Пол вацлавик джанет бивин дон джексон прагматика человеческих коммуникаций

Вид материалаДокументы

Содержание


Глава 1. система
Екоторые экспериментальные аксиомы коммуникации
2.2. Необходимость коммуникации
II ювек может вести диалоги в
Прагматика человеческих коммуникаций
Он изучал
Глава 2. некоторые экспериментальные аксиомы
Интеракция, паттерн)
Прагматика человеческих коммуникации
Глава 2. некоторые экспериментальные аксиомы
Прагматика человеческих коммуникаций
Прагматика человеческих коммуникаций
2.4. Пунктуация последовательности событий
Глава 2. некоторые экспериментальные аксиомы
Прагматика человеческих коммуникаций
Глава 2. некоторые экспериментальные аксиомы
Прагматика человеческих коммуникаций
Глава 2. некоторые экспериментальные аксиомы
Прагматика человеческих коммуникаций
2.5. иИФРОВАЯ И АНАЛОГОВАЯ КОММУНИКАЦИЯ
...
Полное содержание
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   19

-40-

ГЛАВА 1. СИСТЕМА

ОТСЧЕТА

членов психотик, или же один из се членов псцХОТИК1 потому что коммуникация патологична?*

1.66. Относительность «нормальности» и «ненормальности»

Ранние психиатрические исследования ставили перед собой цель классифицировать пациентов. Этот подход обладал несколькими практическими достоин­ствами, и одним не из последних было открьпие оп­ределенных взаимозависимых условий, таких кк про­грессивный паралич. Следующим практическим шагом было объединение этой концептуальной Дифференци­ации нормальности и ненормальности в признанный язык, например, в понятия «психическое здор<вье» и «психоз». Однако, как только было принято, что с ком­муникационной точки зрения модель поведения мо­жет быть изучена только лишь в контексте, в кТОрОМ она появилась, понятия «психическое здоровье» ц «пси­хоз» практически потеряли свои значения как атрибу­ты личности. Подобным образом представление 0 «не­нормальности» стало сомнительным. Теперь досТИГНу_ то соглашение о том, что состояние пациента н явля­ется статичным, а изменяется в зависимости от сго внутриличностной ситуации, впрочем, как и от пред­взятости наблюдателя. Когда же психиатрические сим­птомы стали рассматриваться как поведение, соответ­ствующее интеракции, система отсчета стала Диамет­рально противоположной классической психиатричес_ кой точки зрения. Значение этой смены акцст-а ВрЯд ли может быть переоценено. Таким образом, «Шизоф­рения», рассматриваемая как неизлечимое и прогрес­сирующее заболевание сознания, и «шизофрения» как единственно возможная реакция на абсурдный Или не­пригодный контекст (реакция, которая следу<$т это­му контексту и, следовательно, осуществляет правила
  • Подобно безнадежной дискуссии «о курице и я[/щС>>_

-41-.

ПРАГМАТИКА ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ КОММ У НИКАи|ИЙ

такого контекста) являются двумя всецело различны­ми представлениями хотя различие лежит в несовмес­тимости двух концептуальных рамок, несмотря на то, что клиническая картина, к которой они применены, похожа в обоих случаях. Смысл этиологии и терапии, вытекающий из этих различных точек зрений, также сильно отличается; следовательно, наш интерес к изу­чению и подчеркиванию коммуникационной точки зрения нельзя считать упражнением в схоластике (ин­теллектуальным упражнением).

-42-

J лава. 2

Н ЕКОТОРЫЕ ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНЫЕ АКСИОМЫ КОММУНИКАЦИИ

2.1. ВВЕДЕНИЕ

Поскольку выводы, сделанные в первой главе, подчеркивают несоответствие между традиционными психиатрическими представлениями и предлагаемой нами концепцией, возможно, создастся впечатление, ■но слишком мало остается того, на чем может быть основано изучение прагматик человеческой коммуни­кации. Мы хотим убедить читателей, что это далеко не i;ik. Однако нам придется рассмотреть нескольких про-ртых свойств коммуникации, имеющих фундаменталь­ные межличностные смыслы. Как будет видно ниже, ГГИ свойства — составная часть природы аксиом, лс-Кащих в основе наших гипотетических исчислений Человеческой коммуникации. Когда они будут опреде-Пспы, мы сможем обсудить их в третьей главе.

2.2. НЕОБХОДИМОСТЬ КОММУНИКАЦИИ

2.21. Поведение-это коммуникация

Поведение обладает свойством, которое часто пе­реоценивают: у поведения нет противоположности. другими словами, нет такого состояния как непове-II мне или еще проще: человек не может себя никак не net-in. Теперь, когда принято, что все поведение в си-рупции интеракции* имеет ценность сообщения, т. е.

Необходимо добавить, что, даже находясь и одиночестве,

II ювек может вести диалоги в уме о жизни (см 8.3) иди со свои-

галлюци нация ми (15). Возможно, такая внутренняя «комму-

линя» следует тем же правилам, какими руководствуется меж-

(Ичностная коммуникация, однако этот невидимый феномен ле-i mi пределами нашего исследования.


-43-

ПРАГМАТИКА ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ КОММУНИКАЦИЙ

является коммуникацией, то из этого следует, что, как бы человек ни старался, он не сможет не общаться. Деятельность и бездействие, слова или молчание вес имеет ценность сообщения: они оказывают влияние на других, и эти другие, в свою очередь, не могут не ответить на эти коммуникации и, таким образом, сами общаются. Не вызывает сомнения, что молчание или игнорирование других не является исключением из до-казанного. И человек за переполненной стойкой во время ленча, который смотрит только прямо перед собой, и пассажир самолета, сидящий с закрытыми глазами, сообщают, что не хотят говорить с кем бы то ни было, и соседи обычно «получают сообщение» и соответственно реагируют, оставляя их в покое. Оче­видно, что это является таким же внутренним обме­ном коммуникацией, как и оживленная дискуссия*.

Мы не можем сказать, что «коммуникация» про­исходит, если она интенциональная, сознательная или успешная, т. е. когда возникает взаимное понимание. Анализ того, одинаковы ли послание, которое было

Люфт (Luft) (98) провел очень интересное исследование в этой области. Он изучал то, что позже назвал «социальной сти-мульпой депривацией». Он поместил двух незнакомых людей в комнату, заставил их сесть друг против друга и проинструктиро­вал «не говорить и не общаться никоим образом». Последующие беседы с испытуемыми свидетельствовали о стрессовой ситуации. Согласно автору:

«...перед каждым испытуемым находилась уникаль­ная личность со своим, хотя и молчаливым, поведением. Принимается без доказательств, что is это время происхо­дит настоящее межличностное изучение, и только одна часть этого изучения делается сознательно. Например, как другой ответит на невербальные сигналы? Возникает ли какая-ни­будь попытка понять вопрошающий взгляд или взгляд хо­лодно игнорируется? Принимает ли другой какие-нибудь позы, свидетельствующие о напряжении, утомлении? Ком­фортно ли ему, показывает ли он, что принимает другого, или же другой обращается с ним, как будто он вещь, кото­рая не существует? Существует много других проявлений поведения, которые можно легко распознать...»


-44-

ГЛАВА 2. НЕКОТОРЫЕ ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНЫЕ АКСИОМЫ

отправлено, и то, которое было получено, является важ­ным, но иным анализом, потому что он должен пол­ностью основываться на оценке особенных, интрос­пективных, субъективно заявленных данных, которые мы выбираем, чтобы не обращать внимания на бихе-виоральную теорию коммуникации. Наш интерес к неправильному пониманию будет связан с развитием некоторых видов патологии, что происходит помимо, а в действительности вопреки мотивации или намере­ниям участников коммуникации.

2.22. Единицы коммуникации (сообщение,

ИНТЕРАКЦИЯ, ПАТТЕРН)

Выше понятие «коммуникация» использовалось в двух случаях: как общее название нашего исследова­ния и как довольно общее определение поведения. Уточ­ним, что к прагматическому аспекту теории челове­ческой коммуникации мы будем далее относиться про­сто как, «коммуникации». Для различных единиц ком­муникации (поведения) мы стремились выбрать по­нятия, не нуждающиеся в расшифровке. Единица ком­муникации будет называться сообщением, или, чтобы не было путаницы, простой коммуникацией. Обмен се­риями сообщений будет называться интеракцией. (Для тех, кто настаивает на более количественном опреде­лении, мы можем только сказать, что порядок, кото­рый мы приписываем понятию «интеракция», более одного сообщения, но он не бесконечен). Наконец, в 4—7 главах мы добавим еще паттерны коммуникации, которые являются единицей человеческого общения са­мого высокого уровня.

Что же касается самых простых возможных еди­ниц, совершенно очевидно, что если мы приняли все поведение за коммуникацию, то мы будем иметь дело не с изолированной единицей сообщения, а с измен­чивым и многогранным объединением многих форм поведения — вербальных, тональных, касающихся поз, контекстуальных и т. д., каждая из которых определяет


-45-


ПРАГМАТИКА ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ КОММУНИКАЦИИ

смысл всех остальных. Различные элементы этого объе­динения (рассмотренные в целом) способны на зна­чительные вариации и сложные перестановки, колеб­лющиеся от конгруэнтных к неконгруэнтным и пара­доксальным. Прагматическим эффектом этих комби­наций являются межличностные ситуации, составля­ющие предмет нашего исследования.

2.23. Попытки шизофреников не общаться

Необходимость коммуникации — это больше чем феномен, представляющий теоретический интерес. Например, она является неотъемлемой частью шизоф­ренической «дилеммы». Если наблюдать поведение больного шизофренией в латентный период, то созда­ется впечатление, что он пытается не общаться. Но поскольку даже бессмыслица, молчание, отдергива­ние, неподвижность (молчание поз) или любая другая форма отказа сама по себе является коммуникацией, то больной шизофренией вынужден отрицать то, что он общается, и в то же время отрицать, что его отказ является коммуникацией. Разрешение этой дилеммы является ключом ко многим аспектам шизофреничес­кой коммуникации, которая иначе так и останется непонятой. Поскольку любая коммуникация подразу­мевает передачу и этим определяет точку зрения от­правителя на его взаимоотношения с получателем, можно высказать гипотезу, что больной шизофрени­ей, избегая общения, избегает этой передачи. Являет­ся ли это его задачей в каузальном смысле, конечно же, невозможно доказать; вот почему этот эффект ши­зофренического поведения будет рассмотрен в деталях в 3.2.

2.24

Сформулируем метакоммуникационную аксиому прагматики человеческой коммуникации: никто не может не общаться.


-46-

ГЛАВА 2. НЕКОТОРЫЕ ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНЫЕ АКСИОМЫ

2.3. СОДЕРЖАНИЕ И ВЗАИМООТНОШЕНИЯ МЕЖДУ УРОВНЯМИ КОММУНИКАЦИЙ

2.31. «Передающий» и «командный» аспекты

Предположив, что любая коммуникация подра­зумевает передачу и определяет взаимоотношения, мы, тем самым имели в виду иную аксиому. Другими сло­вами, коммуникация не только предоставляет инфор­мацию, но в то же время и налагает обязательство на поведение. Согласно Бейтсону (132, р. 179—181), эти две операции определяются соответственно как «пере­лающий» и «командный» аспекты любой коммуника­ции. Бейтсон приводит в качестве примера этих двух аспектов аналогию с физиологией: предположим, А, В и С — линейная цепочка нейронов. Тогда запуск ней­рона В — это «передача информации о том, что нейрон Л запустился и «дал команду» С также запуститься».

Передающий аспект сообщения предоставляет информацию и, следовательно, синонимичен содер-жй7/ш<9 сообщения в человеческой коммуникации. Оно может быть о чем угодно, независимо от того, являет­ся ли данная информация правдивой или ложной, ва­лидной, невалидной или бесспорной. Командный ас­пект относится к виду сообщения и, следовательно, в конце концов, к взаимоотношению между коммуника­торами. Все такие заявления касаются одного или не­скольких следующих утверждений: «Вот как я вижу себя... вот как я вижу тебя... вот как я вижу тебя, видя­щего меня» — и т. д. в теоретическом умозаключении от следствия к причине. Таким образом, например, со­общения: «Ослаблять захват следует постепенно и плав­но» и «Только позвольте захвату исчезнуть, и он мгно­венно разрушит передачу» — имеют приблизительно одинаковое содержание (передающий аспект), но по-разному определяют взаимоотношения. Чтобы избежать недопонимания вышесказанного, мы бы хотели под­черкнуть, что взаимоотношения очень редко опреде­ляются обдуманно или полностью осознанно. Действи-


-47-

ПРАГМАТИКА ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ КОММУНИКАЦИЙ

тельно, чем спонтаннее и «здоровее» взаимоотноше-ния, тем больше командный аспект коммуникации отступает на задний план. Наоборот, «больные» взаи­моотношения характеризуются постоянной борьбой за характер взаимоотношений, в то время как передаю­щий аспект коммуникации становится все менее и менее важным.

2.32. Данные и инструкции в работе компьютера

Отмстим тот факт, что до того, как ученые стали изучать эти аспекты человеческой коммуникации, ком­пьютерные инженеры столкнулись с той же пробле­мой в своих исследованиях. Для них стало понятно, что в случае коммуникации с искусственным организ­мом им приходится иметь дело как с передающим, так и с командным аспектом. Например, если компь­ютеру нужно перемножить две цифры, он должен по­лучить эту информацию (две цифры) и информацию об этой информации: команду «перемножить их».

Для нашего дальнейшего исследования важно отношение, существующее между аспектами комму­никации, касающимися содержания (передачи) и вза­имоотношения (команды). По существу, мы уже опре­делили выше, что компьютеру нужна информация (дан­ные) и информация об этой информации (инструкция). Тогда понятно, что инструкции — это более высокий логический тип по сравнению с данными; они явля­ются метаинформацией, поскольку они — это инфор­мация о информации, а любая путаница между тем и другим может привести к бессмысленному результату.

2.33. Коммуникация и метакоммуникация

Вернувшись к человеческой коммуникации, мы обнаружим, что похожие взаимоотношения существу­ют и между передающим и командным аспектами: пер­вый представляет «данные (величины)» коммуникации, последний — как эта коммуникация должна быть по­лучена. «Это приказ» или «Я только шучу» — вербаль-

иые примеры таких коммуникаций о коммуникации. Взаимоотношение может быть выражено и невербаль­но — криком, улыбкой или другими способами, его можно легко понять из контекста, в котором происхо­дит коммуникация, например, между солдатами или па арене цирка.

Читатель наверное заметил, что командный ас­пект, конечно же, идентичен понятию метакоммуни-кации, рассмотренному в первой главе, где оно огра­ничивалось концептуальными рамками и языком ана­литика коммуникации, говорящего о коммуникации. Теперь становится понятно, что не только он, но и каждый сталкивается с этой проблемой. Способность к соответствующей метакоммуникации является не только conditio tine qua поп успешной коммуникации, но она тесно связана с проблемой осознания себя и других, что будет детально рассмотрено в 3.3. Сейчас же, в качестве иллюстрации, мы хотим показать, ка­ким образом могут быть построены сообщения, осо­бенно в письменной коммуникации, которая предла­гает слишком неопределенные ключи. Как указывает Черри (Cherry) (34, р. 120), предложение «Как ты ду­маешь это сделать?» может обладать большим количе­ством смыслов, в зависимости оттого, на какое слово будет сделано ударение — указание, которое письмен­ный язык обычно не дает. Другим примером может быть надпись в ресторане: «Посетители, считающие, что паши официанты грубы, должны встретиться с ме­неджером», которая может быть понята, по крайней мере теоретически, двояким образом. Двусмысленнос­ти подобного рода — далеко не единственные возмож­ные осложнения, вызванные разноуровневостью струк­туры коммуникаций; представьте, например, надпись: «Не обращайте внимания на этот знак». В главе о пара­доксальной коммуникации мы убедимся, что смеше­ние путаницы или коммуникации и метакоммуника­ции — может привести к безвыходному положению, идентичному логическим парадоксам.


-49-

ПРАГМАТИКА ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ КОММУНИКАЦИЙ

2.34. Формулировка аксиомы

На основе вышесказанного сформулируем дру­гую аксиому, касающуюся нашей экспериментальной единицы; У каждой коммуникации есть аспекты, каса­ющиеся содержания и взаимоотношения, при этом последний классифицирует первый и, следовательно, является метакоммуникацией *,

2.4. ПУНКТУАЦИЯ ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНОСТИ СОБЫТИЙ

2.41.

Следующая характеристика коммуникации, ко­торую мы рассмотрим, относится к интеракции — об­мену сообщениями — между коммуникаторами. Для внешнего наблюдателя серии коммуникаций могут выг­лядеть как непрерывная последовательность взаимооб­менов. Тем не менее участники интеракции всегда при­вносят то, что, согласно Ворфу (Wharf) (165), Бсйтсон (Bateson) и Джексон (Jackson) обозначили как «упоря­дочивание последовательности событий». Они утвер­ждают:

Бихевиористтак мало уделяет внимания после­довательности взаимообменов, что к одному пункту можно приклеить «стимул», а к другому «подкреп­ление», а процесс приклеивания, который между эти­ми двумя событиями осуществляет человек, обозна­чить как «реакция». В пределах такой короткой уре­занной последовательности можно говорить о «пси­хологии» предмета. Напротив, последовательность вза­имообменов, о которой мы говорим здесь, оченьдлин-

* Мы уточняем, что взаимоотношение классифицирует или от­носит к какой-нибудь категории содержательный аспект, хотя, следуя логическому анализу, необходимо отмстить, что класс определяется своими представителями, следовательно, можно заключить, что со­держательный аспект определяет аспект отношений. Поскольку наш главный интерес сосредоточен не на обмене информации, а на праг­матиках коммуникации, мы будем использовать первый подход.

-50-

ГЛАВА 2. НЕКОТОРЫЕ ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНЫЕ АКСИОМЫ

на и характеризуется тем, что каждый пункт в после­довательности является одновременно и стимулом, и реакцией, и подкреплением. Данный пункт поведе­ния А — стимул, поскольку следует за пунктом, выз­нанным В, и пунктом, вызывающим Л. Но поскольку пункт А находится между двумя пунктами, вызван­ными В, он является реакцией. Пункт А является также подкреплением, поскольку он следует за пунктом, выз­ванным В. Тогда взаимообмены, которые мы здесь обсуждаем, формируют цепочку, состоящую из со­впадающих триадных звеньев, каждое из которых можно сравнить с последовательностью «стимул—ре­акция—подкрепление». Мы можем рассмотреть лю­бую триаду нашего взаимообмена и обнаружить, что она является пробой из эксперимента по научению стимул—реакции.

Если мы посмотрим на обычные эксперименты по научению с этой точки зрения, то сразу же обнаружим, что повторяющиеся пробы равнозначны дифференциа­ции взаимоотношения между экспериментатором и его испытуемым. Последовательность проб настолько упо­рядочена, что всегда кажется, что, когда эксперимента­тор предлагает «стимул» и «подкрепление», испытуемый предлагает «реакцию». Эти слова здесь сознательно взя­ты в кавычки, потому что ролевые толкования факти­чески создаются готовностью испытуемых принять сис­тему упорядочивания. «Реальность» ролевых толкований такая же, что и реальность летучей мыши на карточке Роршаха — более или менее сверхобусловленное творе­ние перцептивного процесса. Крыса, сказавшая: «Я при­учила своего экспериментатора. Каждый раз, когда я на­жимаю на рычаг, он меня кормит», отказалась принять порядок последовательности, навязываемый эксперимен­татором.

В длинной последовательности взаимообменов живые организмы, особенно люди, настаивают на упо­рядочивании последовательности, поскольку это даст возможность установить, кто из них обладает инициа­тивой, влиянием, зависимостью и т. д., т. е. обнару­жить существующие между ними паттерны взаимооб­менов (с которыми они или согласятся, или нет), и эти паттерны будут правилами случайности в обмене подкреплениями.


-51-

ПРАГМАТИКА ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ КОММУНИКАЦИЙ

Бсе-таки не стоит ставить знак равенства между поведением крыс в экспериментах по выработке ус­ловных рефлексов и поведением людей, особенно в межличностных отношениях. Если в лаборатории кры­сы вызывают симпатию (б сущности, это очень слав­ные существа), но приклеивание ярлыка «подопытно­го кролика» здоровому человеку или пациенту психи­атрической клиники может нанести психологическую травму психотерапевту.

Мы не можем оценивать упорядочивание комму­никационной последовательности в целом как хорошее или плохое, но можем утверждать, что она организует бихевиоральные события и, следовательно, существен­на для поведенческих интеракций. Мы разделяем мно­гие условности упорядочивания, которые, хотя их точ­ность по сравнению с другой точкой зрения может быть большей или меньшей, служат для организации обыч­ных и важных интерактивных последовательностей. На­пример, мы называем человека, который ведет себя в группе в одном случае «лидером», а в другом — «ведо­мым», хотя, подумав, трудно сказать, кто из них при­шел первым или каким будет один без другого.

2.42. Различные «реальности» как следствие различного упорядочивания

Причиной бесчисленных сражений между ком­муникаторами являются разногласия о способе пре­рывания последовательности событий.

Предположим, у пары возникла супружеская про­блема, от которой он пассивно уходит, в то время как 50% проблемы с ее стороны — это придирчивая кри­тика. Чтобы объяснить состояния фрустрации, муж будет утверждать, что уход является его единственной защитой от ее придирок, хотя она назовет это объяс­нение ужасным и умышленным искажением того, что «на самом деле» происходит в их браке: а именно, что она критикует его за его пассивность. Их ссоры, ис­ключая все эфемерные и случайные элементы, состо-


-52-

ГЛАВА 2. НЕКОТОРЫЕ ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНЫЕ АКСИОМЫ

яг из монотонных обменом сообщениями «Я удаля­юсь, потому что ты придираешься» и «Я придираюсь, потому что ты удаляешься». Об этом типе интеракции уже кратко упоминалось в 1.65. Если представить си­туацию графически, с произвольно выбранного места, то их интеракция выглядит следующим образом:



Очевидно, что муж воспринимает только триады -3—4, 4—5—6, 6—7—8 и т. д., где его поведение (стрелки, обозначенные сплошными линиями) явля­ется «просто» реакцией на ее поведение (стрелки, обо-шаченные пунктирными линиями). Жена восприни­мает иначе; для нее важна последовательность собы­тий в триадах 1 —-2—3, 3—4—5, 5—6—7 и т. д., и она считает, что только реагирует, но не вызывает поведе­ние мужа. В психотерапии семейных пар всегда пора­жаешься силе «искажения реальности» со стороны обо­их партнеров. Часто трудно поверить, что у двоих мо­гут быть настолько расходящиеся точки зрения на со-


-53-

ПРАГМАТИКА ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ КОММУНИКАЦИЙ

вместный опыт. Первопричина проблемы лежит в уже упоминавшейся нами области: в их неспособности ме-такоммуникатировать о соответствующих паттернах своей интеракции. Эта интсракция по своей колеблю­щейся да-нет-да-нет природе, которая теоретически может продолжаться до бесконечности, почти неиз­менно сопровождается, как мы позже увидим, типич­ными обвинениями is негодности или сумасшествии.

В международных отношениях также имеются ана­логичные паттерны интеракции; возьмем, к примеру, анализ С. Е. Джоада (С. Е. М. Joad) гонок вооружений:

«...Если, как они утверждают, наилучший способ сохранить мир — это готовиться к войне, то вообще-то не совсем понятно, почему все нации должны отно­ситься к вооружению остальных наций как к угрозе миру. Однако они действительно так к ним относятся и соответственно поощряют рост своих вооружений, чтобы превысить вооружение соседей, и только так они считают себя защищенными... В свою очередь, такой рост вооружения рассматривается как угроза миру нацией А, чье оборонительное вооружение их провоцирует, и используется нацией А (з качестве предлога для накап­ливания даже более мощного вооружения, чтобы за­щитить себя от угрозы. В свою очередь, соседние страны считают это более мощное вооружение как угрозу для них самих и т. д...» (79, р. 69).

2.43. Бесконечнсюъ Бодьцано и колеблющиеся ряды

Математики предлагают следующую описатель­ную аналогию: понятие «бесконечные, колеблющиеся ряды». Хотя термин сам по себе был представлен на­много позже, ряды этого рода были впервые изучены в логичной, последовательной манере австрийским священником Бернардом Больцано (В. Bolzano) неза­долго до его смерти в 1848 году, когда, как казалось, ему уже невозможно постичь смысл бесконечности. Его идеи были опубликованы уже после его смерти в ма­ленькой книжке «Парадоксы бесконечности» (30), ко­торая стала классикой математической литературы. В


-54-

ГЛАВА 2. НЕКОТОРЫЕ ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНЫЕ АКСИОМЫ

ней Больцано изучил различные виды рядов (S), наи­более простым из которых является следующий:

S = а — а + а— а + а — а + а — а + а — а +...

Эти ряды для наших целей могут быть обозначе­ны как коммуникационная последовательность утвер­ждений и опровержений сообщения а. Теперь, как по­казал Больцано, эта последовательность может быть определена — или, как мы бы сказали, «пунктуациро-илна» — несколько иными, но арифметически кор-мктными, способами*.

Результатом являются суммы (S) ряда, завися­щие от того, каким образом была сгруппирована пос-Цсдовательность ее элементов, результат, который ис­пугал многих математиков, включая Лейбница. К не­счастью, как мы убедились, решение парадокса, пред-иоженнос в конечном счете Больцано, не может по­мочь в аналогичной коммуникационной дилемме. Здесь, |ЙВк утверждает Бейтсон (17), дилемма возникает из-за ЙОДДельной пунктуации ряда, т. е. из-за иллюзии, что у lino есть начало, а это безусловно является ошибкой и in кой ситуации.

2.44. Формулировка аксиомы

Таким образом, мы формулируем третью ком­муникационную аксиому: Природа взаимоотношений

' Существует три возможных способа группировки членов о рндн («пунктуации»);

S = (а—а)+(а—а)+(а—а)+(а—а)+...

- 0+0+0+...

= 0.

S = а-(а-аЬ(а-а)-(а-а)-(а-а)-...

= а-0-0-0...

И еще один способ:

S — а—(а—а+а—а+а—а+а—...),

м поскольку элементы, находящиеся в скобках, — просто ряды, и i иого следует, что:

S = a-S.

Следовательно, 2S=a и S=a\2 (30, р. 49—50).


-55-


ПРАГМАТИКА ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ КОММУНИКАЦИЙ

зависит от пунктуации коммуникационных последова­тельностей между коммуникаторами.

2.5. иИФРОВАЯ И АНАЛОГОВАЯ КОММУНИКАЦИЯ

2.51. В ЕСТЕСТВЕННЫХ И ИСКУССТВЕННЫХ ОРГАНИЗМАХ

В центральной нервной системе функциональные единицы (нейроны) через связующие элементы (си­напсы) получают так называемые квантовые порции информации. После возникновения в синапсе эти «пор­ции» вызывают возбуждающие или подавляющие по­тенциалы, которые суммируются нейроном и либо возбуждают, либо тормозят их работу. С одной сторо­ны, специфическая нейронная активность заключает­ся в инициировании или подавлении инициации их возбуждения, в результате чего передается бинарная цифровая информация. С другой стороны, гумораль­ная система не основывается на цифровой информа­ции. Эта система коммуникатирует благодаря сбрасы­ванию отдельного количества особых веществ в кро­воток. Известно, что нервные и гуморальные виды ком­муникаций, происходящие внутри организма, суще­ствуют не только бок о бок, но и дополняют и влияют друг на друга подчас весьма сложными способами.

Похожие виды коммуникации можно обнаружить в работе искусственных организмов*.

Компьютеры, использующие принцип все или ничего, называются цифровыми, поскольку в основном работают с цифрами. Существуют машины, манипулиру-

* Есть основание верить, что компьютерные инженеры при­шли к этому результату независимо от того, что было известно психологам, факт, который сам по себе является хорошей иллюс­трацией постулата фон Берталанфи (25), что у сложных систем имеются свои собственные законы, которые могут быть просле­жены на различных системных уровнях, например, атомном, мо­лекулярном, клеточном, организма, личности, социальном и т. д. Предание гласит, что во время междисциплинарной встречи уче-


-56-

ГЛАВА 2. НЕКОТОРЫЕ ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНЫЕ АКСИОМЫ

ющие дискретными, положительными величинами — аналоги цифр, и они называются аналоговыми. В цифро­вых компьютерах как данные, так и инструкции обра­батываются в виде чисел, так что часто, особенно в инструкциях, существует только произвольное соотно­шение между информацией и ее цифровым выражени­ем. Другими словами, этим числам произвольно при­писали кодовые имена, которые имеют настолько же отдаленное сходство с настоящими величинами, на­сколько телефонные номера что-либо говорят об або­нентах. С другой стороны, как мы уже обнаружили, прин­цип аналогии является сущностью всех аналоговых вы­числений. Подобно тому как в гуморальной системе живого организма носителями информации являются определенные субстанции и их концентрация в крово­токе, в аналоговых компьютерах данные принимают форму конечных и, следовательно, всегда положитель­ных величин, например, интенсивность электрическо­го тока, число оборотов колеса, степень перемещений компонентов и тому подобное. Так называемые мореог-рафы (приборы, состоящие из шкал, выступов и рыча­гов, раньше применяемые для вычисления высоты при­ливов и отливов в любое время) могут считаться про­стым аналогом компьютера, и, конечно же, гомеостат Эшби, о котором говорилось в первой главе, является образцом аналоговой машины, даже несмотря на то, что он ничего не вычисляет.

2.52. В ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ КОММУНИКАЦИИ

В человеческой коммуникации объекты — в ши­роком смысле — можно представить двумя различны-

ных, интересующихся феноменом обратной связи (возможно, во время одного из собраний фонда имени Джози Мэки), величай­ший гистолог фон Бонин, демонстрируя рисунок, сделанный на основании показаний прибора, сразу же сказал: «Но это лишь ри­сунок третьего слоя зрительной коры головного мозга...» Мы не можем ручаться за подлинность этого предания, но мы соглаша­емся с итальянской поговоркой «se поп е vero, e ben trovato» (даже если это неправда, это все равно хорошая история).


-57-

ПРАГМАТИКА ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ КОММУНИКАЦИЙ

ми способами: либо с помощью рисунков, передаю­щих сходство, либо обозначением с помощью имен. Таким образом, в написанном предложении «Кошка схватила мышку» имена существительные могут быть заменены картинками; если предложение устное, нуж­но указать на конкретную кошку и мышь. Излишне говорить, что это непривычный способ коммуника­ции, и чаще используется написанное или произне­сенное «имя», т. с. слово. Эти два типа коммуникации (один - - самообъясняющимся сходством, другой -словом), конечно же, также эквивалентны понятиям аналоговой и цифровой коммуникации, соответственно всякий раз, когда слово используется для обозначения, очевидно, что взаимоотношение между именем и обо­значенной вещью является чем-то произвольно уста­новленным. Слова — это произвольные знаки, кото­рыми манипулируют согласно синтаксическим прави­лам. Нет особых оснований полагать, что буквы «к-О-ш-к-а» должны обозначать какое-то особое животное. В конце концов, становится понятно, что это только семантическая условность (конвенция) языка, и вне этой условности другой связи между словом и вещью, которое оно обозначает, не существует, за возмож­ным, но несущественным исключением звукоподра­жательных слов. Как указывают Бейтсон и Джэксон: «В числе пять нет ничего похожего на пять; и в слове «стол» нет ничего похожего на стол» (19, р. 271).

С другой стороны, в аналоговой коммуникации, существует что-то особенное, «похожее на вещь», ис­пользуемое для того, чтобы выразить эту вещь. Анало­говая коммуникация в большей степени соотносится с вещью, которую символизирует. Отличие между эти­ми двумя видами коммуникаций станет более ясным, если осознать, что, например, не количество прослу­шанных передач на иностранном языке по радио дает понимание языка, поскольку самую основную инфор­мацию легче получить из письменных знаков, даже когда они применяются человеком абсолютно другой


-58-

ГЛАВА 2. НЕКОТОРЫЕ ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНЫЕ АКСИОМЫ

культуры. Мы предполагаем, что аналоговая комму­никация корнями уходит в далекие архаические пери­оды эволюции и, следовательно, обладает более об­щей ценностью по сравнению с относительно недавно возникшим и более абстрактным цифровым видом вер­бальной коммуникации.

Что же такое аналоговая коммуникация? Ответ относительно прост: это фактически вся невербальная коммуникация. Однако простота этого понятия обман­чива, потому что оно часто подразумевает только те­лодвижения, в то время как оно охватывает позы, жесты, выражение лица, интонации голоса, последо­вательность, ритм и модуляции самих слов, и все ос­тальные невербальные проявления, на которые спо­собен организм, так же коммуникационные ключи, неизменно присутствующие в любом контексте, в котором происходит интеракция*.

2.53

Человек -- единственный известный организм, использующий оба вида коммуникации: аналоговый и цифровой**.

Этот факт до сих пор воспринимается неадекват­но, но не стоит его недооценивать. С одной стороны, нет сомнений в том, что человек общается с помо­щью цифр. Большинство, если не все, его достижений в цивилизации невозможно представить без примене­ния цифрового языка. Это особенно важно для переда­чи информации об объектах и для передачи знаний в

' При анализе человеческой коммуникации легко упустить первостепенную важность контекста, и все же любого, кто чистит зубы на людной улице, а не в своей ванной комнате, быстро дос­тавят в полицейский участок или в психиатрическую лечебницу — еще один пример прагматического эффекта невербальной комму­никации.

" Выдвигается гипотеза о том, что киты и дельфины также используют цифровую коммуникацию, но, к сожалению, иссле­дования в этой области пока еще не завершены.


-59-

ПРАГМАТИКА ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ КОММУНИКАЦИЙ

короткий промежуток времени. С другой стороны, су­ществует обширная область, в которой мы полагаемся почти исключительно на аналоговую коммуникацию, с незначительным небольшим отклонением от анало­говой наследственности, переданной нам от наших млекопитающих предков. Это область взаимоотноше­ний. Опираясь на работы Тинбергена (Tinbergen) (153) и Лоренца (Lorenz) (96), а также на свои собственные исследования, Бейтсон (8) показал, что голос, наме­ренные движения и индикаторы настроения являются аналоговой коммуникацией, с помощью которой жи­вотные определяют характер своих взаимоотношений. Приведем один из его примеров: когда я открываю холодильник и кошка трется о мои ноги и мяукает, это не означает «Я хочу молока», как выразил бы это человек, но призывает к особому отношению «Будь моей мамой», потому что такое поведение можно уви­деть только в отношении между котятами и взрослы­ми кошками, и исключено в отношении между взрос-лыми животными. Владельцы домашних животных ча­сто убеждены в том, что их любимцы «понимают» их речь. Бесполезно убеждать их в том, что животные на самом деле понимают конечно же не значения слов, а изобилие аналоговой коммуникации, сопровождающей речь. Использование цифрового языка теряет смысл всякий раз, когда центральным вопросом коммуника­ции является взаимоотношение. Это относится не толь­ко к общению между животными и между животными и людьми, но и ко многим другим случаям человечес­кой жизни, например, ухаживанию, любви, помощи, оказываемой в трудную минуту, бою, и, конечно же, ко всему, имеющему отношение к очень маленьким детям или пациентам с серьезными психическими на­рушениями. Детям, шутам и животным всегда припи­сывалась особая интуиция в отношении искренности и лживости человеческих отношений, ибо легко при­творяться вербально, но сложно внести ложь в сферу аналогии.


-60-

ГЛАВА 2. НЕКОТОРЫЕ ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНЫЕ АКСИОМЫ

Опираясь на аксиому, сформулированную в 2.34, о том, что у каждой коммуникации есть аспекты, свя­занные с содержанием и взаимоотношением, мы на­деемся убедиться в том, что два вида коммуника­ции не только сосуществуют в сообщении, но и до­полняют друг друга. В дальнейшем мы намерены пока­зать, что содержательный аспект передается цифро­вым способом, в то время как аспект, касающийся взаимоотношения, оказывается по своей природе пре­имущественно аналоговым.

2.54. Проблемы перевода из одного вида коммуникации в другой

Этим соответствием определяется прагматичес­кая важность различий между цифровой и аналоговой видами коммуникации, которую мы здесь рассмотрим. Для того чтобы эти различия стали более понятными, нам следует вернуться к представлению цифрового и аналогового видов коммуникации в искусственных коммуникативных системах.

Эксплуатационные качества, точность и много­сторонность двух видов компьютеров — цифрового и аналогового — крайне различны. Аналогии, использу­емые в последних вместо существующих величин, не более чем приближения к реальным значениям, что приводит к увеличению неточности во время протека­ния самих компьютерных операций. Нельзя сделать зуб­цы, шестеренки и трансмиссии идеальными, и даже если создатели аналоговых машин полностью полага­ются на постоянную силу электрического тока, на ста­бильность электрического сопротивления, реостаты и тому подобное, эти аналоги все еще остаются меха­низмами, в которых происходят виртуальные, некон­тролируемые колебания. С другой стороны, следует за­метить, что цифровая машина в реальности округляет любые результаты, в которых больше цифр, чем она может сохранить в памяти. Любой, кто имел дело с логарифмической линейкой (прекрасный пример ана-


-61-

ПРАГМАТИКА ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ КОММУНИКАЦИЙ

лотового компьютера), знает, что он может получить лишь приблизительный результат, в то время как каль­кулятор даст точный результат, если необходимые циф­ры не превосходят максимум, который калькулятор может сохранить.

У цифрового компьютера есть огромное преиму­щество, т. к. он не только арифметическая, но и логи­ческая машина. Мак-Куллок (McCulloch) и Питтс (Pitts) (101) показали, что функции 16-го порядка логических исчислений могут быть представлены ком­бинацией из все-или-ничего членов, так что, напри­мер, сумма двух импульсов представляет логическое «и», взаимное исключение — логическое «или», им­пульс, подавляющий работу элемента, — отрицание и т. д. Ничего даже отдаленно похожего невозможно в аналоговых компьютерах, поскольку они работают только с конечными положительными величинами и не способны представить какой-то негативный смысл, включая отрицание как само по себе, или какую-то другую функцию.

Характеристики компьютеров применимы к че­ловеческой коммуникации: цифровое сообщение об­ладает более высоким уровнем сложности и абстрак­ции по сравнению с аналоговым материалом. Анало­говая коммуникация не сравнима с логическим син­таксисом цифрового языка, например, в аналоговом языке не существует эквивалентов для таких жизнен­но важных элементов речи, как «если — то», «либо — либо» и многих других, при этом выражение абстракт­ных понятий очень сложно, а подчас невозможно, т. к. каждое понятие даже в примитивном рисунке должно иметь физическое сходство. Более того, аналоговый язык отличает отсутствие простого отрицания, напри­мер, выражение для «нет».

В человеческой коммуникации слезы могут быть вызваны сожалением или радостью, сжатый кулак со­общать об агрессии или напряженности, улыбка мо­жет выражать симпатию или презрение, сдержанность


-62-

ГЛАВА 2. НЕКОТОРЫЕ ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНЫЕ АКСИОМЫ

может быть истолкована как тактичность или равно­душие. Возникает вопрос: может быть, все аналоговые сообщения обладают удивительно неоднозначным ка­чеством, напоминающим Gegensinn der Unvote (прямо противоположное значение примитивных слов)? Ана­логовая коммуникация не обладает ни ограничителя­ми, определяющими одно из двух противоречивых зна­чений, ни индикаторами, различающими прошлое, настоящее или будущее*.

Эти ограничители и индикаторы присутствуют в цифровой коммуникации, но ей не хватает адекватно­го словаря для описания взаимоотношения.

Человек, соединяющий эти два языка, и как от­правитель и как получатель вынужден постоянно пере­водить с одного языка на другой, что порождает лю­бопытную дилемму, которая будет детально рассмот­рена в главе, посвященной патологической коммуни­кации (3.5). В человеческой коммуникации сложность перевода присутствует всегда. Перевод с цифрового вида на аналоговый невозможен без огромной потери ин­формации (смотри в 3.55 о формировании истеричес­кого симптома), но и обратный перевод также очень сложен: чтобы говорить о взаимоотношении, необхо­димо адекватно переводить с аналогового в цифровой вид коммуникации. Когда же эти два вида должны со-

* Теперь понятно, что сходство, существующее между ана­логовым и цифровым видами коммуникации, соотносится с пси­хоаналитическими понятиями первичных и вторичных процессов соответственно. Если фрейдовское описание Ид перенести из ин-трапсихической is межличностную систему, то оно, фактически, станет эквивалентом аналоговой коммуникации:

«Законы логикипрежде всего, закон противополож­ности — не распространяются на процессы, происходящие в Ид. Импульсы противоположности сосуществуют, не устра­няя Друг Друга. В Ид нет ничего такого, что можно было бы сравнить с отрицанием, и мы бы удивились, обнаружив воз­ражение филоеофскому утверждению о том, что простран­ство и время — необходимые формы наших ментальных дей­ствий» (49, р. 104, курсив наш)-


-63-

ПРАГМАТИКА ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ КОММУНИКАЦИЙ

существовать, возникают тс же проблемы, как отмс­тил Хейли (Haley) в блестящей главе «Терапия брака» («Marriage Therapy»):

«Когда мужчина и женщина примяли решение, что их связь должна быть официально оформлена (уза­конена), перед ними возникает проблема — что после­дует за браком: поженившись, они остаются вместе, по­тому что они этого хотят или потому что они должны?» (60, р. 119).

В свете вышесказанного нам бы хотелось заме­тить, что как только наиболее аналоговая часть их вза­имоотношений (период ухаживания) пополняется циф­рами (брачный контракт), недвусмысленная ясность их взаимоотношений становится весьма спорной*.

2.55. Формулировка аксиомы

Подведем итоги: Люди общаются как цифровым, так и аналоговым способами. У цифрового языка более сложный и мощный логический синтаксис, но ему недо­стает адекватной семантики в области взаимоотноше­ний, в то время как у аналогового языка есть семантика, но нет адекватного синтаксиса для недвусмысленной характеристики природы взаимоотношений.

2.6. СИММЕТРИЧНЫЕ И КОМПЛИМЕНТАРНЫЕ ИНТЕРАШИИ

2.61. Схизмогенезис

В 1935 году Бейтсон (6) сообщил об интеракци-онном феномене, который он наблюдал в племени Ятмул в Новой Гвинее и детально описал в книге «Naven» (10), опубликованной год спустя. Он назвал этот феномен схизмогенезисом и определил его как

' По тем же причинам можно утверждать, что развод будет переживаться как прояснение, если получение постановления о разводе будет сопровождаться аналоговым ритуалом окончатель­ного раздела имущества.


-64-

ГЛАВА 2. НЕКОТОРЫЕ ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНЫЕ АКСИОМЫ

процесс дифференциации норм поведения личности в результате накопления интеракций между людьми. В 1939 году Ричардсон (Richardson) (125) использовал это понятие при анализе войны и иностранной поли­тики; с 1952 года Бейтсон и другие наглядно показа­ли его пригодность в области психиатрических ис­следований (сравните 157, р. 7—17, также 143). Это понятие, обладающее эвристической ценностью во многих дисциплинах, было развито Бейтсоном сле­дующим образом:

«Если наша дисциплина определяется в понятиях реакций человека на реакции со стороны других людей, становится очевидным, что мы должны рассматривать отношения между двумя людьми как изменяющееся время от времени, даже без воздействия извне. Мы дол­жны рассматривать не только реакции А на поведение В, но и думать о том, как они повлияют на дальнейшее поведение В и его влияние на А.

Самый поверхностный анализ обнаруживает, что многие системы взаимоотношений между людь­ми или группами людей уже содержат в себе тенден­цию к прогрессивному изменению. Если, например, один из аспектов культурного поведения, соответству­ющий личности А, обозначить как напористость, а поведение В — подчинение, то последнее будет под­стрекать к дальнейшему напору, а то, в спою оче­редь, будет требовать дальнейшего подчинения. Та­ким образом, это потенциально прогрессирующее положение дел, за исключением факторов, ограни­чивающих чрезмерность напористого и подчиняюще­гося поведения, и поведение А должно по необходи­мости становиться все более и более напористым, в то время как поведение В — все более и более подчи­няющимся. Это постепенное изменение возникнет независимо от того, являются ли Л И В отдельными личностями или группами людей.

Постепенное изменение такого рода мы описыва­ем как комплиментарный схизмогенезис. Существует вместе с тем иной паттерн взаимоотношений между людьми или группами людей, который также содер­жит в себе зачатки прогрессирующего изменения. Если

3 Прагматика человеческих коммуникаций


-65-

ПРАГМАТИКА ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ

считать хвастовство культурным паттерном поведения одной группы и другая группа отвечает на это также хвастовством, то может возникнуть конкурентная си­туация, в которой хвастовство приведет к еще боль­шему хвастовству и т. д.».

Этот тип прогрессирующего изменения мы назы­ваем симметричным схизмогенезисом (10, р. 176—177).

2.62. Определение симметричности и комплиментарности

Два описанных выше паттерна обычно просто обозначаются как симметричная и комплиментарная интеракции. Они описываются как взаимоотношения, основанные или на сходстве, или на различии. В пер­вом случае взаимоотношения отражают поведение друг друга, и, таким образом, их интеракция может быть обозначена симметричной. Слабость или сила, доброта или злобность здесь нерелевантные, т. к. равенство со­храняется в любой из этих областей. Во втором случае один паттерн поведения дополняет другой, что фор­мирует поведенческий гештальт иного рода, который и называется комплиментарным. Симметричная инте­ракция характеризуется сходством и минимизацией различия, в то время как комплиментарная основыва­ется на максимизации различия.

В комплиментарном взаимоотношении выделяют­ся две различные позиции. Один партнер занимает высшую, важнейшую или «ведущую» позицию, а дру­гой — подчиненную, вторичную или «ведомую». Эти понятия значимы до тех пор, пока не приравниваются к «хорошему» или «плохому», «сильному» или «слабо­му». Комплиментарное взаимоотношение может быть обусловлено социальным и культурным контекстом (в случае матери и ребенка, врача и пациента, учителя и ученика), своеобразным взаимоотношением особен­ной диады. В любом случае, взаимоотношения соеди­нены тем, что непохожие поведения вызывают друг друга. Один партнер не навязывает комплиментарного


-66-

ГЛАВА Н. НЕКОТОРЫЕ ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНЫЕ АКСИОМЫ

взаимоотношения другому, скорее каждый ведет себя так, как предполагает, и в то же самое время подразу­мевает поведение другого — и их определения взаимо­отношения (2.3) совпадают.

2.63. Метакомплиментарность

Предлагаемый третий тип взаимоотношений — это «метакомпдиментарный», в котором А позволяет или заставляет В руководить собой. Можно обозначить его как «псевдосимметричный тип взаимоотношений», в котором А позволяет или заставляет В быть симметрич­ным. Однако этого потенциально бесконечного умозак­лючения от следствия к причине можно избежать, если вспомнить о различии, упоминавшемся ранее (см. 1.4), между наблюдением за поведенческой избыточностью и предлагаемыми объяснениями в виде мифов; т. е. нам интересно как пара ведет себя, когда ее не отвлекают и оба верят, что они себя сами так ведут. Если же люди вовлечены в выгодную для себя коммуникацию на раз­личных уровнях (см.2.22), то могут возникнуть парадок­сальные результаты, имеющие прагматическую важность (5.41, 6.42, пример 3, 7.5, пример 2d).

2.64. Формулирование аксиомы

Следующая глава посвящена потенциальной па­тологии (эскалация (расширение, усиление) симмет­рии и ригидность (неподатливость) комплиментарно-сти) этих типов коммуникации. Сейчас же мы можем сформулировать нашу последнюю экспериментальную аксиому: Все коммуникативные взаимообмены или сим­метричны, или комплиментарны, в зависимости от того, основаны на сходстве или на различии.

2.7. РЕЗЮМЕ

Принимая выше рассмотренные аксиомы в це­лом, необходимо оговориться. Во-первых, аксиомы предложены на основании экспериментального матс-


-67-

ПРАГМАТИКА ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ КОММУНИКАЦИЙ

риала, определены неформально и являются скорее подготовительными, нежели исчерпывающими. Во-вто­рых, сами по себе они достаточно разнородны, пото­му что получены при наблюдениях за коммуникаци­онными феноменами. Они объединены не по проис­хождению, а по своей прагматической важности, ко­торая, в свою очередь, основывается не столько на их деталях, сколько на их межличностных (а не монад-ных) отношениях. Бсрдвистел (Birdwhistell) даже по­шел дальше, высказав следующее предположение:

«Человек не общается; он участвует или становит­ся частью коммуникации. Он может двигаться или шу­меть... но он не общается. Точно так же он может видеть, может слышать, обонять, пробовать на вкус или чув­ствовать — но он не общается. Другими словами, он не порождает коммуникацию; он в ней участвует. Комму­никация как система — не просто модель действия и реакции, хотя и сложно сформулированная, она долж­на быть понята на транзактном уровне» (28, р. 104).

Таким образом, неизбежность делает все ситуа­ции с участием двух или более человек мехашчност-ными, коммуникативными; кроме того, аспект ком­муникации, касающийся взаимоотношения, указы­вает на то же самое. Прагматичная, межличностная важность цифрового и аналогового вида заключается не только в гипотетическом смешении содержания и взаимоотношения, но и в той неизбежной и значи­тельной неопределенности, возникающей как у от­правителя, так и у получателя при переводе с одного вида на другой. Проблемы пунктуации основываются на метаморфозе классической модели «действие—ре­акция». Наконец, симметрично-комплиментарная модель наиболее близка к математической концеп­ции функция, поскольку полагает, что возможности индивида просто изменяются в зависимости от бес­конечности возможных ценностей, чьи значения не абсолютны, но возникают только во взаимоотноше­ниях друг с другом.


-68-

J лава 3 ПАТОЛОГИЯ В КОММУНИКАЦИИ

3.1. ВВЕДЕНИЕ

Каждая из описанных аксиом предполагает есте-ртвенные следствия, некие патологии, которые здесь Идут рассмотрены. К тому же, на наш взгляд, прагма-шческие эффекты этих аксиом лучше всего иллюст­рируются нарушениями, возникающими в человечес­кой коммуникации. Поэтому, используя определенные принципы коммуникации, мы изучим, каким образом и и какой последовательности они могут искажаться. Поведенческие последствия этих искажений часто co­in метствуют различным психопатологиям личности, Поэтому приведенные примеры нашей теории мы до­полним другими, в которых поведение обозначается к;п< симптомы психического заболевания. (Патологии каждой аксиомы будут обсуждаться в той же последо-илюльности, что и во второй главе, за исключением некоторых неизбежных совпадений, иначе наш мате­риал станет еще более запуганным.)"

3.2. НЕВОЗМОЖНОСТЬ НЕ ОБЩАТЬСЯ

Уже упоминаемая (2.23) шизофреническая дилем-мм подразумевает, что пациенты, больные шизофре­нией, ведут себя так, словно пытаются отрицать свое

" Расшифровки вербальных взаимообменов существенно уп­рощают материал, что нежелательно, потому что они передают не ми много больше, чем лексическое содержание, и лишены самого .налогового материала, например, модуляции голоса, скорости |н-чи, пауз, эмоциональных подтекстов, содержащихся в смехе, Идохе и т. д. Например, Вацлавик (157) сделал подобный анализ примеров интеракции, записав все происходящее на бумагу и на мигнитофон.


-69-

ПРАГМАТИКА ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ КОММУНИКАЦИЙ

общение, и затем отрицают и то, что их отрицание является коммуникацией. Возможно, что пациент выг­лядит желающим общаться, но при этом отвергает обя­зательства, свойственные всем коммуникациям. Напри­мер, молодая женщина, больная шизофренией, во время первого приема влетает в кабинет психиатра и непринужденно заявляет: «Моей матери пришлось выйти замуж, и теперь я здесь». Потребовались неде­ли, чтобы стали понятны некоторые смыслы, которые исключали друг друга и не вязались с ее неожиданным юмором и живостью. Как оказалось, с первого шага она сообщала терапевту, что:
  1. Она — незаконнорожденная дочь.
  2. Этот факт каким-то образом связан с ее психо­
    зом.
  3. «Пришлось выйти замуж» — эта фраза означа­
    ет или то, что Мать не следует порицать, по­
    тому что только социальное давление застави­
    ло ее вступить в брак, или то, что Мать возму­
    тилась принудительной природой ситуации и
    обвинила в этом рождение пациентки.
  4. «Здесь» означает как кабинет психиатра, так и
    существование пациентки на земле, что под­
    разумевает, с одной стороны, что Мать довела
    се до сумасшествия, а с другой стороны, она
    была в извечном долгу перед матерью, кото­
    рая согрешила и в муках ввела в мир.

3.21. Отрицание коммуникации в шизофрении

«Шизофренический язык» — это язык, позволя­ющий слушателю выбирать из многих возможных зна­чений не только различающиеся, но даже несовмести­мые друг с другом. Таким образом, можно отрицать любой или все аспекты сообщения. Если попытаться получить у пациентки ответ на вопрос, что она имела в виду своим замечанием, она могла бы, вероятно, от­ветить: «Не знаю, должно быть, я сошла с ума». Если же попросить разъяснить какой-то аспект беседы, она,


-70-

ГЛАВА Э. ПАТОЛОГИЯ В КОММУНИКАЦИИ

возможно, ответила бы: «Нет, я совсем не то имела в виду...» Но если говорить коротко, то ее внезапное признание — это убедительное описание парадоксаль­ной ситуации, в которой она оказалась, а замечание «Я, должно быть, сошла с ума» необходимый самооб­ман, чтобы приспособиться к этому парадоксальному миру. Если читателя заинтересовала тема отрицания коммуникации в шизофрении, предлагаем ему обра­титься к работе Хейли (60, p. 89—99), где представле­ны впечатляющие примеры коммуникаций в клини­ческих субгруппах больных шизофренией.

3.22. Обратное утверждение

Ситуация, изобилующая обратными утверждени­ями, описана в книге Л. Кэрролла «Сквозь зеркало и что там увидела Алиса, или Алиса в Зазеркалье», ког­да непосредственная коммуникация Алисы испорчена «промыванием мозгов» со стороны Черной и Белой Королев. Обе утверждают, что Алиса пытается что-то отрицать, и приписывают это состоянию ее ума:

«Я совсем не думала...» — начала было Алиса, но Черная Королева нетерпеливо прервала се:

«Вот это мне не нравится! Ты должна была поду­мать! Как по-твоему, нужен кому-то ребенок, который не думает? Даже в шутке должна быть какая-то мысль, а ребенок, согласись сама, вовсе не шутка! Ты нас в этом не разубедишь, как ни старайся, хоть обеими руками!»

«Я никогда никого не разубеждаю руками!» -возразила Алиса.

«Никто и не говорит, что ты разубеждаешь ру­ками! — сказала Черная Королева. — Я и говорю: ру­ками нас не разубедишь».

«Она в таком настроении, — прибавила Белая Королева, — когда обязательно нужно с кем-то спо­рить. Неважно с кем — только бы спорить!»

«Злобный, отвратительный нрав», -- заметила Черная Королева

И на минуту или на две наступила неловкая пауза*.

* Перевод Н. М. Дсмуроиой. — Прим. пер.


-71-

ПРАГМАТИКА ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ КОММУНИКАЦИЙ

Можно только восхититься интуицией автора в постижении прагматических эффектов такого типа ало­гичной коммуникации, потому что после еще такой промывки мозгов он наконец позволяет Алисе поте­рять мужество.

3.23. Более широкие смыслы

Однако обсуждаемый феномен встречается не только в сказках или шизофренической коммуника­ции. Его участие в интеракциях между людьми намно­го шире. Попытки не общаться могут возникнуть в любом другом контексте, в котором происходит избе­гание обязательств, присущих всем коммуникациям. Типичная ситуация этого рода — это встреча двух не­знакомых людей, один из которых хочет поговорить, а другой не расположен, например, два пассажира са­молета, соседи по креслам*.

Пусть пассажир А — это тот, кто не хочет об­щаться. Он не может сделать двух вещей: он не может физически покинуть поле действия, и он не может не общаться. Таким образом, прагматика этого коммуни­кационного контекста сводится к всего лишь несколь­ким возможным реакциям:
  1. «Отказ» от общения. Пассажир А может, так или
    иначе, прямо дать понять, что он не заинтересован в
    общении, для чего ему потребуется мужество, посколь­
    ку правила хорошего тона этого не позволяют, тогда
    возникнет напряженная и растерянная тишина. Фак­
    тически, избежать взаимоотношения с В не удается.
  2. Принятие общения. Пассажир А может согласить­
    ся на общение, проклиная себя за собственную сла­
    бость и соседа, но это нас не касается. Важнее для нас

Следует подчеркнуть еще раз, что соответствующие мо­тивации двух людей находятся в рамках обсуждаемой темы — ана­лиза коммуникации.


-72-