Эволюция От Сфинкса к Христу

Вид материала

Книга

Содержание Доктору Рудольфу Штайнеру Les Femmes Inspiratrices Прим. перев. Un Mystere rosicrucien

Подобный материал:

• Тематика курсовых работ (проектов) Эволюция понятия «документ», 83.93kb.
• Собрания Государственного Эрмитажа на примере работ Филиппино Липпи, Пьеро ди Козимо, 375.42kb.
• Эволюция ндс и порядок его взимания на ООО овен содержание, 927.94kb.
• Темы рефератов по истории менеджмента Основные школы управленческой мысли: эволюция, 18.22kb.
• Понятие, элементы, эволюция. Современная мировая валютная система, 81kb.
• А. Ю. Редькина Эволюция антимонопольного закон, 102.79kb.
• Законы бесполезны как для хороших людей, так и для дурных. Первые не нуждаются в законах,, 407.83kb.
• Урок 4/31    Тема: Происхождение и эволюция галактик и звезд, 133.84kb.
• Эволюция взглядов на конкуренцию западных экономистов, 530.98kb.
• Темы рефератов по истории информатики Эволюция понятия «информация», 32.78kb.

Предисловие

Доктору Рудольфу Штайнеру

Дорогой учитель и друг,

Эту книгу я посвящаю Вам, ее главному вдохновителю. Необходимо, чтобы читатели знали, почему и как я взялся за перо, а как можно лучше донести, основную идею, как ни раскрыть свету тот источник мудрости и жизни, из которого я так много почерпнул?

В одной из Ваших недавних лекций Вы были столь любезны сказать следующее: «Европейский успех «Великих Посвященных» Эдуарда Шюре явился для меня и моих друзей неопровержимым знаком того, что Запад созрел для христианского эзотеризма и что пришло время распространить его в широкой публике». Когда Вы пришли к этому мнению, я абсолютно не знал о Вашем существовании. Сегодня, имея счастье быть знакомым с Вами, мне приятно заявить, что наша встреча заняла важное место в моей жизни и дала огромный толчок для перемены моих взглядов.

В связи с этим необходимо немного вернуться в прошлое.

Написанная мною более двадцати лет назад книга «Великие Посвященные» имела судьбу столь же особенную, как и ее источник.* Вот повод сказать: Habent sua fata libelli.** Я нашел свой путь из Дамаска, луч света после долгих заблуждений и непроглядного мрака. По мере того, как я писал эти пылкие страницы, мне открывалось множество истин, изучение и размышление над которыми сделали их неопровержимее. Наиболее важные среди них следующие: непрерывность вдохновения в истории, фундаментальное единение великих религий и откровения божественного мира через души величайших пророков человечества, которые раскрывают очаги своих душ в обход закостеневших текстов и традиций, так как за ними, как за вуалью, которая рвется, вспыхивает, в виде основной идеи и живых образов, скрывается главная истина, от которой произошел мир со всеми его составляющими: религией, культурой, искусством, наукой и цивилизацией. Примечательнее всего то, что делая такие открытия, мы чувствуем эту истину, бьющую ключом подобно снопам искр из глубин нашего бытия.

Я развил в своей книге мысль: «Душа — ключ Вселенной». После такого заявления в духе трансцендентного спиритуализма, чего можно было ожидать, кроме недоверия и вражды, от эпохи, кичившейся тем, что породила душу из материи? Были, конечно, великолепные исключения среди независимых умов***. Но по негласному согласию, официальные органы Университета и Церкви соблюдали в отношении меня многозначительное молчание. В одной влиятельной ультрамонтанской**** газете Парижа, после получения сигнального экземпляра книги, даже не ссылаясь на ее содержание, взяли на себя смелость советовать мне, что если я действительно жажду истины, то безусловно найду ее в лоне католической церкви. С другой стороны, прекрасный друг, протестант и свободный мыслитель нанес мне соболезнующий визит. Он заявил с искренней грустью, что я совершил преступление против критики и науки и он ждет от меня жеста здравого смысла и раскаяния в следующей книге. Другой друг, видный ученый и член Академии Просвещения и Изящной Словесности, написал мне с возмущением, что «я не имел права переделывать историю, дабы утвердить некие доктрины» так, будто скопление фактов и документов ничего не значило и словно каждый век не дополнял историю новыми идеями. — Это отрицательное отношение сформировалось, нужно отметить, согласно неотвратимой логике вещей. Необходимо признать, что идеи, помещенные в книге, никогда не были приняты руководящей элитой, мыслителями, учеными, и критикам пришлось поставить с ног на голову их философию, их методики, их душу, что не очень удобно. Не удивительно, что представители современной философии, науки, религии забаррикадировались в своих бастионах против подобных новшеств.

Тем не менее я получил огромное вознаграждение. Возрастающее из года в год число изданий этого труда, количество последователей, рост симпатии среди молодежи и творческих людей, причем как во Франции, так и за ее пределами, мне достаточно говорили о том, что оно отвечает духовным потребностям и несет в себе силу жизни. Множество мужчин и женщин мне повторяли, что среди удушливой атмосферы теперешних времен они нашли на этих страницах поддержку, источник веры, причину для веры и действия. Это было для меня наилучшей наградой.

Если в своих «Великих Посвященных» я столь горячо обратился к древним источникам Мудрости и Красоты, то это из-за невозможности найти в атмосфере XIX века у кого-либо из наших так называемых «мудрецов» надежного жизненного фундамента и божественного вдохновения, в котором так нуждаются поэты для создания своего идеала. С вершины достигнутого, сделав неимоверное усилие, я вернулся к близким мне темам. Я попытался применить в последующие годы к нашим французским легендам, поэзии, к романам, драмам и к эстетике сделанные мною драгоценные открытия, раскрывшие теперь бесконечные перспективы*****. Но нельзя безнаказанно пить из источника Мистерий, который открывает глаза духу. За каждой завуалированной тайной скрывается другая, а хотелось бы добраться до первоисточника. Вместе с новым светом, освещающим все более глубинную суть вещей, появляются новые проблемы, и наиболее острые те, которые касаются настоящего. Во время моей увлеченной работы два момента постоянно беспокоили меня.

Первый относится к философской проблеме, стоящей сейчас перед наукой и общественностью. Все то, что считалось даже поверхностным знанием о самых великих таинствах, разбивалось в мгновение ока на всем многообразии направлений, которыми движется современная наука. Палеонтология, история, биология, экспериментальная психология и вплоть до последних гипотез физиков и химиков об изменениях и сущности материи, опровергающих наиболее одиозные концепции алхимиков; все эти смелые выпады в сторону неизведанного создавали множество открытых дверей в новый мистический мир. По правде говоря, современная наука находится на краю Невидимого и часто без тени сомнений плавает в волнах оккультизма.

С другой стороны, как объяснить, что умы, наиболее искушенные, не замечают освещенного центра, где сходятся все эти дороги? Как пробить стоящую стеной чащу, которая их разделяет?

Другая из моих забот касалась современного оккультного движения и конкретно Теософского Общества.

В «Великих Посвященных» я принял во внимание и отдал должное необуддистскому теософскому движению, раскрывающему, иногда довольно смутно, современное состояние эзотеризма в Индии и сыгравшему большую роль в том духовном возрождении, которого никто сейчас уже больше не отрицает. Но осознавая огромную важность этого движения и глубину индусской мудрости, в той же книге я разошелся с ними по одному важнейшему пункту. В произведениях г-жи Блаватской и ее учеников, среди которых отметим г-жу Анни Безант⁺, нынешнего знаменитого и изысканного председателя Теософского Общества, явно видна тенденция истории. Много говорят об «эзотерическом христианстве», но в манере неясной и двусмысленной. Если открыто и не отрицают существования Иисуса из Назарета, то конфиденциально дают понять, что оно сомнительно, мифично и, наконец, излишне. Скрывают, разжижают, стирают исторического Христа, освещенный которым период истории насчитывает две тысячи лет, чтобы заменить его неизвестно каким призраком будущего Христа, о пришествии которого заявляют, приход которого умело готовят и который будет в конечном итоге субтильным продуктом и покорным инструментом индусской мудрости, единственной хозяйки универсального эзотеризма...

Наперекор этой теории, выдуманной чисто индусским сознанием, я в полный голос утверждал в своих «Великих Посвященных» историческую реальность Иисуса как обязательно примыкающую ко всей восточной мудрости. Он предстал передо мной пророком Запада, и я назвал этот центр и основу истории «величайшим из сынов Бога», Затем я оставил без внимания в греко-христианском эзотеризме первых столетий прелюдию к этому синтезу Религии, Науки и Искусства, который является проблемой настоящего и задачей завтрашнего дня.

Если я сохранил большое уважение к индусской мудрости, которая так осветила нам прошлое, то это не значит, что от нее я ждал слова о будущем. Занятый тем, чтобы увидеть возрождение среди нас эзотеризма в европейской форме, сообразующегося с нашими традициями, я чувствовал прорастание во мне намерения продолжить начатое «Великими Посвященными» и написать своеобразную историю оккультных доктрин от Христа и до наших дней. Я сказал себе: христианский эзотеризм существовал всегда за бесстрастным фасадом церкви и за шумным театром истории, как глухая борьба душ существует за внешним конфликтом, как текущая глубина океана бурлит под игрой волн. Он существует у гностиков и у манихеев, у гибернских монахов, как и у первых рыцарей Круглого стола и в ордене Святого Грааля, у катаров, альбигойцев, тамплиеров и розенкрейцеров, как у основателей Платоновской академии во Флоренции. Легко можно понять, что эти глубинные импульсы породили великие сдвиги в истории, такие как обращение в христианство северных народов, Крестовые походы, искусство Средних Веков, Ренессанс и даже современную науку. Но где найти истоки и тайные связи всех этих событий, тогда как Церковь и светская власть повсеместно стирают следы и уничтожают свои архивы? И я еще раз подчеркиваю: современность со своим развитием науки и индустрии, анализами материи и захватом внешнего мира, его знанием физической вселенной и его смыслом эволюции нуждаются в духовном синтезе более широком и мощном, чем все подобные в прошлом. Если западный эзотеризм существует, в чем я убежден, то он должен иметь своих представителей и своего апостола. Я не увижу его, безусловно, но этот апостол придет... Он придет как необходимый отклик на зов, выйдет из чрева двадцатого века! — Вот то, с чем я имел счастье вас познакомить.

Я никогда не забуду момент, когда наш общий друг, ваш наилучший сотрудник, мадемуазель Мария Сивере, привела Вас ко мне. Это было в апреле 1906 года. Рискуя вызвать улыбку людей, никогда не испытывавших подобных чувств, я должен признать, что, увидев Вас входящим в свой кабинет, я испытал одно из наиболее глубоких потрясений в моей жизни.

Я могу привести только два подобных примера: моя встреча с Рихардом Вагнером и с женщиной, которой я посвятил «Великих Посвященных».

Это напоминает, как будто в некоем ином пространстве с первого взгляда открывается весь мир. Чтобы доказать читателям, что я не единственный, на кого ваша личность производит столь необычайный эффект, я приведу здесь свидетельства человека, который не является теософом и может высказываться наиболее проникновенно и понятно в отличие от многих интеллектуалов. Я говорю о графе г. Прозоре, изысканном переводчике и комментаторе Ибсена во Франции. Вот что он два месяца назад сказал о Вас: «Редко увидишь творение природы, сделанное столь совершенно: своим интенсивным блеском глаз, экспрессивностью лица, гибкостью членов и движений, тип чувствительный, способный однажды превратить медитацию во вдохновение, эмоцию — в энергию, способный, сверх того, судя по его мощному лбу и поразительно развитому черепу, соединить в себе мощь, импульсивность и фантазию с такой сильной волей, которые, движением души рождают произведения искусства»⁺⁺.

Что меня поразило в этом изможденном и изборожденном шрамами размышлений лице, так это — прекрасная ясность, выражающая успешное завершение той борьбы, следы которой носило на себе лицо. Там присутствовала уникальная смесь крайней нежности и предельной энергии, отмечающая наиболее полное владение собой. Замечательная победа воли над природой, способная все понять и все почувствовать. Душевная чистота ребенка, имеющая силу мудрости, вот о чем говорила улыбка этих тонких и сжатых губ. И потом из его черного глаза исходил луч света, который, казалось, пронзал наиболее густые вуали и читал в невидимом. Нравственное и интеллектуальное существо, полностью кристаллизовавшееся вокруг духовного центра сияющей ясности — вот то удивительное зрелище, которое Вы мне подарили.

Наши частые беседы, прослушивание цикла Ваших лекций, поражающих богатством идей, и чтение Вашего главного произведения «Оккультная наука»⁺⁺⁺ окончательно упрочили это первое впечатление.

Вы соединили высокую научную и философскую культуру с высочайшей интуицией и исключительным ясновидением. Она Вам позволяет контролировать и уравновешивать Ваши самые разносторонние восприятия и создавать нечто единое. Совершенная связь Ваших идей, которые взаимоподдерживаются и союз которых имеет отношение к общему центру, является безоговорочным подтверждением их верности. Если бы ясновидение наделило Вас высшими знаниями, Вы бы признали их лишь после того, как просеяли через мелкое сито и классифицировали по порядку в иерархии феноменов, согласно великого закона каузальности и универсальных аналогий. Вы побуждаете не слепое подражание и лепет заученных наизусть истин, а инициативу и абсолютную независимость, повторяя на лекциях: «Если ваше мнение и ваш разум не согласны с тем, что говорю я, не верьте мне!»

Таким образом, вы принесли мне желанный свет. В Вашем изложении христианский эзотеризм раскрылся передо мной во всем своем размахе и широте, на которые я не рассчитывал, поскольку то, как Вы его представили, показало мне его способность охватить, осветить и расширить все другие традиции.

Это нежданное исполнение одного из моих наиболее дерзких желаний вернуло меня к старому проекту: сделать эскиз истории христианского эзотеризма.

Но насколько, благодаря Вам, расширился мой горизонт! Позади, как и впереди Христа, открылись безбрежные пути. Но в этой бесконечности Вы пролили яркий свет на две основополагающие загадки, которые совершенно справедливо занимают современную мысль. Невозможность решить их обычными методами исследования, стала для множества умов камнем преткновения всех духовных концепций жизни и всех религиозных верований. Первый из вопросов касается космогонии — происхождения человека, второй, касающийся теогонии, — вопрос о природе Христа. В общем, наша вечная судьба зависит от этих двух проблем. Рассмотрим их ближе: если мы не легитимные сыновья Богов, зачем нам следовать процессу становления, и что означает это тщетное слово о бессмертии? А если Христос не Бог, в полном понимании этого слова, то как он может быть Спасителем человечества? По Вашему мнению, эти два вопроса решаются при их рассмотрении совместно с планетарной эволюцией, освещенной с одной стороны, современной наукой, с другой — наиболее древними религиозными преданиями, в которых нашли отражение ясновидение и первичная мудрость. Христианство, по-настоящему католическое, то есть действительно вселенское, раскрывается здесь во всей своей глубине, расширяясь вплоть до истока вещей.

Проблема, поставленная в такой острой форме, означает, что наиглавнейшим является не описание истории христианского эзотеризма, а показ того, какое отношение имеет феномен Христа к загадке всей земной эволюции и к тайнам нашей солнечной системы. Необходимо было повторить путь «Великих Посвященных», охватив как можно больший круг и поднявшись еще выше. С этой новой точки зрения горизонт и пространство невообразимо расширяются, как будто подымаешься на аэроплане, чтобы осмотреть континент и преодолеть множество морей. В «Великих Посвященных» я пытался проникнуть в то, как воспринимается божественный мир через сознание великих пророков человечества, как бы рассматривая звезды с высоты маяка. Сейчас я сделал обратное, Я стремился увидеть Землю с точки зрения небесных светил, или, иначе говоря, узреть человеческую эволюцию через действие космических сил, грандиозную иерархию и способ функционирования которой вы мне открыли.

Исходя из этой концепции «Божественной Эволюции», я предлагаю сегодня моим читателям первую часть: «От Сфинкса к Христу», не зная, напишу ли когда-нибудь вторую: «От Христа к Люциферу».

Ах, конечно, я подозревал об этом... в каждом начинании есть свои авантюрные стороны... и огромные недочеты! Сколько головокружительных вознесений и сколько падений! Я должен был во весь дух преодолеть больше ужасных бездн, чем я смог коснуться вершин, и пересечь больше бесплодных пустынь, чем цветущих долин. Достичь цели, пусть даже избитому ветром и поврежденному шквалом, было моим единственным желанием... Среди тревог гибельного путешествия мне оставалась лишь надежда. Я выражаю Вам в этом бесконечную признательность. В подвижных фресках, звучащих панорамах, которые Ваши магические слова породили во мне, могли бы вы узнать великие пути Истины, которая блистает, ослепляет под Вашим взглядом.

Сила, гораздо большая, чем все сомнения, голос, более повелительный чем все страхи, дали мне силы написать эту книгу. Возможно она послужит знаком к объединению всех тех, кто чувствуя важность нынешних времен, решится идти в будущее под знаменем христианско-эллинского эзотеризма.

Февраль 1912

Э.Ш.

* Я описал происхождение «Великих Посвященных» в биографии Маргариты Альбана, которая приводится в моей книге Les Femmes Inspiratrices (Женщины-вдохновительницы).

** Имеют свою судьбу книги (лат.) — Прим. ред.

*** Будет справедливо назвать, среди многих других, прекрасные заметки Филиппа Жилля в «Фигаро» от 13 сентября 1893, Анри Беренжера в «Голубом журнале» от 22 июля 1898, Жана Дорни в «Фигаро» от 30 сентября 1907, Людвига Шеманна в Bayreuyther Blaetter от 1897, которые сопровождали удачные издания книги, не говоря о множестве статей, вышедших в Италии: Анжело де Губернатиса, Эвелина, Арнальдо Червезато и Франца Пелатти в Nuova Antologia (Новая Антология) и другие.

**** Ультрамонтанском (ultramontain, фр.) — католическом, преданном папской курии. — Прим. перев.

***** Именно в эти годы (1890-1906) успешно вышли les Grandes Legendes de France (Великие легенды Франции), la Vie Mystique (Мистическая жизнь), l'Ange et la Sphinge (Ангел и Сфинкс), lе Double (Двойник), три тома Theatre de l'Ameе) (Театр души), Precurseurs et revoltes (Предвестники и Бунтари), Les Femmes Inspiratrices (Женщины вдохновительницы), la Pretresse d'Isis (Жрица Исиды), l'Ame des Temps Nouveaux (Душа новых времен) и т.д.

⁺ Наиболее примечательны автобиография и два тома «Древней мудрости», написанные в эпоху, когда она не попала еще ни под какое чужое влияние.

⁺⁺ Статья графа Прозора в Un Mystere rosicrucien (Розенкрейцеровской мистерии) Р.Штайнера, в Le Bulletin de I'Ocuvre de Lugne-Poe (Бюллетене произведений Люнь-По), декабрь 1911.

⁺⁺⁺ Die Geheimwissenschaft (Германия, Лейпциг). Французское издание этой книги вышло немного позже. [В русском переводе — «Очерк тайноведения». — Прим. ред.]