Альной философии: пространственные структуры, порядок общества, динамика глобальных систем под редакцией профессора В. Б. Устьянцева Саратов 2010
| Вид материала | Документы |
- Общество риска и человек: онтологический и ценностный аспекты: [Монография] / Под редакцией, 3887.81kb.
- Итоги социально-экономического развития Российской Федерации в 2000-2007 гг., 6111.41kb.
- Учебно-научный комплекс «Национальная металлургическая академия Украины Государственный, 1992.41kb.
- Министерство здравоохранения и социального развития РФ волгоградский государственый, 3274.32kb.
- Учебное пособие Под общей редакцией доктора технических наук, профессора Н. А. Селезневой, 1419.51kb.
- Решение проблем остеоартроза, 401.08kb.
- Жизнь животных. Том четвертый. Класс костные рыбы (Osteichthyes). Под редакцией профессора, 12046.22kb.
- Н. И. Матузова и доктора юридических наук,' профессора А. В. Малько москва юристъ 2002, 13289.33kb.
- С. Е. Алтынцева Материалы систематизированы Центром трансферта технологий пгту под, 587.98kb.
- В последнее время практически в каждом выпуске журнала авок публикуются переводные, 110.26kb.
2.1. Проблемное поле урбопространства
Жизнедеятельность цивилизации наиболее полно реализуется в пространстве городов, в городском укладе и образе жизни горожан. Город в XXI веке остается пространством жизни значительной части человечества. Судьбы современного российского общества нераздельно связаны с жизнью больших городов. Концентрируя достижения и издержки современной цивилизации – передовую технику и спад промышленного производства, огромные людские ресурсы и структурную безработицу, богатство и нищету – город наиболее полно выражает напряженность жизни транзитивного общества. В сознании горожан присутствует постоянное ощущение незавершенности, неполноценности неустойчивости городского пространства, возникают идеализированные образы жизненного пространства, физическое здоровье и комфорт жизни дополняются достижениями первоклассной техники и высокой культуры быта, досуга, сочетанием городских ландшафтов и географической среды. Геторогенное городское пространство побуждает разум выстраивать идеальные образы, которые воплощаются в картинах города - сада, города - дворца, города - инфополиса, отчасти реализующихся в постгородском образе жизни. Постепенно нарастает влияние виртуального пространства города. «Городская среда продуцирует символические формы, которые репрезентируют в материально-пространственных, визуальных объектах и поведенческих стратегиях, в многообразии чувств и представлений тех, кто живет в городе и тех, кто приезжает сюда»17. Обыденные образы жизненного пространства, порождаемые городской действительностью с полным основанием могут быть воплощены не только в повседневной жизни, но и в теоретических концепциях и моделях пространства города.
Очертания нового проблемного поля урбопространства впервые обнаружились в социологии города в концепциях городского образа жизни. Концентрируя внимание на сочетание материальных и духовных потребностей людей, соотношение труда, потребления и быта, концепция образа жизни явилась для отечественных социологов в 60-е годы прошлого века отражением того общего, существенного и необходимого, которое реально проявляется в огромном многообразии индивидуальных действий и неповторимых судеб. По сути дела, «образ жизни» постепенно превратился в нормативное понятие, за пределами которого остались реальные пространственные факторы городской жизни и ценностные ориентации горожан. В последнее десятилетие благодаря циклу исследований урбокультурологов по духовному миру горожан категория городского образа жизни приобретает ценностное содержание, может привлекаться к исследованию социокультурных оснований жизненного пространства, так как «человек в городе не только рядом с культурой, но и она абсорбируется им»18.
Другим источником формирования концепции социального пространства города является философия жизни, точнее ее постклассические теории, направленные на выяснение социокультурных феноменов городского пространства, выраженные в категориях и ценностях современной культуры. Осмысление гуманистического содержания культуры, ее обращенности к человеку обогащает понимание уникальности городского мира, созданного человеком. «Культура, как бы ее не определять, отмечает В.М. Межуев, есть, прежде всего, право каждого человека на свой мир, не отрицающий другие, но и не поглощаемый ими без остатка»19. Благодаря культуре человек обретает собственное городское пространство и стремится к его сохранению.
Значительные эвристические возможности для поиска концептуальных оснований пространства города содержатся в философской антропологии. Выяснение человеческих качеств городского пространства открывает весьма важный горизонт жизненного пространства урбанизированных территорий. Человек и город оказываются в разных пространственных измерениях. На одном полюсе структуированное плотными социальными ритмами и людскими потоками городское пространство, на другом – пространство жизни индивида, пронизанное внутренними смыслами, ценностями, стандартами поведения. Непрерывно адаптируясь к социальным нормам городской жизни, осваивая предметно и духовно городскую среду, индивиды создают внутреннее организованное пространство, где реализуется их жизненный путь, потребности и интересы. В отличие от внешних пространственных структур города, созданных в процессе преобразования природных ландшафтов, социально-пространственных связей, складывающихся при движении социальных объектов, институтов, сфер городской жизни, внутреннее пространство горожан имеет свои границы и отличается своей организацией. Эпицентром такого пространства выступает человек, ценности его жизни. Физическая расположенность городских объектов, окружающих индивидов, пространственные связи между горожанами в персонифицированном пространстве детерминированы их жизненными ценностями, сформировавшимися в условиях городской среды. Причем противопоставления внешней (средовой) и внутренней (персонифицированной) организации урбопространства весьма условны. В непрерывной жизнедеятельности горожане активно преобразовывают средовые структуры, наделяют их личностными смыслами, оказывают воздействие на архитектуру городов, на расположенность городских инфраструктур и коммуникаций.
Целостность урбопространства, интеграция предметной, поведенческой и духовных сфер городской жизни раскрывается в пространстве властных отношений. Это пространство поддерживает и активизирует жизнедеятельность урботерриторий, влияет на жизненный мир горожан, на реализацию жизненных стратегий в городской среде.
2.2. Власть в пространстве города
Власть в современном российском городе – наиболее приближена к населению. Она должна быть ориентирована на решение его насущных жизненных проблем и экспликация феномена "риск власти" применительно к современной ситуации российского города, на осмысление проблемы минимизации, регулирования и управления факторами риска в реалиях города. Все внимание здесь должно быть обращено к влиянию тех модальностей, которые выступают факторами снятия риска и напряжения во властных интенциях и акцентируют внимание на формировании ответственности и доверия.
Рефлексия ситуаций власти в социальных средах с применением пространственного подхода позволяет схватить динамику трансформации данного феномена в состояниях рискогенности, когда проявляется не только потенциал власти в минимизации рисков, но и роль данного института в создании состояний нестабильности и неопределенности. Так в фокус анализа попадают такие социальные ситуации риска власти как злоупотребление властью (монополизация власти, насилие, коррупция), недостаточность власти (непринятие решений, откладывание принятием решений, кризисы), дефицит и инфляция власти. Так дефицит власти идентифицируется как потеря функциональности, крайняя степень которого - распад власти, ведущий к потери управляемости над таким крупным социальным образованием как город.
Современный город с полной уверенностью можно назвать территорией риска, который затрагивает все возможные в городском пространстве ситуации. Высокая плотность социальной среды, динамика взаимодействий, быстрое нарастание разнообразия предметности и коммуникаций, увеличение потребностей, качественное изменение ожиданий, рост инновационной деятельности, научного, технического и технологического развития, изменяющих качественно социальное существование и деятельность – далеко не полный перечень характеристик современного российского города. Это ведет к обострению ситуаций неопределенности, возрастанию фактора риска в современной городской жизни. Перефразируя У.Бека можно говорить о «городе риска» – как принципиально новом формате существования урбанизированных территорий.
Структурная перестройка органов местного самоуправления России, разработка соответствующей правовой базы в условиях интенсивно происходящих политических, экономических и социальных изменений в обществе сопровождаются возникновением противоречий между расширяющимися правовыми основаниями организации местного самоуправления и реальными условиями его становления. Функционирование местной власти на региональном уровне определен закономерно, ибо становление властных отношений в городе является не только ведущей линией современной жизни, но представляет собой сложнейшее явление, на развитие которого влияют целый ряд факторов: законодательная база Российской Федерации по вопросам местного самоуправления и нормативная база субъектов федерации, законы, уставы муниципальных образований, доверие населения к властям и др. Противоречия, возникающие при взаимодействии данных факторов, часто приводят к неэффективной управленческой политике местных властей. Среди проблем функционирования городского самоуправления наиболее часто выделяются: недостаточная финансовая и экономическая база, отсутствие четкого разграничения компетенции между органами власти различных уровней, отсутствие реальных прав и полномочий у самоуправления.
Среди вопросов, требующих анализа и уточнения, можно отметить то, как институты власти вписаны в социально-институциональную ткань городского пространства и как они функционируют в ней, а также степень их влияния на местные сообщества. Каким инструментарием власть пользуется для управления политическими рисками в крупном городе.
Городская власть – власть наиболее приближенная к территории и из этого следует специфика динамики риска в городских средах. Акцентирование внимания на вопросе институализации властных отношений открывает проблему взаимодействия основных участников властных отношений в городе, которыми являются формальные и неформальные структуры управления. Под формальными структурами власти предлагается понимать институт участников дистрибутивных (распределительных) отношений, полномочия которых имеют под собой нормативно закрепленную базу. Неформальные структуры распределения власти - это совокупность групп участников дистрибутивных отношений, полномочия которых не имеют под собой нормативно закрепленной базы. Влияние неформальных структур на процессы управления городом, легитимация такого влияния через политические процессы в условиях города – вопросы, которые требуют анализа в рамках данного тематического горизонта. Избранный исследовательский горизонт выявляет важнейшее основание проявления рискогенности в условиях крупного города и приближает к решению вопроса о моноцентричности власти - наличии в структуре политической власти города единого центра принятия решений в условиях гетерогенности российских городов, усиливающейся влиянием миграционных процессов, тенденциями глобализации.
Рассмотрение данных вопросов следует осуществить в рамках следующих моделей.
Модель «городская власть – федеральная власть». Городская и федеральная власть представляют собой крайние полюса политического пространства российского социума, что акцентирует внимание на вопросе их взаимодействия. Федеральная власть ориентирована на институцализацию отношений через структуру своих «филиалов» в лице ведомств и представительств. Вертикализация власти направлена на упорядочение отношений в субъектах РФ и минимизацию потенциальных рисков, а с другой стороны, муниципальный уровень власти должен характеризоваться «местной институализацией», свободной от многих внешних воздействий. Также можно констатировать, что внимание федеральной власти к уровню местного самоуправления определяется потребностью контроля за социально-политической ситуацией, финансовыми средствами, поступающими из федерального центра на решение вопросов местной территории (например, средства которые получают в настоящее время российские города на ремонт дорог, модернизацию ЖКХ). Риски трансформирующихся и не получивших еще должного институционального оформления местных органов власти рождают такую проблему как «дефицит институционального контроля», когда власти центра жизненна необходима сильная институциализация власти на местах.
Местный уровень власти, особенно в последнее время, находится в сфере стратегических интересов федеральной власти (реформа принципов организации работы местного самоуправления) и очевидны главные риски: наделение местных органов большими полномочиями без предоставления достаточных финансовых инструментов решения угрожает как минимум падением доверия населения и кризисом легитимности уровня власти, наиболее приближенного к населению. Так рискогенизация процессов местных территорий способствует дестабилизации ситуации, в том числе социально-политической, в контексте электоральных процессов. Включенность в минимизацию рисков политического пространства территории со стороны государственной власти проявляется особенно в контексте предвыборного процесса, когда муниципальная территория становится ареной, где взаимодействуют разнонаправленные политические вектора.
Модель «городская власть – региональная власть». Взаимодействие данных уровней власти проходит в контексте реализации базовых интересов города, включенного как муниципальное образование в региональное пространство. Крупные города являются центрами регионов и характеризуются высокой социальной мобильностью, плотностью и численностью населения. Можно сказать, что риски региона сконцентрированы в его центре – крупном городе. Отсюда – высокая динамика риска в городских средах и необходимость его минимизации, которую региональная власть осуществляет через влияние на исполнительную и представительную власть города. Происходит политизация отношений, носящих явно выраженный экономический характер, особенно – в части распределения бюджетных средств, налоговых поступлений. Конфликт «глава города-губернатор» приводит к эскалации рисков недополучения средств для обеспечения базовых направлений муниципальной политики.
Модель «городская власть – бизнес». Необходимо отметить, что городская власть является открытой для влияния на нее кланово-корпоративных структур, реализующих право на выражение своего представительства в структурах, управляющих местной территорией. Городская власть традиционно является объектом притязаний со стороны финансово–промышленных групп, реализующих корпоративные интересы в условиях доступа к городскому бюджету, территориально-земельному ресурсу и др. Такая клановость является риском для демократии и однобокость отношений отстроенной таким образом власти, приводит к коррупционным и иным рискам, угрожающим эффективному развитию крупного города.
Трансформация механизмов формирования местных органов власти в настоящее время приводит к тому, что под «прикрытием» политических структур представители различных ФПГ занимают позиции в исполнительных и законодательных структурах власти. На примере Саратовской области можно сказать, в ходя выборов в местную городскую Думу под партийным политическим «прикрытием» во власть пришли представители противостоящих групп влияния, следствием чего городской парламент стал пространством не решения проблем населения, а местом выяснения политических отношений, где срывы заседаний из-за организованной неявки депутатов приводят к критическим состояниям, когда нельзя решить необходимые для населения вопросы. Таким образом, риски политического противостояния в современных социально-экономических условиях конвертируются в риски населения крупного города, что угрожает его стабильности и эффективному развитию.
Модель «городская власть – гражданское общество». Данная ситуация характеризуется проблемой гражданского участия местных сообществ в стратегическом планировании городского развития и необходимости общественных дебатов по поводу его целей и путей реализации. Неэкономические сообщества – образовательные, научные, культурные элиты не просто не включены, а выключены из процесса управления городом, а обращение к ним со стороны местной власти носит декларативный характер (обсуждение бюджета, собрание актива города). Такая власть, не желающая «обременять» себя взаимодействием с представителями гражданского общества, не имеющая даже Плана стратегического развития города, который мог бы стать результатом такого взаимодействия, обречена на концентрацию рискогенности и неумение (нежелание) ее минимизировать. Более активное включение того же некоммерческого сектора позволило бы разделить риски отрицательного влияния многих факторов на городскую жизнь. Замыкаясь на однобоких конструкциях принятия решений, власть сама становится источником рискогенности, что особенно опасно в условиях «слабой» фазы развития органов местного самоуправления.
Важнейшим условием сбалансированного городского развития, как показывает опыт европейских и американских городов, является наличие согласия между различными городскими сообществами и системой управления по приоритетным направлениям развития. Достижение этого согласия требует решения приоритетных задач, направленных на развитие и поддержание системы общественного самоуправления, изменение системы внутригородского управления, с тем, чтобы органы управления были максимально приближены к населению, были ему подотчетны и подконтрольны, обеспечение открытости деятельности органов местного самоуправления. Важным шагом в минимизации рисков власти видится привлечение интеллектуального потенциала к управлению городом. Можно выделить конкретные механизмы распределения интеллектуальных ресурсов в социальном пространстве города на основании соответствующих стратегий гражданских инициатив по сохранению, аккумуляции и развитию интеллектуального потенциала. Например, модели активного внедрения в рамках существующей системы ресурсных отношений с властью и бизнесом новых регенеративных механизмов интеллектуального капитала. Актуальной и востребованной может стать инновационная модель, характеризующаяся качественным переворотом в системе распределения ресурсов, знаменующей переход от регенеративно – аккумулирующей модели к генеративно – производящей системе обмена интеллектуальными ресурсами. Данные позиции необходимо реализовывать с учетом такого важного фактора как публичное пространство города.
2.3. Публичное пространство города*
Тема публичного пространства города, которая настойчиво вторгается в современную общественно-гуманитарную риторику, имеет различные теоретические интерпретации. В данной части будет предложено авторское видение проблемы.
Первое, к чему хотелось бы привлечь внимание, - это пространственный аспект, особо выделяющий публичный контекст городской жизни. Если исходить из социальной теории пространства, то открывается перспектива на вопрос о том, как возможно публичное и те фундаментальные смыслы, которые оно порождает в пространственных структурах города. В качестве введения будет уместно кратко войти в некоторые теоретические подробности понятий «общественное» и «публичное» и предварительно наметить концептуальные ориентиры в анализе темы данного исследования. Второе. Фокусируя внимание на трансформации городских публичных пространств – нивелировании, упадке, исчезновении, - мы используем данную констелляцию в качестве наглядной иллюстрации изменений каждого из четырех обозначенных его традиционных значений.