Руководство к изучению

Вид материала

Руководство

Содержание О крещении младенцев 3. Сорокадневный пост и искушение от диавола Если ты Сын Божий Не искушай Господа Бога твоего. Отойди от Меня, сатана; ибо написано: «Одному Господу покланяйся».

Подобный материал:

• Руководство по изучению дисциплины «история отечественной литературы серебряный век», 208.14kb.
• Руководство по изучению Дисциплины, 1375.16kb.
• Руководство к изучению Устава богослужения, 363.21kb.
• Руководство по изучению дисциплины «Локальные сети эвм», 1457.25kb.
• Руководство по изучению дисциплины «Системы искусственного интеллекта», 705.89kb.
• Руководство по изучению курса "Статистика международного туризма". для специальностей, 385.64kb.
• Владыка Вознесенной Шамбалы, Майтрейя Этот труд есть руководство, 9601.27kb.
• Руководство по изучению дисциплины «Электротехника и электроника» / Шахтинский институт, 1780.18kb.
• Руководство по изучению дисциплины «физическая культура», 729.61kb.
• Руководство по изучению дисциплины «Старославянский язык», 426.91kb.

О крещении младенцев

Крещение – есть восстановление утраченного благодатного союза с Богом, возвращение человеку утраченной полноты жизни. Бог, когда творил Адама, не спрашивал его желания приобщения к полноте жизни (бытия), поскольку это было бы глупо, но сразу творит его в ней. Как Своего «ребенка» Бог естественно хочет видеть его и счастливым и здоровым и совершенным, т.е., наделенным всей жизненной полнотой, а не больным и убогим. И уже получив благо и любовь, человек вправе отказаться от них, а не с самого начала быть этого лишённым. Как же возрастать и совершенствоваться тогда в любви, если ты ней не наделён?

Также и дети крещаемые с младенчества по вере родителей («по вере вашей да будет вам»(Мф. 9.29)) приносят детей как плод своей жизни – Богу, истинному благу жизни, как это делали по указанию Самого же Бога ещё в Ветхом Завете. Почему тогда не нужно было спрашивать разрешения у посвящаемых Богу младенцев, а теперь вдруг необходимым стало ждать пока они не вырастут и дадут своего согласия на это? Может быть, потому что этого вдруг захотелось протестантам? – А может быть дьяволу? Непонятно, почему до сознательного осмысления: нравиться это человеку или нет, мы должны лишать его блага общения с Богом, Его животворящей благодатью? Где логика вещей? Тогда, исходя из дальнейшего логического развития темы, протестантам нельзя ни любить детей, ни кормить, ни одевать их – а вдруг им, когда они вырастут, это не понравиться? Зачем же и они без их сознательного согласия дают им то, что им на данный момент необходимо? Или они сомневаются в том, что благодать не менее, но более необходима всего прочего?

Ах да, эти люди не верят в действенность благодати и таинств на жизнь человека помимо его сознания. Опять таки по непонятным причинам. Ведь известна масса подобных случаев: исцеление по вере и воле других (Мф.15.22-28; Ин.4.46-53) – исцеление расслабленного (Лк.5.17-20), воскрешение мёртвых (Лк.7.12-15; 8.41-42,49-56; Ин.11.14-44) – которое совершалось помимо их воли и сознания.

Крещение само по себе не даёт спасения, но это ворота в духовную жизнь, возможность развития и роста самой духовной жизни внутри человека. Человек же рождён для Бога, призван жить Богом, это его смысл и цель жизни. Поскольку Бог есть абсолютное Благо жизни «Никто же благ, как только один Бог» (Мф.19.17) единственно могущее дать человеку все ему необходимое. И отсекать ребёнка от этого благодатного животворящего древа, от невосполнимого ничем полноты его жизни и счастья в силу только того, что он ещё не может сказать: «Да, я хочу быть счастливым! Я не хочу жить без Бога!» – есть неоправданная и циничная жестокость.


3. СОРОКАДНЕВНЫЙ ПОСТ И ИСКУШЕНИЕ ОТ ДИАВОЛА

(Матф. 4:1-11; Марк. 1:12-13; Лук. 4:1-13)

Повествование о сорокадневном посте Господа Иисуса Христа и о последовавшем за тем искушении его в пустыне от диавола имеется у трех первых Евангелистов, причем подробно рассказывают об этом Св. Матфей и св. Лука, а св. Марк лишь упоминает об этом кратко, не приводя подробностей.

По крещении "Иисус возведен бысть Духом в пустыню", находящуюся между Иерихоном и Мертвым морем. Одна из гор этой пустыни доселе носит название Сорокадневной, по сорокадневному посту на ней Господа. Первым делом почившего на Иисусе при крещении Духа Божия было водительство Его в пустыню, дабы там Он постом и молитвою мог приготовиться к великому служению спасения человечества. Там Он постился 40 дней и 40 ночей, т.е., как по всему видно, все это время совсем ничего не ел и "последи взалка", т.е. пришел в крайнюю степень голода и изнурения сил.

Апостол Павел называет Христа – последним Адамом. (1 Кор. 15, 45) Как, первый согрешил и подверг смерти все человечество, так Последний должен был искупить и спасти род человеческий, выступив в борьбу с дьяволом. Адам до падения жил в саду, а после Господь проклял землю за грех первого человека, образовав пустыни, как символ нарушения гармонии в природе этим грехом (М. Барсов. Толкование Четвероевангелия. Том 1. Издание Свято-Троицкой Сергиевой Лавры. 2002 г., с. 317). Поэтому Христос, как человек «приобщившийся плоти и крови» (Евр. 2, 14) искушение терпит в пустыне и испытывает все немощи свойственные человеческой природе, для того, чтобы будучи искушенным и не побежденным грехом, совершить спасение рода человеческого, через Крестные страдания.

"И приступил к Нему искуситель", это был завершительный приступ искусителя, ибо по Луке диавол не переставал искушать Господа в течение 40 дней (4:2).

Какой смысл в этом искушении Господа от диавола?

Так же как и первым людям, Диавол предлагает Спасителю то же искушение – похотью плоти, похотью очей и гордостью житейскою.

Похоть плоти, похоть очей и гордость житейская это тот самый грех заразивший весь мир. (1 Ин. 2, 16). Спасителю надлежало победить эти три составные греха. И по этому дьявол приступает к Нему трижды, склоняя к греховному употреблению той силы, которой Он обладает.

После грехопадения мир заслонил собой Бога. Апостол Иоанн Богослов такое затменное видение «мира сего» называет «по­хотью очей» (1 Ин. 2, 16). «Похоть» — это такой взгляд на мир, когда человек считает абсолютным ценностным центром мироздания самого себя.

«Не любите мира, ни того, что в мире, — учит св. Иоанн Богослов, — кто любит мир, в том нет любви Отчей. Ибо все, что в мире: похоть плоти ("увидела жена, что дерево хорошо для пищи"), похоть очей ("что оно приятно для глаз") и гор­дость житейская ("и вожделенно, потому что дает знание"), не есть от Отца, но от мира (сего)» (1 Ин. 2, 15-16).

Похоть св. Иоанн Богослов противопоставляет любви. Если любовь предполагает жертвенность, то похоть — самолюбие, эгоизм.

«Само же по себе это похотствование плоти на дух и об­ратно есть явление не изначальное, а производное — следствие падения прародителей, после которого стремлениям плоти дана была самостоятельность, и они вышли из подчинения уму. Поэтому существо "похоти" — это вражда между естественными составными частями человека в его цельной природе, а в нравственном отношении — борьба между должным и не дол­жным, беспорядочность и не гармоничность движений воли» .

Святые отцы смотрят на похоть (concupiscentia) как на внутреннюю причину всех пороков, страстей и вожделений и называют ее «законом греха», в противоположность любви — закону ума. Эта «похоть» есть в нас «Адамово наследие», от него она воспринята нами по закону естественного рождения и есть «именно то, что можно назвать перво­родным грехом». «И если жизнь по закону ума выражается всецелым устремлением к Богу и производит добродетель, то похоть плоти пред­лагает новый закон жизни, который может выражаться в совокупности таких явлений, которые и носят общее имя грехов, пороков».

Избавление от греха «должно выражаться в жизни ничем иным, как свободой от пороков, этих терний, которые возросли в нашем сердце и как бы сковали его. Задача спасающегося и должна сводиться к уничтожению этих пороков. Каждый успех в этом деле будет шагом к освобождению закона духа, как бы ростом его силы за счет упадка сил закона плоти и греха, который и будет ослабляться через уничтожение пороков, этих терний, которыми они вцепились в душу человека.

Состояние человека было бы безысходным, если бы не вочеловечился Господь Иисус Христос и не победил диавола, а вме­сте с ним — грех и смерть. Похоть мира Он победил любовью к Богу, показав людям всех времен путь, по которому должны следовать все желающие спастись, исцелиться, уцеломудрился.

Спасителя диавол пытался искусить тем же, что и Еву, но толь­ко в другой форме. Прежде всего, он искушал Спасителя хлебом: «если Ты Сын Божий, скажи, чтобы камни сделались хлебами» (Мф. 4, 3) [«похоть плоти» (1 Ин. 2, 16) — «увидела жена, что дерево хорошо для пищи» (Быт. 3, 6)], склоняя Его употребить Свою Божественную силу на служение чреву и этим признать, что интересы и нужды плоти и внешней жизни выше интересов духа. Главный яд этого искушения — в посягательстве на свободу духа, в извращении внутренней иерархии души: плоть предлагается по­ставить в господствующее положение, свобода покупается за хлеб.

Искушение было полно коварства. Что может быть законнее удовлетворения этой первой потребности живого существа? Но пустыня бесплодна. Что за важность. Если Иисус – Сын Божий, то Бог может только повелеть, и камни изменятся, по Его слову; Бог услышит желание Своего пророка и скала сделается хлебом.

Искуситель предугадывая в Иисусе Мессию, внушает Ему воспользоваться Своим всемогуществом, чтобы приостановить для своей выгоды и личного удовлетворения и мудрые законы мироздания; он хочет увлечь Его на путь произвольного и призрачного дива. Его слова, по-видимому вполне искренние, в совершенстве обнаруживают его злые свойства: себялюбие, чувственность, желание заставить Бога служить себе, вместо того чтобы самому служить Богу.

Ложные пророки следуют сатанинскому внушению, ставя в зависимость от своего личного интереса божественное могущество, на которое они опираются; вместо того, чтобы быть верными служителями Бога, они втайне желают стать выше Его; и чудеса, которые им приписывают историки, все имеют свойство волшебства.

Иисус голосом Владыки посрамляет Искусителя:

— Написано, что не одним хлебом будет жив человек, но и всяким словом, которое исходит из уст Божиих.

Он насытится, когда это будет угодно Его Отцу; если воле Отца угодно, чтобы он претерпевал голод, то Он подавит в Себе потребности низшей жизни; разве животворящее, творческое слово Бога не может заменить хлеба и пищи, созданных для поддержания жизни? Если Богу угодно будет насытить Его Своим словом, то для чего Ему хлеб и физическая пища? Действительно, как Сын Божий, Иисус не предупреждает намерений Отца; несмотря на томящий Его голод, Он подчиняется воле и мудрости Божией и отдается Богу, Который заменяет все.

Какой глубокий урок заключается для нас в этом, – урок, подкрепляемый столь великим примером! Он поучает нас, чтобы мы не руководились в жизни только потребностями нашей низшей природы, чтобы не злоупотребляли ею при поддержании своего существования и наслаждения, так как мы не принадлежим себе самим и не можем поступать произвольно с тем, что только кажется принадлежащим нам; часто даже те вещи, которые нам кажутся законными, не всегда бывают полезны, а человек имеет более высокие начала жизни, чем материальное пропитание, и сам по себе есть существо высшее, чем его вещественный состав. Кто думает, что мы живём только хлебом, делает заботу о хлебе главною целью своей жизни; на добывание его употребляет все свои силы, и станет жалким и мятежным, когда даже на время будет лишён его; не ища другой более возвышенной пищи, он неизменно будет томиться голодом посреди неё. Но тот, кто знает, что человек живет не хлебом только, не будет терять из-за пропитания того, что делает жизнь дорогою; исполнив свой долг, он будет уповать на Бога в доставлении всего необходимого для тела, которое Он создал, с большим усердием и старанием будет искать хлеба небесного и той воды живой, испив которой не возжаждет во век...

Искушал диавол Господа Иисуса Христа тщеславием и горды­ней, предлагая Ему броситься с кровли храма и, оставшись без вреда, этим суетным, самохвальным и бесполезным чудом привлечь Себе поклонение народа и повести его за Собой, как бессмысленное стадо, пораженное и ослепленное необычайным чудом: «...берет Его диавол в святый город и поставляет Его на крыле храма. И говорит Ему: если Ты Сын Божий, бросься вниз; ибо и писано: «Ангелам Своим заповедает о Тебе, и на руках понесут Тебя, да не преткнешься о камень ногою Твоею» (Мф. 4, 5—6) [«похоть очей» (1 Ин. 2, 16) — «увидела жена, что дерево... приятно для глаз» (Быт. 3, 6)].

Казалось бы, что, подавляя свои потребности, не ища никакой поддержки в слабом веществе и уверившись в непобедимости воли, которая управляет и руководит всеми делами, человек остается вне сатанинского влияния. Но это не так. Зло еще может проникать сюда. Душа, самая покорная Богу, может споткнуться и в своем эгоизме подпадать влияниям сомнения и дерзости, изнеможения или чрезмерной доверчивости. Это обыкновенный камень преткновения для ложных пророков: они любят тщеславиться и ищут блестящих деяний; они испытывают Бога, привлекая Его некоторым образом к соучастию в их делах для того, чтобы это соучастие для них самих служило доказательством, что у них есть опора в Боге. В этом видно гордое желание заставить Бога служить их пустым мыслям и ничтожной воле. Когда этот эгоизм обнаружен, тогда он представляется слишком грубым, но, будучи прикрыт чувством ложного доверия, он кажется добродетелью и принимает вид более близкого общения с Богом: это такая ловушка, от которой не могут спастись даже самые святые души.

Таково новое нападение сатаны на Иисуса. Он решился воспользоваться для этого сверхъестественным могуществом духов. Не связанный материальными узами и господствуя над пространством, он возносит Иисуса на вершину храма, может быть на верхушку одного из притворов, откуда открывается вид на долину Кедрон, или на святилище, где священники каждое утро возвещают восход солнца, лишь только небо начинает загораться за Хевронскими горами.

– Если ты Сын Божий, – говорит он Ему, – бросься вниз. Написано: «Бог ангелам Своим заповедал о Тебе, и на руках понесут Тебя, да не преткнешься о камень ногою Твоею».

Это странное предложение могло оказать влияние на слабую или безрассудную волю, ибо в последних изгибах души всегда скрывается тайный эгоизм, который, обольщая душу на счет ее собственных сил, побуждает ее на необдуманные поступки; но уверенность Иисуса в Своем Отце безгранична; Он действует только по Его побуждению и не может допустить поступка, который допускал бы сомнение относительно помощи Божией или безрассудную надежду на свои человеческие силы.

На злой призыв сатаны Он отвечает коротко:

— Не искушай Господа Бога твоего.

Может быть, это требование сатаны согласовалось с мыслями Иисуса относительно мессианского служения и трудностей его совершения. Даже самая благоустроенная природа человеческая инстинктивно отвращается от опасности, скорби и самопожертвования. Часто, в продолжение жизни Иисуса, можно было заметить уныние, в которое повергал Его один только взгляд на чашу, которую Ему предстояло испить. Как облегчилось бы предназначенное Ему дело, если бы, пользуясь Своим могуществом, Он открыл Себя сверхъестественным знамением! С какою радостью народ приветствовал бы Мессию, видя, как Он, среди изумленной толпы, вдруг спадает с вершины храма и как будто спускается с неба, полный силы и величия! Сатана внушал Ему это.

— Это очень легко,— уверял он,— не заповедал ли Бог ангелам Своим, чтобы они несли Тебя на руках своих? Если Ты Мессия, не медли, облегчи свое дело, порази народ ярким знамением.

Ответ Иисуса пресекает зло в самом корне и изобличает лживое толкование того великого слова Писания, которое так верно передает безграничную надежду на Бога. В самом деле, как бы ни был труден путь, по которому Бог повелевает нам идти, мы уверены, что встретим на нем Его ангелов, которые поддержат нас и отвратят от нас препятствия; но рассчитывать на Его явление, чтобы спасти нас в тех обстоятельствах, в которые вовлекает нас безрассудство,— это значит испытывать Провидение. Такой образ действий не хорош, ибо он внушается чувством недоверия к Богу или безрассудной уверенности в самом себе.

Искушал диавол Господа Иисуса Христа и властью: «...берет Его диавол на весьма высокую гору, и показывает Ему все царства мира и славу их, и говорит Ему: все это дам Тебе, если падши поклонишься мне» (Мф. 4, 8-9) [«гордость житейская» (1Ин. 2,16) — «увидела жена, что дерево... вожделенно, потому что дает знание» (Быт. 3, 6)].

Искушение Христово продолжается. После пустыни и храма следует гора. Иисус еще раз предает Себя на волю духовной силы Искусителя и увлекается на высокую гору, с которой диавол показывает Ему на всех четырех сторонах света царства мира сего во всей окружающей их земной славе.

Мы ошибочно судили бы о призвании Мессии, если бы стали говорить, что у Иисуса не было твердого и мудрого желания привлечь весь мир к вере в Себя и покорить человека под иго Божие. Но Иисус не материальный меч держит в Своих руках, но меч духовный, и не такое царство, каковы царства земные, возникающие, как плод порабощения, насилия и коварства, надлежит Ему создать, но Царство небесное, как плод освобождения, кротости, правоты и любви.

Когда сатана развернул пред Иисусом то, что он называл своим царством, то он желал обольстить Его вредным честолюбием и вместе устрашить Его, раскрывая пред Ним все те силы, которые будут направлены на Него, если он не привлечет их на свою сторону. Дьявол показал Ему призрак ложного мессианства, наполнявший воображение иудеев и не обольстивший лишь весьма немногих даже из самых лучших, образованных, деятельных и религиозных людей. Сатана держал их в своих руках при помощи этого призрака и чрез него же пытался открыть себе доступ в душу Иисуса.

— Смотри,— сказал он Ему,— я — властелин, я даю все это, кому хочу. Но, чтобы обладать такою властью, нужно иметь в себе духа зла, коварства, насилия и эгоизма. Будем же друзьями, поклонись этому духу, и все будет Твое.

Иисус не преклонился ни пред приманкою честолюбия, ни пред страхом врага и решительно отверг нечестивое предложение:

— Отойди от Меня, сатана; ибо написано: «Одному Господу покланяйся».

Иисус признает только одного Владыку, преклоняется только пред одним Господом и не знает другого общения, кроме единения со Своим Отцом. Самая малая сделка с духом злобы является отрицанием мессианского служения, конечная цель которого — исторгнуть всякое свободное творение из рабства злу, дабы, очистив, предать его воле Божьей.

Те же искушения, в той или иной мере, в том или ином виде, переживает каждый из нас. И все то, что в жизни нашей проявляется «как раскрытие начал сытости, власти и гордости», есть именно изнесение из сокровищ внутреннего человека того характерного для падшего человека самоопределения, которое происходит внутри каждого из нас и которое кончается, по словам архиепископа Феодора, «подчинением сво­боды нашего духа началам: самости (эгоизму), плоти и миру».

«Когда дух человека рабствует телу, — происходит все то, что в жизни относится к делам плоти и к началу сытости. Когда дух рабствует страсти захвата и стяжания, происходят дела по началу властвования. Когда дух рабствует гордости и самоволию, являются дела с печатью этих настроений. Но Господь победил эти искуше­ния, отвергнув их во имя новых духовных начал, каковы: чисто духовная сила (по первому искушению), целомудренное смирение (по искушению на кровле храма) и любовь (по искушению властолю­бием вместо любви к другим на горе). Он отверг эти искушения во имя тех именно духовных начал, которые являются основой христи­анской жизни». Вот почему Спаситель и говорил, что истина и свобода только в Нем Одном и в жизни по вере в Него: «если уверуете в Меня, узнаете истину, и истина освободит вас...» (Ин. 8, 32). И Апостол говорит, что только «закон духа жизни о Христе Иисусе освободил его от закона греховного плоти» (Рим. 8, 2).

Диавол хотел толкнуть Господа на путь тех же законов, по кото­рым строится вся человеческая жизнь, в смысле внутренней психоло­гической причины, но Он отверг предложения диавола и победил его, а вместе с ним — и «мир сей», который во зле лежит, «дерзай­те: Я победил мир» (Ин 16, 33). Более того, этой победой Господь указывает человеку путь спасения, исцеления, отвращая силы души человека от «мира сего» и направляя их к Богу, в Котором человек обретает целостность, последовательно восстанавливая первозданную иерархию сил души, подчиняя плоть чувствам, чувства — уму, и все вместе устремляя к Богу [«не хлебом одним будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих» (Мф. 4, 4), «не искушай Господа Бога твоего» (Мф. 4, 7), «Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи» (Мф. 4, 10)]. Господь в этой победе исцеляет раздробленного человека, направляя разрозненные силы души (ум, чувство и волю) вновь к созерцанию Высшего Блага — Богу.

Вышедши победителем из трех искушений, Иисус является в той нравственной красоте, которая окружила ореолом Его кратковременную земную жизнь и посланничество. То, что Он противопоставил духу злобы, неизменно; то, что Он решительно отклонил, будет отклонено навсегда; те три очага вожделений, которые никогда не погасают в самых лучших натурах, не зажгут в Нем ни одной искры. Сын Божий никогда не подчинится в Своем человечестве материальным пожеланиям и никогда не употребит Свою божественную силу для их удовлетворения; Он сумеет перенести голод, утомление, скорбь и смерть; Он никогда не будет умолять своего Отца, чтобы Он облегчил тяжесть Его участи; Он никогда не будет искушать Его; в Нем никогда не заметят действия, которое бы совершилось с единственною целью представить пред взорами народа Его божественное усыновление. Народ будет просить у Него такого небесного знамения, но Он откажет ему в этом, как сатанинскому внушению, и словом, полным твердости и таинственности, укажет ему знамение Его смерти и будущего воскресения. А до тех пор Он скорее подчинится общему закону и если освободится от Него, то не для того, чтобы доставить Себе удовольствие чувствовать над Собою покровительство Божие, но чтобы привести к вере людей, чтобы научить, исцелить и спасти их. Он не будет безрассудно играть Своею жизнью, но будет вести ее по законам безупречной мудрости; в Своем смущении и кротости, Он не успокоится в доверчивости, но будет избегать опасности и спасется бегством от Своих врагов, предаст же Себя им только в тот день, который для этого назначен Ему Отцом; Он без милосердия будет попирать ногами всякое земное честолюбие, не обращая внимания ни на предрассудки Своего народа, ни на робость Своих учеников, ни на внушения человеческой мудрости, чтобы основать Свое Царство и исполнить Свое дело, и так как Он должен трудиться для установления Царства Божия, то Он будет поклоняться только Богу.

Вся природа и весь дух злобы проявляются на этой скорбной странице жизни Иисуса. Человек здесь может узнать, с какою страшною силою должен он вести борьбу, чтобы выполнить здесь свой долг и свое назначение.

Зло находится в человеке; оно прирождено самому существу его, его способностям и инстинктам, материи, из которой он сотворен, тому чувству голода, которое терзает его от первого вздоха его жизни и неотразимые позывы которого выражаются в обладающих человеком страстях; зло существует в той неискоренимой горделивости, которая отделяет его от Бога, призывает его к суетности и тщеславию и ко всему, что может питать его самолюбие; оно в том честолюбивом стремлении господствовать и порабощать, делать из себя средоточие царства, в котором будет проявляться его всемогущество; оно в практическом отрицании Бога, когда он хочет стать на Его место; в идолопоклонстве, которое имеет целью обоготворение самого себя, своих заблуждений, страстей и пороков.

Христос же все эти искушения отверг и победил при помощи всецелого самоотвержения и любви, единственно, чем только они и побеждаются.

Пришедши на землю для того, чтобы разрушить дела диавола, Господь мог бы, конечно, уничтожить их сразу одним дыханием уст Своих, но надо знать и помнить, что дела диавола коренились в заблуждениях свободной человеческой души, которую Господь явился спасти, не лишая свободы, этого величайшего дара Божия человеку, созданному не пешкой, не бездушным автоматом и не животным, руководимым бессознательным инстинктом, но свободной разумной личностью. В отношении к Божеству Иисуса Христа это искушение было борьбой духа зла с Сыном Божиим, пришедшим спасти человека, за сохранение своей власти над людьми с помощью призраков знания и счастия. Это искушение было подобно тому искушению Иеговы, которое позволили себе израильтяне в Рефидиме (Исх. 17: 1-7), ропща за недостаток воды: "Есть ли Господь среди нас или нет?" Так и диавол начинает свое искушение словами: "Если Ты Сын Божий". И как о сынах Израиля Псалмопевец говорит, что они искушали Господа в пустыне, так и диавол искушал Сына Божия с намерением раздражить Его, прогневить, укорить и оскорбить (Псал. 77:40-41). Главным же образом искушение направлялось против человеческой природы Иисуса, на которую диавол надеялся простереть свое влияние, совратить ее волю на ложный путь. Христос пришел на землю для того, чтобы основать среди людей Свое царство - Царство Божие. Два пути могло вести к этой цели: один, о котором как раз мечтали тогдашние иудеи, - путь скорого и блистательного воцарения Мессии, как земного царя, другой - путь медленный и тернистый, путь добровольного нравственного перерождения людей, сопряженный с многими страданиями не только для последователей Мессии, но и для Него Самого. Диавол и хотел отклонить Господа от второго пути, попытавшись прельстить Его, по человечеству, конечно, легкостью первого, сулившего не страдания, а только славу.