Geum.ru

Лекция классическая и кейнсианская модели государственного регулирования

Вид материалаЛекция
Подобный материал:
Лекция 3. КЛАССИЧЕСКАЯ И КЕЙНСИАНСКАЯ МОДЕЛИ ГОСУДАРСТВЕННОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ

ЭКОНОМИКИ


1. Государство в классической либеральной экономической теории.

2. Кейнсианство о роли государства.

3. Неокейнсианские подходы к экономическим функциям государства.


Проблемы содержания и форм государственного регулирования экономики имеют длинную историю, которая восходит еще к экономическому учению меркантилизма, представлявшего собой обоснование экономической политики абсолютистского государства.

По мере развития товарооборота политика “активного денежного баланса” заменяется политикой “активного торгового баланса”. Принципом государственной экономической политики становится протекционизм, и это находит свое теоретическое обоснование в трудах Т. Мела, Л. Робертса, У. Поттера и др. Может, даже наоборот, трактаты меркантилистов, как правило, представляли собой практические рекомендации правительствам. Так или иначе, но первоначальное накопление в Европе существенно опиралось на государственное регулирование экономики.

Новое принципиальное решение о формах и границах государственного вмешательства в экономику достигается в классической школе.

Идея “свободной игры рыночных сил” (laissez faire) принадлежит в политической экономии Адаму Смиту. В “Исследовании о природе и причинах богатства народов” он выдвигает и обосновывает положение, что “свободная игра рыночных сил” (принцип laissez faire) создает гармоничное устройство. В соответствии с классическим подходом общество должно создать государственные институты - коллективные учреждения, наделенные достаточной властью, чтобы охранять жизнь человека и его собственность как внутри, так и за пределами страны, справедливо разрешать споры и т.д. Иначе говоря, речь идет о тех функциях, которые индивидуум либо не в состоянии выполнить самостоятельно, либо не может реализовать экономически эффективно. Хотя классическая политэкономия никогда не настаивала на понимании роли государства только как “ночного сторожа”, ее обычно интерпретируют именно таким образом.

В своем описании системы рыночной экономики Адам Смит доказывал, что именно стремление индивидуума к достижению своих экономических интересов является главной движущей силой хозяйственного развития, обеспечивая в конечном счете увеличение благосостояния как самого индивидуума, так и общества в целом.

В классической либеральной экономической теории государство играет лишь подчиненную роль. Функции государства ограничивались осуществлением жизненно необходимых общественных работ, поддержанием законности и правопорядка, обороной страны. С точки зрения классики правительство должно гарантировать права собственности и незыблемость контрактов, защищать экономические и политические свободы граждан. Все это может считаться основной деятельностью государства. Такое сдержанное отношение было определенной реакцией на широкое вмешательство правительств в функционирование рынка, характерное для Европы XVIII в. Экономисты-классики считали, что это вмешательство наносит ущерб хозяйственной деятельности и препятствует экономическому росту.

В классической школе преобладал микроэкономический подход к анализу экономических процессов. В центре анализа находились отдельное предприятие, функционирующее в условиях свободной конкуренции, и проблема минимизации издержек и максимизации прибыли как источника накопления капитала.

Главное практическое требование классики исходило из того, что для всех субъектов хозяйственной деятельности должны были быть гарантированы основные экономические свободы, а именно: свобода заниматься той или иной хозяйственной деятельностью, свобода конкуренции и свобода торговли. Однако эгоизм, побуждающий индивидуума к действию, составляет лишь часть экономического механизма. Что-то должно удерживать жаждущего прибыли экономического субъекта от того, чтобы беспредельно удовлетворять эту жажду. Таким регулятором должна служить конкуренция, которая приводит эгоистические интересы действующих в экономике субъектов к определенной гармонии, или к так называемому рыночному равноправию.

Через рыночный механизм устанавливается обратная связь между спросом и предложением, в результате которой фирмы-производители получают необходимые сигналы относительно того, какие конкретно и в каких количествах следует в настоящий момент выпускать товары и услуги. Наряду с ценами, ассортиментом и количеством предлагаемых товаров рынок регулирует также доход тех, кто участвует в производстве этих товаров. Когда прибыли в какой-то отрасли оказываются выше средних по стране, то она становится особенно привлекательной для капитала и рабочей силы, поскольку обещает более высокий заработок и доход. Наоборот, если прибыли и заработки в той или иной отрасли слишком низки, происходит “отток” капитала и труда - до тех пор, пока не восстановится равновесие между предложением и спросом.

Предпринятое А. Смитом описание рыночного хозяйства помогло объяснить феномен взаимодействия личной выгоды (эгоизма) и конкуренции в качестве ее регулятора. А. Смит объяснил, как складываются цены и почему они отнюдь не должны полностью соответствовать издержкам производства. Его теория раскрыла, каким образом общество побуждает производителей к тому, чтобы предлагать именно те товары, которые необходимы потребителям. Стало ясно, почему высокие цены представляют собой самоизлечивающуюся болезнь, так как они приносят с собой рост производства. И, наконец, А. Смит показал, каким способом в сфере производства может быть достигнуто относительное равенство доходов. Другими словами, он описал хозяйственный механизм свободного рынка как саморегулирующуюся систему, обеспечивающую нормальное функционирование общества.

В современной экономической литературе следующим образом сформулированы в концентрированном виде характеристики свободного рынка:

- абсолютно беспрепятственный доступ на рынок покупателей и продавцов и такой же уход с него, что равносильно неограниченности числа участников конкуренции;

- абсолютная мобильность любых видов ресурсов (трудовых, материальных, финансовых и т.п.);

- наличие полного объема рыночной информации (о предложении и спросе, ценах и т.п.) у каждого конкурента;

- абсолютная однородность, неразличаемость одноименных продуктов (отсутствуют торговые марки, любые индивидуальные характеристики качества товара);

- невозможность влияния любого конкурента на решения, принимаемые другими участниками.

Подобная “стерильная” экономика, обладающая указанными признаками, никогда и нигде в мире не существовала и принципиально не могла существовать; свободный рынок как абсолютное конкурентное пространство является абстракцией, теоретической конструкцией, необходимой для целей научного исследования закономерностей рынка как такового. В лучшем случае свободный рынок может быть всего лишь фрагментом реального рынка.

Но если даже допустить, что где-то имеется рынок с такими признаками, все равно не все экономические проблемы могут быть решены по принципу “невидимой руки”. В частности, можно указать по крайней мере три: устранение внешних (экстернальных) эффектов, производство общественных (а также значительной части квазиобщественных) благ и обеспечение экономики нужным количеством денег. Решение этих трех достаточно существенных экономических проблем уже является задачей государства, и никем другим решено быть не может.

Так как свободный рынок всего лишь теоретическая конструкция, то, кроме этих проблем, государственный сектор вынужден ликвидировать барьеры, которые препятствуют свободной конкуренции. К ним относятся устранение интерналий (асимметричной информации) и ликвидация преимуществ отдельных конкурентов, выступающих в качестве барьера для свободного перелива капиталов. Здесь основной задачей государства является создание правовой базы и общественной атмосферы для поддержания и облегчения функционирования рыночной системы, перераспределение дохода и богатства и стабилизация экономики.

В ходе своего дальнейшего развития реальные экономические системы все больше отдалялись от идеальной рыночной модели. С улучшением технологий производства машины стали сложнее и дороже, а потребность предприятий в капитале - больше. Одновременно благодаря концентрации производств и капитала, особенно в результате образования акционерных обществ, несравненно расширились финансовые возможности предприятий. Таким образом, предположение об автономизированности рынка и относительной равномерности в распределении экономической мощи действующих на нем субъектов - что выступало одним из исходных постулатов теории А. Смита - вошло в противоречие с жизнью.

Тем самым практика показала, что возникло существенное расхождение между теоретической моделью и реальностями рынка, поскольку институты частной собственности на средства производства включают в себя возможности неограниченного накопления капитала, концентрации производства, а тем самым разрушения принципов свободной конкуренции.

Сегодня на Западе фактически сложилось несколько отличающихся друг от друга разновидностей “рыночных экономик”. Например, США ближе других стоят к принципу “laissez faire” (что означает, что воздействие государства на экономику является в высшей степени скромным). В противоположность этому во Франции мы имеем весьма сильную государственную промышленность, и “планификация” была одним из распространенных лозунгов и практически реализуемых принципов.

Развитие экономических систем привело к существенной модификации принципов классической школы. В неоклассической теории основой роста экономики признается воздержание от потребления и накопление сбережений. Занятость зависит от двух факторов: предельной производительности труда (определяющей спрос на труд) и “предельной тягости труда”, оцениваемой рабочими по их реальной заработной плате (определяющей предложение труда). Таким образом, чем ниже реальная заработная плата, на которую согласны рабочие, тем выше уровень занятости, и наоборот.

Эта концепция базировалась на двух постулатах. Во-первых, предложение труда реагирует на предложение реальной заработной платы. Во-вторых, движение реальной заработной платы тождественно изменению номинальной, и поэтому всякое соглашение о денежной заработной плате определяет ее реальный уровень. Отсюда вытекал основной вывод неоклассической теории: уровень занятости находится “в руках” самих рабочих. Соглашаясь на понижение реальной заработной платы, они будут способствовать уменьшению безработицы. Нежелание снижать заработную плату обернется против них самих растущей безработицей. Что касается инвестирования, то норма процента (один из факторов эффективности инвестирования) зависит от сбережения, а ее уровень устанавливается в результате взаимодействия и уравнивания сбережений и инвестиций. Таким образом, главным инструментом регулирования экономических процессов в данной теоретической концепции признается денежное обращение. Поэтому модифицируемое классическое направление позже приобретает название - монетаризм. Признанным лидером этой школы является Милтон Фридмен.

При вышеперечисленных идеях этого направления в монетаристской модели можно выделить три особенности. Предполагается, что рынки в достаточной мере конкурентны и что система конкуренции обеспечивает высокую степень макроэкономической стабильности. Проводится курс на минимизацию государственного вмешательства в функционирование экономики. Деньги рассматриваются решающим фактором косвенного регулирования всех процессов в экономике.

Используется принцип, заложенный в уравнение обмена: MV = PQ, в котором M - предложение денег; V - скорость их обращения (среднее количество раз, которое денежная единица тратится на приобретение готовых товаров и услуг в течение года); P - уровень цен (средняя цена, по которой продается каждая единица физического объема производства); Q - физический объем произведенных товаров и услуг.

Если скорость обращения денег постоянна (для западной экономики это более или менее соответствовало действительности), уровень цен не совершает резких скачков в течение года, то темп изменения объема производства будет, согласно приведенному уравнению, совпадать с темпом изменения количества денег в обращении. Стало быть, когда государство хочет, например, чтобы объем производства рос на 3 % в год, оно добивается этого увеличением денежной массы также на 3 %. Если же задача заключается в преодолении инфляции (понижении уровня цен), то в соответствии с уравнением P = MV/Q это делается путем уменьшения на нужную величину денежной массы. Если объем производства постоянен, то темп снижения цен будет целиком зависеть от уменьшения предложения денег.

Монетаризм в целом реализуется как либерально-ограничительная концепция стабилизационных программ.

Типичными мерами государственных программ такого рода (их называют еще ортодоксальными) являются:

- сокращение бюджетного дефицита (секвестирование государственных инвестиций, социальных расходов, субсидий, повышение цен на продукцию и услуги госсектора, увеличение налогов);

- ограничение роста заработной платы, направляемое на сжатие потребительского спроса;

- ограничительная кредитно-денежная политика, введение лимитов на эмиссию денег и на государственные займы в Центробанке, увеличение ставки банковского процента;

- ослабление контроля над ценами и над экспортно-импортными операциями, поощрение перелива ресурсов в экспортный сектор экономики;

- девальвация национальной денежной единицы для оздоровления платежного баланса.

Но, как известно, со второй половины XIX в. романтическая эпоха свободного предпринимательства уступила место монополиям и олигополиям. Монополии, в погоне за высокими прибылями, замораживали инвестиции; рыночная экономика западных стран топталась на месте и вступила в самый продолжительный период застоя. Экономический застой вверг ученых-экономистов в глубокое уныние и разочарование. Классическая экономическая школа расщепилась на множество течений с приставкой “нео”. Но и это не помогло практике, хотя классические принципы в существенно модифицированном виде позже вернутся в экономический обиход.

Здесь можно отметить то, что современные специалисты, анализировавшие программы рыночной стабилизации в странах Латинской Америки, справедливо отмечают, что для результативного применения монетаристских программ государственного регулирования экономики необходим ряд принципиальных условий. Среди них - высокая эластичность цен к денежной массе; достаточная эластичность внутренних цен к движению мировых цен; высокая эластичность производства (предложения) товаров к движению цен; значительная взаимозаменяемость народнохозяйственных ресурсов (в связи с изменчивостью предложения). Вопрос о наличии таких условий, к сожалению, далеко не всегда ставится на обсуждение, чтобы применять решение о реализации монетаристской схемы реформ. Можно с уверенностью сказать, что такая схема провалилась в практике реформ в России. Но об этом речь позже.

С начала ХХ века формируются объективные условия для возникновения и развития принципиально противоположной по смыслу и содержанию классической школы экономической доктрины - кейнсианской, в которой экономическая роль государства существенно меняется.

Это был период экономических кризисов, войн и социальных потрясений. В 1914-1918 г.г. бушевала первая мировая война, обострившая проблемы рыночной экономики, а следовательно, доказавшая устарелость теоретических догм классической и неоклассической экономических школ, и прежде всего - несостоятельность тезиса об автоматическом саморегулировании рыночной экономики и невмешательстве государства. Принцип классической школы “пусть идет, как идет” провалился. Имело значение и осложнение международных экономических отношений, связанное с подписанием Версальского мира (1918 г.), повлекшее за собой вместе с оживлением экономической деятельности почти во всех странах мира противоречие между странами-победительницами и побежденными, между большими и малыми государствами, между промышленно-развитыми и аграрно-отсталыми странами.

Кроме того, в результате первой мировой войны, победы Октябрьской революции в России возникли социалистические республики в Венгрии и Баварии, что напугало крупных промышленников и финансистов Западной Европы, США, Японии. Ситуация показалась многим гибельной. О том пишет тогда и 43-летний советник премьер-министра Англии - экономист Джон Мейнард Кейнс. В его словах прозвучал страх за гибель всей системы рыночного хозяйства. Речь не только о беспорядках, - писал он в 1920 г., - но о жизни и смерти, о голоде или выживании, о странных конвульсиях нашей умирающей цивилизации.

Одновременно с массовой гибелью людей на фронтах и уничтожением материальных ценностей в ходе войны процветали на военных заказах крупные промышленные и финансовые монополии - государства внутри государств. Свободная конкуренция уступила место монополии, росли прибыли определенного (минимального) числа миллиардеров при обнищании масс. Разрасталась безработица. Эти явления породили мировой экономический кризис 1920-1921 г.г. Несмотря на усилия правительств развитых стран, которые смогли традиционными методами “образумить” крупных монополистов, после кажущейся нормализации экономической жизни разразился всеобщий мировой кризис 1929-1933 гг. Были нарушены мировая валютная система и финансовые системы государств, наступил небывалый спад промышленного производства, торговли, значительно возросли безработица и инфляция, распространились голод и болезни, поднялись социальные волнения. Экономисты пришли к выводу, что рыночная экономика больна и ее надо принципиально лечить.

Кейнсианство начало воплощаться в жизнь в 30-х гг. нашего века, когда в ответ на потребности Великой депрессии Дж. М. Кейнс опубликовал свою книгу “Общая теория занятости, процента и денег”.

Теоретические построения Кейнса теснейшим образом сомкнулись с практическим чутьем и политической волей американского президента Франклина Рузвельта, что обеспечило выход хозяйства США (а затем и мировой экономики) из кризиса, возобновило экономический рост.

Можно отметить три ключевых момента в кейнсианстве: (1) признание за системой свободного рынка генетического порока - отсутствия механизма обеспечения устойчивости экономического развития; (2) выделение спроса на товары и услуги в качестве основополагающего фактора регулирования экономики (государство призвано способствовать стимулированию совокупного спроса, влияя на повышение уровня занятости, расширение государственных закупок, снижение цены кредита); (3) главным инструментом развития спроса должно стать всемерное поощрение инвестиционной активности.

Нетрудно заметить, что уже в этих положениях содержится новая доктрина регулируемой рыночной экономики. Историческое развитие экономических систем показало, что классические постулаты - лишь пожелания. На практике государство должно управлять экономикой для обеспечения нормального течения воспроизводственного процесса - от производства до потребления, иначе в стране не могут быть обеспечены экономические предпосылки для решения социальных задач, которые являются важнейшими для сохранения стабильности общества. Кейнс обобщил факты, выявил тенденции и на их основе пришел к выводу, что страны с рыночной экономикой должны отказаться от принципа Смита “laissez faire”, и провозгласил новый путь, суть которого в том, что экономика должна развиваться под контролем или управлением государства: поскольку частная инициатива более несвободна и беспомощна, то государство должно поддержать ее.

Такие мысли Кейнса, как: “нашей конечной целью может быть отбор таких переменных величин, которые поддаются сознательному контролю или управлению со стороны центральных властей в рамках той хозяйственной системы, в которой мы живем”1, стали законом новой экономической школы ХХ в. В них выражен экономический дирижизм, который дал эффект в ликвидации последствий мирового кризиса 1929-1933 г.г., содействовал победе над фашизмом, способствовал достижению высокой производительности труда в послевоенные годы (1945-1965 г.г.), но, к сожалению, стал также и теоретической базой для милитаризации экономики США, Англии и других стран Западной Европы, которые на этом заработали огромные прибыли, последствия чего ощущаются во всем мире и поныне.

Можно сказать, что теория Кейнса - результат шока, вызванного мировым кризисом, показавшим несовместимость прежней экономической теории с современной экономической практикой. Социально-экономическая политика, предложенная Кейнсом, показала, что стержнем его экономической модели является государственное дирижирование экономикой на основе законодательства, предусматривающего право государства на осуществление своей роли как экономического субъекта (собственника) и экономического дирижера (менеджера). Цель государственного экономического дирижирования в общем и целом состоит в обеспечении полной занятости; создании стабильного экономического равновесия и обеспечении пропорциональности экономического роста страны; а также достижении на этой основе политической стабильности, общественной гармонии и гражданского мира. Смысл государственного вмешательства в экономику заключается в поощрении и стимулировании основных психологических склонностей людей, а именно - склонности к потреблению, к инвестициям, к сбережениям.

Формы и методы экономического дирижирования в кейнсианской концепции включают:

1. Выработку государством такой фискальной и ценовой политики, чтобы они соответствовали психологическим склонностям людей:

- налоги призваны улавливать избыточные доходы богатой части населения и не быть обременительными для остальных слоев населения, чтобы стимулировать личное потребление;

- цены на все виды продукции личного и производственного потребления должны быть способны создать равные конкурентные условия как для богатых, так и для людей среднего и малого достатка с таким расчетом, чтобы защитить население от воздействия монопольно высоких цен;

- единые для всех видов банков - государственных и коммерческих - низкие ставки процента с целью стимулирования инвестиций за счет банковского кредита.

2. Отказ от устаревших положений классики об автоматическом саморегулировании экономики и переход к ее государственному регулированию, что потребует осуществлять государственное дирижирование на макроэкономическом уровне, оставляя микроэкономический экономическим субъектам.

3. Размещение государственного заказа на продукцию и услуги военно-промышленного, авиационно-космического и социального комплексов.

4. Вложение государственных средств в отрасли социальной сферы - здравоохранение, образование, культуру, спорт, туризм.

Кейнс делал основной акцент на исследовании зависимостей и пропорций между общими народнохозяйственными величинами - национальным доходом, сбережениями, инвестициями, потреблением. Он пришел к выводу, что решение жизненно важных проблем высокоразвитого капиталистического общества следует искать не на стороне предложения ресурсов (их редкости, ценности), а на стороне “эффективного спроса” (и его компонентов - потребительского и инвестиционного), обеспечивающего реализацию этих ресурсов.

Исходной темой анализа в рассматриваемой работе Кейнс сделал проблему занятости, поскольку безработица в тот период приобрела катастрофический для капитализма характер. “Именно в определении объема занятости, а не в распределении труда тех, кто уже работает, существующая система оказалась непригодной”, - писал он.

Уровень занятости, по Кейнсу, определяется уровнем и динамикой эффективного спроса. Он, в свою очередь, складывается из двух компонентов - ожидаемого уровня потребления и предполагаемых капиталовложений (при соответствии этих компонентов может наступить состояние полной занятости). Причем инвестиционному компоненту эффективного спроса Кейнс придавал основное значение в определении уровня национального дохода и занятости.

Он писал: “При данной величине показателя, который будем называть склонностью общества к потреблению, равновесный уровень занятости, то есть тот уровень, при котором у предпринимателей в целом нет стремления ни расширять, ни сокращать занятость, будет зависеть от величины текущих инвестиций”2.

Сама величина инвестиций зависит от соотношения двух факторов - предельной эффективности инвестиций, или перспективной выгоды от нынешних капиталовложений, и от нормы процента (где процент - денежная часть взаимодействия спроса и предложения). Уровень денежной наличности, накапливаемой индивидами, определяют три мотива: трансакционный мотив, вытекающий из потребности товарно-денежного обращения; мотив предосторожности, тесно связанный с первым; и спекулятивный мотив, непосредственно определяющий непредвиденные изменения в склонности к ликвидности и влияющий на динамику процентной ставки.

С точки зрения длительного развития Кейнс полагал, что имеется долговременная тенденция к повышению цен. “...В течение очень продолжительных периодов изменение цен почти всегда идет в сторону повышения. Получается так, что когда деньги имеются в относительном избытке, растет единица заработной платы, а когда ощущается их относительный недостаток, то находится какое-нибудь средство для увеличения действительного количества денег”3.

Он считал, что от повышения единицы заработной платы по сравнению с темпами роста эффективности производства зависит устойчивость или неустойчивость цен. Поэтому в работе Кейнса были заложены основы теории инфляции издержек, то есть роста цен, связанного с увеличением денежной заработной платы, который возникает еще до достижения полной занятости.

Исходя из его теории, главным объектом регулирования должен был стать эффективный спрос и в первую очередь наиболее важный его компонент - инвестиции. Кейнс рассматривал два основных инструмента регулирования эффективного спроса - денежно-кредитную систему и бюджет. Позже, осознав, что денежно-кредитное регулирование малоэффективный метод в условиях глубокого спада, Кейнс, а затем и его последователи в большей степени использовали идею бюджетного регулирования, предполагающего использование налогов, государственных расходов и бюджетного дефицита для стабилизации экономики и стимулирования ее роста.

“Хотя расширение функций правительства в связи с задачей координации склонности к потреблению и побуждению инвестировать, - писал Кейнс, - показалось бы публицисту XIX в. или современному американскому финансисту ужасающим покушением на основы индивидуализма, я, наоборот, защищаю его как единственное практически возможное средство избежать полного разрушения существующих экономических форм и как условие для успешного функционирования личной инициативы”.

В послевоенный период кейнсианство (уже видоизмененное и модифицированное его последователями) превратилось в ведущее направление экономической мысли. Этому способствовало то обстоятельство, что со второй половины 40-х годов до середины 60-х годов в Западной Европе и США не было сколько-нибудь глубоких экономических кризисов.

Однако структурные и циклические кризисы 70-х годов, особенно кризис 1974-1975 гг., инфляция, постепенно принимавшая хронический характер, привели к кризису прежней экономической политики.

Кризис кейнсианства ознаменовался резким усилением критики не только со стороны ее традиционных противников - неоклассиков-монетаристов, но и со стороны самих приверженцев теории Кейнса. Это новое явление в экономической мысли получило весьма расплывчатое название посткейнсианства.

Одни из его сторонников вносили изменения в его теорию, обновляя и добавляя ее модифицированными положениями классики и марксизма. Другие же утверждали, что версия кейнсианства, разработанная старшим поколением - прежде всего Э. Хансеном, П. Самуэльсоном, исказила смысл теории Кейнса и имела мало общего с тем, что он на самом деле думал и писал.

Представителей обоих названных течений объединяли некоторые общие подходы к экономической теории. “Обе группы” неортодоксальных кейнсианцев ставили своей целью ниспровергнуть неоклассическую систему, довести до конца начатую Кейнсом революцию в экономической теории, создать новый синтез макро- и микроэкономики. Однако эти претензии радикального посткейнсианства, особенно с уходом из жизни его наиболее видных представителей, не увенчались созданием цельной, а главное, общепринятой теоретической системы.

Современное кейнсианство продолжает теоретические поиски тех решающих параметров экономической системы, которые позволили бы осуществить эффективную стабилизационную политику. Оно стремится найти такие методы экономической политики, которые обеспечивали бы сохранение устойчивого равновесия и высокого уровня занятости, но одновременно носили бы антиинфляционный характер. Основой устойчивого инфляционного процесса была и остается спираль: цены - заработная плата.

Со второй половины 70-х и особенно 80-х годов кейнсианцы вынуждены были признать опасность бесконтрольного роста бюджетных дефицитов и государственных расходов. Например, авторы ежегодного исследования о национальных приоритетах и государственных расходах из Бруклинского института писали: “Пока экономика слаба, спрос, порождаемый федеральным дефицитом, может быть источником силы. Но по мере того, как экономика движется к высокой занятости, государственный дефицит превращается в серьезную проблему. Государственные займы откачивают частные сбережения, отвлекают кредиты, которые можно было бы использовать для инвестиций в здания и оборудование, строительство жилья, потребительские товары длительного пользования или материальные запасы. Прямой результат больших дефицитов федерального бюджета - экономика с высоким уровнем потребления и низкими инвестициями, с медленными темпами роста и устойчивым внешнеторговым дефицитом”.

И все же, что касается политики правительств развитых стран, то можно с уверенностью сказать, что главная идея кейнсианства - необходимость регулирования рыночной экономики - сохраняет принципиально важное значение и сегодня. Меняются лишь формы и методы регулирования, соответственно изменениям в характере развития государственности и масштабам и сложности экономических систем. Как известно, в 80-е годы государство проводило политику усиления рыночных механизмов, отказа от ряда форм прямого вмешательства в экономику. Это было вызвано необходимостью сократить расходы государства, включая и социальные, уменьшить бюджетный дефицит, повысить эффективность и конкурентоспособность экономики, сконцентрировать государственные ресурсы на потребностях долговременного роста, связанных с НТР, развитием науки и образования, со структурной перестройкой. Благодаря этому сократилась инфляция.

Очередной кризис, развернувшийся в начале 90-х годов, заставил правительства вновь обратиться к кейнсианским методам краткосрочного регулирования для поддержания конъюнктуры и преодоления чрезмерной безработицы. Здесь можно привести слова, сказанные более десяти лет тому назад нобелевским лауреатом Д. Тобином. “Кейнсианские идеи, - писал он, - переживут контрреволюцию. Тот синтез, который возникает под их влиянием, будет, я думаю, более приемлем теоретически, чем прежний “неоклассический синтез”. Кризис экономической теории касается как микроэкономики, так и макроэкономики, и выход из него должен быть найден на основе последовательной перестройки теории”.

Говоря о России, многие сторонники государственного регулирования экономики (независимо от того, о каких инструментах и методах регулирования идет речь) готовы опереться на его авторитет. Но есть особенности: во-первых, кейнсианская теория и политика исходит из существования развитой эффективной рыночной экономики. Мы же находимся на этапе перехода к этой экономике со всеми его непоследовательностями, нелепостями и трудностями.

Во-вторых, многие из нынешних приверженцев кейнсианства критикуют жесткую политику стабилизации, направленную на снижение бюджетного дефицита и инфляции. Их привлекает идея более активного использования бюджетного дефицита в качестве помощника роста экономики. Однако историческим фактом являлось то, что дефицитное финансирование в условиях инфляции оказалось как раз тем слабым местом кейнсианской теории и политики, которое вызвало кризис прежней ее модели и определило путь дальнейшей ее коррекции. Поэтому современные посткейнсианцы, которые советуют относиться к бюджетному дефициту крайне осторожно, переносят акценты с бюджета на кредитно-денежную политику в качестве основного инструмента косвенного воздействия на экономику.

В-третьих, переходная экономика требует особого подхода к роли государства, поскольку в этот период одновременно происходят и ломка старой государственной системы управления, и создание государством всех элементов и составных частей рыночной инфраструктуры (в виде законов, институтов контроля, налоговой политики и т.п.), без которой рынок необходимо превращается в дикое поле разбоя. Кроме того, переходная экономика требует проведения активной структурной политики.

Эти проблемы уже не имеют непосредственного отношения к теории Кейнса, хотя предполагают ее конкретное знание, впрочем, как и всей экономической теории Запада, а не отдельных, вырванных из исторического контекста положений и выводов. Изучение теории и опыта развитых стран, понимание условий, в которых дает эффект та или иная мера экономической политики, способны уберечь от ошибок в ходе ненужного экспериментаторства или простых, примитивных попыток заимствования. Именно этому прежде всего учит опыт научной и практической деятельности великого англичанина Дж. М. Кейнса.

В качестве альтернативы монетаризму возможности кейнсианства на современном этапе реализуются через так называемую государственно-интервенционистскую (или структуралистическую) концепцию регулирования. Последняя применялась, хотя и не очень успешно, в ходе реформ в Аргентине и Бразилии. В мире ученых-кейнсианцев отнюдь не меньше, чем монетаристов. Дискуссии между ними не закончены чьей-то “победой”.

Современные кейнсианцы, в частности, называют увлеченность монетаристскими подходами в постсоциалистических странах движением “от великой утопии к великой иллюзии”. Они полагают, что спад производства в Восточной Европе имел причину, однопорядковую с мировой депрессией 30-х гг.: нарушение совокупного спроса в результате ограничительной финансовой политики. Ключевая проблема, по их понятиям, - преодоление спада, а главная угроза для правительств - безработица и прекращение инвестиций в социальную сферу, понижение уровня жизни людей. Бюджетный же дефицит, с которым монетаристы жестоко борются, они рассматривают в качестве возможного позитивного стимулятора конъюнктуры.

Монетаристы, в свою очередь, не соглашаются с такого рода аргументами. Замечают, что в годы расцвета кейнсианства инфляция была невысокой, а безработица большой. Дезорганизация же спроса тогда остро не предъявляла требование изменить структуру производства.

К существу проблемы применимости научных доктрин в экономике совершенно неприемлемы характеристики по признакам их большей или меньшей “прогрессивности”. Речь может идти о соответствии либо несоответствии предпосылок теоретической модели реальным характеристикам материального производства и социально-экономической ситуации, подвергаемым изучению и регулированию в той или иной стране.

За последние годы в развитых хозяйственных системах произошли значительные изменения во взаимодействии классических регулирующих инструментов, влияющих на инфляцию, с одной стороны, и на безработицу - с другой. Ранее они, в соответствии с известной кривой Филлипса, трактовались как антиподы, т.е. предполагалось, что снижение безработицы может осуществляться путем увеличения инфляции, и наоборот, уже начиная с 70-х г.г., мир столкнулся с одновременным проявлением как инфляции, так и безработицы. Стагфляция стала обыденным явлением. В поисках путей к ее преодолению было сформировано новое направление государственного регулирования экономики - концепция предложения, использующая разработки Р. Лукаса (Чикагский университет) и других по “теории рациональных ожиданий”.

Концепция предложения исходит из недостаточности одной лишь финансовой и денежной политики, воздействующей на спрос, и включает механизм целенаправленного влияния на предложение. В этой связи ставка делается на меры по снижению издержек производства, что приводит к понижению инфляционных ожиданий людей (и предприятий). Тем самым инфляция преодолевается не за счет безработицы, а в результате поведения субъектов рынка, ориентированного на снижение издержек.

Типичными мерами по стимулированию предложений являются: сокращение подоходных налогов, что снижает издержки производства; расшивка узких мест в производстве, в том числе путем обучения дефицитным специальностям, создание хорошо работающей службы трудоустройства; воздействие на заработную плату (сдерживание затрат на оплату труда при снижении налогов); создание благоприятной атмосферы для предпринимательства, особенно инновационного.

Необычный опыт принесла реформа Р. Рейгана, базировавшаяся вроде бы на монетаризме, но фактически означавшая использование теории предложения. И основная цель рейгановской реформы была в стимулировании качественных сдвигов в производстве. Решались проблемы стимулирования крупных структурных сдвигов ради повышения эффективности производства, значительного подъема конкурентоспособности продукции. Политика Р. Рейгана означала адекватный времени ответ на противоречия развития экономики США в рамках прежнего хозяйственного механизма, предполагавшего достаточность природных ресурсов для экстенсивного расширенного воспроизводства, для осуществления энергоемких и капиталоемких форм НТП. В результате реформ был завершен назревший переход к ресурсоэкономному типу экономического развития.

Можно ли уверенно сказать, что одна из рассмотренных выше классических моделей - монетаризм или кейнсианство - заведомо лучше, прогрессивнее, чем другая? Нет. Преимущества и возможности каждой из них раскрываются в своих характерных конкретно-исторических условиях. При этом нельзя забывать о том, что одно дело - приверженность ученых и специалистов той или иной научной концепции построения экономического механизма и совсем другое - оценка пригодности (результативности) избираемой или возможной практической экономической политики. Такая политика - синтез инструментов регулирования, определяемый не соблюдением “чистоты” теоретической схемы, а конкретностью особой констелляции неповторимых исторических условий и предпосылок.

Монетаризм и кейнсианство не просто разные точки зрения на один и тот же предмет - формы и границы государственного регулирования экономики, - не просто односторонние представления о некой пребывающей и неизменной сущности, а адекватные теоретические выражения определенных этапов динамичного и исторически развивающегося комплекса реальностей государства и государственности, экономических систем и их взаимодействия. Поэтому же истина не лежит где-то посередине, между двумя крайностями. Она всегда есть нечто конкретное, исторически обусловленное, относящееся к определенной совокупности предпосылок и условий.

Между тем в экономической теории и практике реализована и некоторым образом смыкающая крайности и в определенном смысле стоящая особняком концепция социального рыночного хозяйства, к рассмотрению которой мы переходим в третьей главе. В ней есть элементы, чрезвычайно актуальные для нашей нынешней исторической ситуации и в первую очередь ситуации системного кризиса как государственности, так и экономики.



1 Цит. по: Экономическая энциклопедия. Политическая экономия. М., 1993. Т.2. С. 132.


2 Кейнс Дж.М. Общая теория занятости, процента и денег. М., 1974. С.454.

3 Там же. С.383.