Литературный вечер для старшеклассников

Вид материала

Документы

Содержание 1-й ведущий 1-й ведущий 2-й ведущий 1-й ведущий 2-й ведущий 1-й ведущий 2-й ведущий 1-й ведущий 2-й ведущий 1-й ведущий 2-й ведущий 1-й ведущий 2-й ведущий 1-й ведущий 2-й ведущий 2-й ведущий

Подобный материал:

• Работа с читателями, 43.66kb.
• Литературная гостиная. Тематический вечер для старшеклассников, 125.89kb.
• «Как бы жили мы без книг?», 79.18kb.
• Внеклассное мероприятие, посвященное Дню влюбленных, 90.03kb.
• Музыкально-литературный вечер, 75.24kb.
• Литературный вечер, посвященный памяти, 90.14kb.
• Литературный вечер трагическая судьба человека в тоталитарном государстве, 196.33kb.
• Литературный вечер «друзья мои! Прекрасен наш союз!», 109.65kb.
• Литературный вечер "Диалоги о В. М. Шукшине" Продолжить знакомство с творческой биографией, 469.16kb.
• Литературный вечер «Любовь – волшебная страна» Оформление, 79.7kb.

Литературный вечер

для старшеклассников


«Вернуться в Россию стихами…»

Поэзия русской эмиграции


Оформление вечера: портреты М.Цветаевой, И.Бунина, И.Северянина, В.Набокова, Г.Иванова;

музыкальное сопровождение – произведения С.Рахманинова, Ф.Листа, песни Ж.Бичевской.


Действующие лица: 1-й ведущий, 2-й ведущий, чтецы.


Эпиграфы:

Нас раскидало, как в море льдины, Расколошматило, но не разбив. Культура русская всегда едина, А лишь испытывается на разрыв. Е.Евтушенко

Полдень. Берёзовый отсвет покоя. В небе российские купола. И облака, будто белые кони, Мчатся над Сен-Женевьев-де-Буа. Р.Рождественский

1-й ведущий: К нам возвращаются большие поэты начала и середины XX в. Поэты, имена которых долгие годы были забыты либо вовсе не известны. Это новое время требует от истории полноты и правды.

Начало XX в. было для русской поэзии блистательным, поразительно щедрым и разнообразным. За короткий срок засияло множество замечательных поэтических имён: А.Блок, А.Белый, И.Бунин, О.Мандельштам, А.Ахматова, Н.Гумилёв, С.Есенин, М.Цветаева, И.Северянин…Символисты, акмеисты, футуристы, имажинисты…

Однако события октября 1917 г. и Гражданской войны в России привели к тому, что сотни тысяч наших соотечественников (преимущественно интеллигенция), опасаясь диктатуры пролетариата, власти большевиков и широкого террора, покинули Родину через Новороссийск, Одессу, Севастополь, порты Прибалтики, Владивосток, основав русские гнёзда в Константинополе, Праге, Белграде, Риге, Харбине, Париже, Берлине, Нью-Йорке.


(Звучит песня Ж.Бичевской «Прощальная»)

2-й ведущий: В эмиграции оказалось немало поэтов и писателей, представлявших различные направления и течения русской литературы XX века.

В европейских столицах организуются литературные центры, издательства, выходят многочисленные газеты и журналы: «Возрождение», «Грядущая Россия», «Русская мысль», «Слово», «Геликон». Проходят поэтические вечера, встречи. Но, несмотря на бурную литературную жизнь, русские эмигранты чувствуют здесь себя неуютно. Поэт Г.Иванов говорил: «Все мы, поэты и писатели эмиграции, обречены. Нас убивает отсутствие воздуха. И любви. Невнимание и безразличие».

Из воспоминаний поэтессы И.Одоевцевой «На берегах Сены»: «Я обращаюсь к вам с просьбой о любви к людям, о которых я пишу в этой книге. Все они нуждаются в любви, потому что задыхались в вольном воздухе чужих стран, им не хватало любви читателей.

М.Цветаева в 1923 г. говорила, что из страны, в которой стихи её были нужны, как хлеб, она попала в страну, где ни её, ни чьи-либо стихи не нужны. Даже русские люди в эмиграции престали в них нуждаться. И это делало поэтов, пишущих на русском языке, несчастными».

Потому так много у поэтов-эмигрантов стихов о России, которые мы и будем сегодня слушать, обратившись к части великого духовного наследия, оставленного нам этими людьми, не получившими в награду за это даже клочка родной земли, чтобы навсегда забыться в ней и простить нанесённые обиды.

(Звучит песня Ж.Бичевской «Все теперь против нас»)

1-й чтец: (стихотворение И.Бунина «И цветы, и шмели, и трава, и колосья»)

И цветы, и шмели, и трава, и колосья,

И лазурь, и полуденный зной…

Срок настанет – Господь сына блудного спросит:

«Был ли счастлив ты в жизни земной?»

И забуду я всё – вспомню только вот эти

Полевые пути меж колосьев и трав –

И от сладостных слёз не успею ответить,

К милосердным коленам припав.

1-й ведущий: Это стихотворение – одно из многочисленных признаний в любви к родной земле, Иван Алексеевич Бунин написал в 1918 г., ещё на Родине. А в 1920 г. он покинул Россию. Бунин не принял революции, не признал перемен, происшедших в России, и не примирился с ними. Для него с великой Россией всё кончено уже после февраля 1917 г. Он решительно и категорически отверг Временное правительство и его лидеров, видя в них жалкие фигуры, способные привести страну лишь к пропасти. Не приемлет он и большевистское руководство, а своё недолгое пребывание в России после революции назвал окаянными днями. И в разные годы эмиграции он отрицательно отзывался о новом советском строе. Это стало причиной того, что в России Бунина печатали мало, притом с искажениями и сокращениями, а настоящее знакомство русских читателей с его творчеством произошло в конце XX в.

Незаурядный талант Бунина – поэта, прозаика, переводчика – был признан ещё в дореволюционной России. В эмиграции он создаёт шедевры: роман «Жизнь Арсеньева»,книгу рассказов о любви «Тёмные аллеи», философский трактат «Освобождение Толстого». Ему суждено было узнать славу знаменитого писателя, лауреата Нобелевской премии. И он же в горестные дни эмиграции будет вынужден просить помощи у состоятельных знакомых. Судьба уготовила ему голод и страдания в Грасе во время оккупации, а затем – тяжёлую болезнь и медленное угасание в нужде и гордой бедности.

Это сильно мучило его в последние годы: «У меня душевные зрение и слух так же обострены, как физические, и чувствую я всё во сто раз сильнее, чем обыкновенные люди, - и горе, и счастье, и радость, и тоску. Просто иногда выть на луну от тоски готов. И прыгать от счастья. Да, даже и сейчас, на восьмом десятке. Хотя какое же у меня теперь счастье? Конец жизни похож на начало. Нищенская, грустная юность, нищенская. Тяжёлая старость. Сколько унижения. Оскорблений! С протянутой рукой… Подайте великому писателю. Нобелевскому лауреату! Это при моей-то гордости – ведь я нечеловечески, я дьявольски горд, и почести и поклонения принимая всегда как должное. Представляете, каково мне теперь?»

Постоянно темой раздумий и стихов И.Бунина была Россия.


2-й чтец: (стихотворение «Бедные селенья»)

Моя отчизна; я вернулся к ней,

Усталый от скитаний одиноких,

И понял красоту в её печали

И счастие в печальной красоте.

Они глумятся над тобою,

Они, о Родина, корят

Тебя твоею простотою,

Убогим видом чёрных хат…

Так сын. Спокойный и нахальный,

Стыдится матери своей –

Усталой, робкой и печальной

Средь городских его друзей,

Глядит с улыбкой состраданья

На ту, кто сотни вёрст брела

И для него, ко дню свиданья,

Последний грошик берегла.

2-й ведущий: Но Россия Бунина – не только в убогих селеньях. Заброшенности, нищете, но и в многоцветье весенних степей, алом вечернем небе, прозрачных осенних чащах:

3-й чтец (стихотворение «От праздности и лжи, от суетных забав»):

От праздности и лжи, от суетных забав

Я одинок бежал в поля мои родные,

Я странником вернулся под сень моих дубрав.

Под их навесы вековые.

И, зноем истомлён, я на пути стою

И пью лесных ветров живительную влагу…

О, возврати, мой край, мне молодость мою,

И юных блеск очей, и юную отвагу!

Ты видишь – я красы твоей не позабыл

И, сердцем чист, твой мир благословляю…

Обетованному отеческому краю

Я приношу остаток гордых сил.

1-й ведущий: «Страшное чувство России» постоянно преследовало поэта. В его дневниках встречаются записи: «Очень хочу домой», «Плакал о России», «Всё думаю: если бы дожить. Попасть в Россию». Разрыв с Родиной бросает трагический отсвет на произведения Бунина, написанные в эмиграции. Немногочисленные стихи понизаны чувством одиночества. Бездомности. Тоски по России:

4-й чтец (стихотворение «Канарейка»):


Канарейку из-за моря

Привезли, и вот она

Золотая стала с горя,

Тесной клеткой пленена.

Птицей вольной, изумрудной

Уж не будешь, как ни пой

Про далёкий остров чуднфй

Над трактирною толпой!

5-й чтец (стихотворение «У птицы есть гнездо»):

У птицы есть гнездо, у зверя есть нора.

Как горько было сердцу молодому,

Когда я уходил с отцовского двора,

Сказать «прости» родному дому!

У зверя есть нора, у птицы есть гнездо.

Как бьётся сердце горестно и громко,

Когда вхожу, крестясь, в чужой, наёмный дом

С своей уж ветхою котомкой!

2-й ведущий: Ему так и не пришлось покинуть чужой дом и вернуться в свой, на русскую землю. Возвратилось то. Что он написал. И во всех этих произведениях чувствуется дыхание России. Вдали от Родины И. Бунин провёл почти 34 года. Скончался он в ночь на 8 ноября 1953 г. в Париже, в скромной квартире на ули-

це Оффенбаха. Прах поэта покоится во французской земле, в 50 км от Парижа, на кладбище Сен-Женевьев-де-Буа. На его могиле – крест белого камня, небольшой цветник. Всё открыто солнцу. Воздуху, свету. А рядом – могилы Мережковского, Гиппиус, Теффи. В.Соловьёва, Зайцева. И.Шмелёва… Целый пласт русской нации, русской культуры.

1-й ведущий: В 1913 г. в русской поэзии произошло событие: вышел в свет сборник стихов Игоря Северянина «Громокипящий кубок». Перед изумлённой, пресыщенной стихами публикой появился новый поэт с неведомым доселе стихом – певучим, причудливым, необычным. Славе поэта во многом способствовал исполнительский дар: он сам исполнял почти все свои стихи, дав более 400 концертов на родине и за рубежом.

Эти поэтические концерты всегда проходили с огромным успехом. Северянин покорял слушателей музыкальностью своих стихов. Его боготворили, книги шли нарасхват. А в 1918 г. на вечере в Политехническом музее в Москве И. Северянин был признан «Королём поэтов».

6-й чтец (стихотворение «Рескрипт короля»)

Отныне плащ мой фиолетов,

Берета бархат в серебре:

Я избран королём поэтов

На зависть нудной мошкаре.

Меня не любят корифеи –

Им неудобен мой талант:

Им изменили лесофеи

И больше не плетут гирлянд.

Лишь мне восторг и поклоненье

И славы пряный фимиам.

Моим – любовь и песнопенья! –

Недосягаемым стихам.


В душе порывистых приветов

Неисчислимое число.

Я избран королём поэтов –

Да будет подданным светло!

2-й ведущий: Зимой 1918 г. И.Северянин переселился в Эстонию. Уже несколько лет он проводил там летние месяцы, в посёлке Тойла, на берегу Балтийского моря. Маленькая, уютная Тойла, светло-зелёная летом и жемчужно-хмурая зимой, была привычным курортным местом для интеллигенции из Петербурга. Поэт жил здесь относительно спокойной жизнью дачника, ловил рыбу, совершая длинные пешие прогулки к окрестным озёрам.

7-й чтец (стихотворение «Узор на канве»):

По отвесному берегу моря маленькой Эстии,

Вдоль рябины, нагромоздившей горьковатый коралл.

Где поющие девушки нежно взор занавесили,

Чья-то душа целомудренней. Чем березья кора,

По аллее, раскинутой над чёрной смородиной,

Чем подгорье окустено вплоть до самой воды.

Мы проходим дорогою, что не раз нами пройдена.

И всё ищем висячие кружевные сады…

И всё строим воздушные невозможные замки

И за синими птицами неустанно бежим.

Между тем как поблизости – ласточки те же самые,

Что и прошлый раз реяли, пеночки и стрижи.

Нет, на птицу на синюю, не похожа ты, ласточка,

На палаццо надземные не похожа изба.

Дай рябины мне кисточку, ненаглядная Эсточка,

Ту, что ветер проказливо и шутя колебал…

1-й ведущий: Когда Эстония была признана самостоятельным государством, Северянин оказался за пределами родины. Он устанавливает контакты с эстонскими литературными кругами, занимается переводами, выпускает сборники стихов. Совершает путешествия по странам Европы, где выступает со своими поэзоконцертами. Он пишет о серьёзном и важном: о смысле жизни, о своей судьбе, о России. Поэт много выстрадал в эти годы, подчас заблуждался и в полной мере постиг истину: хлеб чужбины горек.

8-й чтец:

Была у тебя страна,

И был у тебя свой дом,

Где ты со своей семьёй

Лелеял побеги роз…

Но, родины не ценя,

Свой дом не сумев сберечь

И мало любя семью,

Ты всё потерял – был день.

Зачем же теперь видна

Во взоре тоска твоём

И в чуждом краю зимой

Ты бродишь и наг и бос?


Глупец! От твоей тоски

Заморским краям смешно,

И сетовать ты не прав,

Посмешище для людей…


9-й чтец: Ещё одна весна. Быть может,

Уже последняя. Ну что ж,

Она постичь душе поможет,

Чем дом покинутый хорош.

Имея свой, не строй другого.

Всегда довольствуйся одним.

Чужих освоить бестолково:

Чужой останется чужим.

От гордого чувства, чуть странного.

Бывает так горько подчас:

Россия построена заново

Другими, не нами, без нас.

10-й чтец: Ты потерял свою Россию.

Противоставил ли стихию

Добра стихии мрачной зла?

Нет? Так умолкни: увела

Тебя судьба не без причины

В края неласковой чужбины.

Что толку охать и тужить –

Россию нужно заслужить!

2-й ведущий: Последние годы жизни И.Северянина были омрачены творческим и моральным кризисом. Ему приходилось рассылать свои книги по квартирам знакомых и незнакомых людей. Предлагать и навязывать их. Новых стихов он почти не писал: «Я слишком ценю поэзию и своё имя, чтобы позволить новым стихам залёживаться в письменном столе. Издателей на настоящие стихи теперь нет. Нет на них и читателя. Я теперь пишу стихи, не записывая их, и потому навсегда забываю». Наступили одиночество и нужда. Но присоединение Эстонии к Советскому Союзу пробудило в сердце поэта надежды на возможность опубликовать на Родине сборник своих избранных стихотворений, мечтая о совершении литературного турне по городам России.

1-й чтец: О России петь – что стремиться в храм

По лесным горам, полевым коврам…

О России петь – что весну встречать,

Что невесту ждать, что утешить мать…

О России петь – что тоску забветь,

Что любовь любить, что бессмертным быть!


2- чтец: Нет, я не беженец, и я не эмигрант,-

Тебе, родительница, русский мой талант,

И вся душа моя, вся мысль моя верна,

Тебе, на жизнь меня обрёкшая страна!..

Мне не в чем каяться, Россия, пред тобой:

Не предавал тебя ни мыслью, ни душой,

А если в чуждый край физически ушёл.

Давно уж понял я, как то нехорошо…

Страх перед голодом за мать и за семью

Заставил родину меня забыть мою,

За опрометчивый, неосторожный шаг.

Уже пришиблена навек моя душа.

И уж не поздно ли вернуться по домам,

Когда я сам уже давным-давно не сам,

Когда чужбина доконала мысль мою,-

И как, Россия, я тебе и что спою?


1-й ведущий: Мечтам поэта не суждено было сбыться. Болезнь помешала не только осуществить его планы, но даже эвакуироваться из Эстонской ССР, когда началась война.

Игорь Северянин умер в декабре 1941 г. и похоронен на Таллинском Александро-Невском кладбище. На скромной могильной плите выби-

ты имя поэта и строки из его стихотворения «Классические розы».

3-й чтец: В те времена, когда роились грёзы

В сердцах людей, прозрачны и ясны,

Как хороши, как свежи были розы

Моей любви, и славы, и весны!

Прошли лета, и всюду льются слёзы…

Нет ни страны, ни тех, кто жил в стране…

Как хороши, как свежи ныне розы

Воспоминаний о минувшем дне!

Но дни идут – уже стихают грозы.

Вернуться в дом Россия ищет троп…

Как хороши, как свежи будут розы,

Моей страной мне брошенные в гроб!

2-й ведущий: Акмеист, участник «Цеха поэтов», автор поэтических книг «Отплытие на остров Цитеру», «Горница», «Вереск», «Сады», «Лампада», поэт Г.Иванов в 1923 г. вскоре после гибели его друга и единомышленника Н.Гумилёва, вместе с женой, поэтессой И.Одоевцевой, выезжает в Париж. Лучшей книгой его стихов, вышедшей в эмиграции, стала «Роза». Поэт был активным сотрудником альманаха «Числа». Умер Г.Иванов в 1958 г. в Париже. Но это внешняя канва биографии поэта, даты. Между которыми – судьба. Мучительное узнавание себя, трагедия эмиграции, страшное чувство утраты родины. Последние годы он провёл в доме для престарелых.

Было всё – и тюрьма, и сума.

В обладании полном ума,

В обладании полном таланта,

С распроклятой судьбой эмигранта

Умираю….

Он не отрёкся от всего, что любил и для чего жил, - от России, осудив себя на добровольную казнь прошлым и будущим. Его эмигрантские стихи строги и искренни. В них – мужественность последних признаний. Огромная мука и сияющая надежда: «Воскреснуть. Вернуться в Россию – стихами».

4-й чтец (фоном звучат «Грёзы любви» Ф.Листа):

Что-то сбудется, что-то не сбудется…

Переменится всё, позабудется…

Но останется эта вот, рыжая

У заборной калитки трава.

…Если плещется где-то Нева,

Если к ней долетают слова –

Это вам говорю из Парижа я

То, что сам понимаю едва.

5-й чтец:

Я, что когда-то с Россией простился,

(Ночью навстречу полярной заре)

Не оглянулся, не перекрестился

И не заметил, как вдруг очутился

В этой глухой европейской дыре.

Хоть поскучать бы…Но я не скучаю.

Жизнь потерял, а покой берегу.

Письма от мёртвых друзей получаю

И, прочитав, с облегчением жгу.

На голубом предвесеннем снегу.

6-й чтец:

Бороться против неизбежности

И злой судьбы мне не дано.

О, если б мне немного нежности

И вид на «Царское» в окно,

7-й чтец:

Ликование вечной, блаженной весны.

Упоительные соловьиные трели

И магический блеск средиземной луны

Головокружительно мне надоели.

Даже больше того. И совсем я не здесь,

Не на юге, а в северной, царской столице.

Там остался я жить. Настоящий. Я – весь.

Эмигрантская быль мне всего только снится-

И Берлин, И Париж, и постылая Ницца.

…Зимний день. Петербург. С Гумилёвым вдвоём,

Вдоль замёрзшей Невы, как по берегу Леты,

Мы спокойно, классически просто идём,

Как попарно когда-то ходили поэты.

8-й чтец:

За столько лет такого маянья

По городам чужой земли

Есть от чего прийти в отчаянье.

И мы в отчаянье пришли.

9-й чтец:

В ветвях олеандровых трель соловья.

Калитка захлопнулась с жалобным стуком.

Луна закатилась за тучи. А я

Кончаю земное хожденье по мукам.

Хожденье по мукам, что видел во сне-

С изгнаньем, любовью к тебе и грехами.

Но я не забыл, что обещано мне

Воскреснуть. Вернуться в Россию – стихами.

1-й ведущий: В мае 1922 г., в Берлин, недолговечный центр русского зарубежья, приехала Марина Цветаева. Решение ехать за границу она приняла мгновенно и бесповоротно, получив первое за четыре с половиной года разлуки и неизвестности письмо от мужа, Сергея Эфрона, который оказался за границей после разгрома белой армии.

Это были годы бедности, тяжкой жизни внешней и напряжённой жизни внутренней – работа над стихами, поэмами, трагедиями. Осенью 1925 г. Цветаева с детьми приехала в Париж, где её семью приютили знакомые, отведя им комнату в тесной квартире, которую снимали. Во Франции Цветаевой суждено было прожить тринадцать с половиной лет. Она заявила о себе быстро и энергично. Её литератур-

ный вечер в одном из парижских клубов принёс ей триумф и одновременно зависть и нелюбовь многих из эмигрантских кругов, почувствовавших в ней силу и независимость. И Цветаева сознательно шла на конфликт с не понравившимся ей литературным зарубежьем и никогда не присоединялась ни к одной из литературных группировок.

Во Франции она чувствовала себя ненужной, чужой всюду. Не хватает денег, и она начинает писать прозу («стихи не кормят, кормит проза»).Несколько лет Цветаева пользовалась благотворительными суммами, которые собирали для неё ежемесячно состоятельные дамы.

Муж Цветаевой С.Эфрон всё больше тянулся к Советскому Союзу, он становится деятелем «Союза возвращения на Родину», начинает работать на советскую разведку. Стремилась ли сама Цветаева вернуться домой? Конечно, она любила родину, но сама оставалась вне политики, она знала только, что если муж её вернётся в Россию, она последует за ним. Как мучителен для неё этот вопрос, видно по её письмам и стихам. «Здесь я не нужна, там я невозможна»,- пишет она в одном из писем. «Нас родина не позовёт»,- это из «Стихов к сыну»:

10-й чтец (стихотворение «Стихи к сыну»):

С фонарём обшарьте

Весь подлунный свет.

Той страны на карте –

Нет, в пространстве – нет.

Выпита, как с блюдца:

Донышко блестит!

Можно ли вернуться

В дом, который - срыт?

Заново родися!

В новую страну!

Ну-ка, воротися

На спину коню

Сбросившему! (Кости

Целы-то – хотя?)

Эдакому гостю

Булочник – ломтя

Ломаного, плотник –

Гроба не продаст!

Той ее – несчётных

Вёрст, небесных царств,

Той, где на монетах –

Молодость моя,

Той России – нету.

Как и той меня.

2-й ведущий: В 1937 г. дочь Цветаевой Ариадна уехала в Москву, исполненная радостных надежд. Скоро в Москву спешно уезжает и Сергей Эфрон. Таким образом, отъезд Цветаевой с сыном был предрешён. Она готовится к отъезду. Состояние её труднейшее: больше полугода она ничего не писала. «Нет душевного покоя, - сетует она… - Я – страшно одинока. Из всего Парижа только два дома, где я бываю». Главное для неё в это время – надежда на то, что сыну её на родине будет лучше, чем в эмиграции. 12 июня Марина Цветаева уехала в СССР.

1-й чтец (фоном звучит Концерт № 3 С.Рахманинова):

Но и с калужского холма

Мне открывалася она –

Даль – тридевятая земля!

Чужбина, родина моя!

Даль, прирождённая, как боль,

Настолько родина и столь

Рок, что повсюду, через всю

Даль – всю её с собой несу!

Даль, отдалившая мне близь,

Даль, говорящая: «Вернись

Домой!» Со всех – до горних звёзд –

Меня снимающая мест!

Недаром голубей воды

Я далью обдавала лбы.

Ты! Сей руки своей лишусь,-

Хоть двух! Губами подпишусь

На плахе: распрь моих земля –

Гордыня, родина моя!

1-й ведущий: Владимир Набоков начал входить в отечественную литературу, культуру лишь спустя 10 лет после смерти, будучи по злой иронии судьбы широко известным всему миру. Судьба талантливого писателя сложилась необычно. Едва начав свой литературный путь, Набоков двадцатилетним юношей в 1919 г. оказался вместе с семьёй в эмиграции. С детства будущий писатель зная несколько языков, серьёзно увлекался этномологией, шахматами, спортом. Но главным его делом была литература: романы, рассказы. Переводы, стихи. Он писал на двух языках (русском и английском), виртуозно владея обоими, достиг мирового признания и славы. В.Набоков стал одной из значительных фигур нашей литературы в эмиграции. Уже в 1930-е гг. всеми авторитетными кругами русского зарубежья был признан его небывалый. Выдающийся талант. А.Солженицын в 1972 г. писал о нём в письме, направленном в Шведскую Королевскую академию: «Это писатель ослепительного литературного дарования, именно такого, которое мы зовём гениальностью».

Поэзия Набокова известна меньше его прозы и переводов. Но он начинал со стихов и писал их почти до последних дней жизни. Его стихотворения разных лет объединяют тоска по родине, воспоминания о ней ( «Это было в России, это было в раю…»), мечты о ней, любовь к ней:

Наш дом на чужбине случайной,

Где мирен изгнанника сон,

Как ветром, как морем, как тайной

Россией всегда окружён.

2-й ведущий: Родина оставила неутихающую боль в душе Набокова («…это русские струны в старой лире болят»).

Всеми своими мыслями, сердцем, умом, духом поэт был постоянно в России. Она была в его памяти страшным смешением радости, страха, горечи поте-

ри. Она мучила его снами и видениями. Это его детство, любовь, горе и счастье. Он охотно отдал бы все сокровища мира за возможность взглянуть на родные места:

7-й чтец: Хозяин звёзд и ветра зычного,

И вьющихся дорог,

Бог – виноградарь, бог коричневый.

Смеющийся мой бог,

Позволь зарю в стакан мой выдавить,

Чтобы небесный хмель

Понёс, умчал меня за тридевять

Синеющих земель.

Я возвращусь в усадьбу отчую

Средь клеверных полей;

Дом обойду, зерном попотчую

Знакомых голубей.

(Дни медленные, деревенские…

Ложатся в жаркий свет

На скатерть и под стулья венские

Решёткой на паркет.

Там в доме с радужной верандою,

С берёзой у дверей,

В халате старом проваландаю

Остаток жизни сей.

Но часто, ночью, гул бессонницы

Нахлынет на постель

Тряхнёт, замрёт, и снова тронется,

Как поезд сквозь метель.

И я тогда услышу: вспомни-ка

Рыдающий вагон

И счастье странного паломника,

Где счастье там, где он.

Он рад бывал, скитаясь по миру,

Озёрам под луной,

Вокзалам громовым и номеру

В гостинице ночной.

О, как потянет вдруг на яркую

Чужбину, в дальний путь,

Как тяжело к окну прошаркаю,

Как захочу вернуть

Всё то дрожащее, весеннее,

Что плакало во мне,

И – всякой яви совершеннее –

Сон о родной стране.)

7-й чтец:

Кто меня повезёт

По ухабам домой

Мимо сизых болот

И струящихся нив?

Кто укажет кнутом,

Обернувшись ко мне,

Меж берёз и рябин

Зеленеющий дом?

Кто откроет мне дверь?

Кто заплачет в сенях?

А теперь – вот теперь –

Есть ли там кто-нибудь,

(Кто почуял бы вдруг,

Что в далёком краю

Я брожу и пою,

Под луной, о былом?)

9-й чтец (стихотворение «Россия»):

«Не всё ли равно мне, рабой ли, наёмницей

Иль просто безумной тебя назовут?

Ты светишь… Взгляну – и мне счастье вспомнится.

Да, эти лучи не зайдут.

(Ты в страсти моей и в страданьях торжественных,

И в женском медлительном взгляде была.

В полях озарённых, холодных и девственных,

Цветком голубым ты цвела.

Ты осень водила по рощам заплаканным,

Весной целовала ресницы мои.

Ты в душных церквах повторяла за дьяконом

Слепые слова ектеньи.

Ты летом за нивой звенела зарницами;

Вдень зимний я в инее видел твой лик.

Ты ночью склонялась со мной над страницами

Властительных, песенных книг.)

Была ты и будешь. Таинственно создан я

Из блеска и дымки твоих облаков.

Когда надо мною ночь плещется звёздная,

Я слышу твой реющий зов.

Ты – в сердце, Россия. Ты – цель и подножие,

Ты – в ропоте крови, в смятенье мечты.

И мне ли плутать в этот век бездорожья?

Мне светишь по-прежнему ты.

(Ночь дана, чтоб думать и курить,

И сквозь дым с тобою говорить.

Хорошо…Пошаркивает мышь,

Много звёзд в окне и много крыш.


10-й чтец: Бывают ночи: только лягу,

В Россию поплывёт кровать;

И вот введут меня к оврагу,

Ведут к оврагу убивать.

(Проснусь, и в темноте, со стула,

Где спички и часы лежат,

В глаза, как пристальное дуло,

Глядит горящий циферблат.

Закрыв руками грудь и шею,-

Вот-вот сейчас пальнёт в меня-

Я взгляда отвести не смею

От круга тусклого огня.)

Но сердце, как бы ты хотело,

Чтоб это вправду было так:

Россия, звёзды, ночь расстрела

И весь в черёмухе овраг.

1-й чтец:

Странствуя, ночуя у чужих,

Я гляжу на спутников моих,

Я ловлю их говор тусклый.

Роковых не требую примет:

Кто увидит родину, кто нет,

Кто уснёт в земле нерусской.

(Если б знать. Ведь странникам даны

Только сны о родине, а сны

Ничего не переменят.

Что таить – случается и мне

Видеть сны счастливые: во сне

Я со станции в именье

Еду, не могу сидеть, стою

В тарантасе тряском, узнаю

Все толчки весенних рытвин,

Еду, с непокрытой головой,

Белый, что платок твой, и с душой

Слишком полной для молитвы.

Господи, я требую примет:

Кто увидит разницу, кто нет,

Кто уснёт в земле нерусской.)

Если б знать. За годом валит год,

Даже тем, кто верует и ждёт,

Даже мне бывает грустно.

Только сон утешит иногда.

Не на области и города,

Не на волости и сёла,

Вся Россия делится на сны.

Что несметным странникам даны

На чужбине, ночью долгой.

2-й ведущий: Последние годы В.Набоков провёл в Швейцарии. Похоронен он в Кларан, близ Монтре, городка на берегу Женевского озера. На его надгробии написано: «В.Набоков (1899 – 1977), писатель». Написано, увы, не по-русски.

(Звучит «Вокализ» С.Рахманинова.)

1-й ведущий: Постепенно мы познаём долгие годы скрытое от нас, рождённое в -

далёких краях творчество наших соотечественников. Сейчас оно возвращается домой. Возвращаются не просто любимые писатели, не только их запрещённые ранее книги, но и горькая память о тех годах, когда они вынуждены были покинуть родину. Поруганные таланты, обездоленные судьбы… Однако без произведений писателей-эмигрантов начала века. Так же как и без лучших книг представителей новой волны эмиграции (Солженицына, Аксёнова, Бродского, Войновича и др.), наша литература была бы неизмеримо беднее. Разорванная войнами, эмиграцией, политической нетерпимостью русская литература должна, наконец, воссоединиться, сплотив воедино творчество и судьбы выдающихся поэтов и писателей XX века – века, закончившегося ещё совсем недавно.

2-й чтец:

Нас раскидало, как в море льдины,

Расколошматило, но не разбив.

Культура русская всегда едина

И лишь испытывается на разрыв.

Куприн вернулся, чтоб умереть,

Как под обложкой вернулся Бунин,

Вам возвращаться и впредь, и впредь.

Хоть скройся в Мекку, хоть прыгни в Лену,

В кишках – Россия. Не выдрать! Шиш!

Невозвращенства в России нету.

Из сердца собственного не сбежишь.

С ней не расстаться, не развязаться.

Будь она проклята, по ней тоска

Вцепилась, будто репей рязанский,

В сукно парижского пиджака.

Но если в книгах родная пасмурь

И скрип до боли родной, в избе,

Такая книга – как русский паспорт,

Который выписан сам себе.

1-й ведущий: Они действительно выписывали сами себе русские паспорта, возвращаясь в Россию в своих стихах, прозе и песнях.


(Звучит песня А.Галича «Когда я вернусь…»)