Конференция: Новая американская стратегия безопасности и мира

Вид материала

Содержание

Из выступлений на секции № 2
Из выступлений на секции № 3

Подобный материал:

1 2 3 4

Из выступлений на секции № 2

Как добиться мира после смены режима

Ричард Холбрук (Richard Holbrooke)

На протяжении 70-ти лет Америка проводит миротворческие операции и занимается послевоенным восстановлением в мире, что является неотъемлемой частью нашей внешней политики.

На этом пути были и победы, и неудачи. За последние 10 лет нам пришлось заниматься поддержанием мира и восстановлением государства в Боснии, Косове, Восточном Тиморе, Афганистане и Ираке.

В Боснии Америка добилась полного успеха при минимальных потерях: сегодня это суверенное, международно-признанное государство, где царят мир и демократия.

В Косове проблема восстановления государства сильно осложняется неопределенностью государственного статуса и сохраняющейся враждебностью между албанцами и сербами.

Восточный Тимор: после 25 лет хаоса и перманентного конфликта, всего за 4 года там восстановлен мир и началось движение к демократии, под эгидой международной военной коалиции во главе с Австралией.

Что касается Афганистана, то там избрано законное и международно-признанное правительство во главе с Карзаем, но дальше дело застопорилось. Отсутствует четкая стратегия восстановления страны, а центральное правительство фактически не контролирует крупнейшие города, где по-прежнему правят руководители кланов и вооруженных формирований.

Теперь об Ираке. Говоря по правде и коротко, здесь продолжается война, приобретшая характер партизанской. Даже продолжая восстанавливать электро- и водоснабжение, строить школы и мечети, вряд ли можно серьезно помышлять о восстановлении государства и государственности в условиях, когда каждый день гремят взрывы и гибнуть люди. Для этого необходим мир, а сейчас администрация не очень точно и понимает, кто именно воюет в Ираке против Америки. Кто это – бывшие басисты, Аль Кайда или экстремистски настроенные шииты?

Следует признать, что, свергнув с помощью военной силы деспотичный режим Саддама, мы настроили против Америки большую часть мусульманского мира и столкнулись, по сути дела, с джихадом с его стороны.

Я очень сомневаюсь, что администрация Буша понимает, какого зверя она разбудила и, что ей делать дальше.

Уроки Ирака и Афганистана

Джозеф Вилсон (Joseph C.Wilson) – бывший карьерный диплома, ныне директор консалтинговой фирмы J.C.Wilson International Ventures

По моему мнению, существовало много способов воздействовать на режим Саддама Хусейна с помощью так называемой «мягкой силы», но администрация, видимо, не извлекла никаких уроков из опыта Боснии и Афганистана, и пошла напролом, выбрав военное вторжение и оккупацию Ирака.

Но в Афганистане мы решали задачу, которая находила понимание и поддержку со стороны международного сообщества. Хотя и здесь, янки пришли, постреляли, покрушили, а затем взвалили нелегкое дело восстановления страны на плечи тех же европейцев.

Вообще среди неоконсерваторов в президентском окружении существует два типа людей. Одни только и высматривают новую угрозу, чтобы тут же ударить по ней кулаком. А другие ностальгируют по временам Британской империи, которые неплохо было бы воссоздать в Афганистане и Ираке. Не зря же президент Буш всерьез рассуждает об этих странах как о будущих «маяках демократии».

Что же касается программы действий по стабилизации положения в Ираке и его восстановлению, то, перво-наперво, необходимо срочное и широкое международное участие в этом процессе.

При этом вовлеченность международного сообщества не должна проходить только в рамках ООН, которую многие иракцы воспринимают как «агента Запада, заставившего их жить в тяжелом режиме экономических санкций».

Следует ускорить процесс передачи всех полномочий и ответственности законно избранному иракскому правительству.

Мы должны приложить максимум усилий для того, чтобы простые иракцы стали считать американцев не оккупантами, а помощниками в построении более светлого и процветающего будущего Ирака.

Что касается собственно армии, то ее главной задачей является как обеспечение общей безопасности в стране, так и обеспечение безопасности и жизненно важных потребностей гражданского населения.

Говоря же об участии мирового сообщества, я имею в виду не только посылку воинских контингентов, но и финансово-экономическую деятельность на территории Ирака. Правда, администрация Буша демонстрирует совсем иной подход, игнорируя возможность привлечения бизнеса из других стран.

Пока же очевидно, что в своих усилиях по восстановлению Ирака нынешняя администрация терпит полное фиаско.

Как выкорчевать терроризм

Джессика Штерн (Jessica Stern) – работала в аппарате советников по национальной безопасности при президенте Клинтоне и в Совете по международным отношениям, автор книги «Террор во имя Бога» (Terror in the name of God)

Действительно, в Ираке идет война, но не с солдатами вражеского государства, а с идейными противниками, которые считают, что Америка «жестоко уничтожает мусульман».

Уже накануне вторжения в Ирак в исламском мире наблюдался резкий всплеск антиамериканских настроений, что позволило Аль Кайде рекрутировать много новых «воинов джихада». В их числе большое количество очень молодых людей и женщин.

Террористы научились использовать в своих целях все преимущества процесса глобализации: открытость границ, возможность свободно передвигаться по миру, легкость транснационального перемещения денег и ценностей, Интернет, наконец.

В исламских странах они успешно эксплуатируют недовольство коррумпированными автократическими режимами, которые якобы поддерживаются Америкой. Именно слабые государства являются наиболее благоприятной средой для зарождения и развития терроризма.

Зачастую там, где государство плохо выполняет или совсем не выполняет свои обязанности перед населением, его функции, в том числе и социальные, берут на себя международные террористические организации. Они предоставляют людям медицинские услуги и образование (очень часто через различные благотворительные форды и организации), исподволь выращивая из них новых «защитников веры». Целая сеть духовных семинарий (медресе) в Индии, Пакистане, Бангладеш и Индонезии, созданных на деньги благотворительных фондов из Саудовской Аравии, фактически превратились в школы по подготовке «воинов джихада».

Нельзя сбрасывать со счетов и проблему нищеты. Бедные и униженные чаще становятся объектом вербовки в террористические организации.

Эмиссары международного терроризма играют на чувствах социально униженной и неспособной к самореализации личности. Они соблазняют возможностью «коллективной реализации» при выполнении высокой божественной миссии. Не зря апологет исламского экстремизма Завахери в своих писаниях постоянно твердит об унижении и обретении самоуважения через участие в джихаде.

Джихад – священная война всех правоверных мусульман. Уместно заметить, что Ирак и его столица Багдад очень много значат в истории Ислама, поэтому американская оккупация рассматривается как жестокое унижение и оскорбление всего мусульманского мира. По мнению одного эксперта из Саудовской Аравии, «американское вторжение и оккупация Ирака – просто подарок Бен Ладену и его организации».

Любой террорист начинает с идеи, с веры в божественную правоту своей миссии, которые со временем превращаются в образ жизни. Вступая в ряды организации типа Аль Кайды, человек постепенно становится профессиональным террористом, для которого такая деятельность и есть сама жизнь.

Вчера своей задачей Аль Кайда считала необходимость «выгнать американцев со святой земли Саудовской Аравии». Сегодня они стараются сделать это в Ираке. Трудно сказать, какую цель они поставят перед собой завтра, может быть борьбу с глобализацией.

Мы не можем заменить им мозги, но мы вполне способны сокращать их «питательную среду», из которой они рекрутируют новых «воинов джихада».

Необходимо сбить волну антиамериканизма в исламском мире и в «государствах-неудачниках». А для этого требуется не периодически оказываемая гуманитарная помощь, а долгосрочная стратегия поддержки и развития этих стран, постоянная борьба с мировой бедностью.

Взаимодействие с «государствами-неудачниками» должно стать одним из элементов нашей стратегии национальной безопасности.

Мирная стратегия

Флинт Леверет (Flint Leverett) – эксперт из института Brookings, работал в Совете национальной безопасности при администрациях Клинтона и Буша-младшего

В отсутствие у нынешней администрации ясной и последовательной региональной стратегии, хотелось бы сосредоточить внимание на проблеме государств, спонсирующих терроризм и на арабо-израильском конфликте.

В отношении таких государств как Сирия и Иран следует проводить разумную и сбалансированную политику «кнута и пряника». Америка должна дать ясно понять, что их может ждать в том случае, если они «изменят свое поведение» и, что, если они будут продолжать поддерживать терроризм и стремиться к обладанию ОМУ.

К сожалению, администрация Буша «забуксовала» в Ираке и не занимается реальной дипломатией в отношении других «проблемных стран».

Первой фазой в долгосрочной борьбе с терроризмом был Афганистан, где мы добились определенного успеха, заручившись поддержкой мирового сообщества и наших союзников. Но, не закончив с восстановлением государства здесь, Америка в одностороннем порядке приступила к смене режима с помощью военной силы в Ираке. В итоге мы завязли в обеих странах, которые по плану нынешней администрации должны были превратиться в «маяки демократии» и образец для подражания.

Что же касается палестино-израильского конфликта, то в этом вопросе США должны без всяких экивоков и двусмысленностей последовательно проводить в жизнь линию на создание двух суверенных государств, что является единственным выходом из многолетнего кровавого конфликта.

Сотрудничество с союзниками и международными организациями

Генерал-майор в отставке Вильям Нэш (William Nash)

Искоренение терроризма – это сложнейшая задача, которая потребует многолетних усилий всего международного сообщества.

В Боснии мы добились успеха именно потому, что действовали в рамках многосторонней коалиции. Невероятнейшая в прошлом ситуация: раздается телефонный звонок, и я слышу в трубке голос командира российских десантников, который говорит: «Доброе утро, генерал! Жду ваших дальнейших приказов». Смею заверить, российский контингент внес огромный вклад в дело установления мира и в Боснии, и в Косове.

Только в рамках международных коалиций и долговременных союзов можно успешно гасить вооруженные конфликты и восстанавливать государства.

Из выступлений на секции № 3

Опасный вызов: как остановить распространение ядерного, химического и биологического оружия

Вильям Пери (William J. Perry)

Главной опасностью для Америки на сегодняшний день является возможность применения террористами какого-либо вида ОМУ на территории страны.

Еще до трагедии 11 сентября Осама Бен ладен громогласно заявлял о необходимости иметь такое оружие, чтобы с его помощью «убить как можно больше неверных янки».

Наша задача – не позволить террористам завладеть ОМУ и использовать его против нас.

Северная Корея и Иран

Эштон Картер (Ashton B. Carter) – профессор Гарвардского университета

Наша политика в области противодействия распространению ОМУ заключается как в действиях в рамках союзов, где мы сумели убедить Германию, Японию и Турцию отказаться от подобного оружия, так и в расширении и укреплении режима нераспространения в рамках различных международных договоров и соглашений. (Положительные примеры: Украина, Казахстан, Белоруссия, Южная Африка, Аргентина, Бразилия).

Там, где дипломатия была бессильна, приходилось прибегать к мерам контроля над экспортом компонентов и материалов, пригодных для изготовления ОМУ и даже к тайным операциям спецслужб

В наш «набор инструментов» по противодействию угрозе применения ОМУ входят и меры активной и пассивной обороны, и превентивные действия. Последние, кстати, рассматривались в отношении Северной Кореи в 1994 году и были практически реализованы в отношении Ирака в 1993 году.

После трагедии 11 сентября образовалась и действует широкая международная коалиция по борьбе с терроризмом. Сегодня необходимо создать такого же рода коалицию по противодействию распространению ОМУ в мире.

Другой задачей является трансформация военной структуры в сторону повышения ее эффективности в отражении возможных атак с применением ОМУ, откуда бы они ни исходили.

Следует расширять и укреплять международные договоры и соглашения, направленные на противодействие распространению ОМУ.

И, наконец, помня печальный опыт Ирака и фразу Рамсфельда «Отсутствие доказательств не является доказательством отсутствия», необходимо еще раз упомянуть проблему эффективности и надежности разведсообщества США в отношении комплекса вопросов по ОМУ и терроризму.

Наследие холодной войны

Роуз Готмоллер (Rose Gottemoeller)

У нас есть успешный опыт сотрудничества с Россией по сокращению ядерного оружия и средств его доставки. У нас есть успешный опыт по превращению Украины и Казахстана в безъядерные государства, выведя из этих стран все ядерные боеголовки и ядерные материалы под надежный международный контроль.

В течение 10 лет мы контролировали ситуацию в Северной Корее, не допуская возможности использовать топливные плутониевые стержни в качестве материалов для изготовления ядерного оружия.

Что касается Ирана, то с помощью России и МАГАТЭ следует решать две проблемы:

вывоз отработанного ядерного топлива и осуществление международного контроля над этим процессом;
остановка иранской программы по обогащению урана с дальнейшим демонтажем оборудования и полной ликвидацией этого производства и его объектов.

В рамках Большой восьмерки уже положено начало подобных совместных усилий (так называемое глобальное партнерство против распространения ОМУ и материалов, пригодных для его изготовления), которые работают не только в интересах США и России, но и самого Ирана.

Укрепляя внутреннюю безопасность, нельзя забывать о возможном источнике распространения ОМУ. К сожалению, одним из основных является Россия, чье ослабление, сопровождаемое ухудшением режима контроля и мер безопасности над ОМУ, материалами и компонентами, необходимыми для его изготовления представляется главным вызовом в этой области.

Было бы преувеличением сказать, что администрация Буша ничего не делает в этом направлении, но она как-то завязла в спорах о взаимных обязательствах и никак не достигнет практической реализации конкретных программ и проектов, направленных на повышение степени безопасности в отношении российского ядерного потенциала и ОМУ в целом. (Например, повис в воздухе проект создания Объединенного центра по обмену информацией, призванной снизить риск случайного или несанкционированного запуска баллистических ракет).

Нам нужны не «конструктивные» дискуссии с Россией, а реальные программы, работающие на национальную безопасность США. К тому же администрация Буша недостаточно финансирует эту работу. Следовало бы выделить порядка трех миллиардов долларов, что, кстати, значительно меньше суммы, ежегодно выделяемой на создание НПРО.

Распространение химического и биологического оружия

Эмми Смитсон (Amy Smithson) – эксперт Центра стратегических и международных исследований (CSIS)

Хотелось бы отметить три существенных момента в данной проблеме: «технические препятствия», создаваемые между террористами и этими смертоносными видами оружия; готовность наших городов и населения к подобного рода атакам и «утечка мозгов» и материалов из бывшего советского ВПК, связанного с производством химического и биологического оружия.

Особо подчеркну значение различных международных договоров и соглашений, направленных на нераспространение этих видов оружия. Сегодня 155 стран являются участниками Договора о запрещении производства и применения химического оружия от 1997 года. Однако остается проблема с огромными запасами российского химического оружия (порядка 40 тысяч тонн), в чем есть и вина американской стороны, которая не выполнила своих обещаний в части помощи по его уничтожению.

США должны действовать более решительно в отношении фактов нарушения международных конвенций о химическом и биологическом оружии со стороны Сирии, Северной Кореи и Ирана.

Следует включить в повестку дня международного сообщества такие важные вопросы как биобезопасность и генная инженерия.

На сегодняшний день в 100 странах мира принято более тысячи законов по различным аспектам проблемы химического и биологического оружия. Абсолютно невозможно уследить и проконтролировать выполнение этой горы законодательных актов.

По мнению многих экспертов, администрация Буша занимается политической риторикой, а не реальной стратегией по противодействию распространению химического и биологического оружия и уничтожению имеющихся в мире запасов этого оружия.

Борьба с распространением ОМУ и новая гонка вооружений

Венди Шерман (Wendy Sherman) – дипломат

После трагедии 11 сентября, когда администрация Буша пришла к выводу о неизбежности войны в Ираке, на американское общество обрушился вал устрашающей информации о террористах, об ОМУ, о сибирской язве и других подобных страстях.

Появилось понимание опасности этих угроз и в мировом сообществе, но вместо того, чтобы объединить и возглавить международные усилия по борьбе с новыми вызовами под эгидой ООН, администрация Буша взяла курс на односторонние превентивные действия и создание «целевых коалиций».

Такая политика, особенно в связи с сомнительными обоснованиями войны в Ираке, привела к потере доверия к Америке и ее спецслужбам. Необходимо срочно восстанавливать наше реноме в мире, если мы считаем, что США по праву являются глобальным лидером, чье моральное право признается международным сообществом.

Но на фоне риторики администрации Буша о противодействии распространению ОМУ, она приступает к разработке новых видов ядерного оружия малой мощности, якобы предназначенной для отражения новых угроз 21 век. Однако подобные шаги подрывают ныне действующие международные соглашения, например Договор о всеобъемлющем запрете на ядерные испытания. Получается, что вопреки словам, Америка становится инициатором новой гонки вооружений.

В данной ситуации для национальной безопасности США были бы более полезными усилия по укреплению и расширению всех ныне действующих международных соглашений и организаций, в первую очередь, Договора о нераспространении ОМУ и МАГАТЭ.

На практике же мы видим, что вместо стратегии жесткого международного контроля, инспекций и, если необходимо, санкций, администрация Буша предпочла политику односторонних силовых превентивных решений, допускающих даже применение ядерного оружия, хоть и малой мощности.

О Северной Корее

Эштон Картер

После трагедии 11 сентября мы так и не добились мирового консенсуса относительно угрозы ОМУ, его распространения и опасности попадания в руки террористов.

Что же касается непосредственно Северной Кореи, то ситуация здесь представляется более серьезной, чем в свое время «иракский кризис».

Дело не только в том, что она способна создать или уже имеет (опять вопрос надежности и эффективности нашей разведки) 5 или 6 ядерных боеприпасов, но и в том, что они могут попасть к людям, питающим ненависть к Америке со всеми вытекающими последствиями.

Сейчас мы пытаемся разрешить эту опаснейшую ситуацию путем многосторонних дипломатических переговоров, но что делать, если они окажутся безрезультатными?

К сожалению, мы должны быть готовы к применению превентивной военной силы, чтобы не допустить режим Пхеньяна к атомной бомбе. Может быть, отказавшись от этого в 1994 году, мы лишь усугубили проблему, дав возможность Северной Корее заниматься «ядерным шантажом».

Без всякого сомнения, мы должны не только продолжать, но и наращивать наши дипломатические усилия, дав твердое обещание не нападать на Северную Корею, если она откажется от создания ядерного оружия. Наш малоприятный визави должен ясно понимать, что в противном случае он окажется международным изгоем и может подвергнуться превентивному силовому разоружению. Это рискованная, но оправданная, с точки зрения обеспечения национальной безопасности, политика.

* * *

Основные моменты из доклада Збигнева Бжезинского «Безопасность Америки в эпоху ее подавляющего превосходства».

Последние голосования в ООН по Ираку и израильско-палестинскому конфликту отчетливо указывают на два неприятных для США факта – потерю доверия со стороны мирового сообщества и усиление международной изоляции.

Занимая беспрецедентное положение единственной сверхдержавы, Америка в политическом смысле оказалась на самой низкой точке за всю историю страны. Многие наши друзья и союзники за рубежом продолжают разделять американские идеалы и ценности, но они перестали понимать нашу политику, которую воспринимают как демагогию, замешанную на лжи.

Некоторые могут попытаться объяснить такое отношение к США простой завистью к более сильному и богатому, но этим проще всего оправдать свои собственные промахи и просчеты.

После трагедии 11 сентября восприятие внешнего мира американской политической элитой стало носить буквально параноидальный характер, что нашло отражение в знаменитой формуле президента Буша: «Кто не с нами, тот против нас».

Это большевистское «руководство к действию» (именно такой тезис выдвинул Ленин, обращаясь к социал-демократам) почему-то стало краеугольным камнем внешнеполитической стратегии мощнейшей мировой державы, всегда стоявшей на защите идеалов демократии и свободы.

Неоправданное сужение внешнеполитической стратегии до «войны с терроризмом» отчасти объясняется паническим страхом возможности попадания в руки террористов каких-либо видов современного ОМУ, отчасти грандиозными провалами спецслужб, оказавшихся неспособными предвидеть и предотвратить новые угрозы.

Сегодня американское общество должно ответить на два вопроса: Могут ли США осуществлять роль мирового лидера, руководствуясь страхом и боязнью? Способны ли мы обрести поддержку наших друзей и союзников, обращаясь к ним с позиций «Кто не с нами, тот против нас»?

Говорить о некоей мессианской роли Америки, сводящейся к «уничтожению международного терроризма» - значит не замечать другие серьезные проблемы, требующие своего разрешения.

Да и сами рассуждения о «проблеме терроризма» носят весьма абстрактный характер с привлечением квазитеологических аргументов и формулировок. Мы должны точно представлять, кто конкретно представляет угрозу безопасности США и всему миру в целом.

При этом наша дискуссия не должна вылиться в простое охаивание и критику сегодняшней администрации. Мы должны вспомнить о фундаментальных принципах формирования нашей внешнеполитической стратегии, в основе которых лежит плюрализм мнений демократов и республиканцев. Только такая синтетическая позиция, используемая во внешней политике, и превратила Америку в ведущую мировую державу.

Нам необходимо вновь выработать сбалансированную и гибкую политику, способную к быстрой адаптации и компромиссам.

В конце концов, от выбора политики зависит успех или неуспех в продвижении американских интересов.

Хотя в наших отношениях с европейскими друзьями и союзниками и существует нечто трансцендентальное, но, стремясь к взаимопониманию, нельзя только диктовать и упрекать. Ведь и американская точка зрения не всегда может оказаться абсолютно верной. Значительно более продуктивно стремиться к сотрудничеству с Европой в целом, а не делить ее на «новых» и «старых» друзей и оппонентов. Создание стабильной международной системы, в которой США выступают в качестве объективного лидера, действующего в интересах всего мира, невозможно без конструктивного диалога с Большой Европой.

Эта система предполагает и вовлеченность России, одновременно углубляющей отношения и с Европой, и с евро-атлантическим сообществом. Однако мы должны ясно понимать, что главной целью нашей стратегии в отношении России является продвижение демократии, идеалами которой нельзя поступиться даже для реализации каких-то тактических задач.

В этом смысле весьма беспокоит безоговорочное восприятие администрацией Буша нынешней российской власти, почти сплошь состоящей из бывших сотрудников КГБ, как успешного демократического режима.

Стремясь к достижению более тесных и доверительных отношений с Россией, мы должны трезво проанализировать все свои промахи и просчеты, но и Москве следует понимать, что невозможно ожидать успеха от партнерства, когда одна из сторон никак не хочет отказаться от имперского совкового мышления. Мы имеем в виду и продолжающийся геноцид в Чечне, и подавление свободы СМИ, и «дело ЮКОСА»… Американская сторона никак не может быть безучастной к подобным действиям российских властей, наносящих серьезный ущерб нарождающейся в стране демократии.

Что же касается расширения «зоны мира» в глобальном масштабе, то хотя Америка и играет здесь первостепенную роль, но и она не всесильна. Ей необходима поддержка и ЕС и РФ, хоть и с определенными оговорками в адрес ее неполного соответствия статусу демократического государства.

В своих усилиях по созданию «зоны мира» глобального масштаба Америке в первую очередь приходится иметь дело с «зонами конфликта», такими как Ближний Восток.

Если брать отдельно Ирак, то эту проблему сегодня следует решать политическим путем, используя силу в качестве инструмента поддержки процесса восстановления страны. В этом смысле необходима быстрейшая «интернационализация» военного присутствия в Ираке, что объективно закрепит уже достигнутые успехи в деле переустройства иракской политической и экономической системы.

Помимо более широкого привлечения международных сил, следует как можно скорее передать всю полноту власти суверенному иракскому правительству. Нынешний суверенитет Ирака носит лишь номинальный характер. Но, подчеркивая то, что на сегодняшний день Ирак является полностью суверенным государством, мы объективно помогаем нынешним иракским властям не только обрести политическую легитимность, но и поскорее определиться с самоидентификацией страны.

Рассуждая о нынешней ситуации в Ираке, неуместно проводить аналогию с Вьетнамом. Находясь под «международным зонтиком», иракские власти вполне способны справиться с просаддамовской оппозицией и внутренним терроризмом.

Нам же, со своей стороны, необходимо понять логику и динамику «внутреннему сопротивлению» в Ираке. Здесь очень важно, чтобы часть решения этой проблемы взяло на себя международное сообщество и сами иракцы.

Ближний Восток никогда не станет «зоной мира» без решения палестино-израильского конфликта и ясного определения позиции США в этом принципиальном вопросе. Осуждение палестинских террористов не должно превратиться в огульную поддержку жестоких и избыточных ответных мер израильских властей, продолжающих создание поселений колониального типа и строящих «разделяющую стену».

Не будем лукавить. Ставка в игре – судьба государства Израиль, являющегося демократической страной и историческим союзником США на Ближнем Востоке. И все же кризис никогда не разрешится, если не будет создано независимое палестинское государство. Создаваемая Израилем «стена безопасности» не решить проблему, а лишь «загонит болезнь внутрь».

Многие израильтяне сами считают, что, если события будут развиваться в нынешнем русле, то их страна может повторить печальную судьбу южноафриканского режима апартеида, когда в одной стране меньшинство пыталось господствовать над большинством.

США должны поддерживать ту здоровую часть израильского и палестинского общества, которая стремится к миру и готова ради него пойти на определенные компромиссы.

Вскоре будет обнародован новый план мирного решения вопроса, который в течение нескольких месяцев совместно разрабатывали израильтяне и палестинцы. Полагаю, что в отличие от Шарона, который заранее его осудил, нам следует поддержать эту новую попытку создания «зоны мира» в этом регионе.

Вряд ли ошибусь, если возьму смелость заявить, что американские евреи и все американское сообщество хотят мирного политического решения палестино-израильского конфликта.

Еще одной проблемой, по которой нам необходимо тесно сотрудничать с международным сообществом, является распространение ядерного оружия. В этом вопросе у США просто нет иной альтернативы.

Если бы мы попытались решить «проблему Северной Кореи» в одиночку и только с помощью силы, то такой шаг непременно бы вызвал всплеск антиамериканизма и национализма в Южной Корее, ускорил процесс появления Японии в качестве новой ядерной державы, что могло бы нарушить стратегический баланс сил на всем дальнем Востоке.

В случае с Ираном мы также не скрываем своей заинтересованности в смене деспотичного теократического режима. Но опять же силовые превентивные действия могли бы усугубить ситуацию и лишь расширить «зону конфликта» в Ближневосточном регионе.

Проблема распространения ОМУ включает в себя не только стремление таких стран как Северная Корея или Иран им обладать, но и угрозу попадания этих смертоносных и разрушительных видов вооружения в руки террористов.

Велик соблазн решить вопрос, прибегнув к односторонним превентивным силовым действиям, но в таком случае мы должны быть абсолютно уверены в том, что:

Существует реальная угроза безопасности США и их союзникам.

Нет никаких дипломатических политических средств ее ликвидировать или предотвратить.

В связи с этим на первое место выходит общенациональная задача реорганизовать работу и структуру наших разведслужб с целью повышения их эффективности и надежности.

Раньше было легче выстроить стратегию безопасности, так как все угрозы были очевидны и четко определяемы. Сегодня мы живем в век неопределенных и, порой, неожиданных вызовов и угроз, отчего сама проблема национальной безопасности стала сложнее и запутаннее.

Вот почему все большее значение имеет получение своевременной и достоверной развединформации. В этой связи хочется напомнить, что все наше знание о наличии у Ирака ОМУ носило весьма абстрактный характер, экстраполируясь от того факта, что когда-то Садам Хусейн действительно его имел и даже применял.

Начиная вторжение, американские военные не имели ни малейшего представления где, когда и какие виды иракского ОМУ могут быть применены против них. Иными словами, они не были обеспечены никакой конкретной и достоверной информацией, а ведь Ирак был не такой изолированной и закрытой страной, как в свое время Советский Союз, где наши разведслужбы имели значительно большие успехи.

Промахи и ошибки наших разведслужб оборачиваются изъянами и провалами в общей стратегии национальной безопасности.

Ведь, если мы взяли на себя роль мирового лидера, то для ее реализации необходимо доверие со стороны международного сообщества. Полагаю, что до войны с Ираком такое доверие у Америки было.

Конечно, у той же Германии или Норвегии имеются свои собственные разведслужбы, но они доверяли нашим суждениям по тому или иному международно-значимому вопросу, а сейчас не доверяют. Нам необходимо восстановить доверие к политике страны и к ее разведслужбам в первую очередь.

Несколько слов о новых реалиях и «американском идеализме». На протяжении многих десятилетий мир видел в Америке своего рода «пример для подражания» - общество, преданное идеалам свободы и демократии и готовое защищать свои ценности как внутри страны, так и за рубежом.

Сегодня многие обеспокоены тем, что наши способы и инструменты защиты входят в противоречия с нашими идеалами.

Вырабатывая новую стратегию безопасности, мы должны действовать так, чтобы другие страны не видели в США «эгоистичного и надменного партнера», заботящегося только о своих интересах. Международное сообщество должно ощущать, что наши действия ведут к укреплению безопасности и стабильности, а не наоборот.

Мы должны смириться с тем, что мир будет еще долгое время оставаться небезопасным. Следует не только научиться жить в этих реалиях, но и последовательно и разумно проводить более гибкую политику, направленную на расширение «зоны мира».

* * *

Из выступления сенатора Джозефа Бидена (Joseph R. Biden, Jr.)

В нынешней администрации существует серьезное расхождение во взглядах на то, какое место Америка должна занимать в сегодняшнем мире и каковы ее внешнеполитические приоритеты.

В одну «фракцию» входят Чейни, Рамсфельд, Вулфовиц и иные так называемые неоконсерваторы, а другую составляет Пауэлл и близкие ему военные чины.

Порой трудно понять, чью сторону поддерживает президент, и кто вообще отвечает за принятие решений. Мы постоянно слышим от Буша, что ему нужно посоветоваться с Кондолизой Райс, которая фактически играет роль «переводчика» президента и одновременно «фильтрует» всю поступающую к нему информацию. Именно поэтому его высказывания об ответственности Америки за судьбу мира воспринимаются как обычная политическая риторика.

Что же касается непосредственно внешнеполитической стратегии США, то я не воспринимаю ни мотивировку неоконсерваторов, скептически относящихся к международным альянсам вроде НАТО и к международным институтам вроде ООН, ни к тем «абсолютным мультилатералистам», которые стоят за получение «мировой индульгенции» на каждое применение американской военной силы.

Я выступаю за трезвую и взвешенную политику «просвещенного национализма», когда Америка без всяких извинений и оправданий решительно применяет силу против реально возникшей угрозы ее национальной безопасности, но в то же время ни в коем случае не отказывается действовать вместе с международным сообществом.

Цена вопроса слишком высока, и американский народ заинтересован в том, чтобы проводимая внешнеполитическая стратегия реально делала его жизнь более безопасной и стабильной.

Однако, спустя 2 год после трагедии 11 сентября американцы не ощущают себя менее уязвимыми и более защищенными, потому что администрация Буша упустила возможность создания эффективной национальной стратегии, что нехотя признает даже министр обороны США Дональд Рамсфельд.

Необходимо немедленно приступить к корректировке нашего внешнеполитического курса в сторону предлагаемого мной «просвещенного национализма». А начать надо с устранения дисбаланса в нашей беспрецедентной способности «проецировать военную силу» в любом уголке земного шара и малой эффективности «сохраняемой военной силы» в конкретных местах.

Подобная политика в Афганистане уже привела к тому, что президент страны Карзай фактически является лишь мэром Кабула. Талибан производит перегруппировку сил, а вместо восстановления Афганистана мы наблюдаем его превращение в мирового лидера по выращиванию и продаже наркотиков.

Наша неспособность установить мир и начать реконструкцию государства в Афганистане может обернуться провалом и в Ираке, чего никак нельзя допустить.

Администрация же Буша, не вступая ни в какие объяснения и дискуссии ни с Конгрессом, ни с обществом, продолжает гнуть свою линию, устами Кондолизы Райс сообщая нам, что и в Афганистане, и в Ираке «…все под контролем, ситуация стабильная».

А ведь нынешняя американская политика в отношении этих двух стран может привести их к состоянию «государств-неудачников», которые, по общему мнению, и являются самой благоприятной средой для зарождения и развития терроризма.

Наш провал в Афганистане и Ираке способен нанести серьезный ущерб стратегическим интересам США в мире. В этом случае возможно усиление исламского фундаментализма в Иране, ослабление умеренных сторонников модернизации в Турции и Иордании и даже распад государственности в Пакистане.

Президент Буш должен немедленно вступить в открытый диалог с Конгрессом и обществом не только для того, чтобы вернуть прежнее доверие, но, в первую очередь, для того, чтобы объяснить, что от нынешнего успеха или неуспеха наших действий в Афганистане и Ираке во многом зависит безопасность как самой Америки, так и мира в целом.

Нынешняя администрация называет Ирак «передовой линией борьбы с терроризмом», но горькая истина состоит в том, что, проиграв в этой стране, террористы не перестанут атаковать нас в других местах.

Учитывая успешный опыт разрешения вооруженного конфликта на Балканах, следует сразу же после свержения диктаторского режима приступать к созданию и развертыванию международных полицейских сил в стране и даже к непосредственному восстановлению и переустройству государства. (Именно государственное строительство, видимо, займет центральное место в нашей внешнеполитической стратегии на долгие-долгие годы вперед).

Если же сегодня у нас нет четкого плана послевоенных действий, то следовало бы крепко подумать перед тем, как ввязывать страну в войну.

Политика же администрации Буша состояла в следующем: она сначала «несколько преувеличила» угрозу со стороны Ирака, а затем, не обращая никакого внимания на мнение международного сообщества, приступила к реализации своей доктрины превентивных силовых действий. (При этом у нее не было ни малейшего понятия, что делать в Ираке после окончания военной фазы операции).

В итоге: американские войска несут всю тяжесть оккупации Ирака на себе; американское правительство заполучило кризис доверия как внутри страны, так и за рубежом; дестабилизация в мире нарастает, так как международное сообщество посчитало, что доктрина превентивных силовых действий становится нашим основным внешнеполитическим инструментом.

Сегодня Америка тратит огромные деньги и несет людские потери, но ситуация с национальной безопасностью стала хуже, чем была до войны в Ираке.

В нынешней ситуации единственно правильным решением представляется стратегия привлечения к участию в разрешении «проблемы Ирака» всего международного сообщества во главе с ООН и одновременное создание новой иракской армии и полиции и последующая передача власти в руки легитимно избранного правительства.

Следующим шагом в сторону «просвещенного национализма» представляется смещение акцента узкой доктрины превентивных военных действий на более широкую стратегию упреждения.

Очевидно, что успешная в годы холодной войны «доктрина сдерживания», малоэффективна перед угрозами терроризма и распространения ОМУ, но нельзя загонять всю политику в узкие рамки «превентивных военных действий».

Возводя «доктрину Буша» в абсолют, мы лишь пугаем мир, заставляя «проблемные страны» (Северная Корея, Иран) еще быстрее обзаводиться ядерным оружием, как средством сдерживания против возможной агрессии США. А такие потенциально конфликтные пары как Индия и Пакистан, КНР и Тайвань, Израиль и его арабское окружение, Северная и Южная Корея начинают серьезно задумываться над американским тезисом о легитимности «сначала применять силу, а потом задавать друг другу вопросы». Согласитесь, что это очень взрывоопасная ситуация.

Было бы более разумным сосредоточить усилия на мерах упреждения, таких как укрепление безопасности ядерных арсеналов и уничтожение запасов химического оружия. (Начиная с России и бывших республик СССР).

Следует укреплять и расширять международные правовые режимы, направленные на противодействие распространения ОМУ.

В свое время главной угрозой национальной безопасности США являлся Советский Союз, и мы создали НАТО. Так и сейчас нужна широкая международная коалиция государств для противодействия основной угрозе миру – терроризму. Это должна быть реально существующая и хорошо финансируемая международная антитеррористическая организация.

Необходимо развивать эффективную «публичную дипломатию» (образовательные и гуманитарные программы, научный и культурный обмен, и т.д.), способную противостоять распространению экстремистской идеологии и агрессивному антиамериканизму.

Вновь подчеркну, что все это возможно только в условиях тесного сотрудничества Америки с остальным миром.

К сожалению, после трагедии 11 сентября администрация Буша взяла курс на политику односторонних действий, что закономерно привело к нашей самоизоляции в мире, но не укрепило национальную безопасность США.

Это произошло потому, что возобладала неоконсервативная идеология, правящая бал в нынешней администрации. А в этой идеологической системе Америка представляется в мире как Гулливер в стране лилипутов. Отсюда и доктрина односторонних превентивных военных действий, и пренебрежение к мнению международного сообщества. Главной опорой неоконсервативной внешнеполитической стратегии стала непревзойденная и безоговорочная военная мощь Америки.

Да, мы легко и практически в одиночку с помощью военной силы свергли и Талибан, и режим Саддама Хусейна, но сможем ли мы одни, без помощи мирового сообщества, не только стабилизировать ситуацию в Афганистане и Ираке, но и восстановить их как демократические государства?

На смену сложившейся системы международного права приходят «законы джунглей», где Америка действует как самый могучий зверь, но и самый сильный хищник не может себя чувствовать в полной безопасности.

Если президент Буша не осознает, что его неоконсервативное окружение ведет Америку в тупик и не возьмет на вооружение внешнеполитическую стратегию, учитывающую военную мощь, но не отказывающуюся от использования, в первую очередь, «мягкой силы» (экономических, политических и дипломатических рычагов влияния), то ему будет очень трудно победить на предстоящих в следующем году президентских выборах.

* * *

Из речи губернатора штата Вирджиния Марка Ворнера (Mark Warner)

По-моему, национальная стратегия в части, относящейся к внутренней безопасности страны, в значительной степени вырабатывается и реализуется не в Вашингтоне, а на местах – в штатах и округах.

Передовой линией борьбы с терроризмом является не только Ирак и Афганистан, но и каждый отдельно взятый американский город, хотя эта «война» и носит несколько иной характер.

Я полагаю, что справедливо отнести к разряду террористических угроз и рассылку писем со спорами сибирской язвы, и смертоносную «работу» снайпера, державшего в страхе 7 миллионов человек от Бетезды до Ричмонда, да и пронесшийся недавно ураган разве не затрагивает проблемы внутренней безопасности страны.

Когда 2 года назад я баллотировался на пост губернатора, то даже и подумать не мог, что одной из основных моих «головных болей» станет проблема обеспечения национальной безопасности в штате.

Первым делом в Вирджинии мы провели своеобразный «круглый стол», за которым собрали представителей местной полиции, пожарных, спасателей, медиков, чиновников законодательной и исполнительной власти штата. В ходе совместной работы был выработан целый ряд «рекомендаций к действию» о том, как модернизировать и укрепить систему внутренней безопасности в конкретном штате Вирджиния.

Нашим приоритетом стало создание интегрированной системы взаимодействия и связи всех служб быстрого реагирования. Перед нами сразу возникли проблемы совместимости и стандартов коммуникационного оборудования и систем подготовки персонала. Нам удалось добиться серьезного прогресса в решении этой первостепенной задачи, в том числе и за счет внутренних финансовых ресурсов штата.

Однако это лишь отправной пункт в деле укрепления внутренней безопасности на местном уровне. Хочется обратить внимание на проблему, которой почему-то уделяют совсем мало внимания. Я имею в виду вопросы экономической безопасности страны. Как, в сущности, повлияли начавшаяся «война с терроризмом» и последовавшее за ней ужесточение мер внутренней безопасности на развитие американской экономики и конкурентоспособность нашего бизнеса? После 11 сентября правительство выделило на укрепление внутренней безопасности страны десятки миллиардов долларов, и задача местной власти направить этот денежный поток на эффективное целевое использование в штатах и округах.

Следующим вопросом, относящимся к экономической безопасности, я бы поднял проблему взаимодействия и сотрудничества между обществом и частным бизнесом, в руках которого находится порядка 90% критически важной экономической инфраструктуры.

В штате Вирджиния мы стимулируем участие частных компаний и фирм в деле укрепления внутренней безопасности путем налогового послабления и различного рода преференций.

Ужесточение мер внутренней национальной безопасности не должно наносить ущерб гражданским правам и демократическим свободам отдельной личности. Проблема в том, что нам необходимо соблюсти баланс интересов и не дискриминировать законопослушных граждан.

Укрепление внутренней национальной безопасности невозможно без доверия к власти и государственным институтам со стороны гражданского общества. А завоевать его можно только конкретными ежедневными делами властных структур на всех уровнях, когда люди начнут ощущать себя действительно в большей безопасности и стабильности, будь то на работе, дома или на улице.

Для этого критически важным является развитие и укрепление взаимодействия и сотрудничества между федеральным правительством, властями штатов и местным самоуправлением. Недавний ураган и устранение его последствий убедительно доказал, что подобная взаимосвязь и взаимодействие имеет очень много уязвимых мест.

Америке нужна не просто новая стратегия безопасности, а стратегия вообще, в том числе и по вопросу укрепления доверия к правительству, и по проблеме баланса между правами личности и необходимостью ужесточения мер безопасности, и в области отношений между обществом и частным бизнесом (особенно в части законодательного регулирования вопросов защиты окружающей среды и проблемы вредных производств), и по экономической безопасности страны.

* * *

Blog

Конференция: Новая американская стратегия безопасности и мира

Содержание