Образ власти в массовом сознании

Вид материала

Курсовая работа

Содержание 1. Теория власти и массового сознания 1.1. Понятие власти 1.2. Теория массового сознания 1.3. Современные российские исследования образа власти 1.4. Резюме: факторы, влияющие на формирование образа власти в массовом сознании 2. Образ власти в России начала ХХ века. Список литературы

Подобный материал:

• Время в массовом сознании, 196.33kb.
• Образ демократии в массовом сознании (на примере г. Тулы), 138.54kb.
• «образ», 150.03kb.
• Головной совет программы «общественное мнение» образ прошлого и образ будущего в сознании, 1034.13kb.
• «Россия, я верю в твою силу, 656.57kb.
• План: Введение-3 Суть концепции «Москва Третий Рим»-4-5 Превращение концепции в идеологическую, 146.79kb.
• Мужественность и война, 386.41kb.
• Выдающиеся личности и события в массовом сознании русских крестьян XIX- начала, 790.33kb.
• В. А. Матвиенко (Елец) Этноконфессиональная ситуации в Липецкой области, 359.26kb.
• Мифогеография: новые механизмы интерпретации пространства, 129.07kb.

Санкт-Петербургский филиал

Государственного университета Высшей Школы Экономики

Факультет менеджмента

Отделение прикладной политологии


Курсовая работа

На тему: «Образ власти в массовом сознании»


Выполнила: Зыкова Евгения Сергеевна, группа 620

Научный руководитель: доктор философских наук, профессор Тульчинский Григорий Львович


Санкт-Петербург

2009

Оглавление

Введение

Данная работа посвящена анализу образа власти в массовом сознании, в особенности того, как формируется этот образ. Предполагается, что такой подход позволяет лучше разобраться в самом феномене власти и в его влиянии на общественную жизнь.

Соответственно, целью работы является определение факторов и закономерностей, согласно которым в массовом сознании формируется образ власти. Были определены следующие задачи: изучить взгляды исследователей на понятие власти; изучить теорию (в особенности законы формирования) массового сознания; ознакомиться с современными исследованиями образа власти; подкрепить полученную информацию исследованием формирования нового образа власти в массовом сознании населения России начала ХХ века.

Анализ литературы показал, что не существует не только единого определения власти, но и согласия в том, кругом каких частных понятий и практик можно это общее понятие ограничить. В то же время можно увидеть, что имеются некие практики, механизмы, согласно которым осуществляется взаимодействие с этой самой «властью», она постоянно дает о себе знать в повседневной жизни. Тогда общество, являющееся объектом властных отношений, становится зеркалом, отражающим «власть». Оказалось, что определение того, что такое власть сама по себе (даже если единое определение, наконец, будет дано), не объясняет, почему в одних случаях люди стремятся контролировать власть и влиять на процесс принятия решений, а в других - склонны целиком полагаться на решения, диктуемые «сверху», даже если они не соответствуют их интересам. Вследствие этого я предположила, что, возможно, продуктивнее будет анализировать понятие власти с точки зрения восприятия его на обыденном уровне, и начала работать в этом направлении. Так как первоначальный метод не дал необходимых результатов, фокус был смещен с исследования понятия власти на исследование образа власти.

Здесь мы подходим к теории массового сознания, точнее, к конкретной теме, затрагиваемой в рамках этой теории: политическому значению массового общества и массовой культуры. Эта тема упоминается в работах следующих авторов: Бурдье П., Маклюэна М., Ортега-и-Гассета Х. Если говорить об образе власти как об одном из политических следствии существования и деятельности массового общества, то эта тема разрабатывается в рамках социальной и политической психологии. Так, этому посвящены современные исследования кафедры политической психологии МГУ им. Ломоносова под руководством Шестопал Е.Б. Об этих и других авторах будет сказано подробнее в следующих параграфах.

Я исхожу из предположения о том, что образ власти – это структура, конструируемая соответственно принципам организации массового сознания. Следовательно, этот образ в целом постоянен, но в некоторых частных случаях может быть изменен достаточно быстро. Под этими случаями я понимаю резкие политические трансформации, переходы от одной формы правления или политического режима к другой. Более подробно эти идеи излагаются в первом параграфе.

В политической истории России этими трансформациями (последними) были: революция 1917 года – переход от монархии к «вождизму», и переворот 1992 года – переход от социализма к построению демократии. Последним занимаются сотрудники кафедры политической психологии МГУ, и об их исследованиях будет сказано в третьей части первого параграфа, я затронула процесс трансформации образа власти в период примерно 1900-х – 1930-х гг. Описание и результаты анализа будут изложены во втором параграфе.

На примере изменений, произошедших в массовом сознании в России начала XX века, я попыталась сделать выводы относительно того, что способствует/препятствует изменению, как правило, статичного образа власти, как происходит это изменение, и, следовательно, как можно влиять на конструирование образа власти в более спокойной политической обстановке. Это и явилось конечным результатом моего исследования.

1. Теория власти и массового сознания

Власть можно изучать с как минимум трех позиций: определяя понятие и признаки власти; исследуя деятельность госструктур; исследуя представления общества о власти – образ власти. Как уже было сказано, первичный анализ литературы показал, что поставленным передо мной задачам отвечает третий подход, скорее психологический.

В данной работе я исхожу из предположения о том, что то, как люди воспринимают власть и строят взаимоотношения с ней, зависит от того, как они представляют себе, что такое «власть»; иначе говоря, характер взаимодействия власти и общества зависит (по крайней мере, отчасти) от образа власти, сложившегося в массовом сознании.

В качестве рабочего определения образа власти для себя я вывела следующее: образ власти - это представление о том, каковой является и какой должна быть власть, закрепленное в массовом сознании и определяющее реальные практики взаимоотношения общества и власти. Это определение, конечно, уже содержит в себе элемент оценки, однако я не ставила перед собой задачу вывести точную дефиницию - это вопрос, заслуживающий отдельного рассмотрения.

Образ власти, как элемент массового сознания, конструируется соответственно принципам организации массового сознания. Следовательно, для того, чтобы понять, почему в обществе складываются те или иные практики взаимоотношения с властью, стоит взглянуть на то, что такое власть, а именно, - что это понятие представляет собой на уровне массового сознания.

Для того, чтобы реализовать поставленные задачи (см. введение), был проведен анализ литературы по темам: понятие власти, теория массового сознания, современные исследования образа власти в массовом сознании, - с целью выявить круг понятий и отношений, относимых к понятию власти, механизмы формирования образа власти как одного из элементов массового сознания, факторы, влияющие на формирование образа власти.

1.1. Понятие власти

Сначала, для того, чтобы определить, что такое «власть», был проведен анализ ряда текстов, определяющих понятие власти.

Данная тема всегда была весьма популярна среди исследователей. В работе я использовала труды таких авторов, как: Болл Т., Вебер М., Ильин М.В. и Мельвиль А.Ю., Кожев А., Ледяев В.Г., Хаггард М.; а также коллективную работу «Технология власти (философско-политический анализ)». Многие известные фамилии (такие, как Р. Даль, Х. Лассуэл, Э. Гидденс, С. Льюкс, Б. Барнс, М. Фуко и другие) здесь не упомянуты, так как их взгляды излагаются в вышеуказанных работах, что позволило мне с ними ознакомиться.

Я отталкивалась от наиболее всеобъемлющей работы Ледяева «Власть: концептуальный анализ», сравнивая ее с остальными. Эти работы очерчивают круг представлений, существующий в науке относительно понятия власти. Особняком стоят работы Вебера и Кожева, где практически нет отсылок к другим авторам и сопоставлений их идей со своими, их можно назвать более «независимыми».

Не останавливаясь на даваемых авторами дефинициях, посмотрим, круг каких частных понятий включает в общее понятие власти каждый автор. В. Ледяев выделяет в качестве источников власти силу, принуждение, побуждение, убеждение, манипуляцию, авторитет.¹ М. Хаггард называет источниками (каждому из них соответствует определенный указанный им автор) социальный порядок (social order), предубеждения (bias), системы мышления (systems of thought), «ложное осознание» (‘false consciousness’), сила/знание (power/knowledge, obligatory passage points), дисциплина (discipline), принуждение (coercion)². Всем известны типы господства М. Вебера: традиционное, рациональное (легальное) и харизматическое³. Кожев выделяет власть Отца, власть Господина и власть Вождя соответственно, а также добавляет власть Судьи⁴. Важно то, что реальные практики, стоящие за всеми этими понятиями, различны. Например, многие исследователи (Ледяев, Болл, Хаггард, Ильин и Мельвиль) выделяют силу в качестве источника власти (с теми или иными пояснениями и оговорками), но Кожев с самого начала строит свой анализ на том, что наличие силы исключает наличие власти⁵ (о том же пишет Ортега-и-Гассет⁶, о котором будет сказано позже). Поэтому я не привожу никакого определения власти, так как каждое из них базируется на слишком разных представлениях о том, что считать властью, и могу лишь сказать, что мне ближе не-включение силы в понятие власти.

Анализ литературы показал, что на данный момент не существует не только единого определения власти, но и согласия в том, кругом каких частных понятий и практик можно это общее понятие ограничить (некоторые исследователи, признавая это, указывают, что относят понятие власти к категории «сущностно оспариваемых»⁷, хотя другие, наоборот, подвергают это утверждение критике⁸). Также стало ясно, что теоретический подход не позволяет реализовать поставленные задачи. Поэтому я решила взглянуть на то, что такое «власть» в представлении масс, предположив, что, возможно, продуктивнее будет анализировать понятие власти с точки зрения восприятия его на обыденном уровне, и начала работать в этом направлении. Так как первоначальный метод не дал необходимых результатов, фокус был смещен с исследования понятия власти на исследование образа власти.

1.2. Теория массового сознания

Есть как минимум две позиции (в работе уже была упомянута третья позиция, и я не исключаю существование других, но в данной работе нам интересны именно два подхода), с которых можно анализировать понятие власти: теоретические построения и обыденные представления - это «взгляд сверху» и «взгляд снизу». Как уже было сказано, сначала мною была предпринята попытка понять феномен власти с первой точки зрения, но так как оказалось, что определение понятия власти не дает объяснения, почему общество может по-разному ее воспринимать, то я обратилась к «взгляду снизу»: приступила к изучению законов и особенностей массового сознания с целью выявить причины и способы, согласно которым конструируется образ власти.

Теория массового сознания начала разрабатываться в конце XIX – начале ХХ вв. в связи с серьезными изменениями, произошедшими в европейском обществе. В ответ на эти изменения в 1930 году Хосе Ортега-и-Гассет написал свою работу «Восстание масс», которая обратила взгляды мыслителей и ученых на эту проблему. Он указал на появление такой особенности общественного устройства Европы, как «господство масс», и дал характеристику «человека массы» своего времени⁹.

Не менее важен вклад Гюстава Лебона, считающегося основателем социальной психологии. В работе «Психология народов и масс» (1895) ¹⁰ он пишет о «непобедимой силе идеи», направляющей действия толпы. При этом «если трудно внушить новую идею, то не менее трудно уничтожить старую», и в качестве причин возникновения идей он указывает следующее: «Если перевести на язык механики влияния, которым подвергается индивидуум и которые руководят его поведением, то можно сказать, что они бывают троякого рода. Первое и, вероятно, самое важное, - влияние предков; второе - влияние непосредственных родителей; третье, которое обыкновенно считают самым могущественным и которое, однако, есть самое слабое, - влияние среды». Также Лебон дал описание «толпы» и способов влияния на нее (власть идей, эмоций и зрительных образов, роль вожака), что, пожалуй, является наиболее значимой частью его работы.

Описанием «толпы», «массы» также занимался Элиас Канетти в работе «Масса и власть», но он, в отличие от предшественника, изучал не только массу как таковую, но во взаимосвязи с властью. Он выделяет четыре основных свойства массы: потребность в росте, равенство внутри массы, стремление в плотности, потребность в направлении. Также Канетти выделяет ряд способов получения власти: обладание скоростью, задача вопросов, обладание тайной, осуждение (т.е. власть судьи, то же есть у Кожева), власть прощения. Нетрудно понять, что все это – абстракции (в положительном смысле слова), указывающие на реальные способы властвования над массой. Меду прочим, он так же, как Кожев и Ортега-и-Гассет, отделяет власть от силы (насилия).

Если от философии перейти к социологии¹¹, то здесь, в первую очередь, важны работы П. Бурдье и М. Маклюэна. Пьер Бурдье через свою теорию социальных полей и габитуса объясняет формирование политических взглядов у людей. Он делает вывод: «практическое освоение, выражающееся в ежедневном выборе… находит свое обоснование не в эксплицитных принципах постоянно бдительного и универсально компетентного сознания, а в имплицитных схемах мышления и действия габитуса класса»¹². Иначе говоря, предпочтения индивида зависят от бессознательных (как сказал бы Фрейд) установок его психики, которая, в свою очередь, подспудно формируется извне и закрепляется в габитусе – структуре, структурированной и структурирующей одновременно (поле (в нашем случае политическое) формирует габитус, а он, в свою очередь, определяет предпочтения конкретного индивида).

С другой стороны, Маршал Маклюэн в книге «Понимание медиа: внешние расширения человека» описал влияние на общество глобальных средств коммуникации и электричества как таковых. «Средство коммуникации есть сообщение»¹³ - провозглашает он, указывая, что важно то, каким образом передается информация, так как способ ее передачи уже в самом себе несет сообщение получателю. В этом отношении появление электричества как способа почти мгновенной передачи информации на любое расстояние размыло границы между сообществами людей, превратив их в одно сообщество и тем самым обеспечив появление массового общества.

Обе эти позиции объединяются в «Одномерном человеке» философа Герберта Маркузе. В целом он пишет о «репрессивной» власти индустриального общества над человеком, навязывающей последнему ложные потребности и несвободу. «Рациональность» технического прогресса становится «иррациональной»¹⁴. Система, порожденная обществом и ставшая теперь всеобъемлющей, теперь навязывает нам искусственные желания и образ жизни. Маркузе формирует две противоречащие друг другу гипотезы: «(1) что развитое индустриальное общество обладает способностью сдерживать качественные перемены в поддающемся предвидению будущем; (2) что существуют силы и тенденции, которые могут положить конец этому сдерживанию и взорвать общество»¹⁵. При этом он надеется, что эта иррациональная цивилизация рано или поздно исчерпает себя и будет разрушена, но не дает точного ответа, как это возможно.

Подводя итог данного этапа исследования, отметим следующее. В конце ХХ века (отчасти из-за появления универсальных средств коммуникации и роста численности населения, а также других факторов) появился феномен массового общества; его описывали в терминах «толпы», «массы». «Массе» приписывались такие черты, как импульсивность, разрушительность, замкнутость на себя, обезличенность, потребность в вожде и другие. Появлялись попытки объяснить источники формирования структур массового сознания, это могли быть внешний мир, «предки», воспитание. Массовое общество мыслилось как побочный продукт прогресса, его проявления оценивались негативно.

Несмотря на все вышеизложенное, прежде чем делать какие-либо выводы о факторах, влияющих на формирование представлений (в том числе о власти) в массовом сознании, обратимся к современным исследованиям по данному вопросу.

1.3. Современные российские исследования образа власти

В настоящее время довольно активно ведутся исследования образа власти, существующего в сознании российских граждан, которые, соответственно, построены на четкой теоретической базе. Для того, чтобы ознакомиться с этими исследованиями, обратимся, в первую очередь, к коллективной монографии под редакцией Е.Б. Шестопал «Образы власти в постсоветской России», резюмирующей исследования, инициированные кафедрой политической психологии МГУ; а также ряд публикаций по данной теме, например, статью Пресняковой Л.А. «Структура личностного восприятия политической власти» и тезисы доклада на 3 Всероссийском конгрессе политологов Пищевой Т.Н., посвященные особенностям восприятия образов российских президентов.

Исследователи приводят интересные данные, касающиеся особенностей и тенденций восприятия населением власти, политиков, данные опросов, описывают существующий образ власти и динамику его изменения, а также разрабатывают теоретические модели с целью интерпретировать полученные данные.

Образы власти у населения формируются в соответствии с особенностями массового сознания как такового: они характеризуются изменчивостью по отношению к конкретным ситуациям и устойчивы на глубинном, коллективно-бессознательном уровне¹⁶.

В монографии интересен анализ так называемых архетипов российской ментальности, представленный в главе 3. Автор исходит из предположения о том, что в 90-е годы в России население испытывало кризис самоидентификации в связи с ослаблением духа коллективизма, существовавшего в советское время, при сопутствующей нестабильной ситуации в стране. В таких случаях, по мнению автора, на первый план выходят архетипические образы, которыми и руководствуется индивид. «Архетипические элементы образа мира, в силу своей устойчивости, в кризисной ситуации могут служить основанием для организации отношений между обществом и властью, а, при непосредственном включении в политический процесс, мотивировать политические ориентации и поведение как отдельной личности, так и значимых социальных структур»¹⁷.

Автор приводит следующие черты архетипической модели мира, присущие российскому обществу:

• все происходящие события рассматриваются как проявление чьей-то доброй или злой воли;
  
• благоприятные события связываются с образом героя, вождя, наделяемого сверхъестественными свойствами;
  
• наличие образа врага, внешней угрозы, дихотомия «мы» - «вы»;
  
• вождь – носитель «правды»;
  
• обычный человек не может постигнуть замыслы вождя, и не должен вмешиваться в деятельность власть имущих;
  
• отказ от личных прав в пользу «общины», дающей защиту;
  
• «в массовом сознании формируется готовность пожертвовать правами и свободами ради выживания и безопасности»¹⁸.
  

В целом можно говорить о серьезных отличиях российской политической культуры от западной, при этом стоит отметить, что эти стереотипы можно увидеть и в сознании населения дореволюционной России, и в образе «человека советского», и в современном массовом сознании, что говорит об их устойчивости.

Именно эти глубинные стереотипы, которые я называю «традициями» - устойчивыми, глубинными представлениями, укорененными в массовом сознании, - приписываются массовому сознанию россиян, они определяют общий характер политической культуры.

В качестве итога было высказано утверждение о том, что на восприятие власти влияют как характеристики самой власти, так и личностные особенности тех, кто воспринимает власть¹⁹. При этом для личностного восприятия наиболее важен характер первичной социализации индивида²⁰.

Об этом же пишет Преснякова Л.А., выделяя в качестве определяющих четыре группы факторов: объектные, коммуникативные, ситуативные и субъективные, - и называя субъективные факторы преобладающими²¹.

Теперь перейдем к обобщению всего изученного и представим обзор получившейся теоретической модели.

1.4. Резюме: факторы, влияющие на формирование образа власти в массовом сознании

Таким образом, мы видим, что тема, затронутая мною в рамках данной курсовой работы, является предметом как философско-политического, так и прикладного исследовательского анализа.

Появление феномена массового общества привело к тому, что понятия и представления, свойственные массовому сознанию, формируются не столько вследствие сознательного выбора индивида, сколько благодаря установкам и практикам, навязываемым индивиду обществом в процессе социализации. На это указывали мыслители ХХ века, анализируя поведение «массы», «толпы», и к этим же выводам приходят современные исследователи, изучающие восприятие власти обществом.

Об этом писали мыслители ХХ века, и в этом же ключе работают современные исследователи. Все они сходятся в том, что определяющее значение имеют глубинные стереотипы, укорененные в массовом сознании и прививаемые индивиду в процессе первичной социализации, однако они не являются единственными факторами формирования образов в массовом сознании.

Я считаю, что, в порядке обобщения, можно выделить две группы факторов, влияющих на формирование образов в массовом сознании:

• «события» происходящие в обществе, например: изменения в структуре и организации общественной жизни, изменения политического режима, идеологическое воздействие, характер и результаты проводимой политики и так далее;
  

• «традиции» - состояние массового сознания и массовой культуры (политическая культура: в частности, стереотипы, традиции, которые прививаются в процессе социализации и воспроизводятся конкретными индивидами).
  

Исследователи сходятся во мнении о том, что главенствующей является вторая группа факторов, а на нее могут накладываться воздействия из первой группы. Можно сказать, что влияние «событий» заметнее, особенно в переломные для общества периоды: реформы, перевороты, войны, «события» относительно управляемы, но влияние «традиций» намного сильнее, при этом выявить «традиции», заложенные глубоко в массовом сознании, сложнее, а повлиять на них практически невозможно.

Я пришла к выводу о том, что повлиять на характер образа власти сложно, но его как минимум необходимо принимать во внимание, так как, если проводить политику, идущую вразрез с глубинными представлениями общества о власти, не оправдывающую неосознаваемые ожидания населения, то это может привести к дестабилизации политической ситуации в стране и потере легитимности. То есть «традиции» - это границы и опора власти, а «события» - это действия и возможности власти.

В этом состоят и границы возможностей манипуляции: манипуляция массовым сознанием, возможно, кажется делом более простым и эффективным, но на самом деле эффект наблюдается лишь для «вершины айсберга» массового сознания, и реальная сила воздействия зачастую сильно преувеличивается.

Теперь, имея представление о том, какие факторы способны оказать влияние на массовое сознание, и о механизмах его трансформации, перейдем к краткому обзору того, какие представления о власти существовали на обыденном уровне в России начала XX века и какими они стали в советский период. Для этого мы обратимся к исследованиям, касающимся данного периода, и к воспоминаниям людей, живших в то время.

2. Образ власти в России начала ХХ века.

Описанные мною работы были посвящены анализу современных образов власти, я же решила предпринять попытку хотя бы в общих чертах охарактеризовать появление нового образа власти в связи с переустройством русского общества во время и после революции 1917 года. Так как основная часть моей работы посвящена изучению теоретических позиций, существующих в науке на данный момент, то у меня не было возможности провести подробный анализ данного периода, однако указать общее направление изменения образа власти оказалось возможным. Впоследствии я предполагаю расширить и углубить исследование данного периода, здесь же я лишь задаю направление.

Этот анализ был предпринят с целью описать действие указанных механизмов и факторов на практике. Исторический момент был взят не случайно: то было время глобальных преобразований в обществе, коренным образом изменился уклад жизни, следовательно, в это время можно было четко проследить процесс изменения массового сознания. При этом упор был сделан на соотнесение влияния «традиций» и «событий», что очень хорошо видно в данный период.

Для этого обзора я использовала следующую литературу: кроме соответствующих разделов уже описанных текстов я исследовала книгу историка Ш. Фицпатрик «Повседневный сталинизм. Социальная история Советской России в 30-е годы: город», статью Захарова А.В. «Народные образы власти», а также воспоминания Зинаиды Гиппиус.

В начале ХХ века, во многом из-за политики, проводимой царским правительством и поведения Николая II²², образ власти начал приобретать весьма негативный оттенок. Гиппиус приводит следующий диалог, состоявшийся после того, как Николай стал главнокомандующим армией, а положение в городе продолжало ухудшаться:

- Что же будет? Ведь невыноси-тель-но! - говорит старый извозчик.

А матрос Ваня Пугачев пожимает плечами:

- Уж где этот малодушный человек (царь), там обязательно несчастье²³.

Я считаю, что значительную роль в этом процессе сыграл тот факт, что политика, проводимая в то время правительством, и действия царя перестали соответствовать тем самым бессознательным архетипичным ожиданиям населения, приведенным в главе 1.3, а следовательно, это послужило основой для потери ими власти.

На сознательном уровне люди отрицательно оценивали существующую власть, руководствуясь бессознательными представлениями и ожиданиями, что стало предпосылкой к ее свержению. Впоследствии, конечно, когда с приходом к власти большевиков положение ухудшилось многократно, некоторые даже начали желать восстановления прежних порядков (в соответствии с глубинными представлениями о том, какой должна быть власть), но на данном этапе свою роль сыграла конкретная политическая и социально-экономическая ситуация в стране, которая «вышла за рамки приемлемого».

Затем к власти приходят большевики и провозглашают установление социалистической власти. Начинается эпоха идеологической пропаганды: населению (особенно детям²⁴) преподается коммунистическое воспитание, подкрепляемое репрессивным аппаратом (в случае неповиновения).

Итак, главную роль в формировании человека социалистического мира в 30-е годы играли идеология и принуждение. Пожалуй, никогда более не было столь массированной атаки идеологии на умы людей, а она, в свою очередь, подкреплялась угрозой кары за «антисоветскую деятельность/пропаганду».

Шейла Фицпатрик в книге «Повседневный сталинизм. Социальная история России в 30-е годы: город» описывает различные аспекты жизни людей в 30-е годы, в том числе, взаимоотношения с новой властью. Основными чертами сознания советского человека были: вера в «светлое будущее» («настоящее должно быть подчинено строительству будущего, социализма, награда придет потом»); в «отсталость» Российской империи, ожидание и готовность к неотвратимой войне²⁵. С одной стороны, эти идеи ежедневно навязывались обществу, с другой стороны, они служили опорой для построения того, что впоследствии стали описывать как сталинский тоталитаризм.

Однако, несмотря на огромную роль идеологии и пропаганды, в массовом сознании оставалась «вера в царя». Фицпатрик пишет: «…культ (Сталина) – по крайней мере в восприятии российской общественности – имел больше общего с русской традицией поклонения «царю-батюшке»…»²⁶. В различных письмах и ходатайствах в адрес партийных руководителей «…авторы… покорнейше взывали к их отеческой милости, зачастую в выражениях, до изумления традиционных»²⁷. Так что, несмотря на то, что образ новой власти строился на противопоставлении ее с царизмом, опорой для нее служили все те же патриархальные представления.

Интересно, что существовало два «образа Сталина»: один – доя партийной верхушки, а другой – для масс. Публика «представляла Сталина, как раньше – царей, в образе почти богоданного вождя, средоточия справедливости и милосердия, всемилостивого покровителя слабых…»²⁸, более того, этот образ использовался и поддерживался: «его сигналы несли скрытый смысл в духе «доброго царя»»²⁹. В то же время «для партийной верхушки, напротив, Сталин был «хозяином»»³⁰.

Захаров также пишет о влиянии массовых мероприятий на воспроизводство и распространение идеологии: «В СССР праздничные ритуалы были неотъемлемым элементом процесса воспроизводства советской политической культуры как целостной системы . Благодаря им скрадывался колоссальный «зазор» между социальными «верхами» и «низами», осуществлялись частичное взаимосогласование, взаимная «подгонка» образов власти, распространенных на разных этажах общественной иерархии»³¹.

Активная перестройка сознания советского человека усиливала «вечный» конфликт «отцов и детей». Молодежь верила в «новый мир» и отдавала все силы, или даже жизни, на его создание, отрекалась от прошлого, всего, что было связано со старым миром. Люди скрывали свое происхождение, отрекались от родителей.

В целом, как было отмечено в монографии «Образы власти в постсоветской России», «Образ власти советского человека в целом соответствовал представлениям традиционного общества, где социальные отношения уподоблялись семейным или родовым»³².

Населению была присуща архаическая модель действительности, о которой было сказано ранее. Все эти особенности восприятия власти были присущи и «человеку советскому». Как мы видим, все это весьма сходно с характеристиками массового сознания, приведенными в частях 1.2. и 1.3. данной работы.

Получается, идеологическая работа велась в двух направлениях: с одной стороны, власть укрепляла свои позиции «сейчас» путем ассоциации с образом царя, с другой стороны, работа «на будущее» заключалась в полном отказе от прошлого и в утопической идее «строительства светлого будущего». Более того, я считаю, что если бы не было соответствия этим архаичным образам, то не было бы и самой «новой» власти.

Чтобы хотя бы немного повлиять на глубинные пласты массового сознания, требовалось проводить активное воздействие на внешнее отражение этих черт, а именно сочетание этих двух идей, неосознаваемой и навязываемой, позволило удержать власть и так быстро изменить «верхние» пласты массового сознания, создать новое соотношение архаичного и современного, что ознаменовало собой появление так называемого homo sovieticus.

Я думаю, с точки зрения методов манипуляции массовым сознанием было бы интересно подробнее взглянуть на то, какими методами и с каким эффектом создавался новый образ власти, и как этот образ встраивался в уже существовавшую в сознании масс модель мира.

Подводя итог, можно сказать, что формирование нового образа власти происходило на почве негативного отношения к старому режиму, при этом новое правительство опиралось на существовавшие глубинные традиции и путем идеологической пропаганды и активного вмешательства в процесс социализации навязывало новый образ власти, переформировывало массовое сознание. Иными словами, новая власть опиралась на «традиции» и манипулировала «событиями». При этом, осознанно или нет, использовались все базовые принципы манипуляции массовым сознанием и управлением «толпой», которые было бы интересно изучить в рамках отдельного исследования.

Заключение

В рамках данной курсовой работы передо мною стояла цель: изучить факторы, влияющие на формирование образа власти в массовом сознании, а также механизмы его трансформации. Для этого был проведен анализ литературы, посвященной проблемам власти, массового общества, исследований образов власти.

Анализ показал, что наиболее адекватное объяснение существующим практикам взаимодействия власти и общества дает метод исследования не понятия власти как такового, а ее образов, складывающихся на уровне массового сознания. Для того, чтобы их описать и проинтерпретировать, в первую очередь стоило обратиться к теории массового общества.

После прочтения ряда текстов по данным темам был сделан вывод о том, какие факторы являются определяющими при формировании массового сознания. Выявленные факторы были обобщены в две группы: «события» и «традиции», причем манипуляция «событиями» всегда ограничивается существующими в обществе «традициями», а несоответствие приводит к негативному отношению к существующей власти, что и было показано на конкретном примере.

В качестве примера трансформации образа власти была взята конкретная историческая ситуация, а именно революция 1917 года в России и последующий процесс установления советской власти.

В ходе обзора данной исторической ситуации я пришла к выводу, что процесс установления нового режима был напрямую связан со сдвигами в массовом сознании. Здесь важны две особенности: мощная идеологическая пропаганда и тотальный контроль привели к тому, что за короткий срок произошли серьезные трансформации, но в то же время опорой власти служили такие традиционные практики, как, например, восприятие вождя как «царя-батюшки», отсылающие к глубинным пластам бессознательного. Это явилось отражением одного из основных принципов массового сознания, заключающегося в том, что оно в целом изменчиво применительно к конкретным ситуациям, но в то же время весьма устойчиво на глубинном уровне. Также подтвердились и другие принципы, нашли свое отражение архаичные черты российской политической культуры.

Подобное исследование можно продолжать в различных направлениях. Опыт современных исследователей показывает, что образ власти в массовом сознании поддается выявлению и интерпретации. Также, возможно, было бы небезынтересно подробнее осветить процессы, происходившие в массовом сознании русского народа в XX веке. И, конечно же, все эти исследования, посвященные изучению механизмов и факторов воздействия на массовое сознание, дают почву для изучения политического манипулирования, PR-технологий, формирования имиджа власти и политиков, политического менеджмента и других областей политической науки. Надеюсь, что впоследствии я смогу продолжить эту работу.

Список литературы

1. Болл Т. Власть. - ПОЛИС. 1993. № 5. - с. 36–42.
   
2. Бурдье П. Социология политики - М., 1993. – 336 с.
   
3. Вебер М. Типы господства. - "Хозяйство и общество", часть 1. "Экономика, общественное устройство и власть", глава III. "Типы господства и их отношение к экономике", сокр. и адапт. по источн.: Weber M. Wirtschaft und Gesellschaft: Grundriss der verstehende Soziologie.- 5., rev. Aufl.- Tubingen: Mohr, 1980. - Kap. III. Die Typen der Herrschaft.- S. 122-176 - "Социологические исследования". 1988, N 5.
   
4. Гиппиус З.Н. Дневники. (/g/gippius_z_n/).
   
5. Захаров А.В. Народные образы власти – ПОЛИС. 1998. № 1.
   
6. Ильин М.В., Мельвиль А.Ю. Власть. - ПОЛИС. 1997. 6, 13.
   
7. Канетти Э. Масса и власть. - М., 1997. - 527 с.
   
8. Кожев А. Понятие Власти. – М.: Праксис, 2006 – 192 с.
   
9. Лебон Г. Психология народов и масс. – СПб.: Макет, 1995.
   
10. Ледяев В.Г. Власть: концептуальный анализ. - М.: РОССПЭН, 2001. – 384с.
    
11. Маклюэн М. Понимание медиа: внешние расширения человека. – М.; Жуковский: «КАНОН-пресс-Ц», «Кучково поле», 2003. – 464 с.
    
12. Маркузе Г. Одномерный человек. Исследование идеологии Развитого Индустриального Общества. - М., 1994. – 368 с.
    
13. Ортега-и-Гассет. Восстание масс. (mhost.ru/books/revolt_mass.rar).
    
14. Пищева Т.Н. Особенности восприятия образов российских президентов (тезисы доклада на 3 Всероссийском конгрессе политологов) (ilos.msu.ru/articles.php).
    
15. Преснякова Л.А. Структура личностного восприятия политической власти. - ПОЛИС. 2000. №4.
    
16. Образы власти в постсоветской России. Коллективная монография под ред. Е.Б.Шестопал - М.: Алетейа, 2004.
    
17. Технология власти (философско-политический анализ). - М., 1995. - 163 с.
    
18. Фицпатрик Ш. Повседневный сталинизм. Социальная история Советской России в 30-е годы: город. – М.: РОССПЭН; Фонд Первого Президента России Б.Н. Ельцина, 2008. – 336 с.
    
19. Hagguard M. Reflections on Seven Ways of Creating Power. – European Journal of Social Theory, 2003. 6(1) – pp. 87-113.