Международные конфликты и их урегулирование

Вид материала

Документы

Подобный материал:

• Программа курса «Международные конфликты и их урегулирование», 314.59kb.
• В современной жизни мы всё чаще и чаще слышим термин «международные конфликты»., 24.42kb.
• Рекомендации круглого стола «Коллективные трудовые споры и конфликты: пути их предупреждения, 50.75kb.
• Тема 9 межгосударственные конфликты, 379.38kb.
• Конфликты на территории Грузии, 151.66kb.
• Программа курса «Международная торговля услугами», 170.24kb.
• Политические конфликты и кризисы, 185.05kb.
• Социальные конфликты содержание, 406.19kb.
• Конфликты в социальной работе, 81.86kb.
• Используемая литература, 238.68kb.

несогласованность между военной и политической сторонами урегулирования недопустимы. Военная операция без понимания перспектив и хотя бы общей конфигурации политического урегулирования опасна. А дипломатическая активность ("бумажные соглашения"), не подкрепленная практическими шагами на "полевом" уровне, дискредитирует мирный процесс и доверие к посреднику-миротворцу.

Между тем, и опыт операций в бывшей Югославии, и опыт СНГ показывает, что наиболее типичной является ситуация хронического отставания политического урегулирования от военной фазы операции. Миротворческие контингенты, как правило, относительно быстро выполняют функцию "замораживания" ситуации, разъединяют враждующие стороны. Однако политические договоренности о новом "мироустройстве", об условиях более длительного восстановления мира затягиваются на многие месяцы и годы, и военные вынуждены, в отсутствие согласованного рецепта "позитивного" мира, подолгу поддерживать "негативный" мир (в форме временного, не устраивающего в конечном счете ни ту, ни другую сторону перемирия).

При этом возрастает значение того, на каком этапе и на каких условиях международное сообщество "заморозило" конфликт. Примирение может быть политически более или менее выгодным той или иной стороне. Скажем, российские миротворцы вмешались в конфликт в Южной Осетии до взятия грузинскими войсками столицы Южной Осетии города Цхинвала, а в конфликт в Абхазии - после взятия грузинскими войсками столицы Абхазии Сухуми, что обусловило разную расстановку сил в ходе последующих переговоров. Операция в Таджикистане была начата сразу после прихода к власти правительства Э.Рахмонова в результате временной военной победы над войсками оппозиции, и подкрепила результаты этой победы.

Таким образом, миротворческое вмешательство в конфликт третьих сил может нести не только примирение, но и приближать или отдалять реализацию политических целей той или иной стороны конфликта. Разумеется, тем самым произвольно или непроизвольно несколько нарушается принцип невмешательства, равноудаленности миротворцев от сторон конфликта. Но такое нарушение объективно неизбежно. В политической практике невозможно точно "подгадать" момент, когда вмешательство в конфликт и его "замораживание" не обеспечит преимуществ ни одной из сторон, будет им равно невыгодно или равно выгодно. Когда стоит задача прекращения кровопролития, миротворцы не могут ждать, пока одна из сторон "для баланса" возьмет еще один населенный пункт или отступит на невыгодные позиции.


Урегулирование конфликтов как «кризисное реагирование»

Концепция урегулирования конфликтов путем миротворческих действий международных организаций тесно связана с концепцией "кризисного реагирования". Миротворческие операции есть "пожарное" реагирование, быстрое, а следовательно, не всегда согласованное и стратегически выстроенное. Недаром, в проекте МИД Нидерландов по созданию постоянных миротворческих сил ООН предлагается назвать потенциальные силы ООН для миротворческих операций "силами быстрого развертывания"¹⁷.

Предполагается, что вслед за быстрым "десантом" миротворцев, как и в обычных военных операциях за "силами быстрого развертывания", выдвинутся "основные силы": в данном случае это дипломаты, международные организации, НПО, общественность, СМИ. Задачи кризисного реагирования заключаются в быстрой и адекватной оценке ситуации (причем скорее в операциональной оценке текущей стадии конфликта, чем в поиске и анализе его глубинных корней), скором оперативном принятии решения на основе этой оценки (методом выбора и адаптирования варианта из заранее заготовленных "полуфабрикатов" решений). Затем наступает этап оперативных действий, единственная задача которых - вернуть ситуацию в некризисное состояние, "заморозить" взрывоопасные тенденции, дать политикам время и возможности для принятия последующих решений уже в некризисном режиме. На этом задача кризисного реагирования заканчивается. Последующие действия (урегулирование, долгосрочные соглашения, ликвидация последствий кризиса) лежат уже в иной плоскости, осуществляются иными силами и средствами.

Аналогичным образом, распространенный подход к миротворческим технологиям трактует их как действия международного сообщества по срочному кризисному реагированию на локальные и региональные, международные и немеждународные конфликты. При этом кризисность (перерыв постепенности, выход за рамки обычных условий, критериев и принципов) оправдывает чрезвычайный характер мер (например, заведомое нарушение ряда параметров суверенитета государства, на чьей территории разгорелся конфликт). Жесткое давление временного фактора (быстрое развитие и смена ситуации) заставляет заменить долгосрочные и многосложные демократические процедуры более эффективными "сокращенными" (например, вместо общей дискуссии и голосования на Генеральной Ассамблее ООН с участием всех членов международного сообщества принимать решение о действиях от имени этого сообщества на закрытом заседании Совета Безопасности ООН).

В то же время концепция миротворческих действий международных организаций идет дальше идеи "кризисного реагирования" и включает, во-первых, заметный компонент предотвращения назревающих конфликтов, а, во-вторых, развивает арсенал миротворческих действий за пределы "точки замораживания" кризиса. Речь идет о компонентах операций и целых операциях по пост-конфликтному восстановлению мирной инфраструктуры (например, организации и проведению первых пост-конфликтных демократических выборов)¹⁸.


"Глобалистский" и "реалистский" подходы к урегулированию конфликтов

Обобщая результаты анализа существующих концепций, определений, классификаций, правовых и организационных аспектов миротворческих действий, можно выявить два методологических подхода к трактовке и анализу урегулирования конфликтов.

Миротворческие действия международных организаций и коалиций могут рассматриваться как легитимная, оправданная, позитивная форма политико-дипломатической и военной деятельности только на основе методологического признания тенденций глобализации современного мира в качестве приоритетного и положительного фактора развития международной системы. В таком случае МТО воспринимаются как форма выявления, согласования и реализации политической воли мирового сообщества в качестве нетрадиционного субъекта международных отношений, причем в процессе проведения МТО мировое сообщество стремится "гармонизировать", упорядочить социально-политические отношения в рамках своих отдельных элементов-государств.

Если же оставаться на методологических посылках "политического реализма" и рассматривать государственный суверенитет как неприкосновенный, а негосударственных субъектов международных отношений (в том числе международные организации) как вторичные структуры, производные от воли отдельных сильных и слабых государств, то вся сфера миротворческих действий предстает в совершенно ином свете: как развитие практики вмешательства одних государств и групп государств во внутренние и международные дела других, а также как проекция политических интересов держав в регионы конфликтов, взаимодействие и переплетение этих интересов. Миротворчество при такой трактовке предстает как форма борьбы внешних по отношению к конфликту сил за пост-конфликтное переустройство страны, общества, региона.

Поскольку на практике встречные тенденции глобализации и суверенизации сосуществуют, переплетаются, взаимодействуют, в том числе борются, то и "глобалистская" и "реалистская" трактовки урегулирования конфликтов носят компромиссный, противоречивый характер.

"Глобалистская" концепция урегулирования признает неполную "дееспособность" современного мирового сообщества как субъекта политики. Это проявляется в том, что глобальный механизм раннего выявления и предупреждения конфликтов неразвит, позиции различных элементов сообщества - отдельных государств относительно конфликтов и направления их разрешения нередко расходятся, противоречат друг другу (и тогда ООН оказывается парализованной). Мировому сообществу так и не удалось создать объединенные вооруженные или полицейские силы, и для реализации воли мирового сообщества как коллективного субъекта по-прежнему приходится обращаться к ресурсам отдельных государств. Эти ресурсы предоставляются разными государствами непропорционально, в целом их недостаточно. В результате, мировое сообщество реагирует не на все конфликты, и не в достаточной степени.

Появление и все боле широкое использование механизма региональных МТО, а также МТО, проводимых коалициями держав, является показателем слабости мировой интеграции - это замена (хотя иногда и адекватная) универсальному механизму конфликтного урегулирования.

"Глобалистская" трактовка признает первенство международного права, это концепция "операций по правилам", в то время как "реалистский" подход к конфликтам ставит интересы держав выше принципов, и всегда находит "лазейки" в праве, позволяющие обосновать интервенционизм.

Что сближает "глобалистский" и "реалистский" подходы - это именно интервенционизм, предпосылка, согласно которой сами участники конфликтов не способны адекватно разрешить и урегулировать свои противоречия, и внешние "третьи силы" имеют не только право, но и обязанность вмешаться. Однако эти два подхода различны в трактовке того, каковы основания и субъекты вмешательства.

"Глобалистский" подход склонен рассматривать нарушение ценностей и принципов демократии, прав человека, повышенный уровень этнической и социальной конфликтности (этнические распри и гражданские войны) как достаточное основание для вмешательства мирового сообщества как "старшего брата" по отношению к государствам, правительствам, политическим силам - нарушителям. "Реалистский" же подход рассматривает все, что происходит за "забором" государственного суверенитета (в том числе внутренние этнические и социальные столкновения, выбор демократических или авторитарных режимов и пр.) как сугубо внутреннее дело государств. Абстрактными разговорами о ценностях, считают "реалисты", еще нельзя обосновать введение войск, тем более, что трактовка этих ценностей весьма субъективна. А вот если разрушается вертикаль государственной власти, наступает внутренний "беспредел", гражданская война всех со всеми, а тем более, если конфликт "выплескивается" на соседние государства (беженцы, терроризм, разрыв коммуникаций и пр.), тогда другим государствам пора вмешиваться. Возможно и вмешательство при "живом" правительстве, в частности, в тех случаях, когда конфликт двух государств или внутри государств становится угрозой не только их населению, а всему региону или международному миру и безопасности.


Идеологическая функция концепций «международного миротворчества» состоит в легитимизации разноплановых операций, придании всем этим разнородным военно-политическим и дипломатическим действиям статуса оправданных действий мирового или регионального сообщества. На деле ряд действий в отношении конфликтов отражает скорее сепаратные интересы отдельных вовлеченных государств, групп государств и политических элит, чем мирового или даже регионального сообщества наций.

Мировое сообщество вмешивается далеко не во все конфликты, объективно требующие помощи в разрешении. Вмешательство избирательно, и критерии выбора прагматичны. Геополитические, экономические и иные интересы крупных держав и межгосударственных объединений проецируются в сферу миротворческой деятельности, переплетаются с «гуманитарными» мотивами, существенно влияют на характер, масштаб и направленность операций. Как и войны, миротворческие операции – это «продолжение политики государств иными средствами».

В последнее десятилетие обозначилась тенденция к усилению роли региональных организаций в миротворчестве, в том числе проведении миротворческих операций, как самостоятельных, так и в сотрудничестве с ООН. Ряд организаций, такие как ОБСЕ, НАТО, ЕС/ЗЕС, ОАЕ, ЭСЗАГ, ЮАСР, АСЕАН, ОАГ, СНГ, ОДКБ сформировали (удачно или неудачно, полностью или частично) собственные концепции миротворчества в конфликтных регионах и доктрины миротворческих операций, а большинство из упомянутых организаций и осуществили их на практике. В качестве заключительного комплексного примера разберем комплекс миротворческих усилий мирового сообщества в отношении конфликтов на территории бывшей Югославии.


______