Сотрудничество спбгу и «МегаФон»

Вид материалаДокументы

Содержание


Между плохим и хорошим
Кстати Мы идем от скандала к скандалу
Подобный материал:
1   ...   6   7   8   9   10   11   12   13   ...   16

И еще один важный вывод: архитектура перестала быть творческим занятием, Союз архитекторов Санкт-Петербурга – это уже давно не творческая организация. Это просто союз бухгалтеров.

Между плохим и хорошим

- Зубр, - с уважением сказал о Земцове другой маститый архитектор - Рафаэль Даянов, когда я вкратце рассказал ему о встрече. К Даянову я зашел, чтобы поговорить о новинке первого полугодия 2010 года – отеле на 115 номеров, в который на средства азербайджанского капитала превратили остатки сгоревшего в 2005 году ДК пищевиков (ул. Правды, 10). Тогда сгорела вся центральная часть, включая большой зал. Крыша провалилась, все находилось в запустении…

Результат, который можно наблюдать, – промежуточный вариант между плохим и хорошим. В общем получилось средне: тщательно восстановлены пропилеи – два портика по бокам при входе в курдонер, однако само пространство курдонера уменьшено на треть из-за пристройки ко входу одноэтажного вестибюля, который смотрится, как на корове седло. Здесь будет размещаться ресепшен, поскольку внутри нет места. Добрый КГИОП санкционировал и согласовал вестибюль, кардинально нарушивший гармонические пропорции курдонера, рассчитанного по метрам с математической точностью. Но до гармонии ли, когда речь идет про деньги и метры. Хорошо еще, что вестибюль занимает треть глубины курдонера, а не весь.

На крыше бывшего ДК уступами располагаются мансарды – в них будут номера. Делать деньги из воздуха над крышей – стиль времени. Красоты они не добавили, но и ничего особо жуткого на общем современном фоне собой не представляют. Уродство средней интенсивности, к которой нас уже приучили. Уступы же – это следствие предрассудка наших архитекторов, стремящихся высотные добавки разместить как можно дальше от улицы. Якобы так меньше видно. На самом деле это не более чем предрассудок и самообман: все видно и очень хорошо. Точную высоту мне узнать у господ архитекторов не удалось, они не знали, но это значит, что выше 28 м, приблизительно 30 – 35 метров. Естественно, нарушение.

Начинал работу над проектом Рафаэль Даянов. Но потом ушел, рассорившись с инвестором, и заканчивал работу Филипп Апостол со своей архитектурной мастерской. Могло быть гораздо хуже, но обошлись в процессе приспособления здания ДК к новой функции минимальными потерями.

В принципе все зависит от инвестора, городская власть и ее инстанции контроля целиком идут у него на поводу, поэтому сохранение/разрушение облика исторического центра – процесс совершенно случайный, неуправляемый. И на Невском пр./ул. Восстания могло оказаться не так жутко, если бы инвестор был не такой алчный.

А поскольку процесс случайный, то и есть и положительные примеры, связанные с реставрацией. Я приведу два примера: во-первых, уже завершена реставрация особняка И. К. Мясникова (ул. Восстания, 45; 1857 – 1859, арх. А. П. Гемилиан), в котором раньше размещалась городская кожно-венерологическая больница № 6. Здание – памятник местного значения. Проект подготовила архитектурная мастерская уже упомянутого Филиппа Апостола. Он сообщил несколько колоритных деталей того состояния, в котором памятник находился, когда тут лечили сифилис: 8 слоев масляной краски – а под ними сусальное золото; в мавританской комнате – роскошная дверь ручной работы, а в ней было прорезано окошко для передачи пищи внутрь палаты. И т.д. Как сказал Апостол, «идеально вылизали». Между прочим, средства вложил тот же азербайджанский капитал. И ведь мог потребовать этот капитал, чтобы возвели двухэтажную мансарду, и КГИОП, КГА и генпроектировщик – все построились бы моментально и желание инвестора удовлетворили бы. Но не потребовал. Потому что культурным оказался, а процесс – целиком случайный. Осталось еще восстановить сад, который разрушен, - сад тоже находится под охраной. Пока инвестор на это деньги не дал.

О втором примере мне рассказал Рафаэль Даянов: это проект реставрации северной анфилады 2-го этажа Мраморного дворца, выполненный по заказу Русского музея. Подразумевается реставрация интерьеров, включая паркеты, стены, камины, дверные заполнения. Например, для так называемой «Большой столовой» выполнен рабочий проект реставрации интерьера помещений с разработкой разверток стен помещений, плафона с лепниной с воссозданием утраченных деталей лепки на падуге свода, с воссозданием утраченных элементов отделки стен; рабочий проект воссоздания камина с надкаминным зеркалом; рабочий проект воссоздания пола с разработкой рисунка паркета сложного рисунка в стиле позднего рококо с разработкой чертежей отдельных архитектурных деталей и шаблонов.

Намеренно привожу детальный фрагмент из технического задания, чтобы была видна тщательность работы. В мастерской Даянова мне показали рабочий проект, в частности, паркета сложного рисунка: не только нарисованы узоры и проработан цвет, но и указано, из каких пород дерева должен быть шпон, чтобы получить узоры определенных цветов.

Эти примеры показывают дистанцию. С одной стороны, тщательная реставрация, когда заботливо вылизывают каждую детальку, с другой стороны, торжество уродства, которое не только согласовано инстанциями контроля, но и теоретически обосновано маститыми архитекторами. Власти выбрали весьма ограниченное количество архитектурных объектов, которые они решили сохранять, а остальное готовы пустить в мясорубку строительного бизнеса.

Кстати

Мы идем от скандала к скандалу

2010 год начался с двух скандалов: сначала был скандал со строительством высотного здания на территории СПбГУ, потом февральский скандал со сносом дома Рогова в начале Загородного пр. Скандалом оказывается все, какой бы темы в сфере архитектуры и строительства и какого бы адреса мы ни коснулись. История современного строительства и соответственно архитектуры – это история скандалов.