Загадочное исчезновение девушки-белки всколыхнуло район пушистиков (furry-town)

Вид материала

Документы

Подобный материал:

• Проект переселения «Село Калужской области» «Село Калужской области» (муниципальные, 152.9kb.
• Нью-йорк! нью-йорк! 8 дней/7 ночей 1 день, 72.22kb.
• Белки, 41.04kb.
• Берестяные грамоты Самое загадочное явление русской истории, 229.45kb.
• Берестяные грамоты Cамое загадочное явление русской истории, 278.96kb.
• Ю. Д. Нагорных > А. В. Власенко 2010, 1203.18kb.
• 17. 01. 2011 г. Резюме быстров Роман Владимирович, 46.86kb.
• Календарно-тематический план лекций по биологической химии для студентов II курса медико-профилактического, 39.13kb.
• Игра «Ниточка». Игра «Карусель» Прощание с гостями. Ведущие Макова Ю. Сафиуллина Лиля, 39.57kb.
• Протеины), класс сложных азотсодержащих соединений, наиболее характерных и важных (наряду, 688.94kb.

Глава 17


Внутри купола


Расцепив пальцы, они увидели, что стоят на пустынной площади, огороженной

полуразвалившимися лабораторными корпусами. Провалы окон жутко темнели.


- Странная вещица, - сказал Росс, указывая на портал. - Принцип действия

совершенно непонятен.


- Спроси у Шреддера, - Койот снял очки и тёр глаза, прогоняя картинки

затухающего вечера и чужие невесёлые мысли.


- Шреддер знает? - спросил Росс. - Или думает, что знает?


- За объяснениями только к нему, - Койоту не хотелось отвечать, потому что с

порталом начали твориться неприятные дела.


Дыра портала, переливаясь алыми зарницами, постепенно угасла и сошлась в

крохотную точку, затерявшуюся в серой, потрескавшейся глади. В отличие от

первого этот портал, как и было обещано, оказался одноразовым.


- Вот чёрт, - выругался Койот. - Как же нам теперь обратно выбираться?


- Как-нибудь прорвёмся, - пообещал Росс. - В крайнем случае, тут были катера.


- А защитное поле?


- Изнутри оно вскрывается легче лёгкого, - усмехнулся бледнолицый и потёр руки,

словно каждый день вскрывал не по одному десятку защитных полей.


- Зачем мы здесь? - Койот водрузил очки на переносицу, готовясь начать активные

изыскания.


- Точно ответить не могу, - сказал Росс. - Пошаримся, может, чего и обломится.


- А я на черта тебе был нужен? - задал Койот следующий вопрос в спину

удаляющемуся попутчику.


- У тебя был портал. И ты неплохо с ним обращаешься. Известно же, что порталы

промышленность не штампует. Только умельцы и только для своих. Воровать или

перекупать бессмысленно, в этом случае они просто не включаются. Достаточно?


- Пока да, - сказал Койот, догнал Росса и зашагал рядом.


Когда-то он видел трансляцию из этих мест, где хорошенькая репортёрша застенчиво

брала интервью у морщинистого старика. Корпуса тогда приветливо сверкали

вымытыми окнами. Деревья ласково покачивались на ветру. И даже баранообразный

фаррик, ведомый на эксперимент, тоже улыбался довольно, хотя и бессмысленно.


Теперь же округа напоминала пейзаж древней игрушки, где в отбитом у фашистов

городе требовалось разыскать группу учёных. Только пожары потухли и

распластанные тела убрали. Площадь не затянулась пылью лишь потому, что

находилась под защитным куполом. Сюда уже несколько лет никого не пускали.

Объект следовало изучить особой комиссии, но деньги на её создание столица

обещала перевести лишь в третьем квартале следующего года.


Росс уже добрался до двери.


- Сможешь открыть? - усмехнулся он, оглянувшись на шефа "Русского Проекта (К)".


Койот пристально оглядел дверь. Ни ручки, на замочной скважины, ни щели для

карточки, ни пластины опознавателя. Неведомый металл серебрился в сумерках.

Казалось, что под ним быстро перебегают с места на место тысячи серебряных искр.


- Уступлю тебе, - сдвинулся в сторону немного раздосадованный Койот.


В планы Росса подколки не входили. Он быстро закатал рукав и поднёс запястье к

двери, развернув звёздами к полотну. Из углов пластины тут же выпрыгнуло по

дюжине оранжевых капель, которые мигом скакнули в синюю лужу, объявившуюся между

дверью и рукой. Не прошло и пяти секунд, а перед изыскателями горело привычное

синее солнце, на котором крутился оранжевый хоровод.


- Охранная система, - улыбнулся Росс. - Работает, чертяка. Но это ещё не всё.


Звёздочки, выполнив свою миссию на все сто, снова нырнули под куртку. Росс

развернул ладонь и начал яростно растирать её пальцами правой руки. Сквозь

переплетение линий постепенно проступили три полосы - голубая, алая и лимонно-жёлтая.


- Теперь порядок, - улыбка на бледном лице лучилась радостью первоклассника,

впервые заслужившего высший балл.


Ладонь прорвала синее солнце и задорно хлопнула по двери. Шлепок получился на

диво весёлым, и дверь, удивлённо звякнув в ответ, сдвинулась вверх. На середине

пути, что-то лязгнуло, и полотно остановилось.


- Даже здесь братья-китайцы постарались, - удручённо вздохнул Росс после

безуспешной попытки пропихнуть дверь дальше.


- Пролезть-то можно, - пожал плечами Койот.


- Оно, конечно, так, - засмеялся Росс. - Да только я раньше тут никогда не

пригибался. Привычка, понимаешь ли.


Койот кивнул. Лезть первым в лабораторию Семиречника донельзя не хотелось. Росс

и не просил. Он присел и сам юркнул в темноту, попутно погладив дверь, словно

уговаривал, чтобы та не обернулась лезвием гильотины. У Росса было хорошее

настроение, и постепенно оно передавалось Койоту.


Коридор оказался ничем ни примечательным. Стены, облицованные зелёным пластиком.

Синие двери. Пол, сложенный из антистатических плиток, по которым звонко цокали

подошвы. Дорога вскоре упёрлась в массивную чёрную дверь, украшенную камерой с

выбитым глазком.


- Заглянем, - предложил Росс. - Слышал легенду о шкатулках?


Койот не слышал такой легенды. Зато отчётливо слышал чужие шаги. За дверью кто-то,

не таясь, громыхал подошвами. Росса шаги не смущали. Он, заметно напрягшись,

решительно сдвинул одну из створок и вошёл в огромный зал, утонувший в сиреневых

сумерках вечера. Посреди зала в потолок упиралась непонятная конструкция,

изобилующая округлыми выступами, дверцами с подсветкой контуров и уродливыми

раструбами. В метре от пола нежно светились зеленью кнопки двух клавиатур.


Заложив лапы за спину, вдоль корпуса тёмной громады расхаживал фёррик

енотовидного типа. Незваным гостям он нисколько не удивился.


- А, мальчики, - улыбнулся вошедшим профессор Ральф Майребс, - куда ж вы

запропастились? Мы ведь, кажется, говорили о построении UOC? Хотите продолжить

беседу? Но вы не в полном составе! Впрочем, доблестному ветерану вооружённых сил

и в прошлый раз было не слишком интересно.


Бледное лицо Росса выражало крайнюю степень досады, словно он не ожидал, что в

бывших владениях Семиречника окажется кто-то ещё. Койота, напротив, присутствие

профессора порадовало. В таких местечках мало полагаться на удачу. Здесь каждый

шаг надо выверять советом специалиста. И, похоже, такой спец как раз обнаружился.


- Но, профессор, - спросил Койот, - как вам удалось преодолеть защитный купол?


- Защитный купол? - растерянно пробормотал енот. - Как-то не заметил, - и тут

его зрачки возбуждённо расширились. - А я-то думаю, чего здесь такой уровень

помех!


- Я отойду, - сказал Росс, - есть несколько кладовушек, куда входил только

Семиречник. Проверю, пока вы тут болтологией занимаетесь.


И он исчез в коридоре.


- Что за легенда о шкатулках? - спросил Койот.


- Забавный эксперимент Семиречника, - усмехнулся Ральф, - за который он чуть не

отхватил Нобелевку. Предсмертное состояние человека кодируется неким органом,

искусственно дополняющим организм, и передаётся по всеобщей сети в приёмник,

вживлённый по тому же принципу. Эта округлая шкатулочка, упрятанная в груди,

активизируется, если её хозяин готовится отдать концы. Конечно, если доступен

хоть один приёмник. А после состояние извлекается, материализуется, и ты снова

жив. Бессмертие всегда привлекало людей. Ты же в курсе, сколько работ

наштамповали по всему миру на эту тему. Но в те времена казалось, что Семиречник

впереди планеты всей.


- Так почему ему Нобелевку не дали?


- Семиречник потерял интерес к данной теме, оставив много недоделок. Во-первых,

шкатулки действовали на приём, если передатчик находился исключительно в близком

родственнике. Вроде лисят одного выводка. А среди людей нечасто рождаются

двойняшки. Во-вторых, если ты - последний, тебе некому передать своё состояние.

В-третьих, установка материализации получилась уж больно громоздкой и

дорогостоящей. В-четвёртых, переданные состояния можно извлечь только после

смерти носителя приёмника. Если хочешь ожить немедленно, надо прибить

собственного брата или сестру. А в-пятых, Семиречнику указали, что бессмертием

тут и не пахнет. Та же жизнь, только не временная прямая, а пунктир. Да,

благодаря перерывам, захватываешь больший участок, особенно, если хозяин

приёмника ещё полвека протянет. Но народу хочется не только поглядеть, как оно

будет лет через сто, но и снова почувствовать себя молодым или даже ребёнком,

сохраняя накопленный опыт.


- Согласен, - кивнул Койот. - Изобретение Семиречника больше похоже на

засейвливание в игре, чем на бессмертие.


- Вот тогда болгары и предложили поворотно-временную терапию, которая просто

омолаживала организм и не требовала столь капитальных вложений.


- Значит, Нобелевку получили болгары?


- Нет, - мотнул головой Енот. - Как обычно, американцы и, как обычно, за заслуги

десятилетней давности. Собственно говоря, это была последняя Нобелевка. Народ

понял, что награды распределяются по принципу олимпиад, и быстро утратил интерес.

Помнишь, почему прекратились олимпийские игры?


Койот помнил. Сначала в угоду сильным судьи художественных видов спорта

выставляли наивысшие баллы Америке и, если оставались свободные места на

пьедестале, Канаде. А потом представитель маленькой страны в финальном забеге

обогнал американского конькобежца. Раздосадованный американец подал в суд.

Стараниями спецов международного права золотую медаль уже через полчаса вручали

пострадавшему, а заодно и энное количество миллиардов за моральный ущерб.

Маленькую страну показательно обанкротили, и на следующую олимпиаду явилась

только американская сборная, да страны, которые не рассчитывали на медали. Так

дело и загнулось.


- Но после развала вроде пытались что-то восстановить? - припомнил Койот.


- Не получилось, - пояснил енот. - Оказалось, что все слова с корнем "олимп"

запатентованы Америкой. Тут же нашлись наследники и потребовали отчисления

девяноста процентов прибыли за использование слова "Олимпиада" и символики пяти

колец. Народ плюнул и успокоился. Ты ж в курсе, сколько адвокатишек перебралось

сюда после развала. Все голодные, все злые. Готовые уцепиться за любой пустячок,

чтобы вкатить миллионные иски.


* * *


Росс только что закончил исследование последней кладовки. Из горы непонятных

приборов, громоздящихся на полу и полках, прогнувшихся от невыносимой тяжести,

не получилось выбрать ничего путнего. О назначении каждой вещички знал лишь сам

Семиречник. В его голове и хранилась единственная инструкция по эксплуатации.

Обычным людям сюда стоило зайти века через два. Может, тогда любой из них и

восхитился бы простотой и универсальностью каждого изобретения.


"Отрицательный результат - тоже результат" - дешёвая пословица для дураков.

Особенно, когда поджимает время. Когда ты знаешь, что вот-вот всё обрушится, а

сделать ничего не можешь. Потому что от тебя ничего не зависит. Потому что ты -

лишь малая пылинка, кружимая вихрем обстоятельств. И можно, как в затянутом сне,

наполненном кошмарами, лишь попытаться сбежать, пока все довольно жмурят

отъевшиеся хари и подставляют их лучам солнца, которое ещё светит.


Семиречник знал, что солнце не будет светить вечно.


Семиречник, как древние герои в красных галстуках, всегда был готов.


Семиречник спокойнёхонько слинял, когда понял, что его всевластье в этом мире

подошло к концу.


Росс был в этом стопроцентно уверен, потому что видел, как потухли глаза

островного властелина за две секунды до выстрела.


За две секунды способности Семиречника могли унести его на край вселенной. Но

проще потратить мгновение на прокол, а оставшееся время - на обустройство в

новом мире. Похоже, что Семиречник так и поступил, бросив остров скорлупой

выеденного яйца. Теперь Росс хотел пройти той же дорогой. Но у Семиречника был

ключ и замочная скважина. Росс не располагал ни тем, ни другим. Зато знал, что

Семиречник никогда не оставляет всего лишь один проход. Значит, если он покинул

мир через первую дверь, второй можно безнаказанно пользоваться. Даже, если она

ведёт лишь в одну сторону.


Вот только кто скажет, куда упрятали потайную дверцу?


Быть может, сыскарь? Этот вряд ли что знает. Но таинственная ниточка удач

непременно выводит его на хранителей ценной инфы. И если пристроиться,

расписывая возможные варианты беличьей судьбы, можно выкачать немало ценного.

Почему-то казалось, найди он эту чёртову Денизу, и Койот скажет секретные слова,

открывающие путь к замку и ключу. Разум твердил, что этого не может быть, потому

что не может быть никогда. Но какая-то частичка, засевшая в подсознании, упорно

звала испробовать малейшую возможность зацепиться за тайну.


И если сыскарь предложит ему дверцу, за которой кроется прокол, то Росс откроет

ему путь к девочке. Росс почти не сомневался в местонахождении неудачливой белки.


* * *


- Это и есть святая святых? - усмехнулся Койот, оглядывая комнату, размером

схожую с приёмной "Русского Проекта (К)".


Обстановка была на удивление аскетичной. Стол со множеством ящичков. Две полки,

заполненные матрицами данных, меж которых осколками былых времён жались

затрёпанные бумажные книги. У стены жёсткая медицинская кушетка. В изголовье

белеет квадратик свёрнутой постели. Пустынный, стерильно чистый подоконник. И

всё.


- Тут уже успели пошариться, - вздохнул Ральф. - А я так надеялся прибрать к

рукам пару ценных экспонатиков.


- Шарились недавно, - заметил Койот и погладил царапину на столешнице. - Помню,

сам хотел купить модель с регенерацией полировки. По инструкции через неделю

должна зарасти, а тут борозда ещё та.


Сзади раздались шаги. Вошёл Росс и огляделся. Вид у него был несколько

пришибленный.


- Что? - озорно блеснули очки Койота. - Могущество былого властелина давит?


- Не могу перестроиться, - признался Росс. - Всё кажется неслыханным кощунством,

вломиться в кабинет Семиречника.


- Не одни мы такие, - сказал Ральф, показывая на выдвинутые ящики - Как думаешь,

что тут могло храниться? Безделушки всякие?


- Ну нет, - мотнул головой бледнолицый. - У Семиречника каждая секунда

рассчитана. Станет он на ерунду любоваться.


- Ты так говоришь, будто он сейчас сам сюда войдёт, - в глазах Ральфа тоже

зажёгся огонёк интереса.


- Сюда вряд ли, - возразил Росс. - Но, может быть, я ещё с ним повстречаюсь.


Койот поднял с пола матовый прямоугольник и крутанул его по столешнице. В рамке

из крохотных ромашек полыхнул экран, на котором высветилось изображение

внутреннего двора. Прижавшись друг к другу, весело смеялись морщинистый старик и

рыжеволосая девушка.


- Кто она ему? - спросил Койот, всматриваясь в ушедшую половинку дельфина.


- Дочь, - тихо ответил Росс. - Была...


- Была? - не понял Ральф.


- Она не Семиречник, - губы искривила невесёлая улыбка. - Она уже только была...


Росс отвернулся и с деланным любопытством принялся рассматривать опустошённые

ящики.


- Ерундистики тут, понятно, не валялось, - бормотал он, выдвигая и задвигая

плавно жужжащие коробы, - Наверняка тут хранили НЗ разного рода. Быть может,

даже дверца с ключиком про запас.


Глаза его засверкали.


- Слышь, сыскарь, - хрипло выдохнул он. - Даю тебе реальный шанс. Отыщи мне тех,

кто тут шуровал. А я тебе предоставлю девочку в лучшем виде.


- Кто? - улыбнулся Койот. - Цирк "Ронкалли Мэджик" тебя устроит?


- Эй, - наморщил нос бледнолицый. - А с чего ты в этом так уверен?


Палец Койота ткнул в прилепленный к боковине полок красочный кругляшок с

кланяющимся клоуном.


- Дети шоу-бизнеса, - пояснил шеф славного агентства. - Куда бы ни пришёл,

наследи рекламой. Даже в этом богом забытом месте.


- Это ж прямая улика, - удивился Росс. - Неосторожно как-то с их стороны.


- Привычка - вторая натура, - улыбнулся Койот.


- Сто лет не был в цирке, - буркнул Росс.


- И столько же не побываешь, - добавил Койот. - Вопрос со временем отбытия

остаётся открытым.


- А эти как выбрались? - ноготь Росса звонко щёлкнул по клоуну.


- Циркачи, - пожал плечами Койот. - Если навестим их, тогда и спросим. А вы,

профессор, как туда-обратно перескакиваете.


- Кто ж знает, сынок, - развёл руками енот. - Я как-то над этим не задумываюсь.

Может, ещё одна загадка Семиречника. А может, во мне уже что-то своё проснулось.

Если рассмотреть, скажем, с точки зрения теории струн...


- О струнах послушаем после, - оборвал Койот словоохотливого енота. - И, в честь

нашего знакомства, не затруднит ли досточтимого профессора доставить нас в то

место, откуда мы прибыли?


Ральф нагнулся и чутким носом коснулся обшлага Койотовского рукава, постоял,

подумал.


- В два счёта, - оборвал молчание весёлый голос профессора. - Возьмёмся за руки,

друзья. И прикройте глазки на всякий случай.


Глава 18


Полуэльф


Лапа профессора оказалась шероховатой и на диво холодной. Открыв глаза, Койот

убедился, что обхватил фонарный столб. Неподалёку Росс, всё ещё зажмурившись,

вцепился в молодую осину.


Самого профессора нигде не наблюдалось. Зато вокруг толпились члены "Русского

Проекта (К)" с восхищённо распахнутыми глазами.


Компания стояла возле башни полуэльфа, куда им настоятельно советовал заглянуть

мохнурик. Койот тщательно протёр очки и взглянул на вывеску над входом.


Вывеска вытянулась на весь фасад. Крупными буквами - чтобы никто не мог

ошибиться - там значилось: "Херово Херовато и его ученики".


- Странное местечко, - почесал Койот подбородок. - Давно таких не встречал.


- Может это... - тут же предложил Серёга, взобравшись по крыльцу. - Пальнём на

всякий случай?


- Нет-нет, - разгорячился Шреддер. - Не надо нарушать гармонию вселенной. Она

этого не прощает!


- Тут я не спорю, - кивнул Койот. - Не в смысле гармонии, она и без нас хорошо

устроится. А в смысле того, что палить не стоит.


Серёгина рука с сожалением выбралась из-под отворота куртки. Зато сапог вознёсся

высоко над землёй, чтобы возвестить о своём прибытии так, дабы проснулась вся

округа.


- И этого не нужно, - оборвал Койот полёт широкой Серёгиной души. - Местечки

такие весьма хрупки, только скажи не то слово, как предчувствие сказки обернётся

грязным вывертом реальности. Необычное спугнуть, раз плюнуть.


И он плюнул. Все заинтересовано уставились на вывеску. Та не исчезла. Зато

приветливо открылась дверь, и не менее широко - рот Шреддера.


- Зайдём, пожалуй, - Койот смело ступил на крыльцо. - В таких местечках от

приглашений не отказываются.


Народ "Русского Проекта (К)" потянулся за предводителем. Пальцы Койота чуть не

коснулись гранёного стекла ручки. Та осветилась неприветливым фиолетовым

мерцанием, словно внутри пульсировало несколько десятков электрических дуг.

Пальцы Койота остановились и медленно отодвинулись. Сияние исчезло.


- Дай мне, - Серёга потянулся к ручке, намереваясь врезать по ней стволом своей

лазерки. Фиолетовый свет тут же замерцал снова.


- Не надо, - прошипел Койот.


Серёга нехотя убрал ствол, тяжело вздохнул и сдвинулся за спину Койота, несвязно

бормоча жалобы по поводу полного отсутствия свободы личности. Койот, тем

временем, осторожно скользнул в щель, стараясь не задевать ни дверь, ни косяк,

словно Одиссей, плывущий между Сциллой и Харибдой.


За дверью оказался холл, похожий больше на пещерный грот. Его озаряли две

подвешенные на цепях чаши, из которых струилось пламя бледного мертвенного света.

Слева в стену вгрызался увесистый комод. Старинный. Из настоящего дерева. За

мутным стеклом виднелись потускневшие кубки. Ряд спортивных наград всех времён и

народов выстроился и сверху. Кому и за что их вручили, рассмотреть из-за

толстого слоя пыли не представлялось возможным.


Вдоль правой стены протянулся стол. За столом сидела симпатичная девчушка. Над

ней в рамке из каменных черепов матово поблёскивал экран весьма приличного

размера. Отличительной особенностью девушки были уши. Древней эльфийской породы.

Длинные. Острые. Не такие, как в цветных широкоформатных поделках. На

белоснежной блузке красовались двойные наплечники, отливавшие перламутром. Рыжие

волосы струились приятными волнами. Перед ушками два тонких пучка на кончиках

мерцали изумрудными шариками. Изящные пальцы с длинными ногтями покоились рядом

с пультом пылеуловителя последней модели. Кожа лица и рук была молочно-белой. Но

возле уха остался крохотный золотистый треугольник. Такой цвет был самым

стильным ещё неделю назад. Не оставалось ни малейших сомнений, что за модой

девушка следила весьма тщательно. Внимательные зелёные глаза испытывающе

наблюдали за компанией "Русского Проекта (К)".


- Рррозовые ушки у моей подружки, - прорычал Серёга и внимательно оглядел

куколку за столом.


Шреддер насупился. Он сам хотел познакомиться с эльфиечкой, да Серёга, как

водится, его опередил. Однако Серёга уже заскучал. Полное отсутствие пушистости

действовало на него, как ведро ледяной воды. У Шреддера появился реальный шанс.

Но за нахлынувшей обидой Шреддер, как водится, его не заметил.


- Заключать договора? - осведомилась красотка. - Сейчас уже действуют вечерние

расценки. Плюс - двойная надбавка за срочность.


- Быть может, - неопределённо кивнул Койот, - но сначала мы бы хотели кое-какие

нюансы уточнить у самого хозяина.


- Смелее, - хриплый голос заставил содрогнуться барабанные перепонки.


Появившегося никто бы не осмелился назвать рядовым среднестатистическим жителем

России. Высоченную фигуру, охваченную бледно-розовой застиранной мантией,

венчала длинная блестяще-чёрная шевелюра. С боков гладь волос прорывали два

огроменных уха, которые едва не царапали потолок. Из-за левого торчала немного

увядшая ромашка, несколько лепестков которой были неловко оборваны. Голова была

настолько большой, что подбородок свисал чуть ли не до пояса. Талию охватывал

чёрный ремень, с блестящей пряжки которого скромно улыбался полузабытый Микки-Маус.

Рукава мантии были невыразимо широки. Оттуда выглядывали худые, но жилистые и

весьма волосатые руки, тут же скрывавшиеся в когда-то белых, потрескавшихся

четырёхпалых перчатках. Правая сжимала посох с рукоятью в виде оскалившейся

волчьей морды королевского вида.


Но все эти мелочи тускнели по сравнению с лицом, на котором играла

саркастическая улыбка. В морщинистых глубинах век таились два круглых глаза,

светящиеся белизной, с крохотными точками зрачков. Складки от носа к кончикам

губ недвусмысленно намекали на долгое и печальное существование хозяина здешних

мест. Гигантский носяра формой напоминал грушу-рекордсмена, а цветом -

недозрелый помидор. На самом видном месте пламенели три вулканических прыща.


Довершал картину восседавший на правом плече тощий котяра. Его длинные

обкусанные уши вздымались словно дьявольские рога. Выпуклые глаза с

веретенообразными зрачками походили на очки, купленные не по размеру. А сам

котяра напоминал потрёпанного жизнью профессора, уевшего всех возможных

конкурентов, но до Нобелевской премии так и не добравшегося. Однако, достигшего

некоей ступени просветления, что позволило превратиться из хищника в философа.


- Та-ак, - протянул гигант в мантии. - Посмотрим, кто к нам явился.


Пальцы левой руки щёлкнули, и все члены "Русского Проекта (К)" с восхищением

увидели, как оранжевые язычки пламени охватили кожу перчатки и истаяли, не

причинив предмету гардероба ни малейшего вреда.


Зажёгся экран. Пробежала строка ожидания нелегальной поисковой системы.

Появились фотографии всех собравшихся в комнате, включая и секретаршу. Под

фотографиями высветились квадратики, заполненные текстовыми фрагментами.


- Так значит её зовут Кристи, - Алекс искоса взглянул на секретаршу, оставившую

взгляд без внимания. А Койот с неудовольствием заметил, что характер информации

весьма отличается от того, что он хотел бы предоставлять совершенно незнакомым

субъектам.


- Как вы поняли, моё имя - Локи, - величаво напомнил хозяин. - Кстати, - он

стрельнул глазами в сторону Койота. - По дальним именам мы - тёзки.


Койот кивнул. Совпадение дальних имён ни к чему не обязывало.


- А чего на вывеске совсем другое написано? - сердито спросил Серёга.


- Скажем, - улыбнулся хозяин, - там значится мой текущий творческий псевдоним

для выполнения деликатной работы определённого рода. Он весьма точно

характеризует состояние, в котором окажется тот, кого мы обозначим в договоре.


Щедро рассыпанные канцеляризмы усыпили бы кого угодно, вздумай он их читать. Но

на слух речь полуэльфа казалась грустной мелодией о славных, давно минувших

временах, которым уже не суждено вернуться.


* * *


Как известно, в таинственный миг трансформации особи новой формации мечтают не

только о медведях и лисах, белках и зайчихах. Так на просторах России

объявляются гномы, феи и хоббиты тут же требующие внести их в список во время

переписи населения. Люди не видят разницы между ними и фёрри. Фёрри сочувственно

теснятся, принимая в свои мохнатые ряды оказавшихся в изоляции. Так вот и тролли,

и орки, и хоббиты постепенно переселились в фёрри-таун. И только эльфы гордо

оставались в стороне, не принимая участия ни в политических баталиях, ни в

местных разборках. А потом исчезали куда-то. Но и людям, и фёрри хватало своих

проблем, чтобы заниматься ещё и вопросами эмиграции эльфов в неведомые страны.


Те, из кого эльфов не получилось, всеми силами старались проникнуть в ряды

породистых длинноухих. Те вроде бы и не отказывали, но в то же время назначали

весьма странные испытания. Тем не менее, число кандидатов не уменьшалось. И все

так же подпольно ходили по рукам царапанные диски, где под лучами заходящего

солнца высвечивалась каждая чешуйка могучих стволов, образующих Золотой Лес, о

котором кроме названия ничего не было известно. Разве что - посвящённым. А

посвящённые держали рот на замке до самого исчезновения.


- А на Золотой Лес договоры заключаешь? - хмуро спросил Росс.


- Отработать придётся, - мрачно ухмыльнулся Локи.


- А это что? - палец Шреддера осторожно указывал на вытертую сумку, ремень

которой перехлёстывал плечо хозяина. В таких раньше таскали противогазы. Но к

этой была приклёпана табличка "Сумка для ухов". В щель между стенкой и клапаном

виднелось что-то серое, сухое и сморщенное.


- Коллекция, - хмыкнул Локи. - Одна из. Хочешь пополнить.


- Нет-нет, - Шреддер проворно отскочил за спину Серёги.


- Есть кое-что для другой коллекции, - подмигнул Койот и протянул кубок Фокса.


Лицо хозяина несколько просветлело. Теперь его цвет напоминал не бутылочное

стекло, а застиранное х/б солдата-первогодка.


- За такой подарок не жаль объявить и суботу, - сказал он, торжественно принимая

кубок.


- Субботу? - переспросил Шреддер.


- Суботу. С одной "б", не с двумя, - Локи взглянул на него укоризненно, как на

малыша, не понимающего самого элементарного.


Шреддер набычился и по привычке приготовился отстаивать свою правоту.


- День такой, - мирно сказал Локи, поглядывая уже не на Шреддера, а на Койота. -

Когда мне можно задавать вопросы. Если успеете, пока я не исчезну в Золотом Лесу.


И он мотнул головой в сторону тёмного проёма, откуда явился.


- Вывеска зачем такая? - не утерпел Серёга.


- Ну ты и козёл, - безапелляционно заявил полуэльф.


- Че-е-его? - просвистел Серёга и даже повертел головой, словно проверяя, не

прислышалось ли.


Не прислышалось, и гневная волна уже поднималась неукротимым валом, дабы

превратить Серёгу в Конана-варвара, рвущегося к королевскому трону.


- Кого ты назвал козлом? - Серёгина грудь вздымалась и опускалась, выплёвывая

тонны воздуха, пропитанного яростью.


- Вот, - удовлетворённо потёр руки ничуть не испугавшийся Локи, - мы ещё даже не

заключили договор, а настроение уже испорчено.


Серёга, шумно дыша, приблизился к полуэльфу и навис над ним. Так казалось со

стороны, хотя рост повелителя пространств, ведущих к Золотому Лесу, заметно

превышал Серёгин.


- Испорчено, - бесстрастно кивнул Локи, - но не безнадёжно.


Откуда-то из складок мантии появились пушистые тапочки из мягкого розового меха

с кроличьими ушками. Не прошло и мгновения, а с Серёгиным лицом произошли

удивительные метаморфозы. Только что оно брызгало молниями непримиримой злобы, и

вдруг злоба бесследно растаяла, а лицо разгладилось радостной, по-детски

беззащитной улыбкой. Мгновение прошло, улыбка сменилась оскалом хищника,

изготовившегося к завершающему прыжку долгой погони.


- Сколько?!!! - проревел Серёга.


- Империя наносит ответный удар, - усмехнулся Локи и перевёл с русского на

понятный. - Бесплатно.


Серёга мигом усмирил гордость, заикнувшуюся о неприемлемости дара из незнакомых

рук, и спрятал драгоценную пару в объёмистые карманы, где постоянно что-то

позвякивало, напоминая об арбалетах, гигантских пушках и ракетах средней

дальности, списанных за ненадобностью в конце прошлого века.


- С работой понятно, - хмыкнул Койот, - вот только больших прибылей я тут не

вижу.


- Как сказать, - улыбка превратила лицо полуэльфа в рожу морщинистого дьявола. -

Испортить настроение себе - это закажет далеко не всякий. А вот окружающим...

Тут желающих хоть отбавляй.


- Гнилая работёнка, - напрямую высказался Койот.


- Дорога до Золотого Леса тоже немало стоит, - глаза Локи выпучились, что

придало лицу ещё большую мрачность.


Кот на плече мигнул. Впервые за весь вечер.


- И чем промышляешь на данное время? - осведомился Алекс.


- Дурачу тех, кто этого заслуживает, - улыбнулся Локи пошире, и отблески света

пробежали по толстым желтоватым клыкам.


Шреддер надулся и даже смотрел в сторону. На плохих людей он старался внимания

не обращать. Он мило улыбнулся Кристи, но та индифферентно посмотрела сквозь

него, и Шреддер отключился, выстраивая очередной блок своей реальности, в

которой вместо Кристи восседала принцесса Салли. И уж она-то не рассиживала с

таким безразличным видом. Глаза её горели. Наконец, она вскочила, осознав, кто

явился к ней в гости. Лапы со второй космической скоростью несли мохнатую

фигурку прямо в объятия Шреддера. Члены "Русского Проекта" куда-то затерялись,

зато на освободившемся месте появились меч и гитара. И сейчас Шреддер прикидывал,

что в какую руку пристроить.


Углядев затуманившиеся глаза Шреддера, Койот понял, что сегодня помех при

разговоре не предвидится, следовательно, можно заняться наводящими вопросами.


- Так что там насчёт договора? - спросил он, подталкивая Росса вперёд.


- Пусть взглянет на моих сотрудничков, - улыбнулся полуэльф, - да подумает,

какого вида услуги может предложить.


- Зови, - коротко сказал Росс. - Ещё неизвестно, сработаются ли они со мной.


* * *


- Сидиромов, - властно позвал Локи.


Из проёма, заполненного клубящейся тьмой, возникло ссутулившееся существо

человеческого типа, физиономию которого перекашивала недовольная гримаса, будто

всё живущее находилось в неоплатном долгу перед появившимся.


- Опять пахать? - плаксиво спросил он.


- Фамилия странная, - хмыкнул Алекс.


- И не странное ничуть, - уныло вздохнул Сидиромов, глаза его унеслись вверх и

налево, а грудь поникла, расставшись с воздухом, из которого откачали кислород.

- Древнее оно. Предки мои мастерили штучки, которые и назывались сидиромы.

Круглые и блестящие. Их ещё с высокого обрыва приятно запускать в погожий денёк.

Ух, и сверкают на солнце. Бывало, голубые делали. Бывало, зеленоватые. А ещё из

чистого люминия бывало, вот. А потом зальёшь их прозрачной пластмасской, и

готово.


- Ого! - уважительно отозвался Алекс. - А зачем они? Только с обрыва и запускать?


- Кто ж знает, - пожал плечами Сидиромов. - Я ж говорю, древнее моё фамилие.

Зато, как-никак, всю сушшность нашего мира в себе несёт.


- Это как? - удивился Серёга, десятый раз проверив, не потерялись ли кроличьи

тапочки.


- Этот разведёт демагогию, - хмыкнул Локи и пропустил сотрудника вперёд.


- Люди - они что, - взмахнул руками Сидиромов, - словно болванки люминивые.

Вручают их тебе. Ты пользуешь, а поменять ничего не можешь. Ибо, - крючковатый

палец черкнул по стене далеко не первую полосу, - человеческое в нас заложено с

рождения. Как в болванке от сонопресса. Фёррики - другое дело. Они, словно

чистая матрица, до поры, до времени. А придёт время, всё туда запишется, к чему

стремление наблюдается. Но что записал, уже не тронь. Добавляй, подправляй, в

пределах отведённого объёма, но с чистого листа жизнь уже не начнёшь. Если уж

выбрал быть ведьмедем, ведьмедем и останешься.


- Это ты про Эрки, - кивнул Койот, неплохо ориентировавшийся в древних понятиях

и слышавший даже про пятидюймовые дискеты. - А ведь были ещё ЭрВэшки. Знай себе

перезаписывай.


- А скороварников забыл? - обиделся Сидиромов, которому не дали развить идею

самостоятельно. - ЭрВэшки перезаписываемые - это и есть скороварники. Чего не

понравится, сотрёшь. Что хошь, то и пишешь. Хоть кажный день. И никто не узнает,

каким ты был ещё вчера.


- Зачем тебе этот кекс? - хитро прищурился Койот, повернувшись к полуэльфу.


- Незаменимая личность, - встряхнул шевелюрой Локи. - Если надо кому рейтинг

испортить, просто подсаживаю его рядом. Как сфотографируют, потом в газетах лишь

взглянешь на эту кислую морду, враз расхочется голосовать за кандидата, что с

ним на одном снимке.


Койот оценивающе оглядел Сидиромова. Тот приободрился, но впечатления это не

испортило. По-прежнему хотелось оказаться с ним если не на разных планетах, то

хотя бы в разных комнатах.


- А не гоняют его? - скептически хмыкнул Койот.


- Нельзя, - улыбнулся Локи. - Хош - не хош, а избиратель. Право спрашивать имеет,

и право сидеть рядом. А когда спрашивает, то выдаёт себя за пресс-секретаря. Это

ещё лучше впечатление портит.


Локи щёлкнул пальцами, и на плоском экране над ушками Кристи вспыхнула

предвыборная толчея. Сначала на переднем плане красовался мордатый субъект в

деловом костюме и престижном серебряном галстуке, но потом экран заслонила

знакомая рожа Сидиромова.


- Не хер меня сымать, - гнусаво возвещал он. - Кандидата сымай. Кандюху этого!

Он ж за эфир деньгу платил. Не меня сымай, говорю. Я тут малой крайний, на

подхвате. Брательника нашего сымай. Глять, какой деловатый. Наш он, в культуре.

Галстух опять же нацепил. Вот у тебя галстух есть, чмо телевизионное? А у

братана нашего есть.


Сидиромов исчез, будто его выдернули, словно легендарную репку. Экран заполонили

недоумённые лица избирателей.


- Не бьют? - Койот заинтересовано посмотрел на звезду эфира.


- Бьют после, - кивнул Сидиромов. - Но мне за то деньгу и платят.


Он улыбнулся, показав щербатый рот, каким мог похвастаться не всякий бухарик.


- Вот ещё один мой помощник, - Локи взмахнул левой рукой.


Из-за обшлага выпорхнула небольшая стайка воробьёв. Появившийся из проёма чуть

шарахнулся при виде полупрозрачных птичек, но потом приветливо поклонился.


- Хакерович Добрыня Баян-оглы, - представился он тихим, мелодичным голосом.


- Несоответствие у тебя между именем и фамилией, - заметил въедливый Шреддер.


- Вот ничего себе, - пожал плечами обладатель звучного имени. - Если Алёша и

Попович, то это никакого удивления не вызывает, а если Добрыня и Хакерович, то

вишь, недовольные сразу находятся.


- Тоже фамилия древняя? - на всякий случай уточнил Алекс.


- Есть такое, - кивнул Добрыня. - От хакеров мы произошли. Профессия такая была.

Вымершая уже теперь. Говорят, информацией подворовывали.


- Как это? - удивился Шреддер. - Вся ж информация доступна. Подключайся, да

качай.


- Не всегда так было, - качнул головой Добрыня. - В древности надмировой сети не

существовало. Зато было много маленьких - каждая сама по себе. Поди найди там

инфу, которую ещё каждый запаролить норовит. А хакеры воровали и продавали.

Дикие были времена. Да что инфа! Тогда даже провода срезали. Вот вы все... Кто-то

может представить, чтобы срезали провода и продавали на вес, как сырьё для

переплавки.


Все потрясённо молчали. Такого представить никто не мог. Фантазия силилась

пробить стены, сорвать запоры, но ей это оказалось не под силу.


- Но тогдашнее оптоволокно... - начал Шреддер, недоверчиво кривя губы.


- Медь, - коротко поправил Хакерович. В древней истории он разбирался не хуже

Койота.


Шреддер попробовал вспомнить медь. Смутная картинка розовато-бурых кругляшей,

виденных когда-то в музее. Ну конечно же! Золото, серебро и медь. Вроде бы из

этих металлов отливали в древности монеты и олимпийские медали.


- А он у тебя тоже по имиджу? - спросил Койот.


- Естественно, - развёл руками Локи. - Только он непосредственно по информации.

Приготовит досье на кандидата и в сеть бросит. Не враньё вроде, но и не правда.

Победы сведены к незначительным случайностям, а шероховатости все на виду. В

увеличенном и подкрашенном виде. Или спецэффектов подбавит.


Локи снова щёлкнул пальцами. Погасший было экран посветлел. Там обнаружился

скромный, аккуратный, симпатичный молодой человек весьма культурного вида.

Одного взгляда было достаточно, чтобы понять - не бандит и не банкир. И не

воротила какой-нибудь. Интеллигентное лицо приблизилось. В умных, добрых,

немного усталых глазах сияли проникновенные искорки. Глаза вызывали доверие за

долю секунды. Глазам хотелось верить безоговорочно. Скажет обладатель таких глаз:

"Прыгни!" И прыгнешь ведь. С самого крутого обрыва! С самой высокой крыши. Со

слезами счастья прыгнешь! С чувством глубокой благодарности!!!


- А чем это несёт? - раздался недовольный голос Шреддера.


По комнате змеился отчётливый запах дерьма. Кристи сморщилась и зажала ноздри

кружевным платочком. Все подозрительно принялись осматривать друг друга,

выискивая нечаянного нарушителя.


- Стоп! - выкрикнул Локи.


Экран погас, и в ту же секунду исчез и запах.


- Как вам наши спецэффекты? - всё так же тихо осведомился Хакерович.


Снова загорелся экран. И снова сверкали добрые искорки в глазах того же

кандидата. Но помнился лишь запах. Один только запах. Хотя ни малейшего намёка

на него не было.


- Работают, - проворчал Серёга. - Я вас лучше это... на улице подожду.


* * *


- С запашком ты, эльф, - жестко кивнул Койот.


- Вовсе нет, - холодно отозвался Локи. - Это ваш запах. Он на вас действует. Он

с вами, и без него вы - никуда. Поэтому нельзя вас пускать в Золотой Лес. Потому

что его вы притащите с собой. Закрыт вам путь.


- Можно подумать, у эльфов всё иначе? - недоверчиво хмыкнул Росс.


- А ты подумай, - в голосе Локи сквозило ледяное спокойствие. - Всегда подумай,

прежде, чем ставить с собой рядом. Или заменять чужую реальность чем-то,

понятным только тебе. А то от воплей "Хотим к эльфам!" и лозунгов "Нечестно

отгораживаться от тех, кто вас любит" до утверждения "Эльфы - те же люди, только

длинноухие" один шаг. И реальность незаметно подменяется фантазиями. Однако,

помни: после подмены для тебя начинается жёсткий отсчёт до момента пробуждения.

До момента горькой обиды за вроде обещанное, да несвершившееся. Но жизнь всегда

разрешает обижаться на себя всем желающим. А ты не обижайся, ты лучше подумай.


Эльфийское лицо сменилось морщинистой маской дьявола с улыбкой, напитанной

коварством:


- Тем более, я тебе уже разрешил.


- Я уже подумал, - сказал Росс. - Не сработаемся.


- Тогда заходи завтра, - предложил полуэльф-полудьявол. - Как знать, может, в

другой раз ты встретишь здесь Меткого Стрелка или Перепевника. Я ведь только

сегодня такой.


И он скрылся в облаке золотой пыли. Сидиромов и Хакерович тоже таинственно

исчезли.


- Сегодня он любит дешёвые эффекты, - вздохнула Кристи, вызывая робота-уборщика.

- Эй, Серебряный голос тихой рощи, рабочий день закончился. Я ухожу.


Тишина была ей ответом.


- Молчание - знак согласия, - пожала плечами эльфийка и принялась сбрасывать в

сумку всякую мелочь. - Да и вам задерживаться не советую. А то не только в

Золотой Лес, а и на кладбище не попадёте.


- Не пойму, - хрипло спросил Росс, заглядываясь на уши секретарши и вызывая

нарастающее недовольство Шреддера, - тебя-то что тут держит, длинноухая? Порода

вроде как позволяет в Золотой Лес без пропуска, а?


- А мне и тут хорошо, - холодно улыбнулась секретарша. - Люблю горячие ванны в

параллель с видеочатом. Ты мне там такое обеспечь, - она подмигнула то ли Россу,

то ли Алексу, - тогда и поглядим. Быть может, и с собой прихвачу. Но лучше

забудь. Слова эльфов верны лишь эльфам, а посторонним от них лишь хужей. Дверь

захлопните, мальчики. И никого не забывайте. По ночам тут такие дела творятся.


Она подмигнула ещё раз и вылетела из офиса, на ходу вызвав машину и

активизировав полдюжины видеочатов на экране наручного компа. На всякий случай

Шреддер запомнил пару адресочков и даже подумал о форме своих ушей, какими они

предстанут перед эльфиечкой. Но потом он решил явиться к ней в привычном образе

ёжика Соника.


- Не то это, - мрачно сказал Росс, последним покидая контору, - не для меня.

Проход рядом и без эльфийских заморочек, но только я всё ещё его не замечаю.


- Зато я кой-чего замечаю, - в голосе Койота звенели тревожные ноты.


Руководитель агентства указал вдаль. На горизонте плясали мечущиеся сполохи.

Зарево пожара вставало над Фёрри-тауном.