Девиантное поведение кубанского казачества во второй половине XIX начале XX века и способы его преодоления
| Вид материала | Автореферат |
- Владикавказско-Моздокская епархия русской православной церкви во второй половине XIX, 1104.17kb.
- Учебная программа по курсу «Культурно исторические традиции кубанского казачества», 203.97kb.
- Влияние модернизационных процессов на правовое поведение и преступность крестьянства, 408.9kb.
- Урок на тему: «Культура тверского края во второй половине XIX начале XX в.», 163.82kb.
- Урок 1 2 Россия во второй половине 19 века Тема: Правление Александра, 120.6kb.
- Историческое краеведение в Орловской губернии и деятельность Орловской ученой архивной, 482.14kb.
- Дружинкина Н. Г. Литература в России во второй половине XIX века. Введение, 165.3kb.
- Внешкольное образование в Тверской губернии во второй половине XIX начале XX века, 428.62kb.
- Васильева Светлана Павловна Женское образование в тамбовской губернии во второй половине, 500.94kb.
- Алкогольный вопрос в Российской империи во второй половине XIX начале ХХ века, 618.05kb.
На правах рукописи
ГРЕЧИШКО ДМИТРИЙ НИКОЛАЕВИЧ
ДЕВИАНТНОЕ ПОВЕДЕНИЕ КУБАНСКОГО КАЗАЧЕСТВА
ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX – НАЧАЛЕ XX ВЕКА
И СПОСОБЫ ЕГО ПРЕОДОЛЕНИЯ
Специальность 07.00.02 – Отечественная история
АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание ученой степени
кандидата исторических наук
Славянск-на-Кубани – 2011
Работа выполнена на кафедре истории и методики ее преподавания
Славянского-на-Кубани государственного педагогического института
Научный руководитель: доктор исторических наук, профессор
Виноградов Борис Витальевич
Официальные оппоненты: доктор исторических наук, доцент
Клычников Юрий Юрьевич
доктор исторических наук,
старший научный сотрудник
Титоренко Марина Федоровна
Ведущая организация: Ставропольский государственный
университет
Защита состоится «23» декабря 2011 г. в 14. 00 ч. на заседании диссертационного совета Д. 212.101.03 по историческим наукам в Кубанском государственном университете по адресу: 350040, г. Краснодар, ул. Ставропольская, 149
С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Кубанского государственного университета.
Автореферат разослан « 20» ноября___ 2011 г.
Ученый секретарь
диссертационного совета,
кандидат исторических наук, доцент П.П. Матющенко
Общая характеристика работы
Актуальность темы исследования. Последнее десятилетие XX – первые годы XXI века характеризуются возрастанием интереса к прошлому казачества, что нашло, в частности, свое отражение в активной разработке вопросов истории кубанского казачества, возрождении его обычаев, традиций.
Девиация – это социальное явление, выражающееся в относительно массовых, статистически устойчивых формах (видах) человеческой деятельности, не соответствующих официально установленным или же фактически сложившимся в данном обществе (культуре, группе) нормам и ожиданиям.1 В том историческом контексте, который составляет основу нашей работы, девиантное поведение рассматривается как исторически обоснованная социально-экономическими, социально-политическими и культурными факторами система, исследуемая нами на примере кубанского казачества во второй половине XIX – начале XX в. Изучение девиантного поведения кубанского казачества в данный период представляется действительно значимым. Проблема девиантного поведения в повседневной жизни социума требует своего осмысления, особенно в переломные периоды истории. Рост девиантного поведения наблюдается, когда в обществе происходят серьезные социальные сдвиги. Изучаемый нами период является временем больших перемен и небывалого всплеска девиантности: преступность, нищенство, самоубийства, алкоголизм – вот далеко не полный список аномалий, затронувших население Российской империи. Историками давно обращено внимание на схожесть российской повседневности рубежа XIX – XX вв. и сегодняшнего дня. Это обстоятельство обусловливает актуальность изучения девиантного поведения российского населения (в нашем случае только одной его составляющей – кубанского казачества) именно в период второй половины XIX – начала XX в.
Вместе с тем актуальность исследования определяется и рядом других факторов. Изучение примеров социальной патологии прошлого, закономерностей развития позволяет выработать эффективные методы борьбы с девиацией, или, по крайней мере, способствовать адекватному восприятию данной проблемы.
Объектом исследования является история кубанского казачества во второй половине XIX – начале XX века.
Предмет исследования – девиантное поведение кубанского казачества в политической, общественной и бытовой жизни во второй половине XIX – начале XX века.
Хронологические рамки охватывают период с 1860 г. по 1907 г. Нижняя хронологическая граница нашего исследования продиктована изменениями в российском обществе, происходившими в 1860-х гг., и образованием единого Кубанского казачьего войска (1860 г.).
Выбор верхней хронологической границы (революция в России 1905 – 1907 гг.) определяется окончанием первой русской революции, которая стала показателем определенного уровня экономического, политического и культурного развития общества, а также немалого изменения в сознании жителей России, в том числе кубанских казаков. Революция 1905 – 1907 гг. подводила первые итоги модернизации страны во многих аспектах государственной и общественной жизни. Последующие годы не привносили в поведенческие схемы кубанских казаков ничего существенно нового вплоть до новых революционных потрясений и Гражданской войны, при анализе событий которых оперирование понятием «социальная норма», играющим ключевую роль в определении «нормального» / «аномального» поведения крайне затруднено.
Территориальные рамки диссертационного исследования включают в себя территорию Кубанской области, которая была создана в 1860 году и объединяла бывшую Черноморию и земли Линейного казачества.
Степень изученности проблемы. В отечественной историографии предпринимались попытки комплексного историко-антропологического анализа феномена девиантного поведения в повседневной жизни российского общества.1 Однако изучение данного феномена применительно к истории кубанского казачества не получило подробного, основанного на богатой методологической базе многих научных дисциплин освещения. При всем том, что казаковедение, как отмечает О.В. Матвеев, является комплексным исследовательским направлением, находящимся на стыке целого ряда дисциплин.2
Дореволюционная историография преимущественно описывала военную историю кубанских казаков, но уделяла внимание явлениям и иного свойства: ценности, идеи, поведение, мотивация поступков – все это находило отражение в трудах историков. Подобное ценное свойство обнаруживают сочинения Е.Д. Фелицына и Ф.А. Щербины, И.Д. Попко и П.П. Короленко и др. Попко хорошо знал быт черноморцев, их менталитет. Особенный интерес представляют его замечания об отличиях в среде черноморцев, проживающих в разных условиях быта, о взаимосвязи условий жизни и нравственного состояния казачьего населения.3 Традиционная казачья ментальность, взаимоотношения казачества и власти отражены в сочинении П.П. Короленко.4 Вывод Ф.А. Щербины, что многие негативные явления составляли особую сторону казачьего быта, перекликается с культурологическими объяснениями девиации.1 Также следует отметить совместный труд Е.Д. Фелицына и Ф.А. Щербины «Кубанское казачье войско 1696 – 1888».2 Особенности казачьего самосознания раскрывает исследование Ф.А. Щербины «Земельная община кубанских казаков». Историк отмечает важность факта владений землей.3 В целом для дореволюционных исторических трудов характерным была протокольная передача всех событий и фактов, добываемых в архивах.
В связи с репрессиями против казачества, которые длились циклично с Гражданской войны до Великой Отечественной войны, история казачества недостаточно отражена в советской исторической науке довоенного периода. Одним из ярких специалистов, возродивших научное звучание данной темы, является В.А. Голобуцкий. Одним из серьезнейших исследований указанного специалиста является работа «Черноморское казачество» (1956).4 Трансформация казачьих традиций и хозяйственно-культурного типа изучается в труде А.В. Фадеева «Очерки экономического развития Степного Предкавказья в дореволюционный период». Особо ценна для нас характеристика социально-экономических процессов к началу реформ 1860 – 1870 гг.5 Исследование «Кубанские станицы. Этнические и культурно-бытовые процессы на Кубани» затрагивает бытовые, семейные, культурные стороны жизни кубанских казаков.6 Кубанские казаки, ставшие близкими по хозяйственным занятиям к крестьянам юга России, рассматриваются П.А. Шацким в историко-аналитической работе «Сельское хозяйство Предкавказья в 1861 – 1905 гг.: Историческое исследование». Вызывает интерес трактовка характера поземельных отношений в регионе, в том числе в Кубанском казачьем войске.7
В 1970-е гг. изучение истории кубанского казачества было ознаменовано выходом важного исследования, посвященного социально-экономическому развитию Предкавказья. В совместной исследовательской работе В.Н. Ратушняк и П.П. Матющенко приходят к важным выводам, раскрывающим особенности общественного развития и экономического устройства казачества и его взаимоотношения с иногородними.8 В исследование классовой борьбы на Кубани внес свой вклад Б.А. Трехбратов. Автор провел значительные исследования участия в революционном движении в том числе и кубанских казаков, что для нашего исследования позволяет рассматривать данное участие в качестве необычного даже для казачества конца XIX века социального феномена.1
В целом советский период исторической науки о кубанском казачестве имел, несомненно, важное значение в качестве как процесса накопления знаний, так и процесса их анализа. Он послужил существенной основой для той масштабной научной деятельности по изучению кубанского казачества, которая была характерна для постсоветского периода.
Одной из важных вех начального этапа российской историографии стала крупнейшая на юге России региональная научно-практическая конференция «Казачество в истории России» (1993).2 Однако относительно места и роли казачества в истории России мнения были различными, в том числе и диаметрально противоположными. Примером последних служит монография И.Я. Куценко «Кубанское казачество». Работа И.Я. Куценко представляет собой поздний образец советского подхода к изучению казачества. Исследователь вписывает казачество в сословно-классовую систему общества, отказывая казакам в этническом самосознании.3 Важной, основополагающей в историографическом аспекте стала работа В.Н. Ратушняка «История Кубани XVI – начала XX в.».4 Автор подробно рассматривает историографическую мозаику, затрагивая и нашу проблематику.
Данный период известен также как начало научной деятельности одного из ярких и, несомненно, авторитетных историков – О.В. Матвеева. Историк исследовал различные аспекты истории кубанского казачества,5 однако центральной темой в научной деятельности О.В. Матвеева следует признать изучение воинского компонента как основы ментальности и системы ценностей казачества.6 Вехой в историографии кубанского казачества стала работа «Очерки истории Кубани с древнейших времен до 1920 г.».7 Большое внимание уделяет исследователь вопросам традиционных ценностей казачества Кубани, их культурному миру.1 Исследователь казачества Юга России В.П. Трут в работах «Казачий излом» и «Кто же они казаки?»,2 рассматривая важнейший вопрос природы казачества, приходит к небесспорному выводу, что казачество является этносом. В аспекте взаимоотношений государства и кубанского казачества, динамики развития общественных институтов казачества большой интерес представляет работа В.В. Куцеева «Этническая история казаков».3 Процесс постепенного подчинения казачества государственной власти нашел свое отражение в статьях Е.В. Рукосуева и О.Б. Германа.4 Статья рассматривает общую для всех казачьих войск проблему пореформенного существования. Подвергается анализу политика государства, направленная на ликвидацию «духа особости» в среде казачества. «Очерки истории органов внутренних дел Кубани. 1793 – 1917», вышедшие под редакцией В.Н. Ратушняка, содержат в себе важнейшие для нашего исследования материалы по преступлениям, совершавшимся в регионе. Анализируются работа полицейских органов, административно-хозяйственная деятельность, судебная деятельность, следствие, и, что важно, рассматривается деятельность по обеспечению правопорядка при содействии сил общественности кубанских станиц.5 Ту же проблематику, но в более широком территориальном охвате рассматривают «Очерки истории правоохранительных органов и борьбы с преступностью в России».6
В нашей работе одной из важнейших проблем является определение социальной нормы в историческом контексте. Следует отметить статью В.Н. Нефедова «Функционирование обычного права кубанских казаков в XIX в.», в которой автор анализирует обычное право кубанских казаков.7 Те же вопросы рассматривает А.Н. Мануйлов в статье «Обычное право кубанских казаков и государственное законодательство: этапы взаимодействия».8
Автор О.И. Копанева («Казачество и российская государственность (историко-правовой аспект)»)9 освещает нормы обычного права кубанского казачества, правовую базу войсковой системы, судебную систему, судопроизводство. Заметное явление в современной историографии представляют собой работы А.А. Цыбульниковой. В ряде статей исследовательница затрагивает вопросы уголовных преступлений в среде кубанского казачества, социальный статус кубанской казачки, семейный быт казаков.1 Важное значение имеетдиссертация А.А. Цыбульниковой «Казачки Кубани в конце XVIII – середине ХIХ в.: специфика повседневной жизни в условиях военного времени».2 Гендерную тематику в различных ее аспектах (обычно-правовом, семейно-бытовом) затрагивали в своих исследованиях такие авторы, как А.Н. Мануйлов, О.Г. Слобченко О.А. Гудимова, О.С. Мутиева, Ю.Ю. Карпов.3 Вопросы происхождения казачества, социально-экономические и этнокультурные процессы, связанные с казачеством, освещаются в работе Н.Н. Великой «Казаки Восточного Предкавказья в XVIII – XIX вв.»,4 монография А.Н. Малукало «Кубанское казачье войско в 1860-1914 гг.: организация, система управления и функционирования, социально-экономический статус». Интерес представляют данные о попытках правительства, с одной стороны, модернизировать казачье войско, сблизив его с гражданским населением империи, с другой стороны, сохранить традиционный казачий уклад вопреки происходившим в стране изменениям.5 История повседневной жизни кубанских казаков рассматривается в диссертации Н.Б. Акоевой «Экономическая, политическая и социальная повседневность Кубанского казачества на рубеже веков, конец XIX – начало ХХ веков».6 Свежий взгляд на социокультурное бытие казачества предлагает Ж.О. Абрегова в своем диссертационном исследовании «Повседневная жизнь сельского населения Кубани (конец XIX – первая треть XX вв.)».1 Культуре кубанского казачества посвящена работа Н.А. Тернавского «Культура кубанского казачества в конце XVIII – начале XX вв.: общие черты, этнические и региональные особенности».2 Работа С.А. Головановой «Казачество Терека и Кубани: этнополитические и культурно-исторические особенности становления и эволюции (вторая половина XVI – конец XIX в.)» рассматривает общие закономерности формирования российского казачества, этническую и сословную динамику.3 Важным историко-культурным исследованием по истории казачества является диссертация В.И. Чурсиной «Духовная жизнь населения Кубани в конце XVIII – XX вв.: динамика и традиции народной культуры».4 Для нас важным в этой работе является исследование эволюции этнокультурных традиций. В частности, автором рассматривается этнокультурная обособленность черноморцев и линейцев. Особенный интерес для нашего исследования представляет монография А.Н. Мануйлова «Обычное право кубанских казаков».5 В работе обычное право рассматривается в его отношении к изменяющемуся официальному праву. Уделено внимание общественному статусу женщины-казачки. В изучении девиантного поведения социальных общностей важнейшим критерием является определение системы ценностей. Н.И. Бондарь считает, что конфликты между людьми, социальными группами и в целом поколениями возникают из-за несовпадения ценностных установок.6 Одной из серьезных работ, освещающих ценностные установки кубанских казаков, является исследование И.Ю. Васильева «Государство и общество в системе ценностей кубанского казачества: конец XVIII – начало XX в.».7 Автор подвергает анализу ценностное восприятие кубанским казачеством государства и общества. Вопросы духовной жизни кубанского казачества изучает Т.Н. Саркисьян.8 Важный шаг в развитии казаковедения и изучении особенностей мировоззрения казаков делает работа О.В. Матвеева «Историческая картина мира кубанского казачества: особенности военно-сословных представлений (конец XVIII – начало XX в.)».1 Используя ключевое в концепции А.Я. Гуревича понятие «картина мира», историк воссоздает историческую картину мира кубанского казачества с учетом «специфических уровней индивидуального и коллективного сознания, сословных представлений, ментальности».2
Наиболее известным и детально разработанным социологическим объяснением девиантного поведения служит классификация Р. Мертона. В фундаментальном труде «Социальная теория и социальная структура» Р. Мертон представляет свою типологию девиаций, основанную на определении аномии как противоречия между одобряемыми обществом целями и социально одобряемыми средствами.3 Основная работа П. Сорокина «Социальная и культурная динамика: исследование изменений в больших системах искусства, истины, этики, права и общественных отношений» обосновывает теорию циклической смены социокультурных типов в динамике общества.4 Исключительную важность для нас имеет работа Я.И. Гилинского «Девиантология: социология преступности, наркотизма, проституции, самоубийств и других отклонений».5 В ней рассматриваются социальные девиации и реакция общества на них (социальный контроль), позволяющие нам выявить общие тенденции развития девиантности и соотнести их с имеющимися материалами по кубанскому казачеству.
Итак, изучаемая нами проблема девиантного поведения кубанского казачества во второй половине XIX – начале XX в. затрагивалась в целом ряде научных работ, но целостной картины изучаемого нами исторического явления мы не увидели. Таким образом, назрела необходимость тщательного изучения указанной проблематики.
Цель и задачи исследования. Целью данной работы является всестороннее исследование девиантного поведения кубанского казачества во второй половине XIX – начале XX века и способов его преодоления. Из поставленной цели вытекают следующие задачи:
– Определить основные причины девиантного поведения кубанского казачества во второй половине XIX – начале XX века.
– Выявить зависимость различных форм девиации от основных тенденций социально-экономического и политического развития России во второй половине XIX – начале XX вв.
– Проанализировать формы и тенденции взаимоотношений кубанских казаков и власти в исследуемый период.
– Показать девиантные проявления в повседневной жизни кубанского казачества.
– Дать характеристику обычноправовому социальному контролю, его формам и методам и адекватности условиям и требованиям социальной жизни.
Методологическая основа исследования. Диссертационное исследование осуществлялось на основе важнейшего принципа исторического познания – историзма. Методологический принцип историзма ориентирован на познание вещей и явлений в их становлении, развитии и органической взаимосвязи с порождающими условиями. В работе использовались традиционные специально-исторические (историко-сравнительный, историко-системный, историко-генетический) методы. При помощи историко-сравнительного метода стало возможным соотнести два уровня развития казачьего менталитета: традиционный и сформировавшийся в условиях бурного развития капиталистических отношений. Историко-системный метод позволил задействовать в качестве системы казачью общину и исследовать одно из социальных свойств ее членов – девиантное поведение. Историко-генетический метод позволяет проследить эволюцию мировоззренческих установок кубанского казачества.
Исследование выполнено на стыке дисциплин: истории, социологии, девиантологии, исторической психологии, этнопсихологии и др., однако сделано оно в русле исторической науки и содержит в себе только ей присущие научные цели и задачи. То есть в диссертации нами применяется инструментарий научной исторической методологии и методика исследования, использующая преимущественно исторические источники, что вовсе не исключает применение методов других научных дисциплин.
Источниковая база исследования. Специфика предмета диссертационного исследования заключается в том, что анализ стереотипов поведения и ментальных установок кубанского казачества в истории и культуре этой этносоциальной общности требует тщательного подхода, т.к. искомые исторические свидетельства выступают в виде разрозненных элементов, вплетенных в обыденные явления исторического бытия: это обычаи казачества, их поступки, эмоции как на личностном уровне семейного быта, так и во взаимодействии с обществом. Вместе с тем при констатации непосредственно различных видов девиантного поведения, источники предоставляют немало фактов, что в некоторых случаях, позволяет сделать и е статистические обобщения. В целом имеющиеся в нашем распоряжении исторические источники можно разделить на несколько групп. Первая группа источников представлена делопроизводственной документацией. Это прежде всего документы официального характера, такие как приказы, рапорты, отчеты (РГВИА: ф. 330 – главное управление казачьих войск; ф. 970 – военно-походная канцелярия при Императорской главной квартире; 14257 – штаб командующего войсками Кубанской области по местным войскам; ф. 1329 – войсковое правление Терского казачьего войска; ГАКК: ф. 249 – Канцелярия наказного атамана ККВ (бывшая канцелярия кошевых и войсковых атаманов Черноморского казачьего войска). Также к первой группе источников мы относим очень важные для нашего исследования материалы следственных дел, которые содержат представления казаков о царской и местной власти (ГАРФ: ф. 94 – верховная распорядительная комиссия по охранению государственного порядка и общественного спокойствия; ф. 109 – третье отделение собственной его императорского величества канцелярии; ГАКК: ф. 454 – Канцелярия начальника Кубанской области и наказного атамана Кубанского казачьего войска). Отдельно стоит выделить документы, содержащие истории полков Кубанского казачьего войска (ГАКК: ф. 670 – Коллекция документов по истории Кубанского казачьего войска). Данный фонд интересен тем, что его тексты содержат устные рассказы кубанских казаков. Эта же особенность характерна и для фонда 721 – пристав 1-го участка Темрюкского уездного полицейского управления.
Вторая группа источников представлена материалами периодической печати второй половины XIX – начала XX в., публицистикой. Периодическая печать (в данном случае «Кубанские войсковые ведомости», впоследствии переименованные в «Кубанские областные ведомости», «Русский инвалид») отличается своим официальным характером. Среди публикаций большой объем занимают материалы о заселении казаками Закубанья, распоряжения властей касательно колонизации, реакция кубанского казачества на данное событие.1 Ценность представляют также заметки, содержащие отклики и критику на преобразования в казачьих войсках.2
Законодательство. В исследовательской работе нами были использованы делопроизводственные документы, административные материалы, отчеты высших должностных лиц, отражающие деятельность различных государственных и областных органов в период проведения буржуазно-либеральных реформ. Особенный интерес представляют материалы Сборника правительственных распоряжений по казачьим (иррегулярным) войскам, которые освещают вопросы экономики, земельного устройства, проблем жизнеобеспечения всех казачьих войск.3 Отдельные положения и постановления по каждому казачьему войску, регламентировавшие жизнь и службу в каждом конкретном случае, регулировавшие общественные и земельные отношения казаков и определявшие повседневное поведение в войсках и в станице, содержатся в «Положении об общественном управлении станиц казачьих войск».1 Кроме того, интерес представляют отдельные законоположения и акты по вопросам местного самоуправления, опубликованные в местных продолжающихся и периодических изданиях.2 Изучение данной группы источников показало всю сложность и противоречивость взаимоотношений государственных и местных казачьих органов управления, населения и власти.
Сборники документов. Издаваемые в дореволюционный период исторические документы, как правило, касались ранней истории кубанского казачества, при этом можно отметить «Сборник исторических материалов по истории Кубанского казачьего войска» и опубликованные П. Кириловым документы по событиям переселения казаков за Кубань.3
Изданная в советский период «Хрестоматия по истории Кубани» содержит в себе значительный объем документов в основном по социально-экономической проблематике.4 История волнений в казачьих войсках рассматривается на страницах сборника документов и материалов по революционному движению на Кубани в 1905 – 1907 гг.5
Из современных изданий можно отметить сборник материалов и документов по истории столицы Кубанского войска «Екатеринодар – Краснодар. 1793 – 1993».6 Важные сведения о казачьей истории содержатся в сборнике документов «Новороссийск – от укрепления к губернскому городу». Интерес вызывают материалы о недовольстве казаков «Положением о заселении предгорий западной части Кавказа», об улаживании «казачьего вопроса». Находят свое отражение вопросы устройства казачьего быта на новых землях.7
Научная новизна диссертационного исследования состоит в следующем:
1. С позиции определения «нормального» / «аномального» поведения осуществлено комплексное исследование различных сторон жизни кубанских казаков во второй половине XIX – начале XX века: политической, общественной, бытовой. В работе подвергаются анализу социально-экономические, политические, этнокультурные, психологические факторы, влиявшие на становление и развитие такого сложного исторического феномена, как казачество.
2. Введенные в научный оборот новые документы Российского государственного военно-исторического архива (РГВИА), Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ) и Государственного архива Краснодарского края (ГАКК) позволили раскрыть историко-социальные процессы отклоняющегося поведения в казачьей среде, что, в свою очередь, способствовало возможности проследить взаимосвязь девиантного поведения кубанских казаков с общероссийской аномией ценностей во второй половине XIX – начале XX века.
3. Доказывается, что кубанское казачество в своих отношениях с государственной властью, с одной стороны, не поддерживало существовавшие порядки безоговорочно, а с другой стороны, не являлось оппозиционером режиму. Данные отношения не отличались стабильностью и кореллировались в зависимости от изменяющихся социального, экономического, политического и культурного факторов развития страны и области.
4. Выявлена взаимосвязь между девиантным поведением кубанского казачества во второй половине XIX – начале XX в. и его прежним жизненным укладом, имевшим место до жесткого подчинения казачества государственной власти.
5. Делается вывод о том, что правонарушения в среде кубанского казачества были связаны с низким уровнем его правовой культуры, а власть, борясь с разнообразными девиациями, большей частью не пыталась искоренить данную проблему.
Основные положения диссертации, выносимые на защиту:
1. Девиантное поведение кубанских казаков во второй половине XIX – начале XX в. было вызвано бурным развитием капитализма в России и на Кубани, трансформацией традиционного уклада казачьей жизни. Не менее значимым, чем вышеуказанный социально-экономический фактор, был фактор политический – двойственная политика правительства в отношении кубанского казачества: с одной стороны, власти были заинтересованы в боеспособном военном сословии, а с другой стороны, – стремились развить в казачьем сословии гражданское начало. Культурный фактор состоял в противоречии традиционного семейного воспитания с образованием и воспитанием, проводившимся через школы нового типа (по реформе образования 1860-х гг.).
2. Трансформация ценностно-нормативной системы российского общества в изучаемый период вызвала в кубанском казачестве рост массовой политической, социальной и правовой девиантности. Девиантное повеление являлось следствием социальной адаптации кубанских казаков к менявшимся нормам и условиям жизни. Разрушение традиционных устоев вынуждало казаков в менявшихся социально-экономических условиях искать новые формы приспособления и самоорганизации, нередко отклонявшиеся от предписанных в обществе норм.
3. Преступность, как форма социальной девиантности, формировалась в среде казачества в конкретно-исторических условиях и определялась как кризисом традиционного уклада, так и не совершенством правовой системы и правоприменительной практики (несоответствие между преступным деянием и мерой наказания). Вместе с тем сохраняли частичное влияние на преступность факторы культурной особости казачества. Военная обстановка, необходимость выживания в определенной исторической среде надолго вперед определили условия формирования казачьего быта и психологии. Поэтому некоторые поступки казаков, определяемые нами как девиантные, являлись следствием особенностей прошлого жизненного уклада: разбой и хищения (как проявление удальства), воровство общиной собственности (общее – значит ничье) и т.д.
4. На протяжении второй половины XIX – начала XX в. происходило изменение казачьего менталитета под воздействием политики государства, которое развивало те элементы казачьей жизни, что были необходимы для служения ему. Все же тщательно формировавшийся государством казачий монархизм и лояльность к существовавшим политическим устоям по-прежнему соседствовали с исконным казачьим свободолюбием, стремлением к самостоятельности. Чрезмерное административное давление, всеобъемлющий мелочный контроль государства вызывали проявление казаками недовольства. Приток иногородних также имел некоторое влияние на политическое мышление части казачества, выражавшееся в недовольстве и даже неприятии существующей политической реальности.
5. Постепенное изменение ценностей кубанского казачества, новые экономические условия жизни порождали девиантное поведение казаков в их повседневной жизни. В период второй половины XIX – начала XX в. фиксируется упадок общественной и семейной нравственности: потеря уважения к старшим, нарушение дисциплины, как на службе, так и в быту, изменения отношения к семье и браку.
6. В рассматриваемый промежуток времени наблюдался конфликт между нормами права Российской империи и обычноправовыми нормами, устоявшимися в традиционном казачьем обществе. С одной стороны, власти пытались строить свои взаимоотношения в рамках государственного права, одновременно оказывая некоторое снисхождение, к традиционным способам социального контроля, учитывая исторически сложившийся феномен казачьей вольности. Указанное обстоятельство в совокупности с особым восприятием кубанскими казаками своего статуса в рамках Империи и отсутствием в органах правосудия эффективного инструментария для осуществления справедливости в обществе приводило к распространению правового нигилизма и, как следствие, правовых девиаций (самосуды).
Соответствие диссертационного исследования паспорту специальности ВАК. Квалификационная работа выполнена в рамках специальности 07.00.02 – Отечественная история. Область исследования – П. 6. История повседневной жизни различных слоев населения страны на соответствующем этапе ее развития, П. 18. Исторические изменения ментальностей народов и социальных групп российского общества, П. 20. История семьи.
Теоретическая и практическая значимость исследования обусловлена тем, что предложенный анализ девиантного поведения кубанского казачества во второй половине XIX – начале XX века может оказаться полезным при исследовании широкой проблематики социально-экономического развития пореформенной России. Материалы, положения и выводы диссертации могут быть использованы при написании научных работ по истории кубанского казачества, в процессе преподавания курсов История Кубани» и «История России», при разработке мер в контексте современного процесса возрождения казачества.
Апробация работы. Диссертация была обсуждена на заседании кафедры истории и методики ее преподавания Славянского-на-Кубани государственного педагогического института, апробировалась на всероссийских и международных конференциях. Автор имеет шесть публикаций. Основные результаты опубликованы в центральных и российских изданиях. Материалы исследования используются в учебном процессе Славянского-на-Кубани государственного педагогического института в преподавании курса по «Истории Кубани».
Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованных источников и литературы.