Первая. Что такое целебное питание

Вид материала

Документы

Содержание Два взгляда на человеческий организм

Подобный материал:

• Т. П. Возможно ли «объективистское» религиоведение?, 75.66kb.
• Э. Метод социологии глава первая что такое социальный факт?, 3310.93kb.
• Д. Лихачёв Что такое воспитание? Мне представляется, что это «питание» души и сердца, 142.22kb.
• Десять нерешенных проблем теории сознания и эмоций. Эмоции, 306.48kb.
• Питание для мозга ученика, 15.32kb.
• Тема: Что такое вич? Что такое вич- инфекция? Что такое спид?, 31.26kb.
• Мау шбс №2 Г. Екатеринбурга Доклад о пользе горячего питания, 19.73kb.
• Н. А. Добролюбов что такое обломовщина?, 559.22kb.
• Первая. Новое восприятие проблемы рождаемости глава первая, 5106.96kb.
• Первая. Новое восприятие проблемы рождаемости глава первая, 1589.66kb.

Два взгляда

на человеческий организм

Успешное применение системы в лечебной практике дало мне основание предложить ее взамен непродуктивной концепции симптоматического лечения. В своем докладе на Ученом совете Минздрава СССР в 1980 г. я доказывала, что такое лечение лишь облег­чает состояние больного, но не устраняет причины са­мого заболевания. В результате человек оказывается обреченным на тягостное пожизненное сосуществова­ние со своей болезнью. Система же естественного оздо­ровления несет ему быстрое и полное выздоровление. В подтверждение своих выводов я представила Учено­му совету 49 историй болезни излеченных мною боль­ных, страдавших прежде бронхиальной астмой, адено­мой предстательной железы, ожирением, инсулиноза-висимым диабетом, эндартериитом, парадонтозом и другими болезнями. Решение Ученого совета было однозначным, и смысл его достаточно полно передает известный афоризм: этого не может быть, потому что не может быть никогда.

После этого памятного заседания я поняла, что ро­зовые очки иллюзий относительно заинтересованности деятелей «министерской» медицины в действенной ох­ране здоровья народа следует выбросить подальше, а самой с удвоенной энергией браться за работу. И взять для себя за образец грибы, сила роста которых такова, что белые мягкие шляпки их проламывают да­же асфальт.

Прошедшие с тех пор 13 лет не прошли для меня да­ром. Были проведены многочисленные эксперименты, о которых я рассказала в начале книги, изучены новей­шие достижения отечественных и зарубежных ученых-биологов, физиков, физиологов, биохимиков, биофизи­ков, философов, вылечены десятки новых тяжелейших больных, на многих из которых официальная медицина просто махнула рукой, прочитаны труды российских врачей, живших и работавших в XVII, XVIII, XIX вв., чьи имена, идеи и дела еще ждут своего признания. Результатом такой кропотливой, повседневной нелегкой работы стала новая концепция, с основами которой читатель имел возможность здесь познакомиться,— концепция целебного питания, открывающая собой но­вое направление в науке о питании. Она свободна от не­достатков концепций сбалансированного, вегетариан­ского и адекватного питания. Резко критикуя негатив­ные их аспекты, новая концепция не отвергает добытые их сторонниками объективные научные факты, а, напро­тив, собирает, обобщает и объясняет с принципиально иных позиций, справедливость которых подтверждена практикой.

Надеюсь, что включенные в книгу примеры успеш­ного применения целебного питания наряду с другими элементами системы естественного оздоровления в ле­чении тяжелейших сердечно-сосудистых и раковых заболеваний еще больше увеличат ряды ее сторонников.

Одним из таких больных был известный экономист, который страдал тяжелым сердечным недугом. По со­вету своего знакомого он позвонил мне, и мы догово­рились о встрече. На приеме я увидела перед собой не­сколько располневшего мужчину с добрым, открытым лицом. Глаза его светились умом, но где-то в глубине их угадывался страх, смешанный с надеждой.

Я хорошо понимала его состояние: в результате диагностической операции врачи обнаружили склеро­тические бляшки у основания всех трех ветвей коронар­ных сосудов. Больному не оставили никакой надежды на жизнь, если он не согласится на операцию. На разду­мья ему отвели 10 дней.

Должна сказать, что я негативно отношусь к любым операциям, хотя сама по профессий хирург. Тем
более к таким, где объектом хирургического вмешательства является сердце. А больному предлагали одну из самых сложных — операцию шунтирования, когда вместо пораженных сосудов вшиваются новые, сделанные из вены самого больного.

После тщательного обследования больного с при­менением биолокационного метода мне удалось уста­новить, что кровоснабжение сердечной мышцы далеко не в столь плачевном состоянии, как предполагали ле­чащие врачи. Загрудинные боли в области сердца при малейших физических нагрузках не всегда являются симптомами ишемии. Нередко они указывают на нару­шение мозговой функции регуляция сердца, чему, без­условно, способствуют склеротические изменения сосу­дов самого мозга. Мой врачебный опыт подсказывал, что оперативное лечение в данном случае противопока­зано, так как угрожающие симптомы стенокардии, сви­детельствующие об общем процессе атеросклероза, оперативным вмешательством не могут быть удалены.

И я не ошиблась в поставленном мною диагнозе, поскольку первые же шаги в лечении атеросклероза позволили снять боли в сердце, значительно улучшить об­щее самочувствие больного, устранить тонкие призна­ки атеросклероза головного мозга и зашлакованности организма продуктами жизнедеятельности. Уже на пятый день после встречи со мной больной смог подня­ться на четвертый этаж с тяжелой сумкой фруктов. Со­ки из этих фруктов и жидкие кремы из целебных злаков быстро сделали свое дело.

Родинки на лице моего пациента, прежде воспален­ные, стали бледнеть, уменьшаться в размерах. Прошел испуг в его глазах. Этому способствовало и то, что бо­льной был безупречно внимателен к моим назначе­ниям, чем немало была удивлена его заботливая супруга, ни на минуту не оставлявшая мужа без опеки.

Встречи со мной больной всегда ждал, он был горд своим активным участием в благоприятном лечении болезни. По моему совету он вставал, как и все истинно здоровые люди, до рассвета, чтобы встретить восход солнца, а не ждать, когда оно разбудит его. Каждое утро он проходил бодрым, энергичным шагом не менее 5—6 км. Хотя еда была буквально «пунктирной», это не было лечебным голоданием. Я вообще применяю его в исключительных случаях, поскольку оно вызывает не­желательные стрессы, чувство постоянного диском­форта, а то и болезненные явления. В данном, конкрет­ном случае все это моему больному было категориче­ски противопоказано.

Лечение в системе естественного оздоровления еще раз доказало ее эффективность. Ноги больного окре­пли, улучшилось настроение, боли в сердце лишь из­редка напоминали о себе. Таковы были итоги первого этапа лечения.

Второй этап проходки уже в Подмосковье, подаль­ше от стрессов большого города. Необходимо было восстановить душевный покой моего пациента, нару­шенный мрачными пророчествами врачей, которые и вызвали так называемое ятрогенное заболевание. Предстояло окончательно разрушить охватившее его чувство страха перед казавшейся неминуемой опасной операцией на сердце, вернуть ему радость жизни. То есть добиться необходимого для полного выздоровле­ния психологического настроя, который вырвал бы бо­льного из крохотного мрачного мирка, в который за­ключила его болезнь, и вывел в огромный, прекрасный в своей гармонии и целесообразности мир.

Чтобы читателю стала яснее моя мысль, расскажу о своей беседе с одним из раковых больных. На мой во­прос, чем он занимается в свободное время, пациент ответил, что много читает, смотрит телевизор. Но ког­да я попросила пересказать содержание хотя бы одной прочитанной книги или увиденной телевизионной пере­дачи, он не смог этого сделать. То есть его сознание в процессе чтения или бдения у телевизионного экрана не участвовало и было сосредоточено все на той же бо­лезни. Поэтому условием моего участия в процессе излечения больного было правило вести дневник, в кото­ром отмечать наиболее интересные события прожитого дня, встречи с людьми, личные переживания. При­чем, делать это пациент должен исключительно для себя.

Это лишь один из многих применяемых мною спо­собов вырвать человека из заколдованного круга мы­слей о хронических болезнях. Кстати, ни один из таких способов не является чем-то раз и навсегда закреплен­ным, поскольку индивидуальность каждого человека неповторима. Поэтому и подход к каждому из них дол­жен быть строго индивидуальным. Методы «поточного», «конвейерного» лечения болезни, а не больного, применяемые в ваших больницах, с системой естествен­ного оздоровления просто-напросто несовместимы.

Однако есть один, более универсальный метод, ко­торый я использую во многих случаях, — это метод аутогенной тренировки в движении, описанный в одной из предыдущих глав. Ее цель — объединить сознатель­ную и бессознательную деятельность мозга, обеспе­чить единство его функций. Сознательное воздействие на саморегуляцию организма, связанное с искусственно задаваемым ритмом бега, я переключаю на восприятие природы, на ощущение радости бытия. Так восстанав­ливается единство духовной, психоэмоциональной и физической сущности человека.

Сознательную саморегуляцию я рассматриваю как «грубую» настройку организма с последующей довод­кой на тончайшем уровне бессознательного. Значение бессознательной автоматической настройки легко по­нять, если вспомнить хотя бы опыт автолюбителей. Сев за руль после долгого перерыва, они держатся на­пряженно, скованно, контролируя каждое свое движе­ние. При этом они затрачивают много сил, быстро устают. Когда же восстанавливается автоматизм при­обретенных в прошлом навыков, ведут машину легко, непринужденно, не испытывая усталости.

Нечто подобное происходит и с восстановлением здоровья, казалось бы, неизлечимого больного. Избавь­те его хотя бы на время от вмешательства нашей деформированной искусственным образом жизни психи­ки, и он быстро «вспомнит» программу естественной саморегуляции, заложенную в него природой.

Именно так и происходило с восстановлением здо­ровья у моего пациента — известного экономиста, име­ни которого не называю из соображений врачебной этики. Повторю только, что никогда не отважилась бы взяться за его лечение, если бы не та поразительная точность моего биолокационного метода диагностики, который разрешает врачу выявлять причину заболева­ния, а также избежать бесполезного хирургического вмешательства. Причем люди чаще всего обращаются ко мне, когда все известные официальной медицине ме­тоды лечения испробованы и остается крайняя мера, которую я рассматриваю как последнюю и зачастую безнадежную попытку избежать трагического исхода. В данном случае я фактически оказалась в оппозиции известнейшему в стране и за ее пределами прекрасно оборудованному научному и лечебному учреждению, в котором работают крупнейшие ученые с мировым именем, талантливые хирурги. Но самое главное, здесь столкнулись два взгляда на человеческий организм, два подхода к восстановлению его здоровья. И случись бе­да с доверившимся мне человеком, на мне и на деле всей моей жизни — системе естественного оздоровле­ния — смело можно было поставить крест. Не будь я безоговорочно уверена в ней, не знай ее безграничных возможностей, вероятно, не единожды подумала бы, стоит ли рисковать своим научным и врачебным бу­дущим.

Сыграло свою роль и то, что, когда я вижу перед со­бой больного человека, желание помочь ему перевеши­вает все остальные житейские соображения.