Русская колонизация сибири последней трети XVI первой четверти XVII века в свете теории фронтира

Вид материала

Автореферат

Содержание Официальные оппоненты I общая характеристика работы Степень изученности темы. Хронологические рамки Территориальные рамки Методология диссертационного исследования. Научная новизна диссертационного исследования Практическая значимость исследования. Апробация работы. Структура диссертации Ii основное содержание работы Во второй главе Во втором разделе – « Во втором разделе – « В заключении По теме диссертации опубликованы следующие работы

Подобный материал:

• Русская Православная Церковь в последней трети xvii-го – начале xviii-го веков, 129.56kb.
• Реки Енисей в конце XVI первой четверти XVII, 137.29kb.
• А. А. Фет и русская поэзия первой трети ХХ века Специальность 10. 01. 01 русская литература, 488.33kb.
• Н. Г. Чернышевского Кафедра истории России Русская церковь и государство в первой половине, 326.05kb.
• Ф. М. Достоевский и русская проза последней трети ХХ века специальность 10. 01. 01., 643.35kb.
• Тема : «Россия в первой четверти XIX века», 126.1kb.
• Религиозная история англии XVI первой половины XVII века в освещении современной британской, 877.7kb.
• Лазарев в. Н. Русская иконопись от истоков до начала XVI века, 3961.06kb.
• Концепция личности в русской литературе первой трети XIX века в свете христианской, 537.8kb.
• Конфликт поколений в романах Максин Хонг Кингстон и Эми Тэн (к проблеме поиска идентичности, 301.97kb.

На правах рукописи


Хромых Александр Станиславович


РУССКАЯ КОЛОНИЗАЦИЯ СИБИРИ ПОСЛЕДНЕЙ ТРЕТИ XVI – ПЕРВОЙ ЧЕТВЕРТИ XVII ВЕКА В СВЕТЕ ТЕОРИИ ФРОНТИРА


Специальность 07.00.02 – Отечественная история


Автореферат

диссертации на соискание ученой степени

кандидата исторических наук


Красноярск

2009

Работа выполнена на кафедре отечественной истории ГОУ ВПО «Красноярский государственный педагогический университет им. В. П. Астафьева»


Научный руководитель доктор исторических наук, профессор

Быконя Геннадий Федорович


Официальные оппоненты доктор исторических наук, профессор

Жеравина Аниса Нурлгаяновна

кандидат исторических наук

Кашенов Азамат Тулеубаевич


Ведущая организация Институт истории Сибирского отделения

Российской академии наук


Защита состоится 13. 03. 2009 г. в 15. 00 на заседании диссертационного совета Д 212.267.03. при ГОУ ВПО «Томский государственный университет» по адресу: 634050 пр. Ленина, 36, учебный корпус 3, ауд. 41.


С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке ГОУ ВПО «Томский государственный университет» по адресу: 634050 пр. Ленина, 34 а.


Автореферат разослан «3» февраля 2009 г.





Ученый секретарь

диссертационного совета

доктор исторических наук,

профессор О.А. Харусь

I ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ


Актуальность темы исследования. Златоуст русской исторической науки Василий Осипович Ключевский очень четко и емко определил значение изучения проблемы колонизации для истории России знаменитыми словами: «История России – это история страны, которая колонизуется».

Сибирь же всегда играла особую роль в истории России. В настоящее время начинается очередной этап освоения сибирских регионов, результаты которого позволят занять нашей стране одно из ведущих мест в мировом сообществе государств. Последняя треть XVI – первая четверть XVII в. – время формирования основных тенденций последующего взаимодействия центра России с ее восточной периферией.

В эпоху перестройки и постперестройки относительная изоляция советской исторической науки стала преодолеваться. В частности, вновь на глубоком основательном уровне современные историки обратились к теории «фронтира» (по Ф. Тернеру «фронтир» – это подвижная граница, момент встречи дикости и цивилизации¹), которая использовалась для объяснения процесса освоения просторов «Дикого Запада». Это отвечает общемировым тенденциям интернационализации научного знания. Имеющиеся общие работы современных историков позволяют, на наш взгляд, утверждать, что можно говорить о русском типе фронтира, который отличается от американского. Это является одним из доказательств самобытности исторического пути России, исключающего безоглядную вестернизацию.

Общее понятие фронтира имеет различные трактовки. На наш взгляд, ближе к истине, что мы и постараемся доказать содержанием работы, концепция трех стадий фронтира - внешнего, внутреннего и внутрицивилизационного. Внешний фронтир – время появления контактных зон между пришлым и коренным населением. Внутренний фронтир – процесс огосударствления новой территории, в ходе которого идет взаимодействие и взаимовлияние различных хозяйственно-культурных типов и этносов. В условиях внутрицивилизационного фронтира формируется новое сообщество или особый вариант старой общности на основе различных типов взаимодействия. Поэтому представляется актуальной правомерность трактовки процессов русской колонизации Сибири как явления фронтира.

Степень изученности темы. Исследования по истории русской колонизации Сибири можно разделить на три этапа. К первому этапу можно отнести работы, написанные в середине XVIII – начале XX в.

Начало научному освещению русской колонизации Сибири было положено трудами Г. Ф. Миллера². В его работах основное место в освоении неизвестных территорий отводилось деятельности правительства и инициативе служилых людей. При этом процесс колонизации Сибири рассматривался несколько односторонне, так как историк не уделил должного внимания описанию земледельческого освоения территорий за Уралом. Дальнейшее закрепление концепция Г. Ф. Миллера получила в трудах И. Э. Фишера³.

В начале XIX в. в работе Н. М. Карамзина⁴, посвященной истории Российского государства, о Сибири говорится только в связи с походом Ермака. Согласно его мнению, ведущую роль в колонизации Сибири играло государство, а Строгановы и казаки Ермака являлись лишь проводниками правительственной политики.

Важным этапом сибиреведения являлось творчество П. А. Словцова⁵. Он принял в основном миллеровскую схему правительственной колонизации Сибири, признавая при этом роль как частной купеческой инициативы, так и крестьянских масс в освоении Сибири. П.А. Словцов описывал быт и религию «сибирских инородцев», но специально не рассматривал их контакты с русским населением.

В силу активизации общественно-политической жизни после либеральных реформ Александра II в историографии Сибири четко оформляются три течения: официальное, либеральное и демократическое.

Среди официального направления следует отметить работы В. К. Андриевича, П. Н. Буцинского и А. М. Гневушева⁶, развивавшие взгляды Г. Ф. Миллера о ведущей роли государства в деле присоединения Сибири, которое с патерналистских позиций опекало «сибирских инородцев».

Начало становления либерального направления сибирской историографии происходило в форме областничества в трудах Н. М. Ядринцева и Г. Н. Потанина⁷. Они определяли вольнонародную колонизацию как решающий фактор присоединения Сибири, но отмечали, что государство воспользовалось народными успехами в деле освоения территорий за Уралом, и с самого начала освоения воспринимало их как колонию, а следовательно, нещадно эксплуатировало как русское, так и коренное население.

Ярким представителем демократического направления являлся А. П. Щапов⁸, который первым специально обратил внимание на формирование в Сибири особой этнической общности – «европейско-сибирского типа» или «великорусского-инородческого типа», что во многом является справедливым для процессов внутрицивилизационной стадии сибирского фронтира.

В целом дореволюционный этап историографии Сибири – это период становления исторического знания о землях за Уральскими горами. В большинстве работ главенствующим являлся тезис о ведущей роли государства в освоении Сибири. Следовательно, по логике дореволюционных авторов, кроме А.П. Щапова, фронтир исключался, так как формирование особого сообщества в Сибири предполагало ведущую роль частной инициативы.

Второй советский этап историографии проблемы представляют работы, написанные в 20-х – начале 90-х гг. XX в.

Первой проблемой являлся вопрос о характере вхождения Сибири в состав Российского государства. Наиболее законченное решение для своего времени она нашла в трудах В. И. Шункова⁹, предложившего термин «присоединение», который включает в себя явления различного порядка – от прямого завоевания до добровольного вхождения. Но, на наш взгляд, более корректно использовать многоуровневое понятие фронтир, так как его внешняя, внутренняя и внутрицивилизационная стадии охватывают весь комплекс аспектов, имевших место в русской колонизации Сибири.

Проблема этапов и характера русского заселения Сибири нашла свое отражение в трудах С. В. Бахрушина, В. В. Покшишевского, В. Н. Скалона, З. Я. Бояршиновой, А. А. Преображенского, А. П. Окладникова, В. А. Александрова, А. Н. Копылова, М. И. Белова¹⁰. Они описали пути проникновения русских за Урал, деятельность первых землепроходцев, выявили роль поморского населения в процессе колонизации новых земель и сформулировали концепцию вольнонародного освоения Сибири.

Проблемы характера хозяйственного освоения и социально-политической жизни Сибири являлись важными для понимания состояния фронтира на всех его трех стадиях. Проблема пушного промысла в колонизации Сибири, впервые отмеченная С. В. Бахрушиным, а впоследствии детально разработана П. Н. Павловым¹¹. П. Н. Павлов дает исчерпывающую характеристику промысловой колонизации Сибири, основанную на тщательном анализе таможенных книг. Исследование освещает процессы более характерные для внешней стадии фронтира, но при этом была недооценена роль промысловой колонизации для Западной Сибири в последней трети XVI – первой четверти XVII в.

Характер крестьянской колонизации Сибири, которая до прихода русских почти не знала пашни, важен для выявления сложных стадий фронтира. Решение этой проблемы затруднено наличием разных точек зрения. Одни говорили о существовании в ней крепостнических отношений (В. И. Шунков, А. Н. Копылов)¹², что в большей мере трактовало положение Сибири в составе России как колонии. Другая группа ученых придерживалась теории государственного феодализма за Уралом (З. Я. Бояршинова, В. А. Александров, А. А. Преображенский)¹³. Это говорит о наличии ситуации внутреннего фронтира на большей территории Сибири. Альтернативный подход к характеру социально-экономических отношений в сибирской деревне преодолевала концепция многоукладности сельскохозяйственного сектора экономики, которая выделяла «свободный мелкокрестьянский уклад», «черносошные отношения», «казенное крепостничество», «частнокабальный уклад», «элементы раннебуржуазных связей»¹⁴. Тем самым она показала сложность и противоречивость отношений в сибирской деревне и открыла широкие возможности трактовать эту разнотипность как явления всех трех стадий фронтира. Впоследствии концепция многоукладности российского феодализма прочно утвердилась в отечественной исторической науке.

Проблема торгово-ремесленных отношений феодальной Сибири получила освещение в работах советских историков середины 50 – начала 90 - х гг. XX в. Применительно к последней трети XVI – первой четверти XVII в. многое было сделано В. А. Александровым, А. Н. Копыловым, З. Я. Бояршиновой, В. И. Сергеевым, О. Н. Вилковым, В. И. Кочедамовым, А. А. Преображенским; Д. Я. Резуном¹⁵. Одни из них (О. Н. Вилков, Д. Я. Резун) рассматривали сибирский город последней трети XVI - первой четверти XVII в. как ядро раннебуржуазных отношений, что в наибольшей мере отражало бы существование стадии внутрицивилизационного фронтира. Но В. А. Александров и А. Н. Копылов считали сибирский город частью феодальной системы отношений, так как горожане были тесно связаны с сельскохозяйственной округой. Это можно трактовать, как проявление черт внутреннего фронтира в указанный период.

Процесс и характер включения коренных народов Сибири в состав Российского государства нашли свое отражение в трудах С. В. Бахрушина, Б. О. Долгих, А. Н. Абдыкалыкова, А. А. Арзыматова, Л. П. Потапова, А. П. Уманского¹⁶. Несмотря на использование широкого круга исторических источников, вышеназванные авторы положением о мирном вхождении автохтонных жителей в состав Российского государства упрощали сложные межэтнические отношения.

Работа Н. И. Никитина¹⁷ обстоятельно осветила проблему служилой колонизации Западной Сибири. Н. И. Никитин показал многофункциональную роль служилых людей, которая не ограничивалась только военными и управленческими функциями. Несмотря на множество достоинств работы, ряд статистических данных о численности и составе служилых людей в Западной Сибири требует уточнения, особенно по первой четверти XVII в.

В работе Н. Н. Покровского и В. А. Александрова¹⁸ впервые обозначается проблема особенностей психологического восприятия русскими жителями политики местной и центральной власти, которая влияла на состояние фронтирного пространства в Сибири.

В целом, советский период историографии был плодотворен для изучения проблем колонизации Сибири. В научный оборот был введен широкий круг исторических источников, тем самым была подготовлена почва для фактологического наполнения теории «сибирского фронтира». Основным недостатком ряда исследований являлось доминирование марксистской идеологии в трактовке исторических процессов.

Автономно от советской историографии развивалась научная деятельность зарубежных исследователей, которые пытались применять теорию фронтира для объяснения освоения русскими Сибири. В 40-50-е гг. XX в., используя концепцию фронтира, рассматривали историю Сибири ученые Калифорнийского университета – Д. Тредгольд, Дж. Ланцев, Р. Пирс, Б. Самнер¹⁹. Д. Тредгольд и Б. Самнер признавали, что в некоторой степени феномен «фронтира» имел место и в Сибири. Р. Пирс и Дж. Ланцев отвергали возможность применения теории фронтира для объяснения истории Сибири, так как считали, что слишком велико было различие между социальными условиями заселения американского Запада и заселения русскими Сибири.

Данные исследования вызвали ответную реакцию в СССР. Н. Н. Болховитинов²⁰ критически разобрал учение Ф. Тернера и показал лживость его сути и результатов для объяснения расширения территориальных границ США, основанных на эксплуатации и уничтожении коренных жителей выходцами из разных стран Европы. Это автоматически подразумевало невозможность применения теории фронтира к истории России. Такой подход существовал до начала 90-х гг. XX в.

К третьему этапу можно отнести работы, написанные с начала 90-х гг. XX в. до настоящего времени.

В начале 90-х гг. XX в. особую популярность приобретают идеи Л. Н. Гумилева²¹. Он объяснял процесс стремительного продвижения русских в Сибирь выбросом пассионарной энергии русского суперэтноса, из которого впоследствии выделился русский субэтнос. Межэтническое же взаимодействие на начальном этапе освоения Сибири и Дальнего Востока Л. Н. Гумилев сводил к отношениям колониального типа, подразумевавших рабское положение «сибирских инородцев» (в частности камчадалов).

В это время особое внимание было уделено проблемам межэтнической коммуникации в работах Н. С. Модорова, О. Н. Шелегиной, В. Я. Бутанаева, Т. А. Гончаровой, Е. П. Ковальяшкиной, В. К. Чертыкова²². В отличие от работ советского периода современные авторы более конкретно и объективно показали сложности и противоречия, возникавшие в межэтнических контактах между русским и автохтонным населением Сибири. Однако, все они отмечали довольно широкие хозяйственно-бытовые контакты, которые можно расценивать, как предпосылки складывания нового сообщества.

В новом свете в современной сибирской историографии предстала проблема роли казачества и служилых людей в освоении Сибири. В 1995 г. появился трехтомник «История казачества Азиатской России»²³, а затем вышли в свет исследования Е. В. Вершинина, О. Ю. Шаходановой, Н. Н. Симачковой и И. Р. Соколовского²⁴. Несмотря на все достоинства их работ, они в свете нашей темы односторонне освещают общий ход колонизации Сибири.

Особый интерес представляет концепция А. С. Зуева²⁵, согласно которой присоединение северо-востока Сибири происходило исключительно военным путем. Русские первопроходцы обманывали, эксплуатировали и истребляли местное население. В ответ они получали ожесточенный отпор со стороны «инородцев». Его выводы относятся ко второй половине XVII – первой четверти XVIII в., но они предполагают наличие аналогичных процессов на более раннем этапе освоения Западной Сибири. Тем самым концепция А. С. Зуева реанимирует старые споры о характере русской колонизации.

В коллективной монографии уральских ученых «Азиатская Россия в геополитической и цивилизационной динамике. XVI – XX вв.»²⁶ процесс взаимодействия Сибири и России - диалог цивилизаций, в результате которого изменился не только облик отдельной территории, но и государства в целом.

Наиболее интересными среди трудов данного периода являются исследования, которые выдвинули концепцию «сибирского фронтира», соотнося его с американским. Она впервые была озвучена в сборниках, издаваемых Томским государственным университетом²⁷. Затем концепцию фронтира развивали Д. Я. Резун и другие ученые-сибиреведы²⁸. Под сибирским фронтиром Д. Я. Резун понимает область взаимодействия между русским и местным населением Сибири. Это взаимодействие не ограничивается только военно-политическими контактами, оно также предполагает культурные и хозяйственные точки соприкосновения. Для понимания сущности фронтира важным понятием является «неустойчивое равновесие», введенное в научный оборот Н. Ю. Замятиной²⁹, правда, не совсем полно и верно ею раскрытое. По ее мнению, неустойчивое равновесие сводится, если брать терминологию других историков, только к внешнему фронтиру, в условиях которого обычно имеет место первичное взаимодействие различных цивилизаций. На наш взгляд, «неустойчивое равновесие» предполагает складывание спорадических социально-экономических и политических отношений на стадии перехода от внешнего к внутреннему фронтиру, характеризующихся динамикой и постоянным развитием, предполагающих в будущем создание нового сообщества на периферии, черты которого во многом отличаются от тех, что имелись в центральной части страны.

В контексте динамики и развития общества фронтира основные положения, выдвинутые Д. Я. Резуном, углубил и детально разработал М. В. Шиловский³⁰, описавший его сложную структуру и выделивший внутри фронтира три стадии: внешнюю, внутреннюю и внутрицивилизационную. Тем самым он положил начало новому перспективному направлению в изучении проблемы особенностей русской колонизации Сибири.

Таким образом, несмотря на множество научных трудов, посвященных истории освоения сибирских территорий в XVII в., продолжаются споры о сути, характере и основной движущей силе русской колонизации. Фактически отсутствуют специальные работы, описывающие события последней трети XVI – первой четверти XVII в. В общих же работах события и процессы середины - конца XVII в. часто распространяются на более раннее время, тем самым искажая его характерные особенности, наиболее ярко проявляющиеся через призму нового концептуального подхода – теорию «сибирского фронтира».

Исходя из актуальности темы исследования и степени ее научной разработанности, цель диссертационного исследования - выявить особенности процесса русской колонизации Сибири последней трети XVI – первой четверти XVII в. как проявление сибирского фронтира.

Цель определила необходимость решения следующих задач: 1) Определить дефиниции колонизации и фронтира применительно к условиям включения Сибири в состав России и ее освоения; 2) уточнить хронологические рамки проникновения русских на отдельные территории Сибири; 3) Рассмотреть на новой концептуальной основе особенности социально-экономических отношений и военно-политического взаимодействия между русским и местным населением.

Объектом исследования диссертации является процесс освоения Сибири русскими в последней трети XVI – первой четверти XVII в. и влияние его на коренное население.

Предметом исследования выступают особенности формирования в контексте фронтира социально-экономических, военно-политических процессов и межэтнических разносторонних связей в Сибири в последней трети XVI - первой четверти XVII в.

Хронологические рамки - последней треть XVI - первая четверть XVII в. включительно. Нижняя временная граница, последняя треть XVI в., подразумевает начало активного проникновения русских на сибирские территории, которое можно датировать 70-ми гг. XVI в., о чем свидетельствует множество исторических фактов. Верхний хронологический рубеж датируется первой четвертью XVII в., когда процессы первоначального проникновения и стихийного заселения в условиях внешнего и внутреннего фронтира сменились переходом на качественно новый этап освоения указанных территорий - стадию внутрицивилизационного фронтира.

Территориальные рамки исследования темы охватывают просторы Западной и Центральной Сибири. С севера в роли естественной границы выступают воды Северного Ледовитого океана. С юга рубежом служит северная часть Барабинской степи, предгорья Западных и Восточных Саян. Западным рубежом являются Уральские горы. На востоке крайним пределом служат земли, лежавшие в бассейне Енисея до левых притоков Лены.

Методология диссертационного исследования. В основе исследования лежат принципы системности, объективизма и историзма, с позиций которых все факты и явления находятся в развитии и взаимосвязи. Объективизм же дает возможность интерпретировать исторические факты с относительно высокой их приближенностью к реальным событиям.

В процессе работы были использованы общенаучные методы познания. К ним относятся описание и измерение, анализ и синтез, индукция и дедукция, восхождение от конкретного к абстрактному и от абстрактного к конкретному, классификация и типологизация. В качестве историософской теоретико-методологической основы использовалась концепция «сибирского фронтира».

Автор диссертации использовал междисциплинарные и специально-исторические методы - ретроспективный и историко-системный. Обычные колонизационные сюжеты необходимо рассматривать с позиций этнографии, этнической и социально-сословной психологии. Ретроспективный метод позволил на основе сохранившегося комплекса исторических документов реконструировать историческую картину вхождения территорий, находящихся за Уральскими горами, в состав Российского государства. Системный метод предоставил возможность рассмотреть процесс колонизации во всем многообразии его форм и взаимосвязей между разрозненными историческими событиями, которые он позволил обобщить и создать единую концепцию.