Содержание: Россия и вто: краткая справка

Вид материала

Документы

Содержание А. Кузнецов Либерализация и ВТО: близнецы-братья или сестры-соперницы? ВТО как политический рынок Перспективы «новичка в игре» Краткосрочные перспективы Среднесрочные перспективы Долгосрочные перспективы Мировой опыт либерализации торговли и ее последствий Выпуск и занятость. Выводы для экономической политики.

Подобный материал:

• Итоги переговоров с вто в этом году. Обязательства и уступки в с/х некоторых стран,, 399.68kb.
• Азербайджан, Беларусь, Казахстан, Россия, Таджикистан, Узбекистан: процесс вступления, 188.17kb.
• Международная экономика, 6.9kb.
• «Вступление России в вто», 49.23kb.
• Санкт-Петербургский институт управления и пищевых технологий, 42.57kb.
• Санкт-Петербургский институт управления и пищевых технологий, 108.49kb.
• Россия и всемирная торговая организация: анализ преимуществ и недостатков, 124.75kb.
• Экономика: россия-вто-тпп-мнение, 17.55kb.
• Антидемпинговый процесс по законодательству России и праву вто, 634.85kb.
• Некоторые черты и особенности права вто, 126.58kb.

А. Кузнецов

Взаимоотношения России и ГАТТ, а впоследствии его преемника ВТО достаточно запутаны и во многом политизированы.

СССР стоял у истоков образования ГАТТ однако отказался принять участие в его деятельности по политическим причинам. Впоследствии Запад заблокировал предпринимаемые СССР шаги по сближению с системой многостороннего регулирования мировой торговли.

Складывается впечатление, что как в Российской Федерации, так среди развитых членов ВТО все еще живы рецидивы старого мышления, когда экономические требования в отношении России или ожидания России от выгод от членства в ВТО формируются с большой долей политического элемента.

- В настоящее время в России ведется серьезный диалог не столько о том, надо или не надо присоединяться к ВТО, сколько о том, какой должна стать экономика России в обозримом будущем поскольку условия присоединения к ВТО, во многом формируют будущую структуру экономики стран.

- Условно проблемы присоединения России к ВТО можно разделить на две группы:

- к первой из групп относится проблемы доступа на рынок российских товаров и услуг или если выразиться по иному проблемы определения приоритетов развития Российской экономики на ближайшее время;

- вторая связана с необходимостью изменения действующего законодательства в соответствии с нормами и принципами ВТО.

Определять приоритеты развития стране, экономика которой находится в стадии реформирования, крайне сложно. Это объективная трудность и с ней необходимо считаться. В течение почти десяти лет (с момента создания рабочей группы по присоединению России к ГАТТ/ВТО) у членов организации была возможность ознакомиться с ходом и логикой развития реформ в России. И если эта логика и достижения реформ свидетельствует о кардинальных мерах по либерализации экономики, то как представляется, члены организации могут пойти и на уступки в вопросах предоставления переходных периодов для снижения таможенных пошлин.

- Второй проблемой является изменение законодательства. В течение 90-ых годов была выстроена юридическая основа для России как страны с рыночной экономики. Отрадно, что данный факт наконец признается нашими партнерами. В настоящее время речь идет о тюнинге этого законодательства и о его состыковке с нормами и принципами ВТО.

Однако самым серьезным экзаменатором действующего законодательства стали не эксперты стран членов ВТО, а российские участники внешнеэкономической деятельности компании и деловые круги, которые не удовлетворены действующим законодательством, формирующим предпринимательскую среду в России.

Примером является Таможенный кодекс Российской Федерации на изменении которого неоднократно указывали члены ВТО.

Новый проект Таможенного кодекса прошел экспертизу различных западных экспертов работающих по программам технической помощи России и экспертов международных организаций. И в целом можно сказать, что он не противоречит нормам и принципам Конвенции Киото, Соглашения по таможенной оценке, Соглашения по предпогрузочной инспекции и другим соглашениям ВТО. Однако участники внешнеэкономической деятельности явились более строгими экзаменаторами, нежели эксперты западных стран, и вместе с правительством решили сделать кодекс более либеральным и более прямого действия, поскольку главная задача Кодекса это содействие развитию внешенеэкономических связей и только потом контроль за их осуществлением.

В этом плане в области совершенствования российского законодательства интересы российского бизнеса в целом совпадают с интересами деловых кругов членов ВТО – законодательство должно содействовать развитию деловой активности и предпринимательской среды.

- При выработке условий членства России в ВТО необходимо, чтобы сиюминутные коммерческие интересы отдельных стран не стали главным и единственным критерием при выработки таких условий членства.

Выгодными для всех нас будут являться условия членства, которые обеспечат России полный набор прав, вытекающих из участия в организации, а также временные льготы и периоды для адаптации к отдельным ее обязательствам. В то же время также очевидно, что такие льготы должны носить разумный временный характер и не должны являться требованием для специальных условий членства России в ВТО на постоянной основе, что привело бы к размыванию основополагающих принципов организации.

- Переговоры о выработке условий членства в ГАТТ и ВТО всегда носили жесткий и в то же время гибкий характер. При этом гибкость могла вести как в сторону резкого завышения платы за присоединение, так и в сторону смягчения условий присоединения.

К сожалению приходится констатировать, что в отношении России пока еще применяется более жесткий сценарий выработки условий членства, хотя и наметились определенные подвижки.

История ГАТТ и ВТО знает немало примеров того, как члены организаций гибко подходили к проблемам учета интересов отдельных стран как в ходе выработки условий их членства в международной системе ГАТТ/ВТО, так и в ходе выработки новых правил регулирования международной торговли в рамках раундов многосторонних торговых переговоров. Это относится к таким секторам торговли как текстиль, сельскохозяйственные товары, гражданская авиатехника, которые по сути были выведены из-под сферы действия Всемирной торговой организации. Основанием для этого явилось прежде всего неготовность западных стран конкурировать на равных с дешевой продукцией развивающихся государств.

Хочется верить, что именно такой подход будут проявлен и при вступлении России во Всемирную торговую организацию, в чем, несомненно, заинтересованы все члены ВТО, рассматривающие нашу страну в качестве своего партнера и стратегического союзника.




«Присоединение к ВТО: экономико-политические перспективы»

С. Афонцев

Афонцев Сергей Александрович. – кандидат экономических наук, ведущий научный сотрудник Института мировой экономики и международных отношений (ИМЭМО) РАН. Статья была впервые опубликована в журнале «Pro & Contra» № 2, том 7, весна 2002 и используется с ведома редакции. В данной статье внимание сконцентрировано на важнейших направлениях переосмысления проблемы присоединения к ВТО сквозь призму анализа политических рынков.


Вопрос о либерализации торговли и ее влиянии на экономику не является центральным при обсуждении перспектив присоединения к ВТО. Эта организация всего лишь один из механизмов, который можно использовать для получения потенциальных выгод от либерализации. Как следствие, чистый баланс выгод и издержек, получаемых в результате либерализации при присоединении к ВТО, следует сопоставлять (а) с чистым балансом выгод и издержек при осуществлении альтернативных вариантов либерализации и (б) с «ценой» получения доступа к действующим в ВТО политико-правовым механизмам защиты экономических интересов.

ВТО — это рынок, на котором продаются и покупаются мероприятия торговой политики, служащие интересам тех или иных групп экономических субъектов. Фактически ВТО транслирует на глобальный уровень процессы лоббирования и контрлоббирования, характерные для национальных и региональных политических рынков. Успех на рынке торговой политики, как и на всяком другом, зависит от объема ресурсов, которые могут быть инвестированы в укрепление конкурентных позиций, и от способности предложить партнерам эффективные стимулы для обеспечения выгодных условий сделок.

Для страны, принимающей решение о присоединении к ВТО и его условиях, ключевое значение имеет оценка шансов преуспеть в конкурентной борьбе на глобальном рынке мероприятий торговой политики. При этом необходимо принимать во внимание три хронологические перспективы:

• краткосрочную, в фокусе которой находится возможность добиться благоприятных условий присоединения;
  
• среднесрочную, связанную с защитой интересов национальных экономических субъектов с использованием действующих политико-правовых механизмов ВТО;
  
• долгосрочную, в рамках которой ключевое значение имеют возможности влиять на дальнейшую эволюцию указанных механизмов.
  

Не исключено, что некоторые из этих тезисов могут показаться парадоксальными или, по крайней мере, неконвенциональными. Начнем рассмотрение с первого из них, применительно к которому это предположение имеет наибольшие шансы оказаться верным.


Либерализация и ВТО: близнецы-братья или сестры-соперницы?

Глобальный многосторонний механизм либерализации торговли — отнюдь не единственный способ достижения большей открытости экономики. Существуют и альтернативные механизмы реформирования внешнеторговой политики, предполагающие осуществление нормативных новаций в одностороннем порядке или в рамках региональных торговых соглашений.

Односторонняя либерализация (или, шире, реформа торговой политики, проводимая в одностороннем порядке) — традиционный объект экономических исследований, как теоретических, так и эмпирических. Одностороннее проведение реформ предполагает полный суверенитет страны в области торговой политики, что развязывает правительству руки при выборе оптимальных, с его точки зрения, методов достижения желаемых целей.

Многосторонние — региональные и глобальные — механизмы формирования торговой политики, прежде всего, предполагают существенное ограничение национального суверенитета в соответствующей сфере для координации принятия решений в международном масштабе. Различия между двумя типами многосторонних механизмов удобно изучать в рамках следующей схемы анализа координации экономической политики. С одной стороны, координация может стать результатом переговоров по конкретным вопросам, представляющим интерес для участвующих сторон (так называемая ad hoc-координация), или же некоего базового соглашения, фиксирующего правила решения спорных вопросов и согласования позиций сторон по оговоренному кругу проблем (координация на основе правил). С другой стороны, типы координации можно классифицировать по цели. Для правительств суверенных государств такими целями могут быть либо поддержание эффективного и стабильного международного экономического режима (режимная координация), либо реализация внутриэкономических приоритетов (оптимизационная координация). Последняя отнюдь не предполагает, что правительство оптимизирует параметры функционирования национальной экономики. Речь идет просто о том, что оно стремится максимизировать собственную целевую функцию, учитывающую как его собственные интересы, так и интересы поддерживающих его политических сил. Иными словами, оно ищет «точку оптимума» данной целевой функции в условиях существующих экономических и политических ограничений. Режимная координация, напротив, предполагает, что правительства национальных государств отказываются (хотя бы в известной мере) следовать указанной «оптимизационной» стратегии во имя создания (или поддержания) либерального международного экономического режима, обеспечивающего условия для поступательного мирохозяйственного развития.

В рамках этой схемы видно, что региональная координация экономической политики относится в первую очередь к категории оптимизационной координации на основе правил, в то время как глобальная координация ставит своей целью — по крайней мере, в интенции — режимную координацию, опирающуюся на строго детерминированные правила. С учетом этого отнюдь не удивительна осторожность, с какой представители ВТО относятся к деятельности региональных группировок, видя в них «игроков» с потенциально конкурирующими целями.

В контексте присоединения к ВТО той или иной страны особенно важно, в какой мере такой шаг (1) открывает перед ней дополнительные возможности по сравнению с региональными соглашениями и (2) препятствует реализации потенциала уже заключенных соглашений. В российских условиях второе обстоятельство не создает сколько-нибудь существенных помех вступлению в ВТО. Единственное региональное соглашение, обязательствам по которому могут противоречить обязательства перед ВТО, — это Евразийское экономическое сообщество (ЕврАзЭС). Однако, несмотря на все политические декларации, оно так и не стало механизмом, оказывающим значимое положительное влияние на состояние российской экономики. На фоне новых тенденций в развитии региональных блоков это не должно удивлять: ведь ЕврАзЭС объединяет страны с примерно равным уровнем экономического развития и ограниченной степенью комплементарности экономик. Практически все региональные объединения с гомогенным составом участников сталкиваются с аналогичными проблемами.

Что касается первого обстоятельства, то самое перспективное направление региональной интеграции с экономически развитыми странами связано сейчас с формированием новых механизмов сотрудничества между Россией и ее основным торговым партнером — Европейским союзом (ЕС). Заключение преференциального торгового соглашения с ЕС дало в свое время странам Восточной Европы ощутимый импульс к углублению внешнеторговой специализации. Заключение аналогичного соглашения с ЕС отнюдь не противоречит задаче присоединения к ВТО; напротив, некоторые значимые шаги (вроде получения статуса страны с рыночной экономикой) объективно помогают достижению обеих целей.

Если региональные механизмы либерализации не способны служить для России реальной альтернативой ВТО, то может ли сыграть эту роль односторонняя либерализация? Бесспорное преимущество последней — принципиальная (запомним эту оговорку!) возможность проведения оптимального с точки зрения национальной экономики курса внешнеторговой политики, не связанная с необходимостью учитывать встречные требования партнеров по переговорам.

Но во-первых, одностороннее и избирательное принятие либерализационных обязательств, не обеспечивая доступа к политико-правовым механизмам ВТО, может оказаться неоптимальным с точки зрения обеспечения интересов национальных экономических субъектов. Во-вторых (вспомните оговорку о «принципиальной» возможности!), целью субъектов принятия решений на национальном уровне может оказаться вовсе не разработка экономически оптимальной стратегии либерализации, а удовлетворение экономических интересов поддерживающих их бизнес-групп.

Все это позволяет предложить следующую интерпретацию либерализационных последствий присоединения к ВТО. Представим себе самый эффективный из политически возможных вариантов реформы внешнеторговой политики, проводимой в одностороннем порядке, и возьмем его за точку отсчета. Именно с ней (а не с ситуацией статус-кво) следует сопоставлять эффект присоединения к ВТО. Разность между соответствующими вариантами либерализации и будет мерой издержек доступа к политико-правовым механизмам защиты интересов национальных экономических субъектов в рамках ВТО. Если эта разница окажется отрицательной, то «либерализация по ВТО» будет целесообразной даже в том случае, если шансы на эффективное использование указанных механизмов равны нулю. Если же она окажется положительной, то это и будет цена, которую страна заплатит за доступ к механизмам ВТО, и обоснованность такой сделки будет зависеть от того, какой суммой реальных выгод обернется получение доступа.


ВТО как политический рынок

На сегодняшний день можно констатировать существование трех уровней политических рынков: национального, регионального и глобального. В этом разделе нас интересует вопрос о том, как именно функционирует политический рынок «третьего уровня» — глобальный политический рынок, одним из важнейших институтов которого является ВТО. Являются ли процессы, разворачивающиеся на нем, качественно иными по сравнению с процессами на национальных и региональных политических рынках?

Если говорить о новшествах, связанных с превращением вопросов внешнеторговой политики в объект «обмена» на глобальном политическом рынке, то следует коснуться прежде всего двух обстоятельств. Во-первых, расширяется круг субъектов, имеющих возможность влиять на формулирование внешнеторговой политики суверенных государств, и, во-вторых, на процессы выработки политических решений накладываются формальные ограничения в виде согласованных в многостороннем порядке правил рассмотрения конкретных вопросов. Однако содержательная сторона процессов, протекающих в системе ВТО, мало чем отличается от выработки внешнеторговой политики на национальном уровне. На деле экономические субъекты, заинтересованные в протекционистских либо фритредерских мероприятиях, просто получили доступ к новым механизмам отстаивания своих интересов. Свобода действий правительств действительно оказалась ограниченной, однако интересы экономических групп давления никуда не исчезли, а лишь были транслированы на более высокий уровень.

Подходит ли глобальный политический рынок для выработки либеральной внешнеторговой политики лучше, чем национальные политические рынки? В пользу этого тезиса свидетельствуют здравый смысл и наблюдение за реальными процессами, происходящими в мире, начиная с 1948 года, когда вступило в действие Генеральное соглашение по тарифам и торговле (ГАТТ). Мировая торговая система сегодня более либеральна, чем когда-либо прежде.

Однако «либеральный результат» отнюдь не тождественен «либеральному механизму». За интересами конкретных компаний-лоббистов (которые эвфемистически именуют «интересами национального бизнеса») стоят национальные правительства с их очевидно неравноценными возможностями политического давления и использования внешнеполитических рычагов для достижения экономических целей.

Это обстоятельство проявляется как в политической, так и в технической составляющей деятельности ВТО. Во-первых, в повестке дня переговоров неизменно доминируют вопросы согласования взаимных уступок в отношении доступа к рынкам. С точки зрения национальных экономик эти уступки представляют собой обмен решений, выгодных влиятельным иностранным экономическим субъектам и наносящих ущерб политически слабым национальным предпринимателям, на решения, выгодные влиятельным национальным экономическим субъектам и невыгодные политически слабым иностранным предпринимателям. При этом, в отличие от национальных политических рынков, «сила» и «слабость» определяются не только (а порой и не столько) сравнительным экономическим потенциалом соответствующих отраслей и компаний, сколько сравнительным политическим потенциалом стоящих за ними государств-участников переговоров.

Во-вторых, вопросы, разрешаемые с помощью принятых в ВТО процедур, тоже связаны с учетом протекционистских запросов национальных производителей. Более того, дальнейшая эволюция этих процедур будет, скорее всего, связана с усложнением механизмов лоббирования.

Наконец, в-третьих, сами правила принятия решений в рамках ВТО появились как результат лоббистских усилий игроков с разными интересами и разным политическим весом. Как следствие, в условиях действующих принципов взаимности обязательств и консенсусного принятия решений нельзя гарантировать, что в юридические нормы заранее не встроены «пристрастные» юридические нормы.

Итак, мы имеем механизм согласования протекционистских интересов, который в состоянии генерировать либеральные результаты в масштабах всего мира. Сможет ли Россия эффективно конкурировать на политическом рынке ВТО, эффективно «отбивая» претензии к себе и используя политико-правовые механизмы для эффективного лоббирования своих интересов? Этот вопрос необходимо рассмотреть с точки зрения трех временных перспектив, о которых шла речь в первом разделе статьи.


Перспективы «новичка в игре»


Взглянем на вступление в ВТО как на инвестиционный проект, реализуемый на глобальном политическом рынке. Насколько велики шансы России минимизировать издержки этого проекта и максимизировать выгоды?


Краткосрочные перспективы


На этапе рассмотрения вопроса о присоединении новой страны действующие члены ВТО обладают монопольной позицией, и усилия кандидата «сбить цену» не всегда оказываются успешными. Беглый взгляд на переговорную практику позволяет заключить, что:

1) из числа «полезных рекомендаций» странам-кандидатам особый акцент делается на тех, выполнение которых отвечает интересам наиболее влиятельных участников переговорного процесса;

2) помимо стандартных условий Уругвайского раунда и «полезных рекомендаций», условия вступления включают в себя набор требований, объяснить которые с помощью каких-либо иных аргументов, кроме лоббистских, можно, только обладая недюжинной фантазией и верой в безграничную наивность слушателей.


В целом за последние годы наблюдалась постоянная эскалация лоббизма: к каждому новому кандидату в члены ВТО предъявляли более жесткие требования, чем к предыдущему.

Кроме того, при переговорах с организацией, состоящей из большого числа участников, грех пренебречь мудростью римлян: divide et impera. С точки зрения использования данного принципа в ВТО наиболее показательна, по-видимому, ситуация с переговорами по сельскохозяйственной тематике.

Наконец, следует сказать, что по российскому обыкновению нам приходится бороться не только с объективно существующими проблемами, но и с теми, которые мы создаем сами. Слабость аналитической проработки российских предложений отмечают даже высокопоставленные представители аппарата ВТО

Итак, политические перспективы присоединения к ВТО можно оценить как вполне разумные.


Среднесрочные перспективы


Есть, как минимум, четыре основания считать, что в нынешних дискуссиях чистые выгоды, ожидаемые от доступа нашей страны к действующим в ВТО механизмам решения торговых споров, сильно преувеличены. Во-первых, по международным масштабам число антидемпинговых разбирательств, ежегодно возбуждаемых против России, более чем умеренно (например, в 2001 году против России было возбуждено всего семь антидемпинговых разбирательств, в то время как против Китая — 47, Южной Кореи и Тайваня — по 18, США — 13 и т. д. 20). Таким образом, выгоды от доступа к механизмам ВТО будут у России значительно ниже, чем у Китая; соответственно слабее должны быть и стимулы к уступкам на переговорах.

Во-вторых, даже в случае успешного для России решения торговых споров трудно ожидать, что ущерб, нанесенный отечественным экспортерам, будет адекватно компенсирован.

В-третьих, ведение антидемпинговых процессов требует привлечения квалифицированных специалистов, знающих соответствующие правовые нормы и имеющих опыт ведения дел данного профиля.

В-четвертых, за последние годы Россия научилась успешно разрешать двусторонние споры. Иными словами, многие вопросы можно решить и без доступа к механизмам ВТО. Если же вопросы, которые нельзя решить в двустороннем порядке, вряд ли удастся решить и с использованием процедур ВТО, то имеет ли особый смысл нести издержки доступа к последним?

Все это заставляет крайне скептически относиться к возможности получить значительные выгоды от присоединения к ВТО в среднесрочной перспективе. Как представляется, основные выгоды для России лежат в сфере ее долгосрочных интересов.


Долгосрочные перспективы


Говоря о присоединении к ВТО, нельзя забывать фундаментальное для экономико-политического анализа различие между «игрой по правилам» и «выбором правил». Если в краткосрочном и среднесрочном аспектах Россия будет вынуждена играть по правилам, установленным другими, то в долгосрочном она сама может выступить субъектом, активно участвующим в разработке правил функционирования международной торговой системы. Именно из этого обстоятельства вытекают самые веские аргументы в пользу необходимости пойти на издержки, связанные со вступлением в ВТО, — независимо от того, выиграем ли мы что-то в среднесрочной перспективе или нет.

Действительно, экономический и политический вес России сейчас не таков, чтобы она могла диктовать свою волю, однако принцип баланса сил, применимый к любой гетерогенной международной системе, дает шансы на успех не только великим державам, но и «странам-середнякам». Эффективность стратегической линии последних зависит от того, в какой мере им удается «играть» на базовых противоречиях в рамках системы. Как показали дискуссии вокруг присоединения к ВТО Китая, появление в организации нового члена со значительным весом в мировой торговле рассматривается как важный фактор, способный радикально повлиять на ход дальнейших переговоров.


Заключение


Взгляд на ВТО как на политический механизм позволяет выйти за пределы узких дискуссий о либерализационных последствиях присоединения России к этой организации и пересмотреть традиционные представления о чистых выгодах такого шага.

С одной стороны, либерализацию внешней торговли и коррекцию национального законодательства в соответствии с «международными стандартами» мы вполне способны провести и сами — стоит только захотеть. На практике стремление вступить в ВТО может даже помешать проведению давно назревших либерализационных мероприятий. Более того, как справедливо отмечено в одном из наиболее известных обзоров спорных проблем, связанных со вступлением в ВТО, либерализационные последствия такого шага сами по себе, без внутренних реформ, направленных на повышение адаптивности экономической системы, не могут существенно улучшить перспективы экономического роста. Действительно, наиболее важные последствия вступления в ВТО следует искать не в чисто экономической, а в экономико-политической области.

С другой стороны, сопоставление реальных (краткосрочных) издержек и ожидаемых (среднесрочных и долгосрочных) выгод от присоединения к ВТО приводит к заключению, что, во-первых, перспективы получения сравнительно благоприятных условий присоединения отнюдь не так мрачны, как можно было бы предположить; во-вторых, ожидаемые выгоды от доступа к действующим в ВТО механизмам разрешения споров едва ли окажутся значительными, если сравнивать их с двусторонними механизмами, используемыми в настоящее время; и, в-третьих, за что действительно стоит побороться, так это за возможность влиять на «правила игры» в международной торговой системе.

Жесткая переговорная позиция и игра по принципу «разделяй и властвуй» — вот рецепты и на ближайшую (переговоры о вступлении), и на долгосрочную (переговоры о «правилах игры») перспективу. Если, конечно, мы идем в ВТО за реальными выгодами, а не для того, чтобы украсить список ее членов сто сорок пятой строчкой.





«Секторальный и региональный анализ последствий вступления России в ВТО: оценка издержек и выгод»

ЦЭФИР

Центр экономических и финансовых исследований и разработок (ЦЭФИР) является независимым научно-исследовательским институтом, соответствующим международным стандартам, объединяющим около 25 высококвалифицированных молодых экономистов, в том числе первых отечественных специалистов, получивших докторскую степень по экономике в ведущих западных университетах (Гарвард, Массачусетский технологический институт, Манчестерский университет, Мичиганский университет). Главной задачей ЦЭФИР является формирование в России научного и кадрового потенциала в области экономических исследований. ЦЭФИР стремится содействовать успеху экономических реформ в долгосрочном плане и привлекает для исследования ключевых секторов российской экономики самые эффективные инструменты: обширнейшие и достоверные базы данных, а также передовые методы экономического анализа.


Введение

В рамках проекта были проведены исследования по оценке последствий вступления России в ВТО для российских производителей и потребителей. Были рассмотрены отрасли промышленности и сектор услуг. Авторы не ставили целью угадать конкретные условия вступления России в ВТО и просчитать вероятные результаты вступления, а ограничились оценкой эластичностей важнейших экономических показателей по ценам и тарифам, что может быть использовано для проведения расчетов по конкретным вариантам программы вступления. Был проведен расчет последствий вступления в ВТО по сценарию с незначительным снижением тарифов.

Мировой опыт либерализации торговли и ее последствий

Политика либерализации торговли и встраивания в глобальную экономику сегодня является одной из важнейших в плане достижения высоких и устойчивых темпов экономического роста (развивающиеся экспорториентированные страны с 1970х по 1990ые увеличили средние темпы роста с 2,9% до 5%, тогда как страны, применявшие политику импортзамещения, снизили с 3,3% до 1,4%). В странах-«глобализаторах» также произошло изменение структуры экспорта в пользу продукции обрабатывающей промышленности. Чтобы быть успешной, политика либерализации требует учета особенностей структуры внутреннего рынка. Важно, чтобы у экономических агентов выработались устойчивые ожидания того, что эта политика не будет изменена в дальнейшем.

Вступление и членство в ВТО создает возможности более полно участвовать в процессах глобализации. Взятие страной на себя обязательств в рамках ВТО увеличивает доверие к соответствующей политике внутри страны.

В краткосрочном плане встраивание страны в глобальную экономику может сопровождаться издержками, связанными со структурной перестройкой. Величина издержек во многом будет зависеть от внутренней экономической политики: эффективности работы институтов социальной поддержки, политики повышения мобильности трудовых ресурсов, от того, какая информация и ожидания относительно целей и последствий экономической политики будут у населения.

Исследования

1. Влияние иностранной конкуренции на производительность, выпуск и занятость российских предприятий
   

Выпуск и занятость. Поскольку структурная перестройка экономики в России еще далеко не завершена, то после вступления страны в ВТО можно ожидать существенный переток рабочей силы из одних отраслей в другие, что в условиях низкой мобильности рабочей силы может спровоцировать определенный спад производства. Только модели общего равновесия могут указать, какие отрасли в долгосрочном плане выиграют, а какие проиграют. Из-за низкой мобильности рабочей силы краткосрочная динамика может отличаться от долгосрочной. Мы предприняли попытку провести анализ этой проблемы в рамках модели частичного равновесия, чтобы понять в каких отраслях или регионах можно ожидать наиболее значительные изменения выпуска и занятости в краткосрочном периоде. Результаты этой работы должны восприниматься не столько как прогнозы того, что произойдет в будущем, сколько как индикаторы тех регионов/отраслей, в которых следует проводить более активную социальную политику.

В рамках данной работы мы оцениваем эластичности выпуска, занятости и заработной платы относительно изменений уровней тарифов. На первом этапе оцениваются эластичности объемов выпуска по цене на конкурирующий импортный товар. На втором шаге полученные эластичности по цене используются для расчета эффекта влияния тарифной политики на выпуск. При этом значения всех остальных факторов остаются неизменными.

Причиной изменения выпуска, занятости и заработной платы в отрасли могут быть изменение спроса на продукцию соответствующих отраслей внутри страны, а также цен на комплектующие материалы и энергоносители. Для учета изменения со стороны спроса, мы вводим в регрессионное уравнение реальный доход населения, географические особенности региона, в котором расположено предприятие, уровень конкуренции в отрасли и т.д.

В рассматриваемых нами регрессиях мы также изучаем, как эластичности по тарифам меняются в зависимости от федерального округа, в котором расположены промышленные предприятия.

Результаты. Оценка методом фиксированных эффектов учитывает только реакцию выпуска на изменение тарифа на соответствующий товар. При оценке методом случайных эффектов мы используем также информацию о разнице в уровнях тарифной защиты родственных групп товаров.

Большинство полученных нами коэффициентов регрессий либо незначимо, либо значимо и положительно. Изменение тарифов не оказывает значительного влияния на решения фирм относительно объемов выпуска, занятости и заработной платы. Факторы, влияние которых не учитывается в наших регрессиях, такие как взаимоотношения предприятий с местными властями или технологическое состояние предприятия, оказывают существенно большее влияние, нежели изменение тарифов.

В ряде отраслей противоречащие интуиции результаты регрессий могли явиться результатом плохого качества данных. В некоторых отраслях (лесной и деревообрабатывающей) результаты могут быть не вполне достоверны по причине наличия как добывающей, так и обрабатывающей составляющей, которые могут по-разному реагировать на изменения тарифов. В отношении нефти гипотеза о постоянстве мировых цен, которая лежит в основе наших спецификаций, выглядит особенно неадекватной. Результаты по нефтяной промышленности в дальнейших расчетах не используются.

Предприятия машиностроения в Уральском, Северо-западном, Центральном и Приволжском округах могут быть достаточно чувствительны к изменению тарифной политики. Занятость на предприятиях легкой промышленности наиболее чувствительна к изменению тарифной политики в Дальневосточном округе, где предприятия легкой промышленности могут испытывать серьезную конкуренцию с продукцией из Китая. Эта отрасль достаточно чувствительна к конкуренции со стороны иностранных производителей. В пищевой промышленности наиболее чувствительны к изменению тарифов предприятия Центрального, Уральского и Приволжского федеральных округов. В остальных обрабатывающих отраслях промышленности значимых результатов относительно влияния изменения тарифов на работу российских предприятий получено не было.

Используя полученные коэффициенты эластичностей занятости по тарифам, мы рассчитали общий процентный объем снижения занятости в регионе при снижении всех тарифов в обрабатывающих секторах на один процентный пункт. Сценарий равномерного снижения тарифов на один или несколько процентных пунктов при вступлении в ВТО является весьма вероятным, т.к. объем тарифной защиты в современной России и так достаточно низок по большинству импортируемых товаров. Падение занятости в промышленном производстве более чем на 1 процент может произойти в Ивановской и Курганской областях, Еврейской автономной области и Адыгее; от 0.5 до 1 процента может наблюдаться в Ульяновской области, Карачаево-Черкесии, Северной Осетии Алании, Краснодарском Крае, Дагестане, Псковской и Амурской областях. При использовании метода случайных эффектов максимальное падение занятости в промышленности регионов не превысит 1.1%. В отношении пищевой промышленности получен устойчивый результат, указывающий на то, что снижение тарифов на продукцию отраслей-потребителей товаров пищевой промышленности, ведет к снижению уровня производства и занятости на предприятиях пищевой промышленности. В пищевой промышленности продукция российских фирм является заместителем продукции иностранных производителей.

Анализ эластичностей выпуска и занятости показывает, что небольшие изменения в уровне тарифов не приведут к каким-либо серьезным отрицательным эффектам на выпуск и занятость ни только в долгосрочном, но и в краткосрочном плане.

Политика встраивания в глобальную экономику требует структурной перестройки экономики, направленной на повышение экономической специализации в тех отраслях, где у России есть сравнительные преимущества. Для того чтобы такая политика проходила более гладко, нужна более активная политика в сфере мобильности рабочей силы.

Производительность. В большом количестве отраслей импорт может сосуществовать одновременно с отечественным производством. В этих отраслях рост конкуренции с импортом создает для предприятий стимулы для совершенствования своей продукции и управленческих методов. Подобный же эффект может иметь и открытие экономики для прямых иностранных инвестиций. Насколько статистически значимы эти эффекты для российской промышленности?

В конце 1990х годов общая производительность факторов наиболее быстро росла на предприятиях с высокой долей импорта на рынке, и, в целом, импортозамещающая отрасль существенно не отличалась по этому показателю от экспортирующих отраслей и отраслей с высокой долей двусторонней торговли.

На первом этапе была оценена транслогарифмическая производственная функция от трех параметров – капитала, труда и времени. На втором этапе оценивалась зависимость роста общей производительности факторов от наличия конкуренции с иностранными предприятиями/товарами, или наличия иностранных предприятий/товаров в смежных отраслях.

Результаты. Уравнение регрессионной зависимости было оценено различными методами (наименьших квадратов, фиксированных эффектов, случайных эффектов). Были получены следующие результаты: все переменные, связанные с импортом или иностранными предприятиями, положительны и значимы на всем изучаемом промежутке времени (1994-2000). Результаты для предкризисного периода (1994-1998) очень похожи на результаты для всего периода целиком. После кризиса 1998 года предприятия, использующие большое количество импортных или произведенных иностранными предприятиями комплектующих, стали менее эффективны, чем остальные фирмы, что явилось естественным следствием реальной девальвации рубля. Наиболее значителен этот эффект для отраслей, уровень конкуренции с импортом в которых превышает 30%. Следует также отметить, что в случае отраслей, производящих неторгуемые на международном рынке товары (товары для внутреннего потребления), высока роль наличия потребителей - иностранных компаний. Таким образом, полученные результаты свидетельствуют в поддержку того, что конкуренция с иностранными производителями или импортом, в среднем, способствует более быстрой реструктуризации предприятий и повышению конкурентоспособности их продукции. Подобный же эффект имеет и использование иностранных комплектующих, а также работа на иностранного потребителя.

Дополнительно мы провели исследование того, как сложность производственного процесса влияет на способность предприятий адаптироваться к росту иностранной конкуренции. Сложность производственного процесса измерялась как единица минус сумма квадратов долей отраслей-поставщиков в полном производстве (данные брались из межотраслевого баланса). Полученные результаты позволяют сделать следующие выводы: в предкризисный период предприятия в отраслях с более сложным технологическим процессом отставали от других предприятий в темпах роста общей производительности факторов. Особенно большие проблемы испытывали в этом предприятия импортозамещающих отраслей. Значимого дополнительного эффекта от конкуренции с импортом при этом не наблюдалась. Конкуренция с прямыми иностранными инвесторами приводила к ухудшению производительности отечественных предприятий, тогда как в импортозамещающих отраслях наблюдался значимый положительный эффект. Ситуация поменялась после кризиса 1998 года. Предприятия сложных отраслей стали наращивать свою общую производительность факторов даже большими темпами, чем предприятия с меньшим уровнем сложности технологического процесса. Эффект от конкуренции с импортом был положителен. Последний результат говорит о том, что снижение импорта в посткризисный период имело положительный эффект на предприятия отраслей со сложными технологическими процессами.

Выводы для экономической политики. В последнее время в российской торговой политике наметилось стремление к увеличению уровня протекционизма, оправдываемое тем, что это приведет к ускорению развития российской промышленности. Результаты данного исследования показывают, что эффекты на производительность предприятий от конкуренции с импортом или прямыми иностранными инвестициями, а также от доступа к иностранным комплектующим или наличия иностранных поставщиков в российской экономики не только статистически значимы, но и экономически достаточно существенны. В большинстве случаев на протяжении всего рассматриваемого периода, рост на 10 процентных пунктов в переменной, измеряющей влияние фактора, связанного с импортом или экспортом, ассоциировался с увеличением темпов роста общей производительности факторов на 1.5-2% (регрессии, оцененные методом фиксированных эффектов). Следовательно, конкуренция с иностранными товарами может иметь гораздо более существенный положительный эффект на развитие и рост конкурентоспособности российской промышленности, чем наращивание протекционизма.

2. Влияние торговой политики и членства в торговых блоках на привлечение прямых иностранных инвестиций
   

Точка зрения, что либерализация торговли не способствует росту прямых иностранных инвестиций и отпугивает потенциальных инвесторов, не вполне обоснована теоретически: в случае вертикальных инвестиций (связанны с использованием местных факторов производства) снижение тарифов способствует росту инвестиций за счет упрощения процедуры импорта комплектующих.

Вступление в ВТО ведет к существенному изменению институционального климата: приведение российского законодательства в соответствие с требованиями ВТО; возможности для местных и региональных властей оказывать давление на иностранных инвесторов будут снижены; Россия улучшит исполнение законодательства о защите прав интеллектуальной собственности в отношении как российских, так и произведенных иностранцами товаров. Все это должно сделать инвестирование в Россию более привлекательным.

Для получения количественных оценок эффекта от вступления в ВТО на прямые иностранные инвестиции мы провели анализ мирового опыта. Мы построили гравитационную модель с данными о притоке прямых инвестиций из развитых стран в развивающиеся и переходные экономики в качестве зависимой переменной.

Результаты. Факт членства в ВТО положительно влияет на приток ПИИ в развивающиеся и переходные экономики. Страны-члены ВТО получают в среднем на 4 млрд. долларов больше инвестиций, чем страны, не члены ВТО. Значение соответствующего коэффициента в случае членства в одном и том же торговом союзе также положительно, но не значимо (вероятно, связано с тем, что развитые и развивающиеся страны редко объединены одним торговым союзом). Приток инвестиций в страны с переходной экономикой был значимо меньше, чем в другие страны.