Стенограмма заседания «круглого стола»
| Вид материала | Документы |
- Стенограмма заседания «круглого стола» на тему, 426.46kb.
- Итоги заседания «круглого стола», посвященного проблемам реализации в Алтайском крае, 23.91kb.
- Стенографический отчет о заседаниях «круглого стола» 12 мая 2004 г. Вступительное слово, 3172.81kb.
- Уважаемый участники «круглого стола», 109.89kb.
- Программа научно-практического круглого стола на тему «Российский модернизационный, 40.25kb.
- Рекомендации по итогам «круглого стола» на тему, 145.52kb.
- Программа конференции предусматривает пленарные заседания, работу секций, заседания, 41.38kb.
- Резолюция «круглого стола» на тему, 119.49kb.
- Программа круглого Стола по теме: Функционально-активный текстиль, полученный с использованием, 27.33kb.
- Протокол «круглого стола» по теме, 885.79kb.
Стенограмма заседания «круглого стола»
«ИТОГИ КОПЕНГАГЕНСКОЙ КОНФЕРЕНЦИИ ООН ПО ИЗМЕНЕНИЮ КЛИМАТА: ПЕРСПЕКТИВЫ РОССИИ»
24 февраля 2010 года в Институте актуальных международных проблем Дипломатической академии МИД России состоялось заседание «круглого стола» на тему «Итоги копенгагенской конференции ООН по изменению климата: перспективы России», организованное совместно Центром международного права и международной безопасности ИАМП ДА МИД России и Российской ассоциацией международного права.
В обсуждении приняли участие: КАПУСТИН Анатолий Яковлевич, президент Российской ассоциации международного права, доктор юридических наук; БЕДРИЦКИЙ Александр Иванович, Советник Президента Российской Федерации, специальный представитель Президента Российской Федерации по вопросам климата, Президент Всемирной метеорологической организации (ВМО), кандидат географических наук; ШАМАНОВ Олег Анатольевич, начальник отдела Департамента международных организаций МИД России; КРАСНОВА Оксана Игорьевна, ведущий советник Руководителя аппарата Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации; КОКОРИН Алексей Олегович, руководитель программы «Климат и энергетика» Всемирного фонда дикой природы, кандидат физико-математических наук; АВДЕЕВА Татьяна Георгиевна, старший научный сотрудник Института актуальных международных проблем Дипломатической академии МИД России, кандидат экономических наук; ПОСПЕЛОВ Василий Борисович, заместитель директора Департамента внешнеполитического планирования МИД России; ГИНЗБУРГ Александр Самуилович, заместитель директора Института физики атмосферы им. А.М.Обухова РАН, член Общественного совета города Москвы, директор Некоммерческого негосударственного фонда «Развитие и окружающая среда», доктор физико-математических наук; РОГИНКО Сергей Анатольевич, руководитель Группы экологии и развития Института Европы РАН, кандидат экономических наук; ПОРФИРЬЕВ Борис Николаевич, руководитель Центра и заведующий Лабораторией Института народнохозяйственного прогнозирования РАН, доктор экономических наук; АВЕРЧЕНКОВ Александр Анатольевич, советник по вопросам энергетики и изменений климата Программы развития ООН в России; ПИСКУЛОВА Наталья Аркадьевна, доцент кафедры международных экономических отношений и внешнеэкономических связей МГИМО (У) МИД России, кандидат экономических наук; КУКУШКИНА Анна Викторовна, доцент кафедры международного права МГИМО(У) МИД России, кандидат юридических наук; ЮЛКИН Михаил Анисимович, руководитель Рабочей группы по вопросам изменения климата Комитета по природопользованию и экологии Российского союза промышленников и предпринимателей; САФОНОВ Георгий Владимирович, директор Центра экономики окружающей среды и природных ресурсов Высшей школы экономики (ГУ), кандидат экономических наук.
А.Я.КАПУСТИН. Уважаемые коллеги! Тема сегодня достаточно интересная. Об изменении климата говорят многие. Ясно, что проблема комплексная, носящая очень серьезный характер и для Российской ассоциации международного права. На нашей встрече присутствуют специалисты, которые занимаются различными аспектами международного экологического права, в том числе затрагивают в своих работах вопросы изменения климата. Я думаю, что наше сегодняшнее обсуждение послужит ценным эмпирическим материалом для дальнейших научных исследований по данной проблеме. Желаю всем успеха.
А.И. БЕДРИЦКИЙ. Копенгагенский форум стал важным этапом в международном климатическом процессе. Тот факт, что в Копенгагене собрались главы государств и правительств 119 стран, включая все ключевые государства мира, говорит сам за себя.
Конечно, окончательный итог Конференции неоднозначен. Драматическое развитие событий на ее решающем этапе не позволило утвердить в формате официального решения основной политический итог встречи – «Копенгагенское соглашение», разрабатывавшееся в течение последних суток непосредственно лидерами ведущих государств, в том числе, и с участием Президента Российской Федерации Д.А.Медведева, а также государствами-координаторами региональных и неформальных групп. Вызывает сожаление то, что группа радикально настроенных развивающихся государств (Боливия, Венесуэла, Никарагуа, Куба, Судан) не постеснялась разыграть процедурно-организационную карту и заявить о «нелегитимности» и «келейном» характере «Копенгагенского соглашения»,
Вместе с тем, обнадеживает то, что «Копенгагенское соглашение» поддержали на сегодняшний день более ста стран. Он полностью вписывается в идеологию «Балийского плана действий». Прорывным аспектом «Копенгагенского соглашения» является включение в него двух приложений, которые отразят обязательства и меры по сокращению эмиссий парниковых газов и противодействию изменению климата как развитыми, так и развивающимися странами. К установленной в этом документе дате – 31 января 2010 года – его официально поддержала 91 страна. Все крупнейшие эмитенты представили свои данные о возможных мерах по снижению эмиссий: развитые страны – в виде количественных сокращений, развивающиеся - в виде соответствующих национальных мер и политики. В числе развивающихся стран, заявивших о своей поддержке Соглашения и представивших информацию о мерах по снижению эмиссий – Китай, Индия, Бразилия, ЮАР и ряд других. Таким образом, на 24 февраля 2010 года к «Копенгагенскому соглашению» уже присоединились 107 стран, в том числе обозначили свои намерения в приложении 1 – 40 стран и в приложении 2 - 30 стран.
Россия исходит из необходимости скорейшего достижения с учетом «Копенгагенского соглашения» и «Балийского плана действий» консенсусных договоренностей относительно климатического режима на период после 2012 года, и придания этому режиму универсального по сути и глобального по кругу участников характера.
Соответственно, одна из первоочередных политических задач состоит сейчас в мобилизации максимальной поддержки в пользу «Копенгагенского соглашения». Для этого нужно продолжать использовать все координационные механизмы взаимодействия (например, т.н. «зонтичную группу», а также форматы БРИК, ШОС и т.п.) с акцентом на сохранение переговорного процесса на площадке РКИК. Необходимо и дальше проводить мысль о том, что простое продление Киотского протокола – вариант абсолютно тупиковый, и способен лишь привести к полному развалу ныне существующей архитектуры сотрудничества, многие элементы которой выгодны всем сторонам (рыночные «механизмы гибкости, система мониторинга и соблюдения обязательств и др.). Нужно добиваться того, чтобы все страны, входящие в приложение В к Киотскому протоколу, твердо заявили о своих намерениях после 2012 года в рамках нового соглашения, а не КП.
Главный же вектор усилий должен быть направлен на формирование общей структуры нового международно-правового документа, объединяющем в едином юридическом формате усилия развитых и развивающихся стран (на основе принципа общей, но дифференцированной ответственности), учитывающего «Копенгагенское соглашение» и «Балийский план действий» и имеющего логическую взаимосвязь с основополагающим документом – РКИК ООН.
У России имеется прочная позиционная база для последовательного и эффективного отстаивания своих интересов. Определен и официально представлен в Секретариат РКИК диапазон количественного сокращения эмиссий парниковых газов. Принята Климатическая доктрина Российской Федерации, утверждена Программа повышения энергоэффективности российской экономики, функционирует механизм отчетности и мониторинга, предусмотренный РКИК/КП и т.п. Министерством экономического развития разработан ряд дополнительных мер внутренней политики, направленных на ограничение выбросов парниковых газов: это и реализация заявленных мер по энергоэффективности, и создание системы «оперативного реагирования» в отношении ограничения выбросов парниковых газов, и разработка отраслевых стратегий в этой области. Намечено оказание информационной и методической поддержки российским компаниям, добровольно принявшим решение об ограничении выбросов парниковых газов. Многие российские компании готовы реализовывать инвестиционные проекты в области повышения энергоэффективности с использованием инструментов углеродного финансирования, и недавно Сберегательный банк Российской Федерации в соответствии с установленной Правительством России процедурой открыл «окно» для приема соответствующих заявок. Предусматривается разработка мер по обеспечению «нулевого углеродного баланса» Олимпийских игр –2014 и Саммита организации Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС)-2012, которые пройдут в России.
Вместе с тем, мы проигрываем нашим партнерам по переговорам в том, что касается информационного сопровождения мер по противодействию глобальному изменению климата, осуществляемых Россией. Надо наладить информационно-пропагандистскую работу и поставить ее на регулярную основу, зарезервировать под эти цели некоторое финансирование и активно использовать площадки различных профильных международных форумов по климатической проблематике.
Важным элементом «Копенгагенского соглашения» являются положения, касающиеся мобилизации международного финансирования для поддержки мер по противодействию изменению климата и адаптации, осуществляемых развивающимися странами. На ближайшую перспективу (2010-2012 гг.) речь идет о 30 млрд. долл. США. В том, что касается донорства по линии государственного финансирования, для нас принципиальным моментом остается фиксация добровольности российского участия. Мы готовы проявить солидарность, однако не собираемся принимать на себя так называемую «историческую ответственность» и выплачивать некий «климатический долг», которого у России перед развивающимися странами нет. Часть возможного российского добровольного вклада, вероятно, может пойти через Копенгагенский фонд. Вместе с тем, нужны инициативные подходы. Например, можно было бы изучить вопрос о возможности оказания Российской Федерации двусторонней донорской помощи государствам-участникам СНГ для решения проблем по адаптации к изменениям климата. Или, рассмотреть возможность создания совместно с заинтересованными странами – участницами СНГ инновационного углеродного фонда, в котором в качестве вклада использовались бы имеющиеся у стран квоты на эмиссии. У нас в этом смысле выгодные позиции – имеется достаточный резерв квот. Очевидны и политические преимущества: фонд действовал бы под нашим контролем и по разработанным нами правилам.
С учетом того, что российская система содействия международному развитию находится пока на стадии становления, представляется целесообразным для реализации программ в климатической области использовать соответствующие организации системы ООН, в частности, Программу развития ООН (ПРООН), Программу ООН по окружающей среде (ЮНЕП), Программу ООН по промышленному развитию (ЮНИДО), Форум ООН по лесам (ФЛООН) и другие.
При проведении международных переговоров по новому формату «пост-киотского» соглашения нам необходимо выступать с активных позиций обеспечения интересов российского бизнеса, связанных с внедрением лучших зарубежных и российских энергоэффективных технологий и их возможным распространением в других странах.
Особое внимание в рамках переговорного процесса следует уделить вопросам «углеродного протекционизма» ил «углеродной» дискриминации товаров и услуг, которые западными странами позиционируются как «стимулирующие» меры для перехода на низкоуглеродную траекторию развития. Соответственно, требуется существенное усиление команды переговорщиков компетентными специалистами из профильных министерств и ведомств.
Необходимо проанализировать последствия решения Генерального Секретаря ООН Пан Ги Муна о создании Консультативной группы высокого уровня по финансированию борьбы с климатическими изменениями, под сопредседательством премьер-министров Великобритании и Эфиопии. Г.Браун уже объявил, что группа в рамках поиска «инновационных» механизмов финансирования будет рассматривать механизмы налога на финансовые операции и отмену субсидирования добычи ископаемого топлива.
В настоящее время чрезвычайно возрастает роль науки о климате, призванной создать надежную основу для глобального климатического соглашения. Поэтому необходимо активное участие России в крупных международных научных проектах, например, таких как подготовка 5-го оценочного доклада по изменению климата, создание Глобальной рамочной основы климатического обслуживания под эгидой Всемирной метеорологической организации и, конечно, необходима поддержка научных исследований в области климата в стране.
Особую актуальность приобретает задача координации межведомственного взаимодействия по аналитическим и практическим аспектам проблематики. По поручению Президента России Совет безопасности Российской Федерации рассмотрит вопрос «О мерах по предотвращению угроз национальной безопасности Российской Федерации в связи с глобальными изменениями климата». Полагаю, что обсуждение этого вопроса позволит не только конкретизировать положения Климатической доктрины, но и обеспечит активное участие России в работе над «пост-Киотским» глобальным климатическим соглашением, а также активизирует деятельность по формированию «низкоуглеродной» экономики.
О.А.ШАМАНОВ. Состоявшийся в ходе Копенгагенской климатической конференции ООН саммит с участием руководителей около 120 стран - важная политическая веха в международном климатическом процессе. Мы не согласны с пессимистическими оценками. Лидерами ведущих стран подготовлено "Копенгагенское соглашение", демонстрирующее наличие платформы, на которую можно опираться в ходе дальнейшей разработки нового глобального юридически обязывающего соглашения на период после 2012 года (пост-Киотский период). Данный документ является на сегодняшний день единственно возможным прообразом компромисса, достаточно сбалансировано отражающим интересы практически всех групп стран, участвующих в переговорах.
К настоящему времени Соглашение официально поддержало более 100 государств, как из числа развитых, так и развивающихся стран (в т.ч. Китай, Индия, Бразилия, ЮАР и ряд др.). Все крупнейшие эмитенты представили свои данные о возможных мерах по снижению эмиссий: развитые страны – в виде количественных сокращений, развивающиеся - в виде соответствующих национальных мер и политики. На долю стран, подтвердивших свою приверженность "Копенгагенскому соглашению", приходится более 90% от общего объема глобальных эмиссий парниковых газов.
Поскольку в официальном решении Конференции Сторон РКИК "Копенгагенское соглашение" "принято к сведению", это дает достаточные правовые и процедурные основания для дальнейшей работы с этим текстом.
Конечно, "Копенгагенское соглашение" нельзя напрямую взять в качестве основы для конструкции будущего протокола на замену Киотскому протоколу (КП) - оно слишком общее. Но оно может существенно помочь в сведении воедино двух треков нынешних переговоров (продолжение действия Киотского протокола и более долгосрочные меры климатического сотрудничества в рамках Конвенции).
В решение климатической проблемы должны быть вовлечены все страны. Простое продление режима обязательств в рамках Киотского протокола неприемлемо и неэффективно. На страны, имеющие обязательства по КП, сегодня приходится около 30% глобальных эмиссий, а в будущем – еще меньше, следовательно, это - не решение проблемы глобальных выбросов. Странам Приложения I к Киотскому протоколу надо коллективно отстаивать эту позицию. Без этого не добиться понимания безальтернативности нового соглашения.
Новое соглашение должно фиксировать в едином договоре обязательства не только развитых стран, но и меры, которые могли бы предпринять развивающиеся страны. Разумеется, при этом учитывается принцип общей, но дифференцированной ответственности: содержание климатических обязательств и действий развитых и развивающихся стран может быть различным, но они должны быть отражены в рамках единого международно-правового документа.
Еще один существенный момент - финансирование климатических усилий развивающихся стран, а также других стран, которым может быть необходимо финансово-техническое содействие (не следует забывать о странах с «переходной» экономикой). В этом деле мы готовы проявить солидарность с нашими партнерами. Однако, исходя из положений Рамочной конвенции ООН об изменении климата, финансовое участие России и других Сторон Конвенции, имеющих статус стран с «переходной» экономикой, будет осуществляться на сугубо добровольных началах.
Наш ориентир - продолжение активного взаимодействия с целью укрепления конструктивных основ переговорного процесса и скорейшего завершения разработки юридически обязательного климатического соглашения на пост-Киотский период, которое было бы универсальным по охвату и всеобъемлющим по характеру.
О.И.КРАСНОВА. Переговоры о создании международного механизма по вопросу о глобальном изменении климата были начаты ООН ещё в 1990 году. В 1992 году на Конференции ООН по окружающей среде и развитию в Рио-де-Жанейро был принят текст Рамочной конвенции ООН об изменении климата, вступившей в силу 21 марта 1994 года (Российская Федерация ратифицировала этот документ 4 ноября 1994 г.).
В 1997 году был принят текст так называемого Киотского протокола, дополняющего Рамочную конвенцию ООН в части количественных обязательств промышленно развитых стран и стран с «переходной» экономикой по снижению и стабилизации выбросов парниковых газов в 2008-2012 годах по сравнению с 1990 годом (Евросоюз на 8%; Япония и Канада на 6%; Россия и Украина должны сохранить выбросы на уровне 1990 года). Периодом осуществления Протокола является срок с 1 января 2008 года по 31 декабря 2012 года после чего, как предполагается, будет заключен новый международный договор.
Ожидалось, что договорённость о заключении такого международного договора будет достигнута на Конференции ООН по изменению климата, проходившей в Копенгагене с 7 по 19 декабря 2009 года. Однако результатом проведения названной конференции стал документ, не имеющий статуса международного договора – «Копенгагенское соглашение».
Можно по-разному оценивать Копенгагенское соглашение с точки зрения его вклада в переговорный процесс по климатической проблеме. Вместе с тем очевидным является тот факт, что ситуация вокруг разработки и подписания рассматриваемого документа лишний раз подтверждает остроту обсуждаемого вопроса. В чём слабые места Соглашения? Во-первых, в том, что оно не накладывает юридических обязательств, а также не решает вопрос с продолжением межгосударственного сотрудничества по климатической проблеме в рамках международного права после прекращения действия обязательств по Киотскому протоколу 31 декабря 2012 года. Во-вторых, Соглашение не содержит конкретных положений относительно сокращения государствами выбросов парниковых газов (из пунктов 4 и 5 фактически следует, что государства сами определят объём обязательств по сокращению выбросов). В-третьих, текст Соглашения был финализирован только 5 государствами, что не отражает широту и универсальность проблемы, участие в решении которой должны принимать все страны или их значительная часть. В-четвертых, финансовые механизмы, предусмотренные Соглашением, слишком декларативны и лишены конкретики кроме общего указания на мобилизацию развитыми странами в интересах развивающихся стран 100 млрд. долларов к 2020 году. В-пятых, Соглашение было лишь «принято во внимание» Конференцией и не является её итоговым документом.
Вышеуказанные недостатки отрицательно сказались на отношении многих государств к данному документу. Неслучайно поэтому официальная позиция России, озвученная Президентом Российской Федерации Д.А.Медведевым в своём выступлении на заключительном пленарном заседании Копенгагенской конференции, состоит в том, что «к завершению первой фазы Киотского протокола, то есть к 2012 году, необходим более совершенный и эффективный механизм – работающий правовой документ, который будет регламентировать вопросы международного сотрудничества. Он должен быть, прежде всего, всеобъемлющим и базироваться на принципах справедливости и общей ответственности».
Указание на всеобъемлющий характер сотрудничества представляется особенно актуальным с учётом того, что в составе участников Киотского протокола нет США, экономика которых является главным эмитентом диоксида углерода (парниковых газов).
Какие перспективы имеются у международного сообщества, чтобы заключить соответствующий международный договор на основе Копенгагенского соглашения? Во-первых, ряд его положений может быть использован при разработке международно-правового инструмента и, таким образом, трансформирован в положения нового международного договора по климату, тем более, что эти положения уже содержатся в РКИК и в Киотском протоколе (дифференцированная ответственность государств за изменение климата в зависимости от уровня экономического развития; особый учёт интересов развивающихся государств). Во-вторых, ключевым моментом является установление сроков и «потолка» в отношении объёмов выбросов углекислого газа. Именно это и было часто камнем преткновения в переговорах между государствами. В этой части Соглашение не вселяет особого оптимизма, однако его, тем не менее, можно рассматривать как определённый этап в переговорном процессе по климату. По информации, размещённой на официальном сайте Секретариата (www.unfccc.int), к настоящему времени в соответствии с пунктами 4 и 5 Соглашения уведомления поступили от 41 государства, а также от государств-членов Европейского союза. В-третьих, необходимо иметь в виду, что перспективы межгосударственного сотрудничества в решении климатической проблемы напрямую зависят от вовлечённости в переговорный процесс всех крупных эмитентов парниковых газов. Соответственно, судьба рассматриваемого вопроса будет всегда обусловлена тем, будут ли готовы участвовать в новом международном договоре такие государства как США, Канада, Россия, Бразилия, Индия, Китай, государства-члены Евросоюза. По итогам проведения Копенгагенской конференции Россия и Евросоюз на этот вопрос ответили утвердительно. Позиция США традиционно сдержанна.
В любом случае только при наличии политической воли основных государств-эмитентов парниковых газов договориться о заключении международного договора можно рассчитывать на эффективный правовой режим в этой области. Пока этого не произошло.