По просьбе Иосифа Виссарионовича 5 октября, глубокой ночью, я выехал на юг, в сторону фронта
| Вид материала | Документы |
- А это был особый план спасение Израиля от грядущего голода, б так Бог формировал характер, 353.73kb.
- По эту сторону фронта, 6100.17kb.
- Реферат любаньская операция, 183.78kb.
- То, что развитие как физическое, так и умственное тесно связано с возрастом, понимали, 135.68kb.
- Военно-политическая обстановка в западной сахаре, 168.92kb.
- Махотин Абрам Артемович. Из рассказ, 20.33kb.
- Советского Союза Иосифа Романовича Бумагина предоставляется председателю закон, 25.98kb.
- Герой Советского Союза Евдокимов Григорий Петрович 300 вылетов за линию фронта Проект, 1863.7kb.
- Климов Глава 13 божий народ, 793.69kb.
- Новости день в истории Латвии 24 октября, 65.39kb.
- Галина Александровна, я не критик и еду не спорить, а поздравить Георгия Константиновича с завершением трудного дела. Но кое-что обсудить нужно.
- Поберегите его, я говорю не только как жена, но и как врач.
Такой вот "инструктаж" получен был мною перед самой встречей с Жуковым. Беспокойство Галины Александровны представлялось закономерным, но с другой стороны - кривить душой я не мог. Да Георгий Константинович и сам понял бы мою неискренность, а это подействовало бы на его состояние не лучшим образом. Самое разумное в подобных случаях - побольше шутить. С чего мы и начали. Я с улыбкой поинтересовался, скоро ли его примут в Союз писателей и кем он там будет - рядовым членом или секретарем правления, как его давний знакомый Константин Симонов? Жуков, в свою очередь, посоветовал мне не отставать на этом поприще, чтобы со временем мы вместе возглавили писательскую организацию. Пообещал поделиться накопленным опытом. И действительно, поделился - это уже серьезно. Показал копию заключения на его рукопись: под этим заключением красовались фамилии военных руководителей, занявших при Брежневе самые высокие позиции. Это А. Гречко, А. Епишев, М. Захаров, К. Москаленко. Издание книги Жукова они считали нецелесообразным, утверждая, что он преувеличивает свою роль в истории Великой Отечественной войны, недостаточно показывает роль партии (этакая стандартная ссылка). "Книга может принести вред советскому народу". Вот даже как! Суть была в том, что перечисленные выше военные деятели привыкли уже считать себя выдающимися полководцами, а Жуков не очень-то возвеличивал их.
- Такие вот редуты довелось взламывать, - посетовал Георгий Константинович. - Без потерь не обошлось. Как на фронте: и стратегия нужна, и тактика, и маневр.
Я ответил, что мне, вероятно, предстоят подобные испытания, но я пойду другим путем и попрошу Жукова встретиться с литератором, которому намерен доверить свою исповедь, - это решение уже созрело тогда во мне.
Вернувшаяся с прогулки Галина Александровна вошла в комнату, спросив, не помешает ли, и, удостоверившись, что мы спокойно беседуем, предложила кофе, коньяк и чай. Вопрос о коньяке был адресован только мне, Жуков ограничился чаем, а я не отказался и от коньяка, но без лимона (никогда не нравилось мне это сочетание - коньяк и лимон, тем более с сахаром). И чай был хорош, не очень крепкий, но ароматный, с приятным привкусом. Расслабившись, я не хотел говорить ни о чем спорном, раздражающем, однако Жуков, понимавший, разумеется, что я далеко не со всем согласен в его книге, вернулся к разговору о ней.
- Николай Алексеевич, что-то вы очень щадите меня. Или я, по-вашему, слаб, или книга такая сильная, что и ругнуть не за что? Ведь поругивали, когда читали?
- Случалось.
- И часто?
- Не очень.
- За что конкретно? Хотя бы один пример.
И я высказал свое мнение. Разгром немцев под Москвой - это самое важное свершение второй мировой войны, подорвавшее силу и дух доселе непобедимых гитлеровских армий. Но нельзя рассматривать это великое событие только само по себе. Оно ведь явилось логическим завершением всей предыдущей кампании, хоть и принесшей нам большие потери, но измотавшей силы врага. Сопротивление наших войск и всего народа поставило немцев, с их утратами, на грань катастрофы. А по воспоминаниям Жукова получается вроде бы не совсем так. Откройте книгу. Георгий Константинович сообщает о том, что контрнаступление под Москвой (подчеркиваю, он пишет - контрнаступление, а не контрудары) было якобы запланировано заранее на всех направлениях, что все шло по утвержденному плану. Верховное Главнокомандование и командование Западного фронта заранее подготовили события, стянули войска, наметили сроки. Так в книге у Жукова. Для широкой читательской массы. Но я ведь знал, что почти ничего этого не было. К тому же у меня в кармане лежало несколько помятых страниц, вырванных из статьи Г. К. Жукова "Контрнаступление под Москвой", опубликованной в "Военно-историческом журнале" № 10 за 1968 год. Авторитетный журнал для военных. Цитирую:
"Когда в последних числах ноября и в первые дни декабря мы организовывали сопротивление противнику, а затем применили более активную форму - наносили контрудары, в наших замыслах еще не было четко обоснованного мнения о том, что нами затевается такое грандиозное контрнаступление, каким оно потом оказалось. Первая постановка задач 30 ноября на контрнаступление преследовала хотя и важную, но пока ограниченную цель - отбросить наиболее угрожавшие прорывом к Москве вражеские силы. Глубина ударов намечалась: на севере - до 60 км, на юге - около 100 км. Но уже в ходе контрударов, наносившихся в начале декабря, стало ясно: противник настолько измотан предыдущими сражениями и так обессилен, что не только не может продолжать наступление, но и не в состоянии организовать прочную оборону. И когда и на правом, а особенно на левом крыле нашего фронта противник начал отходить, командование фронта распорядительным порядком стало наращивать силу ударов не только по фронту, но и по глубине. 5-6 декабря контрнаступление стало уже реальностью. Как мне помнится, специального приказа или общей директивы на контрнаступление не отдавалось. Боевые задачи войскам, как ближайшие, так и последующие, ставились последовательно отдельными директивами штаба фронта.
Таким образом, контрнаступление под Москвой не имело резко выраженного начала, как это было, например, под Сталинградом. Оно явилось развитием контрударов. Были усилены удары авиации, введены дополнительно общевойсковые соединения и пр.".
Вот и получилось: в книге - одно, а в статье того же автора нечто иное. Так оно, кстати, и было: контрудар Белова под Каширой, другие контрудары постепенно переросли в общее контрнаступление. И я спросил, чему же верить: аргументированному утверждению в научном журнале или беллетристическим, с "прямой речью", рассуждениям в книге, рассчитанной на массового читателя? Жукову, конечно, не очень приятно было услышать такое.
- Сразу и не скажешь, - огорченно, по-стариковски вздохнул он. - Статья обдуманная, взвешивал каждую мысль... Но потом мне стали известны некоторые документы, некоторые дополнительные факты. Пришлось развить, расширить, уточнить. Что-то вспомнил сам, что-то мне помогли вспомнить. - Это прозвучало не без иронии.
- И все же? Для будущих историков?
- Вот историки пусть и разберутся. А мы дело делали, и вроде бы успешно, если судить по результатам. Мы люди заинтересованные, а историки смотрят со стороны, как мы шли и к чему пришли. Пусть изучают, это их хлеб!