Национальные меньшинства Саратова во второй половине XIX начале XX вв.: социальная интеграция и повседневная жизнь
| Вид материала | Автореферат диссертации |
- Владикавказско-Моздокская епархия русской православной церкви во второй половине XIX, 1104.17kb.
- 10 класс. Тема: Особенности развития стран Запада во второй половине XIX, 54.74kb.
- Урок на тему: «Культура тверского края во второй половине XIX начале XX в.», 163.82kb.
- Торгово-экономическая жизнь Чистополя во второй половине XIX начале, 782.22kb.
- Нп «сибирская ассоциация консультантов», 64.95kb.
- Развитие меценатства в условиях модернизации россии во второй половине XIX начале, 481.01kb.
- Религиозно-просветительская деятельность православных братств Центральной России, 325.12kb.
- Социально экономическое развитие калмыкии во второй половине XIX начале, 346.74kb.
- Тверские земцы-консерваторы во второй половине XIX начале XX в.: мировоззрение и хозяйственная, 1065.74kb.
- Население уездного города сарапула во второй половине XIX начале XX в.: Социокультурный, 389.15kb.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во введении обоснована актуальность темы и ее научной новизны, определяются хронологические и территориальные рамки исследования, его методологическая основа, дается анализ источников и литературы по проблеме, ставятся цель и задачи исследования.
Первая глава «Этнические меньшинства в структуре населения Саратова во второй половине XIX - начале XX вв.» посвящена анализу особенностей национального состава и экономического развития города.
В первом параграфе «Динамика численности и состав национальных диаспор» рассматривается история появления в городе национальных меньшинств, рост их численности, характер расселения в границах городского пространства.
Основной характеристикой городской жизни в изучаемый период была полиэтничность, которая складывалась постепенно. Городской социум выступал в качестве принимающего общества по отношению к инородцам, численность которых со временем увеличивалась. Этот процесс особенно активизировался во второй половине XIX - начале XX вв. и был связан с реформами 1860-х гг., развитием капитализма, обретением города статуса губернского центра. Большинство городского населения составляли русские (88,8%), но к концу XIX века значительным было число немцев (6,1%), поляков (1,3%), татар (1,2%), евреев (0, 9 %)52.Это способствовало формированию в городе диаспоральных групп этих этносов. Этнические группы были разными по численности, времени проживания в городе, по сохранности национальной и религиозной культуры. В характере расселения так же просматриваются различия, более компактно проживали татары (в Глебучевом овраге и его склонах) и евреи (от улицы Цыганской до улицы Староострожной), а вот немцы, имевшие первоначально замкнутое поселение - Немецкую слободу, к середине XIX века были расселены дисперсно. Конфессиональный состав населения города находился в определенной корреляции с этнической структурой. Отмечается связь численности верующих определенного вероисповедания с числом горожан, принадлежащих той или иной национальности. Губернский центр, становился местом сосредоточения все более пестрого в национальном отношении населения, центром интенсивных межнациональных контактов, что предавало значительное своеобразие его экономическому, политическому и культурному развитию.
Во втором параграфе «Роль этнических меньшинств в хозяйственной жизни города», дается характеристика экономики Саратова второй половины XIX - начала XX вв., в которой, безусловно, ведущую роль играли русские купцы и предприниматели. Однако, ко второй половине XIX в. сформировалось национальное купечество, занявшее в хозяйстве города значительные позиции.
Вторая половина XIX в. была ознаменована возникновением в Саратове многочисленных товариществ, создававшихся в самых разных отраслях экономики. В 1895-1896 гг. в городе функционировало 24 товарищества из них 10 принадлежали немцам и евреям53. Мукомольное дело в Саратове контролировали немецкие предприниматели Шмидты, Борели, Рейнеке. Евреи имели своеобразную монополию в сфере производства и продажи канцелярских и бумажных товаров, а так же в типографском деле. В их руках была сосредоточена большая часть каучуковых, граверных и штемпельных мастерских города54. Немецкий и еврейский капитал имел весомые позиции в табачной и текстильной промышленности, металлургическом деле, поставке сельскохозяйственных орудий, пищевой отрасли и т.д. Более 20% служащих различных ведомств городской администрации были поляками по национальности.
Урбанизационные процессы разрушали корпоративность, превращая городское хозяйство в активную сферу межэтнического общения. Так в руководство открытого, в 1858 г. «Купеческого собрания» в первый же год были избраны немцы И. Зейферт и К. Штаф55. В 1860 г. его преобразовали в «Коммерческий клуб Саратова», из 50 членов которого 23 не являлись русскими по национальности56.Но формировавшиеся национальные ниши вмещали далеко не всех представителей национальных меньшинств. Поэтому попытки приспособиться к хозяйству города, найти в нем свое место в соответствии с традиционными занятиями и навыками не всегда оказывались успешными. Городское население приобщалось к нетрадиционным, новым отраслям экономики, не всегда прибыльным и престижным. По данным первой всеобщей переписи населения более 36 % татар, 23 % немцев были заняты в сфере неквалифицированного поденного и обслуживающего труда57.
Можно допустить, что формирование профессиональных групп высококвалифицированного труда у некоторых групп иноэтнического населения проходило замедленными темпами в силу нескольких причин. Во-первых, из-за низкого социально-профессионального статуса большинства представителей национальных меньшинств. Во-вторых, из-за притока новых мигрантов из сельской местности в качестве неквалифицированной рабочей силы. В-третьих, необходимости преодоления языкового барьера в процессе культурной адаптации части этнических меньшинств к условиям русскоязычного города.
Помимо приведенных причин особенности социально-профессиональной структуры иноэтничных групп могут определяться традиционными предпочтениями, отдаваемыми некоторым профессиональным занятиям, а также большей или меньшей легкостью приобретения ими производственных навыков и профессиональной подготовки и соответственно возможностями вовлечения их в те или иные отрасли хозяйства, представленные в городе.
Большей мобильностью отличалось немецкое, польское и еврейское население города, так как они стремились получить светское образование, лучше знали русский язык, и в ментальном отношении были более открыты и предприимчивы. В то время как татары оставались экономически замкнутыми, не разрывая корпоративных связей внутри общины. Однако, проживание в крупном городе, каким был Саратов – центре развития промышленности, способствовало ускоренной социальной мобильности и профессиональной адаптации всех этнических меньшинств.
Вторая глава «Повседневная жизнь национальных диаспор» включает четыре параграфа.
В первом параграфе «Бытовая сторона жизни» исследуется динамика развития этнических структур бытовой стороны жизни – городских домов, одежды, пищи.
Социально-экономическое развитие города вызывало трансформационные процессы в быту горожан. С ростом и уплотнением городской застройки растет и национальное строительство, имеющее свои определенные черты.
В убранстве домов представителей национальных диаспор складывался симбиоз. В обстановке были представлены и национальные предметы мебели и все возрастающие общеевропейские городские элементы. Дома национальных купцов и предпринимателей оформлялись сообразно существовавшим модным тенденциям, как внутренне, так и внешне. В их отделке они использовали новые строительные материалы, а в убранстве присутствовали многочисленные предметы роскоши.
Национальная беднота в результате своего низкого социального статуса и материального положения не имела возможности выдерживать свои жилища в национальном стиле. Местом ее концентрации были постоялые и ночлежные дома.
Одежда как структура повседневной жизни, так же в изучаемый период претерпела значительные изменения. В ее развитии можно выделить два этапа: 1860-е – 1880-е гг. и 1890-е – начало XX в. В первый период появилось много новых черт в одежде, головных уборах, обуви национальных меньшинств города. Происходило смешивание элементов национальной и общегородской одежды. Изменения происходили на фоне усиления городской моды и вытеснения дешевыми и качественными фабричными тканями с использованием недорогих швейных машин, нехитрого домашнего производства одежды. На втором этапе вышеприведенные процессы значительно усилились в некоторых национальных средах, в других же наметилось полное исчезновение национальных особенностей одежды.
Повседневный пищевой рацион представителей национальных меньшинств претерпел меньшие изменения. Предпочтение отдавалось традиционным блюдам, с ними связывалось празднование религиозных праздников и семейных торжеств, и бытование различных стереотипов. Тем не менее, в зависимости от социального статуса людей их рацион отличался. Традиционные пищевые константы больше были характерны для представителей низших слоев горожан, в то время как национальная элита имела возможность обедать в ресторанах, чайных, буфетах, трактирах.
Таким образом, традиционно-национальные структуры повседневности постепенно уходили в прошлое. В быту городской элиты, они сохранялись в основном, в качестве реликтово-знаковых элементов. Материально-предметный мир саратовцев различных национальностей во многом формировал городской рынок, а степень потребления современных, европейских форм бытовой культуры определялся социальной принадлежностью горожан и в меньшей степени этнической. Поэтому основными носителями традиционной культуры были средние и не имущие слои. В значительной степени, состояние материальной культуры горожан характеризовалось сочетанием традиционных, паллиантовых и новых, урбанизованных форм.
Во втором параграфе «Религиозный фактор повседневности» анализируется влияние религии на разные сферы жизни людей: общественный и семейный быт, различные стороны материальной и духовной культуры.
В социокультурной сфере городской жизнедеятельности религиозным институтам принадлежала особая роль. Они выполняли религиозно-культовую, интегративную, регулятивную, благотворительную, культурно-просветительскую, коммуникативную функции. Храмы были для своих прихожан не только центрами религиозной просветительности и культовой практики, но и очагами этнокультурного развития. Они принимали участие в распространении форм городской культуры – церковной литературе и журналистике, организации досуга, в школьном строительстве. Так, для лютеранской общины города пастор Г. Гюнтер собрал и издал сборники церковных проповедей «Nimm und lies» и песен, исполняемых как на церковных праздниках, так и на крестинах, похоронах, свадьбах58. Был свой хор и в еврейской молельне под управлением кантора Х. Г. Фимкес59. Религиозная принадлежность горожан становилась этноопределяющим признаком, способствующим сохранению этнической самобытности.
В стенах храмов решались важные для национальных общин вопросы. Священнослужители хорошо знали проблемы своего прихода и были готовы оказать помощь – утешение, совет, материальную поддержку.
Проявление у еврейского меньшинства своей общности, как религиозной, так и культурной, бытовой осложнялось в первую очередь огромным пластом ограничений, узаконений, приложений по «еврейскому вопросу», затрагивающих буквально все стороны жизни. В связи с этим еврейский компонент Саратова достаточно поздно сформировал диаспоральные признаки, общественно-культурную среду, социальные институты, в том числе религиозные учреждения обеспечивающие условия для сохранения этничности в городе.
Строительство церквей, религиозные обряды и обычаи сплачивали общину. С храмом были связаны все основные события жизненного цикла людей. Мусульманские мечети, кроме того, были центром проведения досуга для мужчин. Возникнув на основе общности религиозных верований и культовых действий, храм со временем приобрел относительную самостоятельность и стал социальным институтом, основной функцией, которого была внутренняя коммуникация.
Третий параграф «Национальное образование и национальные школы» характеризует развитие образования в разных национальных средах города.
Середина XIX в. и особенно начало XX в. – это период активного развития школьного образования практически у всех наций города. Образование формировало сознание национальных меньшинств города, оказывая влияние на распространение родного языка, религии и традиций. Поэтому, главным оставалось преподавание религиозных предметов и национального языка. Более быстро и с размахом в этот процесс включились немцы города, менее активно татары, и особенно евреи. Долгое время церковное образование в лице евангелическо-лютеранских школ, духовной и малой семинарии, римско-католического училища, мусульманского мектебе оставались единственными для повышения образовательного уровня соплеменников. Отсюда особая роль в деле развития образования у церковнослужителей – пасторов, мулл, ребе. Можно сказать, что школа виделась как необходимая, неотъемлемая часть внутренней духовной жизни национальных общин. Церковные школы являлись главным инструментом передачи религиозного, социального, культурного опыта, от поколения к поколению в условиях инонационального окружения.
С течением времени чисто религиозное образование стало расширяться и дополняться не только светскими предметами, но и созданием национальных частных школ. К тому же к концу XIX в. само государство стремилось включить национальные школы в общий строй общественной жизни. В деле развития образования на первые роли выходят национальная интеллигенция и развитая часть духовенства, понимавшие, что за образованием стоит будущее их нации.
В немецкой городской среде середина 50-60-х гг. XIX в. была ознаменована появлением большого числа частных учебных заведений, а на 70-е и начало 80-х гг. XIX в. пришелся апогей их создания. В таких школах, как мальчики, так и девочки обучались не только религиозным догмам и немецкому языку, но и русскому, арифметике, географии, истории, естественным наукам и т.д. Это помогало юным немцам продолжить свое обучение в русских средних, а иногда и высших учебных заведениях и легче интегрироваться в русское общество. Нужно сказать, что и русские со временем стали тянуться в такие школы. Например, в пансионе Ульрих 2/3 учениц были православными. В учебном заведении Горенбург из 50 учениц – 40 были православного, 4 – протестантского, и 3 – католического вероисповедания60. В женских гимназиях открытых в начале XX в. А. Д. Куфельд и С. Н. Штокфиш вообще лишь 10 % учениц были немками, а остальные русскими по национальности61. С другой стороны, представители различных национальностей отдавали своих детей учиться в русские учебные заведения. Более того, среди преподавателей местных русских гимназий и университета было немало представителей немецкой национальности.
В общине татар Саратова процесс подъема образования был связан с новометодной школой и относится к началу XX в. Особенностью развития татарского образования было и то, что в его реорганизацию активно включились мусульманские духовные лица города, обладавшие огромным авторитетом в общине. В то время как протестантские и католические священнослужители были консервативны в выборе содержания образования.
В четвертом параграфе «Участие в культурной жизни Саратова. Досуг и развлечения национальных меньшинств» рассматривается национальная культура горожан в результате воздействия двух процессов – сохранения традиций и восприятия новаций.
В условиях городской общественно-культурной среды основной тенденцией культурного развития были интеграционные процессы, порождающие межэтническое взаимодействие. Саратовская интеллигенция и высшие слои были способны строить отношения с людьми другой национальности, отказываясь от стереотипов и узкоэтнических ценностей. Об этом свидетельствуют факты совместной деятельности в учебных заведениях, городских обществах, творческое сотрудничество. Только в театральном искусстве, среди артистов и музыкантов Городского театра, да и других театров города были представители национальных меньшинств - евреи, немцы и поляки. В оперной труппе М. М. Бородая вместе с русскими артистами работали татары и грузины62. В парке Вакурова в 1907 г. работала еврейская труппа, директором которой был Кауман Пинхус Лейба-Ельев63. Национальная интеллигенция налаживала и издательское дело. Немцы выпускали духовный журнал «Friedens bote aux Berg und Wiesenseite der Wolga», газеты «Volks – Zeitung», «Unser Zandwirt», «Der Morgenstern» «Evangelicher gemeindebote» и др.
Наряду с межэтнической интеграцией в культурно-досуговой сфере происходила и социальная. Наблюдалась идентичность культурных форм в клубах, деятельность интеллигенции, купцов, предпринимателей по приобщению простых людей, молодежи к городскому досугу. Хотя конечно, сохранялись сословные рамки, клубы, совершенствовались формы элитного досуга.
Потребление городской культуры и выбор форм досуга был неодинаковым в различных социальных и этнических средах. Если социальные различия определялись материальным благосостоянием, образованностью, то этнические – степенью сохранности традиций. Тем не менее, заметной тенденцией развивающегося саратовского культурного процесса был рост духовных и эстетических потребностей горожан.
Третья глава «Общественная деятельность национальных меньшинств» состоит из двух параграфов.
В первом параграфе «Благотворительные общества», анализируется деятельность национальных благотворительных организаций города, которых в изучаемый период было около 12. Общества открывались при церковных приходах, учебных заведениях, пик их создания пришелся на 1910-1915 гг. Все организации были созданы при содействии общественно значимых национальных предпринимателей, купцов, интеллигенции. Среди организаторов благотворительного движения выделяются священнослужители, имевшие высокий социальный статус в диаспорах. Так, при непосредственном содействии католических священников в 1893 г. было открыто «Приходское Человеколюбивое общество при Римско-Католической церкви»64.
Наиболее разветвленную сеть благотворительных учреждений создали немцы. Они имели не только приходские благотворительные учреждения «Общество милосердия прихода Евангелическо-Лютеранской церкви», «Немецкое общество», но и женскую организацию «Дамское благотворительное общество», приют «Дом милосердия» и училище для глухонемых детей поселян-собственников.
Были свои благотворительные учреждения и у евреев города – это кассы взаимопомощи евреев-ремесленников и студентов-евреев, а так же «Общество пособия бедным евреям города Саратова», которое помимо материальной помощи нуждающимся, содействовало поиску работы, приобретением для работы материалов, инструментов, занималось сбытом товаров.
Следует отметить, что саратовские татары не пытались организовать своих благотворительных учреждений. По всей видимости, причинами этого могли быть, как недостаток в татарской общине национальной элиты способной организовать и материально поддержать благотворительное дело, так и скромные экономические возможности рядовых членов общины, не имеющих средств уплачивать членские взносы. Тем не менее, единичные благотворительные акции имели место.
Внутиэтническая солидарность достаточно эффективно проявлялась и на межличностном уровне. Национальные предприниматели занимались благотворительностью в одиночку, заботясь о своих рабочих и служащих, вкладывая средства в развитие национальных общин, строительство и содержание национальных школ, нередко помогая представителям других национальностей. Среди них особо выделяются: братья Шмидты, И. Э. Борель, З. Я. Левкович, И. Зейферт, Я. Л. Тейтель.
Второй параграф «Культурно-просветительские общества» посвящен анализу деятельности организаций, задачами которых было стремление к сохранению национальной культуры, обычаев, традиций. Формами организации досуга были беседы, лекции, постановка спектаклей, музыкальных и концертных вечеров, чтение книг, хоровое пение, проведение детских праздников, популяризация физической культуры.
Первое общество было создано еще в 1843 г. – это немецкое общество. После него, национальные культурно-просветительские организации стали создаваться только с конца XIX в. Интересен членский состав немецких обществ, по большей части включавший молодое поколение, поскольку важно было передать национальное сознание, культуру быт, религиозные традиции будущим поколениям. Поэтому общества главной своей задачей считали религиозное воспитание и образование, общение на родном языке.
Мусульманские общества были близки по целям к немецким. Главным в воспитании считалось следование нормам ислама. Но если немцы стремились организовать совместный досуг, то «Саратовское мусульманское общество» нельзя назвать досуговым, так как оно занималось, прежде всего, решением хозяйственных нужд общины, педагогических и благотворительных вопросов.
Еврейская община города культурно-просветительскую функцию включала в деятельность своих хозяйственно-экономических обществ, так как не имела права быть активной в выражении своего диаспорального поведения вне черты еврейской оседлости.
Членами культурно-просветительских обществ были не только средние и неимущие слои, но и национальная элита, которая приобщала к городским веяниям, общероссийской культуре, новшествам в быту рядовых членов. Эта деятельность способствовала переплетению национальных и городских традиций и появлению тенденции роста духовных и эстетических потребностей национальных меньшинств города.
В заключении сформулированы основные выводы диссертационного исследования.
Отмечено, что одной из важнейших особенностей Саратова,
оказывающей воздействие на все стороны жизни города, являлся многонациональный состав населения. Население города складывалось под воздействием целого комплекса специфически проявившихся исторических, географических, политических, идеологических и социально-экономических факторов. При этом городское общество выступало в качестве принимающего по отношению к мигрантам, численность которых постоянно увеличивалась. Особенно этот процесс активизировался во второй половине XIX – начале XX века и был связан с реформами 1860-х гг. и развитием капитализма. Большинство городского населения составляли русские, но к концу XIX века значительным было число немцев, поляков, татар, евреев.
В структуре городского населения национальные
меньшинства формировали свои диаспоральные группы и создавали в своих общинах социальные институты, обеспечивающие условия для сохранения этничности. К ним относились религиозно-культовые учреждения, благотворительные и культурно-просветительские общества, национальные школы, периодические издания, которые помимо своих прямых задач выполняли функцию внутриэтнической консолидации и манифестировали диаспоральное поведение национальной общности. Самую сильную, подобную структуру создали немцы. Татарская община сформировала аналогичную структуру, но некоторые элементы были созданы позднее. Евреи продолжили формировать институты внутриэтнической консолидации, но этот процесс протекал очень медленно, в связи с их правовым положением внутри страны.
В сфере городской жизнедеятельности особая роль принадлежала религиозным учреждениям. Храм был не только центром конфессиональной жизни, но и средством сохранения национальной самобытности, фактором внутриэтнической консолидации.
Крупные этнические группы немцев, евреев имели своеобразные монополии в различных сферах торговли и производства. В городе функционировали мононациональные производственные и торговые компании, сохранялась этническая специфика хозяйственных занятий. Тем не менее, урбанизационные процессы разрушали корпоративность, превращая городское хозяйство в активную сферу межэтнического общения.
Структуры повседневности национальных меньшинств города представляли собой синтез традиционных, паллиативных и новых урбанизированных форм. Традиционный многоликий материально-предметный мир горожан трансформировался под воздействием развивающихся промышленности и торговли. Национальную интеллигенция становилась проводником нового и вела активную работу по приобщению к городской культуре простых людей, особенно молодежь.
В изучаемый период основной тенденцией городской
жизни была уже не внутриэтническая коммуникация, а интеграционные процессы. Этноконтактные ситуации оказывали большое воздействие на
формирование этнических стереотипов: сглаживали настороженность, недоверие, создавали условия для диалога особенно в сфере культурного взаимодействия.
В итоге национальные группы горожан одновременно сохраняли внутреннюю этническую и культурную целостность и в то же время становились, толерантными, открытыми для контактов и межкультурного взаимодействия. Поэтому исследование городской жизни позволяет оценить ее как гибкую и подвижную систему, где происходило отмирание старых и возникновение новых форм и их взаимовлияние.
По теме диссертации опубликованы следующие работы:
Статья в издании, рекомендуемом ВАК Минобразования и науки РФ:
1.