Молодежь и политика в России

Вид материала

Подобный материал:

1 ... 4 5 6 7 8 9 10 11 ... 14

Глава седьмая Зима — весна 2005 года

Пресловутая монетизация

То, что в январе начнутся волнения населения в связи с вступлением в силу закона о монетизации (закон №122-ФЗ от 22 августа 2004 года), предсказать был несложно. Ничего удивительного нет и в том, что одними из первых возмутились люди, проживающие в Подмосковье. Если посмотреть на географию протеста в первые дни января 2005 года, то легко заметить, что главные события развивались в Подмосковье, Алтайском крае, Татарстане и Башкортостане¹. Все, что касается Алтайского края, — это в первую очередь политические игры противников ныне покойного губернатора Михаила Евдокимова. Та же ситуация и в Татарстане и Башкортостане, где выступления были инициированы противниками Минтимера Шаймиева и Муртазы Рахимова. Но подмосковный протест был основан именно на экономической составляющей, причем сначала он носил стихийный и неорганизованный характер.

(СНОСКА¹См. прил.4.)

Люди, принимавшие решение по льготам, были обязаны учесть тот факт, что жители Московской области в массовом порядке ездят работать в столицу. Равно как и заставить губернатора Московской области Бориса Громова и мэра Москвы Юрия Лужкова подписать соглашения об обеспечении жителей Подмосковья либо значительной компенсацией, либо, по аналогии с москвичами, социальными картами, действующими в столице. Ничего этого сделано не было, а потому, соединившись с длительными новогодними каникулами, которые как будто специально созданы для полного опустошения кошельков граждан, условия вступления в силу закона №122-ФЗ привели к вполне обоснованному взрыву возмущения. Жители Подмосковья не могли попасть на работу, потому что у них просто не было денег на оплату транспорта.

Скоро признанными лидерами на митингах против монетизации стали НБП и КПРФ, которые узурпировали право говорить от имени всего народа. Если мы посмотрим на акции, в которых нацболы принимали участие в январе–феврале 2005 года, то увидим, что число их возросло по сравнению с обычным временем почти вдвое. Так, за январь было зафиксировано 83 акции, за февраль — 88. Большая часть из них касалась именно протеста против монетизации и проходила под лозунгом «За наших стариков уши отрежем!». Кстати, если смотреть на то, сколько акций было проведено тогда всего против закона № 122-ФЗ, то в январе зафиксировано 148 акций, а в феврале — 100. Нацболы участвовали практически во всех народных выступлениях.

Эффект этих действий нацболов был очень значителен, прежде всего, для самой НБП. Во-первых, рядовые участники акций получили некое моральное оправдание ненавидеть «эту власть», которая мало того что посадила в тюрьмы их активистов за захват здания Минздрава, так еще и народ обидела. Забытыми оказались подозрения в адрес Лимонова, которые охватили многих нацболов в декабре, потому что перед ними была цель — поддержать льготников. Нацболы и коммунисты получили в глазах общественности карт-бланш на левый народный протест. В частности, они активно действовали во время самой массовой акции, проходившей скоординированно 12 февраля практически во всех субъектах Российской Федерации. Так называемая Всероссийская акция протеста против «антисоциальной политики Правительства, партии «Единая Россия» и президента по всей стране собрала под свои знамена около 250 тыс. человек.

«Родина» в лице Рогозина попыталась примазаться к протесту, и несколько депутатов демонстративно объявили голодовку. В ответ в дело был пущен отставной младородинец Ярослав Греков. Тот 25 января провел акцию около здания Госдумы, в которой приняли участие около 50 человек. Поскольку акция была несанкционирована, милиционеры не дали развернуть транспаранты с лозунгом «Нет политическим клоунам!», тогда Греков нахлобучил на голову кастрюлю и начал бить по ней половником. На следующий день почти все СМИ получили сообщение о том, что голодающие (Рогозин, Денисов, Маркелов, Савельев и Харченко) прекратили свою акцию еще 24 числа. Действительно, 24 января случился перебой в онлайн-трансляции голодовки, ведущейся на сайте «Родины». И несколько часов вместо онлайна висел черный квадрат. Потом трансляцию возобновили, но что делали депутаты в это время, никто не знал. В политтехнологической и журналистской тусовках над Рогозиным открыто смеялись и шутили, что при его объемах голодать ему полезно. Завершение голодовки было более чем позорным.

Выскажу предположение, в истинности которого у меня нет полной уверенности, но оно представляется вполне реальным. Именно в это время Рогозин полностью отходит от Кремля и нацеливается на оранжевую революцию. Именно в это время он находит себе пиарщика в лице Станислава Белковского, и именно в это время Белковский либо отказывается от сотрудничества с Борисом Березовским, либо меняет вектор деятельности и налаживает отношения с Леонидом Невзлиным. В частности, если мы посмотрим, где было опубликовано объявление о прекращении голодовки депутатами от «Родины», то мы увидим, что это был сайт Белковского АПН¹. Характерное заключение: «Все громче тектонические удары, сотрясающие основы страны. Все ближе волна цунами, расплескивающая океан народной жизни. Этим посланием мы оповестили народ. Не для того, чтобы тот бежал из своих жилищ, накрываемый слепой стихией. Но для того, чтобы народ и его президент взялись немедленно строить дамбу на пути разрушений. Крепить столпы и опоры, на которых зиждется Государство Российское». Вы слышите эти слова? Наверное, их писал не сам Станислав Белковский, наверное, их писал Александр Проханов, но по заказу Белковского. Уж больно они напоминают передовицы газеты «Завтра». И, кстати, о газете «Завтра». Сейчас ни у кого нет сомнений в том, что это издание занимается прямым пиаром Рогозина — там публикуются программные документы, призывы, наиболее значимые статьи членов партии, причем, когда это публикуется, утром в четверг симпатичные молодые мальчики и девочки раздают бесплатно газету около выходов из метро. Правильный ход, не так ли?

(СНОСКА¹ Спасти Государство Российское. Открытое обращение партии «Родина» (u/index.php?chapter_name=events&data_id=1229&do=view_single).)

Если говорить о молодежной стратегии Рогозина, то ее по сути тогда не было. Проведя кадровые перестановки в молодежной «Родине», назначив вместо Олега Бондаренко Сергея Шаргунова, он фактически расслабился и начал ждать грандиозных результатов действий последнего. Сергей Шаргунов если не поссорился, то несколько испортил себе имидж среди журналистов патриотического толка, интересующихся политикой, хотя потом смог исправить ситуацию, выступив в ряде патриотических акций. Его статья в Независимой газете «Левый поворот летней дороги» (поддержка темы статьи Ходорковского «Левый поворот» в «Ведомостях»), опять испортила отношения лидера рогозинской молодежки с патриотической прессой. «Единая Россия» обвинила Сергея Шаргунова в связях с Ходорковским. Буквально через день Ходорковский распространил заявление в связи с обвинениями единороссов в адрес Шаргунова: «Я считаю моими сторонниками всех порядочных людей, разделяющих идеалы свободы и социальной справедливости. Уверен, что и в партии «Родина», такие люди в большинстве»¹, —заявляет Михаил Борисович. Комментарии здесь излишни.

(СНОСКА¹rkovsky.ru/speech/3161.phpl)

Либералы и пенсионеры

Любопытно поведение либеральных партий. Если СПС мрачно молчал, потому, что власти фактически осуществляли идеи правых, то Явлинский, как мы говорили выше, напротив, поменял свою политическую ориентацию именно благодаря протесту льготников. 12 февраля «Яблоко» принимало участие во Всероссийской акции протеста. Молодежь Явлинского была счастлива. На их глазах, можно сказать, происходило «приближение оранжевой революции в России». В связи с этим, а также параллельно с появившимся у олигархов спросом на протестную молодежь, в молодежном «Яблоке» задумали превратиться в аналог украинской «Поры». Точнее, задумался над этим лидер младояблочников Илья Яшин, а затем он смог продавить идею через Григория Явлинского. Многомудрый лидер «старшего» «Яблока» не дал Илье использовать свой бренд, а предложил создать нечто новое, коалиционное. Так и была создана «Оборона».

Проведя контент-анализ публикаций об молодежном «Яблоке» и «Обороне», легко убедиться в абсолютной несерьезности этих движений. Такие комментарии их организаторов, как «шествие, впрочем, получалось скучное» (об акции в Воронеже в конце июня 2005 года) или «вышли трое активистов «Обороны» на лыжах и в масках Владимира Путина, в руках они держали плакаты с лозунгами: «Ура, скоро дембель!», «Пора зачехлять лыжи!» и «1000 дней до приказа» (об акции «Проект «Путин — обратный отсчет»), говорят сами за себя.

«Серьезные» акции младояблочников и «Обороны» практически всегда немногочисленны по числу участников. Стандартное количество активистов — от 10 до 30 человек. Редко когда собираются больше ста человек, да и то это бывает обусловлено особой значимостью проводимого события и тем, что вместе с яблочниками собираются другие организации, чаще всего, превосходящие по численности их активистов и «Обороны». Общее количество акций невелико — за время с весны 2004 года удалось насчитать всего 44 акции, из которых 40 были проведены в Москве. Выездные акции, такие как воронежская 21 января 2005 года, приводили к серьезным разногласиям между яблочниками и активистами других организаций. Основная причина — агрессивный пиар-стиль Ильи Яшина, в результате которого в информационном пространстве происходил как бы захват протестной темы самими яблочниками. После Воронежа, например, произошла серьезная ссора ММЯ и организации «Я думаю» именно по этой причине.

Среди интересных акций, проведенных соколами Явлинского с начала 2005 года, вплоть до апреля месяца, можно выделить только три. Одна из них — 15 января 2005 года. Молодежное «Яблоко» совместно с НБП протестует против приговоров арестованным нацболам. В акции приняли участие 80 человек, в основном нацболы. В ходе этой акции впервые поднимается тема «свобода политзекам», хотя о Ходорковском никто не вспоминает. Вторая акция, требующая внимания, — участие ММЯ во Всероссийской акции протеста 12 февраля 2005 года. Заезженный лозунг «Путина на хлеб и воду» в принципе был бы неинтересен, если бы не антураж митинга. Он проходил на Пушкинской площади, участвовали более ста человек. Было развернуто 40 флагов «Яблока», но главное — на этом фоне развевалось огромное знамя «Поры», привезенное из Киева в декабре. Наконец, третья акция, являющаяся закономерным развитием молодежного «Яблока» и «Обороны», прошла 22 апреля 2005 года у здания Генпрокуратуры. Естественно, митинг происходил под лозунгами «свободу политзекам», под которыми подразумевались уже не нацболы, а Ходорковский и Лебедев. Один из участников акции Сергей Казаков прямо пишет в своем «Живом журнале»: «Митинговали за ЮКОС».

Свободу политзекам!

Еще в конце прошлого года «Комитет-2008» (действующий в интересах Березовского — Гусинского — Невзлина) «вывозил» молодых либеральных активистов на Майдан Незалежности, чтобы те приучались к «духу свободы» и учились «делать революцию».

В начале 2005 года главным посредником между Невзлиным и Березовским с одной стороны, и с либеральной молодежью — с другой стала Марина Литвинович. Так, она некоторое время по приглашению группы «Я думаю» бывала в Высшей школе экономики, где активисты группы проводили лекции. Группа «Я думаю» — типичная клубная структура, а потому особых перспектив не имеет. Негативно Мариной были восприняты попытки Станислава Яковлева продать ей бренд «Русская Пора». Яковлев своевременно застолбил это название, создал крохотную структурку из 3–4 человек и развил бурную деятельность в «Живом журнале». Однако госпоже Литвинович сотрудничество с Яковлевым не показалось перспективным. «Идущие без Путина» сначала вызвали пристальное внимание, но при ближайшем рассмотрении оказалось, что это такая же гипервиртуальная организация, что и «Русская Пора». А у Марины Литвинович был конкретный заказ, насколько можно судить по отрывочной информации, со стороны Леонида Невзлина на поиск либеральных молодежных организаций, готовых заняться протестной деятельностью.

Вариант оставался один — молодежное «Яблоко» во главе с Яшиным. Илья Яшин, однако, отверг крайне выгодное предложение Марины Литвинович и сообщил о сделанном ему предложении руководству. Леонид Невзлин, недовольный таким развитием событий, делает лидеру молодежного «Яблока» публичную оферту. В интервью журналу «Коммерсантъ-Власть» он заявляет: «Контуры демократической оппозиции появились, и я обращаюсь к этим людям. Ну, кого-то я назвал: Рыжков и Каспаров, та же Ира Хакамада. Есть еще, например, молодое «Яблоко», очень перспективный Яшин, насколько я могу судить, глядя отсюда. Но если каждый свой шаг они будут согласовывать со старым «Яблоком», то скоро станут никому не нужны, даже себе. Я сейчас говорю о том спектре оппозиции, который мне близок. О правом»¹. Итак, как мы видим, срок, в течение которого Яшину поступило предложение, определен — это февраль 2005 года. Отказ Яшина от предложения заставляет Невзлина идти на договоренности с самим лидером «Яблока», с Григорием Явлинским. Причем, можно предположить, идти уже самостоятельно, а не через Марину Литвинович. Также из этих слов можно сделать еще один вывод: Невзлину хотелось иметь самостоятельно действующего молодого Яшина, а не Яшина, ограниченного волей Григория Алексеевича. Точнее, не самостоятельно, а по его, невзлинской, указке. И, наконец, последний вывод: в словах о том, что Невзлин «говорит сейчас о том спектре оппозиции, который ему близок», можно прочитать намек на то, что есть и тот спектр оппозиции, который от него далек, и этот спектр уже под контролем. Понятно, что речь тут идет об НБП.

(СНОСКА¹ Если Касьянову понадобится какая-то помощь, то, конечно // Коммерсантъ-Власть. — 2004. — 7 марта.)

Судя по всему, переговоры Невзлина и Явлинского закончились успешно. «Оборона» создала свой сайт, получила помещение около Арбата, собезъянничав идею «бункера» с НБП, и начала активную деятельность по защите интересов Ходорковского и Лебедева. Именно для этого Невзлин и рекрутировал либеральную молодежь. Однако больше 600 человек в поддержку Ходорковского никогда не выходило. Конечно, 600 искренних сторонников Михаила Борисовича — это не так уж и мало, но и не критично много.

Большинство акций «Обороны» и молодежного «Яблока» приходится на май, когда читали приговор экс-главе ЮКОСа. Когда же выносили сам приговор, то представители «Обороны» начали плакать. Вот как описывает эти слезы Олег Кашин: «Женщины начали плакать. Плакали активистки группы «Совесть2, организовавшей пикет, плакали помощница лидера «Комитета-2008» Марина Литвинович, активистки движения «Оборона2 во главе с членом координационного совета Ириной Воробьевой и один мужчина — активист «Обороны» Павел Осин. «Я всего два раза в жизни плакал, это третий», — сказал Ъ господин Осин»¹.

(СНОСКА¹ Последний пикет наступает // КоммерсантЪ. — 2005. — 1 июня.)

Эти крокодильи слезы вместе с рядом последовавших событий дискредитировали лидера молодежного «Яблока» и «Обороны». В ходе очередной протестной акции идеолог движения ненасильственного протеста «Красный блицкриг» Андрей Морозов забросал Яшина помидорами. Затем Яшин предпринял крайне неудачную акцию по защите журналиста МК Александра Минкина, написавшего в День памяти и скорби 22 июня 2005 года ужасную статью, в которой утверждалось, что лучше бы Германия победила в войне с Советским Союзом. По призыву все того же Андрея Морозова ряд читателей «Живого журнала» предприняли попытку сорвать выступление Минкина на празднике МК. Яшин с рядом активистов «Обороны» попытался им помешать. Журналисты были шокированы поведением Яшина, особенно тем, как тот сдал милиции человека, бросившего в Минкина мороженым. Тогда же, кстати, Анастасия Каримова, бывшая верная сторонница Яшина, решила приостановить свою деятельность в организации. А после того как Олег Кашин рассказал о том, что Илья Яшин стал инициатором и организатором скандала с представителями «Обороны», проникшими в лагерь «Наших» на Селигере, популярность лидера «Обороны» резко упала.

Клонирование и реинкарнация

Вкратце рассмотрев то, что делало с начала года молодежное «Яблоко» и как удовлетворялся запрос на либеральную протестную молодежь, надо сказать еще об одном факторе — о всеобщей истерии вокруг молодежных движений. Увидев, что происходит на Украине, какую роль там играла молодежь, в Кремле решили, пожалуй, разобраться с тем, что же у нас происходит в сфере молодежного протеста. Это особенно стало актуально на фоне протестов во время монетизации льгот. Разобравшись, власти убедились, что реальную угрозу может представлять собой только НБП. Но пока происходило разбирательство, слишком многие люди из разных кругов, близкие к Администрации президента, узнали о наличии такого интереса. Неудивительно — было проведено много «круглых столов», началось создание прокремлевских проектов, на оппозиционном фланге шло быстрое создане молодежных структур и структурок.

Среди тех, кто был втянут в кампанию молодежной истерии, с сожалением надо отметить евразийцев Дугина и СПС. И той и другой структурам незачем было создавать отдельные «молодежки». Напротив, эти организации должны были бы омолаживаться, не создавая «молодежные движения при материнских структурах», а активнее вовлекая молодежь в деятельность взрослых организаций. Однако они занялись непродуктивным действием, и занялись очень охотно. Дугин, по своей привычке, сначала разработал идеологию, потом провел съезд в Александровской слободе, на котором объявил о создании «опричников» — Евразийского союза молодежи, и все на этом заглохло. У Дугина была замечательная идея создать бойцовскую организацию: «Очень важно, чтобы в тот момент, когда оранжевые технологи выведут на улицы беззащитное мирное население, против него со стороны власти была бы поставлена не армия, но такое же мирное население, только с обратным политическим и геополитическим знаком. Мы выведем свое евразийское, мирное население, чьим авангардом будет организованное молодежное движение, которое будет объяснять людям неадекватность происходящего в уличных дискуссиях»¹. Но Александр Гельевич, к сожалению, будучи блестящим публицистом, является никудышным организатором. Евразийский союз молодежи пребывает пока в запустении — единственный известный ее член Владимир Дмитриенко, он же Вова Акваланг, ходит на митинги и акции с флагом Евразийского союза молодежи и нескончаемым объемом газет дугинского движения.

(СНОСКА¹ А. Дугин: В 2008-м энергией молодежи займутся враги: оранжевые, атлантисты и глобалисты (.org/interview/83364942).)

СПС же вышел 24 марта с идеей создания Молодежного союза правых сил. К апрелю СПС намеревался привлечь в молодежку от 1,5 до 5 тыс. членов. С осени 2005 года СПС планировал начать более активную работу с молодежью. Первый план по привлечению от 1,5 до 5 тысяч молодых ребят к апрелю был провален с треском. Причина — в самой ущербности идеи создания подобного молодежного крыла. Молодежью надо заниматься специально, но делать это надо в рамках партии, а не создавая отдельный загончик.

В январе, увидев, что протестующая молодежь может представлять собой реальную угрозу, в случае, если будет действовать заодно с обиженным классом (тогда им оказались льготники), власть задумалась о необходимости канализации энергии молодежи в нужное ей русло. Для этого был проведен анализ существующих молодежных движений и было принято решение, что если с кем и должна бороться новая прокремлевская поросль, то это должны быть нацболы, как самая серьезная организация, действующая на молодежном фронте. А до кучи, и, кстати, довольно верно политически, к нацболам приписали Ирину Хакамаду, «Комитет-2008», «Молодежное Яблоко», Бориса Березовского и Альберта Макашова¹. Как мы уже успели выяснить из всего, что говорилось выше, практически все из вышеназванных людей, кроме Макашова, действуют в логике Березовского — Невзлина. Соответственно, в заявлении о создании движения «Наши» 1 марта 2005 года Якеменко не кривил душой, ставя знак равенства между нацболами и вышеперечисленными персонажами и структурами.

(СНОСКА¹ Сообщение В. Якеменко для прессы об антифашистском молодежном движении «Наши» (.org/news/80171044).)

Где-то в конце января Кремль начал предпринимать реальные шаги по созданию нового молодежного движения. Идеология была готова в начале февраля. Тогда же прошли первые встречи с активом, который вербовался, по понятным причинам, из «Идущих вместе». Уже 21 февраля произошла первая утечка о «Наших» в Ъ. В частности, рассказывалось, что в Питер приезжал замглавы АП Владислав Сурков, который общался с «Идущими вместе» и предлагал им создать новую прокремлевскую организацию. Вскоре, 28 февраля, появились новые утечки. Большая часть их была организована из питерского отделения «Идущих». Все эти «утечки» были невинны, зато узнаваемость «наших» в СМИ возросла мгновенно. Простой пример: история о том, как Кашин с Яшиным пробрались на съезд «Наших» в Солнечногорске не вызвала бы никакого интереса, если бы не скандализм Яшина, которого несколько раз «макнули головой в сугроб», дабы не лез на чужие мероприятия. В результате Кашин написал вместо одной статьи о происходившем в Солнечногорске две (28 февраля и 1 марта), а Яшин вовсю пропиарился у себя в «Живом журнале».

После съезда организации «Наши» в Москве 15 апреля 2005 года Якеменко, избранный одним из пяти федеральных комиссаров, сложил с себя полномочия лидера «Идущих вместе». Пресса в то время пестрила иронией в адрес движения, а в либеральных СМИ за иронией чувствовался еще и страх. Страх оказался безоснователен. Иронию по отношению к себе «Наши» явно не изживут долго.

За организационной деятельностью, принятием всяких высокопарных программ и за анонсами планов «на грядущее» «Наши» не предпринимали никаких практических действий. Они готовились к массовке. В середине мая, через месяц после съезда, «Наши» провели грандиозную акцию в Москве, посвященную празднованию Дня Победы. 60 тыс. молодых ребят собрались в столице на Ленинском проспекте. После этого выступления либеральные СМИ зашлись от злости — им такую толпу не согнать никогда. После 15 мая «Наши» впали в спячку, вероятно, отходя от массовки и пожиная заслуженные лавры.

В то же время активизировались два других прокремлевских проекта — один с ужасающим названием ВАЛ — «Всемирная альтерглобалистская лига», второй — с содранным у Немцова названием «Россия молодая». Проекты-клоны «Наших» отличаются только тем, что ориентированы на студенчество в МГУ (первый) и МГТУ (второй). Отметим любопытный факт: одним из лидеров «России молодой» стал Максим Мищенко, ранее участвовавший в акциях РАПОСа на стороне «Родины». Можно предположить, что в МГТУ, где позиции Олега Денисова и его ассоциации профсоюзов были всегда наиболее крепкими, происходит тихая борьба с этим профсоюзом. Из акций этих движений запомнились только празднования на Красной площади и Воробьевых горах Дня России 12 июля, организованные в первом случае «Россией молодой», во втором — ВАЛом.

Наконец, многие активисты как «Наших», так и «России молодой», так и ВАЛа, были на летнем лагере в Форосе, который организовывает ежегодно директор Института политических исследований Сергей Марков, а затем «Наши» устроили шикарные пионерлагеря на Селигере и Вуоксе, где маститые политологи и журналисты читали им лекции. Сейчас, после Селигера и Вуоксы, идея создания этого движения видится менее бесперспективной, нежели в мае и июне. Если дальнейшее развитие движений будет контролироваться Администрацией президента столь же внимательно, у них есть политические перспективы. Но только в том случае, если действительно произойдет ротация в руководстве «Наших», запланированная на декабрь. Нынешнее руководство организации способно только создать реинкарнацию «Идущих вместе». Однако, учитывая заявление Якеменко о том, что «Наши» не собираются становиться партией раньше, чем через два года, пожалуй, их все же ждет судьба «Идущих вместе».

Глава восьмая Почему в России невозможно создание массового политического молодежного движения

Провал неизбежен?

Вначале сформулируем несколько тезисов.

Ни одна партия не может создать молодежного политического движения.
Любое созданное самой молодежью движение не может стать массовым, существуя «при партии».
В России сейчас существует одно единственное массовое молодежное движение, это НБП.
Искусственно созданное массовое молодежное политическое движение намного опаснее для самих создателей, чем для тех, против кого оно направлено.
В молодежном движении не может быть «назначенного» лидера¹.

(СНОСКА¹ Назначать лидера молодежного движения — тупо и глупо. Но создать обычным менеджментом, как пишет автор, «массовку» — благоприятную среду для проявления лидеров, понаблюдать за ней, выявить проявившихся и дать им ресурсную поддержку… Это возможно! Сначала есть назначенный менеджер, и созданная им новая временная структура, в задачу которой входит выдавать ресурсы нашим, не давать — не нашим. В кавычках и без кавычек. Сорос такие структуры создал, Ходорковский создал, но не успел повернуть, превратить в оружие. Да и Джеймс Вулси явно не молодежный лидер. (Примеч. М. Кордонского.))

Почему проваливаются все партийные проекты молодежных движений?

Этому есть много объяснений. Главное из них — бюрократический аппарат партии не заинтересован в реальной работе молодежного движения, потому что видит в нем конкурента. Соответственно, вся деятельность молодняка контролируется, инициативы заворачиваются, энтузиазм молодежи пропадает, и она уходит искать себе новое поле применения сил. Партийный аппарат боится резких встрясок, люди держатся за места, а потому появление любого живого и активного «отростка» собственной партии им как ножом по сердцу. Помимо этого есть еще и финансовый вопрос. Деньги в партиях часто выделяются на работу с избирателями не только в период избирательной кампании, но и в «мирное время». Именно активному «молодняку» проще всего работать в поле. Но еще проще ничего не делать, сидеть в аппарате и получать деньги на псевдоработу. Так чаще всего и происходит, а молодежь, готовая участвовать в политике, лишается финансового стимула.

Самое главное, иного стимула предложить никто не может. Выдвигать молодежь по спискам — значит лишать кормушек «старших», проверенных, давно состоящих в партии, надоевших избирателям хуже горькой редьки. Или тех, кто за это место «честно заплатил». То есть электоральных перспектив у молодежи в партии нет. Один-два руководителя такой припартийной молодежки, может, и попадут в региональное законодательное собрание или облдуму, кто-то по своей инициативе проползет в орган МСУ, прикрываясь партийной шкуркой, но этого явно недостаточно для массового движения. Рост по партийной лестнице им также не грозит — какой может быть рост в партии-консерваторе типа «Яблоко», где состоят истинные демократы еще доперестроечного разлива, или в партии чиновников типа «Единой России», где для того чтобы «вырасти», надо получить очередной чин в табели о рангах.

Вот из-за всех этих причин молодежь, за редким исключением, не идет в партии. Давайте отбросим в сторону идеологические аспекты, потому что они вторичны. Как сказал один из лучших аналитиков современных политических процессов в молодежной сфере Павел Святенков, «работают только те программы, в которых человек получает нечто для себя. Не обязательно, чтобы сожрать, но чтобы непременно в результате краюшка хлеба своя была»¹. Идеология — это не краюшка хлеба. Она всего лишь дополняет или является стимулом к действиям. Соответственно, шкурный интерес молодежи обязательно должен учитываться. Это не обязательно деньги. Более того, это даже, скорее всего не деньги. Это может быть положение, «корочки», значки, награды, турниры, возможность избираться от партии, персональные благодарности от лидера, в общем, все, что угодно, дающее мотивацию.

(СНОСКА¹ П.Святенков: Феномен молодежной оппозиции: Никогда, сынок, тебе не стать Хакамадой! (.org/interview/82005382).)

В нашей стране благодаря якобы существующей многопартийности, а также грандиозной оторванности псевдопартий от населения, создание любой молодежной организации рано или поздно упирается в вопрос о перспективах. Какой может быть рост в партии-однодневке, созданной для участия в текущих выборах? Там бы самому начальству успеть что-нибудь «поиметь»! Да и не однодневка в этом плане ничуть не лучше. Какими бы ресурсами партия не обладала, не будучи единственной существующей в стране (вспомним комсомол времен СССР), никто не может гарантировать того, что она останется достаточно сильной в следующем парламентском цикле. Финансы у партии есть только здесь и сейчас. И «разбазаривать» их на воспитание молодежи она не станет, поскольку у аппаратчиков нет уверенности в том, что они не повторят судьбу ДВР или НДР, или других почивших в бозе организаций.

Это страшная проблема нашей власти. Всем известна фраза — «кадры решают все». Но мало кто задумывается, насколько она актуальна для России именно сейчас, особенно в вопросах подготовки кадров. К сожалению, проблема была порождена принятием в 1993 году ельцинской Конституции, в которой по американским лекалам было прописано ограничение на занятие поста президента, состоящее из двух четырехлетних сроков. Эта проблема возникла и оттого, что большая часть представителей так называемой элиты чувствуют себя временщиками, для которых главное — как бы побольше успеть нахапать, а там… трава не расти. «Мы всегда успеем уехать из этой страны» — вот их логика.

Путин столкнулся с кадровой проблемой в первый же день своего премьерства. Кадры взять было неоткуда. Человек был либо кооптирован одной из бизнес-структур, либо принадлежал к политическому клану, либо ничего собой не представлял. И вот перед лицом жестокого «кадрового вызова» президент не решился заниматься ни кооптацией, ни воспитанием новых кадров. Но ошибка эта простительна. Основной упрек здесь обращен даже не к президенту, а к системе власти: к тому, что она ориентирована на преемничество, а не на наследственную стабильность. Действительно, какой прок растить новую элиту, если через восемь лет эта элита может оказаться невостребованной.

Воспитание элит в истории России, а именно в этом смысле надо рассматривать проблему создания массового молодежного движения, всегда было поставлено на хороший конвейер. Кадетские корпуса в романовской империи или комсомол в СССР обеспечивали поистине наследственную передачу власти от элиты одного поколения элите следующего. Не стоит думать, что при подобной «наследственной» системе не было вертикальной мобильности — и там и там были свои Ломоносовы, Потемкины, да те же Горбачевы… Когда же у правителя есть всего лишь восемь лет, он не станет заниматься воспитанием кадров для того, кто придет после него. Не станет не только потому, что это дорого, что это не принесет пользы лично правителю. Увы, это еще и бесполезно. Следующий правитель никогда не воспользуется подготовленными предыдущей властью кадрами, ибо убоится¹.

(СНОСКА¹ П. Данилин: Десять заповедей нового государя (u/?chapter_name=advert&data_id=304&do=view_single)).

В партиях ситуация такая же, как и в политическом пространстве в России в целом. В ближайшее время у нас ничего не получится, кроме кормушки для нескольких избранных руководителей молодежного движения. Не получится до тех пор, пока не установится нормальная двух-трехпартийная система. И только когда эта система докажет, что она, и только она, действует в политической сфере, только тогда эта система станет привлекательной для молодежи. Потому что именно эта система сможет презентовать тот спектр идеологических и шкурных предложений, которые устроят молодежь.

Но давайте представим себе, что вдруг сейчас молодежное движение создается снизу, а не сверху? Что будет дальше? Если это реальная сила, она постарается превратиться в партию, как этого добиваются нацболы. Такая сила не пойдет под крыло ни к кому из существующих партий. Более того, для нее самой это крайне вредно, так как при подобной сделке организация лишится значительной части сторонников, и невозможно предугадать, насколько эти потери будут значительны.

Сейчас помимо НБП есть одно из молодежных движений, которое в принципе имеет шанс стать массовым. Как ни странно, речь идет о пресловутых «Наших»¹. Несмотря на то, что пока нет никакой разницы между «Идущими вместе» и «Нашими», те люди, которые стоят за Якеменко, отнюдь не дураки, и вполне могут учесть ошибки предыдущей попытки. В частности, «Наши» нашли мотивационную «фишку» для своих активистов. Так, они предложили своим комиссарам образование. Статус этого образования не вполне понятен — то ли это курсы повышения квалификации, то ли это второе высшее, но, учитывая административный ресурс, скорее второе. И если «Наши» смогут реализовать заявленную цель в области образования, то к ним с удовольствием потянутся провинциальные активные ребята, да и москвичи, особенно с рабочих окраин.

(СНОСКА¹ Да, нельзя не согласиться с автором: «Наши» — это шанс. Но время жизни шансона коротко. Была такая бард-рок-группа «Последний шанс», в фильме «Асса» участвует. Если не сейчас, если в ближайшие буквально месяцы этот шанс не начнет реализовываться, то… То нужно будет выбросить его на свалку и создавать другой. Или ничего не делать и ждать катастрофы. Говорят, полезно молиться в таких ситуациях. (Примеч. М. Кордонского.))

Перспективы «Наших». И не наших тоже

Но на одном образовании далеко не уедешь. «От «Наших» один шаг до партии. Другое дело, что их сознательно держат в состоянии гусеницы, не давая стать бабочкой. Банальная политическая логика требует, чтобы массовая молодежная организация зарегистрировалась в качестве партии, попробовала свои силы хотя бы на региональных выборах. Но тишина…»¹. И эта тишина пугает больше всего. Потому, что если «Наши» превратятся в бессмысленный симулякр типа «Идущих вместе» — это еще полбеды. Гораздо хуже, если они станут врагом нынешней власти. А ведь это вполне возможно.

(СНОСКА¹ П. Святенков: Выбирая между лоялистами и оппозицией, власть предпочтет задавить именно лоялистов (.org/interview/91655005).)

Если кто-то читал образовательные курсы, на базе которых проходят обучение «Наши», а также смотрел список лекторов, он будет в восторге, если относится, условно говоря, к «патриотическому» лагерю, и, напротив, взбешен, если принадлежит к лагерю условных «либералов». Конечно, есть персоны, которые не нравятся одним, и вызывают радость со слезами умиления у других: А. Паршев, Г. Павловский, А. Караулов, М. Леонтьев, Л. Парфенов, Л. Косалс, А. Уткин, А. Иваницкий, С. Кара-Мурза, В. Нечаев, А. Зиновьев. Как бы не относиться к этим людям, есть одно, объединяющее их. Эти люди учат думать. Это главное достоинство всех лекций, прочитанных комиссарам. Более того, активистов «Наших» не просто учат думать, их учат задумываться. Семантическая разница двух слов вроде бы и не заметна, но весьма велика.

Разницу эту легко объяснить на простом примере. Человек трогает горячую воду и обжигается. После этого, если он способен думать, он не будет хватать кружку и глотать горячую воду при виде воды, от которой идет пар. А если человек может задумываться, он начнет соображать, почему вода горячая и как она стала именно такой, какой она стала, почему поднимается пар, как можно эту воду охладить.

Тех, кто слушает лекции на Селигере, в Московском институте управления и на других мастер-классах, учат именно задумываться. Это очень хорошо, потому что основной конкурент «Наших» — лимоновская НБП — учит только думать. Обучение имени Эдуарда Савенко довольно простое: если нацболов сажают в тюрьму, в этом виноват Путин. Если нацболам не дают собираться на площади и кричать «Да, смерть!» — виноват Путин. Если вдруг в Катаре посадили наших спецслужбистов — виноват Путин. Наконец, апофеоз — если спецслужбистов из Катара переправили в Россию и никто (даже ФСИН) не знает, где они находятся, — виноват Путин. Действительно, такая логика присутствует. Более того, она распространяется со скоростью вируса Love me, только с обратным значением. А «Наших» заставляют и учат не просто думать, «кто виноват в том, что так получилось», но и тому, «почему так получилось».

В наше время, если человек начинает задумываться, причем не поверхностно, а глубоко, он неизбежно приходит к выводу, что во всех его бедах виновата «эта власть» (способ был проверен на журналистах, на политтехнологах, пиарщиках, рядовых гражданах, деполитизированных людях). «Опасность кроется не в нетерпимости к власти. Нетерпимость маргинальна, нетерпимость лечится. Опасность — в ощущении, что все действия власти алогичны и бессмысленны. Дело в том, что обвинения власти в «гебизме» не затрагивают конкретного человека. Ну, «гебисты», и что? А вот осознание, что «они» просто «злобные дураки», которые делают «монетизацию льгот» для собственного «садистского удовольствия», включает механизмы защиты гораздо более высокого порядка»¹.

(СНОСКА¹ П. Святенков: Выбирая между лоялистами и оппозицией, власть предпочтет задавить именно лоялистов (.org/interview/91655005).)

Так вот, разъясняя некоторые механизмы происходящего вокруг, люди, обучающие «Наших», просто не могут кардинально повернуть руль государства. Равно как не могут самостоятельно объяснить все ее действия. Не могут не потому, что не имеют информации — они ее имеют. Не могут потому, что власть сама не объясняет свои действия. Простой вопрос: «Зачем проводилась монетизация?» — может получить столь же простой и аргументированный ответ. Но вот следующий вопрос: «А почему тогда народ вышел на улицы в январе?» — уже требует глубокого осмысления процессов. Есть серьезные сомнения в том, что в когорте названных специалистов найдется тот, кто сможет рационально объяснить действия власти в том, что касается учета интересов простых людей в период борьбы за монетизацию льгот. Поэтому первый вопрос — вопрос того, кто думает. Второй — того, кто задумывается. И, самое интересное, что такие вопросы чаще всего не задаются. То есть на этих семинарах люди слушают и впитывают себя видение процесса. А потом…

Потом они остаются со своими мыслями наедине. Кто-то дошел до того, что задал себе вопрос «зачем», а кто-то дошел до вопроса «почему». Как ни странно, оба этих ответа приводят к одному и тому же результату. Тому самому, о котором говорят сейчас многие: действия власти иррациональны, поскольку она сама не может их доступно объяснить. Тот же пример с монетизацией очень показателен. Власть была обязана достучаться до каждого льготника, узнать то, чем он живет и как он живет. Вместо этого возобладали технологические размышления: городских жителей в России столько-то, деревенских — столько-то. Такое-то количество пользуется общественным транспортом, такое-то ездит на своих машинах, и так далее. После этих подсчетов власть начала пропагандистскую компанию, чтобы убедить людей, что в деревнях им будет с монетизацией лучше. Да, в деревнях никто и не спорил, что живые деньги лучше. То есть, в нашей логике, власть ответила на вопрос «зачем», и слушатель курсов «Наших» увидел всю правильность проведенной реформы.

Но в то же время никто во власти не подумал о Подмосковье, о Ленинградской области, об уровне МСУ, и в итоге это стало губительно. А теперь ответ на вопрос «почему». Потому что был прерван канал «обратной связи», и власть просто не имела информации о том, чем живет человек в маленьком городке. К примеру, в подмосковной Купавне. Догадается ли об этом человек, прослушавший лекции «Наших»? Скорее всего, да. Если же нет — он просто свалит все на глупость власти, которая даже не смогла такую, казалось бы, прекрасную реформу (не забываем, что он уже ответил на вопрос «зачем»), провести по-человечески.

И вот когда критическая масса вопросов «зачем» начнет преобладать — а ведь во власти не делается ничего для того, чтобы эти вопросы снять, — начнется время вопросов «почему». Тогда придет время людей задумывающихся. И главным вопросом будет следующий: «Если нами руководят такие дураки, то почему же мы сидим в этих аудиториях и слушаем умные слова, почему же мы ждем, пора выходить на улицы брать власть!» И они будут правы. Они будут брать власть. Ту, которую им обещали. Конечно, власть им обещали не прямо сейчас, а потом, когда-нибудь, но кого это будет интересовать, особенно если появится тот, кто скажет, что ее, эту власть, можно взять сейчас.

Поэтому «Наши», если они все-таки сформируются в реальное молодежное движение, — первые кандидаты на участие в «березовой революции». Именно поэтому власти боятся «Наших». И правильно делают. Именно поэтому на пароходе, на котором плывут представители разных демократических и прокремлевских молодежных движений, член молодежного «Единства» бьет морду не ребятам из «Обороны», а именно комиссару «Наших».

Скажем два слова и о лидере «Наших» Василии Якеменко. Прекрасный менеджер, лучший создатель массовок и красивых молодежных шествий. Но если говорить о нем как о политике… Якеменко очень похож на тех российских «деятелей», фамилии которых всем известны, но что они из себя представляют, никто не знает. Может быть, это оправданно для Администрации президента, для ФСБ, для теневых олигархов. Однако лидер молодежного движения так поступать не может. Лидер не должен быть закрыт для своих активистов. Еще одна проблема заключается в том, что Якеменко нельзя «подвинуть». Он — как скала, неколебим, невозмутим. И, пока в его организации происходят живые процессы, он улыбается. А когда живые процессы замирают — что он делает? Он улыбается. Той же самой улыбкой. И это гибель молодежного движения.

С другой стороны, посмотрите на других молодежных лидеров! Они еще хуже. Потому что Якеменко не пытается скрыть того, что он работает. А остальные, даже если они и были когда-то юношами или девушками с пламенем в глазах, бронзовеют и становятся совсем не теми, кеми были в начале. То же «Молодежное Яблоко» — что сейчас представляет собой Яшин? Ничего. Человек, продавшийся, хотя и косвенно, через четвертые руки забугорным олигархам, которым он так бойко и гордо отвечал еще весной 2005 года. О «Родине» и говорить не приходится. Кажется, что столько компромата никто на себя еще не выливал добровольно. Что Олег Бондаренко, что Сергей Шаргунов — оба искупались не в самой приятной бочке. И, если сравнивать их с Якеменко, то, пожалуй, по искренности они ему даже уступят.

Какой из всего этого может быть сделан вывод? Молодежный лидер должен быть харизматичным, и должен выдвинуться самостоятельно. Либо его не должно быть вовсе¹. В таком случае надо, чтобы за лидерство шла постоянная борьба, грызня, деятельность, позволяющая выдвинуться наиболее успешным и амбициозным. При этом надо сразу дать понять: те, кто выносит сор из избы, вылетают с сором вместе. Так, чтобы не получилось как в Союзе молодежи «За Родину». Борьба нескольких авторитетных молодых лидеров либо абсолютные харизматические данные одного единственного, за которым готовы идти хоть в тюрьму, хоть на майдан — вот главный критерий успеха¹. Иного быть не может. Назначенец — это бюрократ. Каждый бюрократ подберет под себя команду таких же бюрократов, как и он. А нет ничего хуже молодого бюрократа. Поэтому назначенный сверху лидер молодежного движения обречен, равно как и само его движение.

(СНОСКА¹ Молодежная организация без харизматичного лидера — это не идеальный, но вполне реальный вариант! Вообще без лидера. Что, Баден Пауэлл был молодежным лидером? Он свою харизму использовал для добывания пожертвований на скаутские лагеря. Или Фаина Шапиро, не говоря уж самом Иванове, который вообще не харизматичная личность, да и оба они были немолоды. Была разработка, огромная ресурсная поддержка и несколько десятков тысяч молодежных лидеров, которые проросли, когда старперы создали питательную среду. Управляет и координирует движение не личность, а информационный поток. «Искра», «Алый парус» (Примеч. М. Кордонского.))

(СНОСКА¹ Постоянная борьба лидеров в движении — это тоже неплохой вариант. Если это борьба за идею, за идеи, а не за куски жратвы, то движение может даже дробиться с пользой для метаидеи. Если же один-единственный харизматический лидер прорастет, получит поддержку и вырастет, то он точно будет неподкупен. Его надо будет просто охранять от отстрела. Хотя для наших спецслужб это «просто» — совсем непросто. (Примеч. М. Кордонского.))

Конечно, контроль над мододежкой¹ не просто должен быть, а должен быть постоянным. При этом, контроль обязан осуществляться ненавязчиво, ни в коем случае не ущемляя инициативы молодых ребят. Пределы инициативы должны быть четко обусловлены, но максимально широки. Если главный лозунг движения, грубо говоря, «нет фашистам», то любое проявление фашизма или сочувствия к нему могут встречать какой угодно отпор безо всяких согласований. То есть все, что происходит в рамках, может делаться самостоятельно, учитывая финансовые и иные затраты. А вот если действия выходят за рамки, в дело вступает контроль. При этом если к контролеру пришли с предложением, которое он, по своим понятиям или по своей должности решить не может, — смотрителю необходимо обратиться к старшим, а ответ получить как можно быстрее. Речь идет не о днях, а о часах. Потому что иначе инициатива молодежи начинает очень быстро умирать.

(СНОСКА¹ Автор заранее согласен на контроль над молодежным движением. Но, как и многие, хорошо знающие английский и часто им пользующиеся (я к таким, увы, не отоношусь) путает русское и английское значения слова control. Грубо говоря — «наблюдение» и «управление». В русском значении предполагает вмешательство в случае аварии. Чистейший пример «контрольная сумма» в прикладной математике — теории передачи сигналов. Если не сходится, только тогда исправляется. По-английски check summ, но не control. В описании системы контроля у автора вперемежку встречается то одно, то другое значение. Но в общей тенденции автор, как и я, предлагает русский вариант. (Примеч. М. Кордонского.))

Контролер не может быть главным лицом движения. Когда эти функции совмещаются, происходит коллапс. А вот обратный вариант, когда за спиной молодого бюрократа стоит революционер с шашкой наголо, вполне возможен. То есть, молодому бюрократу нужен идеологический спец. Как говорит Михаил Кордонский, «нужен патологически идейный комиссар, без подписи которого ни один боевой приказ (финансовый документ) недействителен»¹. Но по сути этот обратный вариант ничем не отличается от первого, разве что расположением ролей: идейный комиссар может не уметь общаться с публикой, а бюрократ — наоборот. Пока же молодежные организации строятся по знакомству, или потому, что «у этой любовницы такие длинные ноги», или потому, что «я знаю — он специалист по акциям», ничего хорошего не будет.

(СНОСКА¹ М. Кордонский: Наши как водородная бомба, или Сергей Лукьяненко как панацея (.org/opinions/90971132).)

Blog

Молодежь и политика в России

Глава седьмая Зима — весна 2005 года