Земская санитарная организация Ковровского уезда в конце XIX – начале ХХ вв
| Вид материала | Документы |
- «Народное образование школ Киясовского района в конце xix-начале XX века», 264.98kb.
- Особенности правовой регламентации усыновления в конце XIX начале XX вв. Фабричная, 33.29kb.
- I. россия на рубеже xix—xx вв. § Государство и российское общество в конце xix— НАЧАЛЕ, 469.47kb.
- Обеспечение продовольствием и питание фабрично-заводских рабочих России в конце XIX, 300.48kb.
- В конце XIX начале XX века, 878.17kb.
- 11 класс. «Всеобщая история XX- начала XXI вв.», 75.79kb.
- Организация и деятельность народных школ в XIX начале ХХ века (на материалах Сямозерской, 424.83kb.
- Г. Красноярск, кгпу им. В. П. Астафьева об источниках формирования интеллигенции енисейской, 213.96kb.
- Контрольная работа №9 класс. Тема: Страны мира в начале XX века, 69.85kb.
- Земская школа Псковской губернии в начале, 157.47kb.
К.Е. Балдин, г. Иваново
Земская санитарная организация Ковровского уезда
в конце XIX – начале ХХ вв.
(с. 50 – 53)
В 1860-х гг. в российской провинции появились новые органы местного самоуправления земства. Одним из самых главных поприщ, на котором они развернули свою работу, было здравоохранение. В земской медицине с самого начала выделились два основных направления - лечебное и санитарное. В рамках первого медицинский персонал просто лечил людей, второе предусматривало, прежде всего, борьбу с эпидемическими заболеваниями, в том числе и их профилактику, а также санитарный надзор за промышленными заведениями и торговлей.
О традиционном наборе эпидемических болезней, которые хозяйничали среди крестьянского населения в рассматриваемый нами период, и о степени их распространенности, свидетельствуют данные за 1904 год. Он выбран нами потому, что в течение его в Ковровском уезде не было страшных (но не ежегодных) эпидемий холеры, а уровень распространения других заразных болезней был «среднестатистическим».
По данным земского доктора В.И. Дуброво, в течение года наблюдалось 74 случая оспы, кори - 545, скарлатины - 573, коклюша - 902, гриппа - 2366, дифтерита - 74, брюшного тифа - 157, свинки - 461, сифилиса - 252, малярии - 28281.
Как видно из этого перечисления, одной из самых распространенных болезней был, как и сейчас, самый обыкновенный грипп. Ему крестьяне не придавали особого значения. Впрочем, и медиков «инфлуэнца» (грипп) особенно не беспокоила, т.к. были широко распространены болезни гораздо более опасные. Вообще отношение к болезням, в том числе эпидемическим в то время существенно отличалось от современного. Крестьяне воспринимали у своих детей корь, коклюш, скарлатину как нечто неотвратимое и обязательное несчастье. По понятиям крестьян каждый ребенок должен был переболеть ими.
Процент смертности от эпидемических болезней был разным, он зависел, во-первых, от степени опасности болезни, и, во-вторых, от мер, принятых против нее земскими медиками. Например, в 1887 году на Лежневском участке широкое распространение получила корь, охватившая 19 селений, ею переболели 125 детей, но смертельных исходов не было2. В 1888 году на Ковровском участке 37 детей заболели скарлатиной, в качестве осложнения которой наблюдался дифтерит, 6 из них умерли3. По данным за 1893 г. скарлатина, которая была настоящим бичом для крестьянских ребятишек, дала 22 % смертных случаев4.
Серьезным препятствием для земской медицины в ее борьбе с эпидемиями было невежество и беспечность крестьян. Земский врач Лежневского участка Богуславский отмечал в своем годовом отчете за 1889 г., что на его участке возвратный тиф получил широкое распространение только потому, что крестьяне не соблюдали советов врача и фельдшера об элементарных мерах предосторожности5. Крестьяне, несмотря на неоднократные напоминания, не изолировали больных от общения с окружающими, а к врачам обращались только в том случае, если эпидемическая болезнь приобретала тяжелую форму. Если медикам удавалось «захватить» болезнь в самом ее начале, то она не превращалась в эпидемию и ограничивалась масштабами одной деревни или даже одной крестьянской семьи. Так, в 1887 году в Осиповской волости появился брюшной тиф. Вся заболевшая семья по предписанию оказавшегося здесь медика была отвезена в Ковровскую больницу. В результате болезни не удалось распространиться, а жертвой ее стала только пожилая женщина из заболевшей семьи6. Врачи строго придерживались правила - все помещения, в которых проживали больные опасными заразными болезнями, подвергались тщательной дезинфекции, для этого использовалась самое простое и распространенное средство - известь, а точнее «известковое молоко», которое получалось при растворении извести в воде.
Земство хорошо понимало опасность распространения эпидемий, поэтому в Ковровском уезде, как и в других, со временем появилась особая противоэпидемическая служба. Правда, она была представлена всего одним специалистом. В 1899 году на место земского санитарного врача Ковровского уезда был назначен приглашенный из Суздальского уезда П.И.Семенов, который проработал на этой должности всего несколько месяцев. Затем санитарией в уезде стал ведать его однофамилец Ю.А.Семенов, до этого он являлся участковым врачом в селе Вознесенье и поэтому был хорошо знаком с обстановкой в Ковровском уезде7. Должностные обязанности санитарного врача состояли в том, чтобы немедленно реагировать на возникавшие эпидемии и выезжать на места для локализации и ликвидации их. Поэтому эпидемический врач, живший в Коврове, значительную часть года находился в разъездах по селам и деревням8.
Следует особо остановиться на борьбе земства против таких опасных заболеваний, как холера и оспа, которые имели широкое распространение в дореволюционной России.
Особую опасность среди них представляла холера, эпидемии которой в средние века иногда опустошали целые города, уезды и волости. Масштабы таких бедствий в конце XIX начале XX вв. были, разумеется, гораздо меньше, но все равно раз в несколько лет в России случался «холерный год», когда страшная гостья уносила в могилу сотни и тысячи людей. Крайне неблагоприятным выдался в этом отношении 1892 год, а точнее, летний его сезон (как известно, бациллы холеры распространяются в теплое время года). Учитывая опасную эпидемиологическую обстановку, во Владимире было созвано экстренное губернское земское собрание, которое постановило, что все экстраординарные расходы губернское земство берет на себя, а практические меры против эпидемии принимают уездные земства, которые в дальнейшем должны отчитаться по сделанным ими расходам. Оно отпустило уездным земствам 100 тыс. рублей, на которые они должны были построить холерные бараки, снабдить их кроватями, одеждой для больных и медикаментами. Справедливости ради нужно было отметить, что эти «пожарные» мероприятия были запоздавшими, необходимо было предпринимать их не в июле, когда эпидемия уже началась, а весной. Поэтому число умерших от холеры в 1892 году было значительным.
Урок, который получили земцы, пошел впрок, и следующий 1893 год, который тоже был «угрожающим по холере», земская медицина встретила во всеоружии. В Ковровском уезде в дополнение к штатным врачам и фельдшерам был приглашен на временную работу летом «подвижный санитарный отряд»: 1 студент-медик, 6 фельдшеров и 1 фельдшерский ученик. Этот отряд, как и другие, разосланные по губернии, был снабжен специальной инструкцией9.
Приехавшие на эпидемию медики были равномерно распределены по территории уезда. Особое внимание было уделено так называемой «Холуйской пристани», расположенной на Клязьме при впадении в нее реки Тезы. Сюда прибывали многочисленные суда с грузом хлебных товаров из черноземных губерний, откуда эпидемия распространялась на север. В Коврове и крупных торгово-промышленных селах был усилен контроль за людьми, приезжавшими из других уездов. Построенные в 1892 году холерные бараки были готовы принять больных. Перечисленные выше меры принесли свои положительные результаты. В летний сезон 1893 г. на весь Ковровский уезд зафиксировано только 29 заболеваний, умерли 13 человек10. В дальнейшем ежегодно предпринимались столь же серьезные меры по предотвращению холеры11.
Страшным бичом для населения России была оспа. К счастью, еще в XVIII в. для профилактики этой болезни начали применяться прививки. Органы местного самоуправления уже с 1880-х гг. стали широко применять эту меру для предотвращения болезни. Владимирское губернское земство устроило специальный телятник, на базе которого стала изготовляться детрит (измельченное вещество телячьих оспин, смешанное с глицерином и содержащее живой яд вакцины коровьей оспы, служит для предохранительных прививок), которым снабжали все уезды губернии12. Качество его, по отзывам врачей, было высоким, и, если оспа не прививалась, то это объяснялось чаще всего индивидуальными особенностями организма человека.
В некоторых случаях крестьяне, в том числе старообрядцы, следуя предрассудкам, отказывались от прививок и бывали жестоко наказаны за это. Деревня Бельково Ковровского уезда, «бойкотировавшая» прививки, в 1889 году похоронила около 40 детей и стала рассадником оспы для соседних селений. Широкое распространение получила оспа в 1891 году, когда она, будучи занесена из соседних Шуйского и Суздальского уездов, охватила несколько деревень и унесла 34 жизни. Особенно много жертв было там, где крестьяне отказались прививать своих детей13. В дальнейшем, по мере развития оспопрививания, положение в уезде существенно улучшилось. По данным за 1904 г., здесь были отмечены 74 случая оспы, но о летальных исходах не упоминалось14.
Одним из важнейших направлений медицины является постоянный санитарный надзор. Здесь в условиях российской глубинки до революции дело было очень далеко до благополучия. Жилье крестьян и так не отличалось чистотой, а в крепкие морозы зимой в избах вдобавок стоял скот. Порой из-за бедности сельских жителей или из-за нечестности лавочников крестьяне употребляли в пищу не совсем свежие съестные продукты. Как уже отмечалось, неадекватным было поведение населения во время эпидемий, некоторые селяне не желали подчиняться карантинным мерам, вводимым властями и земствами.
В Ковровском уезде санитарный врач, кроме борьбы с эпидемиями, исполнял и иные функции: надзор за фабриками и заводами, магазинами и лавками, школами, ведение санитарной пропаганды. Каждому врачу выдавался «открытый лист» - удостоверение, по которому ему был открыт доступ в любые промышленные и торговые заведения15. Например, в 1899-1900 гг. санитарный врач регулярно осматривал крупные предприятия уезда - текстильные фабрики Треумова в Коврове, Дербенева в Камешкове, Лежневскую мануфактуру и фабрику Шорыгиных в Новых Горках.
Приходилось посещать и мелкие полукустарные заведения, в частности, мастерские по производству деревянных челноков, они были разбросаны по нескольким селам и деревням в нижнем течении реки Уводи. На мелких предприятиях при слабом надзоре фабричной инспекции условия труда рабочих и окружающая экологическая обстановка были особенно скверными. Усмотрев нарушения, санитарный врач составлял протоколы на хозяев или заведующих этими заведениями. Такие документы препровождались в полицию для принятия административных мер против нарушителей. Санитарному врачу приходилось обозревать не только промышленные предприятия, но свалки мусора и нечистот, бани, пробовать на вкус в лавках и на базарах соленые и отварные грибы и другие съестные припасы. Излишне говорить, что работа санитарного врача была сопряжена с опасностью для здоровья и с риском отравиться при очередной дегустации крестьянских разносолов, вынесенных на продажу.
Для улучшения санитарно-гигиенической и экологической обстановки в уезде все же было недостаточно принятия одних контрольно-ревизионных и карательных мер. Очень важна была просветительная работа среди местного населения, проводившаяся для того, чтобы крестьяне сами сознательно поддерживали чистоту в своем жилище, на базаре или ярмарке, на улицах сел и деревень, принимали элементарные профилактические меры для предупреждения инфекционных заболеваний. Земство поняло приоритетность этой задачи и в 1896 году очередное Ковровское уездное собрание потребовало от управы способствовать распространению гигиенических знаний среди народа, распространять популярную литературу через земские медицинские учреждения16.
Поэтому уже в самые первые годы ХХ в. врачи и фельдшера стали бесплатно раздавать местному населению печатные листки, в которых говорилось о том, как уберечься от той или иной заразной болезни. Просветительная работа велась и устным путем, в ней кроме санитарного врача в той или иной степени участвовал почти весь медицинский персонал уездного земства. Власти тоже поняли необходимость кардинального санитарного оздоровления деревни, и Министерство внутренних дел особым циркуляром от 10 августа 1901 г. разрешило врачам под контролем уездных земств проводить для крестьян популярные медико-гигиенические чтения с показом «туманных картин» через «волшебный фонарь», т.е. демонстрировать во время чтений слайды через диапроектор. Многие врачи охотно брались за проведение таких лекций, не претендуя на какую-либо оплату за них.
Примечания:
1. Журналы очередного Ковровского уездного земского собрания 1904 года. Владимир,1905. С. 150.
2. Журналы очередного Ковровского уездного земского собрания 1887 года. Владимир,1888. С. 42.
3. Журналы очередного Ковровского уездного земского собрания 1888 года. Владимир,1889. С. 10.
4. Журналы очередного Ковровского уездного земского собрания 1893 года. Владимир,1894. С. 55.
5. Журналы очередного Ковровского уездного земского собрания 1889 года. Владимир,1890. С. 10.
6. Журналы 1887 года. С. 42.
7. Журналы очередного и экстренного Ковровских уездных земских собраний 1899 и 1900 гг. Владимир, 1900. С. 105.
8. Журналы очередного Ковровского уездного земского собрания 1902 года. Владимир, 1903. С. 55.
9. Журналы Владимирской губернской санитарно-исполнительной комиссией и приложения. Владимир, 1893. С. 20-28.
10. Журналы 1893 года. С.24.
11. ГАВО. Ф. 379. Оп. 1. Д. 492. Л. 3,27,55.
12. Там же. Д. 395. Л. 27.
13. Журналы С. 11; Журналы очередного Ковровского уездного земского собрания 1891 года. Владимир, 1892. С. 77-78.
14. Журналы С. 150.
15. ГАВО. Ф. 379. Оп. 1. Д. 1074. Л. 156.
16. Журналы очередного Ковровского уездного земского собрания 1896 года. Владимир, 1897. С. 96.