Наталия Вико «шизофрения»
| Вид материала | Документы |
Содержание— А-а, тогда хорошо, — с облегчением выдохнул он… |
- Шизофрения Историческая справка, 40.1kb.
- К. Д. Ушинского -реферат- циклические концепции общественного развития (Дж. Вико,, 1000.88kb.
- Лекция XI, 522.46kb.
- Новая система оплаты труда – ключевой механизм модернизации образования горбачева наталия, 76.45kb.
- Насилие в отношении женщин в России Теневой доклад в работе над текстом Доклада принимали, 793.11kb.
- Насилие в отношении женщин в России Теневой доклад в работе над текстом Доклада принимали, 791.38kb.
- Наталия Борисовна Правдина законы любви Наталия Правдина закон, 971.99kb.
- Фетисова Наталия Валентиновна, Казарян Татьяна Михайловна Цели урок, 28.62kb.
- Авдеева Наталия Николаевна, учитель технологии и изо 1квалификационная категория 2010-2011, 1090.36kb.
- Удк 628. 3: 620. 97 Кізєєв М. Д., к т. н., доцент, 148.24kb.
— А-а, тогда хорошо, — с облегчением выдохнул он…
Вернувшись в комнату, Александра взглянула на часы. Стрелки приближались к одиннадцати. Гости увлеченно беседовали и, судя по опустошенной только наполовину второй бутылке, расходиться по домам не собирались.
— Ну, гости дорогие, спасибо, что зашли, но извините, мне надо спать ложиться, уже поздно, — решила она не церемониться.
— Да, да, — закивал Иван Фомич. — Вам завтра с утра еще в Александрию ехать.
— Иди, иди! — махнул рукой Зам, подливая виски в стаканы и передавая один из них шефу. — До завтра. Спать — дело святое.
— А вы?! — изумилась она.
— Да ты о нас не беспокойся, чего ты? Мы еще чуток посидим… с будущим президентом, — уважительно указал на Ивана Фомича. Про спрута глоб-ального, — снова начал икать, — энерг-етического импер-рилистического, который нефть и газ из нашей р-р-родины сосет, пе-пере-поговорим, — закончил он фразу невнятной скороговоркой, то ли пытаясь опередить икоту, то ли потому, что у него открылось уже не второе, а третье дыхание. — Вот орешки с собой возьми. Гостинец, как бы. Хочешь, на посошок тебе, анекдот р-р-расскажу? Значит, мужик п-приезжает из командировки…
Александра молча развернулась и направилась в спальню. «Завтра убью обоих!» — решила она и, не раздеваясь, легла на кровать, прикрыв ноги краем покрывала.
Долго не могла уснуть. Приглушенные тонкой дверью до нее волнами доносились обрывки фраз:
«… цены на нефть и газ… русских всех из СНГ в Россию вернуть, жилье и работу дать... тарифы на коммунальные платежи… утопия... человек в государстве с момента рождения записан, посчитан, должен и не свободен… нет пророка в своем… будем на кухнях бурчать, пока не посадят, либо до новой рев… »
Последнее, что она услышала, уже засыпая, было песней про дорогую мою столицу, золотую мою Москву…
* * *
Спала Александра беспокойно. Снилась какая-то дребедень, бессвязная и несуразная, которую даже сном назвать нельзя. Скорее, ночным кошмаром. Внезапно проснулась, как от толчка, потому что услышала, как что-то массивное топает в ее сторону. И это точно был уже не сон. За секунду до того, как это «что-то» рухнуло поперек кровати, Александра, едва успев поджать ноги, вскрикнула и села, прижавшись к спинке кровати и пытаясь в темноте понять, что происходит. «Что-то» зашевелилось и пробурчало голосом Зама:
— Тихо, я сплю!
Она нащупала в темноте кнопку, включила ночник, и с криком: «Ты что, сволочь, здесь делаешь?!» — соскочила на пол. Зам, причмокнул губами, повернулся на бок, скорчил недовольную гримасу, и, лениво отмахиваясь рукой, пробурчал:
— Фу, голос какой противный! Кыш-ш-ш... кыш-ш-ш.
«Хорошо, что легла, не раздеваясь», — успела подумать она.
Отскочила к окну и попыталась оценить ситуацию. «Ситуация», развалившаяся поперек кровати, была огромна и быстрой оценке не поддавалась. Было ясно — в квартире ночью может остаться только кто-то один. Желательно, она. Но как изъять тело? Вынос такого объекта под силу только… очень любящей женщине, но телефона жены зама Александра не знала, впрочем, как и не знала, есть ли у него жена вообще. Ночной звонок Ивану Фомичу, без сомнения, приведет в шоковое состояние добропорядочную Стеллу Петровну, которая непременно выдаст сентенцию типа: «Спать с чужими мужчинами в одной постели нельзя», с чем Александра, в принципе, была согласна. Привлечение к процессу эвакуации араба-охранника невозможно по политическим соображениям. «Но ведь выносили хрупкие девочки-медсестры тяжеленных мужиков с поля боя во время войны», — попыталась приободрить она себя и решительно толкнула руками толстую спину Зама. Грузное тело дрогнуло, но не сдвинулось. Александра уперлась изо всех сил. На пике тщетных усилий в голову пришел детский стишок про бегемота, болото и тяжелую работу. Отчаявшись, ткнула Зама кулаком в плечо.
— Уйди. Не мешай, — пробормотал тот, переворачиваясь на другой бок.
— Вставай быстро! — ткнула еще раз уже в спину. — Убирайся отсюда! Сейчас в посольство позвоню! В Москву! В Кремль! Президенту! — перешла она к серьезным словесным угрозам. При упоминании президента Зам умиротворенно засопел и, поджав ноги, принял уютную эмбриональную позу.
«Ну, что ж, на войне, как на войне», — решила Александра, направляясь на кухню.
Стакан воды, вылитый издевательски тонкой струйкой на лицо Зама был воспринят им с наслаждением. Видно, его давно мучила жажда. Александра озадаченно призадумалась. На кухне, конечно, был еще двухлитровый чайник. Но устраивать ли купание слона на собственной кровати?
— Точно помню, здесь стояла бут… — вдруг пробормотал гость, видимо, даже во сне переживая недавнюю тяжелую психологическую травму.
«Бить врага его же оружием!» — вспомнила Александра любимый лозунг военрука из мединститута, где на занятиях военной кафедры осваивала тонкую науку оказания первой помощи раненым на поле боя. Теперь это был уже не лозунг — это была идея!
Золотисто-коричневая заварка, залитая в пустую бутылку из-под виски, в неярком свете вполне напоминала исходный продукт. Недопитый стакан по-прежнему стоял на подоконнике за шторкой. Взяв в одну руку реквизит, а в другую приманку, Александра приблизилась к мирно почивавшему Заму. Круговые движения стакана возле его носа, заставили дрогнуть ресницы. Несколько капель живительной влаги, оброненной на лицо, привели в движение губы и язык. Слегка приоткрывшийся глаз попытался оценить обстановку.
— Смотри, что у меня есть! Хочешь? — Александра приблизила волшебный сосуд этикеткой к глазам искушаемого. Яблоко, неосторожно съеденное Адамом в Эдемском саду, просто отдыхало. Зам, похожий на перекормленного кота, попытался схватить бутылку из сновидения как бантик на веревочке. Сначала одной, а потом другой рукой. Александра потихоньку начала пятиться к двери. Ловец, перевернувшись на живот, встал на четвереньки и решительно двинулся по кровати вслед за ускользающим плодом.
— Такие ноги из моды выйдут, — с сожалением пробормотал искушаемый, когда сполз на пол и уперся взглядом в колени искусительницы.
Обеспокоенная Александра подняла бутылку выше. Зам поднялся, вытянул руки вперед, отчего стал похож на зомби или медведя-шатуна, разбуженного в разгар зимней спячки, и странной походкой — выбрасывая одновременно вперед то левые ногу и руку, то правые, двинулся следом за приманкой. На лестничной площадке предмет вожделения был торжественно передан ему прямо в руки вместе со стаканом.
— Не стоит благодарности! — торопливо проговорила Александра и захлопнула за собой дверь квартиры.
* * *
Утро не заставило себя долго ждать. Бодрый жаворонок — Иван Фомич — напомнил о себе телефонной трелью.
— Александра, доброе утро! Ну, как спала? У вас все в порядке? — медовым голосом спросил он, после вчерашнего застолья еще, видимо, твердо не определившись — они перешли на «ты» или пока все еще на «вы». — Машина в Александрию через час выходит.
— У меня-то все в порядке, а вот у вас тут! — и она живописала ночные события.
— Как же так, мы же вместе с ним ушли, — растерянно пробормотал Иван Фомич.
— А вернулся он один! — возмущенно сказала Александра.
— Я вам перезвоню, — озадаченный «жаворонок» поспешно положил трубку.
Александра усмехнулась. Последняя фраза свидетельствовала о том, что они все еще на «вы».
Через полчаса раздался повторный звонок.
— Александра, приходите, — Иван Фомич тяжело вздохнул, — Зам извиняться будет.
Надев черные брюки, черную майку и мрачную маску на лицо, Александра спустилась на третий этаж. Она чувствовала себя хирургом-извергом перед полостной операцией без наркоза, в которой пациентом предстояло стать ее ночному гостю.
Шеф, похожий на инквизитора, восседал за огромным столом. Казалось, над его головой, в ожидании доступа к телу жертвы, парят черные голодные грифы. Напротив него, в кресле за низеньким столиком, опустив голову и, в волнении сжав руки в кулаки, сидел помятый грешник.
— Ну? — грозно сказал Иван Фомич, предлагая начать процесс.
Зам поднял красные глаза и обреченным взглядом жертвенного барана, которому предстояло после собственного заклания по тонкому, как волосок, мосту провести своего же палача в рай, посмотрел снизу вверх на мрачную Александру, грозно вставшую посреди кабинета, и вдруг с отчаянным воплем «Прости, а то скончаюсь!» бухнулся перед ней на колени.
Шеф, опустив очки на переносицу, недоверчиво посмотрел на павшего. Видимо, поза показалась ему все-таки недостаточно покаянной.
— Не верю! — объявил он с интонацией великого Станиславского.
Зам быстро взглянул на режиссера исподлобья и решительно ударился лбом о паркетный пол, отчего в серванте звякнули стаканы, слишком тесно обступившие толстый графин из голубого стекла.
— Во-от, сейчас немного лучше, — поддержал его старания начальник.
Александра отвернулась, чтобы скрыть душивший ее смех, а Зам, воодушевленный похвалой, на коленях с протянутыми вперед руками двинулся в ее сторону.
Она отошла на шаг назад.
«Вы же видите, я делаю все, что в моих силах», — сказал взгляд Зама, брошенный на Ивана Фомича. Тот, в свою очередь, вопросительно посмотрел на Александру.
— Вставайте, хватит уже! — проявила она милосердие и, хмыкнув, присела в кресло у столика. Прощенный Зам неожиданно легко поднялся и как ни в чем не бывало расположился в соседнем кресле.
— Александра Юрьевна, — спросил Иван Фомич, промокая носовым платком испарину на лбу, — скажите, он… ну, он… к вам приставал?
— Нет! — решила не усугублять ситуацию. — Он просто упал. К счастью — рядом. Видно, промахнулся, — с трудом сдержала она улыбку.
Иван Фомич облегченно вздохнул.
— О-о, горе мне! — вдруг, обхватив лицо ладонями, запричитал Зам, сквозь пальцы которого, словно тесто, вылезли полные щечки. — О горе! О-о, позор на мою голову! — он начал раскачиваться.
— И часто у него такое? — с изумлением посмотрела Александра на шефа, который, судя по выражению лица, тоже был удивлен.
— Первый раз! Клянусь! — воскликнул Зам, хватая ее за руку и доверительно заглядывая в глаза. — Клянусь, первый раз!
Иван Фомич одобрительно закивал головой. Глубина и искренность раскаяния поразили даже его.
— Всегда, — горячо продолжил Зам, — всегда… пристаю! А тут… — на его лице было написано отчаяние.
Александра не выдержала и залилась смехом. Вслед за ней, сначала негромко и неуверенно, а потом все громче и громче начал смеяться Иван Фомич. Зам же, напротив, выглядел удрученным.
— Ну, все, иди уже, — вытирая ладонью выступившие на глазах слезы, поспешил выставить прощенного Иван Фомич, раз уж все так весело и благополучно закончилось. — И чтоб завтра отчет у меня на столе был, понял? — вмиг сделав строгое лицо, сказал он Заму, которого упоминание об отчете повергло в явное уныние. Во всяком случае, день был точно испорчен.
— Нет в этом мире совершенства, — глубокомысленно пробормотал он, вылез из кресла и, с трудом передвигая враз налившиеся свинцовой тяжестью ноги, поплелся к выходу. Уже в дверях остановился, словно вспомнив что-то важное, и обернулся. — Из объявления в газете: «Ищу высокооплачиваемую должность. Работу не предлагать», — загоготал он и, наконец, покинул кабинет.
— Ну, и весело у вас тут, — перестав смеяться, покачала головой Александра. — Просьба у меня, Иван Фомич, — она сделала строгое лицо. — Я сюда работать приехала, а не хвостом крутить. Впредь оградите меня от подобных инцидентов, хорошо? И потом, знаете ли, у меня такие отношения с Алексеем Викторовичем… Я ему всегда все рассказываю. Представьте, приедет он сюда…
— Когда? — Иван Фомич незамедлительно вытащил остро отточенный карандаш и придвинул к себе еженедельник
— …каково будет вам с ним встречаться, а? — продолжила Александра.
Иван Фомич облегченно положил карандаш на место.