибо. Я прошу сказать несколько слов г-на Небренчина Сергея Михайловича, он представляет у нас Информационное агентство «ТПП – Информ».

Ахмед Аль Курви

Все-таки Вы задали вопрос, я бы хотел на него ответить, Сергей Николаевич. В отношении Ирака, что прошлое, что современное его состояние говорит однозначно, что Ирак является дружественной страной как на официальном, так и на неофициальном уровне для всех стран мира. И нет необходимости в особом представлении Ирака, как с точки зрения исторического, государственного, так и с точки зрения общественного устройства.

Сергей Николаевич здесь, конечно же, преувеличил дипломатическое представительство Соединенных Штатов в Ираке. Официально, я бы так сказал, что количество людей американского гражданства не превышает 1000 человек, все остальные официально распределены по ведомствам культуры, научного сотрудничества, туризма и всего остального.

Ирак для всех стран мира также является миролюбивой страной. Благодарю Вас.

бабурин с.н.

Слово имеет Небренчин Сергей Михайлович.

небренчин с.м.

Уважаемые коллеги!

Действительно, иранская проблематика выходит за пределы нашей аудитории. И «ТПП – Информ», которое я возглавляю, освещает в режиме on-line наше сегодняшнее мероприятие – круглый стол.

Конечно, когда мы обсуждаем все наши проблемы, касающиеся Ирана, в первую очередь, хочется говорить об интересах России, потому что, собственно, круглый стол в России, и мы представляем научное сообщество, в первую очередь, российской стороны. Какая общественно-политическая позиция здесь должна быть представлена российской стороной? Очень сложно ее консолидировать, потому что мы даже с вами видели, сегодня состоялся такой невольный разговор двух сторон, иранской и израильской стороны в нашем присутствии, и мы понимаем, что даже в нашей аудитории невольно чьи-то аргументы будут ближе какой-то стороне, а аргументы другой стороны будут кому-то еще ближе.

Поэтому мне хотелось бы всё-таки попытаться порассуждать, а вернее, говорить оценками и выводами, с точки зрения большей части населения России. Очевидно, что Иран сегодня попал в эпицентр глобальных проблем не случайно, и сегодня мы должны констатировать несколько вещей.

Действительно, сегодня человечество вступило в угрожаемый период своего развития, глобальные вызовы и угрозы нарастают, как то природно-климатические, техногенные, биодемографические и другие. И сегодня невольно в эпицентре борьбы оказывается самый большой материк мира – Евразия. И, конечно же, борьба за его ресурсы, за геостратегические коммуникации. Здесь пять цивилизаций, здесь ресурсы, вода, коммуникации, и здесь 80% всех мировых конфликтов, и большинство из них, конечно, привнесено извне.

Здесь говорили до меня коллеги, что, конечно, Иран, в первую очередь, стал так называемой костью в горле не потому, что он занялся ядерной программой, а, в первую очередь, в том раскладе геополитических сил, которые существуют сегодня в Евразии, он как раз занимает ту непримиримую позицию, является той страной, которой мы не можем похвастаться, имея в виду мы не можем похвастаться отсутствуем внешнего управления над страной. Он проводит свою независимую суверенную политику. И он мешает, потому, что речь идет о создании и развитии плацдарма контроля над материком, для того, чтобы можно было бы подобраться еще ближе к России, для того, чтобы подобраться к Китаю.

Время торопит. Мы хоть и говорим, что события могут вокруг Ирана растянуться, но мы понимаем, что время стремительно сжимается, потому что кризис, который произошел, недавние последствия еще аукаются, а он не только объективный, но он и рукотворный, потому что те, кого мы называем архитекторами мира сего, сегодня беспокоятся о том, что будет с цивилизацией, что будет с человечеством. Человечество нужно сокращать, и к этому потихонечку подбираются. Поэтому Иран нужен и для устранения силы, которая противодействует, стоит в регионе, нужен для того, чтобы максимально эту ситуацию дестабилизировать в регионе.

Любая дестабилизация в этом регионе, как мы понимаем, сразу же аукается в России, или это события на Кавказе, или это события в Киргизии, Россия сразу же получает массовую миграцию, как минимум, не говоря уже о других последствиях, а миграция сегодня у нас серьезно подрывает все устои государственности. И те, кто следит внимательно за этим, они, конечно, заинтересованы в том, чтобы эти неуправляемые миграции нарастали, потому что создать эту межнациональную грызню в России было бы величайшим успехом, и можно было бы тогда пожинать урожай, а именно приступить к развалу страны.

А те события, которые мы сегодня наблюдаем в России, и вокруг мэра Москвы, мы видим, что эти события чем-то очень напоминают 1991 год, и мы невольно как-то начинаем думать: как бы эти события не повторились. А с учетом того, что иранская ситуация начинает закручиваться, как когда-то Афганистан, мы понимаем, кожей чувствовать начинаем, что что-то тут недоброе.

И, конечно, в нашей ситуации нужны какие-то меры. Рассчитывать на государственные меры, наверное, сложно было бы, учитывая, в каком сегодня положении находится Россия, да и Иран как-то все опасается действовать более активно и инициативно, он надеется, что его обойдет стороной эта ситуация. Она его, конечно же, не обойдет, и Ирану надо активнее влиять, и может быть через российскую общественную площадку активно противодействовать.

Я думаю, те инициативы, которые были еще 5-7 лет назад, о возрождении какого-то евразийского общества, о создании какого-то инструмента обеспечения общественной и коллективной безопасности на материке Евразия без вмешательства извне, могла бы сегодня быть востребована при активном участии Ирана, в первую очередь, и российских общественных сил, которые, в том числе, группируются вокруг РГТЭУ.

Конечно, мы должны понимать, что сегодня мир очень хрупок, он очень уязвим, мы сегодня оказались в одной лодке, и мне хотелось бы до конца процитировать то стихотворение, которое начал читать наш уважаемый гость из Ирана, которые написано на здании Организации Объединенных Наций. Там дословный перевод: «Мы все – одно Адама естество, постигнет одного в делах расстройство, весь мир охватит беспокойство. Тебе, не сострадающий другим, мы имя человека не дадим». Спасибо.

бабурин с.н.

Спасибо большое, Сергей Михайлович.

Я прошу взять слово профессора Лысенко Николая Николаевича – директора Научного центра исследований проблем Кавказа, Ближнего и Среднего Востока.

лысенко н.н.

Уважаемые коллеги!

Я бы хотел немножечко подхватить лейтмотив выступления Небренчина Сергея Михайловича, поскольку он обозначил очень важную проблематику, которая как-то обошла наш сегодняшний круглый стол, что, собственно, Россия в этом обострении ситуации вокруг Ирана?

Дело в том, что по тем моим наблюдениям, которые я веду за развитием этой ситуации, как-то меня охватывает, откровенно говоря, очень большое беспокойство именно за нашу страну, потому что, как достаточно тонко и правильно подметил Сергей Михайлович, действительно, если мы послушаем представителей Израиля – это будет консолидированная внятная и четкая позиция, если мы послушаем представителя иранской стороны, мы тоже увидим внятную и четкую позицию. А если мы посмотрим на метания, внешнеполитические конвульсии, которые Россия допускает буквально по всему периметру своих границ, упускает важнейшие пласты историко-культурных связей, делая очевидные политические промахи, я уж не говорю о военной стратегии, которой вообще в нашей стране не существует, то, действительно, перспектива вырисовывается очень печальная.

Она печальна в том аспекте, что, по существу, Россия сейчас руководствуется такой народной поговоркой, что оптимисты у нас учат английский, пессимисты учат китайский, а реалисты изучают стрельбу из автомата Калашникова. В таком, откровенно говоря, идеологически районированном состоянии огромная евразийская держава, какой является Россия, не может существовать.

Я недавно смотрел по Интернету выступления Хазина, известного экономиста из Сибири, он подобную же обстановку видит и в экономической области. Россия на сегодняшний день не понимает, кем она хочет стать, то ли она хочет стать Западом, и тогда нужно становиться в фарватер западных стран и покорно выполнять волю мирового сообщества, под которым понимаются Соединенные Штаты и его сателлиты. То ли она хочет собственную национальную стратегию выработать, но тогда не уйти от определения – что такое национальная идея, в стране, где 85% русского населения, а о русских национальных интересах в этой стране не принято вообще даже говорить, не только их учитывать. То ли она хочет стать Востоком, и в таком случае она должна становиться сателлитом Ирана и всемерно помогать Ирану стать, действительно, новой региональной супердержавой, поскольку, пожалуй, только Иран имеет исторический опыт цивилизованного обращения с теми народами, которые проживают на территории Ирана, вне зависимости от их национальной принадлежности и вне даже зависимости от их религии.

То есть аспект такого районированного, скажем, идеологического содержания, который демонстрирует и наш МИД, и наше Правительство и, не побоюсь сказать, наш Президент, поскольку иначе нельзя оценить последние действия нашего Президента в Соединенных Штатах, когда в угоду корпорации «Боинг», в угоду Соединенным Штатам фактически была похоронена последняя идея на возрождение российского авиационного комплекса, я имею в виду покупку самолетов «Боинг», производство их составляющих в нашей стране и т.д. Это – конец, надо четко понимать, авиационной промышленности, как таковой.

То есть, в этих условиях, конечно же, мы, представители интеллигенции, должны озадачиться и, может быть, имеющимися ресурсами, которые есть, вероятно, у каждого, стремиться к тому, чтобы в стране, по крайней мере, в России, в нашей стране изменился именно фон выработки решений. Потому что сейчас страна живет по ситуации, когда народ сам по себе, Правительство само по себе, а внешнеполитическая линия развивается в сторону – куда кривая вывезет. Этот аспект внешнеполитических действий России, на мой взгляд, чрезвычайно актуален. И стратегическая линия России, на мой взгляд, в отношении, в том числе, и иранской проблема, должна быть более выверена и более взвешена с учетом национальных интересов именно нашей страны.

бабурин с.н.

Спасибо, Николай Николаевич. К сожалению, во многом должен солидаризироваться, потому что я по политическим приглашениям был сейчас в Киргизии, встречался с руководителями нескольких политических партий Киргизии, накануне их предстоящих парламентских выборов. И когда я стал высказывать определенные критические суждения в отношении тех или других позиций своих собеседников, то руководитель одной из партий очень четко сказал, что г-н Бабурин, у нас есть два великих соседа. Один мыслит категорией – 100 лет, он никуда не спешит, он работает веками и на века. Россию мы тоже считаем великой, мы вообще как бы пророссийские, но ведь вы все время думаете о сегодняшнем дне, вы даже о завтрашнем не думаете. Это цитата: «Вы нам скажите – чего Вы от нас хотите? Чего Вы хотите у нас после выборов 10 октября? Вы скажите, какой Россия сама хочет стать, и что Вы от нас хотите?». И мне трудно было возразить. Они говорят: нет, Сергей Николаевич, Вашу личную точку зрения мы знаем, а официальную.

шамба т.м.

Сергей Николаевич, рекламную паузу на одну минуту. Я хотел бы нашему гостю Мохаммеду Шоджаи подарить эту книжку об Абхазии, чтобы он знал историю Абхазии, и он поймет какие глубинные связи между Персией и Абхазией существовали.

бабурин с.н.

Мы будем надеяться, что Иран признает Абхазию, а за ним последует Израиль. (Аплодисменты).

шамба т.м.

Вот еще один фотоальбом, «Земля Бога» называется, хотел бы вручить нашему ведущему, ректору Университета Сергею Николаевичу Бабурину. (Аплодисменты).

Я хотел бы вручить такой же фотоальбом нашему брату и другу г-ну Рою, который здесь присутствовал, вы видите, он за весь сионистский народ нес ответственность, я думаю, он достойно это выдержал. Я хочу вручить Вам этот фотоальбом об Абхазии. (Аплодисменты).

Хочу сказать, что в Абхазии абхазская еврейская община существует с VI века н.э. До сих пор она функционирует, приезжайте в гости, все посмотрите. Во время войны Израиль был первым государством, который подогнал свои пароходы и все евреи, желавших выехать их зоны войны, были вывезены. Единственная страна, которая позаботилась о своих гражданах.

бабурин с.н.

Уважаемые коллеги!

Мы выходим уже на завершающий круг. Я хочу приветствовать Никифорова Алексея Леонидовича – советника Секретариата Организации Договора о коллективной безопасности, но именно не просто предоставить слово, а приветствовать, потому что в прошлом веке он принимал меня, как Чрезвычайный и Полномочный Посол Российской Федерации в одном из близких государств, и мы с ним серьезные политические акции делали тогда, чтобы укреплять наше межгосударственное сотрудничество. Поэтому, Алексей Леонидович, я очень рад Вас видеть в нашем Университете. Пожалуйста, Вам слово.

никифоров а.л.

Уважаемый Сергей Николаевич! Спасибо большое за приглашение. Я очень рад быть здесь у Вас, с удовольствием пришел. Хочу Вас поблагодарить также за это любезное приветствие.

В продолжение этой небольшой «рекламной паузы», хочу отвлечь ваше внимание от горячих проблем, сказать несколько слов об отношении нашей организации – Организации Договора о коллективной безопасности к Ирану. Дело в том, что мы рассматриваем Иран, как очень близкого соседа, страну, которая имеет большое влияние в регионе, не входит в военные союзы, но в то же время участвует в дружественной нам организации ШОС. У Ирана особые родственные, я бы сказал, связи с Таджикистаном. У него очень хорошее практическое сотрудничество с Ираном и, конечно, с другими государствами – членами нашей Организации.

У нас, я бы выделил, есть с Ираном три общие важные точки, проблемные иногда точки, но важные направления сотрудничества. Первая – это Каспий. Крайне важно, что мы вместе с иранскими коллегами выступаем за то, чтобы на Каспии был мир, чтобы Каспий использовался только в мирных целях, и все вопросы там решались исключительно мирным путем. В Декларации прикаспийских государств в 2007 г. было специально отмечено, и я думаю, что это очень важно, особенно сейчас для Ирана, что стороны ни при каких обстоятельствах не позволят другим государствам использовать свою территорию для совершения агрессии, либо других военных действий против любой из сторон.

К сожалению, нам никак не удается прийти к согласию относительно проекта Конвенции о правовом статусе Каспия, о разделении этой акватории. Хотелось, чтобы это произошло потому, что, по существу, это дает лазейку для чужаков, для внерегиональных структур влезть в это пространство. И, во-вторых, у нас, к сожалению, нет записи о категорическом недопущении флотов и других военных судов других государств в акваторию Каспия. Считаю, что Иран, если бы он был более конструктивно настроен в отношении этой Конвенции и не настаивал, по-прежнему, на том, чтобы обязательно 20% акватории отошло к нему, это потому что позиция прошлого века. Также мы могли бы сказать, что нам отдайте 80% и ни для какой другой страны прикаспийской не будет тогда другой воды. Если бы он проявил конструктивность и скорость в принятии решений, мы могли бы полностью решить этот вопрос.

Вторая общая тема – это борьба с терроризмом, и это очень важно, потому что, как вы знаете, Иран неоднократно обвиняли другие стороны. Это борьба не только с терроризмом, но и борьба с экстремизмом. У нас даже специально в Декларации записано, именно четко фиксируется, что терроризм не должен и не может ассоциироваться с какой-либо религией, с какой-либо цивилизацией, этнической группой. Плюс, прямо скажу, что страны, государства – члены ОДКБ никогда не имели и не имеют претензий к Ирану относительно какой-либо поддержки террористов или экстремистских проявлений в наших странах. Более того, вы знаете, что Иран сыграл конструктивную роль, когда решался вопрос об урегулировании в Таджикистане. Мы приветствуем и те усилия Ирана, которые он предпринимает вместе с другими странами, которые тоже борются против терроризма и экстремизма.

Например, недавно совместное коммюнике заместителей министров иностранных дел Ирана и Индии 6 августа, где прямо говорится об общем стремлении противостоять угрозе Талибана в Афганистане. Мы с пониманием относимся и к другим усилиям Ирана в этом направлении, вообще к усилиям по укреплению региональной безопасности, о чем говорилось, например, на недавнем саммите трех персоязычных государств в Тегеране в начале августа. Но вот сообщения СМИ относительно того, что, якобы, Президент Ирана предложил своим коллегам из Афганистана и Таджикистана создать аналог НАТО, как только силы НАТО уйдут из Афганистана, вызывают у нас вопросы. Нам представляется, что фрагментация усилий государств, которые борются против терроризма, вероятно, ни к чему.

И еще одно направление, это, конечно, о чем очень много говорилось здесь, это проблема разоружения и безопасности в регионе. Мы поддерживаем инициативы Туркмении по вопросам разоружения и безопасности в Каспийском регионе и Центральной Азии. Как вы знаете, не так давно был заключен договор о зоне, свободной от ядерного оружия в Центральной Азии. Нам бы очень хотелось, чтобы Иран активно поддержал этот договор, и в частности, скажем на сегодняшней сессии Генеральной ассамблеи выступил в поддержку этого договора, и особенно с требованиями к западным государствам, ядерным державам – подписать соответствующий протокол о гарантиях.

Что касается темы, которая здесь обсуждалась. В Декларации Совета коллективной безопасности наши государства, члены высказались за скорейшее урегулирование ситуации вокруг Ирана посредством проведения переговоров по всем вопросам, которые касаются ядерной программы и других. Мы признаем, и это тоже сказано там, право Ирана на развитие мирной ядерной энергетики, в соответствии с Договором ДНЯО, и призываем все стороны проявить конструктивность в подходе на этих переговорах.

Для нас в ОДКБ особенно важно, чтобы МАГАТЭ и мировое сообщество не имели сейчас претензий и замечаний к Ирану по поводу его ядерной программы. И мы считаем, что это особенно императивно сейчас после запуска Бушера.

Два слова по поводу того, что говорилось здесь. Я, естественно, не могу говорить от лица всей Организации, но просто хотел бы сказать два момента. Первый – вопрос не в том, что ядерное распространение неизбежно. Да, вполне вероятно, это так. Опыт показывает, что это так. Но вопрос в том, что его можно и нужно замедлить, потому что в ряде высказываний звучало так, будто бы нам все равно. Нам не все равно. Я имею в виду, прежде всего, конечно, интересы Российской Федерации. И я считаю, что задача МИД и других наших ведомств – постараться действовать творчески с тем, чтобы замедлить этот процесс. И линия российского руководства в этом смысле весьма оправдана.

Что касается нашей Организации, то поскольку это военно-политическая организация, мы не можем исключать вероятности удара по Ирану. Больше того, есть достаточно много моментов, несмотря на все совершенно справедливые приведенные здесь аргументы и факты, которые свидетельствуют о том, что, к сожалению, такие проработки есть. Более того, есть момент, который следует принимать во внимание. Если бы Соединенные Штаты были бы сами по себе, вероятно, они могли бы набраться смелости и проигнорировать появление ядерного оружия у Ирана, Египта и Саудовской Аравии. Но, поскольку речь идет о тесной спайке Соединенных Штатов и Израиля, эта толерантность исключена. Спасибо.

бабурин с.н.

Спасибо, Алексей Леонидович. Не очень Вы нас успокоили.

Я прошу взять слово Зигмунда Антоновича Станкевича – главного редактора журнала «Кавказские научные записки», доктора юридических наук, профессора.

станкевич з.а.

Спасибо большое, Сергей Николаевич.

Я хотел бы, прежде всего, приветствовать всех участников сегодняшнего круглого стола с этим знаменательным событием. Скажу откровенно, те, кто знаком с парламентской практикой, это – нормальные парламентские слушания по этой проблеме. Такой формат получился, и с этим я поздравляю Университет, Сергей Николаевич, Вас и все руководство, организаторов.

Хочу сказать, что материалы круглого стола будут опубликованы в этом журнале. Это – новый журнал, правда, он обозначен, как научный, но, конечно, он шире, чем научный, поскольку вы видите, тут снимок из космоса, но, наверное, тут не совсем только один Кавказ виден, поэтому проблемы более широкого плана здесь будут. И, конечно же, мы самым достойным, самым уважительным образом будем обрабатывать материалы сегодняшних слушаний и будем их здесь публиковать максимально полно.

Теперь позвольте мне буквально пару слов сказать, высказать свое мнение по поводу обсуждавшейся темы. Я разделяю мнение тех в этом зале и за пределами этого зала, которые считают, что хотя развал Советского Союза закончился в декабре 1991 года, постсоветское пространство продолжает распадаться, и оно будет распадаться до тех пор, пока Россия не определится со своей новой ролью в этом пространстве. Как только Россия четко скажет, Сергей Николаевич, на любом уровне, кем она является, какие ее стратегические национальные интересы, какие ее интересы в этих регионах, которые раньше составляли Советский Союз, и по периметру этих границ, тогда этот процесс начнет тормозиться и, может быть, он завершится.

Что значит новая роль? Это какая роль? Тут уже говорилось, что нередко происходят метания, то ли экономика впереди, а уже политика затем подстегнута, то ли еще какие-то факторы, но нет какого-то комплексного единого подхода.

Я думаю, что этот фактор очень важен и в контексте той проблемы, которую мы сегодня обсуждали, это связь ситуации вокруг Ирана, потому, что Советский Союз играл важную стабилизирующую роль в мире. И, я думаю, что и Россия должна играть свою особую роль и на бывшем советском пространстве, и в этом регионе. Спасибо.

бабурин с.н.

Спасибо, Зигмунд Антонович.

Я прошу несколько слов сказать Зарифулина Павла Вячеславовича – председатель Московского Евразийского Клуба.

зарифулин п.в.

Спасибо, Сергей Николаевич. Прекрасная конференция, возможность увидеть иранских друзей здесь. Основной вопрос, как мне представляется в этой теме, связан с идентичностью, идентичностью геополитической, идентичностью государства, народа, цивилизации. Мне вспоминается 2002 год и огромное давление на Президента Путина в Братиславе, которое оказал Джордж Буш-младший с предложением тогда, по итогам этих событий 2001 года, перевести ядерное оружие России под совместное управление Соединенных Штатов и Российской Федерации. В это время в Москве шли пресс-конференции, в том числе Глеб Олегович Павловский выступал с поддержкой такого рода идей, т.е. были мобилизованы все возможные информационные ресурсы, и тогда Владимир Владимирович, условно говоря, можно назвать это – «не прогнулся» и отстоял геополитический суверенитет России, сказал, что ядерное оружие мы будем как-нибудь худо-бедно контролировать свое сами, потому что это геополитический суверенитет, который отстаивает, закрывает идентичность нашей страны, как самостоятельной цивилизации.

Тема ядерного оружия и тема, связанная с ней, суверенитета и есть суверенитет при коррозии этого термина, этого слова в современном мире. Ядерная бомба Пакистана воспринимается как ядерная бомба всего исламского мира, т.е. Пакистан не сам по себе имеет ядерную бомбу, он несет марку исламской идеологии. Мы знаем, как отказавшаяся от ядерной бомбы Южноафриканская Республика, ее бурская власть, немедленно потеряла и власть в Южноафриканской Республике и суверенитет своей страны, а сегодня мы видим, на самом деле, бегство белого населения из Южной Африки, и мы видим, как напрямую связано понятие ядерного оружия с таким понятием, как суверенитет и идентичность нации, идентичность цивилизации.

В этом плане вопрос, иметь или не иметь Ирану ядерную бомбу, мне кажется, должен решаться совершенно положительно. Всегда считаю, что суверенитет Ирана – этой древней цивилизации – должен отстаиваться именно таким образом. Идентичность Ирана, неповторимая культура Ирана должна иметь свое внятное суверенное определение. Поэтому вопрос о том, иметь или не иметь Ирану современный атом, иметь или не иметь ему свое ядерное оружие? Конечно, иметь.

Я думаю, все страхи западного и мирового сообщества, связанные с атомной программой Ирана, вызваны одним – Иран показывает альтернативный вид развития относительно глобализации. Весь мир находится в глобализации, а Иран не находится в глобализации. Это связано с идеологией 70-х годов, когда возникли идеи исламской революции, тогда был озвучен прекрасный тезис великолепным иранским философом Али Шариати «модернизация без вестернизации», который, раз мы опять занялись модернизацией, неплохо бы применить и к нашей стране. То есть, берем западные достижения технические, технологические, информационные, но строим все на основании своей традиции, своей культуры, своего представления о том, что нам делать в этом мире.

И сегодня такая политика показывает, что Иран добился своего. Бывая в Иране, видишь прекрасные, великолепные дороги, совершенно современную страну, огромное количество жидкокристаллических экранов всюду, но, тем не менее, везде очень строго в быту, в одежде, в культуре, и строгость эта не какая-то нарочитая, а идущая от самих иранцев, от самой иранской культуры, от самой иранской традиции. Совершенно невероятная для современного мира модель организации общества, фактически теократия, правление «вилайет-факих», правление богослова сегодня показывает, что Иран, в принципе, совершенно уверенно, самодостаточно, солипсично, не взирая ни на какое внешнее сопротивление, отстаивает свою культуру и добился в этом прекрасных успехов. Это обращение ко всем другим странам мира, что это возможно, что не бывает глобализации только по одному лекалу американскому, западноевропейскому, бывает и что-то другое, если просто делать свое, невзирая ни на что и ни на какие команды.

В этом плане, конечно, этот опыт нуждается в самом тщательном изучении, и это очень благородная позиция общества, которое не сдает свои ценности, дает уроки и для нашей страны. Именно поэтому я прекрасно понимаю западное общество, которое в свое время, еще в XVIII-XIX вв. отказалось от религии, от традиций, благодаря этому совершило огромный технологический рывок, а все остальное запихнуло, как сейчас модно говорить, в свое бессознательное, в коллективное бессознательное западной цивилизации. И получается – почему у Ирана, с точки зрения Запада, не должно быть ядерной бомбы? Потому, что – как же это так, они не пошли по нашему пути, но добились очень много в этом направлении. Поэтому, с точки зрения западной психологии, Иран, конечно, это – черная дыра для них, которая стучится просто в дверь западной цивилизации и говорит, что может быть что-то другое, и это отвергнутая Западом своя культура и своя традиция, своя религия.

Именно поэтому вижу в деятельности иранского общества огромные перспективы. Они показывают нам, что, не отказываясь от своей культуры, от своей традиции, можно жить, существовать и отстаивать свое достоинство. В этом плане иранский суверенитет должен чем-то подкрепляться. Я советую, коллеги, вам, хотя вы в моих советах совершенно не нуждаетесь, не обращать ни на кого внимания и просто построить свою ядерную бомбу. К тому же, по информации ряда источников, она у вас есть.

Blog

Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования «российский государственный торгово-экономический университет»