Geum.ru

Составитель: Бабанский Дмитрий 7 499 270 29 52

Вид материалаРешение
Эндрю Крэнстон: верим в лучшее, готовимся к худшему. Деловой квартал , 24.02.2012
Умный бизнес
Подобный материал:
1   ...   37   38   39   40   41   42   43   44   ...   49




Эндрю Крэнстон: верим в лучшее, готовимся к худшему.
Деловой квартал , 24.02.2012

Эндрю Крэнстон, управляющий партнер КПМГ в России и СНГ поделился своей точкой зрения по ключевым проблемам российской экономики и рассказал, как изменились риски по сравнению с 2008 г.


Россия подготовлена к новой волне кризиса лучше, чем в 2008 г., ее внутренняя ситуация с задолженностью гораздо благоприятнее, чем у большинства мировых экономических лидеров, но Эндрю Крэнстон рекомендует нашим бизнесменам быть готовыми ко всему.

- Интегрированность национальной экономики в глобальную, а точнее, зависимость от мировых цен на сырье лишает Россию возможности оставаться тихой гаванью во время надвигающегося шторма. Ваш прогноз на 2012 г.: насколько вероятно погружение в новый цикл кризисных явлений?

Мы понимаем, что следующий год будет очень непростым. В то же время есть множество вариантов развития событий, и вряд ли сегодня можно с точностью предсказать, как именно сложится ситуация. Хотя все мы надеемся на лучшее, тем не менее считаем, что нужно быть готовыми и к худшему.

- В чем отличие нынешней ситуации от кризиса 2008 г.?

Сейчас в центре внимания — вопросы государственного долга, а не задолженности частного сектора, как это было в период кризисной волны 2008 г.

- А если говорить о России?

Во многих отношениях Россия лучше подготовлена к кризисным явлениям, чем в 2008 г. Но понятно, что, будучи частью глобального рынка, она не может оставаться полностью неуязвимой.

Российская экономика по прежнему демонстрирует сильную зависимость от цен на сырьевые товары. А это, в свою очередь, может обернуться высокой волатильностью российского рынка под влиянием внешних факторов.

- В 2008 г. банки давали много поводов для беспокойства. А как сейчас?

Мы видим, что банковский сектор извлек немало уроков из кризиса 2008 г. Например, Центробанк принял соответствующие меры по наведению порядка в отрасли. Но нам кажется, что здесь еще многое предстоит сделать, особенно по эффективному управлению рисками.

- О каких рисках идет речь? В чем отличие текущих рисков от проблем 2008 г.?

Во время кризиса 2008 г. банки в первую очередь столкнулись с рыночным риском в разных его проявлениях. И с риском ликвидности. Напомню, как все было. Совокупность внешних и внутренних негативных факторов привела к падению российского фондового рынка, ослаблению рубля и оттоку капитала. Резкое снижение доступности иностранных кредитов породило кризис ликвидности в банковском секторе и, как следствие, недоверие контрагентов друг к другу и рост ставок межбанковского кредитования. Позднее банки столкнулись со значительным ухудшением качества кредитного портфеля, ростом просроченных, реструктурированных и дефолтных кредитов. В период кризиса инициативы Банка России и других госорганов были направлены на предотвра¬щение резкой девальвации рубля, обеспечение ликвидностью банковского сектора, в том числе за счет беззалогового кредитования.

- А сейчас?

В банковском секторе сложилась более стабильная ситуация, хотя негативные новости с Запада оказывают отрицательное воздействие на российский рынок. Основные задачи в сфере банковского надзора и регулирования рисков банковской системы сегодня — рост капитализации и прозрачности банков, адекватная оценка рисков банковского бизнеса при изменениях на рынке. К инициативам Банка России в данном направлении можно отнести такие, как введение требований к банкам о наличии индивидуальных антикризисных планов, законопроект о повышении минимальных требований к капиталу банков, подготовительная работа по внедрению международных стандартов «Базель II». В последнее время повышенное внимание вызывает высокая концентрация кредитных рисков у многих банков. Но важно понимать, что улучшение управления рисками должно быть обусловлено в первую очередь не регулятором. Банки сами должны постоянно совершенствовать подходы и методы к оценке и управлению рисками, строить работоспособную систему принятия решений.

- Проблемы банков в 2008 г. были во многом вызваны проблемами у клиентов. Сейчас в реальном секторе ситуация более устойчивая?

Как и в случае с банками, мы видим, что реальный сектор тоже многому научился, особенно в управлении задолженностью. Уровень краткосрочной задолженности сегодня намного ниже, чем раньше, при этом компании все чаще прибегают к другим видам финансирования, например к проектному. Вместе с тем у многих предприятий до сих пор остаются огромные резервы роста производительности труда. Кроме того, они по прежнему не планируют комплексных мер на случай чрезвычайных обстоятельств и не занимаются управлением долгосрочными денежными потоками.

Но в целом уровень долговой нагрузки в России не слишком высок по сравнению с большинством других стран, а общая структура корпоративного долга намного лучше, чем в 2008 г., учитывая сильно сократившуюся долю краткосрочной задолженности.

С низкой в сравнении с Западом производительностью труда российская экономика не смогла справиться за все годы реформ. Кризис 2008 г. хотя и сделал эту проблему особенно отчетливой, но не привел к окончательному оздоровлению корпоративного сектора.

- Когда мы говорим о низкой производительности труда, в чем корень зла? Идет ли речь о плохом менеджменте, отсталых технологиях, каких то особых ментальных свойствах россиян, которые надо бы корректировать?

Проблема производительности труда в российской экономике действительно существует. В значительной степени это предопределено наследством, полученным от промышленного комплекса СССР, — огромные предприятия, массово выпускавшие однотипную продукцию, устаревшее оборудование, низкая энергоэффективность и культура управления производством.

Высокие мировые цены на нефть, газ и металлы в последнее десятилетие сориентировали крупнейшие российские компании ресурсного сектора на экстенсивное увеличение производства любой ценой, невзирая на себестоимость, — рынок мог переварить все. Предприятия нересурсного сектора, нацеленные на внутренний рынок, также чувствовали себя комфортно в условиях хорошего внутреннего спроса.

Но помимо чисто экономических стимулов существует еще и управленческий аспект. Линейное увеличение производственных мощностей всегда более комфортно для менеджмента, чем работа над эффективностью, поскольку, как правило, не требует непопулярных и сложных в реализации организационных мер, внедрения новых технологий и инноваций. Нужно решать понятные вопросы привлечения финансирования, строительства, ввода в эксплуатацию.

Кризис ликвидности 2008 г. стал первым звонком для российских предприятий, многие из которых оказались на грани разорения, располагая огромными мощностями и сопоставимой задолженностью перед банками, но будучи неспособными производить продукт с конкурентной себестоимостью.

- Что - то изменилось с тех пор?

Многое начало меняться — мы видим все большую активность предприятий, направленную на повышение внутренней эффективности. Стартуют программы по техническому перевооружению, внедряются новые управленческие технологии, пересматриваются существующие бизнес процессы, набирает популярность концепция бережливого производства (Lean and 6 Sigma).

- Вы почувствовали это на спросе на ваши услуги?

В этот период мы наблюдали спрос на услуги по финансовой реструктуризации, что логично в свете кризиса 2008 г., однако в последний год интерес к этому начал падать. Мы также отмечали резкий всплеск спроса на консультационные услуги по повышению эффективности деятельности, например, за счет создания единых центров обслуживания.

- Какие еще модные темы в российском консалтинге сейчас?

В управлении производством это устойчивый интерес к построению работы и оптимизации функций вспомогательного производства — технического обслуживания и ремонта, вопросам календарного планирования производства, синхронизации его с процессами планирования отгрузок и транспортировки, планированием спроса. Растет спрос на внедрение продуктов оптимизационного планирования, в том числе на базе крупнейших ERP. Одним из наиболее активных направлений становится аутсорсинг. В рамках программ по повышению эффективности производства компании стремятся сконцентрироваться на ключевых процессах, приносящих стоимость, и вывести остальные за рамки основного бизнеса — при этом речь может идти и о полном физическом выводе, и о внутренних разграничениях на базе сервисных соглашений. Что касается разработки программ антикризисных мер, то пока мы не видим большого интереса к этой теме.

- Управляющие массово надели «розовые очки»?

Некоторые компании вообще не занимаются антикризисными программами. А есть предприятия, которые разрабатывают их, но не приглашают внешних консультантов для реализации этой инициативы. Многие лидеры российского бизнеса уже пережили два кризиса (в 1998 и 2008 гг.) и полагаются на внутренние ресурсы при подготовке к новым сложностям.

Эндрю Крэнстон положительно оценивает планы российских властей по созданию государственных институтов, улучшающих инвестиционный климат. Но предлагает этим не ограничиваться.

- В 2011 г. российское правительство объявило о нескольких инициативах, призванных повысить интерес зарубежных инвесторов: это создание Фонда прямых инвестиций, развитие проекта Сколково, создание Агентства стратегических инициатив. Какой из этих проектов, с вашей точки зрения, наиболее своевременный?

Думаю, все перечисленные организации необходимы и полезны в своих конкретных сферах. В целом для увеличения объема прямых иностранных инвестиций необходимы скоординированные усилия со стороны государства по продвижению России и ее регионов как объектов инвестиций. Нужно поддерживать новых инвесторов на этапе выхода на рынок, постоянно взаимодействовать с инвестиционным сообществом. Распространение соответствующей информации о России за рубежом также имеет большое значение, поскольку в настоящее время Россия занимает нижние позиции в рейтинге Doing Business (условия ведения бизнеса) и аналогичных рейтингах.

Для достижения высокого уровня координации имеет смысл выделить специальный государственный орган, ответственный за взаимодействие с инвесторами. Он должен обладать достаточными полномочиями и ресурсами и работать как на федеральном уровне, так и в каждом регионе. А также отвечать за взаимодействие с инвесторами, с одной стороны, и за координацию государственной политики по привлечению инвестиций — с другой. Подобное сочетание функций даст возможность придерживаться подхода к привлечению инвестиций, ориентированного на инвестора.

Многие регионы уже создали такой орган на локальном уровне. Имеются достаточно удачные примеры, но в некоторых регионах таких органов либо до сих пор нет, либо они существуют только на бумаге.

- Может быть, стоит вспомнить, когда в Россию приходило больше всего инвестиций, и постараться воспроизвести эти условия?

Наибольшая инвестиционная привлекательность наблюдалась в 2006 2008 гг. на фоне устойчиво высокого роста ВВП и высокой доходности инвестиций. Если говорить о тех, кто уже вложился в Россию, то подавляющее большинство из них по прежнему твердо уверены в благоприятных долгосрочных перспективах российского рынка. Но негативные представления об условиях ведения бизнеса в России, как и прежде, отталкивают многих потенциальных инвесторов.

- Можете изложить ваше мнение об инвестиционном климате в регионах?

Картина здесь неоднородная. Как показывают наши исследования, российские регионы еще не полностью реализуют свой потенциал по привлечению прямых иностранных инвестиций, поскольку во многих принципиальных вопросах до сих пор существует разрыв между ожиданиями инвесторов и реальностью, с которой они сталкиваются.

Разумеется, с точки зрения инвестиционной привлекательности для регионов существуют объективные ограничения в виде «жестких факторов», таких как территориальное расположение, инфраструктура и людские ресурсы. Однако все инвесторы, с которыми мы разговаривали, неизменно подчеркивали не меньшее, если не большее значение так называемых «гибких факторов». Речь идет о том, насколько хорошо регион умеет рекламировать себя и как он выстраивает отношения с инвесторами с начала до конца инвестиционного процесса и в последующем. Наш опыт показывает, что в этом плане регионы очень сильно разнятся между собой. Если изменить «жесткие факторы» крайне трудно или даже невозможно, то улучшить «гибкие факторы» региональные власти могут очень быстро.

- Какие регионы вы считаете образцовыми по части эксплуатации «гибких факторов»?

Больших успехов в привлечении иностранных инвестиций удалось добиться нескольким российским регионам. Один из показательных примеров — Калужская область. Назову несколько основных факторов, которые способствовали ее успеху, поскольку нельзя выделить какой то один решающий. В Калуге губернатор настроен решительно, органы власти на региональном и муниципальном уровне проявляют заинтересованность. Там удалось наладить тесное взаимодействие с сообществом инвесторов и использовать опыт компаний, уже вложивших средства в регион, для дальнейшего укрепления его имиджа среди инвесторов. Поддерживаются отдельные сектора, способствующие достижению успеха: пример — автомобилестроительный кластер. Инвесторам предоставляются подготовленные к использованию земельные участки, обеспеченные основной инфраструктурой. Наконец, в Калужской области привлекательные налоговые льготы, т. е. существенные по размеру и относительно простые в получении.

- Вы участвуете в повышении инвестиционной привлекательности регионов?

Мы принимаем самое активное участие в этом процессе. Консультируем компании, помогая им выбрать оптимальное место для ведения бизнеса в России, и выступаем в роли советников региональных и федеральных органов власти при разработке мер по улучшению инвестиционного климата.


Умный бизнес

Радио Финам, 21.02.2012