8 История изучения средних веков 8 Западного Поволжья

Вид материала

Документы

Содержание Глава 3 Хозяйственное развитие Западного Поволжья и его динамика 1. Сельское хозяйство а. Промыслы б. Земледелие в. Животноводство г. Сельскохозяйственные и промысловые орудия труда VII-VIII века. XIII-XV века.

Подобный материал:

• Г. М. История Средних веков 6 класс/ учебник, 2055.92kb.
• Г. М. История Средних веков 6 класс/ учебник, 5935.28kb.
• В. В. Серов история средних веков программа курса, 692.5kb.
• Планы семинарских занятий по курсу «История средних веков» Петрозаводск, 281.34kb.
• Учебно-методический комплекс по дисциплине «История средних веков» по направлению 050400, 2279.49kb.
• И. В. Ведюшкина История Cредних веков. 6 класс Поурочные рекомендации Пособие для учителя, 3183.47kb.
• История Средних Веков : Сергей Александрович Нефедов История Средних веков Посвящается, 2597.7kb.
• Методика проведения урока. Класс: 6 Название курса: история Средних веков, 200.42kb.
• -, 534.86kb.
• В. А. История Средних веков. Под редакцией А. Чубарьяна. Москва «Просвещение» 2008, 76.43kb.

Глава 3

Хозяйственное развитие Западного Поволжья и его динамика

Изучение различных видов источников позволило ученым перейти к реконструкции исторических событий эпохи средневековья на территории Западного Поволжья (Алихова А.Е. и др., 1959; Финно-угры, 1987; История Чувашской АССР, 1983; История Пензенского края, 1996). Наиболее активно использовались письменные и археологические источники. Причем с каждым годом все большее значение приобретают именно материальные свидетельства прошлого, количество которых неумолимо растет благодаря археологическим исследованиям.

В настоящее время проделана большая работа по обработке археологических источников и созданы многочисленные классификации и типологии различных категорий вещей, которые позволяют проследить их эволюцию и взаимосвязь (см.: Акимов Н.А., Гришаков В.В., 1990; Васильева И.Н., 1993; Гришаков В.В., 1993; Казаков Е.П., 1971; Краснов Ю.А., 1987; Петербургский И.М., 1975 и другие). Благодаря этому появилась возможность рассмотреть динамику развития не только отдельных категорий предметов, но и целых видов, а также отраслей производства. Подобный отраслевой подход позволяет определить уровень технического развития разных отраслей и соотношение между ними, выделить приоритеты в разные периоды существования, установить общие тенденции и характерные черты. Однако для того чтобы детально проследить эту динамику необходимо выявить, прежде всего, хронологические и территориальные особенности этих отраслей. Традиционно же развитие регионов рассматривается через археологические и этнические культуры. Попытки исследования этой динамики через призму культуры приводят, как правило, к противопоставлению одинаковых явлений между собой, либо к неправомерному разрыву общих тенденций, каждая из которых объявляется особенностью отдельных культур.

Однако технический прогресс, диффузия инноваций и социально-экономическое развитие происходят по своим собственным законам, которые редко совпадают с культурными традициями. Использование же отраслевого подхода в изучении материальной культуры позволяет проследить ее самостоятельное развитие внутри и влияние внешних условий других регионов, определить основные закономерности и направления развития, выделить территориальные особенности, которые могут совпадать с культурными, а могут и не совпасть. Поэтому отраслевой принцип дает более реальную картину развития материальной культуры через анализ технической стороны изделий всех уровней (типы, виды, отрасли) и позволяет раскрыть достижения технической, экономической и культурной мысли, которые на наш взгляд и определяли вектор хозяйственного и культурного социального и политического развития. В зависимости от этого осуществлялось движение вперед или наблюдался застой в развитии, причем в разных отраслях темпы этого движения были разными. Фундаментом развития любого общества является в первую очередь достижения в области средств производства, которыми в сельском хозяйстве выступали земля и сельхозугодья, в промышленности – производственные сооружения. В эпоху средневековья в сельском хозяйстве – это пашни, луга, леса и реки, которые давали основные продукты питания, а промышленность была представлена либо домашним производством, либо ремеслом, где средства производства представлены такими производственными сооружениями как печи и мастерские.

Необходимым элементом производства являются средства труда или орудия труда, при помощи которых изготавливали предметы производства. У каждой из этих сфер производства есть свои приемы и достижения, сочетание которых во многом и определяло развитие региона. В свою очередь они также подвержены влиянию культурных традиций и веяниям моды.

В связи с этим мы предполагаем, рассмотреть отдельно эволюцию и достижения таких отраслей как сельское хозяйство, строительство, деревообрабатывающее, металлургическое, гончарное и другие производящие сферы, а также торговли. Для определения технического, технологического и культурного уровня развития необходимо рассмотреть все элементы производства по отдельности. Это позволит в свою очередь выделить как местные традиции, так и общие достижения, а также их взаимосвязь.

При изучении сельского хозяйства рассматривается, прежде всего, развитие промыслов, земледелия и животноводства, а также достижения в области производства сельскохозяйственных орудий труда.

При изучении ремесла приходится учитывать, что в эпоху средневековья происходит переход от домашнего кустарного производства к товарному ремеслу, что довольно точно фиксируется археологическими материалами. Потому помимо определения достижений в ремесленной сфере необходимо проследить пути и формы этого перехода, а также динамику превращение территориальных особенностей либо в культурные традиции, либо в государственные, или их исчезновение под влиянием внешних и внутренних факторов.

1. Сельское хозяйство

На протяжении всего средневековья экономика региона была тесным образом связана с природной средой. Это проявлялось, прежде всего, в развитии сельского хозяйства (земледелие и животноводство) и промыслов, хотя они и не были единственным источником доходов. На первом этапе в середине I тыс. н.э. ведущая роль принадлежала промыслам, в начале II тыс. на первый план стало выходить земледелие и животноводство, а следом мощное развитие получили ремесла, часть которых стала обеспечивать село более высококачественными орудиями труда и перерабатывать сельскохозяйственную продукцию в больших объемах. Свой отпечаток на темпы и направления развития в сельском хозяйстве накладывали процессы миграции населения и транзитная торговля.

Сразу же необходимо отметить, что Западное Поволжье входит в зону рискованного земледелия, поэтому при низкой аграрной технике часто случались неурожаи и голод. Об этом, в частности, свидетельствуют русские летописи, описывающие голод 1024, 1229 годов во Владимиро-Суздальских землях (ПСРЛ, Т.10. С.86, Т.15. С.144). В то же время в разных частях региона существовали разные возможности для развития земледелия и животноводства. Особенности природной среды во многом определяли пути и формы развития сельского хозяйства (рис.5). На востоке и юге региона, в зоне черноземов, были благоприятные условия для развития стабильного и высокодоходного земледелия. Лесные районы способствовали развитию промыслов: охота, рыболовство, бортничество. Степные территории были удобны для пастушеского скотоводства. Все это предопределило большое многообразие сельскохозяйственной деятельности. При этом на разных территориях формирование особенностей сельского хозяйства шло по-разному.

Исходя из природных условий наиболее характерными были следующие типы хозяйства.

а. Промыслы

Самым распространенным занятием на протяжении почти всего средневековья были промыслы. Среди них в Западном Поволжье преобладала охота на пушных зверей и сбор меда. О составе пушной дичи может свидетельствовать тот факт, что до сих пор в лесах региона водятся лисицы, куницы, горностаи, белки, барсуки, хорьки, а в поймах – бобры и выхухоль. Помимо пушных зверей охотились на лосей и медведей, которые до недавнего времени часто встречались в местных лесах.

Об этом свидетельствуют, обнаруженные на именьковских памятниках Среднего Посурья, кости медведя, кабана, бобра, зайца, лося, а также рыбы (Степанов П.Д., 1967. С.23).

Довольно разнообразными были и дикие животные, на которых охотились жители именьковских поселений на Волге, но и там главной дичью были лось и медведь. Помимо этого часто встречаются останки рыбы, которую ловили в Волге и на ее притоках – от маленьких окуней до четырехметровых белуг.

В Примокшанье на Итяковском поселении также встречены кости диких животных и птиц (табл.9, 10) (Голышенков П.П., 1966. С.252), которые вместе с наконечниками стрел свидетельствуют об охотничьем промысле, а кости и чешуя рыб вместе с рыболовными крючками и острогами – о рыболовстве.

В Сурских и Вадинских лесах также издавна водились лисы, волки, горностаи, зайцы, косули, кабаны и птицы (Гурылева Г.М., Рощин В.Е. 1971). О том, что эти виды животных существовали и в средние века свидетельствуют результаты исследования палеозоологов. Так, на Юловском городище в Верхнем Посурье встречаются кости таких диких животных как (табл.3): лось, медведь, заяц, барсук, бобр (Петренко А.Г., 1995. С. 66). Причем если лось и медведь использовались в основном для питания, то остальные для добычи меха. Археологический материал свидетельствует о том, что использовались также рога лосей в косторезном ремесле и кости медведя как амулеты.

Эти леса давали не только мясо и пушнину, но грибы и ягоды, а также мед и воск, куски которого обнаружены на поселениях Верхнего Посурья (Белорыбкин Г.Н., 2001). Там же встречаются и кости крупных рыб. Об их размерах свидетельствуют находки рыбных костей и чешуи (табл.6). Причем преобладали в то время, как показали результаты исследования костных останков рыб Древней Руси и Волжской Булгарии (Древняя Русь, 1985. С.230), рыбы семейства осетровых, сомовых, лососевых и щуковых.

Письменные источники существенно дополняют информацию о животном и растительном мире в эпоху средневековья, а также об основных промыслах. Так аль-Масуди в своей книге от 965 года пишет: «Из страны Буртас вывозят шкуры черных лисиц, представляющие самые лучшие и самые ценные меха. Из них существует несколько видов: бурые и белые, не уступающие в ценности собольему и песцовому. Худший сорт меха – так называемый арабский. Черные лисьи меха не встречаются нигде в мире кроме этой страны [Буртас] и соседних с нею стран» (Караулов Н.А., 1908. С.34). Ал-Бекри (XI век) в разделе о буртасах добавляет, что «Большая часть их деревьев – хелендж и главное их богатство мед и куний мех» (Куник А., Розен В., 1878. С.61-62). Ал-Мукаддаси в своей книге от 985 года описывая товары, вывозимые из Волжской Булгарии, также упоминает меха пушных животных: «Меха: собольи, беличьи, горностаевы, куньи и лесных куниц, лисьи бобровые; зайцы, козьи шкуры» (Хвольсон Д.А., 1869. С.181). Много информации содержится в книге 921-922 гг. Ибн-Фадлана: «Я видел, что змей у них такое множество, что вот на ветке дерева, право же, накрутится десяток их и более… Я видел у них яблоки, отличающиеся большой зеленью и еще большей кислотой… Я не видел в их стране чего-либо в большем количестве, чем деревьев орешника. Право же я видел из него такие леса, что каждый лес имел сорок фарсахов в длину, при такой же ширине» (Ковалевский А.П., 1956).

Из этих же источников мы знаем и о развитии бортничества на территории Западного Поволжья. Тот же Ибн-Фадлан писал: «В их лесах много меда в жилищах пчел, которые они знают и отправляются [к ним] для сбора этого [меда]» (Ковалевский А.П., 1956). В середине XIII века Рубрук добавляет: «В изобилии имеются у них [мордвы] свиньи, мед и воск, драгоценные меха и соколы» (Плано Карпини…, 1997. С.109). Об этом же свидетельствуют находки кусочков воска. Зооморфные украшения также отражают реальную картину окружающего животного мира. (Голубева Л.А., 1979).

О промыслах пишет в XV веке Иосафат Барбаро: «В таком виде они ей (лошади – Г.Б.) поклоняются и приносят в дар соболей, горностаев, белок, лисиц и другие меха… Народ питается больше всего мясом, преимущественно диких животных, и рыбой, которую ловят в здешних реках. Это все, что мы могли рассказать о мокше» (Барбаро, 1971. С.159; Мокшин Н.Ф., 1993. С.16).

О занятии мордвы бортничеством можно судить и по «Слову о погибели Русской земли» середины XIII века: «…буртасы, черемисы, вяда и мордва бортничали на князя великого Володимера…» (Слово о …, 1957. С.253). И хотя все эти сведения относятся к позднему времени, мы можем предполагать, что упомянутые в них промыслы существовали и раньше.

Особенно большое значение охота на пушных зверей приобрела, на наш взгляд в тот период, когда через территорию региона стали проходить международные торговые пути и возникли крупные государства.

Реки и озера к тому же снабжали жителей рыбой. Значительно шире в питании использовалась лесная дичь, а также грибы и ягоды. О том какую роль играли в жизни людей дикие животные, свидетельствуют языческие верования, отражением которых являются зооморфные украшения. Среди них наибольшее распространение имели мифы о водоплавающих птицах (утках). Встречаются следы мифов о медведях.

Анализ мифических, письменных, остеологических, естественнонаучных данных позволяет сделать вывод о том, что животный и растительный мир, снабжавший людей пищей и одеждой, а также сырьем и товарами, во многом сохранился до сих пор. В тоже время исчезли некоторые виды животных, которые пользовались повышенным спросом в питании и торговле, например, медведи, белуги, чернобурые лисы. Наиболее активно развивался пушной промысел и бортничество, особенно в период функционирования волжского и булгаро-киевского торговых путей. За эти товары платили настолько большие деньги, что можно было жить только за счет одного промысла.

б. Земледелие

Важную роль в хозяйстве населения и географии его расселения играло земледелие. В лесной зоне – это была преимущественно подсечно-огневая система. В лесостепи использовали переложную систему (рис.19).

При подсечно-огневой системе пашни располагались, как правило, на склонах рек и оврагов, что обуславливало и местонахождение самого поселения. При такой системе создавался замкнутый цикл, способный обеспечивать все основные нужды человека. На участке с подсеченными деревьями собирали дрова и заготавливали сено. Подсеченные и засохшие на корню деревья (а они сохли в течение 10-15 лет) укладывали ровно на почву, что помогало разрыхлить землю, которая прела под деревьями и разрыхлялась землероями. Затем после того, как деревья сжигали, они выполняли роль удобрения, и участок в течение 5-7 лет использовался под пашню. Для такой пашни, как правило, характерно использование рала или сохи. Лес является составной частью подсечной системы земледелия. Заброшенные участки снова зарастали лесом, и участок снова входил в оборот уже в следующем поколении. Таким образом, постепенно через подсеку проходила вся сельская округа. Окружающая территория оставалась нетронутой и была покрыта дремучими лесами. Как правило, такая система могла существовать очень долго при определенном количестве населения. Если происходило резкое увеличение жителей, то “лишние” уходили из деревни на новый участок и образовывали там выселки, превращавшиеся часто в новую деревню.

В лесостепной зоне более выгодной оказалась переложная система, для которой характерны большие пашни, существовавшие до 30 лет. Это объясняется малочисленностью леса и плодородностью черноземов.

Для более длительного использования пашни необходимы были орудия труда для более глубокой вспашки. Поэтому здесь использовали плуги. Все это способствовало возникновению более крупных поселений, большинство из которых по-прежнему тяготели к источникам воды (рекам и ручьям). В то же время в оборот стали вовлекаться земли на водоразделе. Одновременно распахивалось до 15% сельскохозяйственных земель. Поймы и овраги использовались для сенокоса. В целом лесостепная зона способствовала более интенсивному развитию хозяйства и росту плотности населения.

Группа московских почвоведов реконструировала типы угодий, имевших на местах поселений Верхнего Посурья и Самарской Луки до строительства на них валов, и воссоздали сценарии природопользования в более ранние периоды с глубиной ретроспективы до 300-500 лет с момента погребения почвы, что позволило восстановить историю земледелия в этих районах (Пономаренко Е.В. Офман Г.Ю. Пономаренко С.В., 1995; Офман Г.Ю., Пономаренко Е.В., Пономаренко С.В., 1996).

Исследования в Верхнем Посурье в бассейне р.Уза (левый приток Суры) на Армиевском I городище (IX-XI веков) позволили установить, что история почвы в этом районе выглядит следующим образом: перемыв поверхности – формирование врезок временных водотоков и заполнение их эрозионным материалом – зарастание молодым смешанным лесом – устройство подсеки – выравнивание площадки, скальпирование почвы – заселение – строительство вала с наземными деревянными сооружениями (с заглубленной в вал нижней частью?).

История землепользования на близлежащем Неклюдовском I городище (XI-XIII веков) выглядит следующим образом: длительная пашня – заброс эрозированной пашни – поселение соснового леса, стабилизация поверхности (несколько десятков лет) – вырубка соснового леса и сжигание его на месте в летнее время с последующим корчеванием обгорелых пней – строительство одновременно двух валов сразу после выжигания за довольно короткое время.

На Садовском городище (X-XIII веков) расположенном на правом берегу Суры погребенная почва относится к темно-серым лесным и основные этапы истории участка выглядят следующим образом: негумусированный субстрат (смытая пашня?) – лес из семенных лиственных пород (не более 200 лет) – рубка – залужение (несколько десятков лет) – зарастание дубовым лесом (не более 200 лет) – рубка – залужение (не более 10 лет) – обработка почвы рыхлящими безотвальными орудиями без внесения навоза в течение не менее 20-30 лет (соответствующая пашне в системе переложного земледелия) – смыв почвы – кладка насыпи – строительство наземных деревянных сооружений – пожар – разрушение деревянных сооружений – стабилизация поверхности, возможность поселения деревьев – заселение кротами, формирование современного гумусового горизонта.

Исследования на территории Самарской Луки валов Муромского городка (X-XIII вв.) показывают процессы схожие с изменениями почв в Верхнем Посурье. На Муромском городке было установлено следующее: активная эрозия почвы, вероятно, из-за распашки лесной территории (от 10 до 100 лет) – забрасывание пашни и рост лиственного леса (60-80 лет) – сплошная рубка – пашня (несколько десятилетий) – пастбище (10-20 лет) – заселение – пожар – строительство вала – пожар – образование остепненных лугов (150-200 лет) – пашня.

Более того, на Самарской Луке удалось проследить историю природопользования не только в начале II тыс. н.э., но и во второй половине I тыс. н.э. Исследования селища Ош-Пандо-Нерь позволили выявить такую картину: влажный луг – непродолжительная вспашка рыхлящим орудием – снова луг – селище – 3-4 пожара (в том числе и в конце существования селища) – вспашка ралом – залужение – вспашка плугом – дорога. Территория была слабо залесена как до появления селища, так и после его гибели. Из деревьев сначала преобладали березовые леса, а затем их вытеснили липа, дуб.

Таким образом, очевидно, что в эпоху средневековья, задолго до строительства городищ, существовало активное использование территории в подсечно-огневом и переложном земледелии, сопровождавшееся частой сменой лесных и открытых угодий, в ряде случаев по причине деградации почв (вплоть до полного ее смыва).

На песчаных почвах огораживанию предшествовало использование участков в системе подсечно-огневого земледелия без вспашки, а на суглинистых – переложное земледелие с глубокой обработкой почвы рыхлящими орудиями.

По характеру исходных экосистем антропогенному использованию предшествовала лесная растительность. В одних местах она уменьшалась за счет распашки, в других из-за активного выпаса скота (Пономаренко Е.В. Офман Г.Ю. Пономаренко С.В., 1995; Офман Г.Ю., Пономаренко Е.В., Пономаренко С.В., 1996).

На именьковских поселениях в среднем течении р.Суры и в Среднем Поволжье встречены прямые свидетельства земледелия – ямы с обугленным зерном (пшеница, просо, овес, ячмень, рожь, полба, горох), что свидетельствует об активном развитии земледелия. В Среднем Посурье преобладали ячмень, рожь, горох. Однако, по мнению П.Д.Степанова малочисленность находок (самое большее 5 кг в яме №17 городища Ош-Пандо) свидетельствует о недостаточности зерна у жителей. В то же время А.Д.Фурсаев, анализировавший злаки, считает, что рожь часто присутствует, как сорняк (Степанов П.Д., 1967. С.83), которого и так много в зерне. На Волге именьковцы кроме ячменя с горохом выращивали пшеницу, просо, овес. Этому во многом способствовали черноземные земли.

Традиции именьковских земледельцев были продолжены в Волжской Булгарии, где земледелие достигло уровня товарного производства. Об этом свидетельствуют многочисленные находки зерен злаков, среди которых встречались пшеница мягкая, ячмень, просо, полба. В зерновых ямах только одного Билярского городища обнаружено более 20 видов культурных растений, а в одной из ям сохранилось более 50 кг обугленной пшеницы (Хузин Ф.Ш., 1997. С.73-75). Довольно редко встречается рожь и овес. Из технических культур встречаются лен и конопля.

В Волжской Булгарии применялась переложная система земледелия, свидетельством чего является чистота зерна и чему способствовали почвенно-климатические условия.

О земледелии булгар довольно часто упоминали письменные источники. Одни писали, что «Болгары – народ земледельческий и возделывает всякого рода зерновой хлеб, как-то: пшеницу, ячмень, просо и другие» (Ибн-Русте), другие, что «пища их – просо и мясо лошади, но и пшеница, и ячмень [у них] в большом количестве» (Ибн-Фадлан).

В Верхнем Посурье в целом использовалась система земледелия аналогичная булгарской (Краснов Ю.А. 1987; Халиков А.Х. 1978). Судя по тому, что до сих пор земли возле древних поселений выделяются в виде полей щебня, выпаханного из материка, вероятнее всего, здесь использовался булгарский тяжелый однолемешный “сабан” и господствовала переложная система.

Об этом же свидетельствуют и остатки злаков, в виде обгоревших или спекшихся кучек зерна, практически без сорных семян. Возделываемые культуры были весьма разнообразны – овес, рожь, ячмень, просо, горох, чечевица, но основными злаками были пшеница-двузернянка (полба) и пшеница мягкая. (Полесских М.Р. 1971. С.206).

На территории Среднего и Нижнего Примокшанья, на Цне и Теше следов земледелия в виде остатков злаков пока не известно, поэтому здесь приходится пользоваться другими источниками. Первое письменное свидетельство о земледелии в Примокшанье появилось лишь в начале XIII века. Так в летописи о событиях 1228 года сообщается: «О войне на Мордву. И вшедше в землю Мордовскую в Пургасову волость, и жита пожгоша и потравиша, а скоты избиша, а села пожгоша, живущих же в волости Пургасове посекоша мечом нещадно, а прочих в плен поимаша и послаша во свояси. Мордва же слышавше вбегоша в лесы в тверди свое, а которые не убегоша, и тех избиша» (ПСРЛ, Т.X. С.94-95). Таким образом, лишь в начале XIII века русские летописи заметили в Пургасовой волости наличие земледелия и скотоводства.

В связи с этим вызывают большие сомнения утверждения некоторых исследователей о высоком уровне развития земледелия у мордвы уже в I тыс. н.э. (Алихова А.Е., 1959. С.23; Жиганов М.Ф., 1976. С.65, 66; Петербургский И.М., 1975). Тем более что, для доказательства этого тезиса используются либо классификации орудий труда без хронологии, либо материалы именьковских памятников Среднего Посурья, которые иногда объявляются мордовскими, лишь на том основании, что там встречаются мордовские украшения (Жиганов М.Ф., 1976. С. 65, 66; Петербургский И.М., 1975).

Таким образом, первым свидетельством появления земледелия в Западном Поволжье являются находки злаков на именьковских памятниках Среднего Поволжья и Посурья, расположенных, как правило, в лесостепной зоне на черноземных землях. На появившихся вслед за ними булгарских поселениях продолжилось развитие земледелия практически на той же территории, где располагались именьковские угодья. При этом в Волжской Булгарии перешли к массовому производству товарного зерна и стали вовлекать в сельскохозяйственный оборот новые территории. В Западном Поволжье это земли Верхнего Посурья и Примокшанья.

Остальная территория за исключением земель вошедших в состав Древней Руси не имеет никаких следов земледелия. Однако, учитывая имеющиеся письменные свидетельства можно предполагать, что в ходе дальнейших исследований могут быть найдены свидетельства земледелия и на остальной территории. Однако вряд ли их будет много, поскольку экономических условий для развития земледелия здесь не было.

в. Животноводство

Несмотря на обилие дичи, основную роль в мясном питании человека и хозяйстве играли домашние животные. Об этом свидетельствуют как археологические, так и письменные источники.

Наиболее ранние относятся к середине I тыс.н.э., когда в Западном Поволжье появились именьковские поселения. На них встречено большое количество костей крупного рогатого скота и лошадей. Есть также кости мелкого рогатого скота, свиней и верблюдов. В целом в животноводстве на первом месте было разведение свиней, возраст которых, как правило, не превышал одного года. Останки же лошадей напротив принадлежали старым особям.

Многочисленные находки костей имеются и на поселениях Верхнего Посурья. К настоящему времени остеологический материал изучен в основном по городищам, поэтому мы можем говорить лишь о товарном стаде. Что касается сельского стада, то о нем можно судить только на основании косвенных свидетельств.

Как показал анализ костей на поселениях лесной зоны Верхнего Посурья, проведенный А.Г.Петренко, среди них преобладают кости домашних животных (табл.1), что указывает на ведущую роль животноводства по сравнению с охотой (Петренко А.Г., 1995; Белорыбкин Г.Н. Отчет ... 1986). Стадо состояло из крупного и мелкого рогатого скота (коровы, овцы, козы), а также лошадей и верблюдов (табл.1-5). Практически отсутствовали в составе стада свиньи.

Животные шли, прежде всего, на еду; на Золотаревском городище – это в основном лошади и коровы (Полесских М.Р. 1971. С.207), а на Юловском городище – коровы, овцы и домашняя птица (табл.6) (Богаткина О.Г, 1995; Белорыбкин Г.Н. Отчет ... 1986). Домашние животные использовались и в качестве тягловой силы при вспашке земли и перевозках. Кроме того, лошадь применялась для верховой езды, о чем свидетельствуют находки деталей конской сбруи.

На степных пространствах также разводили крупнорогатый и мелкорогатый скот, лошадей, верблюдов. Основой мясного питания были говядина и конина, хотя в стаде преобладало поголовье овец (Петренко А.Г., 1995). Учитывая, что большинство овец на южных памятниках Западного Поволжья были старше 2 лет, они, вероятно, использовались для получения шерсти. Также старше 2 лет и большинство особей крупнорогатого скота, что свидетельствует об использовании их либо для молока, либо в качестве тягловой силы (быки, волы) (Богаткина О.Г., 1995. С.80). Среди лошадей выделяются 2 группы: средние по росту (средненогие и тонконогие) и низкорослые (толстоногие). В этом плане, по мнению А.Г. Петренко скот и лошади похожи на животных из г.Сувар и более породистые, чем в столице Волжской Булгарии – Биляре. Большую помощь оказывала собака. Зимой мелкорогатый скот, как правило, резали или угоняли на юг.

Свои достижения в животноводстве были и в Волжской Булгарии (см.: Хузин Ф.Ш., 1997). Характерны в этом плане данные по Тигашевскому городищу (табл.8). Одной из особенностей булгарского стада было отсутствие свиней. В то же время на Руси свиноводство занимало ведущую роль. Впрочем, это не мешало русским торговцам питаться свининой в булгарских городах.

Несколько иная ситуация в животноводстве наблюдается в северной и западной частях региона.

На р. Ока в конце I тыс. н.э. основной отраслью хозяйства становится животноводство. Свидетельством чего могут служить обнаруженные на Тумовском поселении многочисленные кости свиней, лошадей, коров и овец (Финно-угры, 1987. С.90). Здесь на первом месте было свиноводство. Важную роль играла и лошадь, останки которой часто встречаются в погребениях людей и в конских захоронениях (Подболотьевский, Безводнинский могильники). Содержание скота было в основном стойловое. В течение летнего периода животные паслись на лугах, и в это же время заготавливалось сено на зиму. Поэтому селения старались располагать возле лугов. Особенно богатыми были пойменные луга. Но на первом месте все же всегда оставалась лошадь, о чем свидетельствует огромное количество подвесок и захоронений коней.

В то же время имеются некоторые свидетельства развития животноводства в Примокшанье в виде результатов остеологических исследований Итяковского городища (слои XIII-XVI веков). Благодаря ним было установлено, что в домашнем стаде преобладала низкорослая лошадь степного облика и крупный рогатый скот, также низкорослый и с малым весом. Помимо этого встречаются кости мелкого рогатого скота и собак. Кости этих же животных встречаются и в погребениях, но редко, если не рассматривать конские захоронения. В могильниках XII-XIV веков кости лошади обнаружены в 13 погребениях, крупного рогатого скота – в 5 погребениях, овцы – в 4 ямах и домашней птицы – в 9 погребениях (Первушкин В.И., 1995. С.47).

В животноводстве также как и в земледелии были свои общие черты и территориальные различия. Среди общих традиций можно отметить присутствие в составе стада крупного и мелкого рогатого скота и обязательно лошади. Среди особенностей выделяются, прежде всего, распространение в Среднем Поволжье и Посурье верблюдов, а также отсутствие в этих же районах свиней, начиная с возникновения Волжской Булгарии. В остальных же районах Западного Поволжья разведение свиней было на первом месте в животноводстве. Причем традиция эта пошла со времен появления именьковских памятников и стойко держалась на протяжении всего средневековья. Другая не менее стойкая традиция состояла в почитании лошади и длительным их использованием в хозяйстве. В то же время на территории Волжской Булгарии лошадь очень активно использовалась в качестве пищи.

Упоминания о животноводстве в письменных источниках довольно скудные. Как правило, просто упоминается наличие стада и лишь иногда что-то добавляется: «Буртасы имеют верблюдов, рогатый скот и много меду» (Ибн-Русте), «И имеют они большие стада рогатого скота и овец и обширные пашни» (ал-Бекри) или «О войне на Мордву… а скоты избиша, а села пожгоша» (Белорыбкин Г.Н., 1995).

Помимо состава стада существовали определенные отличия и в породах животных. В южных районах преобладали более породистые виды животных, чем в северных лесных районах и даже в столице Волжской Булгарии – Биляре. Кроме того, на юге и в Волжской Булгарии разводили породистых овец для получения шерсти. А для военных целей отбирали наиболее породистых лошадей и даже, по мнению некоторых специалистов, занимались племенным делом (Хузин Ф.Ш., 1997. С.76). Практически везде встречаются свидетельства разведения домашней птицы.

г. Сельскохозяйственные и промысловые орудия труда

Основными свидетельствами существования земледелия у средневековых народов выступают, как правило, железные детали сельскохозяйственных орудий труда, такие как наральники, сошники, лемехи, чересла, а также каменные жернова и зернотерки. Помимо этого в земледелии использовались инструменты двойного назначения – это топоры, серпы, косы, конская сбруя. Многие к земледельческим орудиям относят и железные мотыжки, которые, на наш взгляд, использовались чаще всего как тесла в плотницком деле. Большинство же изделий было сделано, конечно, из дерева и до нас не дошли, поэтому о них мы можем узнать либо по письменным и изобразительным источникам, либо по этнографическим параллелям.

Если рассматривать развитие сельского хозяйства и промыслов в хронологическом плане по материальным свидетельствам, то получается следующая картина (рис.20). Большинство типов изделий бытовали, как правило, длительный отрезок времени и определить время их появления или исчезновения очень сложно.

V век. Памятники этого времени располагались в Сурско-Окском междуречье и были редкими, потому и находок немного. Прямых свидетельств занятия сельским хозяйством практически нет. Единственное, что хоть как-то может быть связано с земледелием это – втульчатые топоры-кельты (рис.21), которыми подрубали деревья на предполагаемой пашне. В основном же топоры применялись в плотницком деле и могли использоваться в промысловой деятельности. Среди промыслов преобладала, скорее всего, охота, судя по находкам наконечников стрел.

VI век. В Среднем Посурье появляются серпы с «пяткой» (городище Ош-Пандо). Такие же серпы, а также косы-горбуши обнаружены и в Ст.Кужендеевском могильнике VI-VIII веков в бассейне р. Теша (рис.22).

По-прежнему на всех памятниках бытуют топоры-кельты, а также распространяются и в нижнем течении р.Оки (Подболотьевский могильник).

VII-VIII века. Серпы появились и в Примокшанье (Ст.Бадиковский II могильник), а также продолжали использоваться и на прежних памятниках вместе с косой-горбушей (Ст.Кужендеевский могильник, городище Ош-Пандо).

В Примокшанье также появляются крючки рыболовные (Ст.Бадиковское поселение).

Топоры-кельты получили дальнейшее развитие и встречаются как на уже существовавших могильниках (Ст.Кужендеевский, Подболотьевский могильники), так и на новых, расположенных в Примокшанье (могильники у п.Заря, Крюково-Кужновский, Пановский) и Верхнем Посурье (Армиевский могильник).

В среднем течении р.Суры, на городище Ош-Пандо появились в это время сошники (3 экз.) (рис.23), как и на других именьковских памятниках (Степанов П.Д., 1967. С.77; Старостин П.Н., 1967. С.21). Впрочем, по мнению Ю.А.Краснова, это не сошники, а наральники типа IБ1 от рукояточных рал с рабочей частью, поставленной в близкое к горизонтальному положение (Краснов Ю.А., 1978, 1979, 1987. Рис. 66, 67. С.204).

Что касается сохи, то она, по его мнению, появилась в Среднем Поволжье лишь в XIII веке (Краснов Ю.А., 1987. Рис. 94). Однако, наральников даже на именьковских памятников не так уж и много (около 10), что очевидно связано с использованием определенной агротехники. Многие исследователи связывают появление сошников с переходом к пашенному земледелию (Алихова А.Е., 1959. С.23; Старостин П.Н., 1967. С.26).

IX век. В Примокшанье, на рр.Теша и Ока появились проушные топоры. Продолжали использоваться серпы, рыболовные крючки там же, где и в VIII веке.

В Верхнем Посурье появляются серпы (Армиевский курганно-грунтовой могильник).

В Среднем Поволжье и Посурье исчезают именьковские поселения вместе с сельскохозяйственными орудиями труда.

X-XI века. Практически повсеместно в Западном Поволжье появляются широколезвийные топоры, а также остроги (Лядинский, Шокшинский могильник, Клюковское поселение).

В Среднем Поволжье и Верхнем Посурье распространяются (рис.23) железные лемехи от плугов булгарского типа (Хулаш, Юловское, Золотаревское городища) и чересла (Краснов Ю.А., 1979. Рис. 5, 7; Культура Биляра, 1985. Табл. 1; Белорыбкин Г.Н., 2001. Рис. 57). Активно внедряются серпы и косы. Практически на всех поселениях встречаются каменные жернова, диаметром в среднем 50 см. Часто попадаются крючки рыболовные, а иногда и остроги.

XII век. В Верхнем Примокшанье появились детали плугов булгарского типа: лемех (Сергополивановское II селище), чересло (Фелицатовское городище), а также каменные жернова. В других районах продолжали существовать все те же орудия труда (Беговаткин А.А., 2000).

XIII-XV века. В Примокшанье к этому времени относится Нижнеборковский клад земледельческих орудий (4 сошника, 1 серп, 5 наконечников стрел), который, по мнению А.В.Циркина, датируется XII-XIII веками (Циркин А.В., 1971. С.281). Однако втульчатое тесло из клада характерно для более поздних памятников XIV-XVI веков (рис.25).

Сошники для сохи встречены на селищах Паньжа, «Старое жилище». На Наровчатском и Итяковском городищах обнаружены жернова. В Старосотенском могильнике есть полица. Серпы с зубчиками, косы-горбуши также продолжают употребляться (могильники Ефаевский, Мордовско-Паркинский, Гагинский, Муранский). Костяной челнок для плетения сетей, рыболовный крючок (Чернозерский могильник).

В Среднем Посурье найден Киржемановский клад (лемехи, чересло), который Ю.А.Краснов справедливо относит к XIV-XVI векам (Краснов Ю.А., 1987. С.211), хотя его первый исследователь – А.В.Циркин датирует клад XII-XIII веками (Циркин А.В., 1969. С.242). В непосредственной близости от клада расположен единственный в этом районе памятник XV-XVII веков – Буртасский могильник (Белорыбкин Г.Н., 1994. Отчет, Газимзянов И.Р., 1995).

В Среднем Поволжье значительно снизилось количество сельскохозяйственного инвентаря, но основные элементы земледелия и животноводства сохранились.

Анализ материальной культуры на памятниках Примокшанья позволяет сделать вывод о полном отсутствии прямых свидетельств земледелия в районе вплоть до XII века. Впрочем, здесь имеются косвенные свидетельства в виде топоров, серпов и кос-горбуш. Втульчатые топоры-кельты встречаются с самых первых веков на протяжении всего I тысячелетия (рис.21), но основное их предназначение все же не земледельческое. Серпы и косы-горбуши в отличие от топоров представлены лишь единичными находками, первые из которых появились в Старшем Кужендеевском могильнике VI-VIII веков (рис.22). Однако позже вплоть до XII века нет даже этих косвенных свидетельств. В XII веке в верховьях р.Вад на поселении с круговой посудой появляется чересло (Фелицатовское городище), лемех от плуга (Сергополивановское II селище) и каменные жернова (Селище «Попова поляна»). В это же время плуги были широко распространены в Волжской Булгарии и южных районах Древней Руси, в Поднепровье (Краснов Ю.А., 1987. Рис. 74). В XI-XII веках подобные плуги, а также каменные жернова ручных мельниц стали распространяться сначала в Верхнем Посурье, а затем и в Вернем Примокшанье на поселениях с круговой посудой (рис.23).

В XIII веке в Примокшанье стала применяться и соха, о чем свидетельствуют находки сошника на селище Паньжа и полицы в Старосотенском могильнике. Однако как соха с железным наконечником, так и тяжелый плуг использовались преимущественно на лесостепных черноземах, вокруг г.Мохши. Что касается лесной зоны, то там опять появились серпы и косы-горбуши и лишь в XIV веке стали использоваться сохи. Об этом свидетельствует Нижнеборковский клад (рис.25), состоящий из 4 сошников, 1 серпа, 5 наконечников стрел и инструментов.

Тем не менее, археологические материалы не дают оснований судить не только об уровне развития земледелия, но и вообще предполагать его существование в Примокшанье до XII века.

Довольно часто к свидетельствам существования бортничества относят длиннолезвийные топоры, которые появились в мордовских погребениях в XII веке и исчезли в XIV веке. Однако анализ находок таких топоров в погребениях свидетельствует о том, что, во-первых, их мало, а во-вторых, они встречаются вместе с комплексом оружия и конской сбруи, что никак не вяжется с образом пасечника.

В целом для Примокшанья было характерно преобладание в экономике промысловых отраслей. То же самое, очевидно было на реках Теша и Пьяна, а также у муромы на Оке. И лишь в начале XIII века земледелие в Примокшанье, вероятно, становится одним из основных занятий.

Совершенно другая ситуация была характерна для именьковских памятников Среднего Посурья, которые просуществовали недолго, но оставили множество фактов развитого земледелия. Это в первую очередь железные наральники и каменные жернова, что свидетельствует об интенсивном занятии земледелием. Помимо этого на поселениях встречаются железные серпы и косы-горбуши. Эти же орудия могли использоваться и в животноводстве.

Находки костяных и железных наконечников стрел и копий подтверждают существование охоты, однако, как подсобной отрасли. Примерно та же картина была и на других именьковских памятниках в Среднем Поволжье.

Определенным своеобразием отличалась ситуация в сельском хозяйстве Верхнего Посурья, которое достигло высокого для XI-XIII веков уровня. Можно говорить о существовании пахотного земледелия с применением тяжелого плуга возможно с колесным передком, о чем свидетельствуют находки лемехов от плуга, чересла.

При уборке урожая пользовались серпами, довольно развитых форм (рис.22). Для хранения зерна сооружались специальные ямы или амбары, где зерно хранили в больших горшках или корчагах. Для переработки зерна пользовались ручными мельницами в виде каменных дисков значительных размеров. Основная масса сельскохозяйственных орудий труда и состав возделываемых культур относятся к булгарскому типу (Исследования... 1976).

Особенности климата и природы края требовали стойлового содержания скота, о чем свидетельствуют, например, находки кос для заготовки сена.

Важным подспорьем в хозяйстве являлись и промыслы. Судя по материальным остаткам можно выделить такие промыслы, как охота, рыболовство и бортничество.

Еще одним промыслом, известным нам по археологическим данным, является рыболовство. Рыбу ловили удочками, о чем свидетельствуют крючки с радиусом изгиба менее 1 см (рис.24), также жерлицами, донками и закидушками, судя по крючкам с радиусом изгиба более 1 см (рис.24). Основной же лов рыбы вели, вероятно, сетями, однако они не сохраняются, правда, есть челнок для плетения сетей. Для ловли крупной рыбы применялись остроги.

Высшего уровня развития для эпохи средневековья достигли булгарские земледельцы и скотоводы в Среднем Поволжье. Об этом свидетельствует распространение тяжелого колесного плуга (рис.27).

В итоге становится вполне очевидным тот факт, что уровень развития сельского хозяйства зависит в первую очередь от внутренних потребностей, уровня доходности той или иной отрасли и плотности населения. Определенное влияние на него оказывала и торговля.

В связи с этим в лесных районах Примокшанья со слабой плотностью поселений наиболее выгодным было занятие лесными промыслами, особенно добыча пушнины и меда, которые пользовались большим спросом на внешнем рынке. Земледелие же обеспечивало только внутренние потребности населения.

Поселения именьковских племен располагались более плотно и потребности в зерне здесь были выше, что заставило их использовать более развитые орудия земледелия. Помимо этого они принесли с собой и определенные сельскохозяйственные традиции, которые так и не были переняты их соседями в VI-VIII веках.

В Среднем Посурье после ухода именьковцев вновь земледельческие орудия, да и сами поселения появились лишь в XIV-XVI веках, о чем свидетельствует Киржемановский клад (рис.26), состоящий из 3 лемехов, 3 чересел, 3 кос, 5 серпов, 3 проушных топоров и нескольких инструментов (Циркин А.В., 1969).

В Среднем Поволжье земледелие стало основой экономики уже в X веке, а в Верхнем Посурье земледельческие орудия распространяются с XI века.

Характерно, что выводы по археологическим материалам практически не противоречат данным письменных источников, как в территориальном плане, так и во времени. Совпадают и сообщения об уровне развития сельского хозяйства. Там, где были развиты промыслы, особенно пушной и бортничество, об этом много пишется в письменных источниках и, как правило, редко встречаются земледельческие орудия труда. Там же где развито земледелие – масса сообщений о пашнях и злаках и множество материальных свидетельств.

Наибольшее развитие сельское хозяйство достигло в Волжской Булгарии, но и то лишь, после того как появилось множество постоянных поселений, а торговля по Волге приобрела статус международной. Хлеб стали выращивать не только для внутреннего потребления, но и на продажу. Не меньшее значение имела и торговля пушниной, медом, воском, лесом и другими дарами природы. Поэтому Волжская Булгария, а вместе с ней и Древняя Русь стали стимулировать развитие этих видов деятельности у соседних племен, что неминуемо должно было привести к возникновению политических противоречий между этими государствами.