Geum.ru

Криминальная и превентивная

Вид материалаДокументы
В.Ф. Пирожков)
Самооправдание преступного поведения.
Социально-правовые ожидания.
Стигматизация криминальная.
Стигматизация правовая.
Факторы, мотивирующие коррупционное поведение должностных лиц.
Подобный материал:
1   2   3   4

(В.Ф. Пирожков)


Литература: Подлесских Г., Тережонок А. Воры в законе бросок к власти. - М., 1994.: Модестов Н. О мафии – не слова. // Подмосковье 1993. N2.; Пирожков В.Ф. Криминальная психология. - М.,2001

Самооправдание преступного поведения. Оправдание собственного поведения происходит под действием механизмов психической самозащиты, которые снижают, нейтрализуют или вовсе снимают социальный контроль, его барьерное, тормозящее действие.

Изучение личности преступника показало кардинальную важность защитных механизмов, порождаемых адаптивной потребностью и формирующих защитные мотивы, которые подготавливают и побуждают к преступному поведению, а затем ретроспективно оправдывают его. Подвергшись негативным санкциям, личность может избрать путь устранения неблагоприятных последствий своего поведения, идущего вразрез с общепринятой нормой, нейтрализуя социально-правовой контроль посредством включения защитных механизмов.

Говоря о психических механизмах самозащиты, имеется в виду не столько сознательное приискание способов реабилитации себя и своих поступков (что также имеет место), сколько бессознательные или не вполне осознаваемые тенденции самооправдания, формирующие искаженное видение действительности. Эти иллюзорные представления позволяют преступнику противостоять общественным требованиям и санкциям, сохраняя высокую самооценку и минимальный душевный комфорт. Защитные механизмы не следует отождествлять с защитными мотивами: первые порождают вторые, заполняя мотивационный вакуум и создавая различные мотивационные иллюзии. Защитные механизмы могут включаться также при восприятии ситуации, постановке целей, мотивировке своих действий, оценке их результатов и последствий. Механизмы психологической защиты успешно используются преступниками и находят реальное воплощение в конкретных способах самооправдания для защиты своего «Я» от социального и собственного осуждения.

Подавляющее большинство преступников стремятся приуменьшить свою вину, утаить часть неблаговидных поступков, представить себя в более выгодном свете, изобразить жертвой неблагоприятного стечения обстоятельств, исполнителем чужой воли или лицом, действия которого вызваны несправедливыми поступками других людей. Подобная тенденция, порождаемая иногда непроизвольным желанием освободиться от неприятных мыслей, вытеснить их из сознания, накладывает отпечаток на трактовку преступником обстоятельств дела. Происходит своеобразная ретушь действительности: обстоятельства, негативно характеризующие его, опускаются, и значительно больше внимания уделяется деталям, которые хотя бы в малой степени оправдывают, проявляется преувеличение значения одних элементов и преуменьшении других, смещение отдельных фактических обстоятельств по месту, времени и роли участвующих лиц, что якобы делает неприменимыми к данному случаю соответствующие правовые запреты и санкции. Искажение ситуации служит своеобразной формой самооправдания и является предпосылкой формирования противоправной мотивации. Деформированная картина события и условий, в которых оно протекало, сохраняет свое остаточное действие и впоследствии, определяя характер показаний и позиций обвиняемых на следствии и в суде, а также и при ретроспективной оценке в момент исследования.

Самооправдание и защита своего «я» от социального и собственного осуждения проявляется и при объяснении причин и обосновании целей своих действий. Цели, за принятие и реализацию которых человек несет ответственность и которые являются яркой характеристикой личности, в объяснениях обвиняемых нередко носят социально приемлемый и даже социально одобряемый характер. Большинство преступников отрицают сознательный выбор противоправного варианта поведения и стремятся доказать его обусловленность внешними обстоятельствами, а не внутренними причинами, оценить свои действия как обыденные и распространенные, а наказание как незаслуженное и несправедливое.

Разным категориям преступников и разным видам преступного поведения соответствуют специфические способы обоснования и оправдания избранных вариантов поведения, что связано с особенностями их преступной специализации.

Различные формы самооправдания формируют искаженное видение жизни, ситуации, самого себя, принося утешение и облегчение субъекту, но утешение носит иллюзорный характер, ибо житейские проблемы, вызывающие потребность в самоутешении, отнюдь не снимаются. Утешительный самообман является лишь уходом от проблемы, отказом от активных действий, необходимых для социально адекватного их разрешения. Это опасный и для общества, и для личности путь, ибо способствует решению конфликтов между желаемым и должным в пользу преступного поведения, мешает преступнику извлечь для себя уроки и сделать конструктивные выводы об изменении линии собственного поведения.

Задача профилактики преступлений и рецидива предполагает: разрушение иллюзорного мира, возникшего в сознании преступника под действием этих защитных механизмов, выработку адекватной оценки криминальной ситуации и роли каждого участвующего в ней лица, осознания собственной вины.

(Г.Х. Ефремова, А.Р. Ратинов)

Литература: Личность преступника как объект психологического исследования. - М., 1979; Ратинов А.Р., Ефремова Г.Х. Правовая психология и преступное поведение. - Красноярск, 1988.

Социально-правовые ожидания. Важнейшие элементы индивидуального и общественного правосознания, связанные с представлениями о возможностях реализации законных прав, свобод и интересов человека, о реальном исполнении в государстве и обществе правовых норм, регулирующих те или иные сферы правоотношений. СПО охватывают различные сферы правоотношений конкретного человека как субъекта правового поведения и общности людей. Как важнейшая составляющая общественного правосознания они представляют собой социально-психологический феномен определенной социальной группы, коллектива, региональной общности людей (населения региона) и общества в целом.

В содержательном плане такие ожидания выражают представления, мнение о возможности удовлетворения законным путем потребностей в сферах материального обеспечения жизни и социального взаимодействия человека, включая потребности в защите жизни, здоровья, чести и достоинства, в саморазвитии (получении образования, духовном овладении культурными ценностями), в реализации прав и свобод волеизъявления в культурной, духовной, политической жизни и других сферах жизнедеятельности. СПО касаются также представлений о соблюдении в обществе уголовно-правовых и иных законодательных запретов, о реализации мер государственного принуждения, отвечающих правовой системе государства, мер юридической ответственности за нарушения таких запретов. Они охватывают также и представления о возможностях и вероятности избежания такой ответственности в случае совершения противоправных деяний, о состоянии правопорядка в обществе, о распространенности в обществе, социальном окружении как законопослушных, так и правонарушающих форм поведения, об эффективности борьбы с преступностью, и другими правонарушениями, о коррупции в правоохранительных и других органах государственной власти.

СПО формируются на основе собственного опыта человека и усваиваемой им информации. Они могут иметь различную степень сформированности, содержательной определенности (ясности представлений), выражать различную степень уверенности в реализации действующих в правовой системе государства юридических норм. Такие ожидания влияют на формирование личностной приемлемости (или неприятия) правомерных и противоправных способов удовлетворения потребностей и интересов членов общества. В психологическом механизме правового поведения они детерминируют процессы мотивообразования и целеполагания.

(А.Н. Пастушеня)

Литература Ратинов А.Р., Ефремова Г.Х. Правовая психология и преступное поведение. Теория и методология исследования. –Красноярск. 1988.; Пастушеня А.Н. Криминогенная сущность личности преступника: Методология познания и психологическая концепция. – Минск. 1998; Пастушеня А.Н. Криминогенная мотивация и социальная перцепция в преступном поведении // Прикладная юридическая психология…Параграф 3.3;

Стигматизация криминальная. От греч. stigma – укол, пятно. В древней. Греции метка или клеймо на теле раба, затем клеймо-знак, налагаемый на предметы, животных, метка, печать. Клеймение гласно одним субъектом другого вызвано необходимостью зафиксировать его неформальный статус в группе (общности). С. проникла сознательно или бессознательно во все социальные группы. Осознанный ритуальный характер С. носит в криминальных группах. Клеймение в них осуществляется за отступление членов от норм преступного мира. Вербальным средством СК служит неблаговидная, унизительная кличка. По В. Далю – кличка – это клеймо, перенесенное с животного на человека. Деперсонализированного индивида члены группы наделяют оскорбительными кличками, например, «Прыщ», «Бацилла», «Аскарида», «Укор», «Недоделанный» и др. Широко используется криминальная знаковость как средство СК, в частности татуировки. Наиболее распространенные татуировки – «стички», наносимые насильно («нахалки», «позорные»). Так, точки на лице означают: между бровей – «сука», «помойка»; на носу - «доносчик», «стукач»; возле губ - «вафлер» (извращенец); на подбородке - «крыса» (ворующий у своих); на ухе - «пробожился» (не сдерживает данного группе слова); под глазом и на шее – пассивный гомосексуалист. Тоже значение имеют отдельные буквы на подбородке В.О.Р.(человек, удовлетворяющий орально половую потребность партнера). На пальцах наносятся разнообразные перстни. На ягодицах лицам, подвергшимся мужеложству, насильно наносят СК: тарелка и ложка с пробитыми отверстиями; три точки; глаза; мышь, убегающая в анальное отверстие; черт, бросающий уголь лопатой в анальное отверстие и др. За попытки самостоятельно избавиться от средств СК , например татуировок, индивид подвергается криминальным сообществом суровым наказаниям. Попадая в новую криминальную группу, такие лица не проходят прописку в криминальном мире, поскольку их статус не подлежит изменению.

(В.Ф. Пирожков)

Стигматизация правовая. (От лат. stigma - клеймо, метка) – формирование в массовом сознании стереотипа восприятия определенного социального субъекта (личности или группы) как закоренелого правонарушителя вне зависимости от его нынешнего реального поведения. Например, человек, впервые совершивший преступление, в глазах работников ПОО и представителей других социальных групп (например, работодателей) оказывается отмеченным клеймом, стигмой: «преступник» (первичная стигматизация). Начинает работать социально-психологический механизм, который, исходя из факта совершенного преступления, порождает предвзятое отношение к данной личности и устойчивые социальные ожидания противоправных действий с ее стороны (вторичная стигматизация). Возникает представление, что с человеком, на которого наложено клеймо (стигма), можно не церемониться и обращаться так, словно он уже вторично нарушил закон..

Постепенно под воздействием социальных ожиданий сам стигматизированный привыкает воспринимать себя «закоренелым преступником» и вести себя в соответствии с навязанной ему ролью. Принятие человеком стигматизированной идентификации связано с тем насколько часто, как долго и с какой интенсивностью окружающие навязывали ему противоправную идентичность, а также его способностью оказывать сопротивление нормативно-ролевым ожиданиям и стереотипам общества.

У людей, отмеченных подобного рода «клеймом», затрудняются нормальные взаимоотношения с окружающими: семьей, работниками государственного аппарата, работодателями, сотрудниками правоохранительных органов и т.п. У них часто проявляется такой защитный механизм личности как деперсонализация, оправдывающий в собственных глазах свои противоправные действия тем, что все совершают те или иные правонарушения.

Стигматизация является самостоятельным механизмом криминализации общества, так как формирует предвзятое отношение к людям, тем самым провоцируя их на совершение новых преступлений. В связи этим встает проблема не только исправления личности правонарушителя, но и коррекции общественного сознания в целом и особенно отдельных профессиональных групп, в первую очередь работников правоохранительной сферы.

(И.В Якушев. )

Страх перед преступлением и преступником. Исследования отечественных и зарубежных ученых зависимости между преступностью, отношением к ней и поведением показало, что достаточно распространенной реакцией граждан на ситуации, события, условия, создающие угрозу их жизни и безопасности, является страх перед преступлением и преступником. Установлено, что страх имеет большое мотивационное значение в системе общественных отношений, влияет на социальные, психологические и экономические процессы и настроение людей. Страх оказаться жертвой преступления способен вызвать отчуждение индивида от общества, может привести к ослаблению социальной активности граждан. Он является одним из факторов формирования установки на ригоризм. Под влиянием страха может быть «заблокировано» чувство справедливости. Люди готовы отвергнуть справедливость ради достижения своей безопасности. Страх перед преступлениями и преступниками меняет психологию людей, приводит к увеличению подозрительности и недоверию друг к другу, к отказу от обращения в правоохранительные органы за помощью. Установлено, что страхи и жестокость – взаимосвязанные и взаимообуслвливающие факторы. Выявлены наиболее типичные реакции на страх перед преступником, к их числу относятся: а) стремление избегать ситуации, опасные с точки зрения потенциальной виктимности, например, избегать опасные зоны или районы города; б) защитное поведение, то есть повышение собственной сопротивляемости возможному преступлению, включающее как защиту дома (например, устройство сигнализации), так и личную самозащиту; в) страховочное поведение, направленное на минимизацию потерь и ущерба от потенциальной виктимизации; г) коммуникативное поведение, то есть обмен информацией с другими людьми; д) коллективное поведение или совместные действия людей, мотивированные страхом перед преступлениями, например, установление контактов между соседями с целью организации дежурства по охране определенной территории; е) поиск информации; выделяются два варианта поведения: во-первых, обращение к различным СМИ, соответствующей литературе, неформальным источникам информации и т.д., во-вторых, активность субъекта, направленная на приобретение или обогащение практического опыта, который может помочь в случае столкновения с реальной опасностью преступного посягательства.

(Г.Х. Ефремова, А.Р. Ратинов)

Литература: Общественное мнение о преступности и мерах борьбы с ней. Сб. научн. трудов. – М., 1977; Г.Х. Ефремова, Г.Ш. Лежава, А.Р. Ратинов, Т.Г. Шавгулидзе. Общественное мнение и преступление. – Тбилиси., 1984.

Факторы, мотивирующие коррупционное поведение должностных лиц. Побуждения к использованию должностных полномочий представителя власти и служебного влияния в целях личного материального обогащения, незаконного получения услуг имущественного характера, льгот и преимуществ, совершения хищений, осуществления протекционизма и непотизма (кумовства). Коррупция, и в особенности ее наиболее опасная форма - взяточничество, носит согласительный характер, каждая из сторон-участников получает свои преимущества от совершения противоправной "сделки", поэтому заинтересована в ее конфиденциальности, что определяет высокую латентность этого вида правонарушений.

Коррупция, также как и преступность, интенсивно увеличивается в период радикальных социально-экономических преобразований в стране. Так, российское общество в результате недостатков широкой приватизации государственной собственности, разрастания теневой экономики и организованной преступности, резкой социально-экономической дифференциации населения, демонтажа систем социальной защиты, воспитания и контроля, распространения либеральной идеологии, низкого уровня жизни сотрудников ПОО оказалось пронизано прочными нитями коррупции. Немалое число государственных и муниципальных служащих, а также иных лиц, осуществляющие управленческую деятельность, избрали извлечение неосновательного обогащения из своего служебного положения в качестве способа адаптации к радикально изменившимся социально-экономическим условиям.

Формирование ёмкого рынка наемного труда и широкий спрос на специалистов в области охранно-детективной деятельности, работы с персоналом и правового обеспечения бизнеса обусловило отток большого числа грамотных специалистов из ПОО. Спешное увеличение численности их персонала в условиях постоянного роста преступности повлияло на снижение качества кадровой селекции в ПОО, что привело к проникновению в них меркантильно и эгоистически ориентированных лиц, обладающих безразличием к традициям и имиджу органа или учреждения, в котором они проходят службу.

Подавляющее большинство населения стало острее ощущать, что оно оказалось лишенным человеческой субъективности и превращено в объект воздействия шокирующего социально-экономического реформирования. Несение правоохранительной службы в условиях ненормированного рабочего времени, перманентных нервно-психических перегрузок при неадекватной оплате, не позволяющей обеспечить удовлетворение даже физиологических потребностей членов семьи, порождает у многих сотрудников пессимистическое сознание, что взаимоотношения уважительного социального партнерства в правоохранительной системе невозможны. Нереальность, - по мнению многих, - законными средствами изменить противостоящую и воспринимаемую как враждебную действительность, и выполнить свою важнейшую социальную роль - кормильца семьи зачастую порождает депрессию либо агрессивность. Такие состояния резко снижают активность оперативно-служебной деятельности, а властные полномочия, специальные средства и оружие, находящиеся в распоряжении сотрудника превращаются в потенциальные источники повышенной общественной опасности. Высокодоступная возможность изменить неблагоприятные обстоятельства нужды и унижения бедностью, устранить фрустрирующий фактор и конвертировать свои властные полномочия в материальные ценности начинает восприниматься частью сотрудников как естественная необходимость, объективно определяемая спецификой современного общества, и со временем формирует завышенные притязания материального характера, коррупционную направленность в оперативно-служебной деятельности. Опасность коррупции увеличивается в результате многочисленных разнообразных действий по ангажированию сотрудников ПОО со стороны организованных преступных групп, лиц, занятых в теневой экономике, а также неассоциированных правонарушителей.

/А.Д. Сафронов/

Литература: Сафронов А.Д. Организационно-правовые аспекты предупреждения коррупции среди сотрудников органов внутренних дел. - М., 1993; Сафронов А.Д. Антикоррупционная устойчивость сотрудника органов внутренних дел. /Актуальные проблемы борьбы с коррупцией и организованной преступностью в сфере экономики .- М., 1995;