Правительстве Кыргызской Республики Общественное объединение «Экономисты за реформы» Турар Койчуев избранные сочинения. Том I (продолжение книги) закон

Вид материала

Закон

Содержание Вопросы классификации экономических законов и исследования действия новых законов и закономерностей 2. О проявлении действия законов и закономерностей экономического развития

Подобный материал:

• Публикуется по книге: Койчуев Т. К. Избранные сочинения в 3-х томах. Дополнительный, 1878.36kb.
• Правительстве Кыргызской Республики " " 2011г. Протокол № регламент, 290.92kb.
• Койчуев Т. Избранные сочинения в 3 томах. Том Экономика Кыргызстана на переломном этапе, 3605.65kb.
• Президента Кыргызской Республики и депутатов Жогорку Кенеша Кыргызской Республики Принят, 1164.85kb.
• Правительстве Кыргызской Республики (далее Кыргызпатент) во исполнение постановления, 35.62kb.
• Президента Кыргызской Республики, постановлениями Правительства Кыргызской Республики, 230.54kb.
• Закон кыргызской республики об основных принципах бюджетного права в Кыргызской Республике, 490.14kb.
• Обоснование к проекту постановления Правительства Кыргызской Республики, 28.47kb.
• Закон кыргызской республики, 1570.63kb.
• Закон кыргызской республики, 527.97kb.

ГЛАВА II

ВОПРОСЫ КЛАССИФИКАЦИИ ЭКОНОМИЧЕСКИХ ЗАКОНОВ И ИССЛЕДОВАНИЯ ДЕЙСТВИЯ НОВЫХ ЗАКОНОВ И ЗАКОНОМЕРНОСТЕЙ

1. О классификации экономических законов социализма
   

Исследование законов всегда представляет неизбывный теоретический и методологический интерес, ибо "понятие закона есть одна из ступеней познания человеком единства и связи, взаимозависимости и цельности мирового процесса"¹, а процесс познания бесконечен.

Конспектируя Гегеля, В.И.Ленин выделяет важные моменты: "Закон есть прочное (остающееся) в явлении", "Закон - идентичное в явлении", "Закон = спокойное отражение явлений"².

Определение Гегеля, что закон есть спокойное, прочное в явле­нии, В.И.Ленин находит замечательно материалистическим и замеча­тельно метким и замечает: поскольку "закон берет спокойное и потому закон, всякий закон, узок» неполон, приблизителен"³. "Явле­ние богаче закона"⁴.

Отсюда вытекает теоретический и методологический вывод, что в процессе исследования многообразия явлений мира важно "тонко и чутко уловить", подметить их существенное спокойное начало, рас­крыть законы развития явлений, а также не делать поспешных выводов, сводя к законам те или иные моменты в явлениях, ничего не имеющие общего, похожего с законами, а являющиеся лишь именно моментами явлений.

Если согласиться (а нельзя не согласиться) со справедливым утверждением Л.Абалкина, что "свою концептуальную роль политичес­кая экономия социализма играет прежде всего путем раскрытия объек­тивных экономических законов и выработки соответствующих теорети­ческих формул и принципов"⁵, то в полной мере возникает оправданная поддержка А.Д.Смирнова, что "на первое место среди имеющих особенно важное значение, но еще не решенных проблем политической экономии социализма выдвигаются проблемы экономических законов со­циализма, понимания их сути и их использования"⁶.

Особо ими подчеркнуты такие проблемы, как классификация эко­номических законов и определение места каждого из них в их системе: "развитие" и формы проявления законов; механизм действия и механизм использования экономических законов и т.д. На недостаточность изу­ченности особенностей проявления экономических законов при социализме совершенно справедливо указывают В.Кашин, Г.Черкасов. Ими выделены следующие, на наш взгляд, наиболее характерные отличительные осо­бенности в проявлении экономических законов при социализме: реали­зация господства общественной собственности на средства производст­ва; выражение товарищеского сотрудничества, коллективизма в произ­водственной сфере; отсутствие антагонизма между какими-либо общест­венными группами; гораздо большая, чем прежде, роль субъективного фактора; проявление экономических законов при социализме в основном через общественно планомерную, общественно организованную деятель­ность людей; отмирание превращенных форм; динамичность, в целом большая изменяемость; устойчивая историческая прогрессивность⁷. К числу перечисленных выше характерных особенностей проявления дейст­вия экономических законов при социализме, на наш взгляд, можно было бы отнести и стоимостное опосредование действия всех экономических законов⁸. Другое дело на каком этапе экономики социализма эта особенность "исчерпает" себя или сохранится до полной победы ком­мунизма.

Можно согласиться с Ю.Пахомовым, что хотя категориальный ап­парат политэкономии социализма существенно обогатился, "категори­альные мостки от знаний о законах к практике хозяйствования и сейчас еще не проложены в той степени, в какой это необходимо для широкого и всестороннего использования политико-экономических зна­ний в целях, например, изучения раскрытия механизма социалистического хозяйствования"¹. При этом несомненный научный интерес представляет его анализ экономических категорий как "комплексных, интегрирующих ряд законов и закономерностей"².

По мнению В.С.Дунаевой, "система экономических законов... не­однородна. При социализме наряду со специфическими законами, свойст­венными лишь коммунистическому способу производства (основной эко­номический закон коммунистической формации, закон планомерного пропорционального развития народного хозяйства и т.п.), действуют всеобщие экономические законы, свойственные всем формациям (закон повышающейся производительности труда, закон возвышения потребнос­тей) , и общие для нескольких формаций (закон стоимости, закон one-

решающего роста подразделения общественного производства)"³.

Как известно, общественный, в данном случае политэкономический закон выражает конкретные, исторически преходящие отношения людей, классов, а значит, правомерно ли говорить о всеобщих и общих зако­нах в том понимании, в каком оно дано В.С.Дунаевой?

Например, возьмем закон повышающейся производительности труда. При капитализме этот закон выражает отношения класса капиталистов и рабочего класса, когда первый заинтересован в повышении роста производительности труда, если это приносит дополнительную приба­вочную стоимость, а второй в том случае, если соответственно повы­сится его заработная плата; но, как правило, выгодами роста про­изводительности труда пользуется прежде всего капиталист, а рабо­чий - в значительно меньшей степени, несоразмерной с затратами его труда и степенью его интенсивности. Нередко рост производитель­ности труда сопровождается сокращением рабочих мест, или приводит к безработице, или неполному использованию рабочего времени. Капи­талист может и не стремиться к повышению роста производительности труда, если это не обеспечивает получения определенной нормы при­бавочной стоимости. Закон повышающейся производительности труда прокладывает себя стихийно через антагонизмы социального порядка, которые неустранимы.

В условиях социализма закон повышающейся производительности труда выражает отношения между ассоциированными производителями, и существует всеобщая заинтересованность в повышении производитель­ности труда, ибо это является условием дальнейшего роста и непос­редственно общественного производства и народного благосостояния. Социального антагонизма нет, и действие закона используется в пла­новом порядке. Недостатки хозяйственной практики, мешающие росту производительности труда, устранимы, так как в их основе нет клас­совых непримиримых противоречий. Так о каком всеобщем законе по­вышающейся производительности труда можно говорить?

Очевидно, можно говорить конкретно о законе неустойчиво повы­шающейся производительности труда при капитализме и о законе неук­лонного роста производительности труда при социализме. Как считает и С.П.Первушин, "наиболее общая, глобальная классификация эконо­мических законов выражается в том, что все они подразделяются на три группы: социологические законы, свойственные каждой обществен­но-экономической формации, а также и социализму; законы, которые в различной модификации проявляются в нескольких формациях, и спе­цифические законы, присущие лишь одной, данной формации"⁴. По мне­нию С.П.Первушина, "отрицание общих и всеобщих законов означает отрицание за законами способности к изменению. Но вместе с тем оно означает отрицание приникла историзма, отрицание преемственности в общественном развитии и логики научного познания"⁵.

С переходом к принципиально новой общественно-экономической формации изменяется сама реальная экономическая действительность. Формируются принципиально новые производственные отношения. Возникает новая система экономических законов, в которой законы, дейст­вия которых проявлялись в предыдущей общественно-экономической формаций, в новой "обстановке" влияют на качественно совершенно новые социально-экономические процессы и по социально-экономической природе являются уже законами нового способа производства, дейст­вия которых определяются не только общими закономерностями взаимо­действия природы, техники (технологии) и человека (что дает право говорить об общих законах), но и социально-экономическим строем.

По нашему убеждению, преемственность в общественном развитии обеспечивается не переносом законов из одной общественно-экономи­ческой формации в принципиально другую, а той реальной материаль­ной базой, которая наследуется, и соблюдение принципа историзма объективно заключено в том, что эта материальная база не разруша­ется в новых исторических условиях, а используется по-новому на основе новых производственных отношений. А логика правильного науч­ного познания основана на диалектическом понимании материального мира, и признание историчности экономических законов вовсе не про­тиворечит этому пониманию.

Во всех общественно-экономических формациях для ряда экономи­ческих явлений имеются обусловленные самим естеством материального производства общие основы, которые возникают как необходимость: это рост производительности общественного труда, распределение труда между различными отраслями, распределение дохода на цели на­копления и потребления и т.д. Но это вовсе не говорит о наличии общих законов. В условиях каждой формации эти общие основы облека­ются в исторически особую форму, соответствующую специфической при­роде производственных отношений каждой общественно-экономической формации, и выступают только как законы данного способа производст­ва и не более. Общие основы проявления экономических явлений необ­ходимо отличать от их исторической формы.

Действительно, существуют экономические категории всеобщие, которые имеют место во всех социально-экономических формациях, и общие, присущие нескольким способам производства. Но, как справед­ливо отмечает В.М.Агеев, "каждый исторический этап общественного развития обуславливает своеобразие, особое социальное качество все­общих и общих экономических категорий. Следовательно, нужно всегда различать собственное содержание всеобщих и общих экономических категорий, свойственное им в любом способе производства, где они имеют место, и специфические элементы их общественной формы в конк­ретно-исторических условиях"¹.

В экономической литературе дискутируется вопрос о классификации экономических законов на всеобщие, общие, специфические по, якобы, признаку, что одни законы свойственны воем общественно-эко­номическим формациям, другие - нескольким, третьи - только одному способу производства. Однако эта точка зрения в определенной сте­пени справедливо критикуется, ибо общественные законы имеют специ­фический, исторический и преходящий характер, т.е. каждый истори­чески особый тип формации может иметь свои собственные законы. То, что одни экономические процессы проявляют себя в той или иной фор­ме, в той или иной полноте, в ряде или во всех общественно-эконо­мических формациях, вовсе не означает, что это действие по существу одних и тех же экономических законов.

Например, закон стоимости имеет место и при капитализме, и при социализме. Но при капитализме закон стоимости выражает стихий­ное отношение товаровладельцев (капиталовладельцев) по определению общественной необходимости затрат труда и его результатов в общест­венном производстве, основанном на частной собственности на средст­ва производства. При социализме закон стоимости выражает плановые отношения ассоциированных производителей по определению общественно необходимых затрат труда и его результатов в непосредственно об­щественном производстве.

Товар как плановый при социализме отличается от товара при капитализме по своей социальной сущности. При капитализме капита­листа интересует не сама выпускаемая вещь, а вещь как товар, кото­рый может быть продан и принести прибавочную стоимость, т.е. как вещный носитель прибавочной стоимости. Как видно, форма товара приобретает суть для капиталиста, а материальное его содержание принимает вид его оболочки. Сущность и форма выражают свои противо­положности.

При социализме ассоциированных производителей интересует сама вещь для удовлетворения потребностей членов общества в соответст­вующих материальных благах. Когда мы говорим о вещи как о товаре, то понимаем ее товарную форму, которая в условиях социализма явля­ется приемлемой как способ реализации общественного продукта. Товар социалистический является вещным носителем вновь созданного продук­та и служит удовлетворению потребностей членов общества в соответст­вующих благах, а в более широком плане предстает как носитель всего непосредственно общественного продукта, который используется на производственные и социальные нужды всего общества.

Моменты всеобщности, общности, специфичности общественных за­конов можно рассматривать и в другом ключе. Так, представляет ин­терес позиция, в соответствии с которой "движение от всеобщего к особенному и от особенного к единичному представляет собой лишь ступени теоретического познания каждого экономического закона, их

группы или системы в целом"¹, т.е. "каждый экономический закон... включает момент всеобщности, указывающий на принадлежность к раз­ряду экономических законов; момент особенности, обеспечивающий включение в коммунистический тип законов; момент единичности, конституирующий их в качестве системообразующих законов, определяющих направленность, форму и динамику движения коммунистического спосо­ба производства"². Вызывает вопрос сама классификация законов по длительности действия на всеобщие, общие и специфические. Почему бы прямо не назвать их законами развития всех общественно-экономи­ческих формаций, законами развития ряда общественно-экономических формаций, законами развития определенной общественно-экономической формации. Ведь, всеобщность, особенность, единичность в сущности в отдельности в полной мере охарактеризовать, определить место того или иного закона в системе законов не могут, ибо они только моменты понятия. В каждом законе можно выделить его и всеобщность, и осо­бенность, и единичность.

Как писал Гегель, "моменты понятия могут быть обособлены друг от друга"³, "каждый из его моментов может быть понят непосредствен­но лишь из других и вместе с другими"⁴, "всеобщность, особенность и единичность, взятые абстрактно, суть то же самое, что тождество, различие и основание. Но всеобщее есть тождественное с собой исклю­чительно в том смысле, что оно содержит в себе одновременно особен­ное и единичное. Особенное, далее, есть различенное, или определен­ность, но только в том смысле, что оно всеобще в самом себе и есть как единичное. Точно так же единичное есть единичное в том смысле, что оно есть субъект, основа, содержащая в самом себе род и вид, само есть субстанциональное"⁵. Как подчеркивал И.И.Кузьминов, "бесспорный интерес представляет и большое значение имеет классификация законов по их месту в системе законов, выделение основного экономического закона формации и определение его роли, выделение законов более общих и производных от них законов частных сфер. Эта классификация не только создает предпосылки для более полного представления о системе экономических законов, но и облегчает за­дачу их более полного познания и использования"⁶.

По мнению А.Д.Смирнова, основной экономический закон - главный закон движения способа производства⁷. Поскольку все экономи­ческие законы являются законами движения способа производства, а основной экономический закон в системе законов - именно основной, то правомерно рассмотрение его как главного закона движения.

В экономической литературе классификацию экономических зако­нов социализма проводят по исторической длительности их действия (т.е. по охвату их действием общественно-экономических формаций), по их проявлению на различных этапах, стадиях развития коммунисти­ческой общественно-экономической формации. В системе экономических законов также вычленяют системообразующие законы, законы обществен­ного производства в целом и законы отдельных фаз воспроизводства. Выделяют законы мирового социалистического хозяйства, законы раз­вития общественного производства в границах национальных хозяйств, специфические законы международных производственных отношений. Признают и законы развития отдельных отраслей. Но недостаточное внимание уделено классификации законов по проявлению их действия на разных уровнях хозяйствования, не выделены также практически экономические законы, проявляющие себя на уровне регионального воспроизводства.

По мнению О.П.Первушина, "экономические отношения развитого социализма и первых ступеней развития социализма выражаются одними и теми же экономическими законами"¹. Конечно, С.П.Первушин прав, когда пытается разъяснить свое соложение и считает, что "каждый закон, присущий данной формации, имеет место, пока в производствен­ных отношениях не произойти коренные изменения. Однако формы про­явления законов меняются в рамках данной (формации в процессе ее развития . Но неужели на всем протяжении социализма по мере услож­нения реальной экономической жизни и происходящих новых процессов в.ней не появляются новые законы и система экономических законов не обогащается?!

Подъем производительных сил и производственных отношений на более высокий качественный уровень обогащает и углубляет действие экономических законов и закономерностей, более полно проявляется их сущность, что требует улучшения методологии исследования эконо­мических законов, их классификации; это важно для отработки поня­тийного аппарата экономической науки в целях достижения правильно­го распознавания экономических процессов. Внимание исследователей в большей степени, нежели до сих пор, должно быть обращено на клас­сификацию экономических законов по их действию на разных уровнях экономики, в особенности на региональном уровне.


2. О проявлении действия законов и закономерностей экономического развития


Для совершенствования экономического механизма в первую оче­редь важно своевременно и верно подметить проявление действия эко­номических законов, особенности его и меру. От этого в решающей степени зависит эффективность механизма использования экономичес­ких законов, а механизм использования экономических законов по существу есть функционирующий экономический механизм страны. Конструктивное значение изучения фундаментальной теории, как видно, воз­растает, в этой связи важно исследование проявления действия эко­номических законов на всех уровнях экономики, в частности, на уров­не регионов. Осуществление задач повышения эффективности обществен­ного производства, обеспечения комплексности и сбалансированности его развития обогащает, усложняет реальные экономические процессы, обусловливая новые законы и закономерности развития, которые явля­ются производными от первичных и служат им "персонифицированным исполнительным органом".

Так, комплексность означает, что все звенья экономики должны взаимосвязанно и взаимосогласованно развиваться, ничего нельзя упускать из виду, но есть фундамент и несущие конструкции, без ко­торых нельзя обеспечить возможности комплексного развития. Значит, в каждом конкретном историческом периоде в "здании строящейся" экономики нужно верно найти ее фундамент и несущие конструкции. Эта истина бесспорна и в территориальном, и в отраслевом аспекте.

Следовательно, возможно ли выделение приоритетного развития ключевых отраслей, приоритетного развития экономически особо важ­ных районов, использования ресурсов и факторов приоритетного пользования? Очевидно, возможно.

Приоритетное развитие ключевых отраслей выражает складывающиеся в экономическом механизме страны отношения между общегосударственными правительственными директивными органами и отраслевыми ведомствами, а также между отраслевыми ведомствами по согласованному определению в плановом порядке и выбору основных параметров развития ключевых отраслей на данном этапе, которые способствуют росту эффективности производства в целом и оказывают благотворное непреходящее воздействие на все отрасли народнохозяйственного комплекса.

Приоритетное развитие экономически особо важных районов – это складывающиеся в экономическом механизме страны отношения между общегосударственными директивными и региональными органами (республиканскими, краевыми, областными) по согласованному выделению экономически важных на данном этапе районов, для развития которых будут массированы капитальные вложения, поскольку развитие экономики этих районов имеет существенное значение для укрепления экономического потенциала всей страны.

Использование ресурсов и факторов приоритетного пользования выражает складывающиеся в экономическом механизме страны отношения между обшегосударственными правительственными директивными органами, отраслевыми ведомствами, территориальными органами управления и производственными коллективами по согласованному выбору политики использования ресурсов и факторов в определенных сочетаниях и соотношениях. В частности, курс на преимущественное использование интенсивных факторов подтверждает это.

Но ключевыми или особо важными отдельные отрасли, регионы, ресурсы и факторы могут стать по значимости производимой продукции, используемых ресурсов и факторов, по комплексному экономическому потенциалу, или научно-техническому и трудовому, т.е. все зависит от аспекта рассмотрения. Поэтому нет регионов только исключительных, как и отраслей, ресурсов и факторов. На языке экономики понятие "особо важное", "исключительное" - это конкретные во времени категории. И при всех условиях особая важность, исключительность, приоритетность не должна тормозить комплексность развития, а наоборот, способствовать ее достижению. И это возможно при социализме, ибо приоритетность, особая важность, исключительность в плановом порядке определяется в рамках обеспечения комплексности: "на более разумное использование природных и трудовых ресурсов, климатических особенностей каждой республики, наиболее рациональное включение этого потенциала в общесоюзный - вот что принесет наибольшую вы­году каждому региону, каждой нации и народности, равно как и всему государству"¹.

На всех этапах строительства социализма, в разработках пяти­летних планов развития народного хозяйства и в процессе их реали­зации всегда определялись приоритеты районов, отраслей, производств. Днепрогэс и Магнитка, сибирская нефть и атомная энергетика, ка­захстанская целина и узбекское золото, сибирские ГЭС и освоение Севера, Нечерноземья и БАМ и т.д. Но все приоритеты в конечном сче­те служат прежде всего укреплению экономического потенциала страны.

Как известно, в зоне БАМа в хозяйственный оборот будут вов­лечены богатейшие природные ресурсы. Здесь планируется развивать нефтехимию, черную и цветную металлургию, угольную и лесоперераба­тывающую промышленность, производство минеральных удобрений и т.д.

Сильное отставание в социально-экономическом развитии того или иного региона превращает его в регион "исключительный", "тер­пящий бедствие". Но такая исключительность присуща капиталистичес­кому способу производства как нередкое правило. Нечто похожее, но исключительно редко, из-за определенных просчетов в хозяйственном решении может случиться в отдельные краткосрочные периоды в странах социализма.

Исключительное явление всегда есть отклонение от общей зако­номерности развития, но оно всегда в том или ином "облике" сущест­вует не как случайное, а как необходимое, как следствие определен­ного комплекса факторов. Поэтому в исключительном всегда просмат­ривается особое проявление действия определенного экономического закона или системы законов под влиянием условий и факторов.

В развитии экономики всегда "присутствует" проблема времени, выдвигающая приоритетность тех или иных решений, которая может нарушить установившиеся структуру и динамику, направления и тен­денции, если приоритетность была ложной. Если же она оказалась научно обоснованной, а поэтому верной, и предпринята своевременно, то в развитии произойдут закономерные положительные новые процессы.

К сожалению, решения не везде и не всегда выполняются на одина­ково качественном уровне. Отсюда появление "узких мест" в эконо­мике как результат нарушения сбалансированности условий, ресурсов и факторов и ухудшения их использования.

Порою ситуации возникают независимо от планово-экономических и организационно-управленческих решений. Исчерпание или сильное сокращение природных ресурсов, сокращение ресурсов труда в связи с демографической ситуацией порождают новые проблемы.

Все это вносит коррективы в динамику и структуру, обусловли­вает новые комбинации использования производственных ресурсов. В определенном смысле под воздействием новой комбинации действия экономических законов меняется сама общественная практика, в кото­рой можно увидеть и возможные проявления действия новых экономичес­ких законов. Отдельные экономические законы могут существовать в пределах только конкретного, относительного краткосрочного истори­ческого периода развития определенных способов производства.

То или иное экономическое развитие, если оно не поддается объяснению действием уже познанных законов, нельзя понимать только как нарушение их действия. Реальное объяснение может быть заклю­чено в проявлении действия новых экономических законов. Значит, неподдававшиеся традиционному объяснению новые тенденции окажутся не нарушением, а на самом деле закономерными.

О количественных результатах, подтверждающих некую закономер­ность или соответствующих тем или иным требованиям экономического закона или системы законов, можно говорить в общем виде как о ре­зультатах действия законов. По относительной величине результатов можно судить об эффективности механизма использования законов, о степени благоприятности условий, при которых должно было проявить­ся действие закона, но никак нельзя судить о строго количественной мере действия закона. Закон действует всегда сильно при более бла­гоприятных объективных условиях, слабо - при менее благоприятных условиях. Значительно влияет на степень проявления закона и меха­низм его использования. Результат в конечном счете существует как следствие использования, а не непосредственно действия закона. Действие закона выражается количественно в уровне использования, что зависит от степени познания и отработки действенного механизма использования.

Любая система состоит из множества взаимодействующих состав­ных элементов, каждый из которых играет определенную роль: основ­ную или вспомогательную, общесистемную или локальную, первичную ила вторичную и т.д. Однако не следует преувеличивать роль одних и умалять значение других, ибо без любого из этих элементов сис­тема как система перестанет существовать. Но необходимо определить значимость, характер, направленность действия каждого из них и отработать порядок и метод управления ими.

Так и система экономических законов структурно чрезвычайно сложна. Экономические законы классифицируются не только по прин­ципу всеобщности, специфичности и особенности действия. Не только по воспроизводственным признакам. Не только но отражению количест­венных соотношений и мер использования ресурсов и факторов. Не только по "обслуживанию" различных уровней экономики по вертикали. Не только по выражению региональных особенностей хозяйствования. Не только по длительности своего действия в рамках существования одного способа производства и определенного его исторического эта­па (периода). Не только по "генетическому возрасту" и предопреде­ленности "срока жизни". Не только по отражению общественно-психо­логического настроения коллектива в целом и работника, предопределенного экономическим и социальным положением. И если собрать все эти "не только", то складывается сложнейшая взаимосвязь законов. Уровень познания механизма их действия предопределяет соответст­вующий механизм их использования, порядок его работы, структуру и его действенность.

В этом механизме (куда относятся планирование, организация и управление, учет, контроль и стимулирование) действие одних законов "находит" себя в виде целей, других - в нормативных соотношениях используемых производственных ресурсов, третьих - в сформулирован­ных принципах, определяющих характер воздействия механизма на объект хозяйствования. В этом смысле речь идет о превращении зако­нов экономики в цели, принципы, методы, средства и условия экономи­ческого управления. Значит, методы и принципы планирования и уп­равления выбираются не произвольно, а каждый из них обусловлен действием экономических законов, также, как и каждый показатель планирования, элемент управления предопределен объективными категорийными основами.

Любая закономерность может быть выявлена, если в системном действии законов преобладает та "совокупная сила", которая рождает эту закономерность; в противном случае проявляет себя ситуация, говорящая либо о нарушении закономерности, отклонении от нее, либо о намечающейся новой тенденции. Если вызвавшие силы экономи­чески нелогичны и незначительны, можно говорить о нарушении. Если же они логичны и достаточно весомы и их влияние возрастает, зани­мая постепенно очевидное доминирующее положение, то это подтверж­дает новую тенденцию. Новая тенденция может претендовать на статус закономерности только в случае всеповторяющего возобновления этой тенденции в течение достаточно длительного периода.

Так, исходя из изменяющихся сочетаний условий и средств, фак­торов и ресурсов общественного производства, выбор той их комбина­ции , которая будет способствовать рациональному размещению произ­водительных сил, в каждый конкретный период может быть различным. Более того, само понятие рациональности размещения производительных сил будет обогащаться.

Рациональное размещение производительных сил предполагает вов­лечение в общественное производство новых малоосвоенных районов, что способствует повышению уровня социального и экономического развития этих районов, дальнейшему укреплению экономического потен­циала страны, сокращению пространственных неиспользованных возмож­ностей и интенсификации процесса вовлечения ресурсов в общественное производство, повышению оборонной устойчивости экономики страны.

Возникновение новых мощностей, что позволяет вовлечь в общест­венное производство неиспользованные природные ресурсы, террито­риальные возможности и трудовые ресурсы, может быть, является с точки зрения освоения ресурсов и выигрыша времени не экстенсивным, а интенсивным моментом в общественном воспроизводстве. Это экстен­сивно с точки зрения дополнительных затрат для освоения новых ре­сурсов. Но ведь новые мощности ускоряют социально-экономическое развитие регионов, экономический рост страны вообще.

Необходимость рационального размещения производительных сил присуща любому обществу, но только при социализме она обусловли­вает в экономическом механизме страны отношения общегосударствен­ных и отраслевых, общегосударственных и региональных органов уп­равления по выбору рациональной структуры производства, которая обеспечивает и эффективное развитие экономики, и охрану экологи­ческой среды, и улучшение условий и повышение уровня жизни насе­ления.

Важным в экономическом отношении, синтезирующим итогом рацио­нального размещения производительных сил является обеспечение комплексности развития экономики регионов, "Лицо" комплексного раз­вития и уровень комплексности, специализация, применяемые техно­логии не могут быть во всех регионах похожими, требовать количест­венно одной я той же мерки. Ведь то, что в одном случае является признаком комплексности, в другом случае вовсе не означает этого, так же, как и специализация специализации рознь. Комбинации могут быть в разных сочетаниях и соотношениях, и чтобы через них увидеть признак комплексности и специализации, уровень и эффективность

технологии общественного производства, необходимо учитывать влия­ние исторических, экономических, природно-климатических, демогра­фических, урбанизационных, научно-технических, современных произ­водственных условий для экономического развития, которые в сово­купности создают самобытный облик социально-экономического развития региона.

Самобытность социально-экономического развития регионов в экономическом механизма страны выражает отношения между общегосу­дарственными и региональными органами управления до определений такой хозяйственной специализации, производственной, бытовой и социальной инфраструктуры, в которой бы в наибольшей степени выража­лись особенности предпосылок развития каждого региона. Каждая но­вая благоприобретенная предпосылка не только учитывает особенности развития, но и "наполняет" новым содержанием. Вместе с тем объек­тивная целесообразность согласования общегосударственных и регио­нальных задач требует, чтобы самобытность социально-экономического развития регионов способствовала обеспечению соответствия террито­риального и отраслевого разделения труда, которое в экономическом механизме страны порождает отношения между отраслевыми ведомствами и территориальными (региональными) органами управления по согласо­ванию проблем комплексного развития региона с задачами развития отраслей. В каждом регионе существует возможный набор комбинаций производственных ресурсов, условий и факторов, который вырезает в каждом конкретном случае необходимость использования такой именно их комбинация, такого варианта, который приводил бы в компромиссное соответствие региональные и отраслевые задачи. Выбор его объективно предопределяется общими народнохозяйственными интересами.

Всегда существует двуединая задача обеспечения занятости тру­доспособного населения, а отраслей народного хозяйства - соответст­вующими категориями работников. Взаимосвязанное, нераздельное решение этой задачи объективно обусловлено действием указанного выше принципа соответствия территориального и отраслевого разделения труда.

Проблема становится острой в стране по мере роста ограничен­ности ресурсов труда. В этих условиях соответствие может быть а нарушено в результате несоответствия социально-экономических и естественно-демографических процессов. Социально-экономические про­цессы попадают под "диктат" демографических процессов. Проблемой становится не обеспечение занятости трудоспособного населения» «ликвидация дефицита в рабочей силе или нейтрализация этого дефицита.

Но есть трудоизбыточные регионы, в которых обеспечение заня­тости не менее важно, чём обеспечение отраслей соответствующими категориями работников соответствующей квалификации.

Этнические особенности формирования населения, сложившийся бытовой уклад жизни, эмоционально-психологическая и физиологически садаптированная привязанность к месту проживания, сила традиций, вошедшие в плоть и кровь человека, и им подобный целый ряд социаль­но-экономических предпосылок "не слушается" "зова" экономики, не подчинен "здравой" логике экономики. Люди согласны оставаться и жить, где уже привычно, если даже на месте осложняется решение социально-экономических проблем и уровень жизни относительно не­достаточно высок по сравнению с другими местами, где можно иметь больше и лучше.

Нужен экономический механизм, который бы побудил к перемене "декораций". В относительно более обжитых старых районах при боль­шом спросе ценность услуг возрастает, поскольку они ограничены. В новых районах при недостаточном спросе услуги малоограничены и ценность их незначительна. Следовательно, стоимость, а значит, и цена всякого рода материальных и духовных услуг должны быть диф­ференцированы с учетом и уровня жизни, и необходимости стимулиро­вания выбора мест проживания в новых районах, что важно для их освоения.

Социалистический закон распределения по труду является, как известно, специфическим экономическим законом, присушим социалис­тическому способу производства, и на разных уровнях функциониро­вания социалистической экономики его действие модифицируется. А механизм использования этого закона строится таким образом, чтобы как можно в полной мере определить затраты труда и его эффект (причем и тот эффект, который может и не получить количественного выражения). Тяжелые условия производства, природно-климатические и другие факторы могут повлиять повышающе на затраты труда без соответствующего его эффекта, тем самым понимая производительность труда. Но при прочих равных условиях если нейтрализовать влияние указанных особых условий, эффект труда реально мог быть и должен быть большим, т. е. существует условно-реальный эффект. При достижении полного обеспечения общественного производства ресурсами, а населения благами использовать труд в трудных условиях стало бы необязательным, во существует ограниченность ресурсов и благ, а значат, при определении уровня заработной платы должен учитываться условно-реальный эффект по регионам страны и отдельным отраслям общественного производства. Этим самым принципы социалистического распределения по труду не нарушаются, а продолжают действовать, но в механизм их использования правомерно "монтируются" конкретные методы учета и контроля за мерой труда и потребления. Условно-реаль­ный эффект - один из элементов механизма использования социалисти­ческого закона распределения по труду.

Так, и другими авторами правильно подчеркивается, что "на ос­нове учета региональных различий условий труда и условий жизни, осо­бенно под воздействием природно-климатических факторов, необходимо сохранение и даже некоторое усиление региональной дифференциации заработной платы"¹.

В этой связи справедливым можно считать мнение, что "регио­нальный анализ уровней и изменения темпов роста заработной платы, общественных фондов потребления позволяет сделать вывод о том, что в целях преодоления существенных различий в потреблении материаль­ных благ и услуг членами общества совершенствование отношений распределения должно идти по линии усиления связи между региональными коэффициентами дифференциации заработной платы, выплат и льгот из общественных фондов потребления, с одной стороны, и условиями тру­да и жизни в разных регионах страны - с другой"².

Объективно обусловленная дифференциация должна устраняться рада выравнивания уровней жизни не волевыми методами, а созданием соответствующих экономических предпосылок и ликвидацией различий в уровнях производительности труда.

Мера и зрелость проявления действия экономических законов в региональных условиях связаны и с социально-экономическими, и куль­турно-историческими, и природно-климатическими факторами, и уровнем рассмотрения экономики; влияние этих факторов, безусловно, должно учитываться при отработке механизма использования экономических за­конов, т.е. методов, форм и порядка управления общественным произ­водством.

Так, для учета влияния природно-климатических условий, не соответствующих нормальным стандартам, а относящихся к категорий экстремальных, установлены районные коэффициенты.. Районные коэффи­циенты - это рычаг, который отражает влияние природно—климатического фактора на проявление действия закона распределения по труду в особых: региональных условиях. Эти коэффициенты учитывают дополни­тельные затраты труда в экстремальных природно-климатических усло­виях. Однако в нынешней форме применения районные коэффициенты не улавливают полно и точно результативность труда и отношение к труду каждого работника. Их следует начислять только тем, кто дейст­вительно работает производительно, строго соблюдает трудовую дис­циплину и затраты труда на самом деле являются сверхзатратами. Но если производительность работника низкая, он прогуливает и нарушает трудовую дисциплину, то нужно ли платить районные коэффициенты за такие "сверхзатраты" труда? Предприятия и организации необходимо наделить правом лишать временно таких работников районных коэффи­циентов.

При недостаточном уровне общественного производства для пол­ного удовлетворения потребностей членов общества в материальных благах пока существуют различия в уровнях доходов и материальном благополучии у различных социальных слоев населения, у различных семей, у различных категорий работников, поскольку различен их вклад в общественное производство и равенство в распределении выра­жается в принципе "каждому - по труду", каждая семья, каждый член общества соизмеряет свои потребности с возможностями, ограничивая то или иное потребление и его качество ради удовлетворения более элементарных, но для них первоочередных потребностей. И это не всегда совпадает с действием закона возвышения потребностей. Причем эти явления довольно устойчивы на уровне рассмотрения отдельных се­мей, отдельных работников, отдельных категорий работников, жителей отдельных регионов. Значит, в рамках экономических ограничений су­ществует предпочтение минимума благ.

Социальное предпочтение ограниченных благ выражает отношения в сфере потребления между государственными и кооперативными товаро- и услугопредлагающими организациями и потребителями (населением), суть которых сводится к тому, что каждый потребитель с учетом ма­териальных возможностей, ограниченных уровнем доходов и составом семьи, предпочтет определенный набор благ, который он может себе позволить приобрести и потреблять. Конечно, с повышением уровня доходов этот набор благ качественно, количественно и структурно может быть улучшен. Таким образом, пока уровень доходов населения невысок и сокращаются различия в их размерах в различных социаль­ных слоях населения, пока нет полного набора благ для покрытия потребностей или нет условий для их производства, существует социальное предпочтение ограниченных благ, сдерживающее качество и уровень потребления, но по отношению к закону возвышения потреб­ностей оно играет подчиненную роль.

Закон возвышения потребностей действует во всех регионах. Его действие отражается на уровне благополучия всех слоев населения. Но сам уровень возвышения будет различным в зависимости от достигнутого уровня, структуры и темпов роста потребностей и потребления в различных регионах.

Пока не достигнуто выравнивание уровня социального и экономи­ческого развития регионов, политика ускорения развития отсталых районов, относительно большего распределения капитальных вложений, производственных ресурсов в эти районы является оправданной, ибо без выравнивания уровней развития регионов нельзя обеспечить гар­моничность, комплексность, сбалансированность их развития. Значит, политика ускоренного развития отсталых районов - политика, основан­ная на присущей социализму закономерности как результата проявле­ния действия закона выравнивания уровня социально-экономического развития социалистических наций в системном действии экономических законов.

В условиях, когда во всех регионах в основном преобладают экстенсивные факторы, относительно большее распределение ресурсов в сравнительно отсталые регионы, естественно, ускоряет их развитие и приближает к более развитым. Но и в более развитых регионах зако­номерно выше роль интенсивных факторов роста, и даже при относитель­ной ограниченности ресурсов здесь могут быть обеспечены высокие темпы роста, т.е. задача выравнивания уровня социально-экономичес­кого развития регионов практически достигается на качественно бо­лее высоком уровне развития экономики.

С достижением преимущественного, решающего значения интенсив­ных факторов во всех регионах и с завершением процесса выравнива­ния уровня социально-экономического развития перестанет действовать закон выравнивания уровня социально-экономического развития социа­листических наций и исчезнет необходимость относительно большего распределения ресурсов в отсталые регионы, а начнет проявляться тенденция сравнительно равномерного социально-экономического раз­вития социалистических наций и относительно равномерного распреде­ления ресурсов по регионам.

Конечно, с учетом обоих народнохозяйственных, социальных, политических интересов всегда будут существовать приоритеты, но в пределах, не нарушающих достигнутое "равновесие" в социально-экономическом развитии регионов, способствуя решению коренных социально-экономических целей общества.

Как известно, абсолютных границ целей нет. В каждый последую­щий период всегда ставятся большие, масштабные, более высокого по­рядка цели. Цели неисчерпаемы. Ведь, скажем, в капиталистическом обществе аппетит владельцев капитала не ограничивается каким-то достигнутым абсолютным уровнем производства прибавочной стоимости. Так и при социализме разве может быть предел обеспечению условий полного удовлетворения членов общества в материальных и духовных благах и всестороннего развития личности? Цель - понятие не ста­тическое, а динамическое. Человечество в состоянии удовлетворить текущие потребности в полной мере только относительно вчерашнего и достигнутого, а не вообще. А будущие потребности всегда будут более масштабными и качественными, чем сегодня. Но и возможность удовлет­ворить их у общества завтра всегда больше, чем сегодня. Иначе го­воря, существует естественное правило несоответствия потребления потребностям, как и приближения к потребностям. Первое сдерживает общественные поступки от неоправданного распыления средств на не­достижимые цели, а второе способствует формированию структуры об­щественного производства с учетом реальных потребностей. Это как бы чаши весов, балансирующие возможности и желания общества.

А в условиях социализма незаменимым, эффективным методом прев­ращения желаний общества в реальные возможности является плановый метод хозяйствования, основанный на действии объективного экономи­ческого закона.

Действие закона планомерности "ощущается" на всех уровнях функционирования социалистической экономики, но нельзя понимать его действие как автономно приложимое к каждому уровню экономики: к общественному производству в целом, региону, предприятию, отдель­ному работнику. Действие закона планомерности в целом проявляется на уровне общественного производства и характеризует его социально-экономический тип. Действие данного закона на разных уровнях не отличается друг от друга, оно едино и однозначно, а не многолико и разночтимо. И действие специфического закона определенного спо­соба производства не может модифицироваться. Другое дело, исходя из его действия для каждого уровня функционирования экономики отрабатываются рычаги и методы планирования.

Механизм использования закона планомерности может быть разнообразным с учетом уровня хозяйствования, хотя и в этом случае общие принципы построения механизма его использования должны быть едиными, что обеспечивает согласованность и взаимодействие планирования на разных уровнях.

При социализме, где господствует общественная собственность на средства производства, объективно действует общесоциологический закон экономической и социальной активности трудящихся. Единство и гармония общественных и личных интересов побуждают к инициативе и энтузиазму, творческому отношению к делу и общественным обязаннос­тям, самоотдаче у членов общества, и это является непреложным пра­вилом и отражает сущностную черту социального поведения трудящихся при социализме.

И.И.Кузьминов считал, что "закон товарищеского соревнования отражает объективную необходимость состязания работников коллектив­ного производства в труде ради наилучшего, более эффективного ре­шения общей производственной задачи"¹.

Состязание работников выражается не только в социалистическом соревновании, но и в изобретательстве и рационализаторстве, в дру­гих народных починах и инициативах. Все эти инициативы проявляются не только в сфере материального производства, но и в непроизводст­венной сфере. И все эти творческие начинания объективно присущи социализму, а если каждую инициативу возводить до уровня проявле­ния отдельного закона, то они расщепляют то общее, что есть в них — проявление экономической и социальной активности. Социальная и экономическая активность - понятия более широкие, чем соревнование. Правомерно утверждать о законе экономической и социальной актив­ности!

Эффективный инструментом использования экономической и социа­льной активности трудящихся является набор стоимостных рычагов, отбор которых зависит от правильного понимания сущности закона стоимости и механизма его использования.

Сущность экономического закона вообще проявляет себя только качественно. Количественное взвешивание действия закона есть не что иное, как способ выражения действия сущности. Количественный эффект действия закона зависит от действенности механизма исполь­зования закона.

С учетом уровня хозяйствования нельзя "менять", "модифициро­вать" сущность закона, не меняется и механизм его действия, а можно и нужно гибко конкретизировать механизм использования закона. Так, отклонения цен от стоимости - это не нарушение механизма действия закона стоимости (его невозможно нарушить), а лишь элемен­ты (оправданные или неоправданные) механизма использования данного закона. Если эти "отклонения" в самом деле не отклонения, а учет очевидных, реальных, но еще не поддающихся количественному измере­нию затрат, в соответствии с которыми и надо определять сравнитель­ную стоимость, то "отклонения" необходимы для уточнения величины общественно необходимых затрат труда. Отклонения отклонениям рознь.

Верное и своевременное познание действия экономических зако­нов, отработка действенного механизма их использования объективно свидетельствуют об уровне развития экономической теории, и задача ученых-экономистов в области политической экономии заключается в том, "чтобы, отправляясь от уже добытых истин» двигаться вперед, расширяя наш теоретический горизонт, углубляя представления о важ­нейших закономерностях экономического, социально-политического и духовного прогресса страны"².

В современном мире влияние научно-технического прогресса на развитие человеческой цивилизации становятся все более глубоким и широким. Однако существующий определенный тип социально-экономичес­кой системы не может не повлиять на характер использования общест­вом достижений науки и техники. И здесь обязательно проявляются определенные социально-экономические закономерности их применения. И, будучи вовлеченной в общественный процесс, научно-техническая действительность подчиняется не только естественным закопал разви­тия наука и техники, но и действию системы законов общественного развития (в том числе и экономических), тем более, что определенные классы, социальные сдоя вступают по поводу материализации науки и техники в производственные отношения. Под действием основного экономического закона определенного способа производства целевой характер и масштабы применения достижений науки и техники носят постоянные, существенные социально-экономические оттенки, хотя универсальное общечеловеческое значение научно-технических откры­тий, где бы они ни произошли, неоспоримо. И в аспекте рассмотрения деятельности, вовлеченной в сферу общественных отношений, можно говорить о законе социалистического применения науки и техники. Под действием системы экономических законов социализма (в том числе и закона социалистического применения науки и техники) наука и тех­ника проникают во все области человеческой деятельности и это про­никновение представляет собой постоянный непрерывный процесс. Су­ществует всеобщая (общества в целом, отдельных слоев населения и человека в отдельности) заинтересованность в науке и технике. Наука и техника при социализме преследуют экономически эффективные и социально гуманные цели. Наука и техника при социализме становятся одними из важных стержневых связующих нитей системы. Природа-Человек-Цивилизация.

По мнению А.Ю.Мелентьева, завершение научно-технической рево­люции будет связано с реализацией социально-экономического заказа развитию производительных сил со стороны основного экономического закона коммунистического общества и с "приближением к таким опре­деляющим материально-техническую базу коммунизма и недостижимым для капитализма параметрам производительных сил, при которых глав­ной формой общественного богатства становится не совокупность произ­водимых предметов потребления, а осуществляемое в непосредственном процессе трудовой деятельности развитие всех личностных сил каждо­го члена общества"¹.

Но "развитие всех личностных сил каждого члена общества" не­возможно без производства, как признается А.Ю.Мелентьев, более того, без потребления материальных благ невозможно само существование человека, и материальные блага как общественное богатство не могут быть заменены теми, кто их создает. Члены общества не могут потреб­лять свои собственные личностные силы без материализации их в бла­гах.

Новые научно-технические и естественные научные открытия не просто количественно расширяют границы их применения в человеческой деятельности и не просто подтверждают новой дополнительной информа­цией проявление законов и закономерностей общественного развития, известных философских категорий и их соотношений. Принципиально новые открытия углубляют процесс познания, благодаря им открывают­ся новые черты в действии законов и закономерностей, а также выяв­ляется действие новых законов и закономерностей, определяются новые категории и их соотношения как в плане общефилософском, так и в плане более конкретного познания действительности.

Всестороннее рассмотрение научно-технических и социально-экономических условий действия экономических законов и закономер­ностей позволяет вычленить детально различные стороны проявления их действия. От уровня познания механизма действия законов зависит действенность механизма использования законов, в котором законы "находят" себя в виде целей и методов, принципов и требований, средств и условий, нормативных соотношений, приоритетов и ограни­чений.

Важнейшей характеристикой развития экономики на этапе развитого социализма стала ее эффективность. Эффективность - не только экономи­ческая, политико-экономическая, но и философская категория. Разви­тию общественного бытия внутренне присуще стремление к эффектив­ности и ее обеспечению. Это естественная потребность, которая превращается в обществе в осознанную необходимость, и воплощение ее в реальность зависит от дееспособности общества, от накоплен­ного им научно-технического, экономического и интеллектуального потенциала, от стабильности и перспективности социальных институтов.

При анализе любого закона, любой закономерности, любой кате­гории философии качественное их проявление и количественная мера воздействия объективно и неизбежно оцениваются с позиции эффектив­ности развития. Достижение лучших путей движения в различных сфе­рах человеческой деятельности в конце концов находит свое сфокуси­рованное выражение в эффективности развития экономики, ибо она та самая сфера, в которой материализуется взаимодействие природы и человека, и она же (сфера экономики) является общественно-экономи­ческой основой формирования достойного Человека образа жизни. И именно в экономике, как нигде, просматривается взаимодействие всех сторон человеческой жизни и жизни вообще на Земле. И именно в этом взаимодействии заметно проглядывается всеобщность категории эффек­тивности, которая системно, качественно и количественно характе­ризует смысл происходящих жизненных процессов и во что они выли­ваются.

Вырастая изначально как научная политико-экономическая кате­гория, эффективность перешагивает ее пределы и превращается в обще­философскую категорию. Мы ждем от общественного производства не только чисто экономической, но и социально-экономической и социаль­ной эффективности. Не этот ли пример является отражением того, что не только философия "обеспечивает" более конкретные науки катего­риями и понятийным аппаратом, но и конкретные науки в свою очередь обогащают "язык и мысль" философии.

Учитывая альтернативность решения задачи эффективности и огра­ниченность ресурсов, путей и средств, направлений и методов ее обеспечения, общество выискивает наиболее лучший способ решения, нормативно строго ограничивая степень использования производствен­ных ресурсов и в соответствии с ней задает целесообразный уровень эффективности. Эффективность решается, таким образом, в рамках оптимальности.

Определение критерия и показателей эффективности продолжает оставаться опорным. Так, А.Ю.Мелентьев считает, что рост индиви­дуального потребления, повышение доли средств потребления в сово­купном непосредственно общественном продукте можно рассматривать в самых общих чертах как первую форму высшего и социально-экономи­ческого критерия эффективности¹. Процесс превращения труда в первую жизненную потребность, по его мнению, представляет собой вторую форму выражения критерия социально-экономической эффектив­ности. Отражением этого процесса является "возрастание удельного веса качественно новых средств производства, обеспечивающих при­дание трудовой деятельности подлинно творческого, научного харак­тера, во всем объеме средств производства общества"². Процесс превращения свободного времени трудящихся в меру богатства, в само богатство представляется как третья форма высшего критерия соци­ально-экономической эффективности³.

Вычленение основных форм проявления социально-экономической эффективности общественного производства, безусловно, представляет интерес. Это важно с точки зрения обеспечения глубины и полноты анализа эффективности, что предопределяет выбор правильных методов, средств и условий достижения социально-экономической эффективности во всех ее аспектах.

Однако процесс превращения труда в первую жизненную потреб­ность зависит не только от развития материального производства, но и от самосознания человека и уровня его культуры, интеллигентности, на что влияют не относящиеся к материальному производству области духовной сферы человеческой деятельности. Эту сторону надо учиты­вать, и развитие духовной сферы как фактора процесса превращения труда в первую жизненную потребность должно идти взаимосвязано, вместе с созданием соответствующих материальных и трудовых условий в общественном производстве.

Далее, чтобы само свободное время оценить как богатство, общество к этому должно быть готово морально, нравственно, духовно, так как и здесь существенно влияние духовной сферы человеческой деятельности. Выходит, говоря о возвышенных проявлениях социально-экономической эффективности, надо будет признать, что они являются результатом всей человеческой деятельности (и материальной, и не­материальной). Другое дело, надо правильно оценить вклад каждой конкретной формы деятельности.

По мнению А.Ю. Мелентьева, "процесс превращения свободного временя индивида во время, преимущественно занятое активным твор­ческим нематериальным трудом, а также другими возвышенными (по отношению к пассивному потреблению благ) формами деятельности, соз­дает предпосылки для перехода в отдаленной перспективе к абсолют­ной всеобщности непосредственно обобществленного труда в материаль­ном производстве. В условиях такой всеобщности каждый трудоспособ­ный член общества становится производителем материальных благ (например, в форме отработки определенного времени в течение года в сфере материального производства или какой-либо иной форме, пы­таться предугадывать которую сегодня не имеет никакого смысла). Такая всеобщность обусловит абсолютную всеобщность использования свободного времени общества трудящихся в целом отдельными работни­ками, полное качественное слияние свободного времени общества и свободного времени индивида, иными словами - участие каждого в ду­ховной и иных нематериальных сферах производства, организованного за счет всего общества"⁴.

Если рабочее время общества, которое необходимо будет занять в материальном производстве, будет сведено до минимума, а действи­тельным богатством будет свободное время общества, то какая необ­ходимость привлекать к труду в материальном производстве, тем более что при неизмеримо высоком, чем сейчас, уровне НТР и НТП работник будет отдален от непосредственного участия в материальном произ­водство. Активное участие работников материального производства в свободное время в творческом нематериальном труде в свое удовольствие вовсе не означает, что они на высоком исполнительском (или профессиональном) уровне станут учеными, певцами, танцорами, писа­телями, поэтами, художниками и т.д. А работники, смысл существова­ния которых именно в этих творческих видах деятельности, смогут ли в полной мере по своей искусности заменить истинного мастера материального производства?! Для занятия в свое свободное время они вполне могут найти ту или иную другую форму духовной деятель­ности, вид физической культуры и спорта и т.д. Но необязательно им заполнять свое свободное время трудом в материальном производстве. Зачем же так "удлинять" общее рабочее время в материальном про­изводстве?!

Свободное время каждого члена общества - это то время, которое выходит за рамки рабочего времени в соответствии с общественным разделением труда. Ведь при полном коммунизме уничтожается не во­обще общественное разделение труда, а порабощающее человека разде­ление труда! У работника материального производства - свое рабочее время, у музыканта - свое. И сведение свободного временя индивида к свободному времени общества неправомерно. Да и нет свободного времени общества вообще, а под ним понимается время за вычетом вре­мени, занятом в материальном производстве, но оно не может отож­дествляться со свободным временем каждого индивида.

В отдельных случаях предлагаются и формулы эффективности, которые теоретически не оправданы. Так, в одной работе критика су­ществующих формул эффективности аргументируется тем, что "конкрет­ными выражениями результата являются затраты: ведь и национальный доход как вновь созданная годовая стоимость, и остальные стоимост­ные категории - это затраты, по самому определению категории сто­имости, и формула фактически выглядит как затраты: затраты, т.е. всецело представляет собой соизмерение стоимостей"¹.

А в какой другой форме можно отразить на современном этапе весь созданный общественный продукт, кроме как денежной? Не предла­гая другой формы, сделана попытка в указанной работе дать другое понимание результата производства и воспроизводства.

Утверждается, что "возобновленное производство и будет дейст­вительным продуктом предыдущего этапа производства. Таким образом, результат производства и следует понимать как воспроизводство"².

Понимание результата производства как воспроизводства означа­ло бы, что производство ведется ради производства, а не ради удов­летворения потребностей членов общества в материальных благах и обеспечения условий для всестороннего развития личности. Производст­во оказалось бы не связанным социально-экономической целью социалистического общества. Если результатом производства является возобновление производства, то что потребляет человек? Возобновлен­ное производство? Более того, без продукта, конкретного и матери­ального, который до сего времени никем не отрицался, как же может возобновиться производство? Конечно, воспроизводство всегда есть результат предыдущего производства как его продолжение, но не как продукт.

Утверждается, что "применительно к воспроизводству ресурсов результатом производства будут вновь созданные в регионе ресурсы воспроизводства - вещественные, трудовые, природные, которые яв­ляются носителями соответственно овеществленных, персонифицирован­ных и натурализованных отношений, а затратами - потребленные ре­сурсы в предыдущем цикле регионального воспроизводства"³.

Безусловно, расширенное воспроизводстве означает, что в рас­ширенном масштабе используются производственные фонды, ресурсы труда, вновь повторяется вовлечение природных ресурсов в обществен­ное производство, но это стадо возможным через потребление (произ­водственное и непроизводственное) того материального продукта, кото­рый создан производством. Поэтому сомнительно отношением ресурсов данного года к потребленным ресурсам предыдущего года определять эффективность воспроизводства.

Считают, что "в условиях социализма потребительная стоимость как результат производства должна превалировать над стоимостью, а поэтому и формула с учетом того, что результат предыдущего цикла воспроизводства используется (затрачивается) в последующем должна видоизменяться. И тогда для условий расширенного воспроизводства получаем неравенство:

Эффективность воспроизводства	=	результат n+1	>	1
		результат n

где n - порядковый номер воспроизводственного цикла"¹.

Но данная формула может только показать, что результат этого года был больше результата прошлого года.

Безусловно, и теоретический, и планово-практический интерес представляют вопросы определения региональной эффективности произ­водства. Например, по утверждению одних авторов, "в качестве ос­новных можно выделить следующие критерии и показатели региональной эффективности производства: эффективность отраслей материального производства (критерий - максимизация роста производительности тру­да; в систему показателей включается фондоотдача, рентабельность, производительность живого труда и др.); эффективность непроизводст­венной сферы, в первую очередь науки и научного обслуживания, сис­темы подготовки квалифицированных кадров (критерий - максимизация затрат в отрасли; система показателей - производительность труда в отрасли, фондоотдача и др.); эффективность социального развития района (критерий - повышение социальной однородности населения; система показателей - профессиональная и квалификационная структу­ра занятых, условия и характер труда, его привлекательность и т.д.); рост народного благосостояния (критерий - повышение уровня жизни населения; система показателей - реальные доходы, средняя заработ­ная плата, обеспеченность услугами и т.д.)"².

Указанные критерии и показатели, если предположить, что они пригодны без корректив, скорее всего дали бы характеристику эффек­тивности социально-экономического развития региона, а не региональ­ной эффективности лишь материального производства. Ведь вторая, третья и четвертая группы критериев и показателей характеризуют процессы, происходящие за пределами материального производства.

Сама по себе подобная классификация критериев и показателей представляет интерес, хотя не все они бесспорны. Так, почему во второй группе критерием эффективности отраслей непроизводственной сферы должна считаться максимизация затрат? Разве к этим отраслям неприменима логика экономики, требующая обеспечения масштабов их развития и повышения уровня предоставляемых ими услуг при эконо­мии затрат?!

Далее, почему в третьей группе критерием эффективности социаль­ного развития должно стать повышение социальной однородности насе­ления? Важнейшим (определяющим) признаком социальной однородности населения является сближение и ликвидация классов и сдоев. Но дос­тижение этого - процесс естественно-исторический и не может планироваться, а происходит как результат развития общественно-эконо­мической формации, общественных (в том числе производственных) отношений. На современном этапе по соотношению различных классов и слоев населения неверно рассуждать об эффективности или неэффек­тивности тех или иных регионов, районов. Все классы и слои в социалистическом обществе на современном этапе вносят свой достойный вклад в совершенствование социализма на пути строительства комму­нистического общества.

Критерием эффективности социального развития, пожалуй, можно было бы считать совершенствование советского образа жизни, включив в систему показателей рост культурного и образовательного уровня, социальную активность, добросовестное отношение к труду и т.д., а не ограничиваться показателями профессионально-квалификационной структуры, условий, характера и привлекательности труда, т.е. слиш­ком узкое понимание социального развития неправомерно.