Geum.ru

Военно-научное общество культурный центр Вооружённых Сил Российской Федерации память

Вид материалаДокументы
О ТЕХ, КТО КОВАЛ НАШУ ПОБЕДУ ЕЩЁ В СУРОВОМ 1941 году
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   22

О ТЕХ, КТО КОВАЛ НАШУ ПОБЕДУ

ЕЩЁ В СУРОВОМ 1941 году




Мое детство прошло в одной из Смоленских деревень. Рос, учился, был пионером, помогал родителям по хозяйству, учитывая, что нас в семье было семеро детей и восьмой – воспитанник.

Лето 1941 г. было сухим и жарким. Болота, в которых тонули не только лошади, но и люди, подсохли так, что по ним спокойно прошла немецкая бронетехника.

Наша семья была почти в сборе, отсутствовал старший брат Григорий – живший с семьёй под городом Батурином Смоленской области.

22 июня развеяло все наши планы и желания. Как только по радио ВМ. Молотов объявил о нападении фашистской Германии на нашу страну, брат Павел, участник финской кампании и недавно демобилизованный, убыл на призывной пункт в город Белый. На второй день отец уехал провожать на фронт старшего брата Григория. Он был белобилетник, имел детей: годовалого и трехлетнего возраста, но всё-таки добровольно ушёл на фронт, был трижды ранен и погиб в декабре 1942 г. под Старой Русой, где фашисты выбирались из "мешка".

Так тогда воспитывали нас партия и правительство, советская власть. Советские люди не по принуждению, как об этом болтают лжедемократы, а осмысленно не представляли свою судьбу без судьбы страны.

Для семьи начались прифронтовые будни, огонь войны подошёл и пожирал города и поля Смоленщины. Среди населения паники, различного рода слухов не наблюдалось. Люди работали на полях, не зная, что всё это скоро поглотит война. Мы с надеждой смотрели на бойцов, прибывающих на фронт Сибирских дивизий, хорошо экипированных и готовых к бою. В деревне из коммунистов и комсомольцев был создан истребительный батальон, бойцы которого ночью несли охрану, помогали вылавливать немецких лазутчиков, а их хватало. Ночи озарялись выстрелами и всполохами огня, выпускаемого из ракетниц.

В первых числах июня фашисты прорвались к городам Белому и Батурину. Фронт находился в двадцати километрах, и тогда отец решился на эвакуацию. Первый раз в эвакуацию мы доехали лишь к Сычёвке и в течение двух недель жили в лесу. Немцев отогнали от Белого, и мы вернулись домой, думая – навсегда.

Лето было жарким, а ночи – тревожными. Как только начинало темнеть, слышался гул фашистской армады. Сотни фашистских самолётов пролетали над деревней курсом на Москву. Иные сбрасывали бомбы, ещё не долетев. Приходилось сидеть в ожидании: минует бомбёжка или нет. Под утро снова нарастал гул. Это фашистские лётчики возвращались обратно. Бомбёжки в прифронтовой полосе стали постоянным явлением. С болью и тревогой мы наблюдали шествие мимо деревни сотен людей на подводах и пешком, спешно уходящих от надвигающегося фронта. Особенно жалко было малых детей, измождённых, изнывающих от жары, терпящих наравне со взрослыми все невзгоды.

Мы, деревенские ребята, когда не были заняты по хозяйству, охотно вступали в общение с бойцами, которые проезжали мимо, а иногда останавливались на несколько дней. Особенно поразил нас случай расстрела дезертира на кладбище в с. Пышково. Было жутко смотреть, но считали, что это – справедливый приговор.

Нас очень печалило отсутствие вестей от братьев, а они, как узнали потом, сражались здесь же, на Смоленской земле. Старший брат Григорий – рядовым пехотного полка, брат Павел – комиссаром артдивизиона, который прикрывал Соловецкую переправу наших отступающих войск под Смоленском, дрался в составе 100-й стрелковой (первой гвардейской) дивизии под Ельней, а затем на Волховском и Ленинградском фронтах. К сожалению, его так же давно нет в живых.

Но не все спешили на фронт. Около нашего дома загнали под большие липы танк, чтобы его не было видно сверху. Ремонт танка шёл больше месяца, а экипаж спокойно загорал и хорошо питался. Уже убегая от немцев, в Городке Тверской области нам попались два лётчика, которые были сбиты в июле под Киевом и на полуторке искали свою часть до октября. Перед переправой через Волгу мы увидели группу бойцов, человек пятнадцать, которые спокойно смотрели на уходящих за Волгу. Отец не утерпел и задал им вопрос, почему они не уходят. И в ответ услышал: "А мы не торопимся, для нас война окончена". Было бы интересно знать, как изменилось их мнение после плена.

2 октября немцы прорвали наш фронт под Батуриным. Войска с Бельского направления стали перебрасывать под Батурин, а под Конютиным так и остались стоять резервные части. Фашисты воспользовались оплошностью командования и ослаблением Бельского участка, перешли в наступление, и начался разгром сил Западного фронта.

Нашей семье снова пришлось испытать горечь ухода из родных мест. Шли вместе с отступающими частями под непрерывными бомбёжками, Наглость фашистских лётчиков и безнаказанность доходили до беспредела. Летали, почти задевая верхушки деревьев, и ясно видели, где бойцы, а где беженцы, но продолжали хладнокровно убивать всех подряд. Иногда дело доходило до того, что хотелось лечь и больше не вставать. Проходило некоторое время, и снова вставали и брели по лужам грязи.

Примерно 11 октября мы пришли в Хлебниково подо Ржевом. Там работали в школе мои сёстры Анна и Шура Стефановы. Только мы расположились и стали готовить поесть, как в квартиру вошли несколько командиров. В бурке и папахе выделялся один из них. Они попросили разрешения отдохнуть и переночевать, Сёстры и отец, старый солдат, пригласили их к столу. За чаем завязался разговор. Командир в бурке сказал, что он – Лев Доватор. С ним работники штаба Кавгруппы. Кавгруппа больше месяца совершала рейды по тылам противника в Белоруссии и Смоленщине, громя немецкие гарнизоны и штабы. Рассказывали с ненавистью к фашистам за сожжённые ими населённые пункты, за издевательства над советскими людьми. Сейчас группа, по приказу, отходит к Москве. Бойцы группы были бодры, хотя прошли сотни километров с боями. Отец сказал, что мы стараемся оторваться от немцев, почти две недели следуя с отступающими частями, а нас одиннадцать человек.

Утром, прощаясь, Лев Доватор посоветовал отцу быстрее уходить, так как разведка донесла, что немцы в 7–8 километрах, и предложил принять Анну и Шуру в Кавгруппу. На прощание сказал, что так для нас будет лучше. Потом сёстры рассказывали, как с боями отходила Кавгруппа к Москве. И по решению Верховного командования прикрывала Москву на Волоколамском направлении. В тяжёлых боях казаки много раз переходили в контратаки, сковывая продвижение немцев. В первых рядах контратакующих часто видели и фигуру Льва Доватора. Так он и погиб под станцией Крюково, возглавляя одну из многих контратак. Узнав о его смерти, бойцы Кавгруппы ещё с большим ожесточением громили врага, мстя за гибель своего отважного командира.

Лев Доватор очень любил своих детей и жену. В перерыве между боями семья навестила его под Крюковым. Больше живым они его не видели. Мне не раз приходилось встречаться с бывшими воинами 2-го гвардейского кавалерийского корпуса. Все они всегда отзывались о генерале Доваторе, как отважном, кристально чистом, профессионально подготовленном командире, который не только геройски воевал, но и умел беречь личный состав.

Как этих качеств не достаёт многим генералам Российской Армии. Среди них много "паркетных" генералов, а поле боя – Арбатский округ. Заботятся не о нуждах и боеспособности армии, а о личном благополучии и постройке дач. Об этом часто напоминают публикации в газетах.

Так сёстры в составе Кавгруппы, а затем 2-го гвардейского кавалерийского корпуса участвовали в боях под Москвой и дошли до Померании. Старшая сестра, Анна, умерла в 1969 году. Младшая, несмотря на 78 лет, проживает в Калинграде (областном) и растит правнуков, но всегда добром вспоминает решение Льва Доватора, хотя за четыре года многое пришлось пережить и увидеть.

В послевоенный период заслуги генерала Л.Доватора, отдавшего свою жизнь, чтобы защитить страну и Москву, погибшего под Крюковом, чтить стали меньше, но в живых его супруга – вдова Елена Лавреньевна, ей сейчас 96 лет; живы его дети – Александр Львович и Маргарита Львовна. Семья Доватора нуждается не только в моральной, но и в материальной поддержке. Было бы хорошо, если бы правительство Москвы в канун 60-летия нападения фашистов на страну и 60-летия разгрома немцев под Москвой не забыло о тех, кто своей кровью и жизнью ковал эту победу.


Полковник В.В. Куликовский,

заслуженный работник культуры РСФСР