Русская Православная Церковь в последней трети xvii-го – начале xviii-го веков

Вид материала

Документы

Содержание Последняя треть XVII-го века Вопрос о времени пресуществления Святых Даров

Подобный материал:

• Русская Православная Церковь. М., 2000. Карташов А. В. Очерки по истории Русской Церкви., 64.68kb.
• «Встречаем Новый Год!», 134.8kb.
• Русская колонизация сибири последней трети XVI первой четверти XVII века в свете теории, 430.25kb.
• Русская православная церковь автокефальная, т е. самостоятельная, поместная православная, 32.29kb.
• Русская Православная Церковь. История и современность. Для участия в работе конференции, 52.11kb.
• Задачи урока: Обучающая: в ходе урока: а охарактеризовать международное и внутреннее, 132.77kb.
• Русская Православная Церковь Московский Патриархат Санкт-Петербургская Православная, 1389.51kb.
• Шумеро – Аккадские тексты, 2286.79kb.
• Нина Петровна Евдокимова I. Организационно-методический раздел Цель курса Проследить, 320.33kb.
• Русская культура XIV – XVII веков, 250.88kb.

№ 20.

Русская Православная Церковь в последней трети XVII-го – начале XVIII-го веков.

1. Начало протестантской экспансии на Русь в последней трети XVII-го века и борьба с нею русских иерархов. Патриархи Иоаким и Адриан.

2. Просветительская деятельность в Московском царстве: Епифаний Славинецкий, Симеон Полоцкий и братья Лихуды. Поместный собор 1690 года.

3. Перелом церковно-государственных отношений в эпоху Петра I. Начало антицерковной политики Петра I в конце 1690-х – начале 1700-х годов.




XVII-й век в нашем рассмотрении подходит к концу; начался он со Смутного времени – а кончился Петром I; и когда мы говорим о Смутном времени, – при всей пестроте событий нужно было хорошо помнить подоплеку: Брестская уния 1596 года и попытка распространить её на всё русское государство. Поэтому Самозванец всегда найдется, их было не менее 13 человек.


Последняя треть XVII-го века: уже прошел Большой Московский Собор 1667 года – в это время поднимает голову уже протестантская экспансия. Насколько все-таки против католичества московское церковное общество было подготовлено, настолько протестантство избирает другие пути воздействия. Но чту объединяет и Смутное время, и конец XVII-го века: проводником своей политики протестантская экспансия (как и католическая) избирает опять-таки царя, но не самозванного, а законного – Петра I.


Представим карту Европы последней трети XVII-го века. Англия, Германия, Дания, Норвегия, Швеция, Нидерланды – стали уже устойчиво протестантскими. А с Русью у этих стран вековые торговые, династические и культурные связи. Встает вопрос: как относиться к ним, когда возникают вопросы о династических, торговых, политических и культурных контактах? Нужно иметь в виду целых три экклезиологических¹ основы православного мышления:

1. Существует 95-е правило VI-го вселенского собора о правилах приема в Церковь из многоразличных ересей. В зависимости от характера ереси, от истории ее возникновения и отсечения зависели правила приема обратно в Церковь (к арианам – одни правила, к несторианам – другие, к монофизитам – третьи). Возникает вопрос: как распространить это правило на новые лжеучения?

2. Как относиться к отсеченцам от неправославия, например, от католической иерархии? Все протестантские толки отделились в основном от католичества.

3. Какое суждение иметь о новых учениях, не существовавших в эпоху VI го Вселенского Собора (лютеранстве, кальвинизме и прочих)?


С этим комплексом вопросов русская Церковь и русская государственность столкнулась ещё в середине XVII-го века. 1650 год – сватовство датского принца Вольдемара к русской царевне Ирине Михайловне, сестре Алексея Михайловича, дочери Михаила Федоровича, ревнительнице благочестия, весьма уважаемой и старообрядцами, например, протопопом Аввакумом. Казалось бы, канонические правила Церкви диктуют и правила приема². В это время случаи перехода были очень нечасты. Но, например, Христа ради юродивый Прокопий Устюжский был по рождению протестант. Жених царевны Ксении Борисовны – датский принц Христиан – крестился в Москве с именем Иоанна. В данном случае Вольдемар отказывается креститься, что от него требуют в Москве на переговорах, но выставляет своего пастора Фильгобера. По благословению патриарха против пастора выступают на диспуте Иоанн Наседка (инок Троице-Сергиева монастыря, сподвижник преподобного Дионисия Радонежского), благовещенский протопоп Никита и протопоп Михаил Рогов. Сватовство разладилось. Но сама Русская Церковь встала перед настойчиво возникающим вопросом. К счастью, это побудило и наших иерархов принять некоторые предохранительные меры.

1642 год - Иван Наседка по поручению патриарха пишет трактат: “Изложение на лютеры”.

1644 год – протоиерей Рогов создает “Кириллову книгу” (от Константинопольского патриарха Кирилла Лукариса), направленную и против католиков и против протестантов. В 1649 году – в Москве печатается “Малый катехизис” митрополита Киевского Петра Могилы.


О Петре Могиле нужно сказать несколько слов. Его школа получила название Киево-Могилянская – не от города Могилева, а от его фамилии - Могила. Из этой школы вышли такие знаменитые деятели, как святитель Димитрий Ростовский, митрополит Стефан Яворский, Симеон Полоцкий и многие другие.

Что за деятель Петр Могила? Он стал митрополитом Киевским еще в 1632 году, а скончался в 1647 году. То есть, он жил и умер еще до воссоединения Украины с Россией и до присоединения киевской митрополии к московскому патриархату, это произошло в 1685 году.

В 1632 году после смерти Сигизмунда III встает на престол его сын Владислав (тот самый, которого звали на русский престол, который подходил с войсками к Москве, герой деулинского перемирия). И призвание на русский престол, когда за него молилась и вся русская иерархия, включая патриарха Гермогена, и длительное общение с русской эмиграцией (она почти вся осела в Польше) не прошло для Владислава даром.

В 1632 году он восстанавливает все права православных против унии³. Как только православным вернули их права (Брестская уния была признана необязательной), так сразу же на киевскую кафедру был призван Петр Могила, из молдавских господарей, получил утверждение константинопольского патриарха Кирилла Лукариса и согласие короля Владислава⁴. Предыдущий киевский митрополит был еще жив и пребывал в своем достоинстве, но он смирился и удалился в один из киевских монастырей. Петр Могила успел побывать и настоятелем Киево-Печерской Лавры, которая никогда не переходила ни в чьи руки, у униатов не была (хотя и перенесла впоследствии большевистское разорение). Став митрополитом, он тут же возвращает от униатов Софийский собор, возобновляет Выдубицкий монастырь, церковь Спаса на Берестове, восстанавливает один предел Десятинной церкви, обретает там мощи святого равноапостольного князя Владимира. Основывает две школы: Киевскую и Винницкую.

Сам Петр Могила много учился на Западе, образование получил схоластическое – методика преподавания была взята им из католических схоластических школ. Весь принцип богословского рассуждения брался им из Фомы Аквината⁵, из его “Суммы теологии”. Он изучал философию, Аристотеля (это не самое худшее); а главное, преподавание ведется только по-латыни. Славянский учат кое-как, греческий преподается слабо, а латынь – даже разговорный язык между учащимися. Поэтому простые верующие Киева этих школ испугались; и еще в 1631 году было возмущение жителей, когда угрожали разорить новую школу, а телами латинствующих “начинить киевских осетров” (потопить всех в Днепре).

Другая беда пришла со стороны униатов, которые не могли примириться с лишением всех своих привилегий на канонической территории киевской митрополии (она включала в себя всю польскую Украину).

1634 год: обвинение Петра Могилы в протестантизме со стороны униатов.

1635 год: ответное полемическое сочинение “Эктезис” ученика Могилы Сильвестра Коссова.

Фундаментальный труд Петра Могилы с греческим названием “Литос” (камень). Ему же принадлежит “Малый катехизис” 1645 года. Он был человек дальновидный: еще в 1641-1642 годах он пишет “Полное исповедание православной веры” и посылает его на Восток. В 1642 году его “Полное исповедание” обсуждается и утверждается на Поместном соборе в Яссах⁶ (Греция).

В 1643 году его “Исповедание” утверждается всеми восточными патриархами. (Забегая вперед, скажем: на Поместном Соборе 1690 года в Москве в этом сочинении найдут серьезные латинские (католические) отклонения). В 1662 году это пространное сочинение издано на греческом языке в Амстердаме. И только в 1696 году книга издана на церковно-славянском языке. Издательская деятельность Петра Могилы обширная – целый ряд церковных книг догматического или богослужебного характера. Некоторые чины “Большого Требника” у него взяты из требников католических. Кое-что создано и разработано им самим, но включено в Требник без соборного обсуждения. С одной стороны, Петр Могила – был собирателем; с другой стороны, он, выученный на западе, никак не чуждался западного опыта. Например, одну приверженность православным традициям он не считал церковной добродетелью. Надо сказать, что наше так называемое “школьное” богословие семинарий и Академий XIX-го века потому и называется “школьным”, что было плоть от плоти киевских школ, то есть схоластическим.⁷

После мирного договора с Польшей (1685 года) Киевская митрополия присоединена официально через отпускную грамоту от Константинополя к Московскому патриархату, при царевне Софье. Сама она – ученица Симеона Полоцкого (ученика Петра Могилы). Насколько Петра I не учили совсем, он вырос неучем, настолько детям царя Алексея Михайловича от первого брака давали образование, но учителем их был Симеон Полоцкий и учителя из Киевской школы. Царевич Алексей Алексеевич, святой отрок, рано умер, еще до восстания Разина. Федор Алексеевич, Иван Алексеевич и Софья Алексеевна – учились. Все остальные дочери росли почти неграмотными.


Рассмотрим, в каком положении было церковное дело в Москве после осуждения старообрядцев. Было два направления по исправлению церковных книг. Такие ревнители благочестия, как Иван Неронов, протопоп Аввакум, оказались в оппозиционном лагере, будучи как раз инициаторами этого исправления. А по-настоящему к работе по переизданию, исправлению богослужебных книг вернулись после удаления Никона с московской кафедры. Когда утихла атмосфера непрекращающейся вражды и свары, пошла медленная, кропотливая, единственно плодотворная работа; к такой работе патриарх Никон не был пригоден: он был человек страстнуго склада, и уж никакого монашеского духа в нем не было. В сущности, он насильно постриг свою жену. Вообще, был человек сомнительной нравственности.

После 1658 года по личному приглашению царя Алексея Михайловича начинает работать ученая дружина из Киева. Но, к счастью, еще не школы Могилы. Среди них наиболее крупный и серьезный – Епифаний Славинецкий. Это был человек не только незамутненной веры, но и глубокого благочестия, а главное, скромный труженик. Первый признак таких тружеников: незаметность и плодовитость, без всякого шума, а живет и работает он в Чудовом монастыре. Это - первая ученая дружина, духовные предшественники Оптиной Пустыни. Они, наконец, начинают читать, изучать и переводить святых отцов. Приглашены они были еще в 1649 году, но до 1658 года (до удаления Никона) их не видно и не слышно. Они не принимают участия ни в какой полемике, а ждут своего часа.

Ими вновь изданы “Скрижаль”, “Служебник”, “Триодь”, “Следованная Псалтирь” и мно­гое другое. Составлен, наконец-то, “Славяно-греко-латинский Лексикон”. (Их предшественники взялись сличать и проверять книги, не имея словаря!) Ими же был издан “Лексикон для изъяснения церковных слов”, поскольку язык – дело живое, слова меняют свое значение. В молитвеннике XVII го века читаем: “напрасно Судия приидет и коегождо деяния обнажатся, но страхом зовем в полунощи”. Теперь-то в молитвослове стоит “внезапу” (внезапно).

Так они спокойно работают 6 лет. В 1664 году у них появляется социальный соперник: монах Симеон Полоцкий. Он – могилянский школы. Приглашен Алексеем Михайловичем; Симеона сразу же утверждают на месте учителя царских детей. Симеон Полоцкий умрет в 1680 году, а его духовное “наследство” будет разбираться 10 лет спустя. Среди этого наследства окажется одна серьезная литургическая ересь, которая получит название “хлебопоклонной”⁸. Католическое мнение, что момент пресуществления относится ими к священническому возгласу: “Приимите, ядите, сие есть Тело Мое”; и “Пийте от Нея вси…”. Вот потому и называлась ересь “хлебопоклонной”. Только после того, как иерей осеняет крестным знамением Святые Дары, он падает уже на колени и земно кланяется святому престолу, на котором уже лежит Тело и Кровь Христовы. Хор поет в это время “Тебе поем…”.


Сразу после смерти Симеона Полоцкого его мнения наконец-то вызывают пристальное внимание патриарха Иоакима. Симеон Полоцкий при жизни своих взглядов не скрывал, был обличаем Епифанием Славинецким, но в частном порядке. За московскими событиями внимательно следит Иерусалимский патриарх Досифей. Его тоже беспокоит латинствующее влияние. Уже при царе Федоре Алексеевиче⁹ в начале 1680-х годов приглашают братьев Лихудов: иеромонахов Иоаникия и Софрония¹⁰.


Вопрос о времени пресуществления Святых Даров “выплескивается” на московские улицы и подтверждает горячую веру москвичей. Поскольку уже нет в живых Симеона Полоцкого, но в Москве жив и действует его лучший ученик Сильвестр Медведев (великорусский уроженец), патриарх Иоаким запрашивает Киевскую митрополию и Киево-Могилянскую Академию об их воззрении. Те тянут, поскольку понимают подоплеку этого запроса. Но, в конце концов, присылают ответ, выдержанный в православном духе. Поэтому в октябре 1689 года еще на предсоборном совещании Сильвестра Медведева осуждают, расстригают и до окончательного выяснения его дела ссылают в Троице-Сергиев монастырь. Церковная ситуация здесь достигает максимального напряжения: в это же время в Немецкой слободе уже обнаруживается протестантский почти “мессия” Квирин Кульман, называющий себя “князем Бога Израилева”, “сыном Сына Божия”, который объявил свою цель: установить тысячелетнее Царство Божие. К нему мы ещё вернёмся ниже.


Закончим с “хлебопоклонной” ересью. В 1690 г. созывается Московский Поместный собор с участием братьев Лихудов. Собор отвергает и осуждает “хлебопоклонную” ересь и осуждает основные сочинения Петра Могилы, в которых обнаружены латинские уклонения: “Большой Требник”, “Служебник”, “Литос”. А также “меч и трубы словес” Лазаря Барановича¹¹, следующего руководителя Киево-Могилянской Академии. Лица Петра Могилы и Симеона Полоцкого даже не затронуты. А киево-могилянских выходцев высылают из страны в Западную Украину, за пределы Российского государства. Этим 1690-м годом заканчивается католическая экспансия. Впоследствии мы ее не наблюдаем (были, например, выступления Чаадаева, но они не шли дальше статей в журнале “Телеграф”, а сам он ежегодно причащался в своем приходе).


Что касается протестантской экспансии – то она только началась. В Российском государстве ей предстоит большая будущность. Квирин Кульман – только первая ласточка. Он слишком завирается даже для рядовых протестантов из Немецкой слободы. Поэтому немцы выдают его сами правительству Натальи Кирилловны (уже после падения Софьи, Петр участия в делах еще не принимает¹²). Этой “первой ласточки” хватило для компромата. Мы знаем, что для протестантов личного подвига не нужно. Проповедник “новой веры” может быть горьким пьяницей, блудником (каковым и был Квирин Кульман). Его сожгли как “соблазнителя” православных в октябре 1689 года.

Деятельность братьев Лихудов по-настоящему начинается еще в 1686 году. В Москве организуется славяно-греко-латинская Академия¹³. Московская Духовная Академия создана на базе Славяно-Греко-Латинской Академии: Ломоносов забрал оттуда естественные факультеты для создания Московского Университета. А богословские факультеты были преобразованы в Московскую Духовную Академию. Уже после войны с Наполеоном, в 1814 году, она была переведена в стены Троице-Сергиевой Лавры.


Славяно-греко-латинская Академия была создана на совсем других началах, нежели Киево-Могилянская. Прежде всего, братья Лихуды были учителями не латинской схоластической, а греческой школы. В Академии поэтому изучается греческий язык, литургика, катехизис; а также математика, география, философия. В 1692 году патриарх Иерусалимский Досифей присылает им поощрительную грамоту, а уже на следующий год, под влиянием клеветы, их пытаются дезавуировать, но не по богословским мотивам, а по гражданским. Их обвиняют, что они незаконно присвоили себе княжеский титул (хотя это и неверно). Им пытаются даже вменить в вину связи с турецким послом. На основании этой ябеды патриарх Адриан, не очень разобравшись, удаляет их от преподавания, но оставляет при типографии. После смерти Адриана, в 1701 году, их тихонько удаляют в Соловецкий монастырь, но с правом священнослужения: дают им возможность тихо дожить.

Петровские “преобразования” пришли вовсе не во тьме кромешной, а как раз в эпоху подъема и стабилизации и церковной жизни и государственной. С Польшей заключен вечный мир; всё, что было присоединено: Правобережная Украина - осталось навсегда за Российским государством. 1685 год: мирное присоединение Киевской митрополии. Наконец, Собор 1690 года – все это говорит о жизнедеятельности (по-гречески “энергия”) – энергии церковной и общественной жизни.


В конце 1690-х годов происходит необратимый надлом и затем перелом церковно-государственных отношений в России, который уже в последующие 200 лет не был преодолен, а закончился только с падением династии Романовых.

Фигуру Петра I будем изучать исключительно по действиям, при том указанным (и воспетым!) его восторженными апологетами, типа Голикова, которые в своей наивности дают живую картину богопротивных дел, не догадываясь об этом, – это и есть принцип всякого идолопоклонничества. Надлом происходит очень медленно. Конечно, идут всяческие кощунства: публичные маскарады, “всепьянейший собор” с “князь-папой”, “потешные” сражения, брадобритие. При патриархе Иоакиме он не поднимает ни голоса, ни головы. Петр прекрасно понимает, что удержался на престоле сначала номинально, а потом и фактически, в значительной мере благодаря поддержке патриарха.

Несколько слов о брадобритии. Брадобритие было осуждено как богопротивное дело Стоглавым собором. Отменить его решения может только равночестный собор, но не царь. Даже акты насильственного брадобрития русских дворян (только духовенство и мужики “отстояли” свою бороду, купцы должны были ее выкупать) – прежде всего попрание положения Стоглавого собора.

Первый раз по-настоящему происходит единственное столкновение, которое определяет всё дальнейшее: после второго восстания стрельцов 1698 года патриарх входит в преображенский застенок в пытошную камеру с иконой Божией Матери - умолять. За ним стоит нравственная правда. За которой – уважение всего народа. Любопытно, чту отвечает Петр: “Я не меньше твоего чту Христа и Его Пречистую Матерь, но Бог велит наказывать противников общего блага”. Это “общее благо” мы еще рассмотрим, недаром Петра I называли первым большевиком. Этот “лозунг” - “общее благо” – допускает любое содержание. После этого акта патриарх удаляется из Москвы, но без всякого скандала, в Николо-Перервинский монастырь. В октябре 1700 года он там и скончался. Прекратилось последнее нравственное сопротивление бесчинству и беззакониям.

Над свежей могилой последнего патриарха – первое репрессивное деяние: уничтожение Патриаршего приказа, то есть внутрицерковного суда.

В ноябре 1701 года был утверждён “местоблюститель Патриаршего престола” - митрополит Стефан Яворский.